Ц. Ц. Чойропов
Ментальность: категориальные разделения, основные подходы[4]
Научный анализ исследования феноменов ментальности и менталитета обусловлен необходимостью осмысления происходящих в современном российском обществе глубинных процессов преобразования всех сторон общественной жизни, в том числе духовности и культуры. Повсеместно сейчас наблюдается интенсивный рост этнического, территориального, духовного, религиозного, культурно-исторического самосознания отдельных народов и как следствие – возрастание интереса к духовным истокам различных социумов. Все это вызывает необходимость расширения и уточнения содержания многих категорий и понятий системы социально-антропологического знания, которые могли бы адекватно отразить и описать реалии современных социальных процессов, перспективы культурной самоидентификации общества, проблемы национальной, региональной и социальной политики российского государства на ближайшее время и в перспективе. К таковым принадлежат и понятия ментальности и менталитета, которые благодаря своей универсальности, сегодня прочно вошли в лексикон языка как научного, так и обыденного познания. Интерес к проблемам ментальности и менталитета во многом связан с развитием социокультурной антропологии, которая исходит из понимания человека как биосоциальной целостности. Путь человека к самому себе, познание им собственного «Я» обусловлено сегодня, прежде всего, всеобъемлющим кризисом человеческого сообщества, размыванием и деформацией западного идеала рационализма. Антропологический поворот, обращение человека к своей внутренней сущности – это ответ на вызов, брошенный временем, попытка решить задачу обретения им некогда утраченной целостности.
В отечественной науке интерес к менталитету и ментальности возник относительно недавно, в постсоветский период российской истории. Менталитет и ментальность, как феномены социального и духовного бытия человека, достаточно быстро овладели умами многочисленных исследователей – представителей различных гуманитарных дисциплин. Столь повышенное внимание к вышеуказанным феноменам можно объяснить следующими причинами:
Во-первых, осмыслением природы и специфики этнического сознания и самосознания и, как следствие, обострением межнациональных противоречий и конфликтов. Во-вторых, возрастанием интереса к духовной составляющей человеческой сущности, усилением влияния ре лигии на общественное сознание и ростом религиозности современного общества.
В-третьих, появившимися возможностями знакомства российских исследователей с трудами их коллег на Западе в области социально-гуманитарных дисциплин.
В-четвертых, попытками духовной самоидентификации современного российского общества на базе возрождаемых его исторических особенностей, коренных духовных, культурных идей и ценностей, создания новой национальной идеологии взамен утраченной. Все это актуализирует необходимость научного исследования феноменов ментальности и менталитета как неотъемлемых модусов социального и духовного бытия человека, их сущности, динамики, содержания, воздействия на различные виды человеческой деятельности.
В статье предпринимается попытка исследовать смысл понятий «менталитет» и «ментальность», выяснить их категориальный статус. По нашему мнению, это необходимо, поскольку от введения в научный оборот новой категории в известной степени изменяется иерархия остальных. С одной стороны, это может свидетельствовать о сложности и многогранности тех явлений, которые определяются этими новыми понятиями, с другой – об определенной девальвации некоторых старых понятий, которые уже не могут претендовать на полноту охвата этих явлений.
Столь же важно, на наш взгляд, осуществить следующее: 1) произвести анализ всех известных на сегодняшний момент отечественных и зарубежных исследований по проблеме ментальности и менталитета в контексте различных научных дисциплин;
2) исследовать ментальность человека и менталитет социальных групп, выявить их структуру, типологию и функции;
3) раскрыть и исследовать динамику становления, развития и функционирования ментальности личности и менталитета социальных групп в различных условиях их существования.
В зарубежных странах изучение проблемы ментальности и менталитета осуществлялось весьма всесторонне и интенсивно, обогащая их теорию глубоким анализом с точки зрения различных сфер гуманитарного знания. В настоящее время и в России исследование данных феноменов также получило значительное распространение. Появились работы, осуществляющие анализ менталитета и ментальности. В широком спектре работ отечественных и зарубежных ученых, посвященных ментальности и менталитету как феноменам социального и духовного бытия человека, можно выделить следующие основные группы.
Первая группа – работы общегуманитарного характера, в которых проблемы менталитета и ментальности затронуты косвенно, в контексте других, более общих проблем. Употребление самих терминов «ментальность» или «менталитет» в данных исследованиях не встречается вообще, тем не менее, эти работы имеют определенное отношение к изучению нашей проблемы, так как в них раскрываются исторические, социально-экономические, идейно-политические, географические и духовные предпосылки генезиса, формирования и развития феноменов менталитета и ментальности человека, различных общностей людей.
Вторая группа – исследования зарубежных исследователей, характеризующие состояние и степень разработанности проблемы менталитета и ментальности. Значительный интерес представляют работы таких западных ученых, которые посвящены семантическому и социально-историческому анализу категорий ментальности и менталитета (М. Блок, Ф. Бродель, Г. Дюби, Э. Кассирер, Л. Леви-Брюль, Э. Фромм, К. Юнг, Э. Леруа-Ладюри, Л. Февр; Д. Филд); историческому становлению феноменов ментальности и менталитета, их социокультурной и цивилизационной специфики (Г. Бутуль, М. Вовель, Б. Геремек, П. Динцельбахер, Р. Райхард, И. Тренар; Р. Шпрандель); историко-антропологическим проблемам феноменов ментальности и менталитета (Ж. Арьес, Ч. Берг, К. Раульф); философско-социологическим аспектам исследуемой научной задачи (Л. Леви-Брюль, Э. Кассирер, Д. Рушмайер, Ш. А. Фаберман, М. Ц. Фуко, Р. Эмерсон); психологическому анализу менталитета (Ж. Древер, А. С. Ребер, Ж. П. Чаплин).
Третья группа – труды отечественных философов-классиков, прямо или косвенно описывающих и подвергающих анализу проблему русского менталитета и ментальности: Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, Л. Н. Толстого, С. Л. Франка, П. Я. Чаадаева, Ф. М. Достоевского, А. Ф. Лосева, Н. О. Лосского, С. Н. Булгакова, B.C.Соловьева.
Четвертая группа – социально-философские исследования современных российских ученых, посвященные уточнению категориального статуса ментальности и менталитета как феноменов социального и духовного бытия, их сущности, структуры и содержания, функций в социуме, обоснованию социокультурного и пивилизационного подхода к их осмыслению.
Термин «ментальности» использовался еще в XIX веке американским философом и писателем Р. Эмерсоном (1856 г.), пытавшимся связать воедино метафизические и психологические проблемы общественных настроений. В научный оборот термин «ментальности» был введен французским этнологом и социо-антропологом Л. Леви-Брюлем, изучавшим дологическое мышление и «коллективные представления» (или «ментальности») так называемых «примитивных народов». Характерной чертой ментальностей Л. Леви-Брюль считал необъяснимость с помощью обычной логики и здравого смысла, «мистичность», сопричастность всех ко всеобщим верованиям или заблуждениям. Философское понимание понятия «ментальности» связывают с именем немецкого мыслителя Э. Кассирера. Он подчеркивал, что виды менталитетов можно систематизировать по способам восприятия окружающего мира. Психоаналитическая традиция склонна была представлять ментальности аналогом и синонимом «социального характера». Э. Фромм в работе «Бегство от свободы» употреблял понятие «социального характера», считая его синонимичным понятию коллективных представлений или ментальностей. Социальный психолог Ю. Митке видит в ментальностях (менталитете) взаимосвязанные психологические реакции, представления и качества, несущие в себе остатки опыта предыдущих поколений, «самопонимание групп» как синтез сознания и коллективного бессознательного. Социальные историки (Л. Февр, М. Блок) считают ментальностями обобщенный способ восприятия мира, манеру чувствовать и думать, характерную для людей определенной эпохи.
Интерес к данному феномену в России прослеживается лишь в два последних десятилетия. В отечественной (социологической, философской, психологической, исторической) науке проблема ментальности поднимается Т. Д. Марцинковской, В. С. Балакиным, Ф. Т. Аутлевой, Д. В. Полежаевым, Ю. М. Федоровым, А. В. Либиным, Е. Я. Таршис и др. Появились фундаментальные работы, посвященные изучению массового сознания и базовых ценностей и их функций в условиях трансформации российского общества (1).
Особенностью современного этапа исследования проблемы и категории ментальности также является развитие психологического и собственно социологического подходов. Утверждается дифференциально-психологическая парадигма в изучении человека (2). Данный подход получил широкое развитие в российской науке. В основе большинства исследований, посвященных проблеме ментальности, находится сознание отличия. Отличие, дифференциация дают ключ к обозначению и пониманию ментальных структур. Обнаружилось, что категория ментальности раскрывается через призму индивидуального сознания, сознания больших групп, общественного и «массового» сознания.
Хотелось бы выделить социологические основания научного исследования феномена ментальности. Необходимость поиска методов изучения ментальности находится в сфере методологии социологического познания и способствует ее развитию. В постановке данного вопроса видится заслуга Е. Я. Таршис (3). Как и другие авторы, Е. Я. Таршис пытается определить природу ментальности. Анализ понятия ментальности у тех или иных авторов он осуществляет в форме нечастотного контент-анализа, который позволил ему выделить следующие типы представлений о субстанции ментальности.
1. Ментальность – это нечто неструктурированное и вместе с тем определяющее эмоции, сознание и поведение людей.
2. Ментальность – это общая ориентация или совокупность предрасположенностей, установок, определяющих чувства, сознание, поведение людей.
3. Ментальность – это структура, элемент сознания, определяющие действия его прочих элементов, структур. Иногда в качестве субстанции ментальности называется неосознанное, бессознательное.
4. Ряд исследователей определяет ментальность в виде каких-либо функциональных структур сознания: уровень (повседневный облик) сознания, коллективный образ мысли, способы мышления и восприятия, образы, представления, архетипы сознания, верования, память народа и др.
5. Определенные формы (автоматизмы) поведения. Ментальность обладает постоянством, длительно существует, но она трудно познаваема.
Образное содержание ментальности в анализе проявилось на фоне взаимосвязи ментальности и культуры. При исследовании природы ментальности обосновывается путь построения моделей (модель структуры ментальности, модель образного содержания ментальности и др.).
Таким образом, при рассмотрении сущности ментальности обнаружилась неоднозначность в подходах к данному понятию и феномену. Как правило, понятие «ментальность» используется для характеристики сознания – как индивидуального, так и коллективного, отражает глубинные уровни обоих. В последнем случае речь идет о коллективном образе сознания – сознании больших социальных групп. При этом коллективное сознание и общественное сознание не являются синонимами. Как только наблюдается выход на проблему общественного сознания, появляется понятие «менталитет». Понятие «менталитет» в большинстве случаев используется в контексте взаимосвязи: менталитет – история – культура – цивилизация. То есть основанием для использования понятия «менталитет» выступает историко-культурный контекст в самой общей определенности (менталитет нации, менталитет народа). Менталитет выступает эпохальной характеристикой общественного сознания, это собирательный образ сознания (соответственно, и мышления) людей в определенную эпоху. Менталитет – это синтезированная в процессе исторического развития общества интегральная система умонастроений социальных образований, сформированное на основе взаимодействующих форм общественного сознания и коллективного бессознательного в единстве базовых идей и мыслей, и проявляющихся в способности этих социальных образований видеть мир и действовать определенным, свойственным только им образом.
Чаще в научной литературе используется понятие «ментальность». Основой для использования этого понятия также служит исторический и социокультурный контекст. «Ментальность россиян» – яркое тому подтверждение. Именно это понятие сегодня широко используется отечественными учеными как для характеристики трансформации базовых ценностей и норм российского общества, так и для определения природы взаимосвязи культуры и власти в важнейшие периоды российской истории. Являясь отражением коллективного образа сознания, ментальность в то же время освещает глубинные пласты индивидуального сознания, с необходимостью затрагивая сферы бессознательного и подсознания. Ментальность – это система личностных умонастроений, построенная на базе способностей человеческого сознания и бессознательного хранить в себе идеальные образы, заимствованные из сфер менталитета, общественного сознания, коллективного безсознательного или сформированные им самим, и определяющие принадлежность человека к социуму, к тому или иному историческому времени, иными словами, это есть не что иное как «личностный менталитет» человека.
Менталитет и ментальность связаны между собой по принципу связи парных диалектических категорий общего и единичного и представляют две стороны единой ментальной целостности.
Менталитет представляет собой систему, состоящую из элементов-идеалов, из которых состоит его «твердое ядро» (из наиболее важных и значимых идеалов), и «защитного пояса» (из других идеалов). По ряду оснований выделяются четыре наиболее важных, и значимых для общества типа менталитета: этнический, территориальный, социально-групповой и религиозный. В сфере социального и духовного бытия менталитет проявляется и реализуется в различных видах социальных отношений и деятельности посредством ряда функций: мировоззренческой, консолидирующе – социализирующей, реагирования и адаптации, регулятивно – аксиологической, защитной, прогностической. Ментальность имеет аналогичную структуру и функции и делится на два типа – авторитарную и конформистскую (в зависимости от значимости доминирующего в ней фетиша – авторитета).
Менталитет и ментальность относительно статичны, но и они способны изменяться в процессе их социально-культурной динамики, под которой понимается процесс их становления и развития на основных этапах социального и онтогенетического становления и развития человека и социума в историческом времени. Изменения в менталитете и ментальности происходят в связи с изменениями в системе составляющих их идеалов.
Менталитет и ментальность объекты социально-философского анализа. Феномены «менталитета» и «ментальности» – это не различные по смыслу и содержанию, но и не абсолютно тождественные феномены. Это две стороны единой ментальной целостности, связанные между собой диалектической связью «особенного» и «общего», «индивидуального» и «социального».
В содержательном плане и менталитет, и ментальность соприкасаются с глубинами бессознательного (менталитет – «коллективного бессознательного», ментальность – «индивидуального бессознательного») и надстроечными формами сознания (моралью, правосознанием, идеологией, религией и т. д.). Менталитет взаимодействует, прежде всего, с общественным сознанием, ментальность – с индивидуальным.
Менталитет и ментальность являются истоком, основным кодом социально-культурного процесса в его устойчивости и изменчивости: менталитет – на общественном уровне, ментальность – на личностном. И менталитет, и ментальность формируются и функционируют под воздействием культуры, религии, этнической принадлежности, экономического строя общества, географической среды, и сами, в свою очередь, активно на них влияют.
Историческое развитие российского общества было неразрывно связано с формированием на его огромном пространстве не только этнических, но и территориальных общностей, заметно выделяющихся своей индивидуальностью, имеющих свою социокультурную специфику, которую можно определить понятием «региональная ментальность». Причем такая региональная ментальность определялась для этнических субъектов скорее не национальной, а территориальной принадлежностью, придающей в собственных глазах и глазах окружающих специфические социально, психологически и культурно значимые признаки. По мнению П. А. Сорокина, «из всех связей, которые соединяют людей между собой, связи по местности являются самыми сильными. Одно и то же местожительство порождает в людях общность стремлений и интересов. Сходство в образе жизни, семейные связи, товарищеские отношения, созданные еще с детства, придают им общий характер, создающий живую связь… В итоге образуется группа, отмеченная колоритом данного места. Таковы в России типы «ярославца», «помора», «сибиряка» и т. п.» (4).
Таким образом, до сих пор значительную роль в жизни россиян играет фактор «малой родины». В этих условиях региональная и локальная ментальность служит одним из определяющих и стабилизирующих (хотя и трудно вычленяемых) факторов формирования культурно-исторической и социально-территориальной общности.
Мы понимаем региональную ментальность как системную совокупность культурных отношений, формирующихся на базе общности территории, климата, социально-экономических условий и связанных с понятием «малая родина». Мерой развития культуры является уровень духовной связи человека с конкретной территорией, а отсутствие оседлости означает отсутствие нравственного корня. В большинстве публикаций ментальность и идентичность микро- и макросоциальных систем рассматривается скорее как признак их долговременной результативности и внутренней мощи.
Конструирование образа «малой родины», создание и поддержание региональной ментальности и идентичности, культуры и, по большому счету, патриотизма являются залогом успешного формирования и реализации идеологии «обживания», восприятия данной территории «всерьез».
Знать и понимать особенности населения этих территорий чрезвычайно важно. От этого зависит социально-культурное, экономическое развитие страны, ибо в сложившихся духовных и трудовых традициях, в социальном характере проживающих народов заложены основы творчества, идентичности и своеобразная готовность к качественным социальным практикам в окружающей их среде. Помочь в раскрытии этого потенциала должны способствовать научные исследования.
Цель нашей работы – исследование проблем самоидентификации, ментальных особенностей населения как важного фактора экономического, социально-демографического, культурного развития социума. В современных условиях чрезвычайно важно понимание внутреннего мира населения регионов и способствование их проявлению в социально-культурных практиках. До сих пор в нашей социальной, политической, экономической литературе уделяется мало внимания этим проблемам, и это служит основой возникновения проектов чисто экономического и технологического направлений (5). Без включения духовно-человеческого фактора такие проекты малопродуктивны. Это показывает опыт наших реформ и особенно их реализация в регионах.
1. Лапин Н. И., Беляева Н. А., Наумова Н. Ф., Здравомыслов А. Г. Динамика ценностей населения реформируемой России. – М.: Эдиториал УРСС, 1996; Ментальность россиян (Специфика сознания больших групп населения России) / Под ред. И. Г. Дубова. – М.: Имидж-контакт, 1997).
2. Либин А. В. Дифференциальная психология: на пересечении европейских, российских и американских традиций. – М.: Смысл, 1999.
3. Таршис Е. Я. Ментальность человека: подходы к концепции и постановка задач исследования. – М.: Институт социологии РАН, 1999.
4. Сорокин П. Система социологии: В 2 т. М., 1993. Т. 2. С.210, 213.
5. См. «Проблемы сибирской ментальности». Отв. ред. А. О. Бороноев. СПб. 2004.