3. Стая
– Нельзя познать жизнь с высоты лет, это неверная трактовка. Ее можно познать лишь с высоты опыта, приходящего вместе с теми или иными событиями, поступками, и… ошибками.
– Конкретнее?
– Приведу знакомый всем пример. Иногда нам кажется, что будет проще замять ту или иную ситуацию во избежание лишних проблем. Сделать вид, что чего-то попросту не было и да, до поры до времени такие решения кажутся правильными. Но никто не хочет думать о далеко идущих последствиях. В конечном итоге мы просто встречаем Сциллу, пытаясь избежать Харибды.
– Снова попрошу вас объяснить поподробнее. И желательно, поближе к делу.
– Поподробнее. Хорошо, я объясню…
Петровский рассчитался с буфетчицей и направился к одному из столов, заметив за ним Аня Савельеву с каким-то незнакомым парнем.
– Я присяду здесь? – уточнил он, приблизившись.
– Да, конечно! – Аня пододвинула ему стул. Петровский поставил поднос с едой на стол и протянул парню руку.
– Константин, – представился Петровский.
– Славик, – ответил тот.
– Слава с инженерного факультета, – пояснила Аня, отхлебнув кофе, – с техфака…
– Погоди, это не ты случаем тот самый Бэтмен, о котором судачит половина нашей группы? – Петровский ухмыльнулся, глядя на Славика.
– А ты, надо полагать, тот самый Рокки, о котором судачит половина факультета, – в тон ему ответил Славик, тоже улыбаясь.
– Fama volat! – заметил Петровский.
– Обязательно узнаю, что это значит, как только переберу редуктор у трактора! – пообещал Славик.
Петровский рассмеялся. Анин спаситель начинал ему нравиться.
– Я, если что, человек простой, – сообщил Славик.
– Ну да, заметил, – кивнул Петровский, – за одногруппницу тебе по любому спасибо, – он пожал собеседнику руку.
– Абсолютно не за что! – отмахнулся Славик, – не скажу за всех, но ты, надо полагать, поступил бы также.
– Ну да, наверное, – хмыкнул Петровский.
– Ты к Семенову идешь, Кость? – спросила Аня, меняя тему разговора.
– Конечно, иду, – Петровский расплылся в улыбке, – это с недавних пор мой самый любимый преподаватель!
– Все-таки, зря ты с ним так, – заметила Савельева, – он прикольный.
– Поживем – увидим, – Петровский вновь не стал вступать в дискуссию, – кстати, кто как насчет клуба? Через неделю посвящение…
– Я не смогу, – коротко ответила Аня.
– Что так? А, понятно, больше не спрашиваю, – Петровский криво ухмыльнулся.
– Все тебе надо знать! – Аня смущенно улыбнулась, – не смогу и все!
– Ладно-ладно, не пристаю! – Петровский поднял руки, – Славян, а ты как? Есть, с кем пойти на «посвят»?
– Да я как-то еще не думал об этом, – Славик пожал плечами.
– Нет желания со мной и моей компанией, если один? – предложил Петровский, – ребята прикольные, адекватные, ты пацан тоже кажись нормальный. Что скажешь? За бабки не переживай…
– Да я за них вообще в последнюю очередь переживаю, – спокойно ответил Славик, – предпочитаю из-за такой фигни не заморачиваться…
Петровский с легким удивлением посмотрел на собеседника.
– Так что скажешь? Пойдешь? – он решил сейчас не разводить мировоззренческих дискуссий.
– Да ну давай сходим! – внезапно согласился Славик.
– Вот и заметано, погоди минутку! – Петровский достал сотовый телефон и набрал номер Фролова, – алло, Фрол! Что там твой сектант, живой еще? Отлично! Скажи ему, пускай подгонит еще один билетик на посвящение к тем трем, окей? Чего? Да не обнаглел я, не пыли! Давай, от души тебе! – Петровский положил трубку, – все, решен вопрос! Надо будет, кстати, еще столик забить. Сдается мне, аншлаг будет тот еще…
– Ты Диме звонил? – спросила Аня, вытирая губы салфеткой, – он опять Семенова прогуливает?
– Похоже на то, – Петровский пожал плечами.
– Попадет же в конце семестра, ты бы поговорил с ним, – посоветовала Аня.
– Да разговаривал, бесполезно, – Петровский отмахнулся, – свои мозги я ему вставить не могу, а он тоже уже не грудничок, пускай думает головой. Разгильдяйство тоже должно быть в меру и с умом…
– Ладно, пойдемте, – предложила Аня, – а то тоже опоздаем.
– Да нет, еще и покурить успеем, – задумчиво сказал Петровский, бросив взгляд на часы.
– Это без меня, – отрезала Савельева.
– А ты реально в армейке служил? – спросил Петровский, когда они вышли на воздух и закурили.
– Ну да, вроде бы ничего необычного, – Славик улыбнулся.
– И как там?
– Там по уставу, – с иронией ответил Логинов, – всякое было, конечно, но я тебе отвечаю, это не самая интересная тема для обсуждения.
– А из НГА почему ушел? – спросил Петровский.
– Не ушел, поперли, – ухмыльнулся Славик, – пиво не надо пить там, где не надо.
– ВУЗ-то буржуйский, – заметил Петровский, – попросил бы предков, решили бы по деньгам…
– Да нет, я не буржуй, я там на бюджете был, – Логинов посмотрел Петровскому в глаза, – а родителей я попросить не могу, нет их, сирота я, детдомовский…
– Блин, извини, – Петровский покачал головой. Ему почему-то на мгновение стало действительно стыдно. Он также заметил, что ответного вопроса о семье Логинов не задал. Оно и к лучшему.
– Да ничего, забей, – Славик выдохнул дым и посмотрел куда-то в сторону.
Макаров запрыгнул на турник и приступил к упражнению. Повторение. Второе. Третье. Резкая боль в спине пришла неожиданно и заставила спрыгнуть вниз и сесть прямо на пол. Она была такой сильной, что игнорировать ее уже не представлялось возможным. Сергей скривился, держась за поясницу.
– Сергей, что с тобой, ты в порядке? – тренер Павел Дмитриевич подбежал к нему и взволнованно склонился рядом.
– Все в порядке, тренер, сейчас отпустит! – пообещал Макаров, стараясь не показывать, насколько сильной была сковавшая его боль.
Павел Дмитриевич вздохнул и опустился на пол рядом с Макаровым. Некоторое время они так и просидели молча, глядя на остальных спортсменов. Боль понемногу утихла, но Макаров знал, что при первом же силовом упражнении или броске она вновь даст о себе знать.
– Сереж, что происходит? – спросил, наконец, тренер, – ты думаешь, я ничего не замечаю?
– Говорю же, все в порядке, – Макаров попробовал улыбнуться, но Павел Дмитриевич строго посмотрел на него, – ладно, я слегка переоценил свои силы…
– Это называется слегка? – осведомился Павел Дмитриевич, – когда базовое упражнение приводит к таким последствиям? Сергей, ты же знаешь, что можешь все мне рассказать. Мы с тобой не чужие люди. Ты – один из лучших спортсменов в этом зале, я тебя уважаю, но и ты прояви уважение. Будь со мной искренним…
– Ну ладно, – Макаров поднял глаза на тренера, – не слегка. Понимаете, все опять упирается в деньги. Нам с матерью не хватает. Прилично не хватает. Вот и приходится работать. У меня образования нет, приличную работу найти я пока не могу. Зато есть руки, а в них какая-никакая, а сила. Вот и зарабатываю физическим трудом…
– И много зарабатываешь? – дежурно осведомился Павел Дмитриевич.
– Достаточно, – ответил Сергей, – по крайней мере, на еду и жилье теперь хватает. Иногда еще и остается…
– Понятно, – тренер пожевал нижнюю губу, – Серег, ну если все так трудно, давай я тебе помогу…
– Не надо! – отрезал Макаров, – я и так вам по гроб жизни должен. Кстати, деньги за два месяца будут уже послезавтра! – вспомнил он.
– Да вот это вообще не горит, – Павел Дмитриевич отмахнулся.
– Совесть тоже надо иметь, – заявил Сергей.
– Серега, Серега, молодой ты еще! – тренер похлопал его по плечу, – зачем отказываешься, я же от души предлагаю. Ну, не хочешь так, давай со мной будешь работать, возьму тебя вторым тренером, зарплату буду платить. Серег, ну все лучше, чем вагоны с фурами разгружать! – он с надеждой посмотрел на Макарова.
– Павел Дмитриевич, думаете, я дурак и не понимаю? – Сергей рассмеялся, – как вы собираетесь платить? Из своего кармана? Второго тренера нам никто не проспонсирует, значит, вы тупо будете отдавать мне свои деньги… нет, так не пойдет. Не обижайтесь, но в по-моему, тоже небогато живете…
– Не миллионер, но хватает, – Павел Дмитриевич пожал плечами, – Серег, ты пойми одно. В жизни приходится всегда выбирать. Я тебя не пугаю, но с серьезными травмами допустить тебя до соревнований я не могу! А именно это и произойдет, если ты продолжишь упираться…
– Всегда приходится чем-то жертвовать, – уверенно заявил Макаров.
– Так не отказывайся от помощи! – воскликнул тренер, – всем людям иногда приходится к ней прибегать, в этом нет ничего унизительного!
– Я не считаю это унизительным, – Сергей покачал головой, – но я не могу принять помощь, которую люди оказывают в ущерб себе…
– Серега-Серега… – Павел Дмитриевич грустно покачал головой, – ладно, занимайся. Эй, ну чего, как сонные мухи? Антоша, ногами работай, ногами, что они у тебя как бревна?! Тахир, сколько раз я тебе показывал, как уйти от перевода в партер? Он тебе в ноги идет, ты не видишь, назад их убирай, назад!..
Петровский взял свою сумку и направился к выходу из аудитории. У самых дверей Семенов остановил его.
– Константин, одну минутку! Скажите, вы не знаете, а Дмитрий собирается посещать мои занятия? – спросил он, глядя на Петровского.
– У Дмитрия должны быть свои мозги, разве нет? – осведомился Петровский.
– Полностью согласен, – кивнул Семенов, – но мне показалось, что вы друзья, ты не можешь на правах друга пообщаться с ним? – Антон Алексеевич впервые за долгое время перешел на «ты», – передай от меня, пожалуйста, привет и скажи, что я не тиран, но и полное бойкотирование моего предмета не потерплю. Если он не изменит своего отношения, у нас с ним будут проблемы в сессию…
– Антон Алексеевич, хотите честно? – Петровский немного вспылил, – как по мне, все эти разговоры – пустой звук, пока человек сам не начнет жить своим умом! Фролов не маленький и должен сам прекрасно это понимать! Я говорил с ним один раз, повторять еще сотню, как тот попугай, не вижу никакого смысла, не дошло единожды, не дойдет и потом, вы согласны?
– Все индивидуально, – заметил Семенов, – но право ваше. Твое и Фролова. Я лишь попрошу тебя передать ему мои слова, ты сможешь это сделать?
– Хорошо, – согласился Петровский, – ко мне у вас нет претензий? – в его голосе вновь послышался плохо скрытый сарказм и провокационные нотки.
– К тебе никаких, – ответил Семенов, – вопреки предположениям, уж не обижайся, буду откровенен, не ожидал рвения в дисциплине, но у тебя ни одного пропуска, да, кстати, мне понравился твой ответ на семинаре! У тебя своеобразный взгляд на коллективизацию, но… он имеет право на существование, – Антон Алексеевич хохотнул, – только одна просьба, впредь постарайся воздержаться от вольных выражений вроде «быдлота» и еще парочки, которые ты употребил в ходе беседы по теме, хорошо? Тут все-таки девушки…
– Я постараюсь, – пообещал Петровский, – Фролову ваши слова я передам. До свидания.
– До скорой встречи, Константин! – Семенов помахал ему рукой.
Фролов стянул с себя спортивную форму и надел брюки, висевшие на вешалке в раздевалке.
– Самбо – это тема! – он усмехнулся и дважды ударил по креплению для крючков.
– Здорово! – в раздевалке послышался резкий оклик.
Фролов поднял глаза. Вошедшего он узнал сразу. Парень с третьего курса, вроде бы, Миша. Сзади, в дверном проеме маячил еще один. Фролов знал обоих, но на тренировке решил сначала, что ему показалось. Нет, один из участников той самой драки, ходил в ту же секцию, которую начал посещать Дмитрий.
– Привет, – Фролов постарался не выдать напряжения в голосе, но он все равно предательски звенел.
– Значит, решил заняться «рукопашкой»? – Миша ухмыльнулся, – ну-ну…
– Что-то не устраивает? – Фролов еще помнил одержанную победу и на этих правах общался достаточно резко.
– По сути, меня не устраивает сам факт твоего существования, – Миша ухмыльнулся и подошел почти вплотную, – как и всех твоих дружков. Но это ничего, занимайся спортом, оно полезно…
– Толпой меня замесить хотите? – осведомился Фролов, тревожно косясь на второго третьекурсника, загораживавшего собой дверной проем, – тогда все узнают, чего вы реально стоите…
– Ты думаешь, я стану сейчас марать об тебя руки? – Миша оперся локтем о вешалку, – нет, ты этого не стоишь, родной. Если бы не твой Петровский, ты бы дал заднюю, как миленький…
Стоявший в дверях ухмыльнулся. Миша изучающе разглядывал Фролова. Тот сглотнул.
– Это вряд ли, – сквозь зубы произнес Дмитрий.
– Тебе страшно, – Миша расплылся в улыбке, – тебе очень страшно, я вижу, не пытайся это скрывать. Не бзди, Димочка, драки не будет. Я только зашел узнать: ты планируешь участвовать в соревнованиях или как? – он выжидающе смотрел на Фролова.
– В смысле, в университетских, которые в марте? – уточнил Фролов.
– В них самых! – Миша радостно кивнул, – ведь если не идешь вперед, значит, идешь назад, да? – он прищурился, – так что, Дима?
– Не знаю пока, – ответил Фролов, – я только начал заниматься…
– Ну, оно и понятно, зассал, – Миша ухмыльнулся, – ладно, Димок, тренируйся, смотри, не травмируйся, а то всякое бывает. Петровскому привет! – он демонстративно повернулся спиной.
– Базар фильтруй, я не зассал! – Фролов прекрасно понимал, что его провоцируют и берут «на слабо». Он знал, что соглашаться, по идее, глупо. Самым рациональным сейчас было послать Мишу вместе с его соревнованиями подальше и просто забыть. Но он был слишком заводным, чтобы вовремя отступить.
– А как это еще понимать, Димасик? – Миши целенаправленно играл с его именем, подбирая его уменьшительно-ласкательные формы, дабы продемонстрировать свое превосходство.
– Когда там говоришь, в марте? – Фролов твердо посмотрел в глаза, – я буду участвовать!
– Хорошо, Димка, хорошо! – улыбнулся Миша, – тогда подойдешь к тренеру и изъявишь желание! Если захочет тебе отказать, я посодействую! – пообещал он, – до встречи на татами, Димок!
Миша и второй студент, имени которого Фролов не помнил, покинули раздевалку. Он рухнул на лавку и шумно выдохнул, облокотившись о стену.
– Дима, ты дурак?! – наседал Петровский, – какого ляда ты на это подписался? Нет, ты скажи, почему тебя так легко взять на понт?! Не мог их послать?
– Значит, не мог! – буркнул Фролов, – Костян, не было там другого выхода!
– Выход есть всегда, башкой надо думать, а не задницей! – рявкнул Петровский.
– Да ладно, Костян, не гони на него, эти бы загнобили, знают, на что давить! – заметил Асхат.
– Ты понимаешь, да, для чего все это? – прошипел Петровский, – ты знаешь, сколько Миша Суровцев занимается самбо? Это ты в массовой уличной драке можешь с ним попрыгать, а на татами он тебя разорвет! – Петровский яростно смотрел на приятеля, – молодец, дал им официальное право реванша.
– Это мы еще посмотрим, кто кого разорвет! – хмуро заявил Фролов.
– Я же говорил: он дурак! – Петровский посмотрел на Асхата и нарочито шумно вздохнул.
– Слушай, тебе-то какая разница?! – Фролов тоже вспылил, – это мое решение, последствия тоже скажутся на мне, ты не пострадаешь, не переживай!
– Ошибаешься, Дима! – Петровский в упор посмотрел на него, – последствия скажутся на всех, помяни мое слово. Да и не совсем мы чужие люди. Ладно, поздно, заднюю включать теперь уже точно нельзя, сам подписался, сам думай, как расхлебать с минимальными потерями. У меня к тебе другой вопрос: ты к Семенову вообще ходить собираешься?
– Да приду, приду! – быстро ответил Фролов.
– Где-то я это уже слышал! – фальшиво удивился Петровский, – короче, Дима, дело твое, но Семенов просил тебе передать, что у тебя будут проблемы в сессию, если продолжишь в том же духе…
– Да приду, приду! – повторил Фролов.
– Я это уже слышал, дальше слов дело не заходит, – Петровский отмахнулся от приятеля, – в общем, я тебя предупредил, мое дело передать, решай сам, я тебе не няня…
– Слушай, а чего это ты так печешься?! – Фролов вскочил, заводясь окончательно, – ты же так уверен, что Семенов нечист на лапу! Да и друзья у тебя высоко сидят, я посмотрю! – он в упор смотрел на Петровского, который тоже поднялся со своего места. Асхат на всякий случай встал рядом с ними, чтобы предупредить возможную стычку.
– Фролов, ротик прикрой! – посоветовал Петровский.
– А то что? – прошипел тот, – меня не запугаешь, понял? Что, я говорю какую-то неправду? Ты же уверен, что Семенов «решается». А через твоего Соболева, как я понял тебя же, можно найти подход хоть к ректору, хоть к апостолу Петру, верно? – Фролов смотрел в глаза, – или ты уже не так уверен? Может, ты все-таки не всегда прав и конкретно в Семенове ошибся?
– Я не понимаю, почему ты так за него впрягаешься, – проговорил Петровский сквозь зубы, – это он обещал создать тебе проблемы, забыл?
– Я не за него впрягаюсь, – глядя в глаза, ответил Фролов, – просто меня начинает накалять твоя напыщенность и уверенность в том, что твоя правда – единственная…
– Пацаны, хорош, – коротко и очень твердо сказал Асхат.
– Это не я начал, – заявил Петровский, не опуская глаз.
– Да неужели? – Фролов фальшиво удивился.
– Пацаны, хорош, – повторил Асхат еще тверже.
Почему-то оба послушались его.
– Ладно, – Петровский повернулся, – лучше пообщаемся, когда ты остынешь. У всех был непростой день, давайте отдохнем от всего этого. И друг от друга тоже, – он ухмыльнулся, покосившись на Фролова.
Дмитрий открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Асхат взял его за рукав, останавливая от дальнейшего разжигания конфликта.
– Серег, ну чего, на тебя билет брать? – спросил Юра на пятиминутке.
– В клуб что ли? – спросил Макаров, – нет, не надо.
– Да ладно, хорош, пошли! – подначивал Юра, – это же посвящение!
– Что мне там делать, все равно не пью! – Сергей попробовал отшутиться.
– Ты из-за денег? – Юра нахмурился, – ладно, завязывай, Серый, я угощаю, чего ты!
– Вот этого точно не надо, – отказался Макаров.
– Слушай, Серж, я понимаю, у тебя принципы и все такое, – начал Юрец, – но, твою мать, это же посвящение! Серег, ну его нельзя пропускать, это не дело!
– А кто так решил? – Макаров усмехнулся.
– Студенческое братство, – нашелся Юра, – ладно, Серый, пошли, а? Да и сколько я там на тебя потрачу, если ты из-за денег гонишь?! Все равно же не пьешь! – Юра похлопал его по плечу.
– Не делай так, – Макаров поморщился от боли.
– Извини, братан, – Юрец убрал руку, – что, травма на тренировке? – он понимающе посмотрел на Сергея.
– Ага, типа того, – уклончиво ответил тот, – ладно, Юрок, давай так: будет время и возможность – пойду. Нет – не обижайся, лады?
– Хорошо, – Юра развел руками, – учти, на входе билеты всегда дороже.
– Учту, – пообещал Макаров. Он врал. Он заранее знал, что никуда не пойдет. Ему было совсем не до клубов.
Грохот музыки был слышен даже с улицы. Петровский, Фролов и Асхат выбрались из такси. Возле входа уже собралась приличная толпа, которая росла с каждой минутой.
– Ну, где там Славик? – Петровский закурил и достал сотовый телефон, – говорил ему, поехали с нами! Алло, Логинов? Братан, ну ты там через Владивосток что ли к нам едешь? Громче говори, тут галдеж, не слышно ни хрена! – разговаривая, Петровский отошел на несколько шагов от приятелей.
– Неслабая толпа собралась, – оценил Асхат, разглядывая собравшихся, – такими темпами до утра не зайдем…
– Зайдем, дядя Дима подсуетился, – Фролов ухмыльнулся, – через пятнадцать минут подойдем к «випке», сектанты нас и проведут. Не пристало нам в этой очереди мерзнуть! – он хлопнул Асхата по плечу.
Петровский вернулся к приятелям.
– Через пять минут Логинов подъедет, – сообщил он.
– О, здорово! – Фролов протянул кому-то руку для приветствия.
Петровский развернулся и с удивлением увидел того самого крепкого кавказца, которого приметил еще в первый день в НГПУ.
– Знакомься, Джамал, это мои пацаны, Костян и Асхат! – представил Фролов, – мужики, это Джамал, он из одиннадцатой группы!
– Здорово! – Джамал коротко пожал Петровскому руку.
– У него в «одиннадцатой» почти все сдулись, поэтому он с нами, вы же не против? – уточнил Фролов.
– Да нет, все в порядке, – Петровский кивнул, – ждем еще одного и идем. Ты же нас проведешь? – он посмотрел на Фролова.
– Конечно, – они немного отошли, – слушай, Костик, я тут вспылил на той неделе, ты извини…
– Да ты тоже не держи зла, – ответил Петровский.
– Я так подумал, вроде как разделение труда получается, – улыбнулся Фролов, – ты налаживаешь контакты со старшими, я – с одногодками и всякими там профоргами. Ох, заживем, Костик, заживем!
– Политик! – Петровский ухмыльнулся, – вон он, Логинов приехал! Не прошло и полугода! Славик, мы здесь!
– Да вижу я, вижу! – Славик приблизился, улыбаясь во весь рот, – прошу прощение за опоздание, у службы такси на вооружении, как выясняется, асфальтовые катки!
– Я тебе номерок нормальной потом дам, – пообещал Петровский, – так, Димок, это все или еще кого-то ждем?
– Нет, все, – подтвердил Фролов, – все, мужики, за мной! – он уверенно зашагал в противоположную от главного входа сторону, на ходу извлекая мобильный телефон.
Они сидели за столиком, располагавшимся чуть в стороне от всеобщей суеты, здесь музыка была слышна, но не так громко, так что разговаривать не слегка повышенных тонах, было возможно.
– Что, по маленькой? – предложил Петровский Джамалу и Славику. Асхат с Фроловым ушли танцевать.
– Давай! – ни один не возражал.
Петровский разлил водку по рюмкам.
– Давай, пацаны, за знакомство! – сказал он, – и за хорошее продолжение вечера!
Они выпили и поставили рюмки на стол.
– А ты, Джамал, спортсмен у нас? – поинтересовался Петровский.
– Ну да, боксер, – спокойно ответил тот.
– Боксер? – Петровский приподнял брови.
– А ты думал, все кавказцы только борцы? – рассмеялся тот, – как видишь, бывают исключения из правил. Предупреждая твой следующий вопрос, я азербайджанец.
– Да я не расист, ты не подумай, – хмыкнул Петровский.
– Я уже по Асхату заметил, – улыбнулся Джамал, – давай еще по одной что ли…
– Что-то ты разошелся, – заметил Петровский.
– Знаешь, как давно не пил! – заявил Джамал, – сегодня вот планирую накидаться!
– Дело хорошее, – Петровский налил, – Славик, ты как?
– Одну пропущу, – ответил тот, – я вот что-то в салат нарезаться не хочу.
– Твое дело, – Петровский пожал плечами, – а мы с Джамалом нарежемся…
– Не забыл, что завтра у Семенова у тебя вторая пара? – напомнил Славик, – ты, судя по вашим разговорам, зарекся его прогуливать.
– По болезни разок можно, – заявил Петровский, – а похмелье – болезнь ужасная. Да не боись, Славян, я тебе не Фролов, я берега всегда вижу!
– Да мне бояться нечего, он у меня вообще не ведет, – улыбнулся Славик, – хотя, знаешь что, уговорил, давай нарежемся, наливай мне тоже!
– Другой разговор! – обрадовался Петровский и взял в руки бутылку.
Фролов и Асхат, веселясь и улюлюкая, подбежали к барной стойке. Последний сегодня тоже позволил себе слегка раскрепоститься, катализатором послужил и принятый алкоголь, однако все еще был сдержаннее остальных. Петровский так и не стал мучать его расспросами, сам расскажет, если придет время…
– Дружище, две «Слезы змеи»! – выкрикнул Фролов, протягивая карточку бармену.
– А ты не разошелся? – окликнул Петровский через весь зал.
– Я, братан, еще только разогреваюсь! – ответил Фролов, обернувшись.
– Завтра подыхать будешь, мне не жалуйся! – выкрикнул Петровский.
– Не буду! – они с Асхатом залпом выпили горящие коктейли и подлетели к столу, – парни, без нас не пейте!
– Куда ты тянешь, банкира не меняют! – Петровский отобрал бутылку, – рюмки поставь, налью!
– Ну, пацаны, за нас с вами и за… с ними! – выкрикнул Фролов поддатым голосом.
– Оригинал, – хмыкнул Петровский.
– Костик, там такие девочки, такие! – заявил Фролов, схватив Петровского за плечо, – зря не танцуешь, братан, там просто бомбы! Я сегодня один уезжать не планирую!
– Ну, успехов тебе, – хмыкнул Петровский.
Он закурил и откинулся на спинку дивана. Его внимание привлек парень за барной стойкой, медленно тянувший пиво и думавший о чем-то своем.
– Эй, дружище! – позвал Петровский, – ты чего там сидишь, грустишь?
– Да не, нормально все! – поняв, что обращаются к нему, парень обернулся и отозвался.
– Ждешь кого? – спросил Петровский, поднимаясь из-за стола.
– Один, – новый собеседник покачал головой.
– Пошли к нам, за столом места много, «алкашки» – тоже, – предложил Петровский.
– Да не, хорош, неудобно, – буркнул парень, отхлебнув пиво.
– Да это ты хорош, – Петровский усмехнулся, – меня Костян зовут. Ты с первого курса тоже?
– Леха, – представился парень, – да, с первого. С ФИТа. Можешь звать Соловей. Как сам, наверное, догадался, по фамилии Иванов, – он ухмыльнулся. Петровский тоже. Они пожали руки.
– Ты и с ФИТа? – недоверчиво спросил Петровский, осматривая крепкого, слегка небритого парня.
– Не похож? – хмыкнул Соловьев, – ох уж мне эти стереотипы о программистах…
– Да нет, ты плохого не подумай, – открестился Петровский, – я сам стереотипами не живу. А что один тут?
– Ну, как-то не нашел в группе общего языка, – ответил Леха.
– Бывает, – Петровский кивнул, – ладно, Леха, ты слушай сюда. У нас там за столом полно выпивки, места и теплая компания, кстати, разношерстная. И юристы есть и технарь, нам как раз не хватает программиста, так что пошли к нам. Нет, ну не хочешь, я уговаривать не буду, но у тебя ведь праздник? Праздник. Если не нашел общий язык со своими чудиками, это не обязательно твоя вина, есть и другие люди на свете, что теперь, тухнуть из-за этого? Так как? – Петровский выжидающе посмотрел на Соловьева.
– А, пошли, ты прав! – согласился тот.
– Ты по пиву? – уточнил Петровский, покосившись на его бокал, – а то у нас там и покрепче есть…
– Можно и покрепче, – согласился Соловей, – я там докину тогда, сколько должен буду…
– Да не парься, разберемся! – Петровский хлопнул его по спине. Они приблизились к столу, за которым все уже еще раз выпили и теперь оживленно общались.
– Нет, Славян, ну ты мне расскажи, ну чисто, как пацан пацану! – говорил Фролов, опершись руками на плечи Логинова, – ну вот с дедовщиной там как? Мне просто тоже идти, как вот надо, морду сразу бить или что?
– Да ну какая теперь особо дедовщина, по году служат! – отмахнулся Славик, поняв, что Фролов не отстанет, – у меня особо не было. Ну как поставишь, так и будет, гнобить не станут, если не позволишь. А ты что, уже в армию собрался? – он насмешливо посмотрел на пьяного Дмитрия.
– Нет, ну сейчас прямо, нет, но попозже то – да! – заявил он, – без армейки-то никуда, в ментовку не возьмут, да блин… ни в какие органы не возьмут!
– Да ладно, у тебя же ровно все, устроят, – усмехнулся Славик.
– Вот ты не прав, Славян, вот в корне не прав! – Фролов поднял указательный палец, – я по жизни сам, понимаешь? Я взрослый пацан, вот Костян, он соврать не даст… Костян!
– Уже нарезался, – хмыкнул Петровский и хлопнул в ладоши, привлекая внимание, – эй, мужики, одну минутку, познакомьтесь: это Леха, он с первого курса нашего ФИТа. Если возражений нет, он присоединится к нам!
– Никаких! – покачиваясь, заявил Фролов.
– Лех, знакомься, это Асхат, Славик и Джамал, – указал Петровский, – пьяное существо у спинки дивана зовут Дима.
– Диман! – представился Фролов. Соловей улыбнулся и пожал ему руку, – Леха, выпьем?
– Можно, – негромко ответил Соловей.
– Вот это наш человек! – воскликнул Фролов, – Леша, дорогой, садись, мы тебе нальем, садись, садись! Асхат, братан, подвинься, дай человеку упасть!
– Облегчиться никто не желает? – спросил Петровский.
– Да, погнали! – Джамал поднялся со своего места. Асхат тоже встал.
– Ну, бегите, за… и, а мы тут пока познакомимся, да, Леха? – Фролов снова разливал, уже сам.
– Слав, можно тебя попросить? Последи, чтобы он тут ни с кем не сцепился, – негромко сказал Петровский, наклонившись к Логинову.
– Не сцепится, – улыбнувшись, пообещал Славик.
Втроем они покинули основное помещение и направились в уборную. Среди некоторых студентов уже творилось черт знает, что. Кто-то обнимался по углам, кого-то тошнило, кого-то уже выводили под руки на улицу крепкие жизнерадостные ребята в обтягивающих черных майках и толстовках с логотипами клуба, кое-где даже вспыхивали мелкие перебранки…
– Совсем народ распоясался, – Петровский усмехнулся.
– Музыка, алкоголь и чувство свободы, которого не было в школе, – задумчиво произнес Асхат, – кому хочешь башню снесет…
– Нам же не снесло, – резонно заметил Петровский.
– Погоди, еще не вечер, – заверил приятель.
Внезапно взгляд Асхата переметнулся куда-то левее. Он прищурился.
– Опа! А вон там сейчас по ходу что-то будет! – заявил он, указывая взглядом.
Петровский присмотрелся. Компания из семи или восьми человек окружила какого-то парня, находившегося явно в не совсем трезвом состоянии. Минимум двое что-то агрессивно ему говорили. Один толкнул в плечо. Еще один подоспевший паренек, видимо, приятель того, на которого произошел «наезд», попытался что-то сказать, но его грубо взяли за ворот рубашки и стали что-то говорить, похоже, тоже угрожать. Двое охранников подошли к ним и что-то сказали. Бравые ребята кивнули и насильно, тычками и угрозами, потащили этих двоих на выход. В общем-то, больше охрана ничего не предприняла, на то, что восемь человек сейчас с ненулевой вероятностью будут избивать двоих, им было, видимо, наплевать.
– Погоди, да это же Юрец, из моей, из одиннадцатой! – внезапно воскликнул Джамал, – а второго я не знаю. Вот шакалы, смотри, толпой выводят! – процедил он.
Петровский проводил удалявшуюся компанию взглядом. Мысли бежали вперед со скоростью света…
– Юрец – нормальный парень, адекватный? – уточнил он.
– Да нормальный, – ответил Джамал, – мы особо не общаемся, на своей волне пацан, но он мухи не обидит! А вот тех ребяток я совсем не знаю… – последнюю фразу он произнес напряженно, сжав кулаки.
– Понятно, – Петровский и Джамал переглянулись. Друг друга они поняли без слов, – Асхат, поднимай пацанов, через две минуты на выходе. Давай, братан, резко!
Асхат бросился в сторону зала. Петровский и Джамал стали быстро продвигаться к выходу из клуба.
– Считаешь это нормальным? – зло осведомился Петровский у охранника. Тот прекрасно понял, о чем был вопрос, но старательно его проигнорировал.
Они с Джамалом стали быстро спускаться по лестнице. У самых дверей слегка замедлили шаг. Где-то позади уже слышался торопливый топот ног, к ним спешили свои.
– Костян, что бы ни произошло дальше, спасибо! – Джамал посмотрел на него.
– Вообще не за что! – отмахнулся Петровский, – нормально все будет, разберемся!
Асхат, Фролов, Логинов и Соловей показались на лестнице. Не струсил никто, вышли все четверо.
– У кого там проблемы? Порву всех! – взревел пьяный Фролов.
– Дима, сейчас не звучи, пожалуйста! – одернул его Петровский, – пацаны, готовы? Все, пошли!
Вшестером они покинули здание клуба. Вся толпа отошла на приличное расстояние и теперь окружила того самого Юру и второго паренька. Слышался мат и угрозы. Кто-то из толпы отвесил Юре оплеуху, от которой тот пошатнулся. Друг попробовал заступиться, но получил удар в нос, унизительную пощечину и тут же был скручен и обездвижен. Петровский с приятелями быстро приближались. Все восемь членов теплой компании, а их было именно восемь, Петровский успел сосчитать, были так увлечены своими жертвами и чувствовали такую безнаказанность, что пока не замечали новых оппонентов. Эта компания совсем не была похожа на первокурсников, на вид народ был постарше.
– Вы, г…ы, я вас сейчас тут положу! – говорил один, видимо, самый резкий из всех.
– Пацаны, проблемы?! – резко осведомился Петровский, останавливаясь в каком-то метре от компании. Все остальные встали полукругом, рядом с ним.
– Чего?! – часть компании повернулась к ним, – а ты кто такой?
– Студент НГПУ, как и они, – Петровский усмехнулся, – а вот ты, по-моему, не оттуда. Вы вообще в курсе, что это вечеринка НГПУ?
– Слышишь, ты к ним какое отношение имеешь? – агрессивно спросил еще один, надвигаясь на Петровского, – с тебя тоже спросить, я не пойму? Ты друг их, ты какого сюда подошел?! Какие вопросы?
– Тебе же четко вопрос задали! – подал голос Логинов, – тебя спросили, какие претензии к парням? Вы толпой на двоих смелые, да? Кулаки зачесались, кого послабее решили найти?
– Самый умный?! – рявкнул «главарь».
– Пацаны, я не пойму, вы друзья их? – из толпы вдвинулся еще один, крепкого сложения, явно поддатый, но, на удивление, чуть более сдержанный, чем остальные, – вы с какой целью сюда подошли? За ними уже косяк, вы чего хотите? Вы за них в ответе, тогда и с вас такой же спрос…
– Я одногруппник его, – Джамал перехватил инициативу на себя, – пацаны со мной, хочешь что-то спросить, спроси меня, ты не видишь, он «синий»! – он кивнул на Юру, – я этого пацана знаю, он мухи не обидит, значит, вы его на ровном месте прессуете, что ты мне вкручиваешь? – он угрожающе выдвинулся вперед. Оппонент тоже сделал шаг, теперь они стояли почти соприкасаясь лбами.
– А ты в курсах, что этот синий к бабам чужим пристает? – осведомился «главарь», вновь подключаясь к разборке.
– Каким бабам?
– Чужим, б…ь!
– Ты не ори! Где тут бабы, какие, я не вижу!
– Тебе привести?!
– Попробуй!
Обе компании сблизились на опасное расстояние. Юра был в шоке от происходящего. Его приятель заметно трясся от страха.
– Слушай, а на бабах что, написано, что они твои?! – со злой насмешкой осведомился Петровский, – и какие тут такие твои девки, ты тут вообще левый! Короче, ты, забирай Юру или как вас там, и езжайте домой отсюда! Ну, быстрее! – рявкнул он, обращаясь к несостоявшимся жертвам.
– Э, куда собрались, разговор не окончен! – окликнул «главарь».
– А я сказал окончен! – отрезал Петровский, – пацаны, оглохли? Домой!
– Стоять! Стой с…а!
– Э, куда пошел! – Фролов бросился наперерез одному из членов агрессивной компании, пытавшемуся остановить Юру и его приятеля.
– Ты че, с…а, основной?! На! – «главарь» ударил Петровского в лицо.
Моментально вспыхнула массовая драка. Посыпались удары. Фролов бросился на противника, оба упали на землю в яростной схватке.
– Да валите вы на х…р! Быстрее! – заорал Петровский, ударив врага ногой в лицо, обращаясь к Юре и его приятелю. Все равно толку здесь от них было немного, только сами получат и будут мешать.
В ту же секунду противник, налетевший слева, сбил Петровского с ног. Сверху прилетело два мощных удара. Петровский захватил врага и отбросил в сторону, вскакивая на ноги. Вокруг слышались крики, мат и ни с чем несравнимые звуки ударов.
– Петянь, ты смотри, так и знал, что эти шлепки что-нибудь выкинут! – сержант ППС Федоров привлек внимание напарника. Тот повернул голову и тоже увидел толпу дерущихся у клуба.
– Твою мать, совсем озверели, салабоны, давай туда! – крикнул Петя, – четыреста восьмой-арка, массовая драка у ночного клуба, прием!
– Я – четыреста пятый, мы рядом, идем к вам, прием!
Федоров резко выкрутил руль, включая спецсигналы.
Завывшие совсем рядом сирены почти мгновенно привели в чувство, яростная драка остановилась за несколько секунд, противники вскакивали на ноги и бежали врассыпную.
– Менты, валим!
– Пацаны, бежим, менты! – выкрикнул Петровский, попутно вытирая кровь с разбитого носа.
– Они же сами начали! – проревел еще толком не пришедший в себя от алкоголя и адреналина Фролов.
Конец ознакомительного фрагмента.