4
<<Если вам когда-нибудь приходилось делать выбор – вы поймете. Точнее, выбор между дружбой и личной жизнью. Несомненно, многие выберут второе, как я и сделала. Не то чтобы на меня сильно злились, но Моник не из тех людей, кто быстро прощают «предательство».
Это случилось после первого урока. Когда я переходила из класса английского в ненавистный класс основ математики, меня настиг Дрейк. Я бы не сказала, что была не рада, но…
– Долго еще будешь играть из себя недотрогу?
Он и есть причина моей ссоры с подругой.
– В каком смысле? – спросила я, делая вид, что ничего не понимаю.
Конечно, я понимала.
– Ты отказала мне в прошлый раз, но в этот просто не имеешь права, – с ухмылкой сказал он. – Ты не похожа на ту, что отказывается от того, чего хочет. Я видел это в твоих глазах в первый день в школе. Ты явно хочешь провести со мной время.
– Не будь таким самодовольным, Уильямс, – улыбнулась я и слегка оттолкнула его.
Еще не время.
Он увязался за мной.
– Я – то самодовольный? Это ты терзаешь меня, отказывая.
– Я отказала тебе всего лишь раз, – напомнила я. – Не все еще потеряно.
– Значит, ты согласна пойти со мной на концерт моего друга?
– Концерт? Друга?
– Вин играет сегодня в Музыкальном баре35.
Вин, или Венсан, был одним из дружков Дрейка, который имел собственную группу и довольно недурно играл. Он часто играл на школьных мероприятиях, а его демо разлетались как булочки с корицей в Лофи.
– Сегодня?.. – задумчиво произнесла я и остановилась. – Сегодня… Да, пожалуй, я могу.
Дрейк просиял.
– Значит, заеду за тобой в шесть?
– Да, – я улыбнулась и продиктовала свой адрес.
После этого мы разошлись и оставшийся день пересекались лишь взглядами. Дело сделано. У меня свидание. Не удивлюсь, если на следующей перемене об этом будет знать даже охранник, но мне плевать. У меня свидание, а это главное.
После нашего разговора я ощутила неприятный осадок. Будто я что-то упустила. И это чувство забывчивости не покидало меня целый день. Черт, что же я забыла?
Мой волнительный настрой улетучился лишь когда после уроков Моник сообщила мне пренеприятную новость.
– Ты забыла.
Ее угрюмого выражения лица было достаточно, чтобы оценить весь нанесенный ей моральный ущерб.
– Прости, Моник, – виновато взглянула я на нее. – Мне правда жаль, но я уже дала обещание.
– Мне ты дала обещание еще месяц назад!
– Но, это же Дрейк! – защищалась я. – Сама знаешь, каких усилий мне это стоило.
– Не особо-то ты напрягалась, – буркнула она. -Прости
– И что мне теперь делать? Не идти же туда одной.
– Ты могла бы взять с собой Лиз. Или Блэр. Да, кого угодно!
– Я хотела пойти с тобой.
– Прости, Моник. Давай в другой раз.
– Другого раза не будет. Выставка работает лишь один день.
Я вздохнула.
– Прости, – в сотый раз извинилась я. – Я обязательно схожу с тобой в библиотеку в следующий раз.
– Но эта выставка в Публичной городской библиотеке работает лишь сегодня! Больше приходить туда не имеет смысла. Если, конечно, тебе не захочется взять книжку.
– Моник… – застонала я.
Я знала, что это подло. Знала, что эгоистично, но ничего не могла с собой поделать. Это же Дрейк.
– Забудь, – отмахнулась от меня Моник. – Ты права, найду кого-нибудь другого.
С этими словами она отвернулась от меня и погребла к остановке школьного автобуса. У нее еще был шанс успеть на последний. Вот такая я замечательная подруга. И нет, чтобы отменить свидание с Дрейком, или же, договориться встретиться с ним чуть позже. Нет. Вместо этого я отказала своей подруге. Единственной, между прочим.
Я проводила ее полным вины взглядом, а затем заволочилась к парковке. Я ужасная подруга.>>
Первая мысль, которая пролетела у нее в голове: что ей надеть?
Она так давно не ходила на официальные свидания, что совершенно потеряла сноровку. Нет, даже не так. Что ей надеть на свидание с парнем, с которым она собиралась переспать?
Не сегодня, конечно же, но нельзя терять время. Еще год впереди, но кто знает, что может произойти за этот год? Она может передумать, или же, они могут разбежаться. Или же, они вновь переедут в другой город. Возможно было все.
В итоге она остановила свой выбор на облегающих черных джинсах, серой майке с черной надписью «You can’t break my spirit»36, короткой кожаной куртке и излюбленных каблуках. Будем раздеваться постепенно. На этот раз она решила собрать волосы в хвост, чтобы выделить свои сережки-кольца. Подкрасила глаза, нанесла немного красной помады так, чтобы оттеняло губы и надела маленькую сумку через плечо.
«Домашка для лузеров», – подумала она и вышла из комнаты.
Дома никого не было, кроме Эбби, которая в своей комнате усердно занималась химией. Или физикой? Не важно. Чем бы она там не занималась – хоть мастурбацией, это Иззи не интересовало. Главное, чтобы ее сестра не вышла заранее из комнаты и не прочитала нотацию о вызывающей одежде. Хотя, сейчас на ней не было ничего вызывающего.
У крыльца уже припарковался мотоцикл Дрейка, что не очень нравилось соседям Изабель.
– Привет, – улыбнулась она.
– Привет, – подмигнул ей парень и указал на свободное место пассажира. – Запрыгивай.
Изабель повиновалась, обняв Дрейка сзади. Ее ничуть не смутило, что он был без шлема. Мотор взревел, и через пару секунд они были уже на другом конце улицы.
Иззи любила скорость. Опасность, буря эмоций, драйв – все это было неотъемлемой частью ее натуры. И, конечно же, это еще и доставляло ей огромное удовольствие, потому что ее родные были против такого развлечения. Отец считал это безрассудным, мать опасным, а Эбби и близко не подходила к мопедам, что там говорить о мотоциклах. Девушка плохо разбиралась в моделях такого вида транспорта, но считала, что «гордость» Дрейка была по-настоящему крутой.
«Музыкальный бар» находился на окраине центра города, что придавало ему статус не очень популярного заведения в Монктоне. Но, не смотря на это, каждый вечер он собирал приличное количество посетителей. Это так же было заведение, где пробовали свои силы молодые таланты, вроде Вина и его группы. У каждого было свое расписание, и сегодня была очередь «Монктонских бандитов»37.
Когда подростки зашли в бар, Вин и его группа уже были на сцене. Иззи и Дрейк расположились около сцены, чтобы потанцевать и поддержать общего друга. Группа играла в стиле, сочетавшем тяжелый рок. Они пробовали разные направления, но было заметно, что предпочтение было отдано ска. В их репертуаре звучали, как песни знаменитых на весь мир групп, так и пара их собственных. В основном они пели о революции, о социальной и национальной дискриминации, и о прочих проблемах современного общества. Но была парочка песен и о любви, и даже о надоедливой учебе.
Иззи не была особым поклонником творчества «Монктонских бандитов», но признавала их талант и знала наизусть некоторые из их песен. Было что-то необыкновенное в том, как она вместе с Дрейком и другими посетителями, кто еще мог стоять, подпевали знакомым произведениям, танцевали и выплескивали огромную энергию. Не сложно было догадаться, что вечер прошел отлично. Они даже пропустили по стаканчику спиртного. Хорошо иметь друзей, которым есть двадцать один.
По окончании шебутного вечера Дрейк отвез Иззи обратно домой.
– Не знал, что ты такая оторва, – рассмеялся он.
– Ты еще многого обо мне не знаешь, – ехидно улыбнулась Иззи и слезла с мотоцикла.
– Значит, до завтра?
– До завтра, – согласилась Изабель и наклонилась к парню, но в самый последний момент прошла мимо его губ и поцеловала в щеку. – Буду ждать новой встречи.
И она вернулась в дом. Одухотворенная и довольная, Иззи поднялась по лестнице и собралась зайти в свою комнату, чтобы переодеться и сделать хоть что-то из заданного ей домашнего задания.
– Ты, все-таки, это сделала. Пошла с ним на свидание, – Эбби стояла у дверного проема своей комнаты и с осуждением смотрела на сестру.
– И сделаю еще раз, – дерзко ответила Иззи и открыла дверь в свою комнату.
– Как ты не понимаешь – он использует тебя. Мне придется все рассказать папе. Я о тебе же забочусь.
– Вот только не смей говорить об этом папе! – Изабель вплотную подошла к сестре. – Хватит с меня твоей опеки. Хватит всего этого. Если мы сестры – это не значит, что должны быть лучшими подружками или «заботиться» друг о друге, – она изобразила кавычки. – Ха… Забота… Да что ты о ней знаешь? Просто оставь это и живи в своем сахарном королевстве, не вторгаясь в мой личный темный мир.
Она грозно зыркнула на сестру и, довольная результатом, вернулась в свою комнату, что есть мочи захлопнув дверь.
Иззи не знала, что бесило ее больше: само поведение сестры или же ее игра в мать Терезу. Она сняла с себя одежду и переоделась в более практичные домашние шорты и майку белого цвета. Девушка улеглась на кровать и раскрыла свой ноутбук. Ей нужно было извиниться перед Моник и она отправила ей сообщение на Фейсбук38. А затем на сотовый и, даже, в твиттер. Молчание продолжалось весь вечер. За это время Иззи успела сделать задание по психологии и умудрилась найти нужную информацию по истории. На английский и математику у нее не было ни сил, ни желания. Окончательно убедившись, что подруга не намеревалась ее прощать, девушка отправилась в постель, обещая себе поговорить с ней завтра.
Следующий день не предвещал ничего грандиозного: большую часть времени девушка провела в компании Дрейка, за что они оба – такие развязные и игривые – получали ошеломленные и любопытствующие взгляды со всех сторон. Неужели и Изабель становится школьной знаменитостью?
С Моник ей так и не удалось поговорить. Подруга избегала ее, как могла, лишь изредка поднимая на нее глаза, что так и кричали: «Предатель!».
А еще этот аномальный. Изабель видела его повсюду. Сегодня она заметила, что они еще и в одних классах по большинству предметов. Он продолжал держался в стороне от нее, но и сказать, что вообще не обращал на нее внимания – еще мягко сказано. Иззи уже подумывала подойти и выпытать, что ему надо, но быстро отказалась от этой идеи.
«Он обычный парень», – вспомнились ей слова подруги.
Может, так оно и было, во всяком случае, она решила на этом не зацикливаться и, попрощавшись с Дрейком, поспешила сесть в машину. Иззи заехала в «Лофи», взяла два кофе на вынос и вернулась в машину. Вместо обыденного маршрута домой, она отправилась на другой конец города и остановилась у небольшого двухэтажного дома с желтым корпусом, отделанным сайдингом, и коричневой крышей.
Девушка достала телефон и набрала знакомый номер. На удивление, на другом конце провода ответили:
– Можешь говорить, что угодно, но я не собираюсь принимать твой отказ. Я все равно уже у твоего дома, – отчеканила Изабель.
В трубке повисло минутное молчание, после чего угрюмый голос ответил:
– Да, вижу. Все так же нахальна, да?
– Да, Моник, – вздохнула Иззи. – Я всегда нахальна, особенно, если это касается моих обиженных друзей. И напомню тебе, если ты забыла, – она сделала драматическую паузу, – ты мой единственный друг в этом городе.
– Да, единственный. Поэтому и дуюсь. Не сильно-то ты меня ценишь.
– Я ценю тебя, – мягко сказала Изабель и наклонилась, чтобы видеть подругу в окне дома.
Она отнюдь не выглядела обиженной. Разве что, чуть-чуть.
– И я знаю, что ты не откажешься от бревэ, – добавила Изабель.
И она была права. Одна из вещей, что объединяла девушек – это любовь к хорошему кофе. Через минуту Моник вышла из дома и уселась в машину подруги.
– Я здесь только ради бревэ, – сказа она.
Иззи улыбнулась.
– Несомненно.
Изабель достала из подставки стакан и протянула его Моник. Пару минут провели в тишине и наслаждались, каждый своим напитком.
– Итак, когда мне ждать белых труселей привязанных к скалке? – нарушила тишину Изабель.
– Я еще не решила, – мягко сказала Моник и сделала новый глоток.
– Сколько еще я должна страдать? – вскинула бровь Иззи, но, на ее лице не было ни капли возмущения.
– Пока не осмыслишь всю серьезность содеянного.
– Моник, – Иззи снова почувствовала себя виноватой. – Прости. Я уже сто раз извинилась. Хочешь, будукаждый день возить тебе кофе? Могу даже попытаться делать за тебя домашку, что, впрочем, ты мне никогда не доверишь. Мне, правда, очень жаль, – она с раскаянием произнесла каждое слово.
– Если дашь слово, что больше никогда не поставишь парней выше друзей, я, может, и прощу тебя. Даже без выплаты контрибуций в виде кофе.
Изабель улыбнулась.
– Премного благодарна.
Моник ответила ей тем же.
– Так… Как экскурсия? Древние книги – занимательное чтиво?
– Очень, – с легкой иронией в голосе произнесла девушка. – Я взяла с собой Лиз. Она хоть что-то в этом смыслит. И знаешь, что. Возможно, мне следует добавить в список еще одну профессию.
Иззи вскинула бровь.
– Хочешь стать библиотекарем? – она рассмеялась.
– Реставратором, – ткнула ее в бок подруга.
– Библиотекарей?
– Книг!
Изабель пришлось сделать немало усилий, чтобы перестать смеяться.
– А, как там с Дрейком? Ваше первое свидание? Вы уже…
– Господи, нет! – состроила гримасу Айнур-старшая. – По-твоему, я совсем безрассудная?
– Ну, мало ли, что бывает…
– Да за кого ты меня принимаешь? – состроила гримасу девушка.
– За потаскушку?
Айнур закатила глаза.
– Мы просто отлично провели время, – на выдохе оправдала себя она. – Вин, как всегда, на высоте, хоть я немного и не въезжаю в тексты его песен.
– Очень фанатично, – улыбнулась Моник.
– Не менее фанатично, чем твоя любовь к математике.
– Это святое! – наиграно возмутилась девушка.
– Очень за тебя рада, – усмехнулась Иззи.
– И что, все? Только концерт, Вин и вы? – сменила тему Моник.
– Ну, еще пиво и мотоцикл. В такой толпе вряд ли кто-то обратит внимание, что среди них несовершеннолетние.
Моник одарила ее лукавой улыбкой.
– Не верю, что ты там не смогла выделиться.
– Ты меня плохо знаешь, – драматически вздохнула Иззи. – Я умею быть тихой.
– Ошибаешься, я знаю тебя очень даже хорошо, чтобы не поверить в это.
Изабель состроила гримасу.
– Ну, может я пару раз и поработала своей попкой… Прокатимся?
– Не могу. Дайан дома.
– Тогда, может, я зайду?
– Мама тоже дома. А ты знаешь, как она относится к незваным гостям.
– К гостям, но не ко мне.
– Не тогда, когда она со смены.
Это было истинной правдой. Мама Моник работала медсестрой в местной больнице, а из-за своего положения матери-одиночки ей часто приходилось брать лишние смены, чтобы прокормить семью. Несмотря на жизненные трудности, она была очень доброй и отзывчивой женщиной. Иззи казалось, она одна из самых замечательных людей, которых она знает. Ей нравилось находиться в доме миссис Дюваль: вокруг всегда царила атмосфера домашнего уюта и по-настоящему семейного тепла, чего Иззи не могла сказать о своем доме.
Но, не смотря на свою доброту, Леа Дюваль не любила, когда к ним приходили незваные гости, особенно, если она, утомленная, приходила домой. Даже на Изабель, которую она любила, это правило действовало, хоть, и в полусилы. Мать Моник была слишком вежливой, чтобы сказать это людям в лицо, поэтому она неоднократно срывалась на детях, снова и снова читая нотации о том, сколько приходится ей работать, чтобы дети имели хоть какое-то видение нормальной жизни.
Иззи не хотелось причинять неприятности подруге, поэтому она понимающе кивнула.
– Тогда, увидимся в школе?
– И на просторах интернета, – задорно добавила Моник. – И, спасибо за кофе.
Они распрощались, и Иззи покатилась в сторону своего дома. В магнитофоне играли Imagine Dragons, вперемешку со Skillet и Poet of the fall. Девушке нравилось смешивать разные стили, она никогда не придерживалась какого-то определенного направления в музыке. Переменчивой она была даже по отношению к ней. И лишь рок в ее жизни был всегда.
Дома Иззи обнаружила лишь мать, сидящую на диване в обнимку с книгой. Она никогда не видела ее, лежащей без дела. Габриэлла была одной из тех, кому всегда нужно чем-то себя занять. На фоне работал телевизор.
– Привет, – Иззи прошла в комнату.
Габриэлла подняла на нее глаза и просияла.
– Oh, bonjour, ma chère39, – сказала она по-французски.
Изабель старалась не морщить нос и уселась на край дивана.
– Что читаешь? – спросила она в противовес на английском.
– Портрет Дориана Грея.
Иззи взглянула на обложку книги и нахмурилась.
– На французском. И как, интересно?
– Тебе бы понравилось, – тепло улыбнулась Габриэлла.
– Не сомневаюсь. В оригинале, – подмигнула Изабель.
Притворяться перед матерью не было никакого смысла.
– Я приготовила обед, если хочешь. Он еще на столе.
– Нет, спасибо. Я перекусила у Моник.
– Разве Леа сегодня не со смены?
– Ну… Мы сидели у меня в машине, – неловко призналась Изабель.
Мать повела бровью.
– Что? Мы не на школьной территории40.
– Понятно.
Она собиралась уже подняться в свою комнату, как тут же вспомнила.
– Мама, ты не знаешь, почему мое расписание осталось прежним?
– Расписание? Я думала, ты была против французского.
– Я и сейчас против. Просто… Отец не из тех, кто угрожает и забывает.
– Я уверена, тогда он просто погорячился. Сейчас все в порядке.
Изабель вздохнула.
– Хотелось бы верить.
– Держи нос выше, – подбодрила ее мать. – Il n’est pas arrivé rien de mal41.
Иззи улыбнулась и на этот раз покинула гостиную. В комнате еще царил хаос после вчерашнего «преображения», поэтому первое, что она сделала – это убрала все обратно в шкаф. Убедившись, что его содержимое аккуратно упаковано, она уселась за стол и раскрыла ноутбук. Она зашла на сайт школы и вошла в свой аккаунт. В группе «Ученики старшей школы» она выбрала категорию «Двенадцатый класс» и стала просматривать всех, поступивших в этом году. Но, как она ни старалась, найти ее таинственного преследователя так и не удалось. Может, он вообще не учится в ее школе?
На улице стемнело, но сон все не приходил, она вообще плохо спала по ночам. Эбби же засыпала мгновенно и сопела ночью, как младенец – еще одно большое сестринское различие. Тогда она решила посмотреть фильм, но из предложенных вариантов были лишь те, что она смотрела по нескольку раз. Тогда она остановила свой выбор на книге. По совету матери, она начала с Дориана Грея. Книга затянула ее с самого предисловия, и она перестала замечать все вокруг. Ей попалась строка об уродливости умных людей.
– Только не моя сестра, – пробормотала Иззи.
Это занимательное чтение отняло у нее много сил, и она заснула на третьей же главе.