Глава 2
– Это просто немыслимо!
Он прижался лбом к холодной стене. Ухоженные длинные пальцы нервно выстукивали по шершавому камню.
– Смирись Гай! Вилхерд принял своё решение. Его не отменить. Оно и к лучшему…
Ральф Ахелнер прокашлялся, словно признавая, что и сам с трудом верил в свои слова. Что уж говорить, о стоявшем у огромного окна человеке. О том, кто привык полностью распоряжаться и жизнью, и бытом своей госпожи. Гай тряхнул головой, и светлые пряди волос укрыли шею. Голубые глаза сузились от негодования.
– Да он просто во всеуслышание заявил, что Тендервиль и его земли столь легкодоступны! Теперь негодяи со всех концов Феона кинутся, как стервятники за лёгкой добычей!
– Ардианец позаботится о своей земле, – продолжил рассуждать Ральф, – не нам с тобою решать её судьбу, так что нет и смысла терзать воздух!
– Дьявол! – Гай вспылил, и пнул резной табурет, который с грохотом приземлился у стола.
Изящные черты лица, скорее подходившие девице, чем воину, исказились от гнева.
– Он её не получит… – пробормотал молодой человек.
Они были так похожи, и внешне, и судьбою, что госпожа, несомненно, почиталась Гаем словно родная кровь. Чужие всегда принимали их за брата и сестру, вне всяких сомнений. Последние пять лет, как не стало бедной леди Маргарет, Гай, словно верный пёс не отходил от осиротевшего дитя. Именно с его рук Даниэль пошла. И после имени матери, первым его имя произнесла.
– Я убью его… – обычно мелодичный мягкий голос молодого человека, звучал резко, как металл.
– Остынь! – кинул ему хозяин замка, – если не хочешь навредить своей госпоже!
На самом же деле, будучи несчастным, по его мнению, отцом трёх дочерей, лишь одна из которых была замужем, Ральф до колик боялся разделить участь племянницы, заполучив в зятя чужеземца. Лишиться своего последнего куска земли, для него было сродни ржавому ножу в горле. И обращать на свою скромную персону лишнее внимание короля он не собирался.
– Я слышал, что этот ардианец в любимчиках у Вилхерда, – предупредил Ахелнер, – он не простит, кому бы то ни было, подобного отношения. Не будь так глуп! Иначе потеряешь последнюю возможность находиться рядом с госпожой. Новый хозяин наверняка отправит тебя подальше от дома. Только дай ему повод!
Ральф машинально погладил короткую, начавшую седеть бороду. Мужчина отставил свою чёрную, инкрустированную металлом трость, которая не раз использовалась хозяином, как довольно грозное оружие. Затем присел в своё кресло, желая дать отдых больной ноге. От всей души он надеялся, что его слова были услышаны.
– Это будет последним, что он сделает! – выкрикнул Гай.
Ральф воздел очи к небу. Если слухи об ардианце Кендале верны хоть наполовину, то эти двое порешат друг друга ещё в церкви…
Тем временем, маленькую невесту надлежащим образом готовили к предстоящему событию. Адела, едва ей удалось вытолкать никак не желавшего уходить Гая, велела горничным внести одежды. Она принялась помогать одной из девушек одевать Даниэль, стоявшую растерянно, словно фарфоровая кукла.
Чувство огромной вины и тревоги за бедное дитя охватило её. Но женщина понимала, что не посмеет пойти против воли мужа, не желавшего заботиться о племяннице, не являвшейся его родной кровью. Даниэль была дочерью её покойной ныне сестры. И не иметь возможности воспитывать осиротевшее дитя, было для Аделы сущей пыткой.
Единственное, что она могла, так это молиться каждую ночь о том, чтобы господь даровал долгих лет Гаю. Воин словно наседка не отходил от девочки ни на шаг. Только так она могла спать спокойно. Так Адела сама себя убеждала все эти годы, к её искреннему удовольствию, весьма удачно…
– Стой смирно, дитя моё. Ты должна выглядеть безупречно, – леди расправила пояс на платье.
Служанка, покончив с нарядом, принялась расчёсывать золотистые волосы девочки, от чего они засверкали зеркальной гладью. Девушка, выдавая своё искреннее волнение, непроизвольно гладила Даниэль по голове, словно успокаивая, до тех самых пор, пока госпожа не отослала её, нетерпеливым взмахом руки.
– Я надеюсь, ты понимаешь, моя дорогая, что сегодня очень важный день? – спросила она у племянницы.
– Я не настолько глупа, чтобы не знать это, тётя, – Даниэль горделиво подняла голову, чем привела женщину в замешательство.
Как может женщина, а уж тем более маленькая девочка, вести себя подобным образом? Гаю придётся ответить за столь неподобающее воспитание. Но о чём это она? Уже через несколько часов, это станет не её заботой. Теперь это головная боль ардианского варвара мужа. И леди Адела ни на миг не сомневалась, что голова у Райана Кендала будет болеть часто и основательно.
– Тебе надо быть покладистой и смиренной, моя дорогая. Иначе ты рискуешь вызвать гнев мужа, – Адела всё же сочла не лишним, сообщить племяннице этот горький факт.
– Ты должна быть милой, Даниэль…
Ей вспомнилась трость в руках мужа, и женщина неожиданно печально выдохнула. Затем она подтолкнула малышку к выходу. Как знать, что страшнее: остаться в этом доме или же оказаться замужем за неизвестным чужеземцем? На этот вопрос Адела однозначно не смогла ответить…