Глава 3
Самолёт приземлился в аэропорту Домодедово ровно в полдень. Безветренная погода и солнечные лучи, которые преломляясь, проникали сквозь стёкла иллюминаторов, радовали глаз и поднимали настроение прилетевшим гостям столицы.
Последние пассажиры покинули самолёт, и Алина тяжело опустилась в кресло. Её настроение было на нуле. Она сбросила туфли на пол, и аккуратно прокручивая стопу в воздухе, разминала пальчики. Ноги устали и затекли от постоянного перемещения по салону. Весь полёт она нервничала. Ей всё время казалось, что она не справляется с работой, не так обращается к пассажирам, не так улыбается и поэтому всё время была, словно натянутая струна.
В свой первый рейс, она обслуживала эконом-класс. И как начинающий бортпроводник работала в паре с девушкой, которая уже имела достаточное количество часов налёта. Она помогала Алине советом, всё рассказывала, показывала, и последний час полёта, наконец, подарил ей уверенность и спокойствие. Но внезапно на смену психоэмоциональной нагрузке, навалилась усталость физическая. С непривычки казалось, болело всё тело, ныли ноги, и было только одно желание, забиться куда-нибудь, сбросить туфли и платье, которое до полёта было очень удобным, а сейчас просто раздражало, сковывая движения.
Она сидела и смотрела в одну точку. Стихнувший, наконец, гул моторов подарил голове облегчение и оглушающую тишину в салоне, которая действовала на неё сейчас умиротворяюще.
– Что, устала?
Алина подняла глаза и моментально вдела ноги в туфли. Она стремительно поднялась с кресла. Перед ней стояла Петровская Галина Андреевна, старший бортпроводник их экипажа.
– Нет, что вы. Я совсем не устала, – тихо ответила Алина.
– Знаю, что устала, не скрывай. У меня было также, в первом полёте. Пойдём в аэропорт, отдохнём, пока самолёт будут готовить к обратному рейсу. У нас есть три часа свободного времени.
Алина согласно кивнула и пошла за женщиной по проходу салона самолёта, на выход.
Они присели в кафе за столиком. Заказали две порции овощного салата, несколько кусочков ржаного хлеба и минеральную воду без газа.
– Никогда не ем ничего тяжёлого перед полётом и не пью кофе и чай, – сказала Галина Андреевна.
– А я вообще от переживаний, боюсь, съесть ничего не смогу.
– Перестань. Думаешь, будет хорошо, если ты потеряешь сознание от голода прямо на борту? Немного лёгкой еды пойдёт тебе только на пользу. Поешь и расслабься, наконец. Первое боевое крещение ты прошла. Я довольна твоей работой. Ты была вежлива, обходительна с пассажирами, улыбалась, выполняла все инструкции, а это уже половина успеха. Сегодня рейс короткой продолжительности, так что прилетим вечером домой, выспишься, отдохнёшь и в следующий раз с новыми силами ринешься в бой.
Девушка заулыбалась.
– Ничего Алина, если ты пришла в эту профессию, как и твой отец с желанием работать и быть в небе, то всё у тебя получится. Вон, посмотри на Веронику, пришла желторотым птенцом, всего боялась, а теперь в скором времени, и меня заменить сможет.
– А вы планируете уходить?
– Пока нет. Но всё может быть. Мне уже сорок пять. Поэтому и начинаю готовить себе замену заранее. Знаешь, в нашей профессии случайные люди долго не задерживаются. В начале трудового стажа все приходят с огромным азартом и желанием работать, но очень быстро перегорают и уходят, а остаются только фанатики своего дела, кому действительно в небе комфортнее, чем на земле.
– Простите, а вы замужем?
– Конечно. Уже двадцать пять лет. Он тоже летает. Командир экипажа авиалайнера, только в другой авиакомпании.
– Наверное, удобно, когда вы оба занимаетесь одним и тем же делом?
– Не знаю. Не задумывались никогда над этим. Наши выходные не часто совпадают, видимся крайне редко, но мы привыкли. И когда бываем дома вместе, в редкие совместные выходные, наш дом превращается в абсолютный островок счастья. Мы познакомились, когда ещё были студентами. Я училась в медицинском институте, а он в своём лётном училище. Встретились на дискотеке, полюбили. И я как то, не задумываясь, влилась в его работу, окончила школу стюардесс, пришла работать в его авиакомпанию и осталась в этой профессии навсегда.
– А как же врачебная практика?
– Её не было ни дня, хотя знаешь, навыки, полученные в институте, иногда пригождаются по жизни.
У женщины зазвонил телефон, и она сосредоточенно взглянула на экран.
– Извини, – она обратилась к Алине. – Да, Вероника. Что значит, не сможет полететь? Я сейчас подойду. Будьте там, на месте, – она отключила телефон и, поднявшись из-за стола, взглянула на Алину. – Пойдём, дорогая, тебе тоже нужно зайти к врачу перед вылетом. Там у девчонок какие-то проблемы. Сейчас во всём разберёмся.
Алина вытерла губы салфеткой и, поднявшись, направилась вслед за женщиной.
Спустя полчаса она стояла у стены, ожидая остальных бортпроводников. Она получила у врача разрешение на полёт и стояла в сторонке, ожидая команды отправляться к самолёту.
Галина Андреевна появилась в дверном проёме и, взглянув на неё, направилась к ней.
– Послушай Алина, я знаю, тебя допустили к полёту. Мне нужно, чтобы ты в обратный рейс поработала в бизнес-классе. Маша Калугина только что улетела домой другим самолётом. У неё муж попал в аварию. Ты поработаешь сегодня на её месте.
– Но, я ведь не знаю, как там работать. Там же особое обслуживание, особые пассажиры. Я не смогу. У меня не получится.
– Не говори глупостей. Ты всё сможешь. Этим классом летают такие же пассажиры, как и все остальные. Да, уровень обслуживания для них, разумеется, несколько выше, но Вероника тебе поможет, да и я буду рядом. Если что, обратишься ко мне. Ну, давай, без паники и без истерики. Соберись. Там летают вполне адекватные и понимающие люди. За работу!
Алина тяжело вздохнула и направилась вслед за остальными членами экипажа к микроавтобусу. Спустя пятнадцать минут, она осторожно, из-за приоткрытой занавески, изучала своих новых пассажиров.
– Ты чего тут? – Вероника обняла её руками за плечи.
– Может, я вообще не буду выходить в салон?
– Чего ты выдумываешь? Нормальные обыкновенные люди. И их немного сегодня. Десять человек всего. Два престарелых мужичка, одна бизнес-леди лет сорока, несколько молодых бизнесменов и вон тот, видишь, молодой ловелас у иллюминатора, – Вероника показала пальцем.
Алина с любопытством взглянула на симпатичного молодого человека лет тридцати, сидящего в первом ряду.
– А почему ловелас? Мне кажется очень приятный молодой человек.
– Не смеши меня. Смазливая физиономия. Наверняка бабник и гуляка.
– Откуда ты это всё знаешь?
– Да это всё, у него на лице написано. Ладно, хватит болтать. Взлетаем скоро. Давай работать.
Первый час полёта прошёл относительно спокойно. У пассажиров не было особых пожеланий. Обедом все остались довольны, и у стюардесс образовалась небольшая пауза для того, чтобы передохнуть.
Олег Разумовский сидел в первом ряду бизнес-класса. Он задумчиво посмотрел в иллюминатор и перевёл взгляд на портфолио своей последней выставки. Он держал в руках глянцевый альбом, аккуратно переворачивая страницы. Его новые работы получились необыкновенно живыми и завораживающими. Лица на портретах были одухотворёнными, словно в моменты исповеди, и отображали истинный внутренний мир каждого из своих владельцев.
Олег задумался.
К нынешнему успеху всемирно известного фотографа, он шёл довольно долго. Он появился на свет двадцать восемь лет назад в Москве, в результате случайного романа его матери, ведущей балерины Большого театра и респектабельного бизнесмена. Их кратковременная связь была красивой и скоропалительной. Они познакомились на какой-то богемной вечеринке, и как рассказывала мама, она влюбилась в его отца с первого взгляда, как только увидела. Он очень красиво ухаживал за ней. Бросал к её ногам горы цветов, украшений, возил заграницу, купил квартиру и автомобиль. Её незапланированную беременность воспринял весьма спокойно, хотя не поспешил, дать свою фамилию сыну при рождении.
Олег появился на свет ранним утром в декабре, и своим рождением, лишил мать всей дальнейшей карьеры и статуса прима-балерины Большого театра. Все последующие годы, женщина была вынуждена перебиваться временными заработками, преподавая хореографию. Она хотела заниматься сыном сама, не перекладывая свою ответственность на приходящих нянек, потому что безумно любила мальчика. Он был её маленькой ниточкой, связывающей её с человеком, которого она очень любила. Малыш был в детстве точной копией своего отца.
Наталья Разумовская дала ему имя своего деда и свою фамилию. От отца ему досталось отчество и пять лет после рождения, его повышенного внимания. Он помогал им финансово, часто приезжал в Москву и старался окружать сына кратковременным, но всё-таки таким нужным отцовским вниманием.
Олег любил этого мужчину, как только может любить сын, своего родного отца. Он с нетерпением отрывал листки календаря, отсчитывая дни до момента его приезда. Всегда выбегал на улицу, как только видел его в окно, и каждый раз после отъезда отца, прятался в своей комнате, скрывая свои мальчишеские слёзы от матери.
Отец перестал появляться в их жизни, когда Олегу исполнилось шесть. Он словно пропал, исчез, умер. Мальчишка постоянно спрашивал о нём у матери. Но всё, что она могла сказать, это, что отец сильно занят. У него расширение бизнеса и приехать он просто не может. Мужчина по прежнему присылал им деньги, и они ни в чём не нуждались, но Олегу было мало его материальной помощи. Он хотел, чтобы отец радовался вместе с ним его первым успехам в школе, его первым жизненным победам и помогал справляться с неудачами. Но отец был далеко и его телефон, когда Олег пытался ему звонить сам, всё время обдавал его слух ледяным холодом молчания. Или редкими ответами, что он ему непременно перезвонит. Но он так и не перезвонил, ни через год, ни через два.
Мать все годы его взросления, пыталась устроить свою личную жизнь. Многочисленные чужие мужчины в их доме, сменялись один за другим, пока, наконец, она не встретила Армана Кавелье. Он жил в Бордо, на юго-западе Франции, а в Москве оказался по делам коммерции. Мужчина имел свой собственный бизнес и приехал в Москву для открытия своего очередного ресторана. На презентации он и познакомился с матерью Олега. У них завязался бурный роман и через полгода он забрал её и сына с собой во Францию. Наталья вышла за него замуж и стала мадам Кавелье. Она занялась бизнесом вместе с мужем и поселилась с сыном в его огромном родовом замке.
Олегу на тот момент исполнилось тринадцать, и он категорически отказался от усыновления и фамилии отчима. По настоянию, которого он после окончания школы поступил в университет Бордо, один из престижнейших во Франции, на факультет экономики и менеджмента. Окончив его, Олег совсем немного поработал вместе с матерью и её мужем, и, оставив коммерцию, всерьёз увлёкся фотографией.
Сначала как любитель. Просто снимал всё подряд своей неизменной старенькой фотокамерой, на улицах города, в дороге и в воздухе. После продажи нескольких фотографий издательствам глянцевых журналов, он начал получать неплохую финансовую прибыль и стал очень востребованным фотографом. Издательства наперебой приглашали его к себе на работу, как внештатного сотрудника. Он брался за любую работу с одним единственным желанием творить и достойно зарабатывать на своём любимом деле. На момент своего двадцати трёхлетия он обзавёлся своей собственной квартирой в Париже и новеньким спортивным автомобилем, купил новое современное фотооборудование, лучшую камеру и обустроил свою собственную фотостудию. Ему хватало денег на безбедную жизнь, и он ничего не стремился менять, если бы, как обычно, не сыграл свою роль его величество случай. Один из агентов гильдии художников и фотографов, увидел его последние работы и предложил ему организовать его первую выставку.
Успех был настолько грандиозным, что на утро никому не известный Олег Разумовский, проснулся новой современной знаменитостью и мастером художественного фотопортрета. Он моментально почувствовал вкус славы. Вселенское обожание, огромные гонорары, покупка фотографий частными коллекционерами и любителями этого жанра. Новые работы и новые выставки. Он работал так много и успешно, словно впитал в себя всё вдохновение этого мира и творил, творил не останавливаясь. И каждый раз его новые фотографии становились шедеврами, и делали своего творца знаменитым уже не только во Франции, но и во всём мире.
Его решение о возвращении на родину, не было спонтанным поступком. Олег окончательно переехал в Россию год назад, после смерти своего отца. Он разыскивал его последние восемь лет, нанимая многочисленных частных детективов, платил неимоверные деньги, но отыскать его смог только два года назад, в позабытой богом российской глубинке.
Встреча оказалась не очень радужной, потому что некогда респектабельный и красивый мужчина, предстал перед его взором старым, немощным, тяжело больным и измождённым человеком, теми жизненными условиями, в которые его окунула судьба. Олег помнил, как в первую встречу отец просто долго и молча смотрел на него, словно осознавая, или пытаясь в его чертах рассмотреть схожесть с собой. И лишь спустя мгновение, прижал его к себе и долго не отпускал.
Разумовский навсегда запомнил их последнюю встречу и разговор, за несколько часов до смерти отца. Мужчина много говорил, вспоминал, рассказывал о своей жизни, о своём бизнесе, победах и абсолютном крахе его достижений. И главное, не переставал говорить о женщине, которую безумно любил все последние долгие годы своего одиночества. И её образ, словно страшное проклятие, было с ним до конца его дней. Он словно безумный повторял снова и снова её имя, и глаза его периодически вспыхивали слабым огоньком радости. Олег хорошо запомнил её имя, потому что отец был раздавлен этой безответной любовью, и как он говорил, всё, что с ним произошло, случилось по вине этой женщины.
Перед уходом, Разумовский долго держал отца за руку, не решаясь отпустить, словно предчувствовал его скорый уход. О смерти отца он узнал, спустя несколько часов, по телефону. Олег увёз тело на его родину и похоронил его с пышностью и всеми почестями, которые подобает отдать отцу.
Во Францию к матери Разумовский больше не вернулся. Он остался работать в России. Поселился в Москве. Купил огромный четырёхуровневый Пентхауз в центре города, с огромной площадью и роскошными комнатами с трёхсторонним видом остекления. Угловые панорамные окна, обстановка и планировка от лучших дизайнеров, бассейн, тренажёрный зал, каминная комната и восхитительный вид на Красную площадь. Квартира стала его студией и одновременно местом сбора друзей из богемного мира. Он быстро влился в столичную тусовку. Приобрёл популярность не только в кругах своих молодых друзей, но и влиятельных людей делового мира.
Его работы, которые стали всемирно известными, завоевали и Россию. Многочисленные выставки, встречи с почитателями его таланта и работа, которую он не прекращал. Он был в постоянном поиске новых колоритных лиц для своих фотопортретов. Знаменитости, политики, бизнесмены и простые люди городских улиц и глубинки. Одна из его последних выставок так и называлась: «Лица большого города». Молодёжь, дети, старики, люди разнообразных профессий и социального статуса были на его снимках. Его уникальное умение и талант с помощью фотокамеры, извлекать на поверхность, глубину души, спрятанную за лицом человека, словно обнажая её со снимка, делало его творчество популярным, и дарило ему огромную славу, денежное вознаграждение и почитание поклонников.
Две его последние выставки были широко разрекламированы и объехали за год все страны Европы. Теперь настала очередь и для России. Он провёл их уже в Питере, Москве, на Урале и в Сибири. Теперь он вёз их на юг. Курортный, а за ним и бархатный сезоны сулили ему хорошую посещаемость и колоссальную прибыль.
Он давно потерял счёт своим деньгам. Они текли к нему, словно из рога изобилия. Особенно в последний год, после того, как нотариус обнародовал ему завещание, которое оставил на его имя отец. Где он сделал его единоличным владельцем трёхэтажного особняка на море и расчётного валютного счёта, исчисляющего шестизначные цифры.
Он летел на юг в надежде посетить могилу отца, на которой не был больше года, и поработать над новой выставкой в местной колористической среде. Его прошлый приезд сюда, позволил ему, как уникальному профи рассмотреть местные красоты, и построить определённые планы, для осуществления своих новых творческих идей.
– Простите. Вы позволите?
Раздавшийся над его головой нежный девичий голос, заставил его резко поднять голову.
– Ваш апельсиновый сок!
Он заметил эту богиню ещё во время обеда. Необыкновенные пропорции тела и тонкие нежные черты лица. Он как фотохудожник, всегда с особым трепетом относился, к такому абсолютному божественному отображению красоты в одном человеке.
– Благодарю вас! – он протянул руку и взял из её подрагивающих пальцев бокал. – Что с вами? – он коснулся её руки. – Вы нервничаете?
Девушка растерянно на него посмотрела.
– Да, немного. Простите меня, пожалуйста. У меня сегодня просто первый рейс.
– Да, что вы? Значит у вас сегодня своего рода дебют?
Она ослепительно улыбнулась.
– Выходит, так.
Разумовский на мгновение прикрыл глаза, от охватившего его лучезарного сияния, исходившего от её лица.
– Вы очень красивая! Вы знаете, об этом? Простите… – он пристально всмотрелся в её бейдж, пытаясь, прочитать её имя. – Алина! У вас очень красивое имя.
– Спасибо!
– Скажите, вы никогда не работали моделью? Не позировали фотографам или художникам?
– Нет. Мне это неинтересно.
– Напрасно. Вы могли бы стать музой для любого талантливого человека.
– Я не думала об этом. У меня другие желания в жизни.
– Позвольте, угадаю…
Алина кивнула.
– Добиться успехов в работе и встретить свою настоящую любовь.
Девушка тихо рассмеялась.
– Вы ясновидящий?
– Почти…
Алина опустила глаза на портфолио, что держал в руках мужчина.
– О господи, это у вас каталог фотографий с последней выставки Олега Разумовского?
– Да, а вы что-нибудь слышали о его творчестве?
– Я очень люблю его фотографии. Я была на его выставке в Санкт-Петербурге три месяца назад. Правда на саму презентацию с его участием я не попала и самого мастера так и не увидела. Говорят, он не любит журналистов, и в интернете о нём нет никакой информации, кроме репродукций его фотографий с выставок и нескольких строк краткой биографии.
– Значит, вы не знаете, как он выглядит?
– Нет, не знаю. Но очень бы хотела увидеть его. Для меня он великий мастер художественной фотографии. Видите ли, я сама немного пишу картины, и кое-что понимаю в этом. Поэтому для меня, это была бы великая честь, увидеть такого человека, а уж поговорить с ним, то это вообще было бы неземным подарком. Но разве его встретишь, вот так в жизни? Он же небожитель, а таких людей, так просто не встретишь на улице.
Молодой человек рассмеялся.
– Вы так непосредственны и естественны. Вы меня просто покорили.
Алина внимательно посмотрела на мужчину. Слегка смуглая кожа, чёрные как смоль волосы, глаза цвета лесного ореха, прямой нос и слегка тонкие губы. А его ослепительная, белоснежная улыбка лишила её дара речи. Его яркая рубашка цвета фуксии, небрежно расстёгнутая на груди, демонстрировала физически крепкое и натренированное тело, и главное, что её поразило, необыкновенно красивые кисти его рук. Если мужские руки по своей природе могут быть настолько красивыми, то они принадлежали именно этому таинственному незнакомцу. Необыкновенные тонкие персты с гладкой красивой кожей. Его образ, в один миг, заставил её сердце гулко забиться и унестись куда-то далеко ввысь.
– Милая Алина, по-моему, вы сейчас где-то далеко от меня, – Разумовский коснулся её руки пальцами, и девушка моментально вернулась в реальность.
– Простите, я немного задумалась.
– Я тут подумал. Раз вы такой истинный ценитель работ Олега Разумовского, то позвольте вам подарить это портфолио. Здесь на первой странице его личный автограф, сделанный его рукой.
Алина смотрела на него немного рассеянно.
– Но, я не смогу принять такой дорогой подарок, ведь это принадлежит вам.
– Прошу вас, возьмите. У меня есть ещё два экземпляра. Я думаю мастеру, как вы его назвали, было бы приятно узнать, что портфолио последней выставки, будет находиться у истинной поклонницы его таланта.
Алина нерешительно протянула руку и, взяв альбом, трепетно прижала его к своей груди.
– Спасибо вам огромное! Не знаю, как вас и благодарить. Я вам так признательна.
– Не стоит. Просто улыбайтесь мне чаще, когда проходите мимо по салону. Это для меня будет лучшей благодарностью. Кстати, вы в курсе, что через два дня, состоятся его выставки в Новороссийске и Геленджике?
– Неужели?
– Да.
– Если у меня не будет рейса, я обязательно приду ещё раз посмотреть на его фотографии.
– Ну что ж, я думаю…
– Алина ты мне нужна! Простите… – Вероника появилась рядом с ними и, извинившись перед Разумовским, недовольно на него посмотрела.
– Простите, мне нужно идти, – обратилась Алина к мужчине.
– Я вас больше не задерживаю. Мне было очень приятно с вами пообщаться, прекрасная богиня неба! – он взял её руку и коснулся губами тыльной стороны её ладони.
Девушки направились по проходу, а он долго смотрел вслед Алине, которая словно прекрасное видение появилась и моментально исчезла из его жизни.
Милая крошка… Нежная, наивная, трогательная и наверняка невинная. Такая редкая жемчужина, была бы просто необходима для его коллекции, – подумал про себя Разумовский.
Он всегда имел оглушающий успех у женщин, задолго до своей художественной популярности. Ну а когда стал знаменит, счёт любовницам перестал вести, иначе бы просто запутался. Как истинный фотограф, остро нуждался в регулярной подпитке и вдохновении, и черпал его у женщин, которые регулярно согревали его постель. Они дарили ему свою любовь, ну а он им делал одолжение, небрежно оставляя им краткие минуты удовольствия и своего драгоценного талантливого внимания. Блондинки, брюнетки, шатенки, опытные и неискушённые, и ни одна не оставила долгого следа в его сердце или памяти, не вызвала любви, о которой все так много говорят со времён основания этого мира. И вот теперь, этот милый ребёнок, который вызвал какое-то нежное тёплое чувство, впервые в его жизни. Совсем крошка. По всей видимости, ей чуть за двадцать. Нежная и такая непосредственная, а уж о её красоте можно писать стихи. Уже пожалел, что не открыл ей своего имени. Представил на секунду её глаза в тот момент, когда она узнала бы правду, да и телефон у неё взять бы не помешало.
Разумовский улыбнулся и задумался.
– Это было бы весьма занимательно, ощутить какова она, эта малышка. А, впрочем, пусть растёт и сделает счастливым кого-то другого и настоящего, а не такого как он, с грязной душой и утратившего иллюзии и веру в светлые жизненные идеалы.
В одно мгновение, ему стало жаль разрушать её образ трогательного нежного ангела. Он попытался забыть о девушке, пристегнул ремни безопасности и перевёл свой взгляд в иллюминатор. Самолёт начинал своё снижение.
– О чём ты с ним говорила? – строго спросила Вероника у подруги.
– О выставке и фотографиях Олега Разумовского. Он подарил мне портфолио его работ.
– Это ещё кто?
– Это известный фотограф с мировым именем.
Вероника поморщилась.
– Не нравится мне этот хлыщ. Надеюсь, ты с ним не флиртовала? И не вздумала дать свой номер телефона?
– Ника, у тебя только одно на уме. Я даже имени его не знаю.
– Ну, вот и хорошо. Я бы на твоём месте избегала таких типов, как этот мужик.
– А мне он очень понравился. Он такой красивый!
– Нашла красавца. Смазливый тип и наверняка неразборчивый в связях.
– Вероника, просто у нас с тобой разные вкусы на мужчин.
– Просто у тебя как у любой неопытной девушки инстинкт мотылька. Ты летишь на огонь, чтобы обжечься. Знаю, сама была такой, пока совсем не осталась без крыльев. Теперь уже просто терять стало нечего, вот и не больно.
– Ты не права, Ника.
– Нет, дорогая моя, я права. Такие мужчины как он, тебе не пара. Я очень рада, что сейчас мы прилетим. Он сойдёт с самолёта, и вы с ним больше никогда не увидитесь.
Алина промолчала. Ей бы очень хотелось, снова увидеть этого таинственного мужчину, который покорил её сразу же с первого взгляда. Его манера вести разговор, красивая речь, обворожительное лицо, ум, фигура. Она поймала себя на мысли, что если бы смогла сейчас, снова вернулась бы в салон, и просто попросила бы его никуда не уходить.
Когда они приземлились, она с тоской во взгляде смотрела в иллюминатор, как он с остальными пассажирами бизнес-класса, по отдельному трапу покидал самолёт. Уже остановившись внизу, он обернулся и взглянул на лайнер. Сердце Алины бешено забилось, и она, резко отпрянув от стекла, опустилась в кресло. Щёки пылали, а сердце, отбивая бешеный ритм, казалось, выпрыгнет из груди.
– Ты идёшь? Что с тобой? – Вероника тронула её за плечо.
– Ярослав Сергеевич, сказал, чтобы ты ждала его в аэропорту. Он сейчас сдаст полётную документацию и тоже подойдёт. Сказал, что за вами приехал Андрей.
Алина вздохнула и посмотрела на подругу.
– Да, я сейчас иду. Только сумку свою заберу, – она поднялась с кресла и направилась в комнату бортпроводников. Собрав свои вещи, она вышла из самолёта и направилась в здание аэровокзала.
Андрей встретил её и Ярослава у новой машины. Протянул ей алую розу и забрал из её рук сумку.
– Ты купил машину? – спросил Ярослав.
– Да, заказал её в салоне ещё три месяца назад, забрал и оформил сегодня. Устал, когда приезжаю сюда, всё время перемещаться на такси или брать отцовский автомобиль.
– Очень красивая. Ну вот, теперь и у тебя собственная машина. Алина, тебе нравится?
Алина не слышала отца. Она прижимала цветок к губам и стояла, задумавшись возле машины, словно потерянная.
Андрей тронул её за плечо рукой.
– Пап, извини, что ты сказал? – спросила она, повернувшись к Ярославу.
– Я спросил у тебя за машину Андрея.
Она обвела взглядом новенькую иномарку белоснежного цвета.
– Да, она очень красивая. Ты молодец, Андрюша. Поздравляю с покупкой!
– Ты устала? – спросил Андрей и взял её за руку.
Она перевела свой взгляд на него и слегка улыбнулась.
– Да, пожалуй. Очень хочу домой.
Он посадил её в машину и сев за руль, моментально сорвался с места.
Разумовский опустил чемодан на землю и внимательно смотрел вслед удаляющейся машине. Он долго наблюдал за девушкой, с которой встретился в самолёте. Обратил внимание на мужчину в лётной форме с ней рядом и молодого человека, по всей видимости, её жениха, пытающегося привлечь её внимание к себе. Всё-таки он пожалел, что не попросил номера её телефона.
– Олег Алексеевич, добрый день!
Разумовский обернулся и посмотрел на высокого, крепкого мужчину в чёрном костюме.
– Здравствуйте, Геннадий Николаевич! Рад вас снова видеть! – он пожал мужчине руку. – Вы за мной?
– Да, пойдёмте. Я сегодня сам, вас отвезу домой. Водителя я пока не нанял, – мужчина поднял вещи Разумовского и направился в сторону автомобиля.
Олег ещё раз посмотрел в ту сторону, куда уехала Алина, немного подумал и, улыбнувшись, направился вслед за своим сопровождающим.