Аделаида Казимировна Герцык – Жуковская. «Судгейская сивилла»…
А. К. Герцык с супругом и сестрой, Евгенией Казимировной. (в середине) (Фотосканирование из журнала «Наше наследие»» 1991 год №4. Личное собрание автора.
Поэтесса переводчица, автор «Подвальных очерков», изданных посмертно.
В зимней Москве 1911 года, в квартире издателя Дм. Жуковского в Кречетниковском переулке состоялась встреча трех поэтов, тогда только что выпустивших свои первые сборники: Волошина, Цветаевой и Аделаиды Герцык. Максимилиан Волошин слыл в Москве первооткрывателем талантов и, с восторженностью увлекающегося человека, немедленно привел 18тилетнюю Марину Цветаеву знакомиться с хозяйкой и поэтессой Аделаидой Казимировной Герцык-Жуковской.
Марина позже вспоминала об этой встрече: «Макс (Волошин) живописал мне ее: глухая, некрасивая, немолодая, неотразимая: Любит стихи, ждет меня к себе. Пришла и увидела – только неотразимую. Подружились страстно.» Аделаиде Казимировне было тогда около тридцати пяти лет. Понятие возраста слишком условно: для нас тридцать пять – возраст расцвета, в начале 20 века понятия – иные. А может быть, так судила Марина с максимализмом восемьнадцатилетия, оставив, впрочем, эпитет: «неотразимая».
Для Цветаевой каждое слово значило много. Что же хотела она сказать этим эпитетом об Аделаиде Герцык – Жуковской, чье имя почти забыто в мире поэзии? Попробуем угадать:.
Аделаида Казимировна Герцык родилась в январе 1874 года (дата рождения не установлена) в г. Александров, Московской губернии, в семье инженера – путейца, потомка обедневшего польского дворянского рода Казимира Герцык. Ада и ее сестра Евгения рано лишились матери, росли под руководством воспитателей и гувернантки, но домашнее образование было серьезным – только языков девочки знали пять, среди них – итальянский и польский.
По воспоминаниям Евгении Казимировны, Ада росла вдумчивым, замкнутым ребенком, проявляла большую настойчивость в учении. К поступлению в московский дворянский пансион ее готовил поэт – народник М. А. Карлин, который и привил ей вкус к сочинительству. Учитель и ученица часами сидели в классной комнате, сочиняя каждый – свое. Уже в детстве проявились основные черты характера Аделаиды: вдумчивость, серьезность, способность и умение говорить с каждым и сопереживание чужому горю, как своему.
Сама поэтесса, склонная к самоанализу, позже в своих статьях, посвященных детской психологии («Из мира детских игр». «Детский мир» и других, опубликованных в разных журналах того времени – «Русская Школа», «Северные записки»), поднимала вопрос о том, какова роль в формировании человека его детских игр, как в этом может проявиться характер и индивидульность. И считала, что игры и весь строй детства – основополагающий материал характера,«завязь будущего» человека. В стихотворении «Дети», написанном в последний год жизни, есть строки:
Резвясь, спешат, – толчок – и из сосуда
Все вылилось: И разум заодно:
Но все, чего они коснутся – чудо —
Все превращается в вино.
Оно играет, бродит вместе с ними,
Они пьянеют и пьянеем мы:
И все бледнеее, все неуловимей
Разлитой мудрости следы
Имя Аделаиды Герцык появилось в периодической печати в самом начале века как переводчицы и автора небольших литературно – критических и мемуарных эссе, опубликованных в толстых и серьезных журналах. Самой первой публикацией было эссе о Дж. Рёскине «Религия красоты», напечатанное в журнале» Русская Библиотека» в 1899 году. В 1901 вышел ее перевод книги Рёскина «Прогулки по Флоренции. Заметки о христианском искусстве.»
Известна Аделаида Казимировна и как переводчик (совместно с сестрой) самых популярных в России трудов Ницше: «Сумерки богов» и «Несвоевременные мысли» (1900—1905 годы) Она перевела также на русский язык стихотворения Ницше, что было отмечено и критикой и публикой. С 1905 года Аделаида Казимировна сотрудничала с журналом Валерия Брюсова «Весы». Ее публикации-рецензии в рубрике «Новые книги» появлялись под псевдонимом В Сирин, тем самым, знаменитым – набоковским. Каких только скрещений судеб не бывает в литературном мире!
Первая значительная стихотворная публикация поэтессы появилась в 1907 году в крупном альманахе символистов «Цветник Ор. Кошница первая.» и встретили восторженный отклик в кругу поэтов – символистов, да и не только. Поэтессу называли полушутя – полусерьезно: «сивиллой, пророчицей, вещуньей – так много было в стихах мистически – сказочных мотивов, предсказаний, предчувствий. Трагизм одинокой, ищущей души, затерянной в ранодушии и скептицизме мира, тонкость лирических описаний, ритмичность поэзии Герцык, все это было отмечено в рецензиях и отзывах на публикации ее стихов и выход первой (и единственной!) книги «Стихотворения 1910 года» (106 страниц.). Вячеслав Иванов писал в своем сонете, характеризуя творчество А. Герцык, давая ему психологическую оценку:
Так ты скользишь, чужда веселью дев,
Замкнувши на устах любовь и гнев,
Глухонемой и потаенной тенью.
Глубинных и бессонных родников,
Внимая сердцем рокоту и пенью,
Чтоб вдруг взрыдать про плен земных оков.
В 1908 году Аделаида Герцык вышла замуж за Дмитрия Евгеньевича Жуковского, ученого, издателя, переводчика философской литературы. С 1905 года Дмитрий Жуковский издавал в Петербурге журнал «Вопросы Жизни», в редакции которого сотрудничали: Н. Бердяев, С. Булгаков,, Дм. Мережковский, Вяч. Иванов, А, Блок, А Белый, Ф. Сологуб. Главным делом жизни Дмитрия Жуковского – по образованию биолога! – было издание философской литературы. Им было выпущено более 20 книг, в том числе» История новой философии» Куно Фишера, труды Ницше, статьи Владимира Соловьева.. Аделаида Казимировна помогала ему, деятельно и много: переводами, правкой корректур, подбором материала:. А их дом в Москве, в Кречетниковском переулке, стал знаменитым в начале 1910 – х литературно – философским салоном.
Аделаида Казимировна по прежнему писала стихи, пряча их в стол, воспитывала двоих сыновей:
На вид обычная жизнь светской московской дамы с приемами, завтраками, музицированием, вечерними беседами в гостиной при зажженных свечах. Она вязала ажурные шарфы, похожие на ожерелье или тонкую сеть, слушала разговоры своих гостей, редко говорила сама, потому что развивалась все сильнее глухота, которой она немного стеснялась. Ничего, пожалуй, и не было в ней особенного. Только глаза – огромные, почти всегда грустные, поблескивали в неверном свете свечей, выдавая напряженность работы внутренней, душевной, что ни на минуту не прекращалась.
В 1925 году Сергей Николаевич Булгаков, узнав о смерти Аделаиды Казимировны, написал ее сестре Евгении из парижского изгнания следующие строки:
«У меня давно – давно, еще в Москве было о ней чувство, что она не знает греха, стоит не выше его, но как – то вне. И в этом была ее сила, мудрость, очарование, незлобивость, вдохновенность. Где я найду слова, чтобы возблагодарить ее за все, что она мне давала в эти долгие годы – сочувствие, понимание, вдохновение и не только мне, но всем, с кем соприкасалась?! Не знаю даже, не могу себе представить, что были слепцы, ее не заметившие, а заметить ее, это значило ее полюбить, осияться ее светом..
Видел я ее в последний раз в Симферополе, в двадцатом году. Она сильно изменилась, состарилась, но внутренний свет ее оставался все тот же, только светил еще чище и ярче. Она провожала меня на почту, я как – то знал, что вижу ее в последний раз, что в этом мире не увидимся. Ее письма всегда были радостью, утешением, светом. Чем больше для меня самого раскрывались на моем пути глубины сердца, тем лучезарнее виделся ее образ. В ней я любил все: и голос и глухоту, взгляд, особую дикцию. Прежде я больше всего любил ее творчество, затем для меня нужна и важна была она сама с дивным неиссякаемым творчеством жизни, гениальностью сердца..» (С. Н. Булгаков Из письма Евг. Герцык 1925 год. Париж.)
Именно эта гениальность сердца, внутренний свет, неиссякаемая жажда жизни и «творчество жизни» и давала силы Аделаиде Герцык выживать в нелегкие годы революции и спасать от голодной смерти семью. Жили они в то время в Крыму, в г. Судак. Как и чем – известно мало. Муж Аделаиды Казимировны, профессор Симферопольского университета, работу потерял, попал в число лишенцев из – за происхождения, как и вся семья. Неболььшое имение было конфисковано или реквизировано новой властью. В 1921 – 22 годах Аделаида Казимировна была арестована и провела несколько месяцев в тюрьме – подвале г. Судака. Потом она опишет эти месяцы в знаменитых своих «Подвальных Очерках», опубликованных посмертно в рижском журнале «Перезвоны» в 1926 году. В России эти очерки стали известны лишь в 1991 году, да и то в отрывках.
О чем они?: О расстрелах, холоде смерти, безвестности, непосильной работе, о потерях и страхах. Да, вроде бы – об этом… Но и еще о многом другом. О том, что, помимо физической сути страдания, есть еще его высшая духовная суть, которая и открывает сердцу истинную цену жизни, бытия, боли, творчества:
«Ведь все страдания и желания наши и все, что мы здесь терпим, все в рамках времени.. Откиньте его и все отпадает. И видишь то, другое, то, что время заслоняло собой.. Вечность. Дух.. Бога.» (Из очерка «Приговоренный к смерти»)
Б Пастернак, познакомившийся с творчеством Аделаиды Казимировны Герцык в тридцатые годы, сказал: Конечно, поэтический опыт у нее был и ранее, но если бы он был смешан с горечью того, жизненного, что пришел поздно, перед смертью, то все это вознесло бы ее Бог знает куда» Б Пастернак. (Из разговора с сыном А. Герцык – Даниилом Жуковским, автором обширных, неопубликованных до сих пор, мемуаров.)
…Бог всегда ведает, куда возносить своих избранников. Вот только на месте их земного успокоения порою не остается ни креста, ни камня, ни надписи.
«И смерть пришла – и смерти не узнала» – горько напишет Волошин в стихотворении памяти А. Герцык. Этим она была сродни Марине Цветаевой, очаровавшейся когда-то ею: глухой, немолодой, неотразимой. Оставившей нам свои стихи, в которых: «думы, шепоты, виденья,// узнают вновь, что смерти нет.»
И еще один куплет из чудом уцелевших стихов:
Как знать, дождусь ли я ответа
Прочтут ли эти письмена?
Но сладко мне перед рассветом
Будить родные имена.
Письмена прочтены. Значит и ответ – получен. Неважно, что ушел он в звездные выси.
А, может быть, в крымские ветры, что веют на Судгейских равнинах так же вольно, как в морских просторах. Веют, как бы нашептывая что – то.. Может, строчки стихов?
P. S. Аделаида Казимировна Герцык Жуковская умерла 25 июня 1925 года (нов. стиль) в г. Судак, Крым. Место захоронения не сохранилось.
28 апреля 2001 года.
Из отзывов к очерку:
Ди. Вано 11.05.2015 16:50:49
Отзыв: положительный
Знакомое имя.
Именно по Судаку (и запискам Волошина
(В музее Волошина, в Планерском).
Вы раскрыли дух СИВИЛЛЫ…
через отклики.., через Цветаевские строки…
Спасибо за память, за возрождение имён. значимых для души.
В сети есть публикация «Подвальные очерки».
Попробую дать сноску.
Поклон, дорогой Автор.
Шостакович 07.05.2015 18:59:54
Отзыв: положительный
Светлая! Здравствуй ненаглядная! Прости, что пропала… дача. Двенадцатого всё перечитаю-восхитюсь!! Очерк замечательный!! Какие судьбы… Счастье прикоснуться к Твоим граням!! Тебя и твоих дорогих с Победой!! Победа – хорошее дело! Над всеми бедами и страданиями! Будем жить!! Я тебя очень люблю, ты всегда со мной! Обнимаю и преклоняюсь…
Твоя Наташа.