Глава 1
«Я беременна…» – еще долго отдавалось эхом в ушах Игоря.
Парень даже стал на месте, успев заметить полный ожидания и опасения взгляд Наташи. Его глаза расширились и остекленели, сам он с головой погрузился в мир своих мыслей.
«Беременна… неожиданно, конечно. Это означает, что я стану папой. Пелёнки, распашонки, коляски, кроватки… Но как же тогда воевать, если я буду не высыпаться и ходить вечно на взводе? Нет, конечно, это просто шикарно с одной стороны, но с другой…»
– А ты уверена? – спросил он у Наташи.
– У меня задержка шесть дней.
– И что, такого никогда не бывало раньше?
– Шесть дней никогда не было. Два-три – да, но не шесть. Да и, кроме того, я стала себя как-то странно чувствовать. Меня не тошнит вроде пока, но настроение меняется так часто, как никогда раньше, да и вкус начинает меняться. Сегодня Зина абрикосы на стол выставила, я попробовала, так меня аж воротить от них стало. Всегда раньше любила, а сейчас, как будто сала кусок съела.
– Пон-н-нятно… – протянул Игорь и вновь задумался.
«Беременна… Моя Наташка… Это вроде как и отлично. Но почему же так не вовремя? Именно в тот момент, когда мне выпадает шанс себя, наконец, реализовать. Да, конечно, я буду папой, об этом и речи быть не может. Вот только…»
Наташа, по-видимому, воспринявшая его реакцию, как разочарование, и сама сокрушенно понурила глаза и направилась к дверям, ведущим на лестничную клетку.
– Наташ, подожди, – перехватил её муж.
– Да что подожди, Игорь? Я же вижу, что ты не рад этому! – воскликнула она, и на последнем слове голос её предательски вздрогнул, а с краешка глаза на щеку выкатилась слезинка.
– Да я рад, – всё еще растерянным тоном произнёс Игорь и крепко обнял девушку, – просто это как-то…
– Ты же знаешь, я не истеричка. Я не буду закатывать тебе скандалов, не буду искать малейший повод, чтоб на тебя взъедаться, но по тебе ведь видно, что ты не доволен этим. И это для меня даже как-то неприятно. Просто я всегда думала, что наши отношения близки к идеальным, да и посмотри, как только что всё было… Я не ожидала, что ребёнок может так тебя расстроить.
– Да никто меня не расстроил, маленькая моя, – вытирая слёзы жены и целуя её щёки, губы и глаза, произнёс Игорь, – я правда очень рад. Просто это всё для меня стало неожиданностью. Ты же знаешь, как я иногда тяжело принимаю некоторые перемены, особенно те, которые не запланировал. Давай просто присядем и поговорим об этом.
Он взял Наташу за руку и увлёк её к столу, только теперь уже сел не напротив супруги, а рядом с ней, обнимая за плечи.
– Солнышко моё, извини, если я как-то тебя обидел своим поведением, просто, как я уже говорил, для меня это стало полной неожиданностью. Одно дело, когда люди планируют ребёнка или хотя бы подозревают, что он может быть, и совсем другое, когда так, как у нас, просто бац! – и всё. Да и все эти заботы, проблемы, подготовка к завтрашнему дню, да и вечер наш… Сама пойми, я просто не был готов к такой новости. Но я правда рад, девочка моя.
– Я очень хотела бы верить, что это правда, – сказала Наташа всё еще дрожащим голосом, – и поверь, это для меня тоже стало неожиданностью.
– И когда это я так успел? – пожал плечами парень, – Никогда же такого не было.
– Стареешь, – усмехнулась девушка, – ладно, давай не будем сейчас об этом. У нас есть дела посерьёзнее.
– Ты имеешь в виду завтра? – с некоторой настороженностью в голосе спросил Игорь. Он действительно был рад, что у них с Наташей может быть ребёнок, но боялся лишь одного – что это обстоятельство может поставить его перед выбором, и парню придётся сделать его не в пользу начатой им игры. Поступить таким образом было всё равно, что предать себя, но Игорь понимал, что не сможет бросить Наташу, тем более с ребёнком.
– Я имею в виду вообще, не только завтра.
– Хочешь сказать, что нам нужно выезжать из страны?
– Не знаю, Игорь. Конечно, это был бы самый лучший вариант. Здесь нет элементарных условий, чтобы родить и вырастить ребёнка. На Дунае ни школ, ни садиков, про высшее образование я вообще молчу. Да и врачей нормальных не осталось…
– Ну почему? У нас есть Амин. Он как раз педиатр.
– Ты сам понимаешь, что этого мало. И очень тебя прошу, не перебивай меня. Конкретно то, что я скажу сейчас, может, потом я уже сказать не смогу. С другой стороны, выехать из страны нам не на чём. Ну, то есть теоретически, мы можем взять машину и по дороге либо пересаживаться в другие, либо дозаправляться из брошенных автомобилей, и так доехать до границы. Но, опять-таки, никто не знает, что сейчас твориться в других городах и областях. Вполне возможно, там вообще идёт война. Но есть и еще одно обстоятельство… – она сделала небольшую паузу и посмотрела прямо в глаза Игорю, – я вижу то, что ты делаешь, и как ты к этому относишься, и понимаю, что ты нашел дело всей своей жизни. Я люблю тебя, Игорь, очень люблю, как никого и никогда не любила, и никогда не полюблю, в этом можешь быть уверен, и потому я не могу тебя заставлять или ставить перед выбором. Поэтому вот моё слово по поводу завтрашнего и всего, что будет после – теперь это решать тебе. Я буду стараться стать хорошей женой и матерью, а ты – если это тебе действительно важно – обеспечь нам безопасные условия для жизни. Если тебе так хочется, здесь, в Белореченске. Я буду с тобой, что бы ни случилось, и я пойду за тобой до конца, если это понадобиться. Но теперь, когда будешь принимать какое-то решение, помни, что нас уже не двое.
С каждым сказанным ею словом Игорь всё больше восхищался своей женой. Он понимал, что в жизни ему досталась именно та единственная, которая подходит ему идеально, и теперь он просто обязан соответствовать такой девушке.
– Я тоже очень люблю тебя, люблю больше жизни, поэтому обещаю, что сделаю всё, что вообще возможно, чтобы ты не пожалела о своём решении, и чтобы нам втроём было хорошо, – сказал Игорь, и, закрыв глаза, склонился, упёршись лбом в висок Наташи. Она тоже облокотилась на него, и так они сидели еще очень долго, глядя просто в темноту и размышляя над произошедшим только что разговором.
Игорь напряженно размышлял о том, как бы сдержать своё слово и воплотить в жизнь свои идеи при сложившихся обстоятельствах. Парень понимал, что теперь это будет намного сложнее, ведь ставки в его игре повышались, и теперь он фактически рисковал жизнью своей жены и ребёнка, и даже сам этот факт уже был ему неприятен и вызывал сомнения по поводу прошлой модели совместного будущего.
Конечно, Игорь понимал, что рано или поздно у них всё равно появятся дети, но в ближайшее время не планировал их заводить. Мнение Наташи, насколько он знал, было аналогичным. Не то, чтобы супруги сомневались друг в друге, они просто хотели отложить достаточную сумму на роды, а также сопутствующие и последующие расходы. Ну и, признаться честно, пара хотела немного пожить для себя. Оба они были достаточно прогрессивными людьми, и для начала хотели чего-то добиться в этой жизни перед тем, как пускать на свет потомков. Распространённое в обществе мнение, что подобных людей нельзя считать полноценной семьёй, и им самим следует для начала подрасти, парень с девушкой считали полнейшим бредом, который распускают недалёкие люди, привыкшие ставить на всех штампы.
Как бы там ни было, теперь Наташа уже беременна, а поэтому Игорю ничего не оставалось, кроме как осознавать себя будущим отцом и делать соответствующие выводы.
«Но как ребёнок может расти в таких условиях, когда каждый день что-то взрывают, на улицах стреляют и убивают людей, которых и так уже не осталось практически? Да и ни воды, ни света, ни газа… Это мы еще, взрослые, как-то выживаем, а маленькому ребёнку как быть в таких условиях? Да и между кем он будет расти? Все образованные и умные люди свалили уже давно. А здесь ни телевидения, ни Интернета… – да что об этом говорить? – выйти на улицу вообще некуда! И как мне быть в такой ситуации? Наташа, конечно, поступила, как настоящая жена. Я только могу ею гордиться. Но не проверяет ли она меня, что я выберу? Вряд ли, она не из тех, кто будет подставлять, особенно в такой ответственный момент, тем более, что от этого зависит вся наша дальнейшая жизнь. Может, всё-таки махнуть на всё рукой и свалить хотя бы в эту Галичину? Там безопаснее, там можно найти работу, там будут все удобства, которых здесь нет. Да и вообще, там гарантированно у ребёнка будет будущее. Да если и не там, то, думаю, оттуда легче куда-то уехать, чем из серой зоны. И ребёнка травмировать не нужно всеми этими взрывами, войной, условиями нечеловеческими… Но что тогда скажут люди, которые на меня рассчитывают? Они же поверили мне, и, мало того, пошли за мной, они на меня надеются. Разве могу я их подвести? Да и как это будет выглядеть? Просто выйду перед ними и скажу: „Всё, товарищи, извините, у меня жена беременна, и я не хочу, чтобы она рожала в таких условиях, поэтому мы уезжаем, а вы держитесь здесь, всего доброго, хорошего настроения и здоровья“. Так что ли? И за кого они тогда меня будут считать? За мудака последнего, которому они поверили, а он их подставил. Короче, такого же, как и все наши предыдущие правители. Нет, не могу я их подвести. Да и что я буду делать в этой Галичине? Опять стану таким же системным администратором, как был до этого? Да ну на фиг! Я так больше не смогу, даже противно об этом думать. Мог стать кем-то, а вернулся в кресло за компом и всю дальнейшую жизнь в нём просидел. Денег не заработал, а вот слепоту и геморрой – это пожалуйста. Нет, это глупо. Тогда кем? Грузчиком или еще на какую-то физическую работу? Нет, это добровольное рабство. Пойти работать по специальности? Да у них там и без меня начальства хватает. Вон Колька тоже по образованию менеджер, и что? Вся работа сводилась к тому, что он с утра до ночи по сёлам катался, пиво своё парил. Нет, это не по мне. Уехать отсюда – всё равно, что убить себя. Не физически, конечно, больше психологически. Стать обратно серой массой, в то время, когда предоставляется шанс стать всем. Стать собой, по меньшей мере. Ну почему в жизни всегда нужно делать выбор?»
Но сомневался в этот момент не один Игорь. Сомнения терзали и душу Наташи. Она не была уверена, правильно ли сделала, сказав то, что сказала. Конечно, девушка действительно сильно любила своего мужа и готова была идти с ним до конца, но теперь с ними будет и ребёнок, которому глубоко безразлично до амбиций своего отца, и которому нужны просто забота, уход, и, конечно же, безопасность. Смогут ли они дать ему всё это в таких условиях, в каких живут сейчас? Ответа на этот вопрос у девушки не было.
Она доверяла мужу, но то, что он задумал… Более практичной Наташе порой казалось, что Игорь витает в облаках и никак не может спуститься на землю.
«Ну какая страна? – порой думала она, – И какой может из Игоря быть президент или правитель, или кем он там себя провозгласит? Король лемуров в банановой республике? Нет, он, конечно, хороший, ответственный и умеет решать самые разные проблемы, находить выход из ситуации, но… всё это как-то нереально выглядит. Из-за компьютера на трон? Сказки какие-то».
– Нужно будет тебя завтра с утра отвезти на Рыбхоз к остальным, – нарушил молчание Игорь.
– С какой это стати?
– С такой, что я не могу тобой рисковать, когда ты в таком положении.
– Игорь, это война, и мы уже приняли решение.
– Наташа, – уже более твёрдым тоном сказал он, – я сказал, что ты не будешь принимать участия в завтрашней операции.
– Это почему еще?
– Да потому, что ты беременна! Разве можно беременной девушке стрелять из оружия, еще и по людям?
– Игорь, ты прекрасно знаешь, что я – хороший снайпер, да и к тому же, если нельзя стрелять, значит, можно отстреливаться. В случае чего, я буду подстраховывать тебя. Пойми, мне будет намного хуже, если я не буду с тобой рядом, когда тебе будет грозить опасность. Я буду только еще больше нервничать, а это, сам понимаешь, для ребёнка ничем хорошим не обернётся. Так что, возьми меня с собой.
– Я не знаю. Это может оказаться опаснее, чем в теории, – нерешительно произнёс парень.
– Ну, приказать мне ты уже не можешь, потому что я, как ты сам сказал, королева, так что, у тебя нет другого выхода.
– Ладно, – согласился Игорь, усмехнувшись, и обнял жену крепче.
Понемногу первый шок от новости об отцовстве начинал проходить, и парень даже находил в этом свои плюсы. Пара еще долго сидела на крыше в свете догорающих свечей и вспоминала былые времена, стараясь хоть на один вечер дистанцироваться от суровой действительности, такой же тёмной и безразличной, как и окружавшая их ночь.