Глава 9
Шумилы.
Юра Бешеный в это время сидел у окна своего кабинета и с нетерпением ждал новостей от Клыка, которому поручил держать руку на пульсе событий на передовой. Мужчина, сам не зная почему, по каким-то причинам переживал об успехе операции. Хотя логика упрямо твердила ему, что волноваться о том, что больше пятидесяти вооруженных бандитов не могут найти двух беглецов на соседнем районе – это нонсенс. Но с другой стороны, учитывая то, что они устроили с оружейным складом, да и ранее, ждать можно было всего, что угодно.
Около часа бесцельно просмотрев в окно, мужчина решил немного успокоиться коньяком «Курвуазье». Только налив себе немного в бокал и сделав один глоток, он замер. Со стороны массива Дунаевского отчётливо слышались звуки автоматных очередей.
«Это еще что за хрень? Что там уже стряслось, что так палить нужно? Сомневаюсь, что двое человек могут устроить такую перестрелку. Или их не двое?»
Нельзя сказать, что последняя догадка посещала голову вора в первый раз. Он и ранее задумывался над тем, как двум бывшим бандитам, пусть они даже и знают, где и что расположено на Шумилах, удалось всё это провернуть. Да, пусть они могли переодеться в полицейскую форму и устроить показательный расстрел Тимура и его людей, чтобы столкнуть Шумилы с городской властью. Но диверсия на оружейный склад, тем более такая тщательно продуманная и спланированная, без единого погибшего… нет такое им уж точно не по силам.
«Разве только… разве только если крыса среди нас. Блядь, как бы не хотелось, чтобы так оказалось! Может, и правда есть кто-то у нас на районе, кто хочет одной жопой на двух стульях сидеть. Это худшее, что вообще может быть – подозревать, что кто-то из своих ссучился и ждать удара в спину».
Вскоре звуки стрельбы стихли, и их сменила тишина. В такие моменты тишина Бешеному вовсе не нравилась, и, встав, он сделал большой глоток коньяка и зашагал по комнате, заложив руки за спину. Сейчас ожидание было для него худшим наказанием.
Мужчина подкурил сигару и, понимая, что не успокоится, пока не узнает всех подробностей, направился к выходу. В сопровождении своего начальника охраны – невзрачного на вид ничем не примечательного мужчины в районе сорока лет по кличке Штольц – он покинул особняк на джипе. Несмотря на топливный кризис, Бешеный никогда не беспокоился о том, чем заправлять своё весьма прожорливое средство передвижения. Об этом беспокоилась обслуга. Все понимали, в каком настроении будет мужчина, если его любимый «Кадиллак» не выедет из гаража. Впрочем, Шумилы были тем местом, где даже в такое время можно было купить или достать очень многое, что было недоступно остальным жителям города.
Чёрный «Эскалейд», сверкая своими отполированными до блеска боками, припарковался у ларьков, где дежурили верные советники смотрящего – Клык и Сибиряк – в окружении еще десятка завсегдатаев бывшей конечной остановки.
На лицах мужчин Бешеный заметил явное беспокойство. Взгляды большинства из них были устремлены в сторону массива Дунаевского, как будто они могли на расстоянии видеть, что там происходит. Сразу поняв, что присутствующие знают не больше его, Юра просто стал рядом, прислонившись к оградке, и молча продолжил курить свою сигару.
Никто из мужчин, видя, что он молчит, тоже не решался нарушать тишину. Некоторые, понимая, что на Дунае что-то пошло не так, как было запланировано изначально, и по возвращении смотрящий самолично сделает своим подчинённым солидный разнос, решили заблаговременно отойти на достаточное расстояние. Впрочем, даже это они делали осторожно, стараясь оставаться незамеченными. Молчание Бешеного заставляло нервничать всех вокруг него. Даже его советники со временем уже не могли удержать своего беспокойства, и Сибиряк курил одну за другой сигареты без фильтра, а Клык всё хрустел костяшками пальцев, нервно нарезая круги вдоль ларьков.
Прошло минут двадцать, когда в конце улицы появились возвращающиеся остатки шумильской армии. Издалека было видно, что среди мужчин присутствуют и несколько раненных, которых оставшиеся на ногах собратья тащат, придерживая по бокам под руки. Кроме того, было отчётливо заметно, что отправившихся на поиски вероломных предателей стало гораздо меньше, если только часть их не осталась на боевом дежурстве. Но, судя по звучавшим до этого автоматным очередям и полным смятения и испуга выражениям лиц мужчин, становилось понятно, что вряд ли Шумилам стоит ждать их возвращения.
Бешеный выпустил большое облако сизого дыма, лишь раз бросив беглый взгляд в сторону возвращающейся с боевого задания армии. Лицо его, казалось, продолжало оставаться таким же каменным и безмятежным, как и до этого. Но все вокруг знали, что это лишь иллюзия спокойствия, и за ней последует взрыв. Окружающим его мужчинам стало не по себе, все они замерли в ожидании, когда начнётся извержение вулкана.
Вернувшиеся боевики еще издали заметили стоявший у ларьков «Эскалэйд» смотрящего и поняли, что злоключения их на сегодняшний день не закончились. Паук, единственный из оставшихся в живых бригадиров, виновато подошел к Клыку, и тот, стараясь не показывать опаски на счет реакции Бешеного на результат их вылазки, спросил у него:
– Что случилось? Почему среди вас раненые, и где все остальные?
– Нас обстреляли, Клык. Эти твари заманили нас в ловушку. Они расстреляли двух часовых в посадке за «железкой», мы двинули за ними, и когда переходили через дорогу за «свечкой», нас начали обстреливать со всех сторон. Среди наших больше двадцати убитых и еще четверо раненых. Мы даже не успели заметить, откуда стреляли. Только уже когда отходили, подстрелили одного из них в окне.
– Одного.
– Да.
– А где Клин?
– Он там остался, – поникшим голосом ответил Паук.
– И сколько их было?
– Мы видели только Укола и Арсена. Остальные засели где-то в домах, и оттуда по нам шмаляли из снайперских винтовок. Мы сообразить не успели, как уже с пятеро наших на асфальте мёртвыми лежали…
Голос его сорвался, и мужчина замолк. Клык тоже стоял молча и не знал, как продолжить разговор, боясь не спровоцировать гнев Бешеного. Взгляд его так и норовил устремиться на вора, но сам Клык изо всех сил противился этому, понимая, что любой неосторожный выпад сейчас мог закончиться взрывом ярости с его стороны.
Но, как оказалось, больше для этого ничего и не нужно было. Гнев смотрящего, достаточно долго вызревавший в нём, больше не мог скрываться, и, наконец, выплеснулся наружу.
– Да вас с самого начала в эту ловушку заманивали, долбоёбы! Как можно было не понять?! Уёбки, развели, как детей, как лохов последних! – орал во всё горло Бешеный, – И это на вас я рассчитывал?! Да вы элементарного не можете, блядь, сделать! Сколько там этих уродов прячется? Пять? Десять? И вы не могли с ними справиться?! Да грош вам цена, фраера, блядь!
Проорав это, он схватил Паука за шиворот и, с силой тряхнув его, повалил на асфальт. Бригадир, естественно, не смел сопротивляться, так как понимал, что за это легко может схлопотать пулю здесь же на месте. Бешеный же не стал останавливаться и принялся молотить его ногами. Паук старался прикрываться, потому как знал, что ждать от смотрящего пощады не придётся, и тот вполне возможно, забьёт его насмерть, если вовремя не успокоится.
Но Бешеный всё же остановился раньше, чем бригадир испустил дух.
– Допросите и х и узнайте, что там случилось, а потом сразу же ко мне, – кинул он своим советникам и быстро пошел к джипу.
Еще достаточно долго присутствовавшие на площади возле ларьков не решались проронить и слова. Они проводили молчаливыми потупившимися взглядами уезжающий «Эскалейд» и выжидающе уставились на советников смотрящего.
– Отдышитесь немного, а потом выберите двух человек, которые мне внятно смогут объяснить, что случилось, – сказал Клык, стараясь не делать долгих пауз, и они с Сибиряком отошли в сторону, закурив по сигарете.
Им было сейчас, о чём поговорить, но слова были такими тяжелыми, и сформулировать из них фразы было настолько сложно, что оба просто стояли молча¸ развёрнутые спинами к пытавшимся прийти в себя после поражения бандитам. Те, в свою очередь помогли встать на ноги Пауку и отвели его в сторону, где рассадили раненых.
Несколько минут спустя к советникам Бешеного подошло двое рядовых бойцов, которые подробно описали им ход сражения, не раз делая акцент на том, что никто из них даже не заметил, откуда противник вёл огонь.
Мужчины просто молча слушали их и делали неутешительные выводы. Им очень не хотелось показываться сейчас на глаза Бешеному, но тот чётко дал понять, что затягивать с отчётом не нужно.
Поэтому, собравшись с мыслями, они тут же отправились к особняку на берегу реки, где бывали частыми гостями. На этот раз визит туда не предвещал для них абсолютно ничего хорошего.
По лицу Юры Бешеного, сидевшему в кресле спиной ко входу в свой кабинет и смотревшему в окно, стало понятно, что мужчина всё еще не отошел от того срыва, который пережил недавно у ларьков, и любой неверный шаг его гостей мог привести к очередному извержению вулкана. От самого его хмурого взгляда солнечный день за окном казался таким же хмурым и пасмурным.
– Что-то новое узнали, кроме того, что там этот олух лепетал? – спросил он у вошедших, не оглядываясь на них и сделав очередной большой глоток коньяка.
– Особо ничего такого, – ответил Сибиряк и для того, чтобы оттянуть вероятный взрыв эмоций у Юры, пересказал историю, рассказанную мужчинами у ларьков.
– И что думаете? – задал вопрос смотрящий. Голос его был уже значительно спокойнее, но чувствовалось, что мужчина сдерживается, чтобы не впасть в очередной приступ ярости.
– Во-первых, – взял слово Клык, – ежу понятно, что Укол и Арсен там не одни, а с целой бригадой хорошо обученных и натренированных бойцов.
– Это понятно, – прервал его Бешеный, – и, я уверен, эти два пидараса там на побегушках. Они пешки в чужой игре. Их, как приманку бросили вам, а вы повелись… – мужчина громко цокнул языком, – и кем я теперь буду в городе выглядеть?
Ответом на этот раз было молчание. Слишком уж провокационным был вопрос, чтобы отвечать на него каким-либо образом.
– Ладно, пойдём дальше, – продолжил хозяин кабинета, – Кому это может быть выгодно? Остаётся Пугач. Мало ли – вдруг это всё его провокации, и он просто хочет нас подставить, пустить по ложному следу, а потом всё равно напасть. Вполне возможно, что то, что случилось сегодня с нашими людьми – тоже часть их плана. Если так подумать, кто еще в городе, кроме армейцев, мог так наших пацанов повалить?
– Я таких не знаю, – твёрдо ответил Клык. Сибиряк тоже отрицательно помотал головой.
– Ясное дело, что вы не знаете. Я тоже не знаю. И никто не знает, кроме тех, кто это творит. И это мне совсем не нравится. Тот, кто может такое устроить, не подставившись сам, может держать за яйца весь город. А я не хочу, чтобы меня кто-то держал за яйца. Кстати, кто-то из наших заметил, во что был одет тот стрелок, которого наши парни застрелили?
– Нет, всё случилось слишком быстро, – поспешил ответить Сибиряк, стараясь скрыть, что этот вопрос вообще остался без внимания, – но, если бы он был в военной форме, думаю, пацаны бы заметили.
– Это да. Но, по большому счету, форму можно и снять перед операцией. Блядь, как же всё сложно?! И как выяснить, кто это – Пугач или кто-то другой? Но кто тогда? Кто вообще мог пострелять наших людей, причём так быстро, что они и опомниться не успели?
– Не знаю, – взял слово Сибиряк, – можно было изначально предположить, что это народ решил восстать. Но вряд ли бы у них получилось всё так организованно. В любом случае какая-то промашка бы случилась. Не могли они так чисто сработать, бля буду. Да и кто там остался из простых-то? Нет, это не они.
– Ну тогда все нити ведут к Пугачу, – пожал плечами Бешеный, – но чего он тогда хочет? Он же мог начать войну вчера. Можно подумать, что он пригнал всю эту технику, чтобы просто нас шугануть, но забить ему стрелку было моей идеей. Почему тогда он приехал, когда я его вызвал на разговор? Человек, который хочет войны, так не поступает. Он просто берёт и действует. Тогда опять ничего не сходится.
Еще на некоторое время в кабинете смотрящего залегло гнетущее молчание. Все размышляли над только что сказанным.
– Знаешь, Юра, я тут подумал, – начал было Сибиряк, – чего нам гадать – Пугач не Пугач? Если будем сидеть здесь и ждать, пока нас уже сюда кто-то валить сунется, то этого и дождёмся. Поэтому я предлагаю проверить, что к чему. Если толпой на Дунай уже не зайдёшь, значит, можно попробовать пустить кого-то в разведку. Может, даже не одного, а несколько надёжных людей, которые смогут с этой задачей справиться. Нескольких заслать на Дунай, кого-то в Шевченковский район, кого-то в Центр. Пусть тихо и аккуратно узнают, кто, где и что делает. Если тех, кто наших пацанов повалил, действительно десятка два или три, они же не могут нигде не жить. Вот и вычислить, где они осели, а потом уже будем думать, что делать.
Бешеный одобрительно закивал головой.
– Да, это разумно, – сказал он, глотнув коньяка из бокала, – знаешь, мы, наверное, так и сделаем. Клык, есть у тебя люди, которые могут это сделать?