Глава 5
В погоне за «ЛИС»
Выпущенный из рогатки камень проломил череп первому виззиту. Стрела прошила лапу второму. Вромаски получил пулю в голову прямо в прыжке.
Повстанцы Караи были вооружены и сопровождали нас всю дорогу через джунгли. Мы видели лишь их размытые силуэты, пока проламывались сквозь кусты, но они ловко разделывались с атлантийскими хищниками. Торквин пару раз едва не упал, но продолжал крепко держать перекинутого через плечо Марко.
– Он… жив? – с трудом поспевая за Торквином, срывающимся от сбившегося дыхания голосом прокричал Касс.
– Марко сильный, – ответил Торквин.
Я продирался сквозь колючие кусты и перепрыгивал через корни. Марко был бледен и неподвижен, точно безвольная кукла. По пути я успел заметить минимум троих убитых Масса, но старательно отводил глаза. Может, они все оставили лагерь и ушли на пляж?
– Откуда мы знаем… что в госпитале… кто-то есть?.. – спросил я.
– Врачи… не бросают пациентов… – ответил Торквин. – Клятва Гипокритика.
– Кажется, имя звучало по-другому, – пробормотал Касс.
Впереди показался просвет, а это означало, что скоро мы покинем мрак джунглей и окажемся в штабе Масса.
У самой границы деревьев дорогу нам преградил мужчина, служивший в Институте Караи шеф-поваром. Одежда мешком висела на когда-то мощной фигуре старины Брутуса, а его левый глаз прикрывала тугая полоска ткани.
– Что с тобой случилось?! – ахнул Касс.
– Виззит плюнул, – коротко хохотнув, пояснил он. – Все равно мне этот глаз был не нужен. Горизонт должен быть чист. Вы почти на месте. Когда все закончится, устроим настоящий пир из этих монстров. О! Твоя мама просила отдать тебе это.
Он снял со спины рюкзак, знакомо округлый из-за спрятанных внутри двух локули.
– Вы потрясающие ребята! – восхитился я. – Спасибо.
– Еще она сказала, что передаст вам осколки… – продолжил Брутус, но осекся, заметив Марко за спиной Торквина. – Разве этот пацан не предатель?
– Он опять с нами, – сказал я.
– В таком случае удачи. – Брутус коротко кивнул и исчез в джунглях.
Через несколько минут мы вошли в лагерь, бывший когда-то Институтом Караи. После атаки Масса лужайки перестали подстригать, они разрослись, пожухли, а некоторые из них все так же чернели кратерами от взрывов бомб. Величественные кирпичные здания, когда-то напоминавшие студенческие корпуса Лиги Плюща, телепортированные в тропики, оказались все в оспинах после обстрелов. Когда мы были здесь в последний раз, многие постройки скрывали строительные леса. Но землетрясение превратило их в беспорядочную мешанину из стальных труб и досок.
Мы бежали к госпиталю, когда до моего слуха донесся гомон возбужденных голосов, точно с детской площадки. В проеме между двумя зданиями, рядом с тренировочным полем, я заметил группу учеников Масса – друзей Элоизы. Один из них успел выкрикнуть имя Марко, но тут пара солдат их спугнула и они куда-то убежали. Я был рад, что они не пострадали.
Свернув к госпиталю, я громко спросил:
– Есть кто-нибудь?
Торквин свободной рукой ударил по стене так сильно, что я не удивился бы, обнаружив там вмятину.
Вестибюль заливал яркий свет, и здесь сильно пахло смесью специфических больничных запахов. Во всем просторном помещении никого не было. Зато на балкон второго этажа из какой-то палаты или кабинета вышел врач в белом халате. Он выглядел растерянным из-за шума, но, увидев Марко, тут же распорядился:
– Несите его наверх. Лифты не работают.
На балкон вела широкая лестница, и мы побежали наверх.
– Зовите меня братом Асклепиусом, – представился врач, указывая на открытую дверь.
– Это Марко… – начал я.
– Я знаю мистера Рамсея, – перебил врач. – Пожалуйста, положите его на койку.
Торквин сделал как ему велели. Мы с Кассом хотели объяснить, что произошло, но брат Асклепиус мягким жестом заставил нас замолчать. У него была темно-коричневая кожа и цепкий взгляд обеспокоенных глаз.
– Да, это приступ 7ЧС. Купируемый, но он предвещает переход гена в конечную, летальную стадию…
– То есть вы можете ему помочь? – с надеждой спросил Касс.
Прямой взгляд врача дрогнул:
– Я… Я боюсь, необходимое для процедуры оборудование находилось в восточном крыле, которое было разрушено.
Мне почудилось, будто я провалился сквозь пол.
– Уничтожено?! – ужаснулся Касс. – Зачем кому-то надобилось уничтожать медицинское оборудование?!
– Масса умны, но подчас недальновидны, – ответил брат Асклепиус. – В ходе освобождения они не смогли вовремя определить, что это здание является госпиталем.
– Не было никакого освобождения! – возмутился Касс. – Это было нападение! Профессор Бегад говорил, что эти приступы убьют нас, если их не предотвращать! Вы что, совсем ничего не можете сделать?
– О-о-оргх… – простонал Марко, сжимая и разжимая кулаки.
– Сильный юноша. Упрямый, – сказал Асклепиус. – Я могу вколоть ему обезболивающее. Могу задействовать все, что в моих силах, чтобы сохранить ему жизнь, но без должных ресурсов мои возможности ограниченны. Может, кому-то из сотрудников Караи известно о спрятанном где-то запасе лекарств на чрезвычайный случай. Это ведь они построили этот госпиталь. Но без необходимого оборудования это все, на что я способен.
– Позови повстанцев, Джек, – попросил Касс. – Тем супергромким свистом, как показала Нирвана. С пальцами во рту.
– Я не знаю как, – ответил я. – Я думал, ты умеешь.
Касс помотал головой. Мы оба посмотрели на брата Асклепиуса, но тот лишь беспомощно пожал плечами.
Я оглянулся на Торквина, но он успел уйти из палаты. Я заметил его из окна – он вышагивал взад-вперед у границы джунглей.
Открыв окно, я крикнул:
– Торквин! Нам нужны ребята из Караи!
Он повернулся ко мне. Его глаза сверкали, лицо блестело от пота, и на секунду я решил, что у него тоже случился приступ. Посмотрев на меня, он произнес что-то сдавленным визгливым тоном, но я не разобрал ни слова.
– Ты говорил по-английски? – крикнул Касс.
– О-о… да… прошу прощения, – отозвался Торквин.
– «Прошу прощения»? – переспросил Касс. – Мне не послышалось, ты только что сказал…
– Ребята из Караи, Торквин! – заорал я. – Ты можешь свистнуть их?
Торквин встряхнулся, показал мне толстый большой палец, повернулся к деревьям и сунул два пальца в рот.
Раздался тоненький, едва различимый свист, больше похожий на выдох.
– Ну здорово, – покачал головой Касс. – Он конкретно не в себе. Так они нас никогда не услышат.
– Слушай, ему повезло, что он вообще жив. Дай ему шанс. Повстанцы присматривают за нами. Они его услышат. – Я повернулся к брату Асклепиусу. Он ставил Марко капельницу с каким-то раствором. Судя по биканью подключенных к нему мониторов, Марко был стабилен.
Мы с Кассом оба облегченно вздохнули. На время.
– Ладно, давай же, Торквин… – пробормотал Касс, поглядывая в сторону окна.
Снаружи, отразившись от стен, раздался громкий свист, повторяющий мелодию «С днем рожденья тебя». Торквин в окне широко нам улыбнулся.
Брат Асклепиус отвернулся от Марко и вытер пот со лба:
– Что ж, по крайней мере я смог выиграть нам немного времени.
Касс вымученно улыбнулся:
– Слава богу, что существует клятва Гипокритика.
– Гиппократа, – мягко поправил Асклепиус. – В честь древнего целителя Гиппократа.
– Так и знал, что он произнес неправильно, – сказал Касс.
Я взял Касса за руку и потянул из палаты на балкон, откуда был виден весь вестибюль. Там я сел на ковер и достал мамину записку:
– Давай разберемся с этим, пока все равно ждем? Вдруг нам это понадобится.
Касс плюхнулся рядом, и я развернул лист бумаги:
Я прямо чувствовал, как Касс пытается сконцентрироваться.
– Она придумала это на пляже, когда вокруг нее столько всего происходило? – запоздало изумился он.
– Мы начали говорить, но Димитриос нас заметил, – объяснил я. – Видимо, она писала это, когда они уводили Элоизу.
Касс уставился на записку:
– А нельзя было написать нормальные слова?
– Что, если бы кто-нибудь ее перехватил? – возразил я. – Тогда бы маму раскрыли. Она суперумная и супербыстрая. Но и ты такой, Мальчик Шифр. Есть идеи?
– Ладно… – Касс, прищурившись, всмотрелся в записку. – Вижу строчки букв…
– Это я тоже вижу.
– Кроме последней строчки. Она заканчивается «14», а это число.
Я посмотрел на него:
– И что?
– А то, – ответил Касс, – что «14» может быть своего рода ключом ко всему сообщению. К примеру, «возьми каждую четырнадцатую букву».
– Я найду ручку. – Я бегом вернулся в палату и схватил со столика ручку. Заодно посмотрел на грудь Марко.
Вдох, выдох. Вдох, выдох.
Хорошо.
Так же бегом вернувшись на балкон, я приступил к работе: пронумеровал все буквы и обвел четырнадцатые по счету:
– «ЯГ»? – спросил я. – Что-то сомневаюсь.
– М-да, не то, – согласился Касс. – Ладно. Так. Может, это шифр с подменой букв? Когда написанные буквы на самом деле означают другие?
– Как в том твоем послании в трапезбюле, когда я только прибыл на остров, – вспомнил я.
– Оннеми, – Касс зачиркал ручкой по бумаге. – Прежде всего нужно пронумеровать буквы алфавита.
Он показал мне написанное:
– Теперь еще раз взглянем на шифр, – продолжил Касс. – Думаю, все-таки «14» – это ключ. Вроде «замените каждую букву сообщения той, что будет через четырнадцать букв от этой».
Я кивнул:
– То есть если мы видим «А», переходим на четырнадцатую букву после «А» и заменяем на «Н». Которая пятнадцатая.
– Ага, – подтвердил Касс. – Получается, все «А» меняются на «Н», «Б» на «О», «В» на «П»…
– А «С» будет «Я», – подхватил я. – А дальше что?
– Начинай с начала, – ответил Касс. – С первой буквы алфавита. Тогда «Т» будет «А», «У» – это «Б» и так далее.
– Понял.
– Хорошо. Следующий шаг – переписать алфавит, а снизу подписать, на какие буквы меняются те, что в шифре. Так будет проще.
Сверяясь с записями Касса, я записал следующее:
– Огниб! – воскликнул Касс. – Теперь расшифруем сообщение.
Ошибиться мне не хотелось. Я быстро переписал мамино сообщение и заменил каждую букву с помощью нашего ключа:
– Ага! – Касс выхватил лист у меня из рук. Но взглянув на написанное, он понурился: – Э-э, или нет…
Будто в ответ Марко хрипло застонал.
– Даже будучи в коме, он дает нам знать, что мы тупим, – вздохнул Касс.
– Может, отсчитывать надо было не вперед, а назад? – предположил я.
Касс помотал головой:
– Все равно выходит тарабарщина.
– Может, мы чего-то не замечаем?.. – Я раскрыл лист и тихо прочел получившееся: – Нирв ан аотд алам…
– Стой… – встрепенулся Касс. – Прочти еще раз, но без пауз.
– Нирванаотдалам… – начал я.
– Стоп! – Касс выхватил лист и поднес к глазам, чтобы лучше видеть. – Ты произнес «Нирвана». Вот же оно, ясно как день! «Нирвана отдала мне…»
Мой пульс ускорился:
– Нирвана отдала мне… лиса?
– «Эль», «и», «эс»… – озвучил Касс. – У твоей мамы проблемы с падежами?
– Нет, Касс, – возразил я. – Посмотри на конец сообщения. После «сейчас» опять идет непонятное «уврк». Как бы ты ни менял буквы, смысла не прибавляется.
– Может, здесь еще один шифр?..
Я внимательно всмотрелся в буквы:
– «Л-И-С», «У-В-Р-К»… может, это сокращения?
– Чего? – спросил Касс.
– «Л-И-С», – повторил я. – Вдруг это «локулус исцеления»?
Касс едва не взлетел к потолку:
– «Нирвана отдала мне локулус исцеления»!
– «У-В-Р-К»… – пробормотал я.
– Перед «у» идет «сейчас» – может, это не часть сокращения, а предлог? – сказал Касс. – «Сейчас у»?
– Да! – У меня задрожали пальцы. – Получается «Нирвана отдала мне локулус исцеления, сейчас у»… у «ВРК»… Что такое «ВРК»?
Касс в возбуждении закружил по балкону:
– Великий ребус-картинка? Виртуальной реальности квадрат?
– Виктория Раунд Кафл? – подхватил я. – Виргиния Роял Квин…
– ВРК… это ведь должно быть какое-то имя, так? Винни. Виктория. Вергил.
– Точно! – воскликнул я.
– Вергил? – удивился Касс.
– Виктория, – ответил я.
– Мы знаем кого-то по имени Виктория? – растерялся Касс.
– Почти. – Я сунул записку в задний карман. – Мы знаем кое-кого по имени Виктор Рафаэль Квинонес.