Глава 2
После семейного фестиваля с бросанием зажигательных бомб я поехала на встречу с Тарой, моей самой лучшей подругой, и остальными девчонками, чтобы хорошенько утешиться. Нас пятеро. Четверо из нас дружат с первого класса. Это когда знаешь все – каждую крошечную деталь про парня мечты, свидание мечты, свадьбу мечты, медовый месяц мечты, красавчика-звезду мечты, с которым мы бы тайком поцеловались, появись он в наш медовый месяц. Тара относилась к тем девушкам, которым было плевать на свадьбу. Она ненавидела саму идею быть привязанной к чему-то. Если я говорила: «Разве не круто сделать так и так?», то Тара отвечала: «Так давай сделаем это». Клянусь, если бы энергетическая компания могла подключиться к Таре, та обеспечила бы энергией все Восточное побережье.
Сериз и Вероника тоже были очень близки. Так близки, наверное, бывают только близнецы. Они даже заканчивали друг за другом предложения и иногда согласовывали одежду. Девчонки всегда шли по головам, желая добиться звания лучшего ученика в классе, поэтому заключили пари, что тот, кто произнесет прощальную речь на выпускном, выберет, где провести лето. Сериз хотела в Монреаль, а Вероника – в Палм-Бич. И это было единственное, в чем они не соглашались друг с другом.
Пятая наша подруга Мелисса. Она появилась в Меритоне в начале школьного года, но сразу вписалась в наш дружный круг, как нога Золушки в хрустальную туфельку. Если бы вы понаблюдали за нами, то могли подумать, что в нашей компании она прилипала. Мелисса консервативно одевалась, мало говорила. И никогда не пыталась произвести впечатление, но ей это и не требовалось. В ней в прямом смысле текла королевская кровь. Ну ладно, она листочек на длинной и извилистой ветви семейного дерева, но родственная связь наблюдалась. У прабабки Мелиссы была интрижка с одним из племянников правящей королевской семьи какой-то европейской страны, после чего у нее родился дедушка Мелиссы. Члены королевского семейства вышли из себя, и племянник отправил прабабку Мелиссы в США, причем вместе с ребенком и пачкой денег. Деньги закончились давным-давно (поэтому Мелисса учится в государственной школе), но родословная осталась. В смысле, круто же знать, что ты член королевской семьи! И как это здорово! Да, Мелисса никак не могла быть прилипалой.
Когда у кого-то из нас был плохой день, мы встречались в кофейне Меритона в поисках огромной дозы кофеина, сахара и шоколада или в торговом центре для шопинг-терапии. Такая проблема, как смена школы, точно требовала похода в торговый центр. Но в этот раз шопинг не помог. Фактически я просто бродила от магазина к магазину и, не переставая, плакала.
– Говорю тебе, мама точно разрешила бы тебе жить с нами, – в пятый раз повторила Тара.
Она приобняла меня одной рукой, крепко сжала и прислонила голову к моей.
– Хорошо бы, – сказала я. – Хотя мои родители никогда не допустят этого. Кроме того, есть вероятность, что через несколько недель мы поубиваем друг друга.
Я выдавила из себя фальшивый смешок.
– Да, вполне возможно, – согласилась Тара.
– Тебе всего лишь нужно освободиться от родительской опеки, – прочирикала Вероника.
– Поссорь их, чтобы они развелись, – добавила Сериз.
– Тогда сможешь делать все, что захочешь, – пришла к выводу Вероника.
– Времени нет, – вздохнула я. Я уже обдумывала этот вариант по пути сюда. – Я пойду в школу сразу после каникул.
– Ну, тогда нам просто надо устроить улетные весенние каникулы, – предложила Тара. Она взяла под руки меня и Мелиссу. – Пойдемте, дамы. Купим нашей девочке гигантский карамельный макиато. Или три.
Я провела подушечками указательных пальцев под нижними веками, чтобы стереть размазанную тушь, и попыталась натянуть правдоподобную маску леди:
– Звучит отлично.
Мы направились к ресторанному дворику и купили карамельный макиато. Тара приобрела еще шоколадное печенье и выложила его на стол.
– Пока мы разговариваем, родители встречаются с агентом по недвижимости, чтобы найти новый дом и выставить наш на продажу… Это просто сюр какой-то! – сказала я, окуная печенье в кофе. – Не могу представить, что не буду жить здесь. Я просто… не могу в это поверить. Не могу поверить, что отец такой эгоист.
Я откусила намокший краешек печенья.
– Вообще! Кем он себя возомнил? – сказала Вероника, высыпая в кофе третий пакетик сахара.
Я сглотнула.
– Отцу важна только его карьера. Как заработать побольше денег. И получить более высокую должность. В смысле, он даже не спросил у нас, что мы об этом думаем. Будто наше мнение ему не важно.
Мои глаза снова наполнились слезами. И я начала яростно окунать печенье в кофе. Тара передала мне салфетку, и я промокнула уголки глаз, чтобы сберечь оставшуюся тушь.
– Я тоже так думала так, когда папа привез нас сюда, – сказала Мелисса. – Его повысили, и не было никаких сомнений в том, что мы переедем. Хотя в Меритоне неплохо. Я скучаю по старым друзьям, но разве не здорово начать жизнь с совершенно чистого листа? Где-то, где не нужно мириться с прошлым.
– Только у нее там есть прошлое, – пробормотала в чашку Тара.
Мелисса осмотрела нас по очереди:
– А что случилось? Я об этом не слышала.
Я проглотила последний кусок печенья, который пытался застрять в горле. Думаю, мне понадобилось бы слишком много времени на ответ.
Сериз встряла и начала рассказывать:
– Ну, в Эш-Гроув есть ежегодная традиция, когда выпускники во время весеннего семестра устраивают для одиннадцатиклассников охоту на мусор. Это своего рода соревнование, в котором нужно найти определенный предмет, передать его комиссии, после чего тебе сообщают следующий. Кто первым принесет последний предмет, тот выиграет огромный таинственный приз.
Пока Сериз говорила, Вероника размахивала руками, будто это она рассказывала историю. И это было самым жутким из того, что они вытворяли.
– Например, билеты на концерт, которые невозможно достать, и лимузин, – сказала Вероника. – Или выходные на берегу моря.
– Ну, знаешь, что-нибудь потрясающее, – продолжила Сериз. – В прошлом году одним из заданий было сфотографировать директора, то есть отца Блайт, в обычной жизни. За каким-нибудь занятием.
– Стрижка газона, проверка почты, да все что угодно, – добавила Вероника.
– Предметы, которые нужно найти, всегда дурацкие, – вставила замечание Тара. – Клизмы, коробка печенья с предсказаниями и тому подобное.
Мелисса кивнула, методично помешивая кофе.
– Итак, один ученик подобрался к кухонному окну в доме Блайт и сфотографировал ее отца, – начала говорить Вероника.
– Что, по моему мнению, незаконно, и этого парня должны были привлечь к ответственности, – добавила Сериз.
Вероника рьяно закивала.
Тут к подружкам присоединилась я:
– Папа никогда бы не поддержал обвинения, чтобы не портить отношения со своими драгоценными учениками. Но неважно. Парень сделал снимок. Проблема в том, что я тоже была на фотографии. – Я вытащила из чашки п окрытую пеной палочку для размешивания. – А сейчас дай мне кое-что объяснить. Я оправлялась после простуды, и нос сильно покраснел из-за частого сморкания. В руке у меня был платок, но пользоваться им было больно, поэтому…
– Она ковыряла в носу! И именно в этот момент парень и сфотографировал! – влезла в разговор Тара.
– У меня болел нос, – закричала я. – И это был всего лишь мизинец, который и за палец-то не посчитаешь! Да, убейте меня, я ковыряла в носу, но все так делают.
Тара так сильно заржала, что согнулась, будто от боли. Я толкнула ее, и она подняла руки в знак капитуляции:
– Знаю! Знаю! Эта ситуация оставила в душе рану. – Тара фыркнула. – Но было забавно. – Она посмотрела на других девочек в поисках поддержки, а затем повернулась ко мне. – Признай, – продолжила она. – Это же не фотография, на которой ты обнажена или целуешься с котом.
– У меня нет кота.
– Ну, если бы он у тебя был.
– И этого было достаточно, – сказала я.
Тара ласково улыбнулась и провела рукой по коротким, остриженным машинкой волосам:
– Я понимаю. И я была с тобой все это время, помнишь? Я бы, не раздумывая, загородила тебя от прицела объектива, ты же знаешь.
Я водила пальцем по ободку чашки.
– Знаю… – прошептала я.
– Хорошо, значит, кто-то сделал снимок, – сказала Мелисса, и на ее лице отразился вопрос. – Но как это соотносится с прошлым, с которым нужно примириться?
Я вдохнула, готовясь ответить, но меня опередила Вероника:
– Фотография распространилась по Сети. Когда тот парень отдал ее, какой-то выпускник-придурок заметил Блайт с пальцем в носу на заднем плане. Он обрезал фото, увеличил изображение и отправил по электронке своим друзьям.
Я покачала головой:
– Каждый раз, как я думаю об Эш-Гроув, то вспоминаю эту неприятную историю, и меня снова накрывает волной смущения и унижения. Как я буду ходить в эту школу каждый день?
– Эй, это же было так давно, – улыбнулась Сериз. – Никто и не вспомнит.
– Я помню, – возразила я.
– О господи, забудь об этом, – сказала Тара. Она потянулась через стол и сжала мою руку. – Серьезно, Блайт. Ты только мучаешь себя. Просто отпусти это.
– Знаю, знаю, – сказала я.
Я поднесла чашку ко рту и постучала по донышку, но последняя капля пены все равно не стекла в рот. Пришлось сдаться и поставить чашку на стол.
– Фотографию даже опубликовали в газете Эш-Гроув, – прошептала Вероника Мелиссе.
– Ей от этого не легче! – крикнула Сериз Веронике.
Мелисса нахмурилась:
– Там разве нет штатного психолога-консультанта? Как они это допустили?
– Это была неофициальная школьная газета, – сказала я, размахивая рукой в воздухе, словно желая прогнать плохой запах. – У них есть неофициальная интерактивная школьная газета, которая якобы правдиво описывает все школьные события. Ну, типа, какой учитель ездил на машине в нетрезвом виде или как занятия в школьном кружке переросли в пьяную оргию… Вот туда и поместили фотографию. Думаю, они высмеивали дочь директора. Это же так смешно.
– Ого! – воскликнула Мелисса. – В моей прежней школе такое издевательство не прокатило бы. Этих ребят должны были исключить.
Издевательство?
Честно говоря, я никогда не считала это издевательством. Не знаю почему. Думаю, просто никогда не рассматривала себя как жертву.
Все это время я считала, что немного сама виновата в случившемся, потому что на самом деле ковыряла в носу. Да и фотография эта не сексуального характера. Было ли это издевательством?
– Подожди, – сказала Вероника. – Ты начнешь учиться сразу после весенних каникул? Значит, в этом году будешь участвовать в охоте на мусор?
– И ты в одиннадцатом классе, – добавила Сериз.
Мой желудок сполз до пола. Челюсть последовала за ним.
– Я об этом не подумала, – пробормотала я еле слышно.
– Подожди, это и к лучшему, – улыбнулась Тара. – Это твой шанс отомстить тем ребятам. Ты можешь саботировать охоту. Уничтожить ее изнутри.
Улыбка подружки была слишком зловещей.
Я же сидела и молчала. Ведь я никогда и никому не мстила. Скорее совсем наоборот. Я из тех, кто подставит другую щеку. Дружелюбие более привлекательная черта. К тому же доброжелательно настроенный выпускник производит хорошее впечатление на собеседовании при поступлении в колледж. Тем не менее Тара верно подметила. Вопрос в том, захочу ли я рискнуть своей общественной жизнью и репутацией, чтобы превратить жизнь ребят из Эш-Гроув в кошмар. Ответ очевиден. Меня не волновала общественная жизнь в Эш-Гроув. После этой фотографии и папы в качестве директора моя репутация и так упала ниже плинтуса, а я еще даже не перешагнула порог новой школы. Хуже и быть не могло.