Родственники мне не верят
Замкомандира полка по политчасти был у нас замечательный человек, батальонный комиссар Спиридонов. Он часто приезжал к нам на батарею. Говорил всегда спокойно, с какой-то особой мерой такта, доверия, уважения. Мы его любили. В начале апреля 1941 года он, приехав к нам и собрав всех вместе, сказал:
– Товарищи! В мире сложилась тревожная обстановка. Вполне возможно, что в этом году нам придется воевать. Я говорю это не для разглашения, но думается, что войны нам не избежать. Наш враг номер один – Германия.
Все мы с удивлением и недоверием слушали Спиридонова. Как же так? Только что с Германией мы подписали договор о ненападении, и вдруг разговор о близкой войне.
Из маминого письма я узнал, что в Ленинграде, на Советском проспекте, живут наши дальние родственники – мамина двоюродная сестра с семьей. Мама попросила их навестить. В один из дней, получив увольнительную, поехал к родственникам. Когда заявился к ним в военной форме, они удивились. Тетка, бабушка и троюродный брат Борис – все обрадовались мне. Я провел у них чудесный вечер. Борис специально для меня играл целый час на пианино.
– Что тебе сыграть еще раз? – спросил он.
– «Вальс-фантазию» Глинки, – попросил я.
Мы сидели в старой ленинградской квартире в уютной комнате и слушали «Вальс-фантазию». Я ощущал себя в другом мире.
Потом Борис показывал мне фотографии, открытки, вырезки из газет и журналов, связанные с жизнью и творчеством Галины Улановой. Борис собирал все, что только мог достать об этой артистке.
И после этого, получая увольнения, я часто заезжал к родственникам. Обычно, бывая у них, скромно сидел в уголке и больше слушал, чем говорил. Но как-то речь зашла о международном положении, и кто-то из гостей, когда возник вопрос, будет ли война, неожиданно обратился ко мне:
– Интересно, что думает на этот счет военный?
– Война будет, – сказал я спокойно, – ожидается в этом году.
– Интересно, с кем же?
– С Германией, – ответил я.
Мой ответ вызвал у всех ироническую улыбку, а Борис сказал:
– Войны не может быть. Надо газеты читать. У нас же договор с Германией.