Семена огня. Глава 2 (Владимир Свержин, 2013)

Глава 2

Первому трубному звуку вторил другой, чуть в стороне и в некотором отдалении.

– Кто это? – насторожилась девушка.

– Шоб это архангел Гавриил на пресловутом саксе поутру бацал – не похоже, а остальное, даст бог, поправимо.

– Надо уходить отсюда, – сурово хмуря брови, изрек Карел, вскакивая на коня и картинно возлагая длань на эфес меча.

– Замечательный план! – Лис насмешливо склонил голову. – Ты уже определился, куда мы направимся?

– Надо опередить их, – решительно заявил вчерашний гвардеец.

– Я думаю, – с неизменно благожелательной улыбкой проговорил Ла Валетт, – нужно двигаться в сторону загонщиков. Если это охотники, мы сможем спросить дорогу, а при добром расположении звезд – получить ужин, ночлег да и разузнать новости.

– А если это враги?! – Карел наполовину вытащил меч из ножен.

– У нас здесь нет врагов. – Бастиан выразительно поглядел на Лиса. – Пока нет. Судя по трубным звукам, – продолжил он, – эти люди кого-то загоняют, может, оленя, а может, людей. Если мы от них побежим, они погонятся за нами.

– Но почему? – возмутилась Евгения.

– О, прелестная дама Ойген, они погонятся за нами уже потому, что мы будем убегать от них.

– Браво, браво, мой мальчик! – хлопнул в ладоши Сергей. – У тебя на плечах вполне качественная подставка для шляпы. «Вперед, навстречу приключениям!» – как говорил не помню кто, не помню, где и совсем по другому поводу. И шо есть сил кричите «Ау!», как будто вы потерялись в ночном клубе.

Огромный раскидистый вяз, быть может, помнивший еще Цезаря, если только будущему повелителю Рима случалось забраться в эту глухомань, осенял мощными ветвями место нежданной встречи.

Загонщики в широких плащах из некрашеной шерсти поверх длинных, до бедер, кожаных рубах, проклепанных металлическими пластинами, не скрывая удивления, смотрели на выехавших из чащи непонятных чужаков. Их смешанная с восхищением растерянность была столь велика, что командовавший отрядом вояка с длинной бородой, заплетенной в две плотные темно-русые косицы, так и застыл с охотничьим рогом, поднесенным к губам, забыв просигналить о встрече.

Каждому из загонщиков было ясно, как белый день, что перед ними чужаки, но кто они?! Кони незнакомцев были на полголовы выше самого рослого из тех, что им приходилось видеть, и даже с одного взгляда было понятно, что в состязании бойкий клирик не успел бы дочитать «Отче наш», как всадник на таком коне скрылся бы из виду, заставив глотать пыль из-под копыт. Доспех высокого плечистого воина, видно, старшего у них, вне всякого сомнения, был выкован в Константинополе одним из тех мастеров, что поставляют свои чудесные изделия самому императору. Такую броню ни мечом, ни копьем не пробьешь.

О высоком положении незнакомца недвусмысленно свидетельствовал пурпурный, шитый по краю золотом плащ и рукава драгоценной шелковой рубахи, охваченные у запястья серебряными чеканными браслетами. А уж обручи с каменьями…

Под стать благородному воину его дама. Ее лазурное, расшитое серебристыми цветами верхнее платье, какие изредка привозили с Востока, золотая фибула в перегородчатой эмали, скреплявшая плащ, – все говорило о высоком положении девушки и оттеняло ее замечательную красоту.

Можно спорить, что первой мыслью, пришедшей большинству бородатой стаи загонщиков, была: «А не отобрать ли у незнакомцев все эти красивые и полезные штуки? Зря, что ли, везли они все это в такую даль? Будут сопротивляться – здесь же, под вязом, можно и прикопать». Но следующие две мысли прогнали первую, как хозяин – шелудивого пса: во-первых, добычей придется делиться со всеми – таков старинный воинский обычай. И, во-вторых, кто-то там, за спиной этой, и, вероятно, других гончих стай, приказал сообщать обо всех, кого удастся поймать в облаве. И горе тому, кто ослушается приказа!

– Кто такие?! – грозно хмурясь и нехотя отводя взгляд от дорожных тороков у седел незнакомцев, крикнул старший, с косами на месте бороды. В сумах неведомых путников, верно, было еще много интересного.

– Сержант… – заслышав привычный командный тон, подобрался Карел зе Страже.

– Олух чешского президента, что ты несешь?! – полетело на канале закрытой связи, но вслух уже звучали совсем иные слова:

– Молодой господин – сэр Жант из Корнеборо! Сын властителя Нурсии Жанта Третьего, высокородный герцог и наследник престола. Он станет разговаривать лишь с тем, кто равен ему.

Хмурый бородач перевел взгляд на Лиса.

– Но, если шо, спрашивайте, я ему передам, – заметил тот.

А в голове у Карела в это время звучало:

– Куда тебя несет неведомая сила? Шо за детский сад? А скажи-ка, милый мальчик, – голос Сергея приобрел сюсюкающие интонации, – как тебя зовут?

– Ну, я растерялся, он как гаркнет!

– В этих условиях растеряться и потерять голову – одно и то же.

– А можно вопрос? Нурсия – это где? – поинтересовался обескураженный принц и наследник.

– Вот у тебя вопросики! Почем я знаю? Это такое место, где много неуправляемых реактивных снарядов. Но с другой стороны, этот, с косичками на подбородке, тоже не похож на учителя географии.

Между тем счастливый обладатель громогласной трубы наморщил лоб и поинтересовался:

– А Нурсия – это где?

– Ну шо, гроза Богемии, напомнить, у кого мысли сходятся? Будешь импровизировать, или оскорбишься для виду словами этого неуча? Понял, оскорбишься. Ладно, принимаю управление на себя.

– Воин, перед тобою высокородный герцог, а не хухра с мухрой! Хотя по лицам видно, что ни хухра, ни уж тем более мухра, вам, слава Господу, не встречались на неведомых дорожках. По-дружески вам говорю, обходите стороной следы этих невиданных зверей. Однако ситуации это не меняет. Мой принц станет разговаривать лишь с кем-то, равным ему.

Хмурый бородач оторопело уставился на Лиса и часто заморгал, силясь постичь слова опытного с виду вояки о неведомых зверях.

– Но если шо, спрашивайте, я ему передам, – напомнил тот.

– Чего передавать-то – насупился командир загонщиков. – Я спрашиваю, Нурсия – это где?!

Лис придал лицу возвышенно-задумчивое выражение.

– За горами высокими, за долами широкими, от моря и до моря на гладкой высоте простирается край обширный и раздольный, где реки текут брагой, а берега сплошь из сала.

– Это Украина, что ли? – прорезалась на канале связи прелестная Ойген.

– Не мешай, дай помечтать вслух. И расположена она от края Земли налево, три дня лесом да еще два полем, а там уже и рукой подать.

Лисовский собеседник покачал головой, поднес к губам рог и протрубил в него, должно быть, запрашивая помощь клуба.

– С нами поедете, – буркнул он, опуская свой музыкальный инструмент и поворачивая неказистого конька.

– Надеюсь, это приглашение, – принимая высокомерный вид, проговорил сэр Жант.

– Неплохо, но не зарывайся. Оставь свой дипломатический талант для серьезных людей. Эти тебе не ровня.

– Молодой господин готов встретиться с тем, с кем бы мог говорить, как положено ему по праву рождения. А ты, приятель, не потрудился даже назвать имени.

– Я Арнульф, сын Бардольфа, комис властителя Нейстрии, благороднорожденного Пипина Геристальского, – буркнул тот.

– А Нейстрия – это где? – не меняясь в лице, заявил Лис.

– Господин инструктор, Нейстрия – это же территория… – Бастиан удивленно поглядел на Лиса.

– Валет, не мешай работать, лучше смотри, шо будет.

– Это здесь, – хмурое лицо Арнульфа приобрело несколько растерянный вид.

– А здесь – это где?

– Ну, вот тут…

– Вот теперь, наконец, все стало ясно! – хмыкнул Сергей. – О, Господь и святые угодники, будьте мне свидетелями! – он картинно поднял руки вверх. – Злой колдун, имя которого столь ужасно, что даже звук его навлекает беду на ближнего, чарами своими перенес нас за тридевять земель от родной Нурсии! Что я скажу вашему батюшке, а моему повелителю?! – он пришпорил коня и бросился к Арнульфу. – Поведай, добрый человек, как проехать отсюда до Нурсии?

– А скажите, господин инструктор, – послышался на канале связи едкий голос штатного психолога, – одной мне кажется, что у вас истероидное состояние и навязчивый бред?

– Спрячься в кусты и старательно перекрестись, шоб не казалось, а заодно и пошурупай мозгами: здесь полсотни опытных охотников, среди них, рупь за сто, с дюжину следопытов. Плюс к этому свора ищеек. Отсюда вопрос: сколько времени уйдет, чтобы прояснить тот незначительный факт, шо наши следы начинаются аккурат на волчьем капище? Запусти мысль в извилины, это больно только на первых порах. Если ты точно знаешь, что тебе зададут нежелательный вопрос, лучше заставь отвечать на него того, кто спрашивает.

– Мне то неведомо! Да и откуда бы?! – попятился обескураженный комис повелителя Нейстрии.

– А благороднорожденный Пипин, быть может, он ведает? Уверен, что это так! Потому шо как же иначе? Сопроводи нас к нему, высокочтимый Арнульф! – Сергей простер руку в щедром жесте, точно намереваясь подарить «охотникам» все окрестные леса. – Благодарность владыки Жанта не будет знать границ в пределах разумного!

Арнульф обескуражено кивнул, поворачивая коня.

– Видите, дорогие студенты, – между тем поучал Лис. – Ситуация вроде та же, но роли изменились. Во-первых, противник ошеломлен и теряется в догадках, так что его можно брать голыми руками. – Лис выразительно поглядел на Евгению. – Ну, если хочешь, голыми ногами.

– Вот еще! – фыркнула девушка.

– Да, вот еще, это ты верно заметила. Теперь этот кособородый субъект уже не конвоирует нас, как предполагалось, а сопровождает с подобающим случаю почтением.

– А мне что делать? – поинтересовался Карел.

– А тебе, гроза и ужас тайных врагов президента Чехии, обрастать королевским мясом, ибо то, что я сейчас вижу, это даже не скелет высокородного герцога. Это небрежный слепок с того углубления, где вышеупомянутый принц валялся на пляжу. Это призрак, который бродит по Европе рука об руку с призраком коммунизма. Усек мысль, сэр Жант?

– Господин инструктор, – вклинился в разговор Бастиан, – я тут приметил: ни у одного из охотников нет ягдташей.

– Браво, Валет, я тоже это приметил. А знаешь, почему никто не озаботился взять сумки для дичи на охоту?

– Думаю, что знаю, господин инструктор. Они охотятся на человека.

– Вернее сказать, на людей.

Небольшая крепостица над высоким обрывистым берегом реки, должно быть, в прежние времена служила временным лагерем одной из когорт римского легиона. С тех пор укрепления отстроились, ров стал глубже, вал, естественно, круче, а над частоколом возвысилась башня в три человеческих роста. На ее боевой галерее, бдительно осматривая излучину реки и опушку леса, под дующим от воды сырым ветром переминались с ноги на ногу часовые. Стража у ворот без труда опознала Арнульфа и смерила его спутников изучающими взглядами.

– Здесь, видно, кого-то ждут, – пробормотал Лис. – Но не нас.

В центре крепости, там, где в прежние времена располагался шатер имперского полководца, высился сложенный из мощных, в обхват, бревен дом с высоким крыльцом. Первый этаж его, должно быть, предназначался для складов, на второй, жилой, вела прикрытая навесной крышей лестница.

– Ждите здесь, – с подобающей случаю грубоватой суровостью, но без прежнего высокомерия, кинул Арнульф, повернувшись так, чтобы было непонятно, кому он это сказал – залетному герцогу со свитой или сопровождавшим их всадникам своего отряда. – Можете спешиться.

Отсутствовал комис всего несколько минут и вновь появился на крыльце со статным, довольно благообразным мужчиной в парчовом наряде, подпоясанном широким кожаным поясом, сплошь усеянным фигурными бляхами из литой бронзы. Не делая и шага навстречу, тот обвел взглядом незваных гостей и бросил Арнульфу:

– Те двое пусть ждут, а сэра и его девицу – ко мне!

Люди Арнульфа, не заставляя господина повторять распоряжение, бросились к Карелу и даме Ойген. Двое из них рухнули сразу, столкнувшись лбами – мощные, словно железные тиски, руки бывшего сержанта попросту словили не ожидавших подобного обращения вояк за кудлатые загривки и ударили с такой силой, что медные тарелки на их месте, пожалуй, распрямились бы в блин. Впрочем, глядя на внушительные габариты принца Нурсии, такого исхода следовало ожидать. А вот то, что вояка, схвативший хрупкую золотоволосую девушку, вдруг ни с того ни сего покатился, голова-ноги, вызвало у присутствующих не столько желание схватиться за мечи, сколько вспышку бурного хохота.

– Что вы себе позволяете?! – возмущенно закричала красавица. – Тащить девицу! У вас что, в детстве были проблемы с жестокой матерью? Или, может, со старшей сестрой?

Высокородный господин на крыльце от неожиданности аж щелкнул зубами, – мол, мне палец в рот не клади.

– Ты знаешь Брунгильду?! – недобро, но с опаской глядя на Евгению, поинтересовался он.

– Нет, так говорит Фрейд, – пустилась в объяснения непокорная девица.

– Что?! – Пипин Геристальский взревел, как сирена воздушной тревоги. – Фрейднура ко мне!

Через мгновение детина, такой же рослый, как сын властителя Нурсии, моложавый, но с бородой, растущей почти от глаз и до середины груди, стоял у крыльца, преданно глядя на Пипина.

– Ты что же, негодяй, рассказал ей, – он кивнул на гостью, – о Брунгильде?!

– Я?! Да чтобы я?! Это ж никогда! И то сказать, мой господин, девицу эту и не видал прежде!

– А она показывает на тебя!

– Я Фрейднур, десятый сын Зигмунда Сурового, внук Густава Юного, на мече и на кресте присягаю, что никогда прежде не видел этой девицы и не говорил с ней!

– Ты называешь мою даму лгуньей? – Карел выступил вперед, хватаясь за меч. Фрейднур не замедлил ответить на вызов. Но с высокого крыльца уже звучало:

– Стойте! Вы двое, – Пипин Геристальский указал на Карела и Евгению, – прошу ко мне. Я желаю понять, что тут происходит.

– Ха, происходит! – послышался на канале связи многообещающий голос Лиса. – Это разве происходит? Это еще только собирается происходить!

Принц и его прелестная спутница начали подниматься по скрипучей лестнице, оставив Лиса с юным менестрелем дожидаться на растрескавшемся бревне под стеной.

– Готов спорить, это не постоянное жилище властителя Нейстрии, – пробормотал Ла Валетт.

– Молодец, сечешь фишку. В постоянном хоть ступени поменяли бы, – в тон ему ответил Лис. – А сейчас давай-ка, бери свою балалайку и, пока суд да дело, шуруй общаться с гвардейцами мажордома.

– А что я им скажу?

– Мой юный друг, не пугай меня внезапными всполохами клинического недомыслия. Ты же второй после меня певец во стане франкских воинов! Кому же, как не тебе, они расскажут о своих подвигах с целью увековечивания оных? Так шо слушай сюда. Твоя задача – раскрутить этот клуб любителей вкусной и обильной пищи на откровенные разговоры: что предшествовало внезапному желанию этого грубияна-дворецкого оставить без присмотра вверенный его заботам дворец и устроить травлю, в которой мы чуть было не поучаствовали в качестве добычи.

– Но он же не просто дворецкий, – запротестовал Бастиан.

– Да, я знаю. Майордом – фактический управитель всего местного гадюшника, начиная с дворца и заканчивая последним болотом. Но это все лирика, меня интересует другое: вот жил себе, поживал этот Пингвин…

– Пипин, – автоматически поправил Ла Валетт.

– Пофиг дым, Пингвин – смешнее. И главное, как-то четче отражает суть объекта. А в нашей мрачной ситуации чем веселее, тем лучше. Это тебе как носильщику разумного, доброго, вечного, на заметку.

Но вернемся к вопросу: управлял себе Пингвин землями от имени и по поручению, горя себе не знал. Король Дагоберт при этом слыл мудрым правителем и вообще славным малым. Что немаловажно, поскольку одно дело ухайдокать какого-нибудь отморозка, и совсем другое – любимого правителя. Но еще более важно, что сюзерен происходит из династии, которая в землях франков почитается охрененно священной. И вдруг, ни с того ни с сего, вышеупомянутый Пингвин множит государя на ноль и, шо показательно, даже и не думает после этой невинной шалости скрываться!

Что это его вдруг торкнуло? С какого бодуна он так рванул с места в карьер. На что надеется? Силой пока что франков не задавить, у каждого мужика в доме копье, топор, а то и меч заботливо хранится. Чуть что не так, могут и голову откромсать. Почирикай с гвардейцами, может, чего путного расскажут. Оно похвальба похвальбой, но, глядишь, зерно истины в плодородный грунт твоих мозгов и обронят.

– Господин инструктор, – раздалось на канале закрытой связи. – Нурсия расположена на севере или на юге?

– В южной части восточной оконечности северо-запада. Карел, рассуждай здраво. Все ближние края Пипин знает. Стало быть, чем дальше, тем лучше. Главное, не переборщи. Может, тебя это огорчит, но на китайца ты мало похож. И придерживайся версии насчет колдовства. Вспомни ваши местные сказки, там наверняка что-нибудь пригодное к употреблению найдется.

– Мы с прекрасной Ойген, моей невестой, направлялись в Корнеборо, столицу моего отца, когда злой колдун Иржи из Вальштины перенес нас сюда.

– Маманя дорогая, а почему из Вальштины?

– Это мой учитель математики, – сознался Карел. – Я всегда думал, что он злой колдун.

– Ага, так значит, пробил его звездный час.

– Но мой отец отыщет нас, его войско неисчислимо…

– А как он сможет узнать, что вы тут? – внимательно глядя на гостя, вкрадчиво поинтересовался Пипин Геристальский. Он не любил неожиданностей, бесцеремонно вторгавшихся в его планы. А уж неожиданностей, смысла которых не понимал, и вовсе терпеть не мог.

– А у нас тоже маг есть, – выпалил Карел, – еще и посильней этого Иржи.

– Дурень! – всполошился Лис. – Ты же в христианской стране! Здесь у каждого мало-мальского барона есть штатный колдун, но говорить об этом не принято. Могут и кадилом по башке окрестить.

– А, ну, или молитвой там, – без малейшего перехода заявил принц Нурсии.

– Эй, дядька! – крепыш, которого властитель именовал Фрейднуром, присел на бревно рядом с Лисом. – А вот эта, ну, та, шо, ну, с ним, с этим вашим, она меня откудова знает?

– Ты говоришь о прекрасной Ойген? – Сергей понизил голос. – Неужели слава о ней еще не докатилась сюда? Эта премудрая девица видит твои мозги насквозь, зрит прямо через твой лоб, как сквозь воду в ковше.

– Ну, так я-то ее не видел никогда.

– Лучше молчи, если что скажет, только кивай. А то ведь она мизинцем поведет и такую круговерть у тебя в мозгах устроит, что ты от себя самого шарахаться будешь.

– Колдунья, стало быть? То-то я смотрю, Гунт как ее схватить хотел, так оземь и шмякнулся.

– Нет, не колдунья. Ей оттуда помогают, – Лис многозначительно поднял брови и посмотрел вверх. – Ну, ты понял, не дурак.

– Не дурак, – подтвердил сын Зигмунда.

– А раз так, еще тебе скажу, только между нами. Об этом будут знать только ты, я, ну и все, кому ты расскажешь. Если эта девица вдруг начнет о чем-то расспрашивать, лучше честно отвечать, а то до конца дней с умом поврозь жить будешь. Усек?

– Чего?

– У, я смотрю, началось. Вот что, парень, как она выйдет – беги извиняться.

– Ага, я понял.

За крепостными воротами раздался звук рога.

– Едет кто-то, – Фрейднур бросился поднимать засов.

– Изловили! – радостный клич разнесся над двором. – Ее и мальчишку!