Глава 7
Я буду твоей надеждой,
Когда тебе будет казаться, что это конец.
Я удержу тебя,
Если мир уйдёт у тебя из-под ног.
А когда ты будешь, наконец, в моих объятиях,
Подними глаза – и ты увидишь, что у любви есть лицо.
Red, Not Alone©
Эви проснулась первой. Сонно потянувшись, она перевернулась на бок и, подперев голову рукой, начала разглядывать свою ещё спящую любимую. Мари, как обычно, спала на спине, прикрыв глаза одной рукой. Её короткие чёрные волосы растрепались, а лицо отражало сонную расслабленность, умиротворение, которые так редко можно было увидеть в обычной жизни.
Нежно улыбнувшись, Эви едва уловимо провела кончиками пальцев по плечу Мари, под ключицей, задержалась в основании руки.
«Какая же она милая, когда спит, – подумала Эви, скользя взглядам по чертам брюнетки, – такая настоящая…».
Эви ещё минут десять рассматривала спящую Мари, затем, когда брюнетка пошевелилась, просыпаясь, склонилась к её лицу и аккуратно поцеловала в уголок губ, а после – нежно-нежно – в сами губы, просто прикоснулась, замерла на несколько секунд. Брюнетка вздохнула и, убрав руку с лица, открыла глаза, смотря на любовницу.
– Доброе утро, – почти шёпотом, боясь спугнуть утреннюю негу, произнесла Эви и улыбнулась.
Мари угукнула в ответ и вновь прикрыла рукой глаза.
– Как тебе спалось? – спросила Эви.
Она села рядом с Мари, на уровне её бедер, придерживая на груди лёгкое одеяло.
– Нормально, – немного хрипло со сна ответила брюнетка, не открывая глаз. – После алкоголя и хорошего секса всегда отлично спится.
Эви вновь улыбнулась. Этим утром она проснулась с просто потрясающим настроением, преисполненным нежности и щемящего душу света, душевного порыва, который заставлял сердце стучать немного быстрее обычного.
Посидев ещё с минуту, Эви пересела чуть выше и, склонившись к Мари, поцеловала её в основание шеи: тягуче, медленно, чуть разомкнула губы, касаясь тёплой, пахнущей лишь собственным ароматом, кожи. Брюнетка никак не отреагировала на эту ласку, продолжая лежать с закрытыми глазами.
Не увидев сопротивления, поддаваясь порыву нежности, Эви скользнула губами по ключице Мари, поцеловала в выступающую косточку на ней, осторожно провела языком. Она глубоко вдохнула аромат кожи любимой, чувствуя, как сердце в её груди окончательно просыпается ото сна и начинает скакать всё быстрее, разгоняя по венам горячую кровь.
Осторожно, не торопясь, Эви продолжала целовать шею и плечи Мари, опустила ладонь ей на живот, ненавязчиво поглаживая: то спускаясь вниз, к самому лобку, то поднимаясь к груди. Немного осмелев, Эви провела ладонью по покрытой одеялом груди брюнетки, провела кончиками пальцев над кромкой покрывала, а после осторожно потянула его вниз.
Стянув одеяло до середины живота Мари, она провела кончиками пальцев под её грудью, а после поцеловала под левой грудью, прижалась на несколько мгновений губами, слушая гулкий сердечный ритм.
Продолжая неспешно и так горячо целовать тело любимой, Эви одной рукой трепетно оглаживала её бок, а второй медленно задирала одеяло, открывая ноги брюнетки. Одеяло уже было задрано до середины бедра Мари и обнажало стройные ноги с татуировкой в виде Медузы Горгоны над правым коленом; Эви покрывала поцелуями живот Мари, спускаясь вниз и оставляя на коже влажные следы, задержалась у впадинки пупка, лизнув её.
Стянув одеяло ещё ниже и приоткрыв лобок Мари, Эви провела по нему кончиками пальцев, а после повторила это движение губами, замерла на несколько секунд, прижимаясь. Неповторимый запах тела, не искажённый всякого рода духами и косметическими отдушками, будоражил и кружил разум, в несколько раз подогревал в груди порыв щемящей нежности.
Эви продолжала целовать тонкую полоску самой нежной кожи, водя ладонями по ногам любимой, оглаживая бёдра; пульс уже стучал сумасшедшими молоточками в её висках. И сердце в груди Мари уже тоже давно забилось чаще, горяча кровь и отзываясь на ласку, разнося приятную тяжесть предвкушения по телу. Но она продолжала неподвижно лежать, даже глаз не открыла. Сонная нега, несмотря на пробудившееся возбуждение, продолжала плутать в её теле, и ей просто не хотелось двигаться, ей было лень это делать. Пусть Эви постарается самостоятельно.
Проведя кончиком носа по лобку Мари, Эви стянула покрывало сильнее, практически полностью обнажая её, и горячо и влажно поцеловала: раз, ещё раз, всё сильнее усиливая возбуждение любимой.
Продолжая покрывать поцелуями лобок Мари и низ живота, Эви медленно пробиралась руками выше, соскальзывала на внутреннюю поверхность бёдер брюнетки, отодвигая одеяло выше, пока оно не осталось лежать поперёк тела Мари тонкой линией, покрывающей лишь низ живота.
Оторвавшись от тела брюнетки, Эви заглянула ей в лицо, будто ища в нём ответа: разрешения на продолжение или же сигнала: «Стоп!», но Мари продолжала расслабленно лежать.
Прикусив губу, Эви села, провела ладонью по бедру Мари вверх, до тазовой косточки, затем склонилась и поцеловала в неё, опять взглянула в лицо. Сопротивления так и не последовало и, решившись, Эви убрала одеяло в сторону и устроилась между ног Мари.
Помедлив немного, Эви склонилась к животу брюнетки, вновь целуя в тазовую косточку, а после начала медленно спускаться поцелуями вниз. Мари глубоко вдохнула и наконец-то приоткрыла глаза, наблюдая из-под опущенных ресниц за действиями любовницы.
Эви поцеловала Мари в самый низ лобка, где начинался разъём половых губ, осторожно провела языком. Брюнетка шумно вздохнула, но продолжила молчать, лишь наблюдая за любовницей.
Проведя по лобку Мари носом, Эви облизнула губы и, спустившись ниже, прикоснулась ими к клитору брюнетки, а затем осторожно провела языком. Мари вновь сделала шумный вдох, не отрывая взгляда от любовницы: от шёлковых, немного спутавшихся за ночь волос, от закрытых глаз и подрагивающих ресниц.
Первые движения языка Эви были медленными, будто бы опасливыми, но такими приятными: они сильнее разжигали пожар внутри, наливая низ живота тяжестью, и заставляли желать большего.
Постепенно Эви начала ускорять свои движения, смелея, очерчивая языком самые чувствительные места любимой и вырисовывая на них витиеватые узоры, отчего у брюнетки окончательно срывало крышу. Она выгнула спину, вновь прикрывая глаза и наслаждаясь сладкими ласками.
Порхания языка Эви становились всё быстрее, она со вкусом ласкала любимую, негромко причмокивая: водила языком по половым губам Мари, играла его напряжённым кончиком с её клитором, периодически отстранялась и целовала в самый верх бедра.
Мари наслаждалась приятнейшими ласками, тяжело дыша, периодически выгибая спину в зверином инстинкте и желая всё большего, большего. И Эви, будто слыша её желания, давала ей это: прикасалась всё отчётливее, сильнее и чаще, всё громче причмокивала, полностью отдавшись процессу и ощущая, как уже мокро и горячо у самой между ног.
Эви задыхалась, сердце бешено стучало в груди; она не переставала неистово и искусно водить языком между ног любимой, играя им с её напряженным, набухшим клитором и вновь подключая руки – оглаживая бёдра Мари.
Мари прикусывала губы от наслаждения, дышала всё чаще и тяжелее; напряжение внизу живота становилось всё сильнее и горячее, приближая яркий оргазм.
Она облизнула губы и запрокинула голову, запустила пальцы в волосы Эви, притягивая её ещё ближе. Не прекращая искусных ласк, Эви слегка улыбнулась, после чего ещё больше ускорила движения языка, обхватила клитор Мари губами, осторожно посасывая его.
Брюнетка противилась скорому наступлению разрядки, растягивая своё наслаждение, но это стало для неё последней каплей. По всему телу будто прошёлся разряд тока, и её бёдра дёрнулись вверх, она вцепилась в волосы Эви, дёргая их с такой силой, что едва не вырвала с корнем.
А Эви и не думала отстраняться, продолжая ласкать любимую до тех пор, пока она не перестала спазматически двигать бёдрами. Когда волна оргазма стихла в теле, Мари расслабленно потянулась, проводя ладонями по измятым за ночь простыням. Полежав ещё немного, она села и, взяв с тумбочки сигареты и зажигалку, закурила. Эви сидела рядом, невольно ёрзая от возбуждения и кусая губы.
Сделав глубокую затяжку, Мари запрокинула голову, медленно выдыхая дым, затем взглянула на Эви.
– Вот теперь точно – доброе утро, – произнесла она.
Эви улыбнулась в ответ, затем открыла рот, желая что-то сказать, но Мари накрыла её губы ладонью, останавливая и пачкаясь в своей же смазке.
Несколько секунд брюнетка сидела, ничего не говоря и смотря в глаза любовницы нечитаемым прицельным взглядом. По румянцу на щеках Эви, по тому, как блестели её глаза, не сложно было догадаться о её желаниях. Но Мари была совершенно не настроена на продолжение и ответный жест.
Так ничего и не сказав, она убрала руку с губ Эви, вытерла её прямо об одеяло и встала. Надев трусики и майку, Мари вновь зажала в зубах сигарету и покинула спальню.