Секреты успеха уроков физкультуры: учебно-методическое пособие. Глава 1. Забытые традиции глубокой древности (Ю. Г. Коджаспиров, 2018)

Идею музыкальной стимуляции жизнедеятельности неугомонные, творчески мыслящие люди упрямо вынашивали многие тысячелетия человеческой эволюции. Углубившись в историческое изучение данного феномена нельзя не отметить, что многим социальным достижениям наших далеких предков в этом направлении, без всякого преувеличения, могло бы позавидовать и современное компьютеризированное поколение, мечтающее работать на фоне удовольствия.

Удивительный опыт неразумно забытого прошлого поистине потрясает. Однако, из-за ограниченности объема данного пособия прикоснемся лишь к отдельным (наиболее актуальным) историческим фактам, оценить и воспользоваться которыми здравомыслящий читатель волен по собственному разумению.

Не все из интересного опубликовано в нашей стране, заполним хотя бы некоторые пробелы.

Уже при первобытнообщинном и рабовладельческом строе музыка понималась по преимуществу в неразрывной связи с практикой общественно-трудовой жизни. Углубленно изучая историю Древнего мира, невольно обращаешь внимание на тесную, неугасающую взаимосвязь между состоянием производительных сил первобытных народов и их музыкальным искусством.

Когда люди объединялись для какой-нибудь совместной работы и появлялась необходимость в четких, упорядоченных и равномерных действиях, музыка и пение являлись верным средством приятной и экономной координации рабочих действий. Каждый старался действовать в такт музыки и неорганизованная толпа, словно по волшебству, превращалась в единый, хорошо слаженный и неутомимый организм.

Существуют логично обоснованные научные предположения, что и запел-то первобытный человек впервые за работой, аккомпанируя поющим голосом в такт своим рабочим движениям, а для более четкого и выразительного обозначения такта впоследствии были изобретены простейшие музыкальные инструменты.

Первые объективные сведения об использовании музыки в жизни человека восходят к верхнему палеолиту, к ориньякской культуре (около 30–40 тыс. лет назад). Именно с этого времени в археологических находках вместе с простейшими орудиями труда – костяными и каменными топорами, ножами, иглами начинают попадаться музыкальные инструменты – свистки, флейты, барабаны.

О прикладном применении музыки в целях стимуляции двигательной активности человека этого периода свидетельствуют и изображения в палеолитических пещерах играющих, танцующих и охотящихся под нее людей. Под звуки ритмически размеренных ударов камня о камень много тысячелетий назад первобытные охотники воспроизводили движения диких зверей и отрабатывали методику эффективного нападения на них.

Одним из древнейших письменных свидетельств музыкальной стимуляции общественных работ в рамках государственных законоуложений может служить правило древнекитайской «Книги ритуалов Чеу-ли» (XII в. до н. э.), которое гласит: «Игрою на као-ки (огромный барабан особого рода – Ю. К.) подстрекают рвение работающих на государственных оброчных работах». К таким работам относились постройки обширных плотин, городских стен, дворцов, дорог, большие императорские охоты на диких зверей и т. п.

Древние китайцы придавали очень большое значение музыкальной стимуляции различных двигательных и трудовых процессов. Об этом сохранились документальные высказывания таких известных представителей общественно-политической и философской мысли, как Конфуций (551–479 гг. до н. э.), Мен-Цзы (390–305 гг. до н. э.), Сюнь-Цзы (315–236 гг. до н. э.) и мн. др.

В философских учениях китайских мыслителей музыке отводилась широкая практическая роль. В древнекитайских текстах термин «юэ» (музыка) относится ко всей ритмически организованной деятельности человека, включая различную работу, общие ритуалы, танец, поэзию, живопись, архитектуру и даже сервировку стола. Поэтому массовые современные представления о том, что в древности люди многое из этого просто не ведали, слишком самонадеянны и обманчивы.

К примеру, во времена Конфуция китайское образование состояло из шести обязательных предметов: церемонии, музыка, стрельба из лука, управление колесницей, письмо и арифметика. Рассуждая о роли музыки в жизни людей, Конфуций рассматривал ее как действенное средство управления их умственной и физической деятельностью, указывал на познавательное и воспитательное значение музыки, призывал расширять масштабы ее прикладного применения в государстве (рис. 1).

В связи с этим утилитарное применение музыки в трудовой и общественной практике буквально пронизывает всю историю Древнего Китая.

В эпоху династии Западная Чжоу (XI–VIII в. до н. э.) многие чиновники императорского двора традиционно посылались в различные районы страны для сбора и расширенного использования народных трудовых песен.

Китайский император Сяо-у-ди, правивший в 140–80 гг. до н. э., учредил даже специальную музыкальную палату – Юэфу, в которой в начальный период ее деятельности состояло на службе около шестисот специально подготовленных чиновников. Они собирали, систематизировали и пропагандировали среди населения различные трудовые и ритуальные песни, а также составляли профессионально ориентированные тематические сборники песен отдельных географических местностей. Так стали известны трудовые песни местностей Дай и Джао, напевы Цинь и Чу. Около 150 собранных ими песен такого рода сохранилось в Пекинской императорской библиотеке и относительно благополучно дошло до наших дней.

Рис. 1. Музыка в бытовой жизни Конфуция

В представлении древних индусов песня – испытанный друг трудящихся людей, с нею быстрее преодолеваются большие расстояния, лучше и значительно легче работается. Пространные упоминания об этом содержатся в замечательных творениях индийского национального эпоса V–IV вв. до н. э. «Махабхарата» и «Рамаяна».

Облегчающая и координирующая мышечную работу роль музыки была известна и древним египтянам. Рассматривая скульптурные композиции и живописные изображения на древнеегипетских памятниках культуры, можно увидеть многочисленные сцены организованного утилитарного использования музыкального сопровождения в бытовой жизни, на строительстве древнеегипетских пирамид, дворцовых сооружений, дорожных, сельскохозяйственных, гончарных и других работах.

Однако особого расцвета музыкальная стимуляция трудовых процессов и самых разнообразных физических упражнений достигает в античной Греции, на что современным работникам физической культуры и спорта следует обратить специальное внимание. Прежде всего из-за весьма ограниченной известности и редчайшей профессиональной ценности многих древнегреческих достижений в этом направлении.

Письменные указания на это берут начало с произведений легендарного Гомера («Илиада», «Одиссея», «Гомеровы гимны»). Созданные около IX–VIII вв. до н. э., они, несомненно, отражали уклад общественной жизни и более раннего исторического периода.

В это время в трудовой деятельности греков были уже распространены стимулирующие мышечную работу песни, дифференцированные с учетом профессиональных особенностей и условий труда: «Гимайос» – мельничная песня, «Айлинос» – песня ткачей, «Иулос» – песня прядущих шерсть. «Лютиерсом» называлась песня жнецов. Бытовали особые, облегчающие профессиональную деятельность, песни полевых наемников, банщиков, пастухов, сторожей, красильщиков и т. д.

В «Илиаде» Гомера (Песнь XVIII, стихи 565–573, пер. с греч. Н. И. Гнедича) приводится даже обстоятельное описание музыкальной стимуляции трудовой деятельности виноградарей:

В понимании древних греков музыка была составной частью жизни и философии, поэтому интерес к ней проявляли почти все греческие философы. В связи с этим те или иные сведения о прикладном использовании музыки в самых разных видах деятельности человека сообщаются также в произведениях Платона, Аристотеля, Геродота, Пиндара, Страбона, Лукиана, Архилоха, Аристофана, Эсхила, Гесиода, Вергилия, Плутарха и других, всемирно известных античных авторов.

Например, знаменитый Аристотель (384–322 гг. до н. э.), основатель школы перипатетиков, по мнению ученых историков – самый глубокий и всеобъемлющий ум древности, осмысливая эту проблему в философских трактатах, то есть обоснованных научных сочинениях, «Политика», «Поэтика», «Этика», «Риторика», «Метафизика», приходит к заключению, что музыка имеет в обществе очень серьезные научные задачи. Она способна управлять сознанием и поведением людей, повышать их работоспособность в различных видах деятельности, давать чувственное наслаждение, развлечение и отдых, исцелять от болезней, формировать у слушателей необходимые ценностные ориентации, вкусы, интересы, потребности, социальные установки, нормы и идеалы.

Музыка использовалась как сильнодействующее внушающее средство. Греческие ораторы и поэты нередко выступали с музыкальным сопровождением. Музыка, ритм которой был тесно связан с метром стиха, делала более привлекательными и отчетливыми интонационные намерения оратора, усиливала мелодические и ритмические акценты, обусловленные речью, повышала эффект и убедительность выступления.

Стихи Гомера ради этого декламировались под лиру (см. вклейку).

Эсхил, Софокл, Еврипид, создавая свои бессмертные трагедии, одновременно сочиняли и музыку к ним, предусмотрительно вводили в трагедию хоры, соответствующие танцы, музыкальные партии корифея и актеров. Благодаря такому продуманному комплексному воздействию на зрителей хор из «Антигоны» Софокла «Много на свете дивных сил, но сильней человека нет!» стал даже национальным Афинским гимном.

Анализируя влияние музыки на жизнедеятельность человека, Аристотель выделяет три типа мелодий: этические (действующие на нравственные качества), практические (стимулирующие активность в разных видах деятельности) и энтузиастические (вызывающие экстаз, разрядку тягостных, неприятных чувств, исцеление от болезней).

Эффективность музыки как средства воспитания Аристотель усматривал в том, что таким способом внушаемое слушателю прекрасное поведение сочетается с параллельным наслаждением музыкой и поэтому лучше усваивается. Человеческое счастье, по Аристотелю, во многом состоит именно в гармоническом сочетании прекрасных поступков с чувственным удовольствием от их совершения, в связи с чем музыкальная стимуляция жизнедеятельности людей не только благотворна, но и общественно необходима.

Эти представления, весьма разумно интегрировавшие гуманитарные достижения своего времени, стали на несколько последующих столетий основополагающими ориентирами для всего античного общества.

Веским подтверждением тому может служить также свидетельство самого известного римского педагога Марка Фабия Квинтилиана (42–118 гг. н. э.), который даже через 400 лет после Аристотеля, горячо одобряя и поддерживая практику музыкальной стимуляции, в своих широко востребованных тогда «12 книгах риторических наставлений» говорит о музыке: «Сама природа, кажется, дала ее нам как в дар для удобнейшего трудов перенесения. Посмотрим на гребцов, как возбуждает их пение; видно это не только в таких трудах, в которых усилие многих, при слышании первого приятного голоса, стремится к одной цели; но и в уединении каждый скуку и труд свой облегчает каким ни есть, хотя бы нескладным напевом».

При таком благожелательном отношении общества к музыкальной стимуляции выполняемой деятельности было бы в высшей степени удивительным, если бы ею не воспользовались в физическом воспитании и спорте античного мира.

В связи с тем, что в современных учебниках по истории физической культуры об этом нет почти никакой информации, попытаемся синтезировать эти сведения по мелким драгоценным крупицам, рассеянным в других отраслях знаний: общей истории цивилизации, археологии, философии, искусствоведении, этнографии и т. д.

В результате таких многолетних поисков автору удалось установить, что одним из первых государств Древнего мира, узаконивших в масштабах страны прикладное применение музыки в физическом воспитании подрастающего поколения, была Спарта. В нее в 663 г. до н. э. популярный в то время певец и композитор Фалет завез из Крита, выполняемые в ритме гекзаметра песеннообразные «гимнопедии», под звуки которых выполнялись всевозможные гимнастические упражнения на учебно-тренировочных занятиях в разных видах спорта.

Здесь следует пояснить, что, в отличие от нас древние греки называли гимнастикой не один отдельный вид, а всю комплексную совокупность физической культуры: бег, прыжки, метания, плавание, различные игры, кулачный бой, борьбу и т. д. Борьба была главным и наиболее популярным упражнением эллинской гимнастики, поэтому ей уделяли особое внимание. Учителя гимнастики назывались у них гимнастами и педотрибами. Первые пользовались сравнительно большим почетом и уважением, так как хорошо знали общую теорию и методику всей совокупности гимнастики, в то время как педотрибы были ориентированы на узкую специализацию и учили лишь отдельным видам гимнастики.

Античные тренеры любили и уважали своих воспитанников, однако в прагматическом сочетании любви и требовательности в своей практической работе не пренебрегали политикой кнута и пряника. Они нередко практиковали палочную дисциплину. Если нерадиво занимаешься, в чем-то ошибаешься или проигрываешь – получай чувствительное вспомогательное подстегивание «стимулом» (так они называли тонкую длинную палку типа розги) по попе или другой, неправильно действующей части тела. Видя следственное повышение своих результатов, ученики убеждались, что это делается во благо, и не обижались. Наряду с дисциплинами Олимпийской программы, которую нельзя было расширять до бесконечности, в античном мире были развиты и активно практиковались многие другие виды спорта и соревновательные упражнения. Например, эстафеты с факелами, упражнения на канате, танцы, гребные состязания, различные виды плавания, ныряния и прыжков в воду (головой и ногами вниз, в положении сидя, винтом и с иными вращениями тела), прыжки с шестом и с трамплина, игры с мячом и обручами разных видов, поднятие тяжестей, стрельба из лука (рис. 2–4). Или почти совсем неизвестный нашим современникам, так называемый «бибасис» – соревновательное упражнение спартанских девушек в прыжках в длину с разбега, выполняя которое спортсменка должна была во время прыжка несколько раз четко и выразительно ударить себя ступнями по ягодицам. Результат оценивался по количеству таких ударов, чем больше – тем лучше.

Рис. 2. Эстафета с факелом. Изображение на ойнохойе (аттическом кувшине). V в. до н. э. Париж, Лувр

Рис. 3. Водный спорт. Пловчихи кролем. Изображение на вазе из мастерской Андокида, VI в. до н. э.

Живя в окружении морей, греки обоего пола были прекрасными пловцами и с удовольствием занимались этим видом спорта. Того, кто не умел плавать, они считали необразованным человеком и порой иронически высмеивали.

Игровые занятия нравились молодежи, развивали творческое мышление и всегда находили в их среде много участников и поклонников. Они были популярны и у взрослых, так как органично вписывались в ритмический рисунок песен и танцев. Придуманные эллинами игры порой заимствовали иностранцы. Даже хоккей, как выясняется, не изобретение наших дней. Древние греки играли в него увлеченно, настойчиво и самозабвенно.

Интересные игры с мячом, один на один или командные, детские и взрослые, часто изображались в их письменных и иконографических источниках. Размеры и внутренняя начинка мячей были самыми различными, в зависимости от возникающих потребностей. Внешняя оболочка мячей (часто разноцветная и красиво расписанная) изготавливалась из подходящей материи или кожи и набивалась пухом, мелкими перьями, шерстью, волосами, морским либо речным песком (для силовых упражнений) или же просто надувалась воздухом, как ныне.

Рис. 4. Игра в хоккей с мячом. Рельефное основание статуи со стены Фемистокла, ок. 510 г. до н. э. Афины, национальный археологический музей

Победители игр нередко награждались какими-нибудь призами, а побежденные шутливо наказывались. К примеру, катали победителей верхом на своей спине, с закрытыми глазами (см. на вклейке рис. 12).

В неолимпийских видах спорта греки имели возможность состязаться под музыку на других спортивных играх, сравнительно меньшего масштаба, проводимых местными властями или учебными заведениями.

По свидетельству античного философа Атенея, гимнопедии представляли собой своеобразные специфические песне-пляски, исполняемые обнаженными юношами в гимнастических школах – палестрах, в процессе выполнения различных тренировочных упражнений в едином групповом ритме, управляемым приятным музыкальным сопровождением.

Очевидец этого метода пифагорейский философ Аристоксен [64] описывает учебно-тренировочное занятие в античной палестре следующим образом: «Все мальчики танцуют обнаженными, совершая руками и ногами ритмичные движения и фигуры, поочередно воспроизводящие некие образы и очертания всей (тренировочной программы) палестры и панкратия». Панкратий являлся одним из самых жестких, но популярных в то время видов спорта, представляя собой захватывающее сочетание борьбы и кулачного боя, при котором были дозволены многие болевые приемы, коварные уловки и хитрости.

Массовое внедрение музыкальной стимуляции двигательной активности в физическую культуру Спарты ранее других государств принесло ей существенное преимущество и, по-видимому, сыграло не последнюю роль в том, что спартанские атлеты завоевали в VII веке до н. э. большую часть всех разыгранных Олимпийских наград. По сохранившимся спискам победителей Олимпийских игр этого столетия преимущество спартанцев было подавляющим и неоспоримым.

Видя такое завидное преимущество, успешному примеру Спарты начинают следовать другие греческие полисы (города-государства), и границы удачного эксперимента быстро расширяются. Причем, музыкальная стимуляция выполняемой деятельности довольно активно внедряется не только на учебно-тренировочных занятиях, но и на соревнованиях.

Первоначально на Олимпийских играх состязались только взрослые мужчины старше 18 лет. С 37-й Олимпиады (632 г. до н. э.) в них дополнительно включили состязания мальчиков с 12 лет по борьбе и бегу на один стадий (192,27 м).

С 38-й Олимпиады (628 г. до н. э.) добавили состязания мальчиков в пентатлоне. С 41-й Олимпиады (616 г. до н. э.) прибавили состязания мальчиков по кулачному бою (рис. 5), первым победителем которых стал Филет из Сибариса. А вот к самому жесткому и суровому состязанию Олимпийской программы – панкратию мальчиков стали допускать лишь со 145 Олимпийских игр в 200 г. до н. э.

Рис. 5. Кулачный бой мальчиков. Фреска с острова Фера 1550 г. до н. э. Афины, Археологический музей

Древние греки считали, что успешных атлетов могут рожать только здоровые и крепкие матери, продуманно укрепляемые физическими упражнениями. В связи с этим они стали систематически проводить в Олимпии девичьи состязания, названные Гереями, в честь супруги Зевса, верховной богини Олимпа Геры, покровительницы браков и рожениц.

Известный греческий историк, путешественник и писатель Павсаний, аналитически опираясь на старые источники и собственные наблюдения за повседневной жизнью греков, написал в течение 160–180 гг. н. э. капитальный труд «Описание Эллады» в 10 книгах, являющийся одним из важнейших источников сведений об античности и ее физической культуре. Касаясь содержания и основных особенностей проведения Герейских игр, он указывает, что они включали в себя беговые состязания для девушек трех возрастных категорий. Первыми обычно состязались самые молодые девушки. За ними – несколько старше их возрастом. И, наконец, в состязания вступали самые старшие из девушек.

Рис. 6. Бегунья Римская копия из мрамора по греческому образцу V в. до н. э. Рим, Ватиканский музей

Описывая спортивную одежду и внешний вид соревнующихся девушек, Павсаний отмечает, что они весьма красиво выглядят, «волосы у них привлекательно распущены, хитон немного не доходит до колен, правое плечо открыто по грудь (рис. 6). Для их состязаний предоставляется Олимпийский стадион. Но для бега им уменьшают пространство стадиона примерно на одну шестую часть». Победительницам Герейских игр вручали венок из оливковой ветви и часть призовой коровы, которую они приносили в жертву Гере. Они получали почетное право выставлять свои портреты в храме Геры. А также им разрешали ставить свои статуи, с написанными на них именами.

Герейские игры традиционно проводились под музыку, вскоре после завершения очередных Олимпийских игр, в месяце парфении, который считался у населения девичьим месяцем. Организационно Гереи оформлялись по образу и подобию Спартанских праздников в честь богини охоты Артемиды. Самой первой победительницей Герейских игр стала юная, очень быстрая и прекрасная Хлорида, дочь Амфиона, жительница Спарты.

С VI в. до н. э. большую роль в развитии музыкальной стимуляции спортивной деятельности начинают играть представители и последователи широко разветвленной в то время пифагорейской школы.

Сам Пифагор (около 580–496 гг. до н. э.) (рис. 7), являясь ко всем его многочисленным математическим и философским заслугам, еще и победителем Олимпийских игр по кулачному бою, всячески способствовал широкому внедрению музыки в физическое воспитание на научно-теоретической основе.

Рис. 7. Пифагор. Античный бюст.

Кстати сказать, популярный в наши дни термин «теория» впервые на Земле возник в недрах орфического культа, проповедуемого пифагорейцами. Пифагорейцы внесли в дело музыкальной стимуляции дееспособности человека научно обоснованные теоретические положения и логические дефиниции (определения понятий), практическое использование которых значительно повышало эффективность применяемых музыкальных воздействий.

Для усиления музыкального воздействия на психическое состояние и мышечную деятельность человека Пифагор в VI в. до н. э. изобрел гармонический канон (монокорд), которым математически скрупулезно размерил музыкальные интервалы на точные пропорции.

Пифагорейцы теоретически доказали высокую психофизическую действенность таких музыкальных гармоний как октава 2: 1; квинта 3: 2; кварта 4: 3. В конкретных экспериментальных исследованиях они выявили объективную связь высоты музыкального тона с быстротой движений и количеством колебаний, закономерности диссонанса и консонанса. Представители этой школы Гиппас и Архит заложили основы музыкальной акустики.

В трактате «О пифагорейской жизни», являющимся весьма любопытным документом из истории раннего пифагорейства, его автор, философ IV в. Ямвлих, пишет следующее: «Пифагор установил воспитание при помощи музыки, тех или иных мелодий и ритмов, откуда происходит врачевание человеческих нравов и страстей и восстанавливается гармония душевных способностей.

Он предписывал и устанавливал своим знакомым так называемое музыкальное устроение и понуждение, придумывая чудесным образом смешение тех или иных диатонических, хроматических и энгармонических мелодий, при помощи которых он легко обращал и поворачивал к противоположному состоянию страсти души, недавно в них поднявшиеся и зародившиеся в неразумном виде – скорбь, раздражение, жалость, неуместную ревность, страх, разнообразные вожделения, гнев, желание, разнеженность, распущенность, горячность, выправляя каждый из этих недостатков при помощи подходящих мелодий, как бы при помощи каких-то спасительных лечебных составов.

И когда его ученики отходили вечером ко сну, он освобождал их от дневной смуты и гула в ушах, очищая взволнованное умственное состояние и приуготовляя в них безмолвие, хороший сон и вещие сновидения. Когда же они утром опять вставали с постели, он отвращал их от ночной сонливости, расслабления и лености тем или другим специальным пением и мелодическими приемами, получаемыми от лиры или голосами…

Он еще полагал, что музыка многому способствует в смысле здоровья, если кто пользуется ею надлежащим образом. И, действительно, у него было обыкновение пользоваться таким очищением не мимоходом. Этим наименованием он, очевидно, и называл музыкальное врачевание… Существовали те или иные мелодии, созданные против уныния и внутренних язв…

Среди деяний Пифагора упоминается о том, как однажды при помощи спондеической мелодии на флейте он погасил ярость одного нетрезвого тавроменитского юноши, ворвавшегося ночью к возлюбленной, которая находилась рядом с его соперником, и намеревавшегося поджечь сени. Этот молодой человек был охвачен гневом и воспламенен фригийской игрой на флейте, что Пифагор и укротил, случайно оказавшись здесь в позднюю ночь за астрономическими занятиями. Он предложил флейтисту переменить мелодию на спондеическую, при помощи которой незамедлительно пришедший в себя юноша успокоился и скромно отправился домой».

Настойчивым поборником систематической музыкальной стимуляции спортивных занятий был широко известный ученик Пифагора, певец, философ, ученый и самый выдающийся борец античного мира Милон Кротонский. Слава о его методах физического развития и легендарном упорстве гремела далеко за пределами Греции.

Историки рассказывают, что еще будучи мальчиком и обучаясь в гимнасии, Милон Кротонский в целях развития силы и выносливости поднимал на плечи маленького теленка и обегал с ним вокруг всего гимнасия. Причем повторял это силовое упражнение регулярно, почти каждый день.

Теленок постепенно подрастал, набирал вес, и одновременно с ним укреплялись и наливались мощной силой мышцы Милона. А через три года он уже обегал вокруг гимнасия, уверенно держа на плечах выросшего, большого быка.

Тренировался Милон шутя, играя и забавляясь. К примеру, одна из его расхожих шуток состояла в том, что он предлагал любому желающему отнять у него гранат, зажатый в вытянутой руке. Однако никто не мог, как ни старался, отделить от зажатого плода, хотя бы один его палец. Причем после этого на гранате не было ни одной вмятины.

Другая известная забава Милона заключалась в том, что он вставал на смазанный оливковым маслом диск и предлагал всякому желающему столкнуть его с него. Однако никому не удавалось этого добиться ни тягой, ни толчком, ни даже рывком в другую сторону.

Или он, как сообщает Павсаний в «Описании Эллады», плотно завязывал бычью жилу вокруг своего лба, затем сжимал губы, приостанавливал дыхание и усиленно напрягался, отчего мышцы и кровеносные сосуды головы заметно взбухали, и повязанная жила при этом лопалась.

Никто не мог у него отделить от других пальцев мизинец, когда он вытягивал перед собой руку с сомкнутыми пальцами.

В результате продуманных и самоотверженных тренировок Милон Кротонский научился мастерски сопротивляться и никому не проигрывать в единоборстве. Противостоять его несокрушимому спортивному натиску не мог абсолютно никто.

Он выходил неизменным победителем в состязаниях по борьбе на шести (!) Олимпийских играх в течение 540–516 гг. до н. э., а также 25 раз первенствовал на других крупнейших межгосударственных спортивных состязаниях того периода, в частности, на Пифийских, Истмийских, Немейских играх. Его спортивные достижения до сих пор остаются непревзойденными и не имеют аналогов ни в древнем, ни в современном мире.

Однажды, после очередной своей громкой победы на Олимпийских играх, Милон Кротонский на радостях поднял на плечи упитанного четырехлетнего призового быка и четыре раза обежал с ним вокруг Олимпийской арены под музыку и одобрительные крики многочисленных зрителей. А затем на пире, традиционно следовавшем за состязанием (где в честь олимпиоников обычно пелись торжественные гимны – эпиникии, составленные знаменитыми поэтами Пиндаром, Симонидом, Вакхилидом и др.) в течение суток съел всего этого быка с друзьями.

Являясь очень активным и успешным членом пифагорейской школы, Милон Кротонский собственным примером демонстрировал практическое преимущество спортивной тренировки под музыку и очень огорчался, когда у него по каким-нибудь причинам не оказывалось такой приятной возможности.

Разрабатывая общественные законы для идеального государства, величайший древнегреческий философ, основатель античного и всего европейского мировоззрения Платон, аргументированно указывал, что «У молодых людей должно войти в привычку занятие прекрасными телодвижениями и прекрасными песнями». (Платон. Государство. – 398 d, e). Пропагандируя системную музыкальную стимуляцию физического воспитания, Платон объясняет, что без помощи музыки гимнастика делает людей слишком грубыми и бездушными. А органическое сочетание музыки и гимнастики позволит государству, по мнению Платона, воспитывать идеальных людей, гармонически объединяющих в себе духовное, нравственное и физическое совершенство.

Платон – это само олицетворение античной философии. Причем в диалоге «Федон» он утверждает, что «Музыка – это философия в миниатюре».

Нашим физкультурникам и спортсменам, думаю, интересно будет узнать, что его настоящее имя Аристокл, а Платон – всего лишь псевдоним, который он получил от своего друга и учителя Сократа, благодаря очень широким плечам, просторно развернутой груди и мощному, атлетически развитому телу. Слово «платос» по-гречески означает широту, полноту, просторность. Именно таким образом Аристокл широкоплечий стал Платоном (рис. 8).

Мало кто из наших современников знает о том, что наряду с философией, в молодости Платон активно занимался гимнастикой, особенно любил борьбу, и даже был призером общеэллинских состязаний борцов на Истмийских играх, проводившихся с 582 г. до н. э. каждые два или четыре года в честь Посейдона. По общественной значимости и спортивному масштабу эти игры уступали только Олимпийским и проводились на Истме (Коринфском перешейке) у храма Посейдона.

Рис. 8. Платон. Античный мраморный бюст

По отцовской линии Платон имел среди своих предков афинского царя Кодра, а его мать гордилась своим родством с известнейшим законодателем Солоном, который в античное время был включен в число Семи величайших мудрецов света.

Заниматься борьбой и другими видами спорта Платон предпочитал под стимулирующую музыку, полагая, что это полезно во всех отношениях, и в своих «Законах» для идеального государства предписывал «Учителям благосклонно преподавать это, а ученикам – с благодарностью воспринимать».

Идеал воспитания древние греки видели в так называемой «калокагатии», под которой понималась неразрывная совокупность прекрасных физических, моральных и духовных качеств. Согласно этому принципу от каждого свободного гражданина требовалась необходимая психофизическая соразмерность, т. е. сильное, хорошо тренированное, красивое тело и одновременно определенное духовное развитие и моральная чистота. И музыке как основе приятного скрепляющего начала в этом социальном процессе отводилась весьма важная роль.

Музыка воспитывала, помогала и облегчала жизнь грекам во многих житейских ситуациях. Она была одним из основных предметов их занятий в палестре (начальной школе борьбы и физических упражнений) и гимнасии (государственном учебно-воспитательном заведении, куда они поступали после палестры для продолжения занятий гимнастикой, в широком смысле этого слова, и получали литературное, философское и политическое образование). Музыка активизировала деятельность греков в спортивных тренировках и состязаниях, услаждала их души на отдыхе и в пиршествах с друзьями.

В своем основательном трактате «Политика» (Кн. VIII, 10) выдающийся греческий философ, воспитатель величайшего полководца, завоевателя и правителя Древнего мира Александра Македонского, Аристотель констатирует: «Важнейшими предметами обучения являются для греков: грамматика (чтение и письмо), математика, гимнастика, музыка и иногда рисование… Предки наши поместили музыку в число общеобразовательных предметов потому, что сама природа стремится доставить нам возможность не только правильно направлять свою деятельность, но и прекрасно пользоваться нашим досугом».

Как видите, в отличие от нас сегодняшних, для древних греков музыка являлась прежде всего активным стимулятором выполняемой под нее деятельности и только потом уже средством приятного отдыха и праздного развлечения.

Александр Македонский (356–323 гг. до н. э.) с самого детства всерьез занимался подготовкой к боям и походам и целые дни проводил в палестре, развивая физические и воинские качества, в частности раньше своих сверстников научился скакать на коне, хорошо бороться и прицельно метать копья. В палестре не было ему равных ни в физических упражнениях, ни в умении владеть оружием. Его отец – царь Македонии Филипп II хотел, чтобы сын получил наилучшее образование, в связи с чем пригласил для его персонального обучения одного из самых знаменитых философов того времени – Аристотеля.

Учиться и набираться знаний у Аристотеля на фоне положительных эмоций с целенаправленным использованием музыки Александру Македонскому очень нравилось, за что он, став царем, подарил Аристотелю 800 000 талантов – огромную по тому времени денежную сумму. А несколько позднее поставил своему учителю и другу красивый памятник с надписью «Александр поставил этот памятник сыну Никомаха, мудрому божественному Аристотелю». Как сообщает одно из восточных преданий, как-то Александра Македонского спросили: «Почему наставника своего, Аристотеля, ты почитаешь больше, чем отца родного, царя Филиппа?». «Отец, – отвечал Александр, – воспитав мое тело, низвел меня с неба на землю, а Аристотель, мудро воспитав душу мою и устремив мысли ввысь, поднял меня от земли в небо».

Спустя 23 столетия известный президент Франции генерал Шарль де Голль (1890–1970), оценивая командные способности и исторические достижения Александра Македонского, отмечал, что в основе его побед мы всегда, в конце концов, находим Аристотеля, обогатившего ученика общей культурой, глубиной соображения и уверенностью суждений, черпаемых из сокровищницы человеческого разума.

Успешно воспитав Александра Великого, Аристотель в 336 г. до н. э. возвратился в Афины и открыл там свою перипатетическую школу – знаменитый Ликей (от которого позднее произошло слово «лицей»). Он располагался в просторных галереях известной школы борьбы того времени и на прилегающих участках, у восточных ворот Афин [54]. А на противоположном краю этого города, в помещении гимнасия и прилегающих к нему садах находилась Академия философа Платона.

Управление государством Аристотель рассматривал следующим образом: государственный деятель не может ждать, пока наступят идеальные политические условия, а должен, исходя из реальных возможностей, наилучшим образом управлять людьми – такими, каковы они есть, и прежде всего заботиться о физическом, духовном и нравственном воспитании молодежи – будущей основы общества – в желаемом государству направлении. А музыку рекомендовал использовать как активную помощницу в этих процессах.

В первом тысячелетии до н. э. музыкальная стимуляция спортивной деятельности все более и более прочно входит в обиход Олимпийских, Истмийских, Немейских, Пифийских, Панафинейских, Делосских игр, а также других массовых спортивных состязаний античного мира.

Наиболее впечатляющая картина массовой музыкальной стимуляции разворачивалась на главных и самых красочных спортивных состязаниях античного мира – Олимпийских играх.

Наши современники, включая даже дипломированных специалистов физической культуры, привыкли думать, что первые Олимпийские игры Древней Греции были проведены в 776 г. до н. э. Однако, это не совсем так, ибо на самом деле они начали проводиться намного раньше.

По античным описаниям Пиндара, спортивные игры в Олимпии, включавшие в себя борьбу, бег, кулачный бой, скачки и некоторые другие виды, проводились еще в XIII в. до н. э. В те времена их организовывали эпизодически в честь каких-либо важных общественных событий.

Хронография византийского летописца И. Мамаласа называет Олимпиады, проведенные в период правления упоминаемого в Библии царя Саула (1030–1010 гг. до н. э.).

В IX в. до н. э. с образованием греческих городов-государств (полисов) Олимпийские игры приобретают систематизированную, юридически закрепленную, межгосударственную основу. Начало этому процессу положил договор царя Элиды Эфита с правителями Ликургом из Спарты и Клеосфеном из Пиз, в 884 г. до н. э. По этому межгосударственному договору были установлены правила и порядок проведения Олимпийских игр и провозглашена Экехерия (священный мир), ограждающий данные игры от войн и враждебных захватов. В договоре Олимпия публично объявлялась священным местом, а месяц проведения Олимпийских игр – обязательным периодом мира.

Договор 884 г. до н. э. способствовал спортивно-культурному единению греческих государств более целого тысячелетия. Известный греческий историк и путешественник Павсаний в ходе своего посещения Олимпии в 170 г. видел и описал сохранившийся в Герайоне красивый медный диск, на котором был выгравирован текст данного договора.

А несколькими веками ранее, как сообщает Плутарх, этот самый диск с научным любопытством осматривал Аристотель.

Таким образом, с 884 г. до н. э. Олимпийские игры стали проводиться ежегодно, но по мере роста их популярности, в связи с тем, что многие участники и зрители приезжали или приходили пешком издалека, с большими издержками средств и времени на дорогу, ежегодные проведения оказались нерациональными. К тому же организаторам захотелось выгодно выделить Олимпийские игры из числа других ежегодных спортивных состязаний и избежать совмещений по времени проведения с некоторыми из них.

В результате после некоторого перерыва Олимпийские игры были преобразованы в большой спортивный праздник, проводившийся каждые четыре года. Это произошло в 776 г. до н. э., и он стал началом общегреческого летосчисления по Олимпиадам, в котором кроме порядкового номера Олимпиады обозначали и номер года данного четырехлетнего цикла. Например, 757 г. до н. э. назывался четвертым годом пятой Олимпиады и т. д.

По свидетельству древнегреческих историков Аристодама и Полибия, с 776 г. до н. э. в греческой истории начинают регулярно фиксировать имена победителей Олимпийских игр, на что ранее не обращали должного внимания. Возможно и поэтому отечественная историография глубже 776 г. до н. э. в историю Олимпийских игр не проникает, хотя с научной точки зрения это, конечно, не оправдание.

С первого и до последнего дня на месте состязаний царила музыка. Открывались Олимпийские игры большой торжественной процессией с обязательным музыкальным сопровождением. Согласно традиционному олимпийскому ритуалу во главе процессии «шли глашатаи и трубачи. За ними следовали элланодики (судьи – Ю. К.) в торжественных пурпурных одеждах. Потом шли жрецы и их помощники с животными, предназначавшимися для жертвоприношения, представители власти и официальные посольства разных государств со своими жертвенными дарами из золота и серебра. Затем следовали многочисленные участники состязаний; процессию замыкали кони и колесницы». [58, с. 63].

Конец ознакомительного фрагмента.