Глава 1
Лето навалилось на город как-то внезапно. Еще вчера в воздухе разливалась прохлада, и почки на ветвях деревьев только еще раздумывали, раскрыться им или еще немного подождать. И вдруг – бац! И жара! И духота! И все вокруг цветет и пахнет.
Кира поливала совсем еще крохотные бархатцы, которые она высадила у себя на подоконнике, и размышляла. Размышляла она о том, что вот даже такие неприхотливые цветочки в условиях городского мегаполиса выглядят как-то безрадостно.
– Если уж им грустно, то что говорить обо мне. Они-то живут у меня меньше месяца. А я-то сама живу тут уже четверть века. И даже больше.
И Кира задумалась еще крепче. На этот раз ее мысли были куда печальней. Вот живет она, живет, как уже упоминалось, четверть века и даже больше, а все одна. Разумеется, у нее есть кот Фантик, живая душа и хороший друг, но он не в счет. Во-первых, потому что при всех неоспоримых достоинствах его натуры остается всего лишь котом. А во-вторых, потому что женат. Имеет подругу сердца – Фатиму. И в хозяйкином внимании не очень-то и нуждается.
– Вот так и проживешь всю жизнь одна, никому не нужная. Даже собственному коту.
Кира до того расстроилась, что чуть не заплакала. Впрочем, она кривила душой. По крайней мере один человек, которому она нужна, на свете имелся. Это была ее ближайшая подруга Леся. Жила Леся в том же доме, что и Кира. Дружили девочки с самого раннего детства, познакомившись еще в песочнице за лепкой куличиков. Потом вместе ходили в одну школу и сидели за одной партой. И при этом ни разу всерьез не поссорились. Да что там, они и по мелочи никогда не ссорились. Для мелочной ссоры Кира была слишком великодушной, а Леся слишком мягкой и терпеливой.
– Что-то я совсем расстроилась, – пожаловалась Кира подруге, набрав заветный номер.
– Чего так?
– Поливала цветы и вдруг подумала, что никому-то я на свете не нужна.
– Мне нужна! – немедленно отреагировала Леся.
– Спасибо, друг. Но я имела в виду другое.
Леся промолчала. Она прекрасно понимала, о чем говорит Кира. Действительно, живешь вот так, живешь, вроде бы все у тебя в порядке. А потом оказывается, что жизнь проходит мимо.
– Приходи ко мне, – предложила она. – Я пышек напеку. Тебе ведь не вредно. И ты их любишь.
Спустя полчаса Кира сидела на кухне у Леси и наблюдала, как во фритюрнице, шкварча и брызгаясь, подрумяниваются вместо кусочков картошки толстенькие колечки из теста, с аппетитными пузыриками на корочке.
– Нам надо сменить обстановку, – заявила Леся, положив перед Кирой первую порцию хрустящих и одновременно нежных пышек, густо посыпанных сахарной пудрой.
– М-да? Это как?
– Уехать.
– Не хочу, – помотала головой Кира.
– Хочешь, не хочешь, а надо!
Леся произнесла эту фразу непривычно строгим и даже жестким тоном. И Кира удивленно подняла глаза на подругу.
– Гляди, – сказала вместо ответа Леся и положила перед подругой… Нет, не новую порцию пышек, а всего лишь газету.
Это была самая обычная тощенькая невзрачненькая газетенка, которую бесплатно раздают жителям района и из которой люди узнают, что нового и интересного происходит возле них. Иногда там печатают коротенькие статьи из жизни интересных людей вашего дома. Оповещают, на какой улице прорвало трубы горячего водоснабжения, где, на каком углу открылась торговля овощами с машин, и в какой школе района в этом году больше всего золотых медалистов. Одним словом, всякие новости районного масштаба, жителям других районов города не интересные, а иногда и вовсе бесполезные.
Но Кира с интересом схватилась за газетку. Ведь она-то как раз жила в описываемом районе. Сначала девушка изучила статью о старой пожарной каланче, которую с незапамятных времен оставили на месте в качестве памятника архитектуры и которой прежде пожарники активно пользовались для наблюдения за всем их районом, представлявшим в ту пору одноэтажную застройку.
Все это про их каланчу Кира знала и без газеты, но тем не менее внимательно прочитала статью от первой до последней строчки.
Потом она изучила список магазинов, которые, по отзывам покупателей, оказались в числе лидеров по обслуживанию и низким ценам. По понятным причинам эта статья заинтересовала девушку еще больше. Кому же не хочется купить первоклассный товар и по дешевке?
Кира могла бы читать еще очень долго, но Леся деликатно перевернула газетку и подсунула подруге статью на последней странице.
– Бабушка-знахарка, – прочитала Кира. – М-м-м… Интересно.
В статье рассказывалось, что живет неподалеку такая бабушка, которая лечит травами, настойками и прочими природными штуками. И что едут к ней со всей страны. И всем она помогает. Никто еще не ушел от нее разочарованным. Одним словом, этакая Ванга местного масштаба. Статья посвящалась бабушке потому, что всю свою жизнь она прожила в их районе, работала в районной школе учительницей русского языка и литературы, а на старости лет подалась на природу и открыла в себе дар целительства.
– И что? – удивилась Кира. – Зачем нам целительница? Вроде бы я здорова. Да и ты на здоровье не жалуешься.
– Ты дальше читай! Там еще отзывы читательниц прилагаются.
Кира послушно принялась читать дальше.
«Дорогая бабушка Софья! – прочитала она. – Хочу от своего лица и от лица своего мужа поблагодарить вас за помощь. Вы буквально сотворили чудо. Почти двадцать лет я пыталась выйти замуж, и все неудачно. А после поездки к вам, когда вы сказали, чтобы я возвращалась, и что счастье ждет меня рядом с моим домом, я действительно познакомилась с хорошим мужчиной. И не где-нибудь, а у подъезда собственного дома. Он пришел провести Интернет моей соседке. Вообще-то я не знакомлюсь с мужчинами на улице. Но тут со мной что-то такое случилось, словно это и не я была. Одним словом, мы с ним разговорились. И месяц назад уже отпраздновали нашу свадьбу. Спасибо вам огромное за вашу помощь людям!»
Кира снова вопросительно посмотрела на Лесю.
– Ты читай дальше!
Кира впилась зубами еще в одну пышку и принялась читать дальше.
«Бабушка Софья! Спасибо вам огромное! После поездки к вам у меня на многое открылись глаза. Я прогнала от себя Кольку – пьяницу и гулену. И стала встречаться со Степой, который со всех сторон положительный: и на работе, и в быту. Теперь мы живем у него дома, родители его относятся ко мне, как к дочери, и у нас с ним к осени будет ребеночек. А в следующем месяце мы хотим с ним пожениться, чтобы все было, как говорит Степа, как у людей. Спасибо вам огромное! Приходите на нашу свадьбу! Мы от всей души приглашаем вас!»
В таком же духе было еще несколько посланий. По большей части от женщин. Только одно от мужика, который благодарил бабушку Софью за то, что та излечила его от пьянства.
– Ну и что? – спросила Кира, дочитав статью и надкусив следующую, то ли шестую, то ли девятую по счету, пышку.
– Как это – что?! Надо ехать!
– Куда?
– К этой бабушке!
– Ты что, веришь в такую ерунду? – поразилась Кира.
– Но люди же пишут!
– Знаю я, как эти отзывы читателей появляются.
– И как же?
– Их строчит сам редактор. А если ему самому лень, то поручает практикантам.
– Какие в газете практиканты?
– Обычные. С журналистского факультета!
– Не может быть, чтобы практиканты! – не поверила Леся. – Так искренне написано!
– Очень даже может!
– Что же, и бабушки такой нету? Посмотри, тут и адрес ее указан. Деревня Лапки, Новгородская область. Поехали, а? Это ведь близко.
– Ни фига себе, близко! А писали, что неподалеку от города!
– Но они же не сказали, от какого именно города. А из текста ясно, что неподалеку от Новгорода. Поедем, а?
– Пожалуй, за пару дней обернемся, – задумалась Кира. – Нет, гнать не будем. Так что полдня туда. Отдохнуть. Навестить бабушку. Снова отдохнуть. И назад.
– Дня за три-четыре вполне управимся.
– Мы с тобой целый год много и упорно работали. Можем позволить себе несколько выходных дней. Никто от этого не умрет.
– Так ты согласна? – обрадовалась Леся.
– Если тебе от этого будет спокойней… Все равно заняться нечем.
Леся вскочила и от радости захлопала в ладоши.
– Я знала, что ты согласишься! Знала, что ты меня поддержишь!
Видя подругу в таком радостном и возбужденном состоянии, Кира тоже почувствовала, как ее собственное настроение поднимается все выше и выше. Как приятно делать другому человеку приятное. Вот она пошла навстречу Лесе, и теперь чувствует, что поступила правильно. В городе их ничего не держит. А маленькое путешествие – это все равно путешествие. Оно грозит вам новыми приключениями, знакомствами и встречами.
Но если бы Кира знала, чем обернется для них с подругой эта поездка, она бы трижды подумала, прежде чем идти навстречу скоропалительному Лесиному решению. Однако тогда подруги понятия не имели, что их ждет. И по врожденной наивности характеров полагали, что ждет их впереди только самое лучшее. Настроение у них обеих поднялось, как это всегда случалось в предвкушении чего-то нового и неизведанного.
– Вот только куда я дену Фантика и Фатиму? – в раздумье произнесла Кира. – И мои бархатцы.
– С котами никогда же проблем не было. Оставь парочку у Стефаниды. В ее питомнике Фантик чувствует себя словно восточный шейх.
– М-м-м… можно попробовать. Только боюсь, что Фатима будет его там ревновать к другим кошкам.
– Тогда возьми их с собой.
– Ты помнишь, как плохо вел себя Фантик, когда мы взяли его с собой в поездку в прошлый раз? Он без конца удирал от нас. И мы его чуть вовсе не потеряли.
В конце концов подруги решили, что в питомник, где добрая, но малость чокнутая Стефанида уже который год с маниакальным упорством выводила новую породу кошек, будет отправлен один Фантик. А Фатима отправится вместе с подругами.
– А она заскучает без Фантика?
– Ничего. Пусть лучше немножко поскучает, чем сойдет с ума от ревности, наблюдая за его шашнями с другими барышнями.
– Как-то не очень красиво. Выходит, мы разлучаем пару.
– Зато представь себе, как они обрадуются, когда снова встретятся.
Стефанида приютила у себя Фантика с огромным восторгом.
– Мой милый котик! Звезда гарема! Конечно, пусть живет у меня, сколько понадобится.
Таким образом вопрос с кошками был решен. Свои бархатцы Кира просто сняла с окна и переставила ящик поглубже в комнату. Потом обильно полила цветочки и сочла, что несколько дней они без ее присутствия вполне перекантуются.
Уладив свои дела, подруги договорились выехать в гости к бабушке Софье на следующий день, прямо на рассвете.
– Раз уж решили ехать, так чего тянуть? Возьмем с собой оставшиеся пышки и термос с кофе. А захотим перекусить более основательно, по дороге полно придорожных харчевен. Там кормят по-домашнему, вкусно и недорого.
Насчет придорожных закусочных Кира как-то сомневалась. Но, с другой стороны, там едят дальнобойщики. А они такой народ, что за несвежую курицу-гриль могут вполне на обратном пути и рыло начистить. Так что, скорей всего, в маленьких закусочных стараются готовить чисто и аккуратно. Ну, и вкусно, само собой разумеется.
– А жить мы где будем? Вряд ли бабушка Софья в состоянии поселить у себя всех страждущих.
– И не надо! Уверена, что местные уже организовали неплохой бизнес. Сдают койки или даже комнаты. Походим, поспрашиваем. Думаю, местные кумушки охотно сдадут на пару дней двум одиноким приличным девушкам какую-нибудь комнатку.
– А питаться? Где мы будем питаться?
– Там же. У хозяйки. Или в магазине сосисок купим. Много ли нам надо? На два-то дня! Фруктов с хлебом поедим. Простокваши. Парного молочка.
– Только без молочка! – воскликнула Кира. – Особенно парного.
С парным молочком у Киры сложились весьма сложные отношения. В принципе она признавала его пользу и даже как-то раз выпила залпом целых пол-литра еще теплого молока. Последующая ночь навсегда врезалась в Кирину память, как одна из самых ужасных. Если вообще не самая ужасная, какая была у нее когда-либо.
Для красочности картины стоит добавить, что Кира провела эту ночь не в обнимку с родным унитазом, а возле деревенского туалета, представляющего собой дощатый домик с сердечком на дверях и порезанной газеткой вместо привычной мягкой промокашки. Ночь прошла, Кира осталась в живых. Но на генном уровне у нее сохранилась память, что парное молоко – вещь коварная.
– Хорошо, обойдемся без молочка.
– Вот и славно. Можно ведь просто попить чаю. У меня в машине есть кипятильник.
– А что еще мы возьмем с собой?
– Минимум вещей! – предложила Кира.
– И никакого гламура! – тут же добавила Леся. – Едем ведь не на курорт, а в деревню.
– Так что берем кроссовки, джинсы, куртки и прочую простую и немаркую одежду.
Все обсудив, очень довольные своей практической сметкой, подруги разошлись по домам. Верней, Кира направилась домой, а Леся и так находилась у себя дома. Ей идти было никуда не надо. И она сразу же занялась сборами.
Выехать на следующий день на рассвете, как было запланировано, у подруг, разумеется, не получилось. Кира с Лесей дружно проспали, несмотря на то, что каждая завела по два будильника – один обычный и второй в телефоне. Но обе подруги, с трудом открыв глаза, просто отключили по очереди все четыре будильника, а потом дали себе слово встать через «пять минуточек» и проспали еще добрых три часа.
Припасенные в дорогу пышки, которые Леся вчера дала подруге с собой, Кира слопала еще вчера вечером. А на блюде вместо аппетитной горки пышек осталось лишь несколько сиротливых островков слипшейся сахарной пудры.
С вещами тоже получилась накладка. Каким-то образом у обеих подруг набралось по целому большущему чемодану. Непостижимо! Ведь Кира складывала в свою дорожную сумку на колесиках только самое необходимое! И нарочно взяла сумку поменьше. И все равно получилось так, что все необходимые вещи в маленькую сумку не поместились, и пришлось их перекладывать в тару побольше.
– Леська будет страшно недовольна. Ведь договорились же: ничего лишнего!
Леся уже ждала подругу на улице. А возле нее стоял чемодан, раза в два превосходящий размерами Кирину сумку.
– Что у тебя там? – подозрительно осведомилась Кира.
– Только самое необходимое! – с жаром заверила подругу Леся.
С трудом запихнув в багажник чемодан и сумку, подруги посмотрели на часы. Они показывали уже одиннадцатый час. Солнце припекало вовсю. Итак, выехать на рассвете с запасом провианта, но с минимумом поклажи не получилось.
– Может быть, не ехать вовсе? – предложила осторожная Леся. – Раз уж с самого начала не заладилось?
– Еще чего! Сама предложила, а теперь в кусты?
– Я не в кусты… Поедем, конечно.
Дорога оказалась куда приятней, чем можно было ожидать. Климат-контроль все-таки великое дело. Даже когда на улице тридцать пять, вам нет нужды париться или мерзнуть в ледяных объятиях неуправляемого кондиционера. Можно установить в салоне любую комфортную для вас температуру. И дальше – полный вперед.
В общем, подруги провели время в поездке не без приятности. Перекусили в закусочной для дальнобойщиков, не отказав себе в удовольствии пококетничать с парочкой смазливых пареньков. Не потому, что фанатели от дальнобойщиков и дорожной романтики, а просто для того, чтобы не потерять форму.
Как оказалось, форму они не потеряли. Парни пленились ими с первого же взгляда. И предложили девушкам поехать с ними на Камчатку.
– Почему именно на Камчатку? – смеясь, спрашивала Кира.
– Потому что мы именно туда едем.
Нет, на Камчатку подругам было слишком далеко. А жаль. Ведь мог получиться завидный романчик. Мальчики-шоферы были очень даже симпатичные. И совсем еще чистенькие. Наверное, из дома выехали недавно.
Пококетничав с дальнобойщиками и разбив им сердца, очень довольные подруги поехали дальше. И вскоре оказались именно там, куда и хотели попасть.
– Воздух-то тут какой! – выбравшись из машины, вздохнула полной грудью Леся. – Упоительный!
Сами Лапки выглядели не по-деревенски. В деревне оказалось много новых домов. И жизнь тут била ключом. Для Новгородской области, надо сказать, вовсе удивительное дело. Посредине деревни была проложена хорошая асфальтовая дорога, которая шла от трассы и заканчивалась сразу же за деревней. Кроме того, по Лапкам протекала речка, делящая деревню на две, правда, сильно неравные части. В северной части дома были поплоше, а в южной значительно богаче.
И еще и в правой, и в левой части деревни располагались целые гектары стеклянных теплиц. Там явно профессионально выращивали растения на продажу.
– Интересное местечко, – заметила Кира. – Мне тут нравится. Оживленно и в то же время тихо.
Местные жители охотно указали подругам дорогу к дому бабушки Софьи.
– После газетной статьи она у нас знаменитость. И раньше люди к ней ездили, а теперь прямо валом валят. Вы езжайте прямо, а у желтого магазина свернете направо. И там уж сами увидите дом бабушки Софьи. Не ошибетесь.
Действительно, ошибиться было трудно. Возле дома бабушки Софьи стояла целая толпа страждущих исцеления и помощи. Преимущественно это были женщины. Но встречались и бородатые мужчины богомольного типа или вконец опустившиеся пьянчужки, которым действительно помогло бы разве что самое настоящее чудо.
– Нам тут не пробиться.
– Не дрейфь! Наверняка у них есть запись или что-нибудь в этом роде.
Оказалось, запись действительно имелась. И судя по этой записи, подругам светило попасть к целительнице где-то в середине июля. Причем отмечаться следовало ежедневно. В восемь часов утра.
– Что же мы тут, полтора месяца провести должны? – изумилась Леся. – Выходит, напрасно ехали!
Девушки очень опечалились. Они уже хорошенько настроились, что все их проблемы в одну минуту решит премудрая целительница, что смириться с отказом просто не могли. Так и стояли у забора Софьиного дома с самым обескураженным видом.
– Девчонки! А, девчонки?! – услышали они. – Вам номерок, что ли, нужен?
Подруги обернулись и увидели возле себя странное существо. Одетое в пиджак и красную женскую юбку. И то и другое было одинаково поношенным и драным. При этом существо обладало густой небритой щетиной. Но почему же оно разгуливало в женском наряде?
– Вы кто? – изумилась Леся.
– Пахомыч я, – представился мужичонка. – Местный житель. Абориген, можно сказать. Родился и вырос в Лапках. Не то что все эти приезжие.
В голосе мужика прозвучало глубокое презрение к этим самым «приезжим». Но как ни странно, смотрел он при этом не на толпу возле дома целительницы, а куда-то за реку, в сторону южной слободы. И наконец, оторвавшись от созерцания этого, без всякого сомнения, противного его душе зрелища, снова спросил:
– Номерки вам нужны?
– Номерки?
– Да. Вы ведь к бабке Софье приехали? К целительнице?
– К ней самой.
– А бабка Софья теперь важной птицей стала. К ней просто так не попадешь. Очередь отстоять надобно.
– Знаем.
– Так вы сами стоять будете? – разочаровался мужик.
– А что? Существует альтернатива?
– А как же! – мигом заулыбался мужичонка. – Обязательно существует! Купите у меня очередь. И уже через два дня к целительнице попадете!
– Только через два дня?
– Раньше никак невозможно. Были сегодня с утра номерочки на послезавтра, да все распродал. Вот послезавтрашний остался. Берите, через час и его не будет.
– Берем! – решилась Кира. – Почем процесс?
– Ну, так это… Как обычно. По стошке с носа.
– Сто рублей?
– Ну, так известное дело, не евро же! Куда мне евро-то? Танька в винно-водочном евро у меня отродясь не возьмет. А наши родимые рублики – с милой душой.
О том, что евро можно успешно поменять на столь любезные его душе рублики, Пахомыч явно не догадывался. Да оно и понятно: где бы он стал их менять? Вряд ли тут поблизости имелся обменный пункт или хотя бы даже простой банкомат.
– Вот двести рублей. Где номерки?
Пахомыч проворно схватил деньги и подскочил к высокой тетке, которая держала в руках тот самый злополучный журнал. Мужичок ей что-то нашептал, сунул одну сторублевку, и тетка милостиво кивнула.
– Все в порядке, – подскочил Пахомыч обратно к подругам. – Вот ваши номерки.
И действительно, тут же в руках у подруг оказалось два квадратика, на каждом из которых стояла дата, время и какая-то закорючка, изображающая подпись.
– А у вас тут неплохой бизнес! – восхитилась Кира. – Сколько вы с подельницей на пару зарабатываете? Тысяча выходит?
– Скажете тоже, – скривился мужичок и тут же признался: – Ну, иной раз бывает, что и выходит.
– Сколько же людей в день целительница принимает, если вы по сотне с номерка имеете? – изумилась Кира. – Двадцать человек?
– Ну уж, ты загнула! Двадцать! Что она, робот, по-вашему? Восемь-девять человек примет, и хорошо. Иной раз десять. И все. Устает наша Софья. Старая она уже.
Все ясно: эта парочка полностью монополизировала подходы к целительнице. Создали какую-то там очередь. И сами же этой очередью торгуют. Ладно хоть берут недорого. Ведь могли бы и по пятьсот зарядить. И все равно отчаявшиеся люди платили бы. Хотя, как знать, могли и обозлиться, да и турнуть тощую тетку вместе с ее журналом и Пахомычем в его дурацкой юбке.
– Скажите, а почему вы так странно одеты? – спросила Леся у аборигена. – В юбку?
– Так Наташка моя всю одежу спрятала, чтобы я из дома не утек.
– Зачем?
– Ревнует меня к Валюхе.
– А кто это?
– Она вон, – кивнул Пахомыч на тощую каланчу с журналом. – А моя не понимает, дурра-баба, что у меня с Валюхой исключительно деловые отношения. Вот и пришлось юбку Наташкину напялить, чтобы общий наш с Валюхой бизнес, значит, не подрывать.
– Ясненько, – пробормотала Леся, недоумевая в душе, как такое тщедушное существо можно вообще к кому-то ревновать.
Но этой Наташке, конечно, видней. Может быть, ее Пахомыч ого-го какой кавалер! Откуда им-то знать? Внешность у него, конечно, так себе. Завалящая, прямо сказать, внешность. Но ведь верно в народе говорят: мал золотник, да дорог. Может быть, это как раз тот самый случай?