Глава 6
Великаны или духи?
Заснеженная дорога, словно неправдоподобно ровная река, бежала и бежала вперед, среди лесов, болот и невысоких сопок. Нанасу, который еще два дня назад и не подозревал, насколько велик мир, сейчас он казался поистине бесконечным.
К середине дня распогодилось, солнце радужно искрилось в облачках снежной пыли, выбиваемой оленьими копытами. На снег, укрывший огромной белой шкурой окружающее великолепие, стало больно смотреть. Нанас затянул завязки капюшона так, что в нем осталось лишь маленькое отверстие для глаз, и все равно по щекам текли слезы, которые тут же прихватывало набегающим потоком морозного воздуха. Ресницы и брови то и дело приходилось освобождать от наледи.
Но солнце, несмотря на это мелкое неудобство, подарило путнику главное: из его души улетучился страх. В ярком, радостном свете дня тревоги, одолевавшие его, стали казаться большей частью надуманными, а подстерегающие впереди трудности и опасности – вполне преодолимыми и даже увлекательными. В самом деле, ну преследовал его какой-то чокнутый зверь, ну нагнал на него жути, но ведь он этого зверя так ни разу и не увидел. Наверняка тот сам боится их с Сейдом, потому и сбегает всякий раз, как с ними встречается. Может, это всего лишь случайность, что их пути дважды пересеклись. А то, что чудище не тронуло задранного лося, тоже объяснимо – просто не успело, потому что помешали они. И кровавый знак, якобы оставленный Нанасу, – тоже всего лишь совпадение: существо нанизало сердце на ветку, чтобы удобней было лакомиться, а услышав лай Сейда, бросилось бежать и выронило его… И духом оно быть не может, потому что духи – высшие существа, у них много других, настоящих забот, чтобы терять время на подобные глупости. А небесному духу, если тот и впрямь хочет проследить, как Нанас выполняет его повеление, вовсе не обязательно носиться за ним по лесам и рвать на части животных – он и без того все прекрасно видит сверху.
Ну, а впереди… А что впереди? Там – все та же дорога, тот же лес, те же болота, озера и сопки. Все та же бесконечная белизна. Да, скоро сильней станет заклятие духов – радиация, как называли его старейшина с нойдом. И что? У него есть оберег, у него есть заколдованная малица – шуба небесного духа. Даже две. Вторая – для девушки Нади, которую ему необходимо спасти. Ну и спасет, делов-то! И пусть даже эта девушка окажется не от мира сего – одержимой духами, колдуньей, или сама будет частью высших сил – ему-то что? Ему ведь не в жены ее брать! Доставит ее в сказочные Полярные Зори, вот там и найдет себе жену. И заживет так, что прежде и не снилось. Заведет свое стадо оленей в два, а то и в три десятка голов, построит большую, просторную вежу с огромными окнами, в которые вставит твердый воздух, как в коробах Ловозера (уж всяко тот в Полярных Зорях найдется), поставит рядом вежу поменьше – для Сейда, а потом, когда у них с женой появятся дети, он смастерит маленькие нарты, в которых малышей будет катать его верный добрый пес.
Нанас так размечтался, что не заметил, как задремал, и очнулся лишь оттого, что нарты перестали скользить, – он выронил хорей, и олени приняли это за сигнал к остановке.
Выбравшись из кережи, чтобы подобрать шест, Нанас развязал капюшон, да так и замер на месте, когда увидел, где очутился. Слева, чуть поодаль от дороги, тянулась серая каменная стена высотой в два его роста или чуть ниже. С первого взгляда было понятно, что возникла она не сама по себе. Стена эта состояла из ровных кусков, поставленных в ряд один возле другого, а в одном месте в ней был широкий разрыв. Его закрывали сразу две огромные двери – одной не хватило, чтобы загородить такой широкий пролом. На каждой половине дверей было по одинаковому узору: раскинутые в разные стороны пять острых углов красного цвета. Нанас подошел ближе и дотронулся до рисунка. Он был выпуклым и, что удивительно, сделанным из металла! Но уже в следующее мгновение Нанасу пришлось удивляться еще больше: сами огромные двери тоже оказались металлическими. Трудно даже вообразить, сколько ножей и наконечников для стрел и дротиков можно было сделать хотя бы из одной их половины.
Двери были занесены снегом по самые остроугольные узоры, так что открыть их юноша даже не пытался. Тем более, что справа от них, в маленьком каменном коробе, примкнувшем вплотную к стене, тоже оказались двери, правда обычные, деревянные, как в больших коробах Ловозера. Окна в маленьком коробе также имелись – одно рядом с дверью, второе смотрело на дорогу. Раньше в них тоже был вставлен твердый воздух, потому что кое-где по краям окон торчали его острые обломки.
Нанас подошел к маленькой двери и потянул за ручку. Неожиданно дверь, жалобно скрипнув, повалилась на него. Он успел отскочить, а потом прямо по упавшей двери вошел в образовавшийся проход. Тот был совсем коротким, на противоположном его конце тоже оказалась дверь, а еще одна виднелась в стене справа. Рядом с ней было небольшое окно, твердый воздух в котором уцелел, но оказался таким пыльным, что сквозь него Нанас ничего не смог разглядеть.
Но самое удивительное оказалось посередине прохода. Там стоял невысокий ровный столбик, из которого будто росли четыре загнутые ветки. Причем росли они странно – сразу снизу и сверху столбика, образуя четыре ровных дуги. И этот столбик с ветками полностью загораживал узкий проход. Однако Нанас уже твердо намерился перебраться к противоположной двери, наверняка ведущей на другую сторону длинной каменной стены, поэтому он подошел к столбику и собрался через него перелезть. Но едва он взялся за одну из веток, как, во-первых, тут же понял, что она тоже сделана из металла, а во-вторых, услышал противный скрежещущий звук, и… столбик повернулся, давая ему возможность пройти дальше.
Дверь, ведущая за стену, хоть и тоже отворилась со скрипом, но не упала. Нанас, глубоко вдохнув, вышел наружу, под яркое солнце, которое безмятежно и равнодушно продолжало светить с голубого, безоблачного неба.
Сначала ему показалось, что он вновь очутился в Ловозере. Прямо перед ним стоял большой серый короб с окнами в два ряда. Но, осмотревшись вокруг, юноша скоро понял, что это место, хоть и служило когда-то поселением людям, было все же гораздо меньше Ловозера. За серым коробом виднелся еще один, поменьше, с окнами всего в один ряд, еще один такой же – справа. Зато в отдалении, еще правее, виднелся очень темный серый короб аж с четырьмя рядами окон сразу. Правда, такой он был всего один. Еще Нанас увидел два небольших двухрядных короба и… все. Может быть, эти последние заслоняли собой еще какие-то, но вряд ли те были больше и уж точно – не выше.
Нанас подошел к ближнему, серому, коробу и, выйдя из-за угла на большую, занесенную снегом площадку, замер, раскрыв от изумления рот. Сначала ему бросился в глаза высоченный черный столб, торчавший вдалеке за однорядным коробом. Он был раза в три выше самой высокой сосны или елки. От середины столба наклонно вниз шли ровные нити, хотя вблизи они, наверное, были вовсе не такими уж тонкими, как виделись отсюда.
Но столб все же был меньшим из двух диковин. Вторая поразила Нанаса так, что ему даже захотелось присесть. С той стороны, где кончалась стена, возле которой он стоял, с самого края заснеженной площадки, высилось нечто совершенно невообразимое…
Больше всего оно походило на серую, наклоненную влево и нацеленную прямо на солнце стрелу. У нее даже имелось оперение – и не только в хвосте, но и посередине, чуть меньшее. Но поразил его невероятный размер этой стрелы…
Она хоть и выглядела вдвое ниже черного столба, но зато была куда шире его, особенно в самом низу, откуда торчало ее гигантское оперение. Серый цвет стрелы показался Нанасу зловещим, нездешним. И вообще, от нее веяло таким смертельным холодом, такой жутью, что Нанас, опасаясь повернуться к громадной стреле спиной, попятился к углу короба, забормотав какие-то мельком подслушанные у нойда защитные заклинания.
Юркнув за угол, Нанас тут же развернулся и стремглав бросился к ведущему сквозь стену проходу.
Теперь, чуть ли не насильно усадив Сейда в кережу, Нанас гнал оленей вперед, совсем их не жалея. Ничего, отдохнут позже, главное сейчас – уехать подальше от этого зловещего места!
Ведь такую стрелу, что он увидел там, мог пускать только великан, которому и лося разорвать – пустяк, а ведь за ними как раз великан и гонится. Правда, она, пожалуй, великовата и для оставив шего следы существа, но кто сказал, что существо всего одно? Может, их преследовал всего лишь детеныш, а его взрослые сородичи живут именно в том самом логове, где Нанас только что побывал? Это же надо – самому влезть в логово чудовищ!
В том, что чудовища обитали именно за серой каменной стеной, он уже не сомневался. Во-первых, стрела. Трудно вообразить, как бы ею смог пользоваться обычный человек. Во-вторых, высоченный черный столб. Для чего он мог понадобиться великанам, Нанас придумать не смог, но то, что людям он был бесполезен, это наверняка. В-третьих, огромные двойные двери в стене. Уж их-то для себя люди никак не стали бы ставить! Разве чтобы проезжать на нартах, но для нарт хватило бы и втрое меньших.
Оставались, правда, вопросы. Например, почему там были такие же короба, как и те, что он видел в Ловозере? Ведь они предназначались для людей, раз в них были маленькие, под рост человека, двери. Такие же, как и в ведущем сквозь стену проходе с крутящимся столбиком. Неужели люди жили рядом с чудовищами? Или великаны насильно держали их возле себя (для того и высокий забор), чтобы заставлять работать и забивать на мясо, как делали сами люди с теми же оленями. Но где, в таком случае, жили сами чудовища? Их гигантские вежи он бы увидел наверняка. Хотя, почему он решил, что великаны должны жить так же, как люди? Может, они рыли под землей огромные норы!.. Только Нанас успел подумать про гигантские вежи, как тут же увидел одну из них – вдалеке, справа от дороги. Она немного походила на человеческий короб, но выглядела все же по-иному. Взять хотя бы то, что она и впрямь была огромной – раза в три, а то и в четыре выше самого высокого короба, который он видел до этого. И еще у нее было совсем нехорошо с окнами. Они располагались и выглядели не так, как виденные прежде, а в дополнение в стенах этого жилища виднелись еще какие-то углубления и выступы, которые на человеческие окна походили совсем уже мало. Наконец, одна из стен имела небольшой наклон, что вообще делало увиденное непохожим ни на знакомые уже Нанасу короба, ни, тем более, на саамскую вежу. Такой дом определенно мог принадлежать только чудовищам! Путник бросил в сторону хорей, приказывая оленям остановиться. Те послушно сбавили ход и замерли, шумно выдыхая облачка морозного пара. Нанас тоже замер, судорожно размышляя, что делать дальше. И впереди, и позади были логова чудовищных великанов. Он не видел иного выхода, как делать большой крюк по лесу, объезжая их стороной. Но ехать по лесу на нартах – то еще удовольствие! Сколько он потратит на это времени, да и проедет ли вообще? Нанас в полной растерянности посмотрел на Сейда, пушистым серо-бурым комом свернувшегося в его ногах. Тот поднял плоскую морду и устремил на него внимательный взгляд. «Что? – говорили умные желтые глаза друга. – Тупик? Затруднение? Не знаешь, что делать? А с чего ты вообще взял, что эта штука впереди опасна для нас? Лично мне так вовсе не кажется. Подумаешь, большой кривой кусок камня! Ты что, никогда кривых камней не видел?»
Нанас сдвинул назад капюшон и почесал затылок. А правда, зачем сразу ударяться в панику? Да, ничего подобного он раньше не встречал. Но за эти два без малого дня он увидел столько не виданного ранее, что если бы все это было связано с большеногими существами, – им самим, его оленями и Сейдом давно бы уже полакомились эти многочисленные полчища великанов, оставив несъеденными разве что нарты, да еще хорей – поковыряться в зубах.
Конец ознакомительного фрагмента.