Святцы для детей. Избранные жития святых. Февраль (Т. В. Коршунова, 2017)

В римской провинции, городе Мелитене, жили муж и жена Павел и Дионисия. У них не было детей, и они очень просили у Бога сыночка. Однажды во время молитвы им явился Ангел и сказал, что Господь даст им такого ребёнка, который принесёт им утешение.

Вскоре родился у них мальчик. Павел и Дионисия назвали его Евфимием и пообещали посвятить Богу.

Помните наш рассказ про Антония Великого[16]? Он был первым монахом в египетских пустынях. А с дивного младенца Евфимия начнётся цветение пустынь палестинских.

Совсем ещё юным Евфимий постригся в монахи и стал священником. Был он таким мудрым, что епископ назначил его начальником всех мелитенских монастырей. Но душа Евфимия стремилась к простой и уединённой жизни. И вот, когда ему было почти тридцать лет, он ушёл в Иерусалим и поселился в ветхой хижине.

Неподалёку жил монах Феоктист. С Евфимием они стали такими друзьями, как будто на двоих у них была одна душа. Они вместе молились, постились, плели корзины, а потом ушли на высокий утёс и поселились в пещере.

Вскоре к ним потянулись те, кто желал научиться монашеской жизни. Некоторые оставались жить возле горы. Так появилась монашеская община, настоятелем которой стал святой Феоктист.

Евфимий был для братии духовным отцом – принимал исповедь, беседовал, утешал и наставлял, учил, что трудиться должны и душа, и руки.

Многие живущие здесь люди приняли тогда от него Святое Крещение. Так, пришёл однажды к Евфимию местный военачальник по имени Аспевет. Сын его Теревон болел непонятной болезнью. Как-то ночью приснился Аспевету монах, живущий в пещере, и военачальник почему-то понял, что этот человек может помочь его сыну. С тех пор Аспевет без устали искал того монаха из своего сна. Встретив Евфимия, он сразу узнал его и попросил о помощи. Евфимий помолился – и Теревон выздоровел. Счастливый отец уверовал во Христа, крестился с именем Пётр, а потом стал епископом среди арабов.

После этого случая стали приходить к Евфимию многие и многие люди: за помощью, советом, утешением. Но отец Евфимий очень тяготился такой своей славой и в одну из ночей снова ушёл. Он нашёл старую заброшенную пещеру и стал в ней жить.

Но и сюда потянулись к нему люди. Так возник ещё один монастырь – лавра Евфимия Великого. Отец Евфимий снова исцелял, изгонял из людей бесов, наставлял монахов.

Долгое время монастырь Евфимия был очень бедным. Но однажды случилось чудо: по пустыне мимо лавры шли четыреста голодных армянских путников, и Евфимий велел братии накормить их. «У нас нет хлеба даже для своих монахов», – сказал отец-эконом. Но Евфимий всё равно отправил монаха в хлебню. Эконом заглянул в комнату, где хранился хлеб, и увидел, что вся она до потолка заполнена свежим душистым хлебом…

Когда в тех местах была засуха, множество людей пришло к Евфимию. «Попроси у Бога дождя!» – молили они. «Но я такой же грешный, как и вы…» – сказал Евфимий, а потом заплакал от жалости ко всем этим людям и стал просить Бога, чтобы помиловал Он Своё создание. И вдруг небо затянулось облаками и полился сильный дождь.

Был у Евфимия и дар прозорливости. Однажды пришёл к нему помолиться простой сосудохранитель иерусалимской церкви Анастасий. А Евфимий вышел встречать его с почестями и говорил: «Патриарх идёт!» Прошло время, и скромного Анастасия выбрали патриархом.

Знал Евфимий и час своей кончины. Обычно после литургии он уходил в свою пещеру. А после одной из служб решил остаться с братией.

– Отче, разве ты не уходишь завтра?

– Эту неделю я останусь с вами, а в полночь в субботу мы распрощаемся надолго, – сказал он монахам.

В назначенный день он сделал последние наставления братии и долго молился в алтаре. А ночью, как он и предсказывал, душа его мирно отошла ко Господу.

Иногда кажется, что лики святых, изображённые на иконах, очень похожи. Но если присмотреться повнимательнее, познакомиться с этими святыми, становится ясно, что все они очень разные.

И главное – у каждого своя история удивительного общения с Богом.

Вот, например, есть такая икона, на которой изображён святой старец в греческой монашеской шапочке. Борода у него настолько большая, что заслоняет почти всё облачение. Зовут его Максим, и в руке он держит книгу. Он приехал на Русь из далёкой и тёплой Греции, да так и не вернулся обратно. И стал великим русским святым.

Приехал он по приглашению великого князя Московского Василия Иоанновича. Мама князя Василия была греческой царевной, и после её смерти осталось во дворце множество книг. Но прочитать их никто не мог, потому что написаны они были по-гречески. «Пришлите мне самого умного грека! Чтобы всё на наш язык перевёл», – попросил князь Константинопольского патриарха.

Выбор пал на инока Максима. Он был очень образованным. С юности осваивал языки и науки в разных европейских странах. А потом ушёл на святую гору Афон и там, в древних монастырях, долго изучал старинные рукописи.

Когда он приехал на Русь, все были очень довольны. Не переводчик, а настоящий учёный! Но вскоре Максим попал в немилость.

– А вот ещё какой свиток интересный есть.

В нём тоже всё по-гречески, а ты его не переводишь!

– Так ведь здесь слова еретика[17] Ария записаны. Он же про Бога неправду говорил, христиан смущал. Нельзя такие книги переводить и давать людям. Только на грех наведём!

– Будь по-твоему. Только больно много ты себе позволяешь! Умничаешь!

Потом – и того хуже. Князь-то великий разводиться со своей княгиней надумал. Не рожает она детей – а как же князю без потомства? Но не знал он, наверное, Христовых слов: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает». Вот и решил Максим об этом князю сказать, да заступиться за супругу его венчанную. Этого князь не стерпел и велел Максима посадить в темницу.

Но Максим не воспротивился. Много ещё книг святых было не переведено на славянский язык. Многих Божиих повелений не знали русские. А Максим знал. Знал, что и пострадать без вины – не худо. А если со смирением – то одно лишь добро и Христу подражание.

В темнице Максим без дела не сидел. Он нашёл уголёк и прямо на стене стал молитвы записывать. Они у него прямо из сердца изливались. И написал он целый канон[18] Святому Духу. Этот канон и сейчас на богослужениях читают.

А потом явился ему Ангел и сказал: «Терпи, старец! Этими муками избавишься от вечных мук».

Шесть лет пробыл Максим в темнице, после которых его направили в Тверь. Служить запретили, епископу Акакию поручили присматривать за ним, предупредили: «Бунтовщик он. Опасный человек!»

Епископ этот был очень добродушным и обрадовался, что будет жить рядом с угодником Божиим – невинным страдальцем. Так и подружились они.

Только через двадцать лет разрешили Максиму жить свободно. Был он тогда уже пожилым человеком. Здоровья и сил стало мало.

Отдыхал бы или на родину свою возвращался – ведь обидели его русские. Но Божий человек так не думает и мыслей таких в душу свою не допускает.

Раз уж Господь послал на такое служение – значит, надо служить и не роптать. А восемьдесят лет – это разве возраст? Были и постарше труженики!

Пошёл Максим жить и трудиться в Троице-Сергиеву лавру. Молился, постился и переводил на славянский язык дивную книгу – Псалтирь[19]. И всё во славу Божию, да нам на пользу.

После Вознесения Господня апостолы разошлись по всему свету, чтобы проповедовать слово Божие. В языческий город Листру пришли апостолы Павел[20] и Варнава. В этом городе жил хромой человек. Ему не мог помочь ни один врач, и за всю свою жизнь он не сделал ни шага. Незавидная участь. Все вокруг ходят, бегают, танцуют, играют, трудятся. А он мог только сидеть. Но человек этот не унывал, он верил Богу и со смирением принимал даже свою болезнь.

Придя в город, Павел сразу направился к дому этого человека. Апостол подошёл к нему и громко сказал: «Тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги твои прямо». И человек встал. Первый раз в своей жизни. Теперь он мог ходить.

Весть об этом чуде быстро разлетелась по городу. Но жители не поняли, что это Христос сотворил чудо по молитве апостола Павла. Они решили, что языческие боги в человеческом обличии спустились на землю. И даже хотели принести жертву перед апостолами Павлом и Варнавой и поклониться им.

Но были в этом городе и благоразумные люди – например, юноша Тимофей, его мама Евника и бабушка Лоида. В их сердцах, как и в сердце бывшего хромого мужчины, теперь жила твёрдая вера – настоящая.

Остальные жители скоро перестали восхищаться делами апостолов и даже бросали в них камни за то, что они обличали грехи, призывали жить иначе – как учил Христос. А Тимофей захотел стать христианином. Мать благословила его, и он ушёл из города вместе с Павлом.

Началась у Тимофея новая жизнь. Не стало у него уютного и тёплого дома. Он постоянно странствовал, чтобы встретить как можно больше людей и зажечь в их сердцах огонёк веры. Как и все апостолы, он не приобретал для себя никакого имущества, а был, можно сказать, нищим.

Тимофей старался во всём брать пример со своего великого учителя – Павла. Он никогда не жаловался, не обижался. Если его прогоняли, терпел. Если укоряли – благословлял. Если ругали – радовался духом. Старался быть великодушным и, как великое сокровище, копил в своей душе веру и любовь.

Учителя он не покидал даже в трудных и опасных путешествиях, в гонениях и страданиях. Они так подружились, что Павел стал называть своего юного ученика возлюбленным сыном.

Когда пришло время, Тимофея рукоположили в епископы. Пятнадцать лет он управлял Ефесской церковью. Но как-то раз язычники устроили в Ефесе шумный праздник. Они нарядились в каких-то чудовищ, пели некрасивые песни, уродливо плясали и нападали на жителей города. Не мог Тимофей молча смотреть на эти беззакония. Он ясно помнил, как не испугался Павел, даже когда жители Листра стали кидать в него камни.

Епископ Тимофей вышел на улицу и попытался остановить эти некрасивые гуляния. Он говорил людям о Христе: «Опомнитесь! Бог невидим, но видит всё. И Ему противны такие поступки!»

Язычники сначала посмеивались и пожимали плечами: «Кто он такой, что портит нам праздник? Вот умник!» Но чем больше Тимофей говорил о Боге, тем сердитее становились собравшиеся: «Никто не смеет нам запрещать! Мы свободные люди! Пьём, едим, пляшем – сколько хотим!»

Толпа в ярости кинулась на апостола. Тимофей понимал, что настал его последний час. Но он не бросился бежать. Он молился – за бедных, неразумных людей, послушных злым бесам.

Его били, таскали по земле, попирали ногами и так замучили до смерти. Как и многие другие апостолы, Тимофей пострадал за имя Христово. Он не остановил языческого праздника, но одержал духовную победу – во многих сердцах в тот день, после этой жуткой расправы, появилась вера. А сам апостол Тимофей теперь вечно радуется и молится за нас в Царстве Божием.

Чуть больше двухсот лет назад по улицам Санкт-Петербурга бродила одна женщина – Ксения. Одета она всегда была не по погоде: и зимой, и летом ходила в длинном мужском камзоле зелёного цвета и тёмно-красной длинной юбке. Из-под платка выбивались вьющиеся пряди. Лицо у неё было доброе-доброе и потому очень красивое.

Весь Петербург знал эту женщину. Раньше, когда она была молодой, у неё был муж. Хороший такой. Полковник Андрей Фёдорович, певчий придворного хора. Недолго прожили они вместе, не успели ещё и детишек нажить, как он умер. Умер внезапно.

Многие знакомые судачили: «Какая странная смерть! Без подготовки ведь умер, как грешник!»

А молоденькая Ксения закрылась дома и всё плакала перед иконами. Плакала за себя, молодую вдову, плакала за мужа своего. Как помочь ему теперь? А вдруг душа его не попадёт к Богу? Вдруг и правда – не успел покаяться он в чём-то?

– Жалко Ксюшеньку.

– Ничего! Она молодая ещё. Двадцать шесть годков всего. Найдёт ещё себе мужа. Может, и по-лучше даже!

А Ксения уже не слышала пересудов. В душе её появилась решимость – она вдруг поняла, что должна делать. Ксения раздала всё нажитое бедным, дом отдала хорошей знакомой и взяла на себя подвиг. Самый тяжёлый – юродства Христа ради.

Она надела одежду супруга и стала жить на улице. Иногда кто-нибудь из старых знакомых окликал её:

– Ксения Григорьевна! Что же вы? Ведь замёрзнете!

– Вы ошиблись. Меня зовут Андрей Фёдорович. А Ксеньюшка моя умерла.

Прохожие стали смущённо отворачиваться от неё, мальчишки смеялись и бросались камнями. А Ксения оставалась такой же тихой и кроткой.

Однажды городовой решил проследить за ней. Чем она занимается? Где ночует? Весь день Ксения бродила среди домиков бедняков, живших возле церкви святого апостола Матфея. А когда стало смеркаться, быстро пошла на окраину города. Остановилась в каком-то пустынном месте, встала на колени.

Городовой стал прислушиваться – за кого она молится – за мужа всё что ли?

И за мужа, и за себя, и за этого самого городового даже… Много-много ещё имён услышал городовой в ту ночь: за весь город ведь молится. А может, и за весь мир. В другое время помогала Ксения строить часовню на Смоленском кладбище. Ночами носила она кирпичики на второй этаж часовенки, чтобы строителям на следующий день проще было работу свою выполнять.

Так шли годы. Ксения оставалась всё той же. Только одежда сносилась. Люди предлагали ей новую, а она взяла только зелёную юбку да красную кофту – таких цветов был мундир у мужа. Петербуржцы привыкли к ней, стали защищать от насмешников, подавать деньги. Но она брала только «царя на коне» – копейку с изображением Георгия Победоносца – и тут же отдавала её бедным. И стали люди замечать: возьмёт Ксения на руки больного ребёнка – он и выздоровеет, зайдёт в дом – воцарятся там мир и согласие.

А когда Ксения умерла, чудеса не прекратились. Не прекращаются они и сейчас. Приходите на Смоленское кладбище в Петербурге к часовенке блаженной Ксении – и сами убедитесь.

На каменном полу маленькой холодной комнаты сидел юноша. От того, что здесь было всего одно, очень маленькое, окошко – да ещё и под самым потолком, – даже когда на улице ярко светило солнце, в комнате было темно, как пасмурным, дождливым вечером.

Юношу звали Ефремом, и он уже второй день сидел в полном одиночестве в этой холодной комнате – темнице сирийского города Низибия. Он был преступником? Вовсе нет. Просто два дня назад у его соседа кто-то украл овец. А обвинили Ефрема. Он, конечно, очень злился и возмущался. Но в темнице больше никого не было, и делиться своим возмущением, доказывать что-то юноше было некому. Ему становилось то скучно, то досадно, то страшно. И в голову лезли разные мысли.

Вдруг он вспомнил, как совсем недавно проказничал с ребятами. Ох и веселились же они! И собак дразнили, и фрукты из чужих садов таскали… Никто об этом не знал, да только выходило, что совсем не безгрешен был Ефрем…

Теперь в сердце юноши жили горечь и стыд за те проступки. Он захотел покаяться и стал молиться Богу. Но покаяться – это не просто попросить прощения. Это значит – измениться. Взять и не делать какого-нибудь обыкновенного греха, объявить ему войну! Например, не лгать, не задаваться, не обижать других.

Конечно, правда открылась, и Ефрема выпустили из тюрьмы. Но он не плясал от радости и не хотел мстить тем, кто обвинил его напрасно. Он решил уйти в горы и стать отшельником.

Теперь Ефрем много читал и думал о Божием Промысле. Как Господь нас ведёт по жизни? Почему что-то получается быстро и легко, а что-то никак не выходит, даже если мы очень стараемся? Ефрем старался жить внимательно: наблюдать за собой и своим поведением, не сердиться, не говорить лишних слов, никого не осуждать. А главное – смиряться, то есть во всём доверять Богу.

Однажды к Ефрему пришёл человек. Он нёс варёные бобы и хотел угостить ими строго постившегося в пустыне Ефрема. Но вдруг споткнулся, и вся еда разлетелась по камням. А Ефрем только сказал: «Не тужи. Всё бывает в жизни». Собрал с пыльной земли бобы, съел их и поблагодарил своего гостя.

Господь даровал Ефрему необыкновенный дар. Он стал поэтом. Но не простым. Ефрем написал самые важные стихи – молитвы. Вы, наверное, слышали, как во время Великого поста в церкви много раз читают молитву: «Господи и Владыко живота моего…». Этими словами молятся уже много-много лет патриархи и монахи, цари и обычные работники, старики и дети – все люди, которые хотят идти за Христом.

Эта молитва – особое обращение к Богу. Прежде Ефрем часто бездельничал, говорил пустые слова, сердился и унывал. А потом, живя в уединении, понял, как драгоценно терпение. Как важно видеть свои грехи и не осуждать других.

Он хотел, чтобы Бог помог ему покаяться и стать лучше. И мы тоже хотим. Поэтому и молимся вместе с ним во время главного поста, приближающего нас к Богу.

Больше тысячи лет назад жил в Швеции король по имени Олаф. Он – первый из всех викингов[21] – вместе с семьёй и дружиной принял Крещение, поэтому его прозвали всехристианнейшим.

Его старшая дочь Ингигерда была очень умна и хорошо образованна, она много путешествовала, любила принимать гостей и как член семьи настоящего викинга умела отлично обращаться с оружием.

Она хотела выйти замуж за короля Норвегии и по традициям того времени даже послала ему шёлковый плащ в знак своей симпатии. Но отец сам выбрал того, «кто был достоин её дружбы» – великого Киевского князя Ярослава Мудрого[22]. Ингигерда не стала противиться родительской воле.

Наследством королевны стал город, который называется теперь Старой Ладогой. А имя Ингигерды зазвучало на русский манер, и теперь все звали её Ириной. Мужу она стала верной помощницей и советчицей. И все свои силы она отдавала новой родине.

Однажды против Ярослава с огромным войском выступил его брат Мстислав. «Выходи, князь, со мной на поединок! Кто одолеет, тот и будет владеть всей Русской землёй». Хромой Ярослав не смог бы победить брата, поэтому Ирина решила биться с Мстиславом сама… «Мужу моему недосуг сражаться с тобой. Вот я и приехала вместо него». Мстислав устыдился, не захотел бороться с женщиной и ушёл.

Думаете, Ирина была грубой и своенравной? Вовсе нет. Она всегда была кроткой и смиренной женой и помощницей своего великого супруга. Она стала матерью десяти детей. А ещё сумела приютить и воспитать сыновей изгнанного короля Англии и сына того самого короля Норвегии, которого в юности считала своим женихом.

Во имя своей небесной покровительницы Ирина основала в Киеве монастырь. А когда исполнила свой долг правительницы и матери, уехала в Новгород и сама стала монахиней. И снова имя её изменилось. Теперь её звали Анной.

Она стала первой монахиней среди великих княгинь Руси. А после неё появилась настоящая благочестивая традиция: множество наших правителей заканчивали свою земную жизнь в монастыре.

Служение Анны Новгородской Богу было и материнским, и духовным. А лучше всего о ней и её потомках сказал, обращаясь к князю, крестившему Русь, – Владимиру Красное Солнышко[23], митрополит Илларион: «Взгляни на сноху[24] твою Ирину, взгляни на внуков и правнуков твоих, как они живут, как

Бог их хранит, как они соблюдают веру, которую ты им завещал, как они восхваляют Имя Христово!»

Что за беда случилась на Руси? Татаро-монголы жгут города и деревни, уводят в плен крепких мужчин и женщин, рушат всё, что так долго создавалось…

Да ведь пока тихо и мирно всё было, не хотели мы жить по-божески. Всё спорили, кто главней. А главного назначат – слушаться не желаем. Сколько междоусобиц, сколько вражды между братьями! Не привыкли русские князья крепко дружить. И когда напали сильные враги, не смогли договориться между собой и защитить Родину. Было это восемь веков назад. Много слёз было пролито тогда, множество святынь пропало.

Но делать нечего, нужно жить дальше. А жизнь теперь стала совсем другой. Все люди должны беспрекословно слушаться татарского предводителя – хана, отдавать то, что он пожелает, по первому приказанию. Ну а князья теперь сами себе не хозяева. Кому хан разрешит – тот и будет княжить. А кто не угодит хану…

Татары тогда были язычниками, но они никому не навязывали своей веры. Церкви православные грабили только ради золота и от Христа отрекаться не заставляли. Но была у них одна хитрость: каждый князь должен был пройти через «очистительный» огонь. Иначе к хану и подходить нельзя. А ещё нужно обязательно поклониться солнцу, кусту и портретам умерших правителей. Многие тогда соблазнялись и исполняли языческие обряды «ради славы мира сего».

Вот пришёл черёд и Черниговскому князю Михаилу ехать в монгольское государство Золотую Орду – сам хан пригласил. Отказаться – значит обречь всех жителей княжества на ужасную смерть.

– Что же делать мне, батюшка? – спрашивал князь Михаил у своего духовного отца.

– А что делать? Причаститься Святых Христовых Тайн, да и с Богом идти.

– Но ведь не стану я идолам кланяться.

– И Христа дьявол искушал в пустыне. Не бойся ничего, не только людей своих идёшь защищать, но и веру Христову.

В Орду князь Михаил пришёл не один – вместе с близким другом боярином Фёдором.

– Готовы мы склонить головы перед ханом вашим, потому что власть ему дана Богом. Но обрядами языческими Христа мы не посрамим.

– Что за глупости? Всех богов надо почитать. Так учит великий Чингисхан[25]. Мы ведь разрешаем русским пленникам молиться, как они привыкли. И вы не нарушайте обычаев наших. Или не уважаете нас?

– Мы лишь одного Бога почитаем – Настоящего. А остальные – не боги, а бесы. И чести мы им не воздадим.

Гнев вспыхнул в острых чёрных глазах:

– Это неуважение к нам и нашей вере!

О случившемся поспешили доложить хану Батыю. Батый не пожелал смириться с непослушанием. Князь Михаил и боярин Фёдор претерпели мучения и смерть в Золотой Орде.

Но с тех пор многие-многие русские люди стали смело смотреть в глаза жестоким завоевателям и не боялись смерти. А Господь прославил князя Михаила и друга его Фёдора, как прославлял древних праведников.