Глава 9
Дим. Попаданец
Вот и загадочный эльфийский лес остался позади. Ничего из материальных ценностей мы там, к сожалению, не прихватили, если не считать палку без веревки. Это Эль подобрала рядом с Древом Жизни толстую ветку и теперь намеревалась вырезать из нее нормальный лук.
– И не просто нормальный, а такой, какого ни у кого из эльфов еще не было, – гордо заявила она.
Никто с ней не спорил. Еще бы, пока ни один эльф не додумался использовать в этих целях такой сорт древесины. Теперь Эль все свободное время этим и занималась, а Лара ей активно помогала. Причем обе совершенно никуда не торопились, все больше созерцали, бывало, в день снимали всего одну стружечку.
Также были приобретены нематериальные, но и неоднозначные знания, которые ставили больше вопросов, чем давали ответов. Но пока мы их даже не обсуждали. Посеял я в умах своих жен зерна сомнения, и ладно. Пускай зреют.
Из леса мы уже давно вышли, и какое-то время дорога вела в гору, но подъем был таким пологим, что почти не ощущался. А подъем начался потому, что сразу после мертвой эльфийской рощи мы взяли на северо-запад, и вот впереди появились они – северные горы. Если и дальше склоны будут такими удобными, то, возможно, и перейдем без проблем, во всяком случае, без больших. Хотелось бы, но подозреваю, что так просто не получится. Мои длинноухие жены – альпинистки превосходные, а я сам прохожу далеко не везде. Был случай убедиться, когда в первый раз выбирались из долины, что в Проклятых Землях.
Ближе к вечеру нам на пути попались развалины замка или какого-то другого большого строения. Слишком уж их время не пощадило, поэтому определить было трудно, что же тут стояло в древности. Кроме времени постарались и растения, развалины обильно заросли кустарником, а кое-где и деревьями, о всяких плющах даже не говорю. Уже было решили их обследовать на предмет удобного места для ночлега, но ушастые вдруг остановились как вкопанные, а потом обе буквально синхронно сделали по шагу назад.
– Не ходи туда! – крикнула мне Эль.
– Там очень нехорошее место, – добавила Лара.
Пусть я ничего и не заметил, но эльфийки зря кричать не станут. Так что вернулся на всякий случай за невидимую черту, которую определили для себя ушастые.
– И чего же там такого нехорошего? – спрашиваю у своих жен.
– Нет магии! – сказала Эль.
– Ну и что? – не понял я, что в этом может быть такого страшного.
Мне действительно это было непонятно.
– Ее не просто нет, магия там вообще не действует, – попыталась объяснить Лара.
В доказательство темная зажгла у себя на ладони простой осветительный шарик и запустила его в сторону развалин. Не пролетев и метра, тот бесследно погас. Что такого страшного может быть в простом отсутствии магии, я так и не понял, тем более что до того, как попасть в этот мир, всю жизнь без нее прожил, и ничего со мной не случилось, если не считать самого факта попадания. А вот эльфийки даже заходить туда не желали – как-никак, а частично магические существа, недаром такие красивые.
Однако с тем, что место совершенно не пригодно для ночлега, я полностью согласен. Мы так привыкли, что ночью нас охраняет магия моих ушастых жен, что теперь не было ни малейшего желания от нее отказываться и устраивать дежурства. Так что просто обошли развалины по широкой дуге и устроились на холмике, тоже заросшем кустами и деревьями. Но мечтать, как говорится, не вредно…
Переночевать на том холме нам так и не удалось. Мы только начали готовить лагерь, как услышали страшный рев.
– Это еще что за бармаглот? – спросил я, указывая на приближающегося зверя.
Объект, привлекший к себе наше внимание, был гибридом носорога, тигра и дикобраза, причем размерами совсем не с последнего, а даже немного больше первого. А вот расцветка иголок ему досталась от тигра. Лара произнесла длинное название, видимо, на древнеэльфийском, но я его ни повторить, ни тем более запомнить не смог. Да и не собирался себе язык такими словами ломать, я вообще матом не ругаюсь, даже когда молотком по пальцу бью, так что просто переименовал его официально в бармаглота, тем более что похож. Вот только меча из бабочкиных крыльев у меня, к сожалению, с собой не было.
– Тварь магическая и очень редкая, – начала рассказывать темная. – Весьма надежно защищена как от магии, так и от обычного оружия. Охотится только в сумерках и по ночам, из известных недостатков – относительная медлительность.
– И что предлагаете делать? – спросил я.
– Обычно от них просто убегают, – ответила мне Эль.
– Мы с Эледриэль смогли бы без проблем от него уйти, – продолжила рассказывать Лара, – а ты нет, потому что бежать пришлось бы всю ночь до рассвета.
Бармаглот тем временем медленно, но уверенно приближался к нам. Стрельнул я в него на пробу из магобластера, тем более что ни одна из ушастых не попыталась меня остановить. Реакция на врезавшийся в морду огненный шар была как у кошки на едва начавший моросить дождик – может, и не понравилось, но намерений менять не заставило.
– Так, ушастые, переходим к плану «Б», вещи и ноги в руки и бежим! – скомандовал я.
– Но ты не сможешь так долго бежать, – попыталась возразить Лара.
Я не совсем понял причины ее слов, не ждать же на месте. Тем более что и не собирался бегать всю ночь, как предлагали эльфийки.
– До тех развалин добегу, а дальше, думаю, не понадобится.
Ушастые опять хотели возражать, но бармаглот уже приблизился на опасное расстояние, и нам пришлось спешно отступить. На самой границе безмаговой аномалии Эль с Ларой задержались на несколько секунд, а потом чуть ли не обреченно побежали дальше за мной. Я оказался прав, дикобраз-переросток, неудачно замаскированный под тигра, нас преследовать не стал.
Радости на лицах у эльфиек от этого не обнаружилось. Они вообще не проявляли никаких эмоций. Можно было подумать, что аномалия блокирует не только магию, но и чувства. Но сам я ничего подобного не ощущал.
– Если вам тут так плохо, то можете выйти наружу и бегать наперегонки с бармаглотом вокруг аномалии, – попытался приободрить я их шуткой.
Но сразу понял, что юмор в данном случае оказался неудачным. Эльфийки явно на полном серьезе обдумывали мое предложение.
– Если станет совсем плохо, то, наверное, так и сделаю, – ответила Лара. – А пока потерплю.
Эль с ней согласилась.
Сумерки сгущались и уже скоро должны были смениться полной темнотой, а костер-то разжечь некому. Я знаю множество способов добывания огня без спичек. Самый лучший – зажигалка. Но именно ее у меня с собой и не имелось. А с трением нужно поторопиться, так как в темноте будет куда труднее. Срезал с куста гибкую ветку, привязал шнурок – вот и лук. Но самое сложное – придумать, чем прижать колышек сверху.
В фильмах про индейцев герой всегда находит обыкновенный камень, лежащий в пределах вытянутой руки. И это, как правило, в лесу, не говоря о том, что таким камнем вращающийся колышек не очень-то и прижмешь. Вон, тут в развалинах камней как раз навалом, а не подходят. Зато крышечка от фляги очень даже подойдет, особенно если не забыть резиновую прокладку вытащить. Правда, камень тоже взять пришлось, чтоб прижать уже ее, а то она, зараза, перегревается, алюминий – металл один из самых теплопроводных.
Крутить пришлось долго, даже очень долго. В детстве у меня получилось не больше чем за минуту, но тогда я два дня готовился и имел в своем распоряжении медицинскую вату, а сейчас ни времени на подготовку, ни ваты как-то не нашлось. Уже совсем стемнело, и, как назло, ночь была совершенно безлунной, только едва заметный свет звезд. Длинноухим и этого достаточно, вот Эль с Ларой и смотрели на мою возню довольно отстраненно. Однако стоило им учуять запах дыма, как все изменилось, даже я в темноте заметил. Похоже, то, что таким примитивным способом можно добыть огонь, было для них настоящим откровением. Когда я все-таки его добыл, раздувая пламя из сухого мха и трав, бросились собирать хворост и дрова.
– Победа разума над грубой силой! – гордо заявил я.
Впечатленные эльфийки даже возражать не стали, хотя я уже приготовился выслушать лекцию на тему о том, что с помощью грубой силы огонь добыл как раз я, а магия предполагает прежде всего работу разума. А когда огонь уже разгорелся, до меня вдруг дошло, что все можно было сделать намного проще. Послать одну из эльфиек за пределы аномалии с противоположной от бармаглота стороны, чтоб с помощью магии зажгла там ветку и вернулась уже с огнем. Но признаваться женам в своей гениальности не стал.
Вскоре на развалинах пылал настоящий пионерский костер. Помню, как мы с Эль только познакомились, какой она была противницей костров вообще, и больших в особенности. Теперь же так и норовила лишнюю хворостину подкинуть, и Лара от нее в этом деле не отставала. Да, неуютно они себя совсем без магии чувствуют. Потом ночные дежурства эльфийки разделили между собой, резонно заявив, что от человеческих слуха и зрения все равно не будет никакого толку.
Когда ушастые разбудили меня, были еще предутренние сумерки и на границе аномалии можно было разглядеть топчущегося бармаглота. Упрямая зверюга, но глупая, раз думает, что нас дождется. Предложение воспользоваться стрелами с мифриловыми наконечниками эльфийки дружно отвергли.
– Это не дракон, так что толку никакого не будет, только стрел лишимся, – объяснила Лара.
– Как знаете. Мое дело предложить.
Но ждать долго не пришлось, стоило рассвету более серьезно заявить о своих правах, как магический зверь развернулся и, неспешно переваливаясь, убежал туда, откуда пришел. Значит, логово у него где-то неподалеку, но зачем было его устраивать рядом с таким неудобным для себя местом, я не понимал, однако и выяснять не собирался.
Жены настаивали, чтоб весь этот день идти быстро, без остановок на привалы и вообще… Так я и сам не возражал, и так прекрасно было понятно, что нужно сделать рывок и уйти как можно дальше от охотничьих угодий опасного ночного хищника. Надеюсь, что нам это удалось, во всяком случае, лично я устал за день более чем. А вот ушастые были бодры и энергичны. Под вечер темная даже пещерку нашла, находящуюся высоко в скалах. И как только заметила, с земли ведь не видно? Эльфийки туда на ночь залезли и меня с большим трудом затащили (трудно было скорее мне, чем им, во всяком случае, затруднениями они остались очень довольны).
– Значит, и большой неповоротливый зверь залезть не сможет, – заявила мне Лара.
– Вообще мало какой сможет, – добавила Эль.
– Лично я без посторонней помощи и слезть не сумею…
– Так, значит, мы теперь посторонние?! – решила пошутить светлая.
– Ни в коем случае! – осознал ошибку я. – Обе родные, любимые, самые-самые…
И дальше рассказывал в том же духе, вплоть до того, что никуда спускаться и не нужно.
– Прямо в этой пещере поселимся и будем жить долго и счастливо.
Но только высотой в качестве преграды не ограничились, и каждая эльфийка еще свою сигнализацию поставила, причем Лара с какими-то ловушками.
Постепенно, по чуть-чуть, мы и добрались до настоящих предгорий. По мнению обеих эльфиек, горы, перегораживающие нам путь к северным морям, должны быть проходимыми как раз где-то тут. Карты у нас, понятно, не было, а ушастые хотя и видели ее в учебниках географии, но никогда не планировали тут путешествовать, поэтому наизусть заучивать не сочли нужным (эльфийская память, конечно, вещь очень хорошая, но и она не абсолютна). Да и карт именно этих земель не было, но имелись тех, что расположены вокруг, и по ним можно было делать косвенные выводы.
– Если же не пройдем здесь, то придется идти на запад еще дальше, и только, – спокойно заявила темная.
Никто с нею не спорил. И так было понятно. Хотя удлинять путь сверх меры никому из нас не хотелось.
Чем выше поднимались, тем чаще встречали следы, говорящие о том, что когда-то тут жили гномы. Увеличивалось и количество признаков, по которым можно было понять, что с проходимостью дальше будет только хуже. Любая попытка свернуть с остатков дороги, проложенной гномами, сильно затрудняла движение. Эль с Ларой что – они пройдут где угодно, а я не хотел опять быть грузом. Ну не альпинист я ни разу. Вся надежда была на гномьи тропы, ведь куда-то они должны вести.
Еще ушастые начали ворчать на погоду, а вернее, на одну ее особенность. Мы, похоже, забрались уже довольно высоко, и температура заметно упала. Вершины, виднеющиеся вдали, имели снежные шапки. Раньше снега я в этом мире вообще не видел. Успел узнать, что даже далеко на севере он большая редкость и выпадает далеко не каждый год.
Ну вот, еще вчера любовался далекими заснеженными вершинами, а утром пошел уже самый настоящий снег. Первый мой снег в этом мире. Встал, вытянул руки в стороны и подставил лицо снежинкам.
Собрался будить ушастых, в этот день я почему-то встал раньше их, хотя обычно бывает наоборот. Посмотрел, а они уже тоже проснулись, сбились в кучу, завернулись во все наши одеяла и вылезать из-под полупалатки-полунавеса явно не собирались. Да им же холодно!!! Это открытие стало для меня своего рода потрясением. И дров тут поблизости собрать негде, чтоб хоть какой-то костерок развести. Хотя какое тут холодно? Температура была явно плюсовая, даже нуля и того нет. Снежинки таяли сразу, как только касались любой поверхности.
Эледриэль. Светлая эльфийка
Разбудил меня ужасный холод. Проснулась и увидела, что Дима рядом нет, только темная с другой стороны навеса вся дрожит во сне. Поползла к ней, стаскивая по пути в кучу все одеяла. Обняла, и мы укутались вместе, она тоже проснулась. Раньше еще было бы неизвестно, что легче терпеть, холод или объятия друг друга, а теперь, после того как смешали кровь и не умерли, прикосновения больше не вызывали никаких отрицательных эмоций. Зато вместе хоть чуть-чуть теплее. Самую малость, но все же.
Однако до чего же холодно! Где наш муж?! Посмотрела в сторону выхода из-под навеса, а он там стоит, подставив лицо падающей с неба замерзшей воде. И меня, и увидевшую то же самое Ларинэ аж передернуло от такого зрелища. При этом сам человек чуть ли не лучился от удовольствия. И что в холоде может быть приятного? Повернулся, наконец, к нам и уставился удивленно.
– Ушастые, вылезайте скорей, смотрите, какая красота!
От этих его слов стало еще холодней. Я даже на всякий случай покрепче одеяло к себе прижала. Ну уж нет, никуда мы из-под навеса, пока не потеплеет, не полезем! Совсем никуда!
– Это прямой приказ? – впервые воспользовалась данной ей привилегией темная.
– Нет, сидите и грейтесь, а я попытаюсь дров отыскать, – ответил муж, наконец-то понявший, как мы себя чувствуем, и начавший проявлять заботу.