Глава 2
Необычные жильцы
Роберт Тэйлор уверенно шел по Лимпик-стрит. На вид ему было не более сорока лет. Смуглая кожа выгодно сочеталась с черными, как смоль, волосами. А безупречно скроенный, слегка старомодный костюм удачно довершал образ. Во всем его облике чувствовались какая-то внутренняя сила и напряженность. Увидев издали дом, он заметно расслабился. Этот большой, величественный, хотя и несколько обветшалый особняк резко выделялся на фоне современных соседских построек.
«То, что надо», – подумал мужчина и чуть заметно улыбнулся, что в последнее время случалось с ним нечасто.
Рядом с ним, гордо расправив плечи, шла красивая черноволосая женщина, завернутая в длинный темный плащ. У нее была смуглая кожа, но лицо ее казалось чрезмерно бледным. Талия Тэйлор составляла превосходную партию своему статному супругу, образуя с ним единое целое. Даже глаза у них были одного пронзительно-голубого цвета. Но при столь значительном сходстве никому не пришло бы в голову принять их за родственников. Одинокому прохожему они могли показаться сказочными героями, ну или по меньшей мере экстравагантными голливудскими звездами. За ними следовал седовласый жилистый мужчина, нагруженный горой чемоданов и сумок, которые он, несмотря на свой уже явно преклонный возраст, нес с необычайной легкостью и даже некоторым достоинством.
«Вероятно, гувернер, – думали люди, наблюдавшие за этим трио со стороны. – Бедняга, неужели было так сложно нанять такси?»
Но Ганнибал так не думал, вернее сказать, он вообще ни о чем не думал, а следовал себе спокойно за супружеской четой.
Замыкал шествие четвертый участник группы – коротконогий, вислоухий бассет. Он изо всех сил старался догнать своих хозяев, но путался в ушах и постоянно цеплял носом землю. Даже не понимая языка животных, по выражению его морды было ясно, что, будь он человеком, наверняка подал бы в суд на своих хозяев за жестокое обращение. Хозяева же будто этого не замечали, так как скорости шага не замедлили ни на секунду.
В ожидании гостей мисс Кунс приготовилась к отражению атаки. Она решила потребовать цену выше первоначально заявленной, раз уж подвернулся такой удобный случай. А еще ей решительно не нравился тот повелительный тон, с которым незнакомец разговаривал с ней, и она решила, что в этот раз последнее слово останется за ней.
Подойдя к парадной двери, мистер Тэйлор громко постучал. Дверь тут же отворилась, и перед гостями предстала хозяйка дома.
«Все, как я и представлял», – подумал он и внутренне сморщился. Он и не ожидал, что сможет так легко читать мысли людей. Поэтому он уже знал, о чем пойдет речь, и был к этому готов, в конце концов, цена для него действительно значения не имела. Они вошли в большой холл, скорее напоминающий по размерам баскетбольную площадку. На грязном потолке висела массивная люстра, очень похожая на те, что обычно украшают концертные залы. Ее покрывал столь толстый слой пыли, что в прихожей образовался выгодно скрывающий лица гостей полумрак. Роберт Тэйлор шагнул вперед, закрыв своей широкой спиной жену и их спутника, а собака так быстро юркнула под полы плаща мисс Тэйлор, что и вовсе осталась незамеченной. К счастью, чтение мыслей было не единственным удивительным талантом, которым обладал глава семейства, и он, не размышляя, пустил в ход свой уникальный голос.
– Ваше предложение нас устраивает. – Он протянул мисс Кунс стопку новеньких банкнот.
Хозяйка дома слегка опешила.
«Это все проклятая старость, – решила она. – Совсем памяти не осталось. А как удачно я все провернула. Теперь мне хватит этих средств с избытком!»
Весьма довольная собой, она предложила:
– Не хотели бы вы осмотреть дом?
– Это подождет. Но у нас есть особое пожелание.
– Я вас слушаю. – Миссис Кунс насторожилась. А вдруг это пожелание окажется не таким пустяковым, как она надеялась.
– Мадам, мы люди очень замкнутые и не желали бы чужого присутствия в нашем доме. Поэтому просим вас не посещать нас до тех пор, пока мы не примем решения покинуть ваш дом. Необходимую сумму я ежемесячно буду приносить вам лично, – закончил мистер Тэйлор, одарив ее самой обаятельной улыбкой, на какую был способен.
Едва ли старая леди уловила смысл обращенных к ней слов. Она лишь слышала убаюкивающий мелодичный голос, который уносил с собой все ее сомнения и тревоги. Мистер Тэйлор посмотрел ей в глаза и понял, что, как всегда, сделал свое дело блестяще.
Старая дама лишь глупо улыбнулась и хихикнула:
– Само собой разумеется! Я вас покидаю, не буду препятствовать более вашим делам. Ах, какая же миленькая у вас собачка, – пропела она, наконец заметив собачью морду, – пес внимательно смотрел на нее из-под полы плаща. – Всего вам доброго!
И она направилась к своему новому месту жительства, уже не считая его неприличным, а даже, напротив, очень даже уютным. И если бы прежняя мисс Кунс осознала, что первый свой в жизни комплимент отпустила в адрес собаки, то от расстройства не дожила бы до своего очередного дня рождения, поскольку «миленькие собачки» шли следующим пунктом за «славными детишками» в том самом личном списке нежелательных контактов.
Как только за хозяйкой закрылась дверь, все в комнате пришло в движение.
– Талия, как ты себя чувствуешь? Скоро уже? – Придерживая жену за талию, мистер Тэйлор быстро повел ее по лестнице вверх. Повинуясь природному чутью, он безошибочно направился в самую чистую и просторную комнату.
– Не переживай, время еще есть, – ласково ответила она и сморщилась от очередного приступа боли.
Зайдя в комнату, он помог жене снять плащ, и бедная женщина обхватила руками свой огромный живот. Роберт уложил ее на кровать, быстро спустился по ступеням вниз и громким голосом принялся отдавать распоряжения:
– Ганнибал, ты пока мне еще нужен таким, потерпи, друг. Пойди на кухню, вскипяти побольше воды и подними все в комнату Талии! Эрлдью, поразнюхай-ка, где у нас могут быть чистые полотенца и какая-нибудь еда.
«Поразнюхай-ка. Он улыбнулся удачно подобранному выражению и оглянулся в поисках пса. И тотчас увидел, как тот уже нашел кипу полотенец и предпринимал попытки тащить их по полу, беспрестанно наступая то на собственные уши, то на края полотенец, и, казалось, ругался сквозь стиснутые зубы.
– Эрлдью! Я, кажется, просил найти полотенца, а не вытирать ими полы. Эти полотенца нужны нам сегодня чистыми! – Он поднял стопку с пола, усмехнулся в ответ на недовольную гримасу собаки и, вытащив из сумки небольшой кожаный чемоданчик и массивный нож, поспешил наверх.
Роберт зашел в комнату, положил полотенца на прикроватный столик и подал жене прихваченный внизу изящный чемоданчик. Талия тут же вытащила из него какой-то старинный пузырек с мутно-зеленой жидкостью и сделала глоток.
– Все. Уже не больно, – через секунду сказала она и улыбнулась своей мягкой безмятежной улыбкой.
– Так почему ты столько терпела? – Казалось, мисс Тэйлор удалось удивить своего супруга. – Ты великолепная целительница, но я не думал, что от этой боли есть средство! Почему же ты раньше им не воспользовалась?
– Да потому, мой обожаемый супруг, что у этого зелья есть один маленький побочный эффект. Оно значительно приближает начало процесса. А сейчас я попросила бы тебя освободить эту комнату. Мы, нереиды, очень стеснительны во всем, что касается женских дел! Спасибо за помощь, но дальше я справлюсь сама.
И, словно в подтверждение ее словам, ребенок в животе сильно толкнулся, требуя выпустить его на свободу. Просить дважды своего перепуганного происходящим супруга ей не пришлось: он, спотыкаясь, поспешил выйти из комнаты.
– Я, черт побери, воин, а не повивальная бабка, – как бы оправдывая несвойственную ему растерянность, пробурчал мужчина себе под нос.
– А я, черт побери, конь! – возмущенно заявил подошедший к нему Ганнибал. – И я требую, чтобы ты наконец вспомнил об этом!
– Друг мой, ты всегда был крайне нетерпелив, хотя в остальном лучше друга не найдешь на целом свете! – Роберт положил руку на плечо пожилому мужчине. – Давай спустимся вниз и подготовим все, что надо для будущего наследника или наследницы, как уж там получится.
– Можно подумать, у меня есть выбор, – тихо сказал его спутник. Однако по лицу было видно, что он польщен похвалой в свой адрес.
И они вместе зашагали по ступенькам вниз.
Спустившись в холл, друзья принялись разбирать чемоданы. Прежде всего их внимание привлек совсем небольшой, но очень старый сундук с резным изображением двух сражающихся драконов. Именно этот объект представлял особую ценность для главы семьи. Он обладал удивительным свойством – позволял своему владельцу вынимать из своих недр и помещать обратно любые предметы мебели, необходимые для обустройства дома, будь то простой табурет или целый мебельный гарнитур. Это был подарок матери Роберта ко дню свадьбы. Она очень им дорожила, поскольку вещь была чрезвычайно редкая и даже в том мире, откуда он явился, цены не имела. Сундук с незапамятных времен передавался из поколения в поколение и наполнял в разные эпохи дома рода Тэйлоров прекрасными изделиями ручной работы.
Мистер Тэйлор прикоснулся к его крышке, что-то прошептал и вытащил оттуда новенькую кроватку с прозрачным балдахином. Именно в такой он сам когда-то спал. Почувствовав тяжесть кованых перил, он несколько опешил. Это было непривычно и крайне неприятно. Физическая сила, которой он обладал прежде и которую воспринимал как данность, испарилась, словно ее и не было.
Ганнибал, почувствовав неладное, поспешил на помощь. Вместе они опустили на пол тяжелую ношу.
– Она ушла окончательно… моя сила, – тихо сказал Роберт.
– Мы же знали, что так случится, когда покидали наш дом, – ответил седовласый.
– Мы были вынуждены бежать! Это был наш единственный выход! – словно оправдываясь, возразил Роберт.
– Не кипятись, я знаю! Знаю.
– Но я и предположить не мог, что это произойдет так скоро! Я ведь еще не утратил свой дар убеждения и даже, кажется, открыл в себе способность к чтению мыслей людей! – с отчаянием в голосе сказал мужчина, а через мгновение добавил с грустной улыбкой: – Я же говорил, что мне понадобится твоя помощь.
– Куда ты без меня! – бодро заметил Ганнибал.
– Тебе придется хорошо поработать. Нам понадобится новая мебель. Предлагаю для начала избавиться от этого хлама.
– Принимается!
Они стали стаскивать всю старую мебель в доме и помещать ее в сундук. При этом Роберт занимался всякой мелочовкой вроде старых табуретов, светильников и гардин. А Ганнибал с легкостью ворочал громоздкие диваны, шкафы, кровати и прочие предметы интерьера, которые требовали усилий по меньшей мере двух-трех крепких мужчин.
Тем временем из подвала показалась собачья голова с грустными глазами. Появление вислоухого создания вызвало приступ неудержимого хохота.
– Ну ты его уделал, Роберт! – Ганнибал почти катался по полу.
– Ну зачем ты так, Ганнибал! Просто люди обычно очень неравнодушны к подобного вида существам! Я лишь хотел, чтобы нас приняли за своих в этом мире!
– Лучше бы ты сделал его пуделем, тому хотя бы уши не мешают, и бегает он порезвее, – с рассудительным видом продолжил седовласый мужчина. И, не выдержав, прыснул от хохота.
– Господа, надеюсь, я вполне удовлетворил вашу жажду развлечений и могу рассчитывать на возвращение своего привычного облика, – с обидой в голосе, но с чувством собственного достоинства произнес бассет.
– Конечно, Эрлдью, – согласился мистер Тэйлор. – Ты не мог бы подойти поближе.
Пес двинулся по направлению к мужчине, стараясь идти как можно медленнее и бормоча себе под нос:
– Я не дам вам даже полшанса на то, чтобы вновь стать мишенью для ваших гнусных насмешек!
– Как насчет «Педигри»? Может, со вкусом кролика? – не унимался Ганнибал.
– С превеликим удовольствием! Вот только полижу у себя под хвостом, – съязвил пес.
– Ну-ну, друг! Не сердись! В последнее время у нас было так мало поводов для веселья. С этими словами Роберт наклонился к шее пса и расстегнул золотой ошейник, больше похожий на изящное ожерелье.
Мгновенно на месте их четвероногого друга возникло существо крайне странного вида. Эрлдью был ростом не более метра. В целом он напоминал маленького тощего человечка с глазами-бусинками и невероятно длинным плоским носом, весьма схожим с утиным клювом. Кожа на его теле имела темно-коричневый оттенок, а из всклокоченной шевелюры торчали уши, по форме напоминающие лисьи. Одет он был в курточку зеленого цвета и синие штанишки шаровидной формы, отчего его ноги казались еще более тощими. Но самым странным в его облике было отсутствие обычных ступней, вместо них красовались красные гусиные лапы.
– Вот так-то лучше! – заключило существо после тщательного осмотра своего отражения в большом зеркале, которое Ганнибал поднес к сундуку до того, как их работа была прервана появлением Эрлдью. Эту его уверенность вряд ли разделил бы здравомыслящий человек, но для своих друзей, знавших его много лет и любивших, он действительно выглядел родным и привычным.
Удовлетворенный осмотром, он повернулся к своим спутникам и деловито заявил:
– Мы, кажется, поиздержались во время нашего путешествия! Что ж, ваш личный казначей вернулся и готов вас спасти от неминуемой голодной смерти. Я тут все обнюхал (в этом месте он сделал паузу и скорчил рожу Ганнибалу) и выяснил, что в этом доме нет ни кусочка съестного. Бьюсь об заклад, что даже тараканов не видно лишь потому, что все они повымирали на таких харчах! А ты, парнокопытный, если не хочешь разделить их участь, ступай и нарви мне листьев покрупнее. Да не как в прошлый раз, погрызенные да с проплешинами, а целехонькие! И лучше желтых. С камешками у них тут сложнее.
Закончив свою пламенную (местами непонятную для постороннего уха) речь, Эрлдью повернулся на своих красных лапах и забавной походкой направился к куче чемоданов.
Открыв небольшую коричневую сумку, он вытащил оттуда маленький пурпурный мешочек, перетянутый золотым шнурком.
Тем временем, недовольно ворча себе под нос, Ганнибал отправился во двор. Подтянувшись на нижней ветке старого могучего дерева, он с легкостью забрался на него, нарвал листьев и, легко спрыгнув вниз, вернулся в дом.
«Какой же он сильный и ловкий, а эта седина ему так к лицу», – вздохнула наблюдавшая всю эту картину из окна своего флигеля мисс Кунс. – Он, конечно, на десяток лет меня младше, но может статься…»
Она захихикала и позволила своему воображению унести ее в далекие годы юности.
Не подозревающий о том, что только что стал предметом грез столь малоприятной ему особы, Ганнибал вернулся в дом и передал свой улов Эрлдью. Тот внимательно все изучил и на этот раз остался доволен. Развязав тесьму на мешочке, он бережно вынул оттуда небольшую горстку какой-то блестящей пыли. Затем разложил листья на столе и аккуратно посыпал их извлеченным порошком. Листья начали дымиться, источая приятный древесный запах. Раздался хлопок, и на их месте оказалось довольно внушительное количество золотых монет.
– Отлично, Эрлдью! – сказал мистер Тэйлор. – Но уже слишком поздний час. Завтра я постараюсь обменять это на местные деньги. Может, даже получится пристроить те рубины и изумруды, которые у нас остались. И, дорогой друг, уж прости, придется еще немного побыть в образе. Талии сейчас просто необходимо подкрепиться. Эта старая мисс Щедрость, кажется, теперь без ума от миленьких песиков. Ганнибал, возьмешь Эрлдью с собой – нужно раздобыть у нашей соседки немного еды.
Пока Роберт общался с Ганнибалом, Эрлдью предпринял попытку улизнуть, но был вовремя пойман за штанину. Щелкнул замок ожерелья, и бедный счетовод вновь превратился в пса. Ганнибал ловко подхватил его под мышку и направился добывать пропитание.
Когда за друзьями захлопнулась дверь, Роберт устало опустился на стул: «Что же я наделал! Жена рожает первенца разве что не посреди дороги, лучшие друзья вынуждены примерять на себя унизительный для них облик и клянчить еду. Может быть, можно было поступить иначе?»
Но об этом думать было уже поздно, и Тэйлор был бесконечно благодарен своим близким за их терпение и преданность.
Тем временем забавная парочка, позубатившись по дороге, постучала в дверь флигеля.
– Итак, песик, ты готов очаровать нашу милую леди? – успел шепнуть Ганнибал.
Открыв дверь, мисс Кунс увидела перед собой два улыбающихся до ушей лица (строго говоря, одно из них было мордой, из пасти которой обильно капали слюни). Под натиском такого обаяния старой даме ничего не оставалось, как отдать почти все имеющиеся запасы еды.
– Кушайте на здоровье! Ах да, а для вашего славного песика у меня имеются вкусные косточки. Как хорошо, что я не успела их выкинуть. – С этими словами она потрепала собаку за щеку и направилась к столу.
От такого бесцеремонного обращения морда бассета, и без того вытянутая, растянулась еще больше. И от возмущения нижняя челюсть пришла в движение. Ганнибал вовремя вступился за друга:
– Нет, нет! Не нужно! Вы так любезны, уважаемая мисс Кунс…
– Эмма, просто Эмма!
– Хорошо, мисс… Эмма! Просто Эрлдью у нас… на специальной диете.
– Как замечательно, вы такой заботливый хозяин!
Казалось, что бы ни сказал Ганнибал, все приводило старую леди в неописуемый восторг. У Ганнибала возникли серьезные опасения: а не тронулась ли старушка умом?!
После их ухода мисс Кунс с улыбкой направилась к зеркалу. Поправив воображаемую прядь волос изящным жестом, она критично осмотрела свое облачение.
«И когда я успела так обноситься?! Ну что же, деньги у меня теперь имеются, завтра же займусь новым гардеробом».
И с такими приятными мыслями она отправилась в постель.
Едва переступив порог дома, парочка услышала резкий детский крик.
– Ну наконец-то! – Роберт бросился вверх по ступеням. – Ганнибал, нам понадобится та колыбель, что я достал! – уже на полпути прокричал он. Ворвавшись вихрем в комнату, он увидел свою цветущую жену со свертком в руках. Из одеяла торчала маленькая ручонка, которая, казалось, что-то пыталась поймать в воздухе. Он на цыпочках подошел ближе и заглянул внутрь свертка. Сморщенный красно-синий комочек смотрел на него пронзительно-голубыми глазами. Такими же, как его собственные.
– У нас мальчик, дорогой, – пропела его жена, и от умиления на глазах у мужчины-воина навернулись слезы. Он незаметно смахнул их и протянул руки к ребенку.
– Мы назовем его Хьюбертом в честь прадеда. Ну, здравствуй, Хью Роберт Тэйлор!