Глава 2
Мы еще поборемся с этими гадами…
С утра в школе Рогачев прятал от Веры глаза и ни разу не подошел к ней в течение всего учебного дня. Она сама порывалась объясниться с Аликом, но он очень ловко ускользал от нее: то резво смешивался с группой одноклассников, то бросался с какими-то вопросами к учителям, то резко и неожиданно сворачивал в первые попавшиеся открытые кабинеты, будто у него там были очень срочные дела.
После уроков Вера хотела дождаться Алика на крыльце школы, но он то ли как-то умудрился выскочить раньше нее, то ли вышел в боковую дверь возле столовой, через которую заносили коробки и контейнеры с продуктами. Бесполезно прождав Рогачева на крыльце около часа, Вера понуро побрела к дому. Она поминутно посматривала на мобильник, надеясь увидеть значок сообщения, пришедшего от Алика. Вообще-то смотреть и не надо было, поскольку после прихода смс телефон обычно выдавал тоненькую мелодичную трель. Никаких трелей не было, но Вере казалось, что она могла их прослушать, поскольку на улице чрезмерно шумели машины и неприятно громко переговаривались между собой прохожие. А уж за пронзительным лаем маленькой и вертлявой черной собачонки, которая неизвестно почему увязалась за Верой, можно было пропустить даже громкий звонок.
Сообщений не было. Звонков тоже. Она попыталась позвонить сама. Рогачев не откликался. На Верино сообщение ответа не пришло. Все стало окончательно понятно. Алик от нее отказался, примкнув к группе травящих ее людей.
Дома, бросив рюкзачок в кресло и не сняв даже уличной обуви, Вера первым делом бросилась к ноутбуку.
В группе «Мы ненавидим Веру Филимонову!» народу еще прибавилось. Это были совершенно незнакомые Вере личности, которым, похоже, просто нравилось кого-то ненавидеть. Все равно кого. Назвавшись ненавистником Веры, человек развязывал себе руки: он мог отпускать на ее счет всякие ядовитые замечания – ненависть с ходу его оправдывала. Мог отвратительно ругаться, придумывать о ней, которую никогда не видел вживую, всякие мерзости.
До дрожи в руках и коленях потрясла Веру новая тема, появившаяся в обсуждениях: «Как ты хотел бы казнить Веру Филимонову?» Члены группы весело и смачно обсуждали способы ее умерщвления, будто она была не живой девочкой, а мультяшным персонажем или злодейкой с какого-нибудь уровня компьютерной игры. Ватными пальцами Вера прокрутила все сообщения этой темы. Александр Рогачев не придумывал ей казней и не отвечал на вопрос, что сделает, если встретит Филимонову на улице. С одной стороны, это делало ему честь, с другой – он ведь и не собирался больше встречаться с Верой, так что и казнить ее будут другие. А что же он? А он будет стоять в сторонке и смотреть, как ее распинают. Неужели все будут стоять и смотреть?!! И те, кто в группе, и те, кто еще не успел в нее вступить?
Подавив судорожный всхлип, Вера захлопнула ноутбук, забыв его выключить, и, не чуя под собой ног, поспешила с однокласснику Илюхе Булатову, которого все считали компьютерным гением.
– О! Верка?! – удивился Илюха, картинным взмахом руки пригласив ее в квартиру. – Какими, так сказать, судьбами?
– Мне с тобой посоветоваться надо… по одному делу… – жалко пролепетала Вера.
– Вот уж чего никогда в жизни не делал, так это не давал советов!
– Брось… Такие наверняка давал… или подобные… Это по части Интернета…
– Ну… тогда, может, и в самом деле помогу! – Илья подмигнул однокласснице и потащил ее в комнату. Там, усадив на диван, спросил: – Ну! И какие у тебя проблемы с Интернетом? Кстати, какой у тебя модем? Провайдер какой?
– Дело не в модеме и не в провайдере, – отмахнулась Вера. – Лучше скажи, ты можешь кое-что сделать… ну… как этот…
– Как кто?
– Как… хакер?
– Ха-а-а-акер?
– Ну… может, как программист… не знаю я, как правильно назвать. Короче, у тебя есть страница в «Лучших друзьях»?
– Что я, ненормальный? – для усиления впечатления от своих слов Булатов самым невероятным образом выпучил глаза.
– А что, страницы в «Лучших друзьях» только у ненормальных? – удивилась Вера.
– Ну… я имел в виду, что они есть только у тех, кому делать нечего! Мне некогда виснуть в «Друзьях». Другие, понимаешь, интересы!
– А ты хоть представляешь, как на этом сайте страницы выглядят и вообще… как там все устроено?
– Конечно, представляю. Заходил, смотрел. Понял, что не мое, и слинял.
Вера покусала губы в раздумье и через минуту все же решила задать в лоб вопрос, не имеющий никакого отношения ни к «Друзьям», ни к Интернету вообще:
– А скажи, Илья, как ты ко мне относишься?
Булатов округлил глаза еще больше и совершенно растерянно буркнул:
– Это в каком же смысле?
– В прямом! Вот тебе есть за что меня ненавидеть или, к примеру, казнить?
– Так! Филимонова! Ты че? Ты, часом, не спятила? – возмутился одноклассник.
– Ответь, Илюха, не крути! – не менее возмущенно вскричала Вера.
– Не собираюсь я на идиотские вопросы отвечать! Ты говорила, что у тебя что-то с инетом, – вот об этом и спрашивай!
– Хорошо, – согласилась она. – Из твоего ответа я понимаю, что никаких личных претензий у тебя ко мне нет!
– Правильно понимаешь!
– Тогда можно, я кое-что покажу тебе на сайте «Лучшие друзья»?
Уже заинтригованный Булатов милостиво кивнул и разрешил:
– Валяй!
Вера, подойдя к включенному компьютеру, зашла на сайт, отыскала группу «Мы ненавидим Веру Филимонову!» и предложила Илюхе:
– Вот, полюбуйся…
Смешно сморщив нос, парень перевел глаза на страницу и тут же присвистнул. Потом он бросил на Веру непонятный взгляд и углубился в чтение.
– Да-а-а… – протянул он, оторвавшись от экрана, когда ознакомился со всеми разделами страницы. – И чем же это ты, Вера Филимонова, так достала такую кучу народа?
– Н-не знаю… – начала она, опустив глаза, потом резко подняла их на Илюху и заговорила, горячо и сбивчиво: – То есть… знаю, но не совсем… Понимаешь, группу организовали девчонки! За то, что… в общем… из-за Алика Рогачева… ну что я с ним… то есть он со мной… Я не захотела от него отказаться, и вот… появилась группа! А потом в нее стали вступать все кому не лень! Я многих и не знаю вовсе! И они меня никогда не видели, а на полном серьезе рассуждают, как получше со мной расправиться!
– Наверно, все-таки не на полном серьезе, – возразил Булатов. – Они о тебе рассуждают как об отвлеченном лице. В этих «Друзьях» вообще навалом подобных групп. Я видел даже такую: «Я ненавижу вас всех до такой степени, что непонятно, почему вы до сих пор еще живы!» Не думаешь же ты, что это всерьез?
– Кто их знает, Илья! – Вера зябко повела плечами. – В любом случае мне не хочется, чтобы меня подобным образом обсуждали ни как настоящую Веру Филимонову, ни как отвлеченное лицо.
– Согласен, что хорошего в этом мало. Так ты пришла, чтобы я…
– Да! Да! – перебила его она. – Говорят, что можно как-то взломать страницу и все ее содержимое уничтожить! Ты можешь?
– Честно говоря, никогда этим не занимался, но можно попробовать… хотя…
– Ну что «хотя»? Что тебя может останавливать? Это же… это ужасно, что они придумали! Так нельзя с людьми! Даже та группа, о которой ты рассказал, она лучше. Ненавидеть всех – это никого конкретно! Просто у человека, образовавшего группу, что-то не получилось в жизни, вот он и ополчился на весь свет. И примкнувшие в нему – такие же неудачники! Пусть себе тусуются вместе и жалуются друг другу на жизнь, на всех. Эти ВСЕ – совершенно безлики, а вот я…
– Я с тобой совершенно согласен. – Булатов кивнул. – Но они запросто организуют новую группу! Тебе такое в голову не приходило?
– Приходило! Но ты же можешь и со следующей что-нибудь эдакое сделать… Разве нет?
– Допустим! А на следующий день – опять новая группа! Похоже, они уже от этой своей ненависти к тебе ловят кайф, а потому просто так от нее не откажутся.
– И что же делать? – еле слышно спросила Вера. Плечи ее непроизвольно опустились, и очень захотелось заплакать.
– Брось распускать нюни! – преувеличенно бодро вскрикнул Илюха и даже пребольно хлопнул ее по плечу, будто она не девочка, а свой в доску пацан.
После таких булатовских слов и скупого мужского, но очень болезненного подбадривания Верино хотение тут же перешло в состояние необходимости, и она от души разрыдалась. Илья растерялся окончательно. Из компьютерного кресла он пересел к однокласснице на диван, уже осторожно и невесомо положил руку на плечо и участливо спросил:
– Че? Больно, да? Прости, не хотел? Не рассчитал, в общем…
Вера всхлипнула и проклекотала:
– Нет, не очень… Просто паршиво на душе…
– Это я понимаю, – отозвался Булатов, потом вдруг оживился, хлопнул бедную Веру все по тому же плечу еще сильней и крикнул: – Придумал!!!
– Что? – прошептала она, потирая окончательно онемевшие плечо и шею.
– Надо организовать альтернативную группу «Мы любим Веру Филимонову!».
– Мы – это кто?
– Да хоть кто! Пока я! Потом навербую сторонников! Приглашение вывешу в группе ненавистников. Клянусь, половина перебежит к нам!
– Сомнева-а-аюсь, – протянула Вера. – Ненавидеть-то куда прикольней! Ругаться можно по-черному и вообще…
– Согласен, но если развязать с той группой войну, то… Словом, если мы будем действовать изобретательно, то к нам потянутся! Не сомневайся! Всегда интересней играть на сильной стороне!
– Ну… не знаю… А что будет в этой группе?
– А все то же, только… наоборот! Перешли мне по электронной почте свои самые лучшие фотки, я еще их подкорректирую в фотошопе! Будешь краше голливудской красотки!
– Илюш, а может, не надо краше-то? – опять засомневалась Вера. – Крайности, они того… всегда раздражают…
Булатов, не отвечая, бесцеремонно схватил ее цепкими пальцами за подбородок и принялся крутить перед собой Верино лицо туда-сюда, будто ее шея представляла собой какую-нибудь шарнирную конструкцию. Вера мужественно терпела, потому что в лице Ильи теперь видела единственного своего защитника.
– Ну что ж… – удовлетворенно проговорил Булатов после детального осмотра лица одноклассницы. – …в общем и целом ты у нас и так ничего! Блондинка эдакая… На мой вкус, несколько бледновата, но это можно всякими фильтрами исправить… Освещение подобрать, то да се… В общем, шли фоты!
– Ладно. – Вера согласно кивнула.
– А видео у тебя есть? Ну то, из похода? Или какое-нибудь другое?
– Нет, видео у меня нет.
– Не страшно, – тут же успокоил ее Илюха. – Завтра после школы пошли в парк у вокзала. Я тебя поснимаю! Там такие мостики есть классные! Беседки всякие…
– У тебя камера есть?
– А то! Не хуже других живу, между прочим.
Вера задумалась на минуту, а потом выпалила:
– А скажи, Илюшка, что я тебе буду должна за эту… ну альтернативную страницу?
– В смысле? – Булатов сделал непонимающее лицо и даже отшатнулся от Веры.
– Ну… ты же будешь тратить на это время, по паркам со мною ходить, камеру свою эксплуатировать… и вообще…
Илья посмотрел на одноклассницу с изумлением, покачал головой, а потом, прищурившись, спросил:
– И сколько же ты баксов готова мне отвалить?
Вера потемнела лицом и одними губами ответила:
– У меня нет баксов… и вообще… даже рублей нет… Ну… может, полтинник наскребу, не больше.
– А как насчет евро? – опять спросил Булатов.
Бедная Вера смогла только отрицательно качнуть головой. Тогда Илья опять хлопнул ее по плечу, сам от этого очередного хлопка смутился и сказал:
– Знаешь что, Вера Филимонова! Не все в этом мире измеряется деньгами! Между прочим, я видел, что этот ваш красавчик Алик Рогачев в группу твоих ненавистников тоже вступил…
– И что?
– А то, что надо дать ему за это по мозгам!
– А ты у нас, значит… – Вера вдруг горько рассмеялась. – Защитник всех обиженных и оскорбленных?
– Вообще-то никогда им не был! Но эта группа мне очень не понравилась! Очень! В общем, иди домой, Верка, присылай мне фотки и жди! Мы еще поборемся с этими гадами!