Свет нового Солнца. Книга первая. Лайнел. Пролог (Джордж К. Форс)

«Прости. И удачи!»

Погода последних дней Июня выдалась особенно хорошей. Воцарилось то самое редкое время, когда весенние холода были уже позади, а летняя жара все ещё не вступила в полную силу. Приятный тёплый ветерок нежно щекотал волосы случайных прохожих, а всё живое буквально расцветало и радовалось наступившей идиллии.

Не был исключением и шестнадцатилетний парень по имени Макс. Он испустил грустный тяжелый вздох и посмотрел сквозь окно. Как ему сейчас хотелось выйти наружу, пройтись по хорошо знакомым улицам, вдохнуть свежего воздуха а, может быть, даже встретить кого-нибудь из своих друзей. Но Макс не мог этого сделать. Он сидел в душном, плохо проветриваемом здании банка, ожидая своей очереди. Занятие весьма скучное для парня его возраста. Очередь тянулась медленно, а кондиционеры, как назло, не работали.

Смахнув стекавшую по виску каплю пота, Макс огляделся по сторонам. Возле него сидела полная, одетая в платье в горошек женщина, то и дело отиравшая платком лицо. Она недовольно забурчала, что очередь тянется слишком долго, после чего взглянула на электронное табло. Красным на нем горели цифры, которые показывали трехзначные номера.

Позади Макса заплакал трехлетний мальчик. Мать ребёнка игрушкой попыталась успокоить его, но тот закричал лишь сильнее. Ему явно не хотелось сидеть в таком душном месте. И он не был исключением. Возле касс, перекрикивая даже плач ребенка, ругался пожилой мужчина. Работник банка растерянно оправдывался перед ним и говорил, что монтажники должны вот-вот приехать и починить кондиционеры.

Макс моргнул и отвернулся от всей этой суеты. Его взгляд прошелся по остальным людям и задержался на стеклянной стене. Через нее очень хорошо просматривалась улица.

Прямо возле здания банка расположился небольшой работающий фонтан. И, как и полагается любому уважающему себя фонтану, этот обзавёлся целой стайкой резвящейся детворы. Смотря на радостные детские лица, Макс понемногу начинал завидовать ребятам. Конечно, сам он вряд ли стал бы плескаться в фонтане. Но, вот по видневшемуся дальше парку, юноша прошёлся бы с огромным удовольствием.

Макс встал и двинулся было к выходу, как в голове всплыли слова его матери: «Максим! Сколько можно пропускать очередь? Ещё раз такое повторится, и я на месяц отлучу тебя от интернета!»

Надо признать, в словах матери была доля правды. Ведь Макс пытался оплатить квитанции уже в четвертый раз. Три предыдущих, уверенный, что не пропустит очереди, он выходил «прогуляться». И каждый раз, словно по волшебству, что-то случалось. То терялся номерок его очереди, то объявлялся старый друг. То, попросту, наслаждаясь прекрасной погодой – Макс забывал о времени.

Поэтому сейчас, после сурового родительского внушения, он твёрдо решил сопротивляться всем соблазнам. И никуда не уходить. Ну… разве что, по нужде отлучиться. Макс взглянул на табло, убедился, что очередь без него никуда не денется, и так и сделал.

Туалет был пустым, да и в отличие от душного зала хорошо проветривался. Поймав себя на мысли, что лучше бы уж кассы поставили тут, Макс улыбнулся. Уже в приподнятом настроении, он подошел к начищенным до блеска раковинам и включил воду.

Холодные струи обтекали кисти, вызывая приятные ощущения, а парень предавался размышлениям о предстоявшем отдыхе. В уме рождалось множество идей, и Макс с удовольствием смаковал их. При этом он не замечал одной странности в зеркале. А странность эта, надо сказать, удивила бы любого. Она происходила с отражением Макса в зеркале. Конечно, это было очень достоверное отражение. Те же коротко стриженные торчащие волосы. Тот же упрямый лоб, сильный подбородок и карие глаза. Да и легкая практичная одежда была такой же, как и на Максе. Но всё же с отражением было что-то не так. Почему-то оно совсем не хотело повторять действий Макса. Вместо этого, словно живя своей собственной жизнью, отражение встало со скрещенными на груди руками и очень серьезно так посмотрело на юношу.

Когда парень поднял голову, то отшатнулся. Вначале он подумал, что напротив него стоит другой человек. Ведь не могут же отражения оживать! Но этот человек был настолько похож на Макса, что парню вдруг стало не по себе. По спине пробежал холодок. А затем двойник вдруг приветственно кивнул головой. Макс ошарашенно отпрянул. Его словно ушатом холодной воды обдали. Выдавив из себя какой-то нечленораздельный звук, он заскользил на мокром полу и больно грохнулся.

Сердце бешено застучало. Но даже боль от падения не пересилила шока. Сознание не хотело соглашаться с увиденным. И все же, несмотря на это, Максу стало немного любопытно. И это любопытство все росло и росло, пока не стало настолько сильным, что он осторожно поднялся. Вначале над раковинами показалась его голова, а затем и остальное тело.

Макс поднимался осторожно, и так же медленно в зеркале поднимался его двойник. На этот раз он точь в точь копировал действия оригинала. То же напуганное смешное лицо, те же осторожные движения. На всякий случай Макс поднял руку и медленно помахал ею. Двойник безупречно повторил это действие.

Недавний бунт теперь казался Максу плодом его воображения. А еще раз взглянул на зеркало, он окончательно в этом убедился. Это было совсем-совсем обычное отражение.

На смену страху пришло облегчение, а затем даже некоторое разочарование. Уже с улыбкой подходя к шутке разума, Макс подумал – «Наверное, это из-за духоты зала. Бывают же в пустыне миражи…» Это не очень логичное утверждение показалось ему весьма разумным. Уже совсем успокоившись, он бросил скомканную салфетку в мусорное ведро и скорчил зеркалу рожицу.

С этого то всё и началось…

Даже не пытаясь повторить сложной гримасы, двойник резко подался вперед, левой рукой ударяя в зеркало с обратной стороны. Мгновенно от силы удара зеркальная поверхность задрожала, с её глади прямо в воздух вылетела пара зеркальных капель. Будто и не стекло, а воду потревожили. На этом дело не закончилось, капли всё продолжали вытекать. Они встречались в воздухе, соединялись в линии, и текли прямо к Максу. Юноша завороженно смотрел на происходящее. Это нарушало все законы физики. Вот одна из стеклянных нитей коснулась его одежды, другая прицепилась к руке. А между тем нитей становилось все больше.

Макс понял, что теперь уже пора бежать. Он кинулся было назад, собираясь разорвать нити, но не тут то было! Зеркальные цепи вцепились в него не хуже настоящих веревок. Он снова попытался сбросить их, и в этот момент начало происходить нечто совсем невообразимое. Широкой дугой теперь уже всё зеркало стало выгибаться наружу. Будто гигантский мыльный пузырь, выдуваемый из своей рамы. И весь этот пузырь медленно и неуклонно тянулся к Максу, быстро обволакивая парня.

Макс громко закричал, зовя на помощь. Он продолжал шевелиться, пытаясь вырваться из плена. Но вязкая жижа не поддавалась ни на йоту – с таким же успехом можно было попытаться порвать железо.

Тогда, сделав глубокий вдох, парень открыл рот, собираясь снова позвать на помощь. Это-то и стало роковой ошибкой. Стеклянная масса добралась до рта и полилась внутрь. Макс начал полностью растворяться в зеркале.

Последним, что он услышал, стали звуки открываемой двери. А затем, откуда-то сверху, до него донеслись слова двойника: «Прости. И удачи!»

«Ты изменился»

С губ Макса сорвался крик, он открыл глаза и обнаружил себя лежащим в своей кровати. В лицо ударил яркий слепящий свет, а жуткий кошмар блекнул с каждой секундой. Юноша облегченно вздохнул.

«Значит просто дурацкий сон?» – пронеслось у него в голове. Свежий воздух приятно бодрил, и Макс потянулся, ощущая приятную волну, прошедшую по телу. Все еще щурясь от слепящего света, юноша сел, спуская ноги вниз. Они уперлись в нечто теплое и пушистое, отчего Макс довольно улыбнулся. Он и не помнил, чтобы у его кровати лежал такой приятный ковёр. Глаза, наконец, привыкли к яркому освещению, и юноша огляделся.

И тут же с волнением в душе понял, что находится отнюдь не в своей комнате. Если помещение вообще можно было назвать комнатой! Вокруг ровным строем шли деревянные стены, образуя сужавшийся кверху конус. Словно парень очутился внутри большого полого дерева. Тут и там с потолка свисали лианы с цветущими на них фиолетовыми цветами. На стенах в изобилии росли незнакомые растения. Солнечный свет лился внутрь дерева через проделанные в нём отверстия-окна. И у этих окон даже занавески имелись. Они состояли из виноградных лоз и сейчас были отодвинуты.

Макс соскочил. Он понял, что и кровать, на которой он спал, была вовсе и не кроватью. А большим упругим грибом.

Не понимая, что происходит, юноша завертелся на месте и взглянул вниз. Теперь он понял, что никакого ковра не было и в помине. Вместо этого ноги щекотала пушистая трава и множество розовых одуванчиков, семена которых взлетали вверх при каждом движении Макса.

– Да что тут вообще происходит? – Ощущая панику, выкрикнул вслух юноша.

И тут дверь-дупло в противоположной от Макса стене распахнулось. Внутрь дерева, поднимая целый вихрь одуванчиков, быстрым шагом вошёл отец Макса. Коротко оглядев комнату, он остановил взгляд на сыне.

– Чего буянишь?

– Пап? – Макс не мог поверить своим глазам. Он не видел отца несколько лет. А теперь тот, как ни в чём не бывало, стоял перед ним. У отца была коротко стриженая борода. Под густыми черными бровями замерли живые, очень яркие глаза. Одет отец был до безобразия нелепо! Тело скрывал большой тёмно-зелёный плащ с накинутым на голову капюшоном. В руке покоился длинный деревянный посох. И не похоже было, что такой странный наряд хоть сколько-нибудь смущал отца.

Да что там! Юноша вдруг понял, что и сам одет похоже. Он заметил на себе светло-коричневый жакет, из-под которого виднелась зеленая рубаха.

Не давая юноше опомниться, отец пару раз стукнул посохом по земле, что-то властно произнося. И тут же земля кругом задрожала, словно повинуясь воле отца. В воздух поднялись тысячи потревоженных одуванчиков, а затем все вокруг начало меняться. Макс едва успевал отмечать творившиеся чудеса. Прямо на его глазах стены дрожали и шевелились, словно живые. Растения на них начали сжиматься и уменьшаться, словно рост для них обратился вспять. Лианы втягивались обратно в потолок, цветы закрывались и исчезали. Даже большой гриб-кровать начал скукоживаться, становясь все меньше и меньше, пока не превратился в обычную травинку.

Оставшиеся совсем голыми стены тоже начали меняться. Вместе с крышей они раскрывались, подобно лепесткам цветка, медленно и вальяжно. Распластавшись наполовину, они остановились и начали медленно уходить под землю.

Макс замер от неожиданности. Увиденное ломало его представление о мире, полностью зачеркивало все, что он знал ранее. Юноша пытался найти разумное объяснение случившемуся, но у него не получалось. Нигде не было видно механизмов или рычагов. А, значит, случившееся действительно было чудом. Макс сглотнул. В голове стучало одно единственное слово: «магия!»

Тем временем стены окончательно ушли под землю. Макс недоуменно огляделся. Похоже, они с отцом находились в саду. Вот только сад этот был не совсем обычным. Всюду, куда не падал взгляд, росли гигантские растения. Простые травинки здесь были ростом с деревья Их стебли сияли насыщенным изумрудным цветом, и казалось, что сквозь прозрачную облочку внутри течёт желе. Прекрасными башнями вокруг высились цветы. Не уступая ростом пятиэтажным домам, они обладали теми же изумрудными стеблями и яркими цветными бутонами. Но больше всех Макса поразил гигантский кустарник, росший далеко вдали. Он был не меньше небоскреба, а его вершина тонула среди облаков.

Словно кнут, жесткий голос отца заставил юношу очнуться:

– Чего расселся, у нас мало времени. Пошли.

– Но пап…

Макс даже не знал с чего начать расспрос. В голове вертелось слишком много всего, один вопрос сменялся другим. Но отец явно не собирался его ждать. Он бросил сыну большой кожаный рюкзак, и, развернувшись, вошёл под своды гигантских растений. Всё еще пребывая в шоковом состоянии, юноша поглядел ему вслед. Не похоже было, что отец остановится.

Макс не мог, не хотел вставать. Ноги отказывались его слушаться. Но снова остаться без отца ему совсем не хотелось. Все еще озираясь по сторонам, он подхватил рюкзак и побежал следом.

Его взгляд прошелся по земле, где сплошным одеялом рос мох, густой и плотный, точно ворсяной ковер. А затем внимание привлекло изумительнейшее явление. Прямо из-подо мха, в нескольких шагах от парня, вспыхнул сноп золотистых искр. Светящиеся золотые частички замерцали, взлетая вверх и освещая все вокруг. После подъема они плавно опускались на землю, исчезая в пушистом мхе. «Словно невидимые феи взлетают, оставляя за собой волшебную пыльцу…» – вдруг подумал Макс. Отец нашелся за очередным стеблем.

– Пап, где мы?

– Северная окраина Изумрудного леса. Уже недалеко Лайнел.

«Лайнел» – это слово эхом отдалось в голове, и словно последний кирпичик встал на своё место, Макс вдруг всё понял. «Это ведь не мой отец!» – неожиданно пронеслась в голове мысль. Тут же она нашла продолжение – «Это отец другого Макса, которого я видел в зеркале. И, похоже, здесь его зовут Лайнел»

– Куда я попал? – Спросил вслух Макс, но вместо ответа прямо перед идущими людьми вспыхнул очень большой столб золотых искр. Храня молчание, отец уверенно прошел сквозь него. Макс замешкался, ощущая уходящую уверенность. Крупицы уже остановились и начали медленно оседать, когда парень, наконец, решился осторожно погрузить в них руку. И сразу же по телу прошла приятная волна тепла, до ушей донесся едва слышный звон. А в следующую секунду юноша вдруг отчетливо понял, что должен делать. Нужно было рассказать отцу всё «как есть». И сделать это требовалось прежде, чем случится что-либо непоправимое.

Принятое решение придало сил, и парень поспешил вперед. Отодвинув гигантский лист, он оказался на небольшой полянке. Противоположная её сторона заканчивалась у скалы, казавшейся тут совершенно «не к месту». Словно ненужный осколок среди всех этих прекрасных растений, скала выглядела какой-то ненастоящей, несуразной. Ее как будто и не должно было быть посреди буйства жизни. В передней части скалы находилась железная дверь, которая лишь дополняла ощущение искусственности.

Отец стоял посреди поляны, прямо возле скалы. Глаза под надбровными морщинами спокойно и неотрывно глядели на дверь, словно с ней у него было связанно немало воспоминаний. Он заговорил прежде, чем Макс пустился в объяснения:

– Прошло уже двадцать лет с тех пор, как я стоял перед этой дверью. Не решаясь сделать и шага вперед, не в силах собрать свою волю в кулак.

Он замолчал и взглянул на сына.

– Так же, как и ты. Я знал, насколько труден этот путь. Поэтому я сделаю тебе последний подарок, как когда-то сделал и мой отец.

Макс запротестовал было, говоря, что сейчас нужно поговорить. Но тут воткнутый в землю посох отца засиял ярким зеленым светом. Вделанная в скалу дверь резко распахнулась, а у Макса аж затылок заболел от предчувствия беды. Он повернул голову к открывшемуся проходу. Как раз вовремя, чтобы заметить происходившее там! Словно змеи, из тьмы прохода по направлению к парню вырывались извивающиеся лианы. В доли мгновения они настигли и опутали замешкавшегося Макса, повалив его на землю. Связанный по рукам и ногам, он начал кричать, что отец ошибся. Что он не тот Лайнел.

Но ни агрессивная трава, ни отец на крики внимания не обратили. Лианы упорно затаскивали Макса внутрь прохода, отец молча смотрел на это. Встретившись с ним взглядом, юноша вдруг замолк. По взгляду отца было понятно, что тот не доволен.

– А ты изменился, Лайнел. Надеюсь, это не помешает тебе найти Свой путь. Прощай.

«При чём тут смелость?»

Он умолял, кричал – стучал в дверь. Без толку. Если отец до сих пор и стоял снаружи, то никак этого не выдавал. Юноша не знал, сколько времени прошло после закрытия двери. Вокруг была непроглядная тьма. Сидя на сырой земле, Макс проклинал все на свете. Слезы давно высохли, голос охрип, руки устали колотить по безразличному железу. В какой-то момент даже тишина стала невыносимой. Просто, чтобы нарушить ее, парень зашуршал рюкзаком. Внутри что-то лежало, но опознать предметы в темноте на ощупь не получалось.

«Если я продолжу сидеть так – то умру. Отец не вернется. Он говорит прощай, только когда уходит навсегда. Как в тот раз, после их развода с мамой»

Нащупав рукой шершавый камень стены, юноша поднялся. Ноги затекли, глаза ничего не могли разобрать в окружавшей его тьме. Но все же Макс заставил себя двигаться. Монотонные шаги хоть немного, но позволяли пересилить отчаяние.

Куда он попал, что это за место? Ответов он не знал. Не знал он и как долго идет в этой чужой тьме, в этом чужом месте. Даже понятие времени, казалось, полностью стерлось. Пытаясь осмыслить все произошедшее с ним за последнее время, юноша продолжал делать шаг за шагом. Все это было как-то слишком. Двойник в зеркале, существование магии, его «чужой» отец. И гигантский сад, так резко сменившийся абсолютной тьмой. Макс шел не спеша, наступал аккуратно, чтобы не споткнуться.

Постепенно его чувства приходили в норму. Отчаяние было уже не таким глубоким. В душе зрела крупица надежды на хороший исход. И, словно в ответ на его мысли, впереди показался слабый отблеск света. Крохотная искра, но она зажгла чувство надежды, и парень ускорил шаг. С каждым мигом свет становился все отчетливее и отчетливее. И вот Макс приблизился достаточно, чтобы разглядеть его источник. Это был полукруглый вделанный в стену кристалл. Он сиял приятным серебряно-белым светом, не резавшим глаза. «Лунный» – сразу окрестил его Макс, замечая схожесть кристалла с полумесяцем.

Так приятно оказалось снова видеть, что Макс даже заулыбался. Но, в тоже время, возвращался страх перед таившимся в тени. Теперь уже не хотелось идти вперед. Чтобы не дать страху снова разрастись, юноша решил чем-нибудь занять руки. Весьма кстати припомнился рюкзак, и, достав его, Макс внимательно изучил содержимое. Кусок твердого ржаного хлеба, завернутого в большой зеленый лист; фляжка с водой; отражающий свет стержень; перо с чернилами. Еще была какая-то книга, читать которую у Макса сейчас не было ни малейшего желания. Продолжив обыск, он нашел в одном из кармашков нож – судя по виду, кухонный.

Макс прикрепил его к поясу, надеясь, что оружие вообще не понадобится. Остальные вещи он сложил обратно. Оставив только светящийся стержень. Что-то с ним было не так. И вскоре юноша понял, что именно. Свет не просто отражался стержнем. Он поглощался им, продолжая светиться в тени. Получался весьма неплохой фонарик. Макс «подзарядил» его от кристалла и прошел вперед, чтобы осмотреться.

Похоже, это была пещера. Но не такая, какие Макс привык видеть по телевизору. Тут не было ни свисавших с потолка сталактитов, не их наземных напарников сталагмитов. Холодный сырой воздух, тем не менее, не был затхлым. Под ногами стелился довольно ровный шершавый пол, без ям или бугров. Такими же шершавыми были стены и потолок. Это окончательно навело парня на мысль, что весь проход создан искусственно.

Не став придавать этому особого значения, Макс еще подзарядил стережень, и, собрав волю в кулак, двинулся вперед. Проход был довольно просторным. Юноша держался его центра, освещая стены справа и слева, чтобы не пропустить возможных ответвлений. Теперь парень шагал увереннее и быстрее, не боясь споткнуться. Осматривать было особо нечего, стены были монотонно однообразными, и Макс даже немного расслабился. Он был доволен, что теперь идет не во тьме. Видеть было очень приятно. Так прошло еще минут пятнадцать…

В один момент Максу показалось, что стержень в руках стал тускнеть. Прошла минута, и стержень снова слегка потускнел. У Макса ёкнуло сердце. Вскоре его фонарику стало «совсем плохо», и юноша бросил взгляд назад. Там, где-то вдали, должен был сиять оставленный кристалл. Жутко хотелось вернуться, но с большим трудом Макс переборол это желание. Вместо этого он ускорил шаг, уже совсем ничего не разбирая в вернувшейся тьме. Спотыкаясь, он бежал и бежал не видя дороги.

И тут впереди показался крохотный огонек света, принесший облегчение. А вскоре вдали проступил еще один и еще. Словно звезды, они вспыхивали во тьме по мере продвижения, и Макс был этому несказанно рад.

Подходя к первому из светящихся кристаллов, парень заметил, как сырая земля под ногами сменяется каменной темно-фиолетовой плиткой. Ей же теперь были украшены и стены с потолком. Да и в целом проход стал более обустроенным, цивилизованным. Попадавшиеся на пути лунные кристаллы теперь не просто были вделаны в стену, а находились на небольшой подставке и светили куда ярче, чем прежде. Юноша дошел до последнего кристалла и остановился.

Вдали снова была тьма, но на этот раз парню было не так страшно. Он стоял, заряжая стержень. Глаза вглядывались вдаль, пытаясь хоть что-то разглядеть в черноте. Ноги отдыхали после долгого пути. А затем к Максу вдруг стал возвращаться страх. Чем больше он смотрел вперед, тем меньше ему хотелось туда идти. «Там может быть опасно. А здесь так хорошо» – подумал юноша и посмотрел на последний лунный кристалл, словно ища у него поддержки.

И тут его тело что-то обожгло изнутри. Вскрикнув, больше от неожиданности, нежели от боли, юноша запустил руку под одежду. Источник жара обнаружился во внутреннем кармане. Это был сияющий красным светом конверт. На его поверхности мерцала короткая надпись «Максу от Лайнела». Чувствуя странный осадок на душе, юноша вскрыл конверт. Внутри оказалось письмо, которое он быстро прочитал:

«Привет Макс!

Если ты читаешь это письмо, значит, у меня все-таки получилось. Что ж, давай сразу перейдем к делу.

Сейчас ты находишься в другом мире. Да, знаю, в это тяжело поверить. Но это правда.

Мой мир называется Таргия. Думаю, в скором времени ты сможешь убедиться в том, что он по-своему прекрасен. Но давай перейдем к главному. Что тебе нужно знать о себе? Меня, а теперь уже тебя, зовут Лайнел. Ты потомок древнего рода волшебников, издревле практикующих невидимую магию. Ну, или бесполезную, как ее еще называют другие. Ведь она действительно ничего не делает. Во всем мире нас осталось, пожалуй, не больше сотни. И я, а теперь ты, самый молодой из нас. Поэтому-то тебе и предстоит…

Ну, опуская подробности – все, что тебе требуется, так это спасти мой мир.

Не волнуйся. По моим подсчетам у тебя еще полно времени. Лет пять-шесть точно есть. Хватит, чтобы попасть в школу боевого волшебства, завести там друзей, а заодно во всем разобраться.

Со своей стороны я обещаю поддерживать честь твоего имени здесь, на Земле. И если после спасения моего мира, ты захочешь вернуться домой, то я это устрою.

П. С. Никому не рассказывай правду о себе. Особенно отцу. Во всей Таргии вряд ли найдется еще один волшебник, способный, как я, открывать двери между мирами. Поэтому в лучшем случае тебя примут за сумасшедшего.

В общем, успехов и удачи.

Искренне твой Лайнел»

– Да ты издеваешься! – Закричал вслух Макс, дойдя до конца письма. В его душе вскипела ярость, он принялся со злостью комкать письмо. Лишь когда от бумаги остался скомканный шарик, парень немного успокоился.

В душе было странное чувство, что его разыгрывают. На всякий случай Макс даже огляделся по сторонам, ожидая, что оттуда выскочит Лайнел и его отец, и они вместе посмеются над глупой шуткой. Справедливости ради стоит сказать, что этого не произошло. Лишь шершавые стены безлико взирали на Макса, и он поежился.

– Это… правда другой мир? – Спросил он вслух, не надеясь что кто-то ему ответит. Минута прошла в молчании. На душе стало гадко, но… как ни странно, пропали и сомнения.

– В любом случае, пока я жив, надо идти дальше.

Разговор с самим собой помог. Ощущая нарастающую решимость и даже некоторый азарта, юноша двинулся вперед. «Другой мир или нет, а выбираться отсюда точно надо»

В сознании то и дело проносилось написанное Лайнелом письмо, и Макс шел все дальше, пытаясь найти в словах двойника хоть какой-то смысл. Поверить в сказанное было слишком сложно, множество вопросов оставались без ответа, да и слишком нелепо звучал оставленный Лайнелом текст. Но все же Макс решил крайне серьезно относиться к происходящему. Если он и вправду в другом мире, нужно быть острожным.

После недолгой прогулки в темноте, Макс остановился. Впереди туннель заканчивался тупиком. Посреди него была железная дверь, такая же, как и та первая, оставшаяся далеко позади.

Немного замешкавшись, юноша решил все же открыть ее. Он налег на нее плечом, и не сразу, но дверь поддалась.

Сразу за открывшимся проемом начиналось небольшое, хорошо освещенное помещение. Слабый холод и сырость, преследовавшие Макса все это время, тут стали почти осязаемы. Поежившись, парень огляделся. Как и в коридоре, стены были отделаны черно-синей каменной плиткой. С уходившего на четыре метра вверх потолка свисала большая люстра, заполненная осколками лунных кристаллов. Она давала прекрасное освещение. Так же помещение «украшали» ниши, с покоившимися внутри них человеческими скелетами.

Возможно, раньше Макс в ужасе бы отвернулся от вида человеческих костей. Но сейчас ему было как-то все равно. Все произошедшее попросту отняло способность волноваться. Поэтому, не теряя спокойствия, парень подошел к центральной нише. Судя по размерам костей, покоившийся здесь человек при жизни был не ниже двух метров роста. Скрещенные на груди руки сжимали меч.

Удовлетворенный осмотром, Макс перевел взгляд выше. Над могилой были выгравированы какие-то символы, которые слегка светились. Что-то с ними было не так и, слегка наклонив голову сначала налево, а потом направо, юноша, попытался понять – что именно. Вскоре Макс догадался: он не мог их прочесть.

Чтобы удостовериться, парень вытащил на свет письмо Лайнела и книгу. Конечно, в написанных на них буквах не было ничего общего с земными алфавитами. Но, тем не менее, он без труда читал их. А вот с начертанными над нишей было совсем иначе. Открытие удивило Макса. Только теперь он осознал, что все это время читал и разговаривал на незнаком языке.

За спиной раздался хруст, заставивший Макса обернуться. Как раз вовремя, чтобы уклониться от неожиданной атаки. Отскочив назад и упершись в стену, Макс лицезрел по-настоящему ужасное зрелище.

Один из скелетов покинул свою нишу, и сейчас стоял посреди зала. Его старые кости светились бледно-зеленым неярким светом. Причем это не мешало, а возможно даже помогало ему двигаться. Пару раз сжав фаланги пальцев, словно пытаясь обнаружить в них кусочек человеческой плоти, мертвяк замер. Простояв так секунд с пять, он вдруг резко поднял черепушку. Пустые глазницы уставились на живого человека, и скелет сделал еще несколько шагов.

А затем произошло нечто странное: охвативший мертвеца свет вдруг стал гаснуть. Взамен, в местах, где только что были одни лишь кости, начала появляться серая прогнившая плоть. Вскоре напротив Макса стоял уже не скелет, а «полноценный» зомби. Рот мертвяка открылся, и воздух огласило нечто нечленораздельное.

– Думаешь, я тебя понимаю? – Выкрикнул юноша, ощущая, как его охватывает приступ непонятной ярости. Недолго думая, он выхватил меч из рук скелета-здоровяка. Держа его обеими руками, Макс неумело рубанул по прогнившей плоти. Ржавый клинок попал стоявшему неподвижно зомби точно по ключице, проломил ее и намертво застрял. Макс попытался было вытащить его, но ему не удалось. Мертвяк атаковал в ответ, выгибая вперед руку и пытаясь заграбастать лицо парня. Но лица в месте атаки уже не было.

Проявляя несвойственную ему ловкость, Макс присел, обходя врага на полусогнутых коленях всбоку. На ходу он обнажал прикрепленный к поясу нож, готовый снова напасть. Однако зомби не стал поворачиваться следом за ним. Мертвая голова запрокинулась, из пустой глотки донесся звук, похожий на смех.

Макс поежился и отступил, подумывая о том, что теперь самое время сбежать. Но тут, неожиданно мертвяк вдруг начал рассыпаться. Прямо на глазах вниз падали куски плоти, крошились кости, которые тут же превращались в прах. Казалось, что магия, все это время державшая костяк воедино, полностью иссякла. Рассыпаясь, мертвяк прекратил смеяться. Он в последний раз повернул голову, пытаясь незрячими глазницами разглядеть Макса, а затем осел на пол. После его второй, окончательной смерти, осталась лишь пара окутанных зеленым светом костей. Но и они вскоре развалились в бесформенную кучу.

Чувствуя опустошение, Макс посмотрел на погребенный под останками меч. Сердце охватил внутренний порыв, и следуя ему, юноша вынул оружие из праха. Он подошел к скелету-здоровяку и аккуратно вложил меч обратно в его руки. Пребывая в полном смятении чувств, и попросту неверии в реальность происходящего, Макс на какое-то время замер возле ниши. Происходившее явно не было розыгрышем. И скелет точно хотел убить его.

Юноша кинул прощальный взгляд ну кучу праха на полу, а затем нашел глазами дверь. Такая же железная, как и предыдущие, она тоже оказалась не запертой. Не желая ни секунды дольше проводить с мертвецами, Макс налег на дверь.

И сразу же зажмурился от ворвавшегося в помещение слепящего света. Освещение следующего зала оказалось очень ярким. Постепенно привыкая, юноша медленно открыл глаза.

Свет исходил от уже знакомых золотистых искр. Такие же, как и в Изумрудном лесу, они носились по залу в постоянном движении, заполняя почти все пространство. Незанятым оставался лишь узкий проход по центру.

И хотя Макс уже не боялся прикосновения блестящих крупиц, все же он решил пройти именно поэтому проходу, ничего не касаясь. Пару раз крупицы пролетали мимо шедшего юноши. Одна из них ударилась о кожу и отскочила. Спустя пару секунд Макс замер у противоположной стороны зала.

В каменной стене, на этот раз, было сразу три двери. Большими буквами над ними красовалась надпись, которую юноша и прочитал:

«Добро пожаловать, юный претендент, избравший Путь невидимой магии. Верен он или нет – покажет время. В моих силах лишь оценить разумность твоих притязаний на право обучения в школе боевой магии «Андаргот». За этими дверями, слева направо ты найдешь три испытания: испытание Силой, испытание Временем и испытание Храбростью. Выбери одно из них. Только пройдя его, ты сможешь открыть дальнейший путь, ведущий к знаниям.

С уважением, Принц-магистр Андаргота, Магнадар Беллатор»

– Так вот о какой школе ты говорил, Лайнел? – вслух спросил юноша, оглядывая двери. Над каждой из них было выгравированно изображение. Над крайней левой дверью красовался меч, который держала сильная рука. Центральную украшал знак в виде пары ног и часами над ними. Ну а с правой двери скалилась очень детально изображенная морда льва.

– Значит: Сила, Время или храбрость? – Опять вслух заговорил Макс, прохаживаясь вдоль дверей. – Не особо-то я и силен. Лишнего времени тут тоже проводить не хочу. Про смелость тем более молчу… А такими темпами говорить с самим собой войдет у меня в привычку. Так что пора бы уже заткнуться.

Макс последовал своему совету, и еще раз прошелся возле дверей. Странно, но почему-то он уже твердо знал, какую из них откроет. Больше не мешкая, юноша толкнул дверь, отмеченную мордой льва.

За ней начиналась небольшая комната. Примерно четыре на четыре метра. Сразу в глаза бросалась противоположная стена, по которой водопадом вниз струилась вода. Бурным потоком она изливалась с потолка, впадая в заполненный до краев канал в полу. За водой отчетливо была видна дверь. Как ни странно, но брызг от водопада не было, и даже более того – жидкость в канале оставалась неподвижной.

Еще в комнате имелся каменный колодец, возвышавшийся над полом примерно на метр. Подойдя к нему, парень обнаружил на самом дне колодца ключ. Что впрочем, не делало его недосягаемой целью, так как дно колодца располагалось на уровне пола. При желании, ключ можно было бы достать и рукой. Но и этого, похоже, не требовалось – сзади к колодцу был услужливо приставлен длинный деревянный черпак.

«И в чем тогда подвох?» – удивился юноша – «Тоже мне испытание смелостью! Достать ключ, который наверняка откроет следующую дверь. Неужели в этом мире люди так бояться промокнуть?»

Улыбнувшись, Макс взял черпак и погрузил его в воду, желая выудить заветную вещицу. Произошедшее следом согнало с его лица улыбку. Стоило кухонной утвари оказаться в воде, как раздалось шипение. На глазах дерево начало плавиться. Испугавшись, юноша выронил остаток ручки, расплавившийся с тем же противным шипением. От черпака не осталось и пятнышка.

«Кислота!» – догадался Макс, отходя от колодца. Теперь задание приобретало совсем другие черты. Юноша даже пару раз бросил взгляд назад, на открытую дверь. Но отбросив мысли о бегстве, снова подошел к колодцу.

«Должен же быть какой-то способ достать ключ? – промелькнул в уме вопрос, на который сразу же родился ответ – магия»

– Тогда причем тут смелость? Достать ключ магией, и ей же раздвинуть поток впереди – тоже мне храброе испытание!

После получаса попыток найти ответ, Макс понял только одно – он жутко проголодался. Колодец уже не так пугал и даже стал привычной частью обихода. Устроившись на каменный край, юноша достал из рюкзака хлеб. После первого укуса пара крошек упало вниз, и с тем же противным шипением растворилось.

Хотя хлеб и был твердым, но он показался голодному Максу настоящим объедением. Быстро покончив с ним, и почувствовав какое-никакое, а насыщение, парень повертел в руках оставшийся после хлеба лист. «И какой смысл был заворачивать сюда хлеб, если хлеб все равно засох?»

Пожав плечами, юноша скомкал «обертку» и, перебросив через спину, уставился на потолок. Как ни странно, но шипения, от разъедаемого кислотой листа, не последовало. «Неужели промазал?» Озадаченный, парень обернулся и не поверил своим глазам. Лист спокойно плавал по кислоте, похоже, совсем не собираясь растворяться.

«Почему он не растворяется?» – спросил себя Юноша. Похоже, это могло помочь ему пройти испытание. И сразу же в уме появилась первая догадка «Может дело в цвете?». Чтобы проверить ее, Макс отрезал от своей зеленой рубахи небольшой кусочек и бросил вниз. Кислота с благодарностью приняла подношение и ответила шипением. Лист при этом продолжал спокойно плавать. «Тогда… может она не действует на растения?» Юношу осенило, и он достал книгу. Догадка оказалась верна: отец использовал в качестве закладки траву – давно засохший листок на коротком стебле.

Наблюдая, как быстро исчезает и эта «жертва» Макс задумался. На всякий случай он утопил в колодце нож, растворившийся ничуть не хуже предыдущих предметов. И наконец, смотря на уничтожаемое письмо Лайнела, остановился.

Большой палец коснулся зубов, а глаза неустанно следили за плавающим в кислоте листком. «Стоп, стоп! В чем его главное отличие от всего остального? Не цвет. Форма – но это было бы бессмысленно. Состав… тогда почему сгорела закладка? Думай! Это ведь испытание храбростью, в этом должна быть какая-то логика»

И тут глаза Макса широко раскрылись от появившейся догадки. Он поднял перед собой правую руку, на которой заиграли тени освещения.

– А что, если кислота не действует на живое? Ведь листок все еще свежий и живой, в отличие от закладки.

Вначале это показалось Максу логичным, он потянулся вниз рукой. И замер, чувствуя, как съежилось от страха сердце. Медленно юноша опустил руку вниз, но в нескольких сантиметрах от поверхности кислоты она остановилась. «А что, если я ошибаюсь? Где гарантии, что лист живой?» – в ответ в памяти услужливо всплыли предыдущие растворения.

Под звук бешено колотящего сердца, Макс стал медленно подниматься руку вверх. Он уже, было, совсем сдался, как вдруг его взгляд упал на листок, продолжающий свое мирное плавание по кислоте. На секунду это помогло вернуть решимость и, зажмурив глаза, парень рывком погрузил руку в кислоту. Пальцы нащупали ключ, а затем Макс истошно завопил…

Но вовсе не из-за кислоты. Причиной боли оказался сам ключ, так неожиданно укусивший юношу за палец. Крепко сжимая «кусающуюся пакость» парень вытащил руку. Драгоценная конечность не пострадала. А вот рукав рубахи и жакета полностью растворились.

Вытащенный на свободу Ключ продолжал извиваться в руке, пытаясь снова цапнуть парня мелкими зубками. Но ему это не удавалось. С мстительной ухмылкой Макс щелкнул по мнимому носу ключа, и, не обращая внимания на усилившиеся извивания, двинулся к потоку кислоты.

«Эту преграду будет преодолевать не столь страшно, сколь позорно» – горестно подумал юноша, осматривая, на прощание, свою одежду…