Сверхъестественное. Научно доказанные факты. Глава 3. Нетрадиционные течения XX века (Сергей Кернбах, 2015)

Для понимания среды, в которой проводились западные нетрадиционные исследования XX века, нужно окунуться в атмосферу середины и конца XIX века. В этот период царит любопытная смесь из теорий виталистов [179], универсальных теорий Теософского общества [76], психологических теорий Фрейда [180], предвестников парапсихологии [181] и широкого распространения спиритизма [182]. Для правильного понимания развития нетрадиционных исследований на Западе необходимо рассмотреть три процесса, имевших место на тот момент в Европе: это фаза постмонотеизма в различных эзотерических движениях, установление фундамента научной методологии и инструментализация витализма.

Для западной «нетрадиционной» мысли очень характерен синтез новых естественнонаучных и технологических разработок с классическими течениями витализма и эзотеризма. Поэтому необходимо рассматривать эти три процесса в сочетании с научными открытиями и разработками своего времени. Существует масса примеров, когда новое технологическое открытие стимулировало новое поколение «нетрадиционных» разработок: электромагнетизм – магнитный флюид (животный магнетизм), радиоэлектроника – радионика, радиосвязь – «волновой флюид», трансформаторы Теслы – излучатели Лаховского/Райфа, технология электронных ламп – электростатические генераторы, полупроводниковая технология – электромагнитные генераторы и т. д.

Влияние «постмонотеизма»

Хотя фаза «постмонотеизма» в эзотерике [183] рассматривалась в предыдущей главе, два процесса в Европе в конце XVIII века оказали влияние на развитие западных «нетрадиционных» исследований. Во-первых, падение авторитета монотеизма и уменьшение церковного давления подтолкнули эту часть общества к более открытым публикациям и экспериментам [184; 185; 186]. В науке, эзотерике и религии повисла идея поиска универсальных принципов. Поэтому возникновение Теософского (1875) и целого ряда других обществ [80] стало вполне закономерным явлением. Как оказалось, многие принципы, исследовавшиеся в теории виталистов, радионике и других областях, уже имели историю длиной в сотни лет в другой области, обозначаемой как «народная или альтернативная медицина» [187].

Во-вторых, период постмонотеизма отмечен взрывом интереса к спиритуализму в Америке, начало которого можно отметить в 1848 году. Считается, что идеи Сведенборга [66] и месмеризма, импортированные в Америку, послужили началом этому процессу, который уже к 1855 году принял массовый характер [89; 188]. Считается, что расцвет спиритуализма закончился в 1920-е годы, хотя многие группы существуют и до сих пор по всему миру [189]. Поскольку спиритуализм являлся объектом исследования ранней парапсихологии, эта связь с «ненаблюдаемыми сущностями» породила сильное противодействие многих групп.

Поскольку в этот момент происходило окончательное формирование института критики, реакция академической общественности не заставила себя ждать. Если академическое сообщество еще как-то реагировало на сообщения виталистов, то упоминание о связи с эзотерикой полностью дискредитировало все направления в их глазах. Уже в 1925 году можно наблюдать позицию, характерную для патологического скептицизма, – полное непризнание без каких-либо дискуссий – в реакции Британского медицинского общества на отчет Бойда и Смита о проверке метода Абрамса [190].

Это академическое отклонение порождает два новых течения. Часть эзотерически настроенной общины, которая следует мистическому пути, начинает образовывать тайные и полутайные общества. Практически все такие сообщества возродились или же заново возникли в этот период (что также связано с ослаблением церковного давления). Это направление в конце концов вылилось в движение New Age во второй половине XX века [191]. Вторая часть осталась верной принципам, лежащим в основе науки, и в конце концов слилась с различными областями наук, образовав их «мистическое» крыло. Их известные концепции – теория об осознанной Вселенной [192], различные варианты морфогенетических полей [193; 194], ноосфера [195] и т. д.

Установление научной методологии

Такие деятели, как Джордано Бруно, Парацельс, Джон Ди, Эммануил Сведенборг, Иоганн Кеплер, Исаак Ньютон и другие, были известны своими работами не только по астрономии, медицине, физике, математике, но и по алхимии, астрологии, теологии и т. д. Философия того времени не противопоставляла метод экспериментального познания и трансцендентное знание. Так, например, Френсис Бэкон (1561–1626), основоположник эмпиризма и индуктивной методологии научного исследования, писал о том, что Бог не запрещает познание природы, добра и зла и сотворенных Богом вещей. Рене Декарт в «Первоначалах философии» (1644) также утверждает: «Бог сотворил мир и законы природы, а далее Вселенная действует как самостоятельный механизм»; «В мире нет ничего, кроме движущейся материи различных видов»; «Математика – мощный и универсальный метод познания природы, образец для других наук». Взгляды Иммануила Канта также находятся в русле этого времени: так, в «Единственно возможном основании для доказательства бытия Бога» (1763) он пишет, что Бог – «абсолютно необходимая сущность». Работы этих философов были основополагающими для гносеологии и в дальнейшем для философии науки.

Идеи, высказанные Кантом, были развиты многочисленными последователями, которые объединились в течения позитивистов. Однако, в отличие от Канта, позитивисты уже четко выделяют «ненаблюдаемые сущности» и «непроверяемые утверждения». Одним из первых Огюст Конт в «Курсе позитивной философии» (1830–1842) выдвинул идею о разделении метафизики и науки. Эрнст Мах в «Познании и заблуждении» (1905) абсолютно четко сформулировал принцип экономии мышления: ненаблюдаемые явления являются фикциями, поэтому их нужно изгнать из науки. Не только позитивизм, но и другие течения в философии науки (например, конвенционализм, инструментализм, прагматизм) боролись с метафизикой. Их общими усилиями происходят два эффекта.

Во-первых, уничтожается базис для объяснений паранормальных явлений. Метафизические концепции, начиная еще с платоновских идей, объявляются фикциями. Поэтому не представляется возможным судить об источнике действия паранормальных явлений, поскольку он как таковой отсутствует в научной классификации. Во многих случаях отказом в рассмотрении «нетрадиционных» исследований является именно отсутствие теоретического обоснования.

Вторым существенным фактом является определение воспроизводимости, которая довольно контроверзно обсуждается в физике [196]. Считается, что объективная «наблюдаемая сущность» должна быть воспроизведена вне зависимости от исследователя или его метода. Однако регистрация «нетрадиционных» явлений с помощью оператора (или в зависимости от оператора) не может быть воспроизведена в 100 % случаев. Поэтому редкие и статистически низкоповторяемые явления вводятся в разряд ненаблюдаемых, то есть этим явлениям априорно отказано в существовании. Хотя постпозитивисты в XX и XXI веках снова возвращаются к идеям метафизики, в начале ХХ века сформировался институт «патологического» скептицизма, который характеризует атмосфера нетерпимости [197]. Многие авторы сравнивают научный «патологический» скептицизм с новой инквизицией [198]. Нередки призывы к более беспристрастному изучению этих феноменов, подписанные сотнями известных ученых [92].

Альберт Абрамс – основоположник радионики

При анализе патентов выяснилось, что до 1900 года не встречаются электрические приборы, связанные тем или иным образом с «нетрадиционными» технологиями. Например, широко известная эфирная машина Джона Кили (John Ernst Worrell Keely, 1837–1898), которая помимо «свободной энергии» также взаимодействовала с некой «мистической симпатической» формой энергии [161], представляет собой механическое устройство (см. рис. 18). Только позже, с появлением радиосвязи, начала возникать мысль о волновом, по принципу радиоволн, «флюиде» с новыми свойствами.

Первые патенты на радиосвязь датируются 1872 годом (патент Малона Лумиса). В период с 1870 по 1895 год практически в каждой стране появляется свой изобретатель радиосвязи. Можно отметить работы Герца в Германии, Хьюза и Эдисона в США, Попова в России, Маркони в Италии и т. д. Считается, что первое рабочее приемо-передающее устройство получил Маркони в 1895 году. Можно представить общественный резонанс того времени, возникший вокруг возможностей электромагнитного излучения и радиосвязи. Естественно, что биологические излучение, которое ранее трактовалось в терминах «животной энергии», теперь получает «электромагнитное» обоснование. Одним из первых эту мысль высказал Альберт Абрамс (Albert Abrams, 1863–1924).

Согласно некоторым источникам, Абрамс открыл излучение от живых тканей при обследовании раковых больных [155]. При простукивании здоровых и больных пациентов был обнаружен разный звук. Причем этот звук происходил, если пациент сидел лицом на запад. Абрамс предположил, что здоровые и больные ткани обладают разной молекулярной структурой. Эта разная структура ткани может отражаться на движении электронов и, следовательно, может неким образом проводиться по проводникам. Здесь наблюдается аналогия с развитием радиоэлектроники, о которой мы говорили выше. Эта гипотеза была проверена. Были изготовлены два металлических диска, соединенные металлической проволокой. Один из них был укреплен на здоровом пациенте, второй держал в руках ассистент и в случайные моменты времени направлял на больного, находившегося за ширмой. В тот момент, когда второй металлический диск был направлен на больного пациента, раздавался тупой (dull) звук. В другое время был обычный пустой (hollow) стук от выстукивания пациента. Нужно сказать, что выстукивание живота пациентов было довольно утомительным и дорогим занятием ранней радионики. Подбирались здоровые молодые люди, которые должны были часами стоять, в то время как выстукивался звук на их животе (см. рис. 18). В поздних радионических приборах был найден другой способ контакта с оператором – потирание пальцем поверхности прибора.

Абрамс предположил, что поскольку это излучение передавалось по проводам, то оно должно было подчиняться законам электрических цепей. Он разрезал провод, соединяющий диски, и установил блок переменных сопротивлений между кусками провода (см. рис. 19). Как оказалось, тупой звук возвращался только при определенных сопротивлениях – только при 50 и 30 Омах при раковых заболеваниях. Сифилис давал звук при 55 Омах, саркома – при 58 Омах. Было сделано предположение, что это излучение, по примеру радиоволн, обладает некими частотами, которые указывают на заболевание. Они получили название «rate» (в пер. с англ. «показатель, соотношение, частота, величина») по положению переключателей. По различным значениям «rate» можно также различать больной и здоровый организмы, диагностировать заболевание, проводить идентификацию веществ и т. д. В 1916 году Абрамс публикует книгу «New Concepts in Diagnosis and Treatment», в которой он обосновал «электрическую реакцию Абрамса» (E.R.A.). Работы Альберта Абрамса послужили основой для радионики (Radionics), которая получила это имя позже, уже в 30-е годы, как сокращение от радиация и ионика. Это отражает принципы работы приборов того времени.

Однако Абрамс обнаружил, что ткани и образцы крови пациента имеют то же самое свойство, что и весь пациент. Вскоре радионика использовала элементы, типичные для «нетрадиционных» практик, – получение информации на расстоянии через «посредника» или «свидетеля» (волосы, обрезки ногтей, капля крови, фотография), использование определенной символики, влияние на биологические организмы и т. д. Первый прибор Абрамса – Dynomizer – представлял собой камеру, куда клались «образцы-посредники», и блок переменных сопротивлений.

Рис. 18. (а) эфирная машина (Etheric Force Machine), разработанная Джоном Кили в 1878 г. (www.svpvril.com/DisPix/Front.4.gif; фотография: Dale Pond); (б) доктор Абрамс при работе с «электрической реакцией Абрамса». Помощник используется как биологический сенсор путем анализа издаваемого звука при простукивании его живота. Один электрод прислонен ко лбу ассистента, второй соединен через блок переменных сопротивлений со «свидетелем» больного пациента. Фотография напечатана с разрешения Societa Italiana di Radionica: www.radionica.it.

«Это был круглый контейнер, изготовленный из твердой резины, около трех дюймов в диаметре, в основе которого были два электрода, соединенные с землей. Крышка была сделана из дисков алюминия со слоями слюды между ними. Провод от крышки был подключен к коробке с сопротивлениями, которая была соединена с указательным электродом, с помощью которого пациент или помощник может определить точное местоположение болезни» [155, с. 26].

Анализируя это описание, нужно отметить, во-первых, наличие дисков, образующих обкладки конденсатора. Учитывая заземление диска, а также то, что Абрамс в исходных опытах также заземлял пациентов, мы можем прийти к идее резонансного контура в основе устройства Абрамса. Можно предположить, что сопротивление в устройстве Абрамса являлось проводным сопротивлением (реостатом), типичным для того времени, в котором провод наматывается на основание и бегунок перемещался по намотке – иными словами, это также выполняло роль переменной индуктивности. В этом случае мы приходим к эквивалентной схеме последовательного резонансного LC-контура, показанного на рис. 19. Можно предположить, что место «свидетеля» было между обкладками конденсатора, как это делалось в более поздних приборах. «Свидетель» изменял диэлектрическое сопротивление конденсатора, и оператор подбирал частоту резонанса изменением индуктивности (переменного сопротивления). Таким образом, идея резонансных контуров составила технологическую линию радионики.

Рис. 19. Эквивалентные схемы первых радионических устройств доктора Абрамса.

Абрамс был заинтересован не только в установлении диагноза, но и в методе лечения. Он заметил, что при добавлении в каплю крови больного других веществ – хинина к крови заряженного малярией, ртути к сифилису – тупой звук исчезал. Кроме того, было замечено, что электромагнитное поле также прекращало радиацию от больных. Вскоре совместно с инженером Самуэлем Хофманом Абрамс разрабатывает второй прибор, названный Oscilloclast. «Пациент подвергается до 200 отрицательных электрических зарядов в минуту и между ними электромагнитным импульсам в радиочастотном диапазоне» [155]. Этот прибор также имел блок переменных сопротивлений (то есть резонансный контур), процедура терапии занимала порядка одного часа.

Рис. 20. Схема аппарата Бойда и ссылка на аппарат Абрамса, рисунок из «Royal Society Of Medicine. The Electornic Reaction of Adams. The British Medical Journal», Jan. 24, 1925.

Абрамс умер в 1924 году. Работа с радионикой была продолжена несколькими его последователями, например, Бойдом и Смитом в Англии, которые в 1925 году в независимых экспериментах подтвердили метод Абрамса. В журнале «The British Medical Journal» от 24 января 1925 года опубликована схема прибора Бойда и ссылка на Dynomizer Абрамса (см. рис. 20). Из текста работы следует, что эта схема – «wiring of Abrams’s apparatus» – была получена, скорее всего, путем анализа экспериментальной модели устройства, а не от самого Абрамса. Как мы видим, она во многих деталях напоминает схему на рис. 19. Схема Бойда также подтверждает идею использования проволочных сопротивлений, образующих LC-резонансный контур.

Нужно сказать, что к 1930 году помимо прибора Драун (о котором будет сказано ниже) было 4 типа радионических приборов, в основе которых лежала идея резонансного контура Абрамса. Но в этих приборах инженеры уже применяют ламповые усилители, активные резонансные фильтры и другие схемы того времени, имеющие аналоги в соответствующих радиоприборах. Один из таких радионических приборов – Calbro-Magnawave, разработки Calwell и Bronson. Было продано около 1000 экземпляров этого прибора [155]. Другой прибор – Pathoclast («разрушитель болезни»), разработки доктора Вигглсворта (Dr. J. W. Wigglesworth), – содержал переменные конденсаторы вместо реостатных сопротивлений и вакуумные лампы для усиления сигнала (см. рис. 21). Как указывается, это заметно улучшило качество настройки [154]. Можно предположить, что переменные воздушные конденсаторы позволяют более точно настраивать резонансные контуры, чем реостатные сопротивления. В это же время в Огайо был разработан прибор Radioclast, также с ламповыми элементами. В середине 30-х годов фирма «Art Tool and Die Co» производила усовершенствованные приборы Calbro-Magnawave, до и после войны было продано предположительно несколько сотен этих приборов.

В 30-х годах дальнейшее развитие радионики, также в США, было предпринято Рут Драун (Ruth B. Drown, 1892–1965), которая разработала новые приборы. Одной из наиболее интересных разработок была камера, способная фотографировать изображения объектов на расстоянии. Рут получила британский патент «Method of and means for obtaining photographic images of living and other objects» в 1939 году. Принципиальная схема ее камеры показана на рис. 22. Здесь мы встречаем уже известный резонансный контур из работ Абрамса. «Свидетель» располагается как можно ближе к катоду (6) фотоячейки (3), чувствительная фотопленка кладется между электродами (9) и (10) большого размера.

Рис. 21. Радионический прибор Pathoclast разработки д-ра Вигглсворта (фотографии: healingtonic.blogspot.de/2009/05/my-pathoclast-experience-healing.html и www.kshs.org/kansapedia/cool-things-medical-quackery/10163)

Рут Драун: обратно к виталистам

Рис. 22. Рисунок из патента GB515866 (Ruth B. Drown. Method of and means for obtaining photographic images of living and other objects).

В патенте явно указано, что реостаты (15) изготовлены из намотанного провода. Необходимо также отметить отсутствие оптической связи между «свидетелем» и фотопленкой и разное положение катода фотоячейки и пластин электродов с фотопленкой, то есть можно в какой-то мере исключить перенос информации со «свидетеля» на фотопленку посредством электронной эмиссии с катода. Драун удавалось получать снимки в поперечном сечении, что было невозможно при рентгеноскопии. Полученные фотографии отличались отменным качеством (см. рис. 23), по свидетельствам многих авторов-радиоников, фотографии Драун были одними из лучших в радионике.

Однако Драун не верила в электрическую природу открытия Абрамса. Она полагала, что принцип работы ее приборов заключается в поиске определенных паттернов-резонансов в излучении «Силы Жизни». Вот как она описывает работу ее прибора Homo Vibra Ray: «Каждый циферблат – это октавы, каждый номер – это ноты. Когда эти ноты сочетаются должным образом, вибрации, проходящие через них в резонансе, выбирают части тела для ускорения или снижения энергии, используя Силу Жизни. Она, как правило, пытается найти свой собственный путь для укрепления здоровья. В этом заключается наша диагностика, когда мы находим определенные частоты вибраций тела выше или ниже средних и выбираем часть тела для нормализации. Силы Жизни или Свет Тела делают все остальное» [155, стр. 80, 81].

Рис. 23. (а) фотография желудка, сделанная Рут Драун (Ruth Drown. The Science and Philosophy of the Drown Radio Therapy, 1938); (б) прибор Рут Драун (фотография напечатана с разрешения Societa Italiana di Radionica, www.radionica.it).

Не каждый был способен работать с камерой Рут. Даже она сама признавалась, что к концу жизни не могла более делать фотографии [155].

Работы Абрамса и Драун породили существенное противоречие в радионике. Поскольку Абрамс получил высшее образование и был медиком, он полагал, что его приборы имеют естественнонаучные принципы, проявляющие себя независимо от оператора. Это соответствовало духу того времени. Драун, которая занималась хиропрактикой (мануальная терапия), вновь обратилась к теориям виталистов: исходя из ее опыта, именно оператор являлся определяющим фактором, прибор был лишь вспомогательным инструментом. Это противоречие является характерным для всего дальнейшего развития радионики и приборной психотроники в XX и XXI веках.

Томас Иеронимус: технология «элоптической» энергии

Большое влияние на развитие радионики оказал Томас Иеронимус (Thomas Hieronymus, 1895–1988), автор радионических работ технологического толка. Иеронимус был инженером и еще в 1930-х занимался усовершенствованием Pathoclast под названием ElectroBiometer. Использование переменных воздушных конденсаторов из «Патокласта» можно найти почти во всех его приборах, даже транзисторной разработки 1986 года, когда уже появились более современные радиокомпоненты.

В 1931 году он провел широко известный эксперимент с металлическими «волноводами». Иеронимус поместил восемь деревянных контейнеров с растениями в подвал без солнечного света. Одна металлическая пластина была помещена под солнечный свет снаружи. Она была соединена металлическим (медь с изоляцией) «волноводом» со второй пластиной, которая была помещена над контейнером с растениями в подвале. Снизу контейнеров была алюминиевая фольга, заземленная на водопроводную трубу. Растения под пластинами развивались нормально, производили хлорофилл и были зеленого цвета. Контрольные растения, стоящие рядом, были «тонкие», «бледные» и «без образования зеленого цвета» [220].

Иеронимус не только продемонстрировал способность «высокопроникающего» излучения переноситься по проводам, но и исследовал влияние разных материалов и размеров пластин. Его дополнительный комментарий: пластина-распределитель и пластина-приемник должны быть одинакового размера. Если распределитель меньше, то растения выглядят недоразвитыми, если эта пластина больше – растения выглядят выжженными. Этот эксперимент широко обсуждался и обсуждается даже в сегодняшние дни. Хотя идею этого эксперимента можно вывести из первого опыта Абрамса, Иеронимус четко выразил мысль о том, что по проводам переносится не электрическая энергия, хотя она имеет общие свойства и с электричеством, и со светом. Он назвал эту энергию «элоптической» (от «электрическая» и «оптическая»). Иеронимус провел множество экспериментов по обнаружению свойств «волноводов», таких как, например, строгая зависимость от магнитного поля, изменение направления движения энергии в зависимости от лунного цикла, независимость от «закона квадрата расстояний». Открытие эффекта «короткого замыкания» радионических приборов в солнечном свете также принадлежит ему. Применение диэлектических и металлических волноводов, которые мы находим в гораздо более поздних конструкциях психотронных генераторов [15; 221], является одной из разработок Иеронимуса.

Иеронимус был одним из первых, кто распознал опасный потенциал радионических приборов: «На одной ферме он вместе с представителем UKACO выбрал три початка кукурузы, на которых кормилось по одной кукурузной гусенице. Иеронимус изолировал початки так, чтобы отрезать гусеницам все пути к отступлению, и начал обрабатывать их радионическим излучателем. По его словам, после трех дней обработки по десять минут в час круглосуточно две гусеницы превратились в месиво, третья же была чуть живая. <…> Иеронимус был немало удивлен смертоносными возможностями направленного излучения и решил никогда и никому не открывать все подробности устройства и работы своих приборов, пока не сможет найти серьезных исследователей с безупречной репутацией, которые помогут ему полностью изучить все возможности его открытий» [154].

Мы находим некоторые параллели в описании «смертоносных применений» генераторов Павлиты, Райфа, Иеронимуса и некоторых других исследователей.

Широкую известность принесла Иеронимусу его собственная разработка, которую он запатентовал в 1946 году (см. рис. 24). Устройство было настолько популярным, что патентное бюро было буквально завалено запросами о выдачи копии этого патента. Многие любители и серьезные ученые того времени воспроизвели этот прибор и проводили измерения, о которых писал Иеронимус. Даже сегодня имеется множество поклонников Иеронимуса, которые воспроизводят его машину [222]. Сам Иеронимус сделал три поколения этого прибора: оригинальный ламповый прибор (1946–1949), первая транзисторная версия (1953) и вторая транзисторная версия, которую он сделал незадолго до своей смерти в 1988 году. Мы более подробно остановимся на конструкции этого прибора.

Рис. 24. Рисунки из патента US 2482773 (Detection of emanations from materials and measurement of the volumes thereof); Fig. 2 – Fig. 4 – пояснения к преломлению луча энергии в призме.

Нужно сказать, что этот прибор относится к типу приемников. Иеронимус назвал этот прибор Детектором. Имеется также и трансмиттер, названный Eloptic Beam Projectors или Eloptic Radiators. Детектор содержит шесть элементов, показанных как в патенте на рис. 24, так и в транзисторной версии на рис. 25. Во-первых, необходим сам объект. Им мог быть человек, растение, любой материал или его часть. Для биологических объектов часто использовались «свидетели» – волосы, капли крови, части листьев и т. д. Также использовались фотографии. Супруги Иеронимус, например, по фотографии исследовали состояние астронавтов при посадке на Луну. Эти «свидетели» клались в блок под названием «Well» (стеклянный стакан) с намотанными на него 15 витками сдвоенного провода. Он обозначен под индексом «T». Это и есть второй блок, где происходило снятие сигнала с объекта. Как патент, так и позднейшие работы Иеронимуса показывают, что снятие сигнала может происходить любым путем. Проводились эксперименты с контактным и бесконтактным съемом, с помощью различных катушек, электродов и других методов. В Детекторе используется индуктивное снятие сигнала. Сигнал также может сниматься и с самого пациента: он должен держать в руках два электрода, подключенные к входу «In».

Третий блок – это тюнер. Этот блок представляет собой резонансный контур, конструкция которого в патенте и в транзисторной версии отличается. В патенте не указываются значения емкости конденсаторов, поскольку, как утверждается, это не имеет значения. В транзисторной версии находятся два переменных воздушных конденсатора емкостью в области pF. Подчеркивается, что роторы конденсаторов должны быть соединены друг с другом. Возможно, из-за встречного включения конденсаторов имеют значение не их абсолютные значения, а отношение емкости конденсаторов друг к другу. Как мы видим, тюнер и блок снятия сигнала образуют резонансный LC-контур, частота генерации которого зависит от положения переменных конденсаторов и индуктивности катушки (то есть магнитной проницаемости материала, находящегося в катушке).

Четвертый блок – это рефрактор. В исходном патенте была использована линза. Иеронимус показал, что отклонение луча энергии в призме соответствует отклонению света с той разницей, что углы более острые и в какой-то мере соответствуют структуре вещества (Иеронимус утверждал, что величина угла отклонения изменялась пропорционально числу протонов в ядрах элементов; см. рис. 24). Однако в поздних разработках этот блок был убран, его уже нет в транзисторной версии. Пятый блок – это усилитель. В транзисторной версии используются три параллельно включенных полевых транзистора, которые образуют автогенератор с LC-цепью. Шестой блок – это блок контакта с оператором, так называемый stick-pad. В патенте указано, что это или пластина, или плоская катушка. В транзисторной версии используется плоская катушка из 8 витков провода, накрытая плексигласом (оргстеклом). Для согласования импеданса плоской катушки с автогенератором применена катушка под индексом 24. Предлагается использовать серебряную пайку, поскольку она, как утверждается, вдвое увеличивает эффект.

Рис. 25. Схема Детектора Иеронимуса транзисторной версии 1986 года, работы Билла Йенсена (фотографии и рисунки напечатаны с разрешения William D. Jensen).

Как мы видим, этот прибор представляет собой LC-автогенератор, выход которого нагружен на индуктивную нагрузку. Применение трех транзисторов при этом не очень понятно. Градуирование прибора происходит по собственной шкале Иеронимуса, для понимания нужно получить его коды частот из «Eloptic Medical Directory». Видимо, имеют большое значение мелкие детали, например: тип изоляционного материала, пространственное расположение компонентов и т. д. Дополнительно к этому прибору существует большое руководство. Рекомендуется, чтобы прибор использовал только один человек. Каждому положению ручек конденсаторов соответствует некоторое вещество, или отклик, или же реакция. При настройке оператора на прибор необходимо изучить эти реакции. Кроме того, транзисторная версия может работать как трансмиттер, если положить «свидетеля» в стаканчик для проб и выставить на циферблатах нужный тип воздействия. При этом касаться stick-pad не нужно.

В заключение нужно сказать, что приборы Иеронимуса все еще остаются очень популярными в радионическом сообществе. Предпринимаются попытки как воспроизвести его приборы, так и повторить проведенные эксперименты. Однако нужно также отметить, что многие принципы, разработанные Иеронимусом, полностью забыты в современной приборной психотронике, и сегодня заново происходит их открытие.

Послевоенная радионика: Жорж де ла Варр

Дальнейшее развитие радионика получила уже в 50–60-х годах. В радионике послевоенного периода нужно отметить таких исследователей, как Жорж де ла Варр и Малколм Раэ (1913–1979), продолжавшие технологическую линию, и Дэвид Тенсли (1934–1988), разработавший виталистически-спиритуалистическую линию радионики [156]. Малколм Раэ и Дэвид Тенсли провели большую теоретическую работу, связав радионику с другими направлениями парапсихологии – Раэ в области математики, Тенсли в области «тонких» энергий, чакр и т. д.

В этом обзоре мы остановимся на приборах Жоржа де ла Варра (1904–1969). Работы де ла Варра в значительной мере напоминают работу современных устройств из области приборной психотроники. Можно предположить, что первые психотронные генераторы 60–70-х годов использовали принципы приборов де ла Варра. С самого начала нужно сказать, что де ла Варр с супругой провели множество биологических и сельскохозяйственных экспериментов по установлению природы излучения, с которым они работали. Как оказалось, наряду с приборным эффектом имел место ярко выраженный эффект оператора:

«Человеческий фактор чрезвычайно сильно влиял на результаты экспериментов. Чтобы определить важность этого фактора, они подмешали вермикулит в горшки с семенами овса. Ассистентам, ежедневно поливавшим семена одинаковым количеством воды, показали, какой из горшков содержит заряженный вермикулит, а какой – незаряженный. На самом же деле весь подмешанный вермикулит был незаряженным и нейтральным. Таким образом, в горшки с овсом не было добавлено никаких питательных веществ. Де ла Варры с волнением отметили, что в тех горшках, где, как были уверены ассистенты, находился заряженный вермикулит, растения росли быстрее, чем другие. Очевидно, вера человека в то, что растение может расти быстрее, послужила питательным веществом и действительно вызвала усиленный рост. Мысль стала пищей для растений! Де ла Варр считал этот эксперимент самым важным из всех, что он когда-либо ставил. Он открыл новую непреложную истину: разум человека может влиять на формирование клеток!» [154]

Де ла Варр разработал радионическую камеру, с помощью которой делал фотографии. Однако принцип работы камеры, описанный в патенте FR1084318A «Perfectionnements а la recherche d’une radiation fondamentale», отличается от камеры Рут Драун. Например, он применяет линзы для оптической фокусировки излучения. В патентах де ла Варр во многом отталкивался от работ Райхенбаха для объяснения принципа функционирования своих устройств. Как пример можно рассмотреть патент GB761976 «Therapeutic Apparatus», выданный в 1956 году (см. рис. 26). Здесь источником излучения служит инфракрасная (ИК) лампа (10). В патенте сказано, что вместо ИК может использоваться ультрафиолетовый или видимый свет. Часть (22) впереди лампы является модулятором, состоящим из источников «фундаментальной» радиации (fundamental radiation – очевидно, здесь имеется в виду энергия Райхенбаха,

Рис. 26. Рисунок из патента GB761976 (George de la Warr, «Therapeutic Apparatus»), выданного в 1956 г.

упоминаемая в патенте). В данном случае это конусообразные спирали (15), подключенные к модулированному источнику постоянного или переменного напряжения. Спирали намотаны на конусы, в качестве которых применяются диэлектрические материалы. В качестве конусов также могут применяться и постоянные магниты, причем сказано, что они «фокусируют» излучение и для терапии лучше применять расфокусированное излучение. Интересен способ модулирования излучения, заключающийся в установке положений спиральных элементов (см. рис. 27). В свою очередь, эти положения, вероятно, были найдены экспериментально с помощью соответствующего сенсорного радионического прибора.

Рис. 27. Два примера установки модулирующих элементов и их интерпретация: (б) – Fig. 5, (в) – Fig. 6.

Рассматривая этот патент, можно обратить внимание на то, что лампы в приборе де ла Варра создают электрическое поле, а спиральные элементы на конусах – магнитное поле. Таким образом, мы имеем систему из ортогональных переменных электрических и магнитных полей, которые известны как генераторы «высокопроникающего» излучения [150]. В этой связи можно сослаться на другой патент – US5845220 (H. E. Puthoff. «Communication Method and Apparatus with Signals Comprising Scalar and Vector Potentials without Electromagnetic Fields») (см. рис. 28), который также использует сходную систему электрических и магнитных полей и принцип которого сводится к квантовому эффекту Ааронова – Бома [223]. Возможно, этот эффект участвует в некоторых локальных и нелокальных явлениях, которыми занимается радионика [224; 225].

Рис. 28. Рисунок из патента US5845220 (H. E. Puthoff. «Communication Method and Apparatus with Signals Comprising Scalar and Vector Potentials without Electromagnetic Fields»), выданного в 1998 г.

Де ла Варр получил последний патент GB1063871 «Multifrequency Signal Generating Apparatus» в 1967 году, за два года до своей смерти. Рассматривая этот патент, связанный с генерацией определенных частот воздействий, можно найти многочисленные параллели как с биорезонансной теорией, так и с приборной психотроникой, появившимися на тот момент.

После де ла Варра радионика развивается дальше. Можно назвать «новую гомеопатию» Эрика Кеблера (1938–1994) с использованием абстрактных символов в радионических приборах, Вилларда Франка и его прибор SE-5 с использованием микроконтроллера. Здесь нужно отметить появление нового принципа работ радионических приборов – использование компьютера. Как обычно, новые технологические разработки проявляются и в области «альтернативных» технологий. Одним из первых компьютеризировал радионику Петер фон Бюнгнер. Программа в компьютере рассчитывает «rate», оператор отслеживает изменения идеомоторной реакции на приборе, подключенном к компьютеру. Появились также различные варианты этой технологии – от использования шумовых диодов (связь с парапсихологическими работами) до чисто компьютерных радионических программ (связь с символьной радионикой). На данный момент мы можем найти на рынке большое разнообразие радионических приборов, использующих как принципы Иеронимуса и де ла Варра, так и различные комбинации с другими приборным направлениями психотроники.

Исторически существование биологического излучения вне контекста витализма особенному сомнению не подвергалось, хотя исходные работы критиковались в свое время и были забыты на многие десятилетия. Например, еще в 1910 году была высказана идея существования некоего механизма, который управляет эмбриологическим развитием организмов. Александр Гурвич предложил название морфогенетического поля, которое было экспериментально поддержано Россом Гаррисоном и развито дальше Гансом Спеманом, Паулем Вайсом и другими [228; 229]. Физически это поле создавалось сверхслабым ультрафиолетовым излучением, которое влияло на клеточный митоз. В последние годы получило экспериментальное подтверждение также и участие сверхслабых электромагнитных полей в процессах клеточных активностей и эмбриогенеза [170; 171]. Как уже указывалось, по аналогии с радио были предприняты попытки поиска определенных частот (или спектров) излучения в этом поле, которые предполагали резонансные свойства биологических организмов и селективно воздействовали бы на них.

Почему раздел, связанный с ЭМ-частотами, попал в книгу о «высокопроникающем» излучении? С самого начала нужно сказать, что высокочастотное излучение имеет определенные биофизические эффекты [207; 230; 231]. Более того, доказано, что биологические объекты являются восприимчивыми к сверхслабым электрическим и магнитным полям [171; 232]. Однако мы полагаем, что многие биорезонансные эффекты, приписываемые ЭМ-воздействию, на самом деле вызывались (или в значительной мере обуславливались) «высокопроникающим» излучением. Для этого заключения есть несколько аргументов.

Во-первых, использовались излучатели переменного электрического (E) или магнитного (H) полей или ортогональные Е/H излучатели, которые, как известно, имеют также и неэлектромагнитную компоненту [15]. Во-вторых, эффект воздействия зависел от многих факторов, которые сложно соотнести с электромагнетизмом. Например, Лаховский утверждал, что для выздоровления больные клетки должны быть в контакте со здоровыми клетками. Имели значение также фазы лунного цикла [157]. Абрамс указывал на необходимость ориентации пациентов в пространстве. МОРА-терапия основана на связи частот Е/H полей с «колебаниями» таких физических веществ, как медикаменты. Для E/H генераторов имеют значение не только ЭМ-частоты, но и геометрические формы излучателей [15]. В некоторых техниках [233] модулированное ЭМ-излучение воздействует сначала на вещество или воду, затем это вещество передается в биологическую систему, то есть отсутствует прямое воздействие E/H полей. В целом список этих факторов очень большой и рассредоточен по многим, иногда даже незначительным работам авторов. Можно также предположить, что эти «незначительные детали» могли игнорироваться при проверках, что отрицательно повлияло на их результат.

В-третьих, аналогичные техники применяются в совершенно других методах, например, в так называемых техниках «омоложения» Цзян Каньчжэна [234], дистанционных передачах сигнала на большие расстояния и эффектах последействия [123], нелокальных взаимодействиях посредством фотографических отображений [174], где вопрос ЭМ-воздействия не ставится совсем. В-четвертых, исходные приборы начала ХХ века не удалось успешно повторить – эффективность приборов-репликантов куда ниже оригиналов. Этого не должно быть, если приборы используют только ЭМ-принцип: генерация определенных частот не является сложной технической задачей. Также нужно отметить, что точность установления определенных частот в ламповых приборах даже одной серии была низкой, что говорит против ЭМ-природы частотных резонансов, для которых нужна довольно точная установка частоты.

Также нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что, согласно неоднократно проводимым академическим экспериментам, эффект биорезонансной терапии находится на уровне эффекта плацебо. Однако исходные клинические опыты самих исследователей – так же как и проведенные и опубликованные некоторыми независимыми экспериментаторами в свое время – показывали довольно неплохие результаты. Подобная вариабельная воспроизводимость результатов, наряду с по-прежнему большой популярностью биорезонансной терапии, может также служить косвенным указанием на «высокопроникающее» излучение, эффекты которого имеют воспроизводимость на уровне 75–85 %.

Поэтому мы обсуждаем соответствующие разработки именно с точки зрения гипотезы «высокопроникающего» излучения, оставляя факт биологического воздействия ЭМ-излучения за рамками этой работы. Мы рассмотрим пять таких линий развития (помимо современных академических работ), которые характерны для западной мысли ХХ века.

Виталистическая идея резонансов

Виталистическая идея резонансов – как наиболее старая теория – восходит еще к герметическому принципу подобия: «как наверху, так и внизу». На этой основе на протяжении столетий были развиты многочисленные алхимические концепции, методы лечения «подобным и противным», гомеопатические принципы и т. д. Мы не собираемся развивать здесь эту тему, заметим лишь, что в виталистическом «жизненном флюиде» присутствует понятие сходства, имеющего все признаки резонансных явлений: селективность, взаимосвязанность, перенос воздействий с минимумом энергии. Более того, виталистическое сходство является практически центральным понятием во множестве оккультных, эзотерических и других направлений и практик, которые оказали влияние на развитие теории биорезонансов в ХХ веке.

Радионическая интерпретация резонансов

Идея существования определенных резонансов относится к основам радионики: как видно из анализа радионических приборов, в основе их работы лежит резонансный LC- или RC-контур. Можно предположить, что путем подбора значений переменных конденсаторов, индуктивностей или сопротивлений происходит нахождение неких резонансных частот (что имеет явные аналогии с радиосистемами). Что это за частоты? Учитывая специфику радионического метода, мы не можем отнести их к электромагнитному излучению. «Много практиков распознало, что радионика может быть объяснена, предполагая, что изменения происходят на неком тонком уровне… Эти тонкие поля представляют собой план (blueprint) для роста и развития [организмов] и могут детектироваться человеческой нервной системой путем идеомоторной реакции… Радионические инструменты помогают человеческому телу в детектировании этого поля и взаимодействии с ним» [226].

Мы можем высказать гипотезу о том, что в радионике достигается некий «резонанс» между электронными системами и «тонкополевыми» структурами. В пользу этой гипотезы говорят факты применения «свидетеля» в индуктивном или конденсаторном контуре радионических приборов, неудача с критическим научным подходом для объяснения и подтверждения радионики, использование удаленных принципов считывания информации и проведения воздействия. Во многих случаях используется виталистический принцип «подобия», однако радионика в значительной мере усовершенствовала это понятие.

В электронной цепи «резонанс» соответствует собственной резонансной частоте LC/RC-контура, однако в тонкополевой структуре («высокопроникающем/неэлектромагнитном» излучении) этот «резонанс» соответствует виталистическому «сходству». Таким образом, в радионике было развито отношение «радиоэлектронный резонанс ↔ виталистическое воздействие по сходству». Определялась «частота» здорового организма, затем эта «частота» транслировалась больному организму. На языке виталистов: «здоровый флюид» воздействовал на «больной флюид» – радионическая «частота» играла роль переносчика этого воздействия. Нужно отметить, что в силу специфики радионики во многих случаях именно оператор выполнял это воздействие, однако в экспериментах Иеронимуса и де ла Варра мы находим также и признаки операторно-независимых явлений.

Определенные частоты-«rate» обнаруживались и подтверждались независимыми исследователями – 50 Ом были использованы в приборах и Абрамса, и Бойда. Для прибора Иеронимуса существует обширный словарь частот, который довольно успешно работает и у других экспериментаторов, использующих этот прибор. Можно предположить, что феномен радионических резонансов имеет независимую от оператора природу. В то же время каждый новый радионический прибор требует нахождения этих резонансов заново. Это, вероятно, можно объяснить разными типами связи между прибором и «тонкополевыми» структурами.

Французская школа: методы А. д’Арсонваля и Г. Лаховского

Применение электричества в биологии и медицине восходит к опытам Гальвани конца XVIII века – его называют отцом электрофизиологии. Электрические генераторы Джорда Адамса (1750–1795) уже в 1785–1792 годах применялись в медицинской практике (см. рис. 31) [235]. Применение высокочастотного тока (в том числе и высокочастотного ЭМ-излучения) связывают с именем Арсена д’Арсонваля (1851–1940), который в 1882 году (патент 1889) совместно с физиком Полем Уденом (Paul Marie Oudin) разрабатывает версию высокочастного генератора, имеющего много общего с широко известным трансформатором Теслы (см. рис. 32). Считается, что уже в 1900 году были разработаны различные терапевтические методы на основе этого генератора [236]. Один из основных методов назван его именем – дарсонвализация – и заключается в стимуляции тканей переменным током высокой частоты. Для нашего обзора интересны два метода – общая дарсонвализация и общая франклинизация (см. рис. 33). Показания к применению – снижение артериального давления, уменьшение утомляемости и повышение работоспособности [237], хотя и признается, что механизм действия еще мало изучен. В методах дарсонвализации (и отчасти франклинизации) используется импульсный режим, но при этом не обращается внимания на возникновение каких-либо биологических резонансов: объяснение видится в физических эффектах, например в нагреве тканей и стимуляции нервной активности.

Рис. 31. Применение цилиндрического электрического генератора Джорда Адамса в конце XVIII века для лечения девочки [235].

Одним из первых исследователей, столкнувшихся с эффектом частотных резонансов, был Георгий Лаховский (1870–1942). Он родился в России, недалеко от Минска, в 1870 году, окончил Одесский инженерный институт, с 1894-го учился и работал в Париже [157]. С 1911 года из-за собственного заболевания Лаховский занимается вопросами ЭМ-излучений и онкологических заболеваний; считается, что в это время произошли первые контакты между Лаховским и д’Арсонвалем.

Рис. 32. Генератор Удена – д’Арсонваля: (а) принципиальная схема; (б) пример терапии пациента с использованием этого генератора (фотография из Википедии).

Рис. 33. (а) Общая дарсонвализация – воздействие высокочастотным импульсным электромагнитным полем, излучатель – соленоид; (б) общая франклинизация – воздействие электрическим полем (до 90 кВ/м у головы пациента, до 10 мВ/м в тканях), излучатель – высоковольтный генератор (лампа) Чижевского

В 1924–1925 годах Лаховский подает первые патенты (FR601155, DE427695) на коротковолновые генераторы ЭМ-излучения, в 1931 году подает заявку на мультичастотный генератор (патент US1962565). Именно эта конструкция излучателя является очень популярной и до сегодняшнего дня (см. рис. 34). Сравнивая генераторы Лаховского, Удена – д’Арсонваля и Теслы, можно отметить их почти полное сходство в схеме генератора – разница только в структуре излучающей части. Поэтому в литературе зачастую эти три устройства рассматриваются как один тип генераторов. Можно также отметить, что именно эта взаимосвязь является плодородной почвой для мифов о «загадке Теслы» – необычной энергии, якобы открытой Теслой.

После 1930 года Лаховский достигает существенных успехов в терапии онкологических заболеваний [238]. На волне этого успеха он основывает фирму «Colysa», которая занимается производством и продажей его приборов. Незадолго до войны по рекомендации друзей он уезжает в США, где в 1942-м погибает вследствие дорожной аварии. Его сын Сергей Лаховский, Dr. Kobak и Albert Verleyh в 1945 году основали «Lakhovsky Multiwave Institute», однако прежнего успеха добиться не смогли. Вскоре Американская медицинская ассоциация оценила метод Лаховского как псевдонаучный и запретила его использование (метод д’Арсонваля относится к классическим физиотерапевтическим методам, признанным во всем мире).

Основным тезисом Лаховского является утверждение о том, что все живые организмы излучают и принимают электромагнитные волны. Однако это особый вид «электричества», Лаховский видит в нем космический источник:

«Через всю материю нашей планеты проходят космические электромагнитные волны самой различной частоты – от самых длинных до сверхкоротких. Благодаря этим космическим излучениям в ядре каждой живой клетки индуцируются (возбуждаются) токи. Кроме того, клетки сами порождают токи, принимая участие в обмене веществ, особенно благодаря питанию. Из этих токов слагается энергетика всего организма. Живая клетка представляет собой электрический осциллятор и резонатор одновременно. Форма и состав клетки определяют качество порождаемых излучений» [157].

Рис. 34. Мультичастотный генератор Г. Лаховского; рисунок из американского патента US1962565.

Для доказательства своей теории о космическом излучении он проводит следующий опыт. Несколько растений герани заражаются бактериями Agrobacterium tumefaciens. В течение развития болезни (около 30 дней) Лаховский устанавливает медную спираль вокруг одного из них (см. рис. 35). Это растение выживает, в то время как все остальные погибают. Лаховский развивает теорию космического излучения на примере цикличного влияния Луны на размножение бактерий colibacillus в воде в присутствии серебряной спирали (пик размножения бактерий в период полнолуния), исследует влияние типа почв на заболевания (при прочих равных условиях раковые заболевания на токопроводящих почвах чаще), влияние солнечной активности на урожайность виноградников во Франции и т. д.

«Все нам известные на этой Земле виды энергии есть лишь манифестации этих космических излучений, которые наполняют собой все межзвездное пространство. Возникновение всех земных элементов, концентрация материи, зарождение и развитие животной и растительной жизни на Земле, поддержание всех жизненных процессов – все это обязано космическому излучению» [157].

Рис. 35. Опыт Г. Лаховского с зараженными растениями, вокруг второго растения находится медная спираль диаметром около 30 см на эбонитовом изоляторе (из [157]).

Лаховский называет совокупность этой космической энергии «универсион» (Universion) и считает, что именно эта энергия поддерживает жизнь.

Как мы видим, электромагнитная энергия, которая упоминается в патентах, трактуется им более широко в смысле некоторого «высокопроникающего» излучения, имеющего космическое начало. С этой точки зрения интересно еще раз обратить внимание на детали патента (рис. 34). В патенте явно сказано, что прибор предназначен для генерации электрического поля высокой частоты с различными длинами волн. Генерация частот происходит посредством искрового разрядника, который генерирует широкий спектр излучения. За счет выбора конденсатора и катушек генератор настраивается на определенные частоты. Как указывает Лаховский, он использовал не только частоты около 150 МГц (2 метра), но и «более длинные и более короткие волны»: «основной результат в том, что должно производиться как можно большее количество обертонов» [239]. Он объясняет этот результат тем, что клетки, находящиеся в поле с множественными частотами, «сами находят свою частоту» за счет резонанса. В этой же работе мы находим ключевое предложение: «Я проводил эксперименты с большим количеством микробов и в течение длительного времени, и аппарат зарекомендовал себя отлично. Сам я не ощущал на себе каких-либо воздействий от аппарата, хотя постоянно находился рядом с ним. Я считаю, что только когда два объекта – клетка и микроб находятся в контакте, лучи, произведенные Radio-Cellulo-Oscillator, воздействуют на данную структуру» [239].

Это высказывание Лаховского обычно игнорируется исследователями, сконцентрированными на ЭМ-частотах, поскольку оно не имеет смысла в рамках электромагнитного излучения. Однако смысл появляется, если предположить, что в генераторе Лаховского, совместно с электрическим полем, происходит генерация «высокопроникающего» излучения. Подобный тип генераторов широко известен [15]. Также хорошо известен так называемый эффект переноса информационного действия (ПИД-эффект, см. другие главы этой книги) этого излучения – перенос некоторых свойств материалов друг на друга, который особенно хорошо регистрируется именно в биологических системах [240; 241]. За счет очень большого излучателя происходит массивное облучение тела, поскольку в организме большинство здоровых клеток, происходит ПИД-эффект «от здоровых к больным клеткам» – тогда смысл высказывания Лаховского полностью понятен. Возможно, в этом заключается и «общий омолаживающий» и тонизирующий эффект, который отмечается многими исследователями приборов Лаховского. Этот же эффект замечен и в методах общей дарсонвализации и франклинизации, что может говорить в пользу их общего механизма воздействия.

Рис. 36. Мультичастотная излучающая лампа Г. Лаховского; рисунок из американского патента US2351055.

В заключение обзора работ Лаховского рассмотрим вкратце его последний патент, поданный незадолго до его смерти в 1941 году (патент был выдан только в 1944-м; см. рис. 36).

В этом патенте мы снова находим идею нескольких разных по размеру вторичных катушек, которые по замыслу должны излучать электрическое поле разных частот. Интересная особенность этого патента состоит в том, что множественные витки первичной катушки создают переменное магнитное поле вдоль центральной оси лампы – в патенте явно указано, что первичная катушка запитывается высокочастотным генератором. Неподключенные вторичные катушки (концы которых свободно висят в воздухе) могут создавать переменные электрические поля, направленные ортогонально к магнитному полю. К сожалению, в патенте не указано напряжение и частоты, также неясно, было ли это устройство когда-либо реализовано, однако мы находим здесь уже известную из более поздних патентов систему из ортогональных электрических и магнитных полей, использованную, например, в широко известном генераторе Акимова [242].

Конец ознакомительного фрагмента.