Время
Макс лежал в своей комнате и отрешенно смотрел в потолок, по которому ползала зеленая толстая муха. Ее движения успокаивали Макса, отвлекали от тяжелых мыслей, а едва слышное жужжание погружало в легкую дрему. Муха помогала Максу заснуть, поэтому он не спешил ее убивать или прогонять: последний год он мучился сильной бессонницей, от которой ему не помогали ни снотворные, ни алкоголь. Последний, кстати, еще сильнее усугублял его и без того непростое состояние. Макс уже не пил, боялся сойти с ума, боялся, что внутри него порвется та тоненькая нить, которая все еще связывает его с реальностью. Он смотрел на муху и думал вслух:
– Плохо, что я не могу стать мухой и остаться тут… с тобой в этой комнате. Жили бы вместе и не летали бы даже на улицу. Не нужна нам эта улица. – Но я ведь человек. А у человеков все сложно! Не так, как у мух.
Он встал с кровати, подошел к зеркалу и посмотрел на свое отражение. Огромные круги под глазами и синеватое лицо выдавали скверное состояние Макса. Здоровье было сильно подорвано затянувшейся депрессией и бессонницей. Рядом на тумбочке лежал отключенный несколько дней назад телефон – Макс не хотел, чтобы его беспокоили ни друзья, ни коллеги. Чтобы они не будили его, если он наконец-то заснет. Он даже не знал, уволен ли он с работы за постоянные прогулы или нет. Хотя и это мало его беспокоило. Макс подошел к тумбочке, взял в руки телефон, немного покрутил и… швырнул со всей силы за диван. У телефона отлетела крышка и вспугнула муху. Она взлетела и рванулась в сторону окна, ударилась о стекло, упала на подоконник. Макс похолодел: муха была всем, что связывало его с внешним миром. Она была для него важнее самых важных в этой жизни людей. Муха была для него надеждой. Он подбежал к ней, схватил за крылышко и стал вглядываться в маленькую мордочку, пытаясь угадать признаки жизни.
– Ты только не умирай, я же совсем один тут останусь… не умирай, пожалуйста, слышишь… – В этот момент муха стала шевелить лапками, и Макс, обрадовавшись, побежал к холодильнику за банкой меда. – Я тебе сейчас меда дам. Ты поешь и поправишься, обещай мне только не умирать.
Когда Макс вернулся в комнату, муха уже, как и прежде, ползала по потолку. Он улыбнулся, прыгнул на диван, как в детстве обнял подушку и, расслабившись, стал потихоньку засыпать. Стадии сна стали следовать одна за другой: легкая дрема, с трудом отличимая от обычного состояния, какие-то нереальные образы и мысли, и вдруг Макс опять увидел зеленую муху. Она сидела на кухне и ела мед, расположившись на одном из его стульев. Размеры у мухи были человеческие, и помимо крыльев у нее были еще и маленькие лапы, на одной из которых были надеты командирские часы. Увидя Макса, муха громко закричала, указывая лапой на часы:
– Время, Макс, ты просто теряешь время! – в этот момент Муха взяла ложку с медом и облизала ее.
– А вы что, говорить умеете? – испугавшись, прошептал Макс.
– Умею, только во сне. А мы как раз в этом самом сне. Так вот, время, Макс… – И Муха опять посмотрела на часы.
– Что мне делать, Муха, вы скажете мне? Я все исполню как надо, – взмолился Макс.
– Найди ее, а то подохнешь в этой комнате. И меня некому кормить будет. А я сдохнуть не хочу, у меня еще планы есть.
– Я понял, Муха. А где? Где мне ее искать?
– Ты сам это знаешь, Макс… Время!!! – закричала Муха и стала резко уменьшаться до своих естественных размеров. Она взлетела, села Максу на нос и начала его щекотать. Он попытался ее отогнать и вдруг… проснулся.
Муха сидела на потолке, банка с медом стояла на тумбочке рядом с зеркалом. «Фу… ну и сон! Бред какой-то… А может, это вещий сон? Может, мне надо найти ее?» – подумал Макс, стирая пот со лба.
Пара часов сна немного взбодрили Макса. Он собрал свой телефон, умылся, затем оделся и пошел на улицу пообедать в ближайший ресторан. Заказав борщ и какое-то второе блюдо, он стал читать газету, которую купил на выходе из дома. Первые два разворота были посвящены какой-то светской львице с огромным бюстом, блондинке. «Женщина – сиськи», – подумал Макс и улыбнулся. Настроение у него улучшалось. В этот момент к нему подошел официант, на руке которого были надеты командирские часы, такие же, как были во сне у мухи.
– Желаете что-нибудь еще? Десерт? – поинтересовался официант.
– Нет, спасибо. А что у вас за часы такие на руках? Как у моей мухи прямо…
– Что, простите? Какой еще мухи? Не понимаю вас.
– Забудьте. Это я так, глупость в общем. Но все же откуда часы у вас эти?
– Мне отец подарил незадолго до смерти. Он был странный человек, немного не в себе был последний год.
– Почему? Как это выражалось?
– Ну, он все время смотрел на эти часы и говорил, что-то вроде того… Время, Миша, – обращался он ко мне, – время, мы просто теряем время!
– В каком смысле, что он имел в виду? – приподнялся со стула Макс.
– Я не знаю, что он имел в виду. Но перед смертью отдал мне часы и сказал, что я не должен повторить его судьбу и… не терять времени. Тоже, кстати, про какую-то муху все время бредил, – безразлично ответил официант, а Макса в этот момент прошиб пот и он расстегнул воротник.
– Извините, но мне нужно идти… – Он наспех вытащил пятитысячную купюру из бумажника, сунул ее в руки официанту и выбежал на улицу, не дожидаясь сдачи.
Буквально ворвавшись к себе в квартиру, Макс подбежал к компьютеру, включил его и, зайдя в Интернет, купил билет в Ноябрьск на первый же рейс. Около года назад он работал на одном из месторождений, находившемся недалеко от этого города. Там стояла их сейсмическая партия. Макс был обработчиком и проверял качество записанных данных. По этой причине почти весь свой день проводил в небольшом вагончике-балке, работая на компьютере. Рядом с ним сидел молодой полевик Женек, отбывающий институтскую практику. Женек был по природе человеком ленивым и все время отвлекал Макса от работы глупыми расспросами:
– Макс, а сколько, на твой взгляд, мужчина без женщины может выдержать?
– Не знаю, все мужчины очень разные. Кому-то надо несколько раз в неделю, а кто-то и месяц может спокойно жить без этого.
– А ты вот, Макс, к каким ближе? – не унимался Женек.
– Ко вторым, скорее.
– А сколько ты здесь сидишь безвылазно?
– Два месяца, скоро уже вахта закончится. Домой, в Москву, поеду.
– И там… в этой Москве… ты наконец-то?.. Ну, ты меня понял, – стал, посмеиваясь, говорить Женек.
– Слушай, отстань уже. Не смешно.
– Так! Может, у тебя тут есть кто-нибудь, из местных девушек? – не унимался Женек.
– Да ну брось ты, скажешь тоже. Мы с ними и не общаемся. Они нам только продукты привозят. У них тут стоянка недалеко.
– Да, я знаю. Ходил сегодня к ним за рыбой, на водку поменял. Там, кстати, тоже есть девушки симпатичные, хотя и замотанные в эти шубы. Но вот если их размотать и раздеть, Макс… – заулыбался Женек, – так там такие девушки будут, похлеще московских! Только их еще и отмыть надо.
– Хватит уже языком молоть дурь всякую, – не на шутку обозлился Макс. Максим старался перевести тему на что-нибудь другое. Зная болтливую природу паренька, он не хотел обсуждать с ним личные темы, в крайнем случае, общался только по рабочим вопросам. Но Женек не унимался:
– А давай их к нам пригласим? А? Им там тоже скучно ведь сидеть в своих юртах? Выпьем чего-нибудь с ними, за жизнь поговорим, ну а там, может, чего и выйдет.
– Слушай, Женек, не пори чушь, нам с ними лучше не общаться. Да и не пойдут они сюда, они тоже нас боятся.
– А спорим? – И Женек приподнялся со стула.
– Я не буду спорить, я знаю, что никто сюда не пойдет. Это правило, его все знают – они сами по себе, а мы сами. Только бартер продуктов, больше никаких отношений.
– Хорошо, но если я их смогу затащить к нам, то с тебя вся выпивка и продукты, – с долей задора заключил Женек.
– Не сможешь, – заключил Макс и продолжил обрабатывать данные. Через пару часов оба легли спать.
Потихоньку прошла рабочая неделя, и Женек с Максом поехали закупаться продуктами на рынок, который по выходным собирали местные ханты, недалеко от стоянки сейсмической партии. Продукты и всякая утварь, как правило, менялись на водку или какие-то побрякушки, привезенные с Большой земли. Можно было расплатиться и деньгами, но их ханты почему-то не очень жаловали и сильно завышали цены. Водка была для них куда предпочтительнее: на пару бутылок можно было обменять недельный запас продуктов и вдобавок выпросить шкурку какого-нибудь зверька. Торговля велась исключительно на улице, юрты, развернутые наспех, использовались для хранения товаров.
Женек с Максом подошли к одному из прилавков, за которым стояла девушка. На вид ей было не больше двадцати лет. Купив у нее необходимых продуктов, вернее, обменяв их на водку, Женек начал заранее подготовленный разговор:
– Девушка, а как вас зовут? Если это, конечно, не секрет.
– Хором, по-вашему, Катя, – спокойно ответила девушка.
– Ты у нас Катерина, значит. Вот и познакомились. Слушай, а ты не знаешь, как тут люди вечером отдыхают? Ну, куда сходить можно, время провести?
– Не знаю, мы вечером в юртах чай пьем обычно.
– Да и мы тоже со скуки тут уже вешаемся с Максом. Знаешь что? А бери подругу и приходите к нам с Максом вечером. Посмотрим фильм какой-нибудь, вина выпьем, повеселимся, одним словом, – вдруг предложил Женек. В этот момент Макс уже собирался уходить, понимая, что девушка откажет, как вдруг услышал то, чего явно услышать не ожидал.
– Я только с ним. – И Катя осторожно показала пальцем на Максима, который явно не ожидал такого развития событий.
– С ним так с ним, ты только подругу возьми, чтобы и мне не скучно было, – продолжил Женек.
– Возьму, – безразлично сказала Катя.
– Ну так договорились! Когда вас ждать?
– Мы ночью придем. Надо, чтобы все спали, а то нас не отпустят.
– Это правильно. Пусть и у нас все заснут, чтобы не было сплетен потом, – сказал Женек, который сам же первым и распускал все сплетни.
Ближе к полуночи Женек с Максом накрыли своеобразный стол: открыли две банки рыбных консервов, порезали колбасы с хлебом и поставили две бутылки крепленого вина. Несмотря на всю опасность грядущего предприятия, молодые люди были в приподнятом настроении в ожидании вечера, а вернее, даже ночи. Макс, который изначально относился ко всему скептически, был явно воодушевлен ожиданием события:
– Молодец, Женек, что не струсил. Хоть какая-то радость, а то уже невмоготу тут сидеть одним. Пообщаемся, выпьем – уже хорошо.
– А может, и не только? Видел, как эта Катя на тебя смотрела? Тут все сразу понятно. Любовь!
– Да брось ты! С ними нельзя. Сам знаешь. Уволят в момент.
– Да кто узнает? Никто не узнает. Все люди такие – правил напридумывают, а потом те же, кто придумали их, сами первыми и нарушают. А живут по этим правилам только дураки всякие.
– Да знаю я все это, – защищался Макс.
– Так вот и живи по-настоящему, не следуй этой дури прописной. Будет шанс – используй его.
– Ладно, посмотрим.
После полуночи, когда все полевики заснули, Макс с Женьком вышли на улицу и включили фонарик, сигнализируя таким образом девушкам. Последние появились только минут через тридцать: дожидались, пока в их юртах все уснут. Девушки шли очень тихо, пугаясь каждого поскрипывания снега, поэтому пару километров, отделяющих их от стоянки партии, преодолели только за час. На обеих девушках были меховые шубы, сшитые небрежно и грубо из разных шкурок, и большие меховые шапки, натянутые почти до уровня глаз так, что было почти невозможно разглядеть их лица. Макс с Женьком пошли навстречу своим гостьям, как только их увидели. Пары встретились друг с другом через несколько минут.
– Чего вы так долго? Мы уже думали, что не придете, – начал Женек, обратившись к Кате.
– Ждали, пока все уснут. Это моя подруга… по-вашему, Лена, – представила Катя свою спутницу, которая в ответ неумело улыбнулась. В темноте их было сложно отличить друг от друга: девушки были примерно одного роста, в одинаковых одеждах и с очень похожими лицами. Казалось, что они сестры-близнецы. Но это впечатление рассеялось, как только девушки зашли в вагончик и сняли шапки. Несмотря на тяжелые условия жизни на Севере, в обеих невооруженным глазом была заметна какая-то естественная женская красота. Красота природная, которая сейчас редко встречается в городских условиях. От девушек веяло молодостью и свежестью.
Расположившись за столом, Женек первым делом разлил по стаканам вино и предложил выпить:
– За встречу, так сказать. Рады видеть у себя таких красивых гостей.
– Спасибо, – ответила Лена и почему-то засмущалась.
– Да не за что! Лена, это тебе спасибо, что не испугалась прийти ночью к одиноким романтикам, – начал делать комплименты Женек.
Потихонечку все вино закончилось. Консервы и закуски были съедены, а время подходило к середине ночи. В вагончике помимо табачного запаха появился стойкий запах грязной одежды и немытого тела: северные кочевые народы не мылись зимой, чтобы не замерзнуть. Последнее сильно напрягало Женька, и он прошептал Максу: «Помыть бы их, а то так если дойдет до этого, то я вряд ли смогу». Макс тоже ощущал неприятный запах, но был уже достаточно пьян, чтобы придавать этому значение.
На горизонте появились первые лучи солнца, и Катя попросила Макса прогуляться с ней по улице. Через полчаса ей и Лене надо было собираться домой. Они вышли и пошли вдоль линии вагончиков. Внезапно Катя повернулась к Максу и спросила:
– А где вы моетесь?
– У нас тут что-то вроде бани есть, там можно воды накипятить и помыться.
– Помоешь меня? – спокойно спросила Катя.
– Что? Извини я не совсем тебя понял.
– Ты сможешь меня помыть в этой бане?
– Да…
Макс провел Катю в баню и поставил кипятиться ведро с водой на электрическую плиту, которая была подключена к генератору. Катя села в уголке комнаты и молча ждала, пока Макс нагреет воду. Тот, в свою очередь, удивился спокойствию Кати, так как сам изрядно нервничал. Его руки похолодели, а на лице проступили едва заметные капельки пота. Заметив это, Катя подошла к нему, нежно поцеловала в щеку и прошептала:
– Ты чего напугался? Я что, такая страшная, чтобы меня бояться?
– Да что ты… я просто. Неожиданно как-то все, – говорил Макс со сбившимся дыханием.
– Раздень меня…
Макс повиновался и больше не задавал вопросов. Он снял с Кати всю одежду и оглядел ее тело. Оно не было похоже на большинство тех, которые ему приходилось видеть, оно было далеко от модельных канонов, но оно было каким-то естественным и… возбуждающим. Ее мощные бедра и развитые плечи свидетельствовали о тяжелых физических нагрузках в повседневной жизни девушки. Катя подошла к нему и поцеловала его сначала в губы, затем в шею, потихоньку снимая с него одежду. Макс почувствовал ее настоящий запах и обнял ее, страстно обнял. Катя играючи укусила его за ухо и прошептала:
– Помой меня…
Макс снова ей повиновался, не задавая вопросов. Катя немного нагнулась и уперлась руками в стену: ее спина прогнулась и тело стало казаться особенно возбуждающим. Макс мылил ее мочалкой, начав с плеч и спускаясь потихонечку к ступням ее ног. Он не спешил. Ему доставляло удовольствие каждое движение. Было видно, как Катя возбуждалась: ее грудь немного увеличилась, соски отвердели, дыхание стало учащаться. Макс смыл с нее мыло. Он с трудом сдерживался – ему хотелось Катю.
– Зайди в меня! – прошептала девушка.
Макс подошел сзади, прикоснулся к ее упругим ягодицам обеими руками и… зашел в нее. На спине он увидел какую-то татуировку, расположившуюся между лопатками Кати, и ощутил сильное возбуждение. Совершив несколько движений, он почувствовал, как Катя начинает ускоряться и возбуждаться. Быстрее, чем он мог выдержать. Темп возрастал… Он что-то хотел сказать Кате, попросить ее не спешить, но в этот момент… не выдержал и кончил. Катя поняла, что произошло, повернулась к нему, улыбнулась и поцеловала в губы.
– Извини, я хотел тебя остановить… чтобы не так быстро. У меня просто давно не было девушки, – начал оправдываться Макс.
– Тебе не за что извиняться. Все хорошо, – совершенно спокойно сказала Катя и стала одеваться.
– Может, я еще смогу… мне надо восстановиться немного, – как-то неловко сказал Макс, – дай мне минут пятнадцать.
– Нам надо идти. Все нормально. Не думай про это. Если я все правильно рассчитала, то сегодня был самый лучший день.
– Для чего он самый лучший? – спросил Макс.
– Для того, чтобы зачать ребенка. Мне нужен ребенок, – в совершенно спокойном тоне заявила Катя.
Макс потерял дар речи от неожиданности, но все же выдавил из себя фразу:
– От меня? Зачем?
– У нас одни родственники вокруг, и лучше, чтобы ребенок был от чужака, он будет сильнее.
– А как же твои? Ну, родители и родственники, или муж там. Я даже не знаю, замужем ты или нет, – испуганно проговорил Макс.
– Это уже не твоя забота. Одевайся, а то уже солнце встает, мне надо бежать.
Минут через пятнадцать девушки собрались и ушли домой, Макс с Женьком остались в полном одиночестве. Женек достал припрятанную бутылку вина и разлил ее по стаканам. Макс, не дожидаясь тоста, выпил свой стакан до дна.
– Ты чего это так? Без тостов уже пьешь, – возмутился Женек. – Чего-нибудь получилось у вас?
– Нет, – сухо ответил Макс.
– Вот и у меня нет, блин, странные все-таки бабы эти какие-то, не пойму, что у них на уме. Вы как ушли, так эта Лена со мной и говорить перестала, я и так к ней, и сяк, а она только глазками хлопает. А твоя?
– То же самое.
– Хрен их поймешь, чего у них на уме, чего тогда приперлись. Лучше бы мы с тобой это вино на двоих выпили. Эх… – И Женек махнул рукой, как будто пытаясь кого-то ударить.
Через неделю Макс улетел в Москву, через месяц сменил работу и в Ноябрьск и его окрестности больше не летал. Но чем дальше шло время, тем более он становился тревожным и нервным, его беспокоила судьба Кати, судьба его… ребенка, если он, конечно, родился. Он чувствовал себя полным ничтожеством, не способным защитить своих близких людей. Он хотел к ним, но знал, что это невозможно. Знал, что у него успешная карьера, хорошая квартира и машина. Знал, что он вообще состоялся как человек, как специалист, как личность. Знал, что по всем канонам общества он – успешный человек. Что осталось только жениться, нарожать детей, построить дачу – и можно помирать. Макс пробовал встречаться с разными девушками, менял их как перчатки, один раз даже решил жениться, но все время думал только про Катю и… ребенка. Через несколько месяцев у него началась сильная депрессия, а потом затяжная бессонница.
Самолет приземлился в аэропорту Ноябрьска. Забрав свой багаж, Макс сразу же поехал в местную геофизическую экспедицию. Контакты с ее начальником у него сохранились, и Макс рассчитывал на какую-нибудь помощь в поисках Кати. По дороге он купил бутылку дорогого коньяка, в подарок начальнику. Он знал, что придется пить и ему. Но ему уже было все равно.
Оставив такси ждать его у входа в здание, он сразу направился в кабинет начальника. Тот не сразу признал Макса, но признал:
– Максим, какими судьбами, а мне сказали, что ты перевелся? Опять к нам работать?
– Иван Андреевич, мне ваша помощь очень нужна. Вот вам, кстати, коньяк. Подарок от меня.
– Не пью уже год. Хватит, отпил свое. Забери ты свой коньяк, чтобы у меня соблазна не было.
– Хорошо, я заберу. Вы помните, где мы в прошлом году стояли, база где наша была, помните?
– Конечно помню, а что?
– Там рынок был рядом, местные нам еду продавали.
– Было такое.
– Где они сейчас? Мне их найти надо. Это вообще возможно или они уже того, уехали?
– Они сейчас рядом с пятой экспедицией рынок по выходным устраивают. Уж не знаю, кто из них там остался, но вроде бы все те же, что и были. Куда им ехать, пока мы тут, они деньги зарабатывают.
– Спасибо вам, вы просто меня спасли, Иван Андреевич.
Макс выбежал из здания, выкинул коньяк, сел в такси и поехал к расположению пятой экспедиции. Через два часа он уже был там. Но в этот день рынка не было и Максу пришлось пожить в расположении экспедиции два дня, прежде чем наступила суббота.
Макс приехал на рынок первым, как только поднялось солнце. Местные торговцы раскладывали рыбу, шкуры и мясо каких-то северных животных, протирая глаза и пытаясь проснуться. Увидев Макса, они переглянулись, обменялись какими-то жестами и предложили купить что-нибудь.
– Молодой человек, что тебе? Рыба сегодня свежая, бери, пока не испортилась, – предложил какой-то старик.
– Где Катя, девушка такая? – И Макс попытался руками показать, как выглядит Катя.
– У нас много девушек, мы не знаем, про какую Катю ты говоришь.
Макс выругался и побежал по юртам, расталкивая всех по пути. Он искал свою Катю. Вдруг кто-то его окликнул, это была Лена.
– Макс, ее тут нет, она живет не с нами теперь, – сказала Лена грустным голосом. – Ее выгнали… у нее ребенок.
– Где она, – и Макс схватил Лену за руку, – где она? Не скажешь, я не знаю, что с тобой сделаю!
– Я покажу, только нам нельзя вместе уходить. Наши не должны видеть. Ты в сторону базы, я тебя догоню. Я помогала ей все это время – еду носила ночью и одежду.
Через час Макс с Леной подъехали к какому-то заброшенному поселку, где от силы жили несколько десятков людей, в большинстве своем бывшие заключенные и ссыльные. Из нескольких домов валил дым, и можно было понять, что там кто-то живет. Лена подошла к одному из них и открыла дверь. На кровати сидела Катя и что-то шила, а рядом с ней ползал маленький мальчик, похожий на Максима.
Ничего не говоря, Макс подбежал к Кате, обнял ее и зарыдал. Катя, остолбенев, пыталась прийти в себя, на ее глазах выступили слезы. Только маленький мальчик спокойно сидел и игрался с горбушкой хлеба, на который все время норовила сесть большая зеленая муха. Таких малышу еще видеть не доводилось.
Через несколько дней Макс отключил свой телефон. Через неделю уехал с Катей и ребенком куда-то на Север, в сторону Уренгоя. Больше Макса никто не видел, лишь местные шаманы утверждали, что теперь в тундре появился новый вождь, пришедший с Большой земли и обучивший местных торговле и другим ремеслам. Но для них это вовсе не новость – они говорят, что им это предсказала большая зеленая муха с командирскими часами на руке еще несколько лет назад. В этот момент шаманов переставали слушать…