Глава 3
Наемник
– Не нравится мне суета в Исиланте, – загадочно проворчала Смуглянка, склонившись к длинной шелковистой гриве крылатого единорога. – Возвратиться, а, Молния?
Белая кобыла, чья шерсть светилась от насыщенности магической энергией, фыркнула и замедлила полет. Даже сбросить меня не попыталась, скотина волшебная, как в начале нашего знакомства. Когда я на нее вскочил, она сдала задом и взбрыкнула, точно на родео, попытавшись избавиться от лишнего груза в моем лице. Авариэль ее успокоила строгим окриком, после чего рогатая белоснежка втихаря норовила меня цапнуть зубами. Попытки членовредительства окончательно пресекла эльфийка, занявшая место передо мной на спине летающей животинки и лишившая ее возможности дотянуться до второго пассажира.
Полет на единороге ни с чем не сравним. В ауре летающих лошадок жизненная сила хлещет через край, даруя всаднику бодрость. Адреналин будоражит кровь, ветер треплет волосы. А уж вид открывается с высоты! Несешься в пустоте над звездами. И не важно, что вместо небесных светил сполохи лесного придорожного освещения. Эльфы специально растения-светильники выводили. Любят свет, потому и светлые.
– Чем ты встревожена, Смуглянка? – спросил я, чувствуя передающееся от крылатой лошадки напряжение.
– В Исиланте происходит недоброе. Не хочешь пройтись по тракту? Дороги у нас в Эладарне хорошие, мощенные каменной плиткой, с древесными светильниками по обочинам. Не заплутаешь. Трактиров через каждую лигу понастроили. Исилант ведь место паломничества. Доберешься до ближайшего и подождешь меня.
– Надолго задержишься? Успеем на дирижабль?
Смуглянка сняла с пальца тонкое кольцо из белого металла, напоминающее перевитую лозу с крошечными листочками.
– Возьми. Не приду до утра – ступай к Нандирину один. В город не заходи. С попутным караваном – в Нандирине зимняя ежемесячная ярмарка – отправляйся в Седые горы. Там есть причал воздушных судов. На дирижабле долетишь до Марадро. Деньги на дорогу. – Авариэль извлекла из-за пояса тугой кожаный кошель. – В Столице Наемников зайди к Гримму Ювелиру, его все знают, и покажи кольцо. Скажешь, я прошу открыть тебе кредит на наем бойцов и снаряжения. Он и ребят потолковее подберет для похода, и жилье предоставит на время пребывания в Марадро.
– Хм, ты мне настолько доверяешь?
– Куда ты от меня денешься? Гримм не простак. Все расходы проконтролирует. Лишнего не выдаст.
– А четыре тысячи сверху?
– Ну ты и зануда. Возьми. – Она сдернула с руки массивный перстень с большим самоцветом. – Тиндекул, «Вспышка Жизни». Дарю. Продашь в Марадро Гримму, только не продешеви. Стоит намного дороже четырех тысяч золотом.
Ого, знатная вещица. Взяв драгоценность, я присмотрелся к оправе из светящегося белого металла, испещренного эльфийскими магическими знаками, и к переливающемуся оттенками зеленого изумруду. Классный перстенек. Могу поспорить, древний артефакт. Колдовской алфавит не современный эльфийский, но связь четко прослеживается. Э, да колечко – изделие аллиров Эпохи Единства.
Продать эдакое сокровище? Лишь в крайнем случае.
Имечко у него примечательное, не для ширпотреба. Верно, перстень заряжен жизненной энергией и излечивает хозяина. Подробности уточню у знающих людей. Нет, продавать не буду, деньги на учебу Лильке накоплю с продажи хлама из подземного города.
В Марадро напишу завещание на всякий пожарный и оставлю в банке Тиндекул. Сестренке достанется, случись со мной беда. Очень уж много желающих пустить бедного меня на фарш. И тролли, и эльфы, и демонопоклонники. Не удивлюсь проявлению ко мне внимания со стороны клириков ангелианской Церкви, обретающихся в империи. Для полного комплекта.
– Благодарю. Целительный артефакт?
– Угу, догадливый ты наш. Учти, я планирую догнать тебя до прибытия в Столицу Наемников. Не удастся – действуй по плану. И постарайся не попадаться городской страже и дорожным патрулям в Эладарне, держись подальше от жрецов. Особенно сторонись жриц. Мы, эльфийки, бываем коварнее болотной гадюки, запомни хорошенько.
Запомню. Только к чему ты говоришь о коварстве ушастых красоток? Не ревнуешь же взаправду. М-да, мутное дело. Почему планы резко меняются? На то весомая причина, и, подозреваю, заключается она в опасности, грозящей Исиланту. Опасность столь велика, что Смуглянка сомневается в возможности сопровождать меня в Марадро. Может быть, и в победе своей она тоже не уверена, иначе не подарила бы магический перстень.
Чую, вляпаюсь в еще большие неприятности, чем прежде. Пожелание не попадаться на глаза жречеству и страже целиком понятно, дабы не засекли меня каким-нибудь хитрым способом.
Поглядим-ка под иным углом на опасения Авариэль. Кто мог напасть на Исилант? Демонопоклонники и тролли многократно нападали, причем силами немалыми, и где они? Останки полоумных давно сгнили. Лунный сад отлично защищен от атак темных эльфов и синек, охрана справилась бы и без участия главы дома. Значит, опасность куда серьезнее, и исходит она от тех, кого защита Исиланта не удержит, то есть от предателей. Логично предположить, роль таковых возьмут на себя враги Клейменых. Кто у нас числится врагами? Мало информации. На ум приходят поклонники Карубиала, с которыми случались конфликты у дома Лунного Клейма. Весьма могущественный противник, посвященный в некие тайны моих благодетелей.
Вдруг карубиальцы прознали об обмане Смуглянки?
Ладно, оставим догадки. Они не подтверждены фактами. У эльфийского дома с репутацией Клейменых врагов должно быть выше крыши. Кому-то дорожку перебежала и лично Авариэль. Я слишком мало знаю о сильных мира сего и об отношениях между домами ушастиков. Понаблюдаю за развитием событий и сделаю выводы. Пока от меня требуется не отсвечивать, и я не против. Жалко, дирижабль уйдет без нас. Времени не сэкономим, на путь до Марадро потратится более седмицы, а то и двух. Для озерников каждый час на счету.
В придорожной таверне примкну к торговому каравану в качестве охранника. Представлюсь наемником, благо знания и умение обращаться с оружием позволяют выдавать себя за бродячего, тьфу, странствующего воина. Завтра на рассвете буду на пути к Нандирину.
Смуглянка высадила меня на обочине неширокого тракта, возле дерева со светящимися бирюзой цветами. Удивительно видеть цветущее дерево посреди снегов, начинающихся в паре метров от дороги. Волшебная страна, в империи почитающаяся воплощением сказок. Взять, например, воздушный транспорт. В империи и гномьих царствах разумные по воздуху путешествуют исключительно на дирижаблях, в королевстве же и крылатики единороги, и воздушные судна, и конструкты древесно-магические, и бабочкообразные дракончики.
Вообще-то воздухоплавателей в Трехлунье прилично. Читал, архимаги на драконах и элементалях по небу рассекают, колдуны на всяком зверье и лоа вроде летающего ската Гархара летают. Омг, я ему обязан быков в жертву принести за услуги, забыл совсем. Просрочил платеж, дух возмутится. В Марадро куплю десятка три обычных буйволов и пожертвую. В аранье скормлю пленных шаманов, авось подобреет. Дух он полезный. В лесу для перевозки награбленного его использую. В бою он также незаменим, авиации ведь у меня нет, с обещанными Авариэль боевыми дирижаблями неизвестно, выгорит ли.
Изменился я за последние полгода. О пожертвовании разумных злому духу думаю без эмоций. Об уничтожении их посмертия, по сути, размышляю, и в душе не скрипнет коготками совесть. Очерствел, скоро буду разумных на убой отправлять, и рука не дрогнет.
Удивительнее было бы, останься я всепрощающим добряком. Вспомню товарищей, принесенных в жертву, искалеченных, и без раздумий направлю ритуальный нож в сердце вражеского колдуна.
Красиво в эльфийском лесу зимней ночью. И жутковато. Голубой свет, падающий с диковинных цветов на снег, превращает мир в потустороннее, чуждое человеку царство холода и заиндевевших, поблескивающих кристаллов, напоминающих мерцание звезд. На обмерзших ветвях сверкает лед, снег искрится. В полутьме вырастают фигуры древесных великанов. Вон те кусты точь-в-точь ведьма с растрепанными волосами-ветками и растопыренными длинными пальцами, оканчивающимися острыми когтями, возле дальнего дерева будто встал на задние лапы длинношерстый медведь. Сегодня ночь безлунна, оттого навевает фантастические видения. Единственная в году.
Живые кажутся здесь лишними. Крылатая лошадь с рогом во лбу и всадница не вписываются в мертвенно-синий мир. Молния чересчур светлая, Авариэль выглядит обычной девушкой. Под капюшоном заостренных ушек не различить.
– Сандэр, жди до завтра. – Молния взмахнула крыльями, отрываясь от земли. – Будь осторожен!
Прощальную фразу я расслышал издалека. Эльфийка на крылатой животинке стремительно удалялась, обращаясь в крошечную белую точку во тьме ночного неба. Увидимся ли мы вновь?
С отбытием Смуглянки на меня накатило небывалое чувство свободы. Словно раньше находился под надзором, скован по рукам и ногам, теперь же сбежал из тюрьмы. Нет, так оно и есть, из охраняемой пятизвездочной камеры вырвался. Я вдохнул чистый морозный воздух, прислушался к звенящей тишине и, убедившись, что поблизости никого, тихо пропел:
– Я свободе-ен… кхе-кхе.
До чего же приятно сбросить с плеч груз постоянного контроля. Легкость на душе и в теле возникла. Будто в родной аранье оказался, и передо мной полный опасностей и приключений лес. Подобное чувство было месяца три назад, до истории с сэккой-оборотнем и войны троллей. Люблю действовать в одиночку, ни за кого не отвечая, кроме себя, и никем не рискуя. Не объявись в озерных краях ведьма и не вознамерься соседи завоевать земли Водяных Крыс, странствовал бы по лесам да горам Ксарга в поисках дивных животных и растений, выполняя заказы гаридских гильдий.
Зато жизнь у меня чрезвычайно яркая и насыщенная, с дальними путешествиями. Когда бы я в Эладарне побывал? Уж точно не скоро, кабы не мои злоключения.
Эльфийский трактир обнаружился через полчаса. Вычурное зданьице из светлого то ли камня, то ли дерева, накрытое блюдцеобразной красной крышей, стояло прямо возле тракта. Широкий арочный вход с двумя колоннами, обернутыми алыми лентами. Из занавешенного полупрозрачной невесомой шторой проема плыла чарующая музыка арф и флейт, в которую вплетались красивые голоса певцов. Над входом висела на растущей прямо из стены ветке вывеска, на коей написано на общеимперском, эльфийском и гномьем название: «Золотая флейта».
Выглядел трактир празднично и беззаботно. Складывается впечатление, живущим на тракте разумным незнакомы войны и преступность. Впрочем, не исключено, вместо двери магический невидимый барьер, предохраняющий от холода и проникновения агрессивно настроенных типов. За домом располагались двор, ничем не огороженный, и хозяйственные постройки.
Трактир, похоже, популярен у проезжих. Во дворе с десяток разных транспортных средств, от крестьянской телеги до изысканной лакированной кареты с шипастыми красными розами-гербами на дверках.
Ну-с, проверим наличие барьеров на входе.
Я беспрепятственно вошел в просторный трапезный зал. Тут куда чище, нежели в имперских заведениях. Посуда из фарфора и стекла блестит, меж столов снуют прелестницы в беленьких фартуках, напоминающие фей. Все официантки либо людские девушки, либо полукровки, по скругленным ушкам и чертам лица понятно.
Хм, прямо элитная кафешка. Вот на невысокой сцене играют и поют породистые длинноухие, а за стойкой подпирает полную физиономию ладонями и наслаждается песнями кучерявый субчик. Отнюдь не ушастик и, по ходу, не человек. Маленького росточка, и до полутора метров не дотягивает, с чуток заостренными ушами. Нет в нем кряжистости представителей подгорного народа и изящества аллирских черт. Не полукровка, значит, и не гном.
Ну, не эльф, и то хорошо. С ушастиками у меня отношения не складываются. Всё убить или использовать пытаются.
– Доброй ночи, милейший, – обратился я к трактирщику на общеимперском.
Он уставился на подошедшего меня маленькими черными глазками из-под кустистых бровей, соответствующих кудрявой шевелюре, и, улыбнувшись, поприветствовал:
– Доброй, господин. Изволите остановиться у нас?
– Да, милейший. И ужин принесите, будьте любезны, на тот столик.
Составив список блюд и напитков, я направился к пустующему столу. По ночам путешественники обычно спят, нынче ценителей музыки и пения здесь мало. По ощущениям, время перевалило за полночь. Несколько часов отдыха, и я уйду.
Когда еще выпадет шанс спокойно посидеть и послушать музыку в эльфийском трактире. В моем положении надо наслаждаться жизнью вовремя, ибо завтра случая отдохнуть не представится. Погонь, драк и прочих прелестей бытия приключенца, прячущегося от всесильных врагов, хоть отбавляй, а вот такие моменты становятся редкостью.
Кто это поет на сцене? В смысле, непонятно, мужчина или женщина. Прически у эльфов почти одинаковые, в одежде музыкантов и солиста сплошной унисекс, украшения без разделения на мужские и женские. Голос высокий, выводит слова аллири[7] чистенько и в меру громко, мелодия приятная. Неудивительно, что посетители слушают, не отвлекаясь на разговоры.
Прелестница в беленьком фартучке поставила на столешницу горячие блюда, закуски, кувшины с вином и водой. Пить неразведенный продукт виноделия в Эладарне, да и в империи, насколько мне известно, не очень-то принято. Вернее, пить можно хоть спирт практически без примесей, его научились производить алхимики, и никто слова плохого не скажет, однако молодежь с малых лет воспитывают в трезвости и настоятельно рекомендуют разбавлять вино, вплоть до наглядных уроков с показом настоящих алкоголиков во всей красе. Своеобразная борьба с алкоголизмом.
Поужинав, я, отяжелевший, поднялся в сопровождении той же официантки на второй этаж, в «апартаменты». То ли вино подействовало, то ли стресс от накладывания скрывающих чар не рассеялся в полной мере – усталость навалилась внезапной лавиной. Не дожидаясь ухода девушки, я рухнул на широченную деревянную кровать и зарылся в благоухающую свежестью перину.
Кое-как разулся, снял верхнюю одежду, свалил вещи у кровати в кучу и, едва коснувшись щекой подушки, заснул.
Проснулся от ощущения чужого присутствия. Резко сел с широко распахнутыми глазами. Никого рядом, арочное окошко неплотно закрыто неподвижными прозрачными занавесками, скрепленная бронзовыми полосами массивная дверь заперта. Сквозь щели меж оконных занавесок бьет яркий дневной свет, со двора доносятся тихое лошадиное ржание и приглушенная музыка. Долго же я дрых.
Из-за скрывающих печатей совершенно не ощущаю энергетических токов. Что-то необычное ведь выдернуло меня из сна. Тревога постепенно растворилась в безмятежности окружающей обстановки, оставив неприятный осадок.
Я встал с постели, умылся в душевой – в отдельной комнатке с зеркальцем, находящейся по соседству со спальней: вместительный чан с холодной водой, который при желании нагревают работники трактира для омовения, грязная вода сливается по трубам.
Минут через десять я спустился в трапезный зал. На сей раз тихую музыку перекрывал гул голосов многочисленных посетителей. Большинство из них составляли люди империи – ангелианские паломники, торговцы, наемные работники и охранники караванов. Эльфийское меньшинство состояло из высоких длинноухих господ в дорогих одеждах, у отдельных личностей имелись изукрашенные самоцветами и драгметаллами мечи и кинжалы.
Низкорослый трактирщик без устали разливал напитки и гонял официанток, параллельно общаясь с клиентами и узнавая новости. Спустившись по лестнице, я прислушался к обрывкам фраз. В зале разговоры о Лунном саде.
– …Говорят, дракона призвали, и он половину селения сожрал.
– Брехня, то была стая виверн! Мой родственник своими глазами видал.
– Нет, то он с демонами перепутал. На Исилант напали демоны, чтоб их испепелил свет архангела Хасмиала. Сотни, тысячи! Они раздирали паломников и оскверняли храмы лун.
– Но-но, человек, я бы попросил не придумывать несуществующего. Предлагаю проехаться до Исиланта и узнать истинное положение дел…
Какого лешего приключилось с Лунным садом? А чего удивляться, раз потребовалось вмешательство Смуглянки. По пустяковому поводу она бы не вернулась в селение.
– Добрый день, милейший, – обратился я к трактирщику, улучив момент между раздачей указаний официанткам и разливом вина и эля. – Не расскажете, что случилось? Весь трактир гудит о нападении на Исилант.
– Ох, господин, беда. Сам не пойму толком, как все произошло. Будто бы демонопоклонники напали на Лунный сад, убили разумных, осквернили храмы. Проклятых темных эльфов, а осмелились на преступление именно они, убили стражи и воины Алых Шипов, подоспевшие на помощь, да продлит Карубиал их дни и укрепит для борьбы с нечистыми порождениями зла. Подробностей, увы, не знаю, люди разное говорят. Из Исиланта приходят дурные вести от паломников, бывших в окрестностях и издали наблюдавших творившиеся преступления проклятущих гархал. Хотите – послушайте народ. Узнаете больше.
Заказав плотный завтрак – день проведу в пути, не заходя в придорожные заведения общепита, – я за неимением свободного стола сидел за стойкой и следовал совету трактирщика, то есть слушал посетителей, преимущественно людей. Длинноухие, проявляя ледяное спокойствие, в разговор вступали неохотно, и то лишь опротестовать самые фантастичные сплетни.
Слухи перемешивались в информационную кашу. Одни твердили, что напали темные эльфы, другие клялись, дескать, произошел теракт, кто-то дюже хитромудрый притащил контрабандой в Исилант целого дракона. Мало того, вселил в без того кровожадную ящерку демоническую сущность, и она схрумкала чуть ли не все население храмового комплекса и поселка, попутно разрушив здания. Третьи соревновались в придумывании кровавых подробностей произошедшего. Мол, темные, притащившие чудо-Годзиллу, оргии устраивали на храмовых алтарях, насилуя невинных жриц лун.
Эльфы с презрительным выражением лиц протестовали, уверенные в нерушимости священного сада и защитного лабиринта из растений. Они полагали, ситуация не столь ужасна. По мнению длинноухих оптимистов, Исилант цел, ничего не осквернено, жриц никто не насиловал. Да, была атака безумных темных братьев, не увенчавшаяся успехом, ибо нарушителей спокойствия священного места покромсали быстро и безболезненно невдалеке от границ лабиринта. Эльфы непоколебимо веровали в крепость стен и смертоносную эффективность стражей.
От обилия противоречивых сведений и всеобщего гомона голова заболела. Я был склонен доверять эльфийскому знанию собственной системы безопасности, среди ушастых посетителей трактира попадались иссеченные шрамами воители, бывшие в курсе защитных возможностей сада, однако на серьезность происшествия указывало вчерашнее поведение Смуглянки. Не простое нападение совершили «темные братья», в чем убеждают и рассказы о драконе.
Гул голосов оборвался с появлением на пороге трактира нестарого темноволосого бойца в кожаных штанах и жилете поверх изодранной, пропитанной кровью шелковой рубахи. Высокие, до колена, сапоги его покрывала красная грязь, плащ висел за плечом рваной тряпкой. На широком поясном ремне в неказистых ножнах покоились короткие парные мечи с потертыми от долгого использования рукоятями. Вошедший производил впечатление наемника, чье богатство заключается в твердой руке да острых клинках.
Он обвел цепким взглядом посетителей и обслугу, на миг остановил синие глаза на мне и прошел в зал, придерживаясь левой, здоровой рукой за тянущуюся от входного проема стойку, согнутую правую он прижимал к груди. Из прорехи в рукаве просматривалась засохшая кровяная корка.
– Где ж его так? – услышал я краем уха.
Догадываюсь где. Эладарн место спокойное, преступность здешние хранители правопорядка – считай, дружины влиятельнейших благородных домов – вывели давным-давно. Самой «горячей» точкой королевства вчера был Исилант. Небось жители благословенных эльфийских земель и торговцы с путешественниками отвыкли от зрелища окровавленных, изрубленных тел, явление раненого бойца для них невероятно.
– Лекаря! – заголосил кто-то.
Раненый дернулся, полоснув по посетителям взглядом, и поднял ладонь здоровой руки в призывающем замолчать жесте.
– Я не нуждаюсь в лекарских услугах, – процедил он. – Мне нужна быстрая лошадь. Заплачу золотом.
– Кхе-кхе, – придвинулся к воину упитанный косоглазый тип в парче. За его спиной высились скалами двое верзил при оружии, видать, телохранители. – Я помогу с лошадью. Но сначала скажи – ты случайно не из Исиланта?
Раненый утвердительно кивнул.
– Что там? Все мы терзаемся догадками, какое горе свалилось на благословенный ангелами и Творцом Лунный сад.
Воин помолчал с минуту, хмурясь. Ответ его поразил собравшихся лаконичностью:
– Исилант опустел. Все погибли.
На минуту в зале повисла тишина. Новость произвела должное впечатление, даже я, мягко говоря, удивился. Затем трактир взорвался возмущенными и недоверчивыми возгласами, причем орали преимущественно длинноухие, отказывающиеся верить в падение неприступного храмового комплекса. Некоторые воины сосредоточенно сидели, верно обдумывая вероятность катастрофы и с кем свела судьба Клейменых.
– Я отправляюсь в Исилант немедленно, – встал из-за стола эльф с изогнутым мечом на боку.
Его инициативу подхватили эльфийские мечники в разномастной броне, разом поднявшиеся и двинувшиеся за ним к выходу.
Игнорируя любопытных зевак и недоверчивых эльфов, раненый заказал крепчайшего вина в дорогу. Разговаривать он не был настроен и, судя по движениям и общему виду, действительно нуждался в лекаре. Он отсчитал косоглазому четыре империала без торга и с кувшином вина вышел из трактира. Думаю, вино ему понадобилось отнюдь не из-за любви к горячительным напиткам.
Я протиснулся за ним сквозь толпу, выбрался из пропитанного запахами кухни и пряностей зала во двор. Если он сказал правду, мне позарез надо с ним поговорить об обстоятельствах случившегося. Живы ли Смуглянка с принцессой? Смуглянка не даст себя убить и дракону, Натиэль должна предусмотреть опасность. Видящая она или погулять вышла?!
Нет, полного истребления произойти не могло. Кто в таком случае раненый вояка? Чудом спасшийся паломник? Охранник важной шишки, решившей замолить грехи в храмах Лунного сада? Второе правдоподобнее. Ну не смахивает раненый на раскаявшегося паломника. На матерого волка, угодившего в западню, он похож.
Вдали вихрилась снежная взвесь из-под конских копыт. Твою дивизию, опоздал. Вояка ускакал на север по обочине тракта. А нет, всадник выскочил на тракт и помчался дальше. Занесло, видать.
И что прикажете делать? Догонять? Попотеть придется, ишь, рванул. И лошади у меня пока нет. Да и достоверные ли сведения добуду от ускакавшего всадника? Уж лучше возвратиться в Лунный сад и на месте узнать правду.
Не попала бы Наташа в беду.
Снежинки падали с небес, кружась в нескончаемом вальсе, и бесшумно ложились на покатые сугробы по обеим сторонам от тракта. Укрывающих дорогу плит снег не достигал, тая метрах в пяти от каменной поверхности. Эльфийская магия защищает тракт от снега и дождя невидимой воздушной крышей.
Сивый мерин устало плелся по тракту. Хороший коняга, в меру быстрый, по молодости в скачках участвовал, по заверениям косоглазого торговца, продавшего его за три золотых империала и сулившего за золотой сверху отдать свору боевых псов без амуниции.
Я выехал минут через десять после воина, договорившись с торговцем о покупке коня из каравана, и направился к Исиланту на разведку. В селение заходить необязательно. Поймаю кого-нибудь в окрестностях и расспрошу о новостях. Самолично увижу, не превратились ли храмы в развалины. Все нормально – поеду спокойно по маршруту, указанному Смуглянкой. Подтвердится информация от воина – планы кардинально изменятся.
Во-первых, отпадет надобность в посещении Столицы Наемников. Кредит мне не светит, а без денег серьезных бойцов не нанять. Колечко не продам, само по себе пригодится. Сестренке отошлю, и то польза.
Во-вторых, спасать Водяных Крыс стану сам. Конечно, к Марну Извергу стоит заглянуть на огонек и попросить помощи. Сомневаюсь в расторопности имперцев, да ничего иного не остается.
В неспешной поездке верхом – половину расстояния до Лунного сада Сивый покрыл галопом и теперь заслуженно отдыхал – масса плюсов. Едешь, наслаждаешься пейзажем, размышляешь о бытии. Пока ехал, составил подробный план дальнейших действий при худшем развитии событий.
Вот всегда так. Рассчитываешь на одно, строишь планы, и из-за форс-мажора они рассыпаются карточным домиком. Без Смуглянки и ее чар сокрытия спокойно мне не жить. На меня выйдут жрецы Карубиала, и я приму бой. Лучше раньше, тогда удастся избежать угрозы Лильке, Алисии и моим друзьям.
Поскольку раскрытия не миновать, использую свое «воскрешение» по полной. Не только сброшу маскировку, но и любезно предоставлю врагам-ангелианам возможность преследовать меня аж до основного лагеря напавших на Зеркальное озеро троллей.
В подчинении верховного жреца храмовые стражи и отряды эльфийских следопытов плюс наемники. Что сделает главный любитель летающих единорожиков, узнав, где находится величайший враг ушастого народа? Натравит на меня всех оказавшихся в его власти, привлечет кучу профи для выслеживания. И тут я устрою грандиозный сюрприз всем недоброжелателям. Ну, большинству. Демонопоклонников в расчет не беру. Впрочем, зависит от того, кто напал на Исилант. Я бы не удивился, реши темные мне отомстить за демонических жабоидов и выследи меня способом, игнорирующим печати и пространственно-временные «мешки» Клейменых.
Жизнь моя кардинально изменится. Слишком могущественные разумные обратили внимание на чуток необычного иномирянина. Удастся вразумить жречество, отбив желание меня преследовать, обязательно найдутся другие желающие выпотрошить ловца духов и по совместительству носителя некой княжеской древнеэльфийской сущности.
Закончу с защитой Зеркального озера и попрошу Гварда спрятать сестренку. Пусть даст ей другое имя, составит новую легенду, применит чары изменения внешности и ауры. Никому не должно прийти в голову связать очаровательную молодую зверомагессу с ловцом духов из ксаргской глуши.
Я же поведу лишь мою войну. Во врагах не абы кто, а демоны и кровожадный ангел, до кучи тайная организация наемных убийц и шпионов. Весело.
Эх, маловато я поговорил с Наташей. Она наверняка в курсе всего касающегося меня и, уверен, не соврет, в отличие от Авариэль. Чуть меньше хочу пообщаться со Смуглянкой. Из нее, несмотря на всю ее таинственность и секретность, попробую вытянуть сколько-нибудь правдивые сведения. Инфа мне позарез надобна, я без нее точно слепой котенок.
Девчонки выжили в заварухе. Смуглянку запросто не убить, Наташка Видящая, и в охране у нее цельное древесное божество.
– Эй, человек! – Из-за поворота тракта показалась пятерка всадников на бескрылых единорогах.
Фирменные красно-зеленые доспехи напоминали покров из листьев, облепивших фигуры воинов. У четверых по тонкому длинному копью с алым наконечником-шипом, на боках в ножнах изогнутые мечи. Вроде не патруль Лунного Клейма, те работают незаметно и изящно, не пугая паломников обнаженными клинками, по словам Смуглянки. Напряженные лица бойцов, хмуро глядящие из-под козырьков шлемов, мне совершенно не нравятся. Гербовые накидки, на которых изображены алые цветы на шипастых стеблях, доверия не добавляют. У Клейменых герб связан с лунами.
– Мое почтение, уважаемые, – поздоровался я. – Вам что-то угодно от одинокого путника?
Всадники подъехали вплотную. Бритый эльф в серебристом венце вместо шлема остановился передо мной, двое встали по бокам, четвертый сзади. Пятый занял позицию на дороге неподалеку, наблюдая за трактом и теребя древко копья. Ощущение неясной угрозы, зародившееся при виде герба, нарастало. Не по душе мне действия пятерки, ох не по душе. Окружили грамотно, из такой «коробочки» вырваться шансов мало, попробуешь – и напорешься на словно невзначай выставленные копья.
– Да благословит Карубиал твои благие поступки и направит на правильный путь, человек, – ответил витиеватым приветствием бритоголовый, положив ладонь на торчащий из-за широкого пояса жезл с металлическим оголовьем. – Куда направляешь стопы свои?
Вот не нравится мне лысый, и все тут. Неспроста у него на башке венец, и руку он тоже не для напускной внушительности на жезле держит. Эльфы поголовно имеют склонности к магии и развивают их всю жизнь, с пеленок, вдобавок усиливают с помощью магических предметов. Они прагматики, и любое украшение для них прежде всего волшебный инструмент и показатель статуса. Чем круче артефакт, тем выше положение ушастого в обществе. Красота тоже важна. Уродливых магических предметов у эльфов не увидишь.
М-да, задачку задал бритоголовый. Он в команде шипастых спец по допросам. Ишь, лыбится по-змеиному холодно, и глаза колючие. Интересно, маг разума рассмотрит печать в моей ауре?
– К Исиланту, уважаемый, – признался я. – Сегодня по округе разносятся слухи о нападении на Лунный сад, да благословит его храмы Крылатый Единорог. Я хочу выяснить, правду ли говорят о разрушении Исиланта.
Съел, святоша? И честно, и лишнего не сболтнул. Не прикопаешься ко мне и с Кристаллом Правды.
– Кто ты, человек, и что толкнуло тебя на странствие в наших землях? – улыбчиво допрашивал бритоголовый.
Красиво провел инквизицию, да? Черт говорливый. Честность и еще раз честность, ловкость языка и нуль лжи. Раунд второй, поехали.
– Обстоятельства, уважаемый, и желание обезопасить близких подвигли меня на путешествие в Эладарн. Я пилигрим, нашедший спасение в сих осененных благодатью святейших ангелов краях.
Бритый понимающе качнул головой, пальцы его забарабанили по оголовью жезла.
– Скажи свое имя, странник, и поведай об обстоятельствах, вынудивших тебя искать спасения в нашем благословенном королевстве, – не унимался он.
Мужик, тебе какая разница? В мыслях у меня причинения зла Эладарну и тем паче Лунному саду нет, я путешественник, страдающий излишним любопытством.
– Меня зовут Александр, – пошел я ва-банк. Имя необычное для Ксарга, и? Велик Лантар, имен не счесть в племенах людских. – Волею Судьбы и Творца в империи со мной случилось несчастье, на лагерь, в коем я остановился, напали. Я чудесным образом спасся и, преисполненный благодарности за избавление от врагов и желания защитить близких мне людей, решил обойти святыни нашей ангелианской веры.
Я на самом деле благодарен Смуглянке. Без нее нас с Наташей порвали бы на куски демоны в Спящем лесу.
Ответ не удовлетворил бритого. Сверлящий взгляд требовал подробностей, выдать которые я с ходу не мог, чувствуя себя сапером на минном поле. Ну чего он ко мне прицепился? Чем я ему глянулся? В Эладарне тысячи путешествующих в одиночку пилигримов, и к ним наверняка не подъезжают с претензиями.
– Уважаемый, полагаю, в Исиланте и впрямь случилась ужасная беда? Не припомню, чтобы по тракту в окрестностях священного сада разъезжали патрули, не принадлежащие Лунному Клейму, и тревожили добрых путников.
Красивое лицо бритоголового святоши на неуловимый миг перекосилось.
– Исилант разрушен наследием темных эпох, призванным нашими непутевыми заблудшими братьями, – выплюнул он слова. – Паломники и жители Лунного сада, находившиеся вчера в нем, к величайшему нашему прискорбию, погибли. Где ты ночевал, человек?
– А глава дома Лунного Клейма? – вырвалось у меня, о чем я немедленно пожалел. Бритоголовый подозрительно зыркнул и переместил руку к рукоятке жезла. Я поспешил исправить положение, да зря – святоша потянул жезл, изборожденный магическими знаками, из-за пояса. – Прости, уважаемый. Я провел ночь в «Золотой флейте». Трактир севернее, у тракта. Святые ангелы сохранили меня, направив прочь от Исиланта.
– Встречался ли тебе кто на дороге? Раненый? – Боковым зрением я отметил беспокойно закрутившегося пятого патрульного. И трое эльфов вокруг чаще поглядывают по сторонам.
Все интереснее и интереснее. Шипастые ищут выживших. Зачем?
– В «Золотую флейту» забрел израненный разумный из Исиланта несколько часов назад. Он купил коня и покинул трактир, отказавшись от услуг лекаря.
– Куда он уехал?
Как же не хватает мне повышенной чувствительности к астральным объектам! Тогда бы точно понял, что за фрукт меня допрашивает и для чего ему венец на башке.
– Я здесь, – раздался негромкий голос.
Небо вмиг побледнело, будто пленку натянули. Одновременно с появлением купола меня обдало волной горячего воздуха. Четверо эльфов разом вспыхнули слепящим желтым пламенем, единороги оглушительно заржали, заживо сгораемые вместе со всадниками в объятиях магического огня.
Жеребец стоящего в сторонке воина закричал от боли и встал на дыбы. Всадник продолжал сидеть на спине животного, казалось, пламя ему нипочем, но голова в шлеме сдвинулась и с глухим стуком упала под копыта, отворив кровавый фонтан из обрубка шеи.
События закружились невообразимо стремительной каруселью. Я едва отреагировал на убийство вхождением в телесность и рефлекторно пригнулся, пропуская над собой эльфийское копье. Меня, демон подери, пытаются отправить на тот свет и параллельно занимаются невидимым до сих пор убийцей.
Эльфы не торопились умирать, хотя огонь жадно пожирал их. Доспехи трещали и чернели, кожа обугливалась, волосы сгорали в считаные мгновения, а они, подобно поднятым опытным некромагом неживым, синхронно развернулись.
Боль обожгла левый бок. Ткнувший копьем мне в корпус ушастый гад проделал борозду в моих ребрах, захрипел и свалился с единорога. Из лопнувшей глазницы торчала источающая темно-зеленый дым рукоять метательного кинжала.
Испуганный мерин ломанулся вперед, на бритоголового, единственного из пятерки избегнувшего пламени, и развалился на ходу кусками кровоточащей плоти. Я еле вывернулся из-под конской туши и, перекатившись по глодаемым крошечными язычками пламени плитам тракта, вскочил на ноги. Оставшиеся относительно живыми эльфы ринулись на врага, позабыв обо мне.
Двое ушастых в шлемах погибли мгновенно, за удар сердца, неведомым образом. Они вместе с единорогами на бегу разделились на крупные куски. С хлюпаньем останки покрыли метров десять тракта. За ними стоял раненый воин из трактира. Чем он эльфов рассек? Здоровая рука свободна, зато глаза неспроста блестят золотом. Он вынул меч и шагнул навстречу бритоголовому.
Участь товарищей заставила святошу остановиться и спрыгнуть с единорога. Кристаллы в венце засверкали ярче, гербовая накидка подгорела, в остальном полный порядок.
Ну, ребята, дальше без меня разбирайтесь. Я попятился, не выпуская обоих из поля зрения и на всякий пожарный выставив копье, и копейной «пяткой» наткнулся на препятствие. Осторожно повернулся и про себя выматерился. Оружие завязло в сгустившейся белесой пелене барьера. Проклиная неспособность ощущать энергии, я развернулся к сходящимся противникам. Не хватало влезть в местные разборки.
Извини, Смуглянка, доведется сломать твою астральную печать раньше запланированного срока. Без способностей ловца духов чувствую себя беспомощным смертным. Против врага вроде того раненого воина я в нынешнем состоянии не боец. Твои подарки тут вряд ли помогут, мне управление теневыми духами нужно и энергетическое восприятие, иначе рискую плохо закончить.
Срывать печать не стремлюсь. Пускай сначала мужики выяснят отношения, они напряженные складываются. Прикончу победителя, если тот проявит к моей скромной персоне нездоровый интерес. С перевязи я снял зачарованный метательный нож. Магия ветра, направляющая оружие в цель. Самонаводящаяся железка, ха. Проверим.
Оба – раненый воин и бритоголовый святоша – подобрались, напоминая готовящихся схватиться котов. Венценосец отвел жезл для удара, желтоглазый повторил позу визави. Эльф атаковал первым. Он прыгнул на воина, перемахнув через заляпанный кровью и содержимым внутренностей участок дороги.
Жезл удлинился, выстрелив из нижнего конца узким длинным шипом, оголовье выдвинулось на локоть. Ожидавший атаки воин отступил на полшага и филигранно увернулся от свистнувшего в миллиметре от него клинка. Последовавший с молниеносной скоростью удар оголовьем он заблокировал мечом, однако оголовье почти отделилось от жезла и по инерции врезалось в грудь раненого, в воздухе вырастив кольцевое зазубренное лезвие.
Амба раненому. Ребра порезало и раздробило оголовьем, легкие повредило, а если не повезло, то и сердце с кровеносными сосудами. Без соответствующего лечения помрет, будь он хоть трижды чародей.
Воин зло ощерился, харкнув кровью. Торжествующий святоша, окутавшийся голубоватым сиянием, выдернул оголовье на тонкой цепи из грудины, повторно замахнулся и вдруг застыл. На физиономии бритоголового четко угадывалось удивление, перерастающее в страх. В глазницах его противника полыхало желтое пламя.
Впервые с минуты постановки печати я ощутил ауру настолько могущественной сущности. Эманации власти и ужаса, исходящие от нее, пробились сквозь заслон сковывающих восприятие чар. От влияния несокрушимой воли, направленной на жреца, волосы у меня на затылке встопорщились, внутри заворочался готовый схлестнуться со сколь угодно сильным врагом зверь. Ярость накатила волной, мешая сосредоточиться. Она влекла за собой в мир радостной схватки с достойным умереть от твоих рук противником, в мир постоянного, запредельного голода.
…Собрат…
Жало посоха, образованного из жезла, с хрустом пробило лиственные доспехи и впилось в живот венценосца. Эльф с посеревшим, перекошенным от ненависти лицом вонзал в себя посох, неотрывно глядя в пылающие глаза раненого воина. Тот неподвижно стоял, пока эльф не начал заваливаться набок. Физиономия бритого постепенно утрачивала осмысленное выражение, он упорно нажимал на посох, вводя клинок себе в корпус. Выпустивший меч воин прекратил мучения врага. Он ухватил его за горло здоровой рукой и сжал до треска гортани, после чего расправил плечи и отбросил труп.
Вмятина в груди, оставленная оголовьем жезла-посоха, исчезла, хлеставший из раны поток крови прекратился. Магия. Знать бы ее тип. Одно дело – целительное действие артефакта, и совсем другое – естественная регенерация организма. Меньше всего я бы желал столкнуться с бешено восстанавливающимся существом наподобие оборотня. Не в том я настроении. Мне бы перевязку сварганить, травяного настоя хлебнуть и на покой. Блин, угораздило же подвернуться под копье гадского ушастика.
Желтый огонь в глазницах воина погас, сменившись прежней синевой. Победитель вздрогнул, очевидно приходя в себя, и устремил на меня усталый взор. Он ссутулился, за доли секунды визуально постарев на десяток лет.
– Ты – Сандэр Валирио, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.
Удивительная эрудиция, парень. Следил ты за мной от трактира и вмешался в подозрительную беседу со святошей. Смуглянка ставила печать, дабы меня не опознали. Откуда-то тебе известно мое имя? Неуверенность в голосе наталкивает на мысль о нашем заочном знакомстве. Ты, случаем, не на Смуглянку работаешь? И о проблемах с Алыми Шипами ты в курсе. Они тебя искали, между прочим. Либо ты один из напавших на Исилант, либо, согласно теории заговора карубиальцев, выживший Клейменый, коего жаждут убить поклонники Крылатого Единорога.
– Кто ты?
Блеклая пелена барьера бесшумно растаяла в воздухе.
– Со вчерашней ночи свободный наемник, имеющий с тобой общих врагов. Алые Шипы не прочь убить нас обоих. И тот, кто стоит за ними.
– Кто ты? – повторил я. Надоели игры с полуправдой.
– Зови меня Игнасом. Вчера я состоял в первой тройке Ночных Охотников. Полугодом ранее был приставлен наблюдать за ловцом духов по имени Сандэр Валирио.