Вы здесь

Самый большой секрет. Глава 2 (Андреа Лоренс)

Глава 2

Ровно в семь вечера Ксандер остановил «лексус» возле кафе «У Дейзи». В воскресенье оно закрывалось рано, и на парковке стояла одна-единственная машина – четырехдверная «хонда-цивик».

Отличный выбор. Еще одна черта, что нравилась Ксандеру в Роуз, – ее практичность. Она никогда не была транжирой и знала счет деньгам, в отличие от остальных девочек в его классе, а затем в институте.

Чего нельзя сказать о самом Ксандере. Он был избалован. Его отец хорошо зарабатывал, мать была домохозяйкой. Ксандер и его брат Хит имели все, что хотели. Но в один момент все изменилось.

С переездом к Иденам началась новая жизнь. Семья Иден была небогатой, но именно у них он научился уважать труд и гордиться тем, что имеешь. Все члены семьи помогали друг другу на ферме. В декабре Ксандер только и делал, что таскал рождественские елки и был рад этому. Именно здесь он получил навыки, что помогли ему сделать карьеру на Капитолийском холме.

Жизнь Роуз тоже была несладкой. У ее матери диагностировали рак четвертой степени, когда Роуз училась в последнем классе. Отец-механик зарабатывал немного. Поэтому девочке и ее родным братьям рано пришлось начать работать. Вот почему теперь она ценит то, что другие принимают как должное.

Дверца «хонды» открылась, и дыхание Ксандера остановилось. Из машины вышла Роуз в коротком черном платье. Оно словно воск обтекало каждый изгиб ее тела, а ярко-розовый ремень изящно подчеркивал тонкую талию. Общую картину дополняли розовые туфли на высоких каблуках. В них Роуз будет с ним одного роста и сможет смотреть ему прямо в глаза.

– Шикарно выглядишь, – заметил Ксандер, выходя из машины.

Роуз кокетливо провела рукой по волосам. Сегодня они были распущены. Она застенчиво улыбнулась:

– Спасибо.

Взяв спутницу за руку, Ксандер провел ее к автомобилю. При ходьбе разрез на платье открывал вид на ее загорелое крепкое бедро. Ладони Ксандера вспотели при мысли, что когда-нибудь он сможет снова гладить ее ноги. В конце концов, ему нужно расслабиться. С тех пор как полиция обнародовала портрет Томми, в жизни осталось мало места удовольствию.

Он сел на водительское сиденье и захлопнул дверцу.

– Мне посоветовали итальянский ресторан в соседнем городке. Я забронировал там столик.

– Замечательно, – ответила Роуз.

– Ты не была там?

– Нет. Я мало где бываю. Постоянно работаю.

– Понимаю, – кивнул Ксандер. – Я тоже. Все дни проходят на работе. К тому же, в отличие от своих коллег-конгрессменов, у меня нет семьи. Так что домой я не спешу. И от этого работаю еще больше.

– То есть ты тоже не женился? Или успел развестись?

Ксандер засмеялся:

– Если бы я и женился, то уж точно успел бы развестись. И все же – нет, я не был женат. С моим графиком мне некогда даже встречаться с кем-либо. Зато Уэйд осенью женится. Броди тоже помолвлен.

– Правда? Здорово.

Брат Ксандера Броди был его ровесником. Умный, но невероятно застенчивый парень. Его закрытость была обусловлена детством, связанным с отцом-алкоголиком. Броди попал к Иденам после инцидента в гараже, когда пьяный отец плеснул в лицо мальчику аккумуляторную кислоту. Броди всю жизнь стеснялся себя и до недавнего времени сторонился женщин. Но его невеста Саманта вцепилась в него как львица в газель. Броди и опомниться не успел.

– Представить только, – выдохнул Ксандер. – Никогда бы не подумал, что женюсь последним из них. А теперь оба брата женятся. А у меня и в мыслях этого нет.

– У тебя вся жизнь впереди, конгрессмен Лэнгстон.

То, что Роуз назвала его по должности, сильно резануло слух. Он не привык даже к тому, что она зовет его Ксандером, ведь в школе она звала его коротко и мило – Зи. А уж «конгрессмен Лэнгстон» из ее уст звучало как нечто совершенно чуждое.

– Прошу, не называй меня так. Сидишь тут в таком платье, что я чувствую себя каким-то грязным политиком, которого потянуло на молоденьких.

Роуз засмеялась:

– Я специально так сказала. Хорошо, отныне буду звать тебя Ксандером.

Через какое-то время машина остановилась возле итальянского ресторана.

– Надеюсь, ты голодна. Домашняя итальянская еда для диеты не годится.

– Ты меня знаешь, – улыбнулась Роуз. – Салаты едят только кролики.

На этот раз засмеялся Ксандер. Он вспомнил их свидания в школе. Роуз всегда любила хорошо поесть, в отличие от других его знакомых девушек, вечно жалующихся на излишнюю полноту. Зачастую его это раздражало. Он хорошо помнил, сколько ему приходилось работать, чтобы в семье было что есть. К тому же Ксандер никогда не понимал людей, не позволяющих себе маленькие слабости. Хотя бы время от времени.

Едва войдя в ресторан, он понял, что сделал правильный выбор. Внутри царила приятная дружеская атмосфера. Бутылки вина на экране за спиной администратора были высокого качества, далеко не то, что можно купить в обычной винной лавке или заказать в местном баре «Мокрая курица».

Их столик находился в темном уголке ресторана, освещенном лишь свечами цвета слоновой кости. Их свет придавал всему окружающему золотистый блеск, включая и безупречные черты лица Роуз. Ксандер всегда восхищался ее молочно-персиковой кожей.

Официант быстро выполнил заказ, принеся бутылку вина и лепешки фокаччо с маслом и травами.

– Так что привело тебя в Корнуолл, Ксандер? – спросила Роуз, откусывая лепешку.

– Я уже говорил, что давно не отдыхал. У конгрессменов выдались каникулы, и я решил приехать сюда, вместо того чтобы торчать в Вашингтоне. К тому же скоро выходит еще одна моя книга. Не говоря уже о выборах. Предвыборная кампания опять выжмет из меня все соки. Мне нужно было передохнуть, прежде чем снова бросаться в это пекло.

– Понимаю. Время от времени нужно брать передышку, иначе недолго до сумасшествия.

Ксандер сделал глоток вина и окинул Роуз взглядом. Как будто и не прошло десяти лет. И все же легкие изменения были налицо. У нее появились маленькие морщинки. Видимо, результат стресса, переживаний. Но даже с ними она была прекрасна. Морщинки делали лицо Роуз естественным и живым.

Ему хотелось протянуть руку и дотронуться до ее мягкой щеки. Но Ксандер знал – коснувшись Роуз один раз, он уже не сможет остановиться.

Поэтому нет, не сейчас. Возможно, позже. Да, он хотел ее. Но Роуз заслуживает кого-то, кто сможет провести с ней больше чем несколько недель. И все же реакция его тела была такой естественной. Что плохого, если они поддадутся соблазну? Секс с Роуз однозначно скрасит его пребывание здесь.

Но даже затуманенный, его разум напоминал об истинной причине его приезда. Ксандер, его братья и сестра Джулианна не видели фоторобота человека, похороненного в их владениях. Но каждый, кто хотя бы раз видел живым Томми Уайлдера, непременно узнает его.

Что же происходит? Ксандер, имеющий юридическую степень, был уверен, что никто из детей Иденов не окажется за решеткой. Даже если после смерти Томми кто-то из них совершит глупость. По неосторожности или по незнанию – не важно. Сейчас его больше заботило то, что стоит за этой смертью. Какая правда выйдет наружу при расследовании? Эта правда может убить отца, разбить сердце матери. Разрушить его собственную карьеру и поставить крест на благотворительности.

Что же касается Роуз, вряд ли она изменит свое отношение к нему, если даже узнает, что он замешан в убийстве одного из своих приемных братьев.

Томми, Томми… В свои восемнадцать лет он был сущим кошмаром – огромного роста, с большущими кулаками, он не гнушался воровства и случайных драк. Другие дети просто защищались сами и защищали свой дом. Они сделали то, что должны были сделать.


Ужин прошел неожиданно быстро. Вино разливалось по бокалам, и так же лилась их беседа. Роуз делала все возможное, чтобы разговор не отходил далеко от жизни Ксандера и приятных воспоминаний их прошлого детства. Говорить о ее собственной жизни было опасно.

Как бы то ни было, ужин закончился, и официант принес счет.

– Но я еще не готов прощаться, – признался Ксандер, останавливаясь возле машины.

Не готова была и Роуз. Какие бы сомнения ни мучили ее перед этой поездкой, вечер ей понравился. Это было ее первое настоящее свидание в жизни. Все как положено – красивое платье, вкусная еда и никакого брюзжания родителей. Ей было так хорошо, что ехать домой совсем не хотелось.

Небо было черным без единого облачка. Почти полная луна освещала все вокруг серебряным светом. В этом свете было сложно понять выражение лица Ксандера, но язык тела явно показывал, что он скован. Ксандер что-то скрывал. Ей хотелось коснуться его щеки, шепотом попросить поделиться с ней.

– Роуз, – сказал он, словно борясь с сомнением. – Я так долго ждал, чтобы снова поцеловать тебя. Когда я писал о тебе, то понял, как много ты для меня значишь. А с тех пор как я увидел тебя в кафе, я не могу думать ни о чем другом. Мне так не хватало тепла твоих губ и тех сладких стонов, что ты издавала, когда я трогал тебя.

Дыхание Роуз перехватило. Он действительно мечтал поцеловать ее? Она не знала что сказать. Это самое романтичное, что она слышала за всю свою жизнь.

Ксандер провел рукой по волосам и покачал головой:

– Знаю, что не имею права что-то у тебя просить. Хотя бы потому, что я здесь ненадолго. Но я всю жизнь буду корить себя, если даже не попытаюсь… – Не договорив, он сделал шаг к ней. – Позволь мне поцеловать тебя.

Роуз знала, что есть миллион причин отказать ему. Но ни одна из них не имела значения в эту секунду. Как можно воспротивиться этому взгляду? Его глаза пожирали ее, впитывали, словно она была вожделенным глотком воды в самой знойной пустыне. Это было приятно и опасно одновременно. Как она может сказать «нет»? К тому же что плохого в простом поцелуе? В одном безвредном поцелуе. Один поцелуй ничего не значит.

– Разве может девушка отказаться от такого?

Ксандер улыбнулся, на щеках его появились ямочки. Наверное, Роуз снова стало семнадцать, раз его мальчишеское очарование так легко открыло все замки. Он сделал еще шаг вперед, так что Роуз уперлась спиной о стекло машины. Он коснулся рукой ее лица, провел ладонью по щеке. А Роуз смогла лишь закрыть глаза и раствориться в его прикосновении.

– Как ты красива, – прошептал он, приближаясь.

Она уже ощущала его теплое дыхание на своем лице. Холодок пробежал по ее спине, заставив ее чуть заметно вздрогнуть. Его ладони коснулись плеч Роуз. Его руки такие большие и мускулистые. Но не грубые, а сильные. На какое-то мгновение он закрыл глаза. «Для чего?» – подумала Роуз. Не для того ли, чтоб поцеловать ее?

– Ксандер, – выдохнула она.

Он открыл глаза, и… это случилось. Его губы нежно прижались к ее рту. И в эту секунду обоим казалось, будто и не было этих десяти лет. Подавленная страсть запылала с новой силой. Бывшие влюбленные целовались, и делали это как в первый раз.

Его язык был нежен словно шелк. Роуз принимала его в себя и таяла от всеобъемлющего желания.

Как давно она не была с мужчиной. С каким бы то ни было мужчиной, не говоря уже о Ксандере. А ведь кто, как не он, знал все ее желания и мечты? Ему она отдала свою девственность. И свое сердце.

Странный поворот судьбы. Она вновь в его объятиях.

Их губы разомкнулись, но лишь на мгновение перед тем, как он стал целовать другие, еще неисследованные части ее тела. Он жадно впивался ртом в ее шею, словно пробуя ее кожу на вкус, аккуратно прикусывая ее. А Роуз поддавалась, откидывала назад голову, чтобы ему было удобнее. Шея – ее эрогенная зона, и Ксандер это помнил. Каждый поцелуй отдавался дрожью удовольствия и приятным холодком по спине.

Он провел руками по тонкой ткани ее платья. Она чувствовала, как его жар проникает ей под одежду. Его прикосновения будто посылали электрический разряд, пробуждающий ее тело, истосковавшееся без ласки. Ее груди напрягались и ныли, скованные бюстгальтером. Сердце билось быстрее и быстрее, кровь закипала в венах. В тот момент, когда Ксандер позвал ее на ужин, Роуз уже знала, что отдастся ему. Тогда она не смогла сказать ему «нет», а теперь и не хотела. Она скучала по нему. По его прикосновениям. И плевать, что совсем скоро он уедет в Вашингтон, – воспоминаний об этих встречах ей хватит на всю жизнь.

Роуз застонала, когда его ладонь опустилась ей на грудь и слегка сжала ее. Она прижималась к нему всем телом, ощущая ниже живота стальную крепость его желания. Она приподняла ногу и обвила ею его бедро. Рука Ксандера скользнула под ее платье. Они стояли посередине парковки, но ей было все равно. Он стонал, целуя ее шею, шепча ее имя ей на ухо. Этот стон был самым эротичным, что Роуз слышала в жизни. Возможно, отдаться Ксандеру будет ошибкой, но сейчас она не хотела об этом думать. Она хотела только его.

Но тут у нее зазвонил телефон. Судя по мелодии звонка, звонил брат. Туман страсти, окутавший разум Роуз, быстро испарился. Брат знал, что она на свидании, а значит, что-то стряслось.

– Прости, – тихо сказала она, убирая руки с плеч Ксандера и открывая сумочку. – Это мой брат Крейг. Он не станет звонить просто так.

Молча кивнув, Ксандер отступил назад. Роуз достала телефон и ответила на звонок. Голос ее еще дрожал от желания.

– Да.

– Я должен был позвонить, – начал Крейг. – Джои упал во дворе с трамплина. По-моему, он сломал руку. Мы уже едем в больницу. Предлагаю встретиться там.

На заднем плане Роуз слышала стоны Джои. Бедный мальчик. Раньше он ничего себе не ломал. И это удивительно, учитывая его подвижность. Раз двадцать Роуз говорила Крейгу, что трамплины во дворе до хорошего не доведут. Так и произошло. Теперь ее сын будет ходить в гипсе, а значит, пропустит игру подростковой лиги. А ведь их команда считалась самой сильной в истории региона. Для Джои это будет серьезным ударом.

И все из-за ее мягкотелости. Она опять не смогла отказать Ксандеру и пошла с ним на свидание. Наверное, это знак свыше. Ужасный, но необходимый знак, прервавший их свидание. Значит, встреча с Ксандером была ошибкой. Кто знает, какими могли стать последствия?

– Да, поезжай, я скоро буду, – сказала Роуз и нажала отбой. – Мне нужно ехать.

Ксандер понимающе кивнул, но его руки в карманах пиджака сжались в кулаки.

– Что-то случилось?

– Да. Мне нужно в больницу, встретиться с Крейгом.

Руки Роуз дрожали, когда она пыталась убрать телефон в сумочку. Закончилось тем, что трубка упала на асфальт. Ксандер нагнулся и подал ей телефон:

– Я отвезу тебя. До ближайшей больницы далеко, а ты слишком взволнована, чтобы садиться за руль.

– Нет, я в порядке. Можешь просто проводить меня до машины.

– Нет, ты расстроена. Я не хочу, чтобы ты попала в аварию.

В мрачном свете фонарей глаза Ксандера казались абсолютно черными. Роуз явственно ощутила холодок, идущий из их глубины.

И вдруг она вспомнила. Его родители погибли в аварии. Какая-то девушка не справилась с управлением и выехала на их полосу. Лобовое столкновение. Девушка выжила, а на вопрос полицейских, что привело к аварии, ответила: «Меня бросил парень, и я расплакалась за рулем».

– Хорошо, отвези меня в больницу, – согласилась Роуз.

Только что сказать ему, когда они туда доберутся?

Они проехали не меньше двадцати миль, прежде чем он снова заговорил.

– Что все-таки случилось? – спросил Ксандер. – Я могу чем-то помочь?

Роуз прижала к груди сумочку и покачала головой:

– Вряд ли. Если ты, конечно, не ортопед. Похоже, он сломал руку.

– Кто? Крейг?

Роуз глубоко вздохнула. Убедительно лгать в таком состоянии не получится. Возможно, пришло время воспользоваться хитростью, присущей политикам. А именно: сказать правду, но не всю.

– Нет, – ответила она. – Руку сломал мой сын.