Для любви, для семьи
Из письма: «Вот наконец-то я и решился написать вам. Все дело в том, что я возненавидел собственную жену – не мог на нее смотреть спокойно, все меня раздражало: и как говорит, и как ходит, и как ест… Даже когда она молчала, я начинал потихоньку заводиться. Порой готов был убить ее. Даже сны видел, что душу ее, она хрипит, бьется в конвульсиях, а мне ее совсем не жалко, напротив, я чувствую какую-то нездоровую радость. А началось все это после того, как я начал встречаться с одной женщиной. До этого я иногда изменял жене, но никогда и не думал о том, чтобы оставить ее и уйти из семьи. Детей я своих очень любил и понимал, что они никому не будут нужны, если я их брошу, а в нынешнее время детям так легко сбиться с пути и пойти по кривой дорожке. Чтобы в будущем зарабатывать хорошие деньги, нужно выучиться, а обучение сейчас платное. Ну и кто, как не я, поможет моим же собственным детям получить образование?! Никому они, кроме меня и жены, не нужны. Да и жену свою я раньше любил. А тут познакомился я с той женщиной, и начались мои беды. Думал, как обычно, погуляю немножко, развлекусь, да не тут-то было. Стал я замечать, что не хочу идти домой. Приду – а стены будто давят на меня, дети на нервы действуют, кажутся мне такими противными, словно и не мои. А от жены меня чуть ли не тошнит. Она, бедная, плакала тогда, уговаривала меня: «Давай сходим к знахарке, пусть посмотрит». Два раза мы с ней собирались. В первый раз мы к той бабке до самой двери дошли, а я повернулся и ушел. Второй раз – та же история. В конце концов жена сама привезла домой ту знахарку. Она посадила меня, стала брызгать в лицо водой, а потом умыла. Вот не поверите, Наталья Ивановна, я тогда словно проснулся после долгого тяжелого сна. Смотрю – все вокруг родное, любимое. Жена сидит бледная такая, заплаканная, на ребенка маленького похожа. Помню, что меня тогда захлестнули такая жалость и чувство вины перед ней, хоть в петлю лезь. Тогда я почувствовал, как она мне на самом деле дорога, как я хочу быть с ней, как люблю ее! А знахарка подумала о чем-то своем и говорит: «Того, что я сделала, хватит на месяц, не более. Тут сильно подделано, нужно отпеванием снимать, год поминать, а я уже старая, мне такой обряд провести не под силу».
Решили мы с женой побыстрее уехать в другой город, к моему брату. Он у меня хорошо устроен, а так как у нас всегда с ним были очень хорошие отношения, то он пообещал помочь мне с квартирой и работой. Мы быстро распродали все имущество за полцены и уехали. Сбежали, как воры. И все это время людей дороже, чем жена и дети, у меня не было.
Наконец-то мы переехали, но прожили на новом месте всего лишь неделю. Однажды я проснулся посреди ночи, а перед глазами у меня та женщина стоит. Жена тоже проснулась, стала трясти меня, расспрашивать, что случилось, а я ей в ответ: «Да пошла ты, постылая. Я к любимой своей уезжаю». Жена в слезы: «Что ты, опомнись, тебе завтра первый день на работу!..» Но я ее уже не слушал. Быстро оделся, выгреб все оставшиеся деньги – и на вокзал. Приехал к своей любовнице, а она меня будто ждала.
Так и получилось, что с женой мы прожили ровно месяц, как и говорила та знахарка. Живу с любовницей уже четыре года и никуда не могу от нее деться. Моя бедная жена на себя руки от горя наложила, дети сейчас с братом живут, как круглые сироты. Иногда у меня бывают минуты просветления и мне хочется бежать от этой женщины куда глаза глядят, но все это бессмысленно. Я не знаю что делать. Вот купил Ваши книги, и у меня появилась надежда, может быть, можно еще что-то исправить».
Одни из самых сложных, самых коварных порч, как правило, связаны с заклятиями на любовь. Да и что тут удивительного, ведь любовь – одно из самых сильных чувств на земле. Увы, но это чувство приносит людям не только радость. Сколько слез было пролито из-за неразделенной любви, сколько проклятий послано удачливым соперникам и соперницам… Человек, страдающий от любви, готов на все, лишь бы быть со своим возлюбленным; считая себя вправе распоряжаться жизнью избранника, он привязывает его к себе, не задумываясь ни о чьих чувствах, кроме своих собственных. Любовные заклятия сильны, но, если все сделать правильно, можно снять и их. Вступая в борьбу, вам необходимо подготовиться к ней как телесно, так и духовно.
Во-первых, необходимо выдержать двенадцатидневный бескровный пост (т. е. нельзя есть ничего мясного и рыбу). Еда должна быть самая простая. Хлеб вы можете есть только черный, чай пить из трав или шиповника. Ничего сладкого есть нельзя, и в чай вы не можете класть ни сахара, ни варенья, ни меда. Ни в коем случае нельзя пить ничего спиртного. Перед проведением обряда наведите идеальную чистоту в своем доме, не ленитесь. Ведь высшие духи ни за что не сойдут туда, где грязно и нет порядка.
Начертите в положенный день углем или мелом пятиконечную звезду на полу. Установите на концах пентаграммы четыре свечи и одну свечу поставьте в круге, прямо перед собой. Зажгите их в таком порядке: юг, север, запад, восток и, наконец, ту свечу, которая стоит перед вами. Встаньте посередине пентаграммы, руки поднимите над головой. Поднимите кверху лицо, улыбнитесь так, как улыбнулись бы самому дорогому вам человеку, к которому обратились бы за помощью в трудный час.
Читать заговор нужно громко, четко, но не орать. Заговорные слова такие:
Именем пантакля, Соломон.
Силою всех заклинаний
И ключей всех замков
Да уничтожится заклинание
На любовь взятого силою.
Без опоздания прибудь, именем Вышнего
И через приговор двенадцать ступеней,
Ведущих на алтарь.
Дорога твоя из двенадцати зеркал.
Приди, Анаэль, приди!
Именем Триединого Бога,
Сними печати заклятий
С раба Божьего (имя). Аминь.
Заклинаю тебя исполнить
И, как только я потушу эти свечи,
Забрать навсегда заклятье с раба Божьего (имя).
Аминь. Аминь. Аминь.
Из письма: «Когда у тещи умерла сестра, то та положила покойнице в гроб яблоко, объяснив, что уж больно она их любила при жизни. Не знаю, насколько уж сильно она любила яблоки, но я стал замечать, что с этого дня я страстно полюбил свою жену, а ведь в браке мы прожили уже одиннадцать лет. Нет, вначале мы, конечно, сильно любили друг друга, старались надолго не расставаться и каждую свободную минутку проводили вместе, но со временем успокоились и, как все остальные супружеские пары, стали жить спокойно. Отношения у нас были хорошие, но былых чувств уже не было, да это и не удивительно. Вымотаешься на работе так, что еле-еле домой приползаешь, – какая уж тут любовь! Да и дети много сил отнимают, ведь у нас их двое и с каждым нужно позаниматься, одеть, накормить, развлечь. В принципе, жена меня никогда ни в чем не упрекала, да особенно и не в чем было. Проблемы начались тогда, когда у нас поселилась теща. С первого же своего дня в нашей квартире она стала зудеть, что, мол, не люблю я свою жену, совсем к ней охладел. В конце концов она добилась своего, и жена стала приставать ко мне с расспросами: любишь или не любишь? Стала часто плакать и закатывать мне истерики на пустом месте. Я пытался ее урезонить:
– Ну что за ерунда, а? Что на тебя нашло? Я тебе не изменяю, все деньги приношу в семью, все в дом несу, стараюсь заработать, где только могу. Естественно, я устаю, а тут еще старшенький в школу пошел. Я же с ним и занимаюсь. Ну откуда у меня лишнее время? Ну успокойся, ведь у нас сроду не было скандалов.
А она:
– Нет, ты меня не любишь. Когда любят, все не так бывает.
– А как? Я ведь уже не мальчик, – отвечаю я ей.
В общем, вбила ей теща в голову непонятно что. А тут вдруг, верите или нет, такие чувства во мне проснулись, каких и в первые дни наших встреч не было. Просто жить без нее не могу. Еле-еле дожидаюсь конца рабочего дня и бегу домой сломя голову. Ревновать стал до одури, хотя прекрасно знаю, что ревновать не к кому.
Друг уже даже как-то сказал, что мне лечиться надо. Посоветовал обратиться к бабке, у которой он грыжу в паху заговаривал и от пьянки лечился. Вылечила его бабка: не пьет он теперь и от грыжи избавился. Короче говоря, пошли мы к ней. Та посмотрела на меня и говорит:
– Тебе на мертвое яблоко тоску нагнали.
Тут-то я и вспомнил про случай на похоронах, сопоставил одно с другим и думаю: точно, это теща мне что-то такое сделала. И теперь мне очень обидно, такое чувство, словно мной, как мальчишкой сопливым, управляют и наказывают, когда хотят. Главное, если бы у нас были плохие отношения, тогда тещу можно было бы понять. Или я алкоголиком был бы. Но спиртного я не переношу, уж сам не знаю почему, если и выпью, то банку светлого пива с друзьями раз в месяц.
Наталья Ивановна, были ли в Вашей практике подобные случаи? Можно ли мне как-то помочь?»
Действительно, есть такой приворотный заговор, его читают на яблоко, которое затем кладут в гроб.
Снимают этот приворот следующим способом: читают заговорные слова над полотенцем, которым затем должна утереться ваша супруга. Обряд этот проводят на убывающий месяц. Заговорные слова следующие:
Страсти, страданья,
Любовные переживанья,
Выйдите и идите,
Гроб с яблоком найдите.
В яблоко войдите, там плачьте, страдайте,
От тоски изнывайте,
От ревности переживайте.
Мертвеца обнимите,
Под гробовой крышкой спите.
Спите, почивайте, раба Божьего (имя) забывайте.
Не он яблоко дал,
А я тоску любовную снял.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь.
Из письма: «В браке мне не повезло: муж пил, не работал, ревновал без повода и часто поднимал на меня руку. Промучившись с ним восемь лет, я сбежала от него к сестре в другой город, где устроилась на работу. Постепенно я забывала прошлое и моя жизнь начала налаживаться. Я стала лучше выглядеть, заново научилась улыбаться и смеяться, перестала вздрагивать от каждого шороха. И если раньше я боялась, что муж может найти меня, то когда узнала, что его посадили за драку, окончательно успокоилась.
Прошел год. Я начала неплохо зарабатывать и теперь могла позволить себе покупать красивые вещи. Вдруг выяснилось, что я, оказывается, красивая женщина. Раньше я почти ни с кем не общалась – боялась вызвать гнев мужа, да и стыдно было людям свои синяки показывать, – а теперь у меня как-то вдруг появилось много друзей и знакомых. Истосковавшись по нормальным человеческим отношениям, я тянулась к людям, была рада новым знакомствам, и окружающие охотно общались со мной, чувствуя мое расположение. Однажды я познакомилась с мужчиной. Честно признаться, тогда мне было все равно, женат или он или нет. Мне так хотелось любить и быть любимой, я так истосковалась по нежности и ласке, что, ни о чем не задумываясь, начала новые отношения.
Время шло, мы привыкли друг к другу и уже не могли расставаться надолго. Вот тогда и встал вопрос о его семье: сыне и жене. Он никогда не рассказывал о своей жене, но меня все сильнее и сильнее раздирало любопытство. Я хотела знать о ней все: какая она, как у них было до меня, что она варит на обед и какую одежду носит. Ему же о ней говорить не хотелось, и он всегда удивлялся, почему меня это так интересует. Разве же он мог знать, как я мучилась все это время от ревности! Ведь он о своей жене ни разу плохого слова не сказал, и мне это было неприятно. Не выдержав, я спросила его, почему же он ей изменяет, если она такая хорошая. Он ответил, что поженились молодыми, любовь была, сына она ему родила, мать его не обижала, хорошая хозяйка, человек умный, сдержанный. Вроде все было нормально, пока он меня не встретил. Я его спросила:
– Выходит, что это я во всем виновата? Лучше бы ты вообще мне ничего о жене не говорил, чем все время нахваливал ее. Неужели ты не понимаешь, что мне это неприятно?!
Тогда я страстно желала, чтобы они поссорились и наконец-то расстались. Я не хотела его ни с кем делить. «Неужели после всего, что было в моей жизни, я не заслуживаю счастья?» – думала я. Меня страшила сама мысль о том, что я ему рано или поздно надоем и он бросит меня. Что же тогда со мной будет? Неужели я опять останусь одна?
Поразмыслив, я решила их поссорить. Глупо это и бесчестно, теперь-то я понимаю, но тогда я ничего не могла с собой поделать, просто с ума сходила от любви. Помню, то волос ему свой накручу на пуговицу пиджака, когда он в ванной, то пиджак его духами обрызгаю, то помадой проведу по одежде…
И действительно, он стал мне рассказывать, что жена начала что-то подозревать и в последнее время стала с ним все время ругаться. Ему и невдомек было, что это все моя работа.
Дальше – больше. Я начала звонить ему, когда его не было дома. Жена возьмет трубку, а я молчу. Или спрошу моего любимого, а когда она в ответ поинтересуется, кто звонит, вешаю трубку. Он потом спрашивал меня, звонила ли я ему, но я только отнекивалась.
Он все неохотнее стал уходить от меня домой – кому же хочется возвращаться туда, где все время тебя ругают? Я же вела себя с ним все ласковее и ласковее, старалась во всем угодить. Однажды он сказал:
– Не хочу туда идти. Все, остаюсь! Я ему и говорю:
– А как же твой сын? Как он будет без тебя? Потом меня станешь винить, что это я вас разлучила. Нет, любимый, иди. Я так не могу. Не хочу я лишать тебя сына.
Он тогда посмотрел на меня, и я поняла, что он мой. Я прекрасно понимала, о чем он думает: вот ведь, я его люблю, но ради их с ребенком счастья готова пожертвовать своим. И знаете, мне не было стыдно, ведь я боролась за свое счастье, а в любви каждый за себя. Здесь, как на войне, все способы хороши.
В ту пятницу я, помню, не работала. Сделала в доме уборку и собралась в магазин за фаршем, чтобы котлеты приготовить. Я вышла на площадку и только собралась закрывать дверь, как увидела, что по лестнице поднимается женщина. Я сразу ее тогда не узнала, хотя много раз видела на фотографиях, которые мне показывал мой любимый. На снимках она была молодой, красивой женщиной, а сейчас передо мной стояла больная старуха. Что ж, переживания никого не красят, уж мне-то этого не знать!
– Я к вам, – сказала она.
Мы стояли и молча смотрели друг на друга, у нее слезы текли ручьем, но она их даже не вытирала. Наконец я не выдержала и спросила:
– Что вы хотите? Так и будете молча плакать? Тут она на колени передо мной упала, руки, как к иконе, протянула и тихо заговорила:
– Помилуй меня. Что тебе стоит? Я его сына носила. Жить без него не могу. С ума стала сходить от горя. Оставь нас, пожалуйста…
Видеть, как унижается эта женщина, мне было неприятно, поэтому я быстро обошла ее и стала спускаться по лестнице. По дороге я ей крикнула:
– Он тебя ненавидит. Меня же он любит, а ты бегаешь за ним. Ребенком прикрываешься. Это ты нам жизнь ломаешь, – с этими словами я выскочила из подъезда.
Ему я не решилась рассказать о произошедшем: побоялась, что он ее пожалеет. Она, видно, тоже ничего не сказала – наверное, стыдно стало.
Не подумала я тогда, что это она мне шанс давала, хотела по-хорошему все решить…
Прошла неделя. Однажды к нам в отдел заглянула женщина и говорит:
– Можно мне позвонить?
Я разрешила, а сама продолжала работать: сижу, пишу, головы на нее не поднимаю – у меня был на носу отчет. А она поговорила и ушла, и тут только до меня дошло, что телефон у нас полдня как не работает: что-то там чинили. И как же она в таком случае могла разговаривать?
Я решила проверить на всякий случай – вдруг заработал? Подошла к аппарату, подняла трубку, но гудка не было. И как я могла забыть о ремонте? Но в тот момент у меня словно все мысли из головы вылетели.
Тут мне стало не по себе. Смотрю, лежит узелок, думаю, наверное, деньги та женщина обронила. Я знаю, что некоторые по деревенской привычке заворачивают деньги в носовой платок и прячут в одежду. Развязав узелок, я увидела, что на платке нарисован от руки крест, под ним написано «Обупокоении» и два имени – мое и еще чье-то, – а внутри лежат соль и какая-то бумажка. У меня руки затряслись от страха, тут-то я соль на себя и просыпала.
Вечером мне стало плохо. Состояние такое, будто гриппом заболела: голова кружится, но ни насморка, ни температуры, ни кашля. Меня шатало из стороны в сторону, никак не могла на чем-то сосредоточиться, отвечала невпопад, не могла вспомнить слова и тут же забывала, о чем говорила минуту назад.
Мой любимый спросил, не заболела ли я. Вы не представляете, как я отреагировала на этот вопрос. Можете не верить, но в тот момент я была как зомби: делала не то, что хотела.
– Если я тебе не нравлюсь, иди. Она красивая и здоровая, вот и иди к ней, – заявила я.
Мой любимый опешил.
– Что я обидного сказал? – спросил он.
– А кто ты такой, чтобы обижать меня? Ты мне даже не муж! Свою женушку можешь обижать сколько хочешь, а меня не смей. А то много вас таких развелось!
У меня из глаз катились злые слезы, а сердце, казалось, застыло от ужаса. Умом я понимала, что не хочу всего этого говорить, но ничего не могла с собой поделать.
Мой любимый на мои слова лишь плечами пожал и сказал:
– Ах, нас много. Ну что ж… – и ушел, даже не зашнуровав ботинки.
Когда за ним закрылась дверь, я без сил упала на кровать. Чем объяснить свое поведение, я не знала. Я не контролировала себя, мной кто-то управлял.
Взяв веревку, я стала завязывать петлю и, видит Бог, убила бы себя не задумываясь, но тут раздался телефонный звонок.
Услышав его, я автоматически подошла к аппарату. Глухой, низкий женский голос сказал:
– Слушай меня внимательно, я не шучу. В твоих руках удавка, и это лучшее доказательство того, что я могу сделать с тобой все, что захочу. Это я принесла к тебе на работу соль от покойника. Это я лишила тебя памяти, заставив забыть о том, что телефон не работает. Это я помогла тебе поссориться с ним. Это я вложила тебе в руки веревку, и я же не дала тебе сделать последний шаг. Но я обязательно доведу дело до конца, если ты еще хоть раз встретишься с ним. За него не переживай. От него быстро уйдет тоска, да и ты его скоро забудешь. Но запомни этот урок навсегда. Возвращайся в свой город и живи там, где жила раньше.
Трубку положили, гудки были очень громкие, а может, мне это показалось.
Мой любимый так больше и не пришел. Я уволилась и уехала обратно в свой город. Сейчас я уже не могу вспомнить лица того мужчины.
А вот тот низкий и тихий голос, который управлял мной и перевернул всю мою жизнь, запомнила очень хорошо. И еще я помню цифры на определителе номера телефона. Но позвонить я так и не решилась.
А письмо вот написала».
Как же отчитать порчу на мертвую соль? Возьмите ветку крушины (в народе ее еще называют сорочьей ягодой, волчьей ягодой, или крушинником) и подвесьте ее на двенадцать дней над входной дверью внутри дома или квартиры. Затем возьмите в долг у соседей из двенадцати дворов (квартир) соли, замесите тесто, добавив туда эту соль, разомните его правой рукой, а потом безымянным пальцем левой руки с силой дотрагивайтесь до теста, читая такой заговор:
Тесто, тесто, круто замешанное,
Не на пороге, не на кровати,
Не на окне, не на стуле, не на теле,
Не для того, чтобы его съели,
А для того, чтобы повернули болезнь на здравие.
Мы благословляем, и мы желаем,
А раз мы желаем, то так и будет.
Мы благословляем все это,
Мы желаем всего этого, и будет так!
Окно закрывается, дверь открывается,
Человек выздоравливает.
Собака сдыхает, голубь падает,
Человек встает.
Ворона сдохнет, человек живет.
Кровь отпускаю, сердце отпускаю,
Разум отпускаю.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь. Живи! Живи! Живи!
Затем заговоренное тесто положите в платок, который завяжите крест-накрест, и отнесите на кладбище. Там оставьте его на могиле с таким же именем, как у вас, предварительно развязав платок.
Из письма: «Мой муж оставил меня с восьмимесячным ребенком и ушел к моей подруге. Раньше мы с ним жили прекрасно: такие отношения сейчас редко встретишь. Нам было очень хорошо вместе: мы понимали друг друга с полуслова, никогда не ссорились, – в общем, жили душа в душу. Лишь одно омрачало нашу жизнь: мы никак не могли родить ребенка. Спустя девять лет совместной жизни я все-таки забеременела. Муж носил меня на руках, говорил, что теперь у него в жизни будет два любимых человека – я и наш ребенок. Когда я родила, он фотографировал меня с ребенком по нескольку раз в день. Наши фотографии были с ним всегда: в кармане, в машине, даже под стеклом на рабочем столе.
Однажды ко мне зашла моя школьная подруга, с которой мы давно не виделись. Она рассказала, что развелась со своим мужем, который был «жадной дрянью». Я посочувствовала ей и сказала, что, слава богу, мне с мужем повезло. Конечно, я зря хвасталась, так как «подруга» решила, что ей нужен такой же муж, как и у меня: добрый, умный и работящий. Тогда она попросила позволения остаться на пару дней, пока ее бывший муж не заберет вещи, и я, не подумав, согласилась. Но вместо двух дней она прожила у нас почти месяц. Каждый раз она говорила, что не сегодня завтра она найдет комнату, а мне было неловко ее выгонять.
А между тем стало происходить что-то странное. Мой муж начал открыто ухаживать за моей «подругой», а мне впервые за десять лет нашей совместной жизни стал грубить. Он злился, насмехался надо мной, всячески старался унизить. Неожиданно выяснилось, что я не умею готовить, что я неряха, глупа, вульгарна – всего и не перечислишь. Самое обидное, что он ставил мне в пример мою подругу, да еще и в ее присутствии. А она сидела и улыбалась. Однажды я не выдержала и сказала ей, чтобы она собирала вещи и уходила из моего дома. Но муж стал защищать ее и сказал, что это его дом.
Когда нам плохо, мы вспоминаем о Боге. Я была в отчаянии, и у меня появилось острое желание помолиться у нашей семейной иконы, доставшейся мужу от матери. Я захотела ее снять, и неожиданно с полки посыпались фотографии, которые почему-то были спрятаны за святой образ. Недоумевая, я стала их собирать с пола и тут увидела, что на фотографиях были проделаны дырки в голове, сердце и ногах.
Конец ознакомительного фрагмента.