Глава 3. Времена новые – противники старые
В середине 30-х гг. в Генеральном штабе Вермахта господствовало мнение, что главной угрозой для становления и расширения Третьего рейха является Франция. Этому в немалой степени способствовала и позиция нацистского руководства в лице Гитлера, считавшего Великобританию чуть ли не потенциальным союзником. После того как в 1936 г. отделом государственной безопасности британской военной разведки (National Security Division of Military Intelligence), более известным как МИ5 (MI5), был арестован и затем приговорен к четырем годам тюремного заключения сотрудник Абвера-I лейтенант Герц (Gortz), фюрер сгоряча вообще распорядился прекратить всю шпионскую деятельность в Англии. Однако вначале 1937 г. она снова активизировалась, поскольку фюрер затем все же немного смягчился, и к сентябрю 1939 г. Абвер-I имел на английской территории 253 агента.
Однако возможности агентурной разведки не были безграничными, а Гитлер длительное время отказывался дать разрешение на разведывательные полеты непосредственно над Великобританией. В таких условиях Люфтваффе и Абвер все же предпринимали определенные меры, чтобы следить с воздуха за военной деятельностью англичан. Используя Не-111 из эскадрильи специального назначения Ровеля, летавшие под видом гражданских авиалайнеров по трассам «Люфтганзы», они смогли частично отснять порты на южном и восточном побережье Англии, доки Лондона, а также ряд других важных объектов.
Особый интерес немцев вызывали британские работы по созданию радиопеленгаторов, которые позднее стали называть радиолокационными станциями и о которые в Германии знали крайне мало. Абвер получил от своего агента в Англии важную информацию, что вдоль всего южного и восточного побережья, от острова Уайт до Оркнейского архипелага, ведется монтаж сооружений, которые сам агент называл «УКВ-радиостанции». Этот же источник сообщил, что подобные станции, которые легко можно опознать по характерным стальным или деревянным вышкам с антеннами, уже действуют в Суффолке, Эссексе и Кенте. Понятно, что это была информация исключительной важности, поскольку речь шла ни больше ни меньше, как об одной из тайн, над разгадкой которой уже давно бились лучшие специалисты Абвера и разведки Люфтваффе. Немцев сильно интересовало, введены ли в действие какие-либо из РЛС, которые, как было известно, разрабатывались британцами еще с 1938 г.
Обнаружение радаров было поручено группе Ровеля. В период с мая по август 1939 г. она предприняла серию секретных разведывательных полетов через Северное море к восточному побережью Англии. При этом, помимо нескольких Не-111, в качестве разведчика использовался… пассажирский дирижабль LZ-130 «Граф Цеппелин II», якобы совершавший испытательные рейсы.
Это был самый большой в мире дирижабль жесткого типа[28] совершивший свой первый полет 14 сентября 1938 г. Он имел длину 245 м и объем 199 981 куб. м, а в качестве двигательной установки использовались четыре дизельных двигателя «Мерседес-Бенц» мощностью по 1200 л.с.
В ходе этих разведывательных полетов на борту дирижабля находился целый ряд хорошо обученных наблюдателей, в том числе и Зигфрид Кнемейер из Aufkl.Gr.Ob.d.L. Целью этих полетов было попытаться определить напряженность поля, создаваемого английскими радиопеленгаторами, и их местоположение. Однако используемые для этого средства были чрезвычайно примитивными.
Одним из таких средств был т.н. «туристский вагон» – небольшая гондола, вмещавшая одного человека. Пока дирижабль прятался в облаках или плыл над ними, она опускалась на тросе вниз, чтобы можно было вести наблюдение. Длина троса достигала 800 м, но при выпуске на максимальную длину гондолу уносило сильно в сторону. На тросе был закреплен телефонный кабель, по которому наблюдатель поддерживал постоянную связь с экипажем дирижабля.
В ходе этих разведывательных полетов LZ-130 удалось перехватить и записать множество различных радиосигналов, которые,
как предполагалось, испускались новейшими английскими радиопеленгаторами. Кроме того, были сделаны аэрофотоснимки всех радиовышек неизвестного назначения. Все данные тут же легли на стол генерал-майора Вольфганга Мартини (Wolfgang Martini), возглавлявшего службу связи Люфтваффе. Соответственно он переправил их своим специалистам, занимавшимся работами в области создания РЛС.
После обработки и анализа всех записанных сигналов и сделанных фотоснимков немцами был сделан вывод, что британские исследования в этой области отстают от немецких. Однако в действительности это было совсем не так. Англичане с самого начала очень ясно понимали истинную цель этих «испытательных» рейсов. Для того чтобы дезинформировать немцев, они для слежения за дирижаблем[29] специально использовали не самые последние модели своих радиопеленгаторов.
В августе 1939 г. международная напряженность в Европе стремительно нарастала. Англо-франко-советские переговоры о заключении военной конвенции, проходившие летом этого года в Москве, завершились ничем. В середине августа британская пресса уже открыто писала, что новая война начнется до конца лета. 23 августа стало известно, что Советский Союз заключил с Германией договор о дружбе и ненападении. Для Западной Европы это известие стало настоящей дипломатической бомбой. Всем было понятно, что договор «открывал» Третьему рейху дорогу в Польшу. Британский премьер-министр Невилл Чемберлен сразу же проинформировал немецкого рейхсканцлера Адольфа Гитлера, что Великобритания без колебаний исполнит свои обязательства по договору о взаимопомощи с Польшей.
В этих условиях Главное командование Вермахта, которое было сильно обеспокоено возможной войной с Великобританией, попросило Люфтваффе начать разведывательные полеты непосредственно над английской территорией, а также провести «предварительную разведку» главной базы британского флота в Скапа-Флоу, на Оркнейских островах. Для подобных разведывательных полетов лучше всего подходили четырехмоторные самолеты «Фокке-Вульф» FW-200, имевшие большой радиус действий. Поэтому в конце августа 1939 г. «Опытной станции высотных полетов» (VfH) из авиакомпании «Люфтганза» передали три таких машины: FW-200V10 W.Nr.0001 «D-ASHH» «Гессен», FW-200V2 W.Nr.2484 «D-AETA» «Вестфалия» и FW-200A-03 W.Nr.2895 «D-AMHC» «Нордмарк».
Сначала самолеты прибыли в летно-испытательный центр Люфтваффе, который находился на аэродроме Рехлин, в 44 км юго-западнее г. Нойбранденбург. Там они прошли переоборудование, в ходе которого в фюзеляже каждого из них были установлены по две фотокамеры Reihebild Rb50/30. После этого «Вестфалия» и «Нордмарк» перелетели в Ораниенбург. «Гессен» же присоединился к ним только 14 ноября, поскольку задержался в Рехлине, где на него дополнительно установили оборонительное вооружение из пяти пулеметов.
Тем временем 29 августа разведчик из группы Ровеля провел аэрофотосъемку объектов на территории Юго-Восточной Англии. В 13.41 по местному времени его заметили на большой высоте над городом Йейт, в 12 км северо-восточнее Бристоля. Потом он прошел над Кардиффом, затем – над расположенным в 11 км юго-западнее от него городком Барри, после чего повернул на юго-восток и, пройдя над Портлендом, скрылся над Ла-Маншем.
Ранним утром 1 сентября 1939 г. части Вермахта перешли польскую границу. Спустя два дня Великобритания и Франция, как и ожидалось, выполняя свои обязательства, объявили войну Третьему рейху. И самолеты-разведчики Люфтваффе получили вполне законное право летать над ними.
Разведку британской территории в основном вели экипажи из AufM.Gr.Ob.d.L. и AufM.Gr . 122. В ходе полетов над Ла-Маншем их также поддерживали Не-111 из штабного звена KG26 «Лёвен», а в ходе полетов над Северным морем и далее к Оркнейским островам – «Хейнкели» из штабного звена KGr. 100.
5 сентября самолет из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L. пролетел над британской военно-морской базой в Скапа-Флоу. Затем 21 и 22 сентября разведчики из той же группы появились над Северной Францией, проведя аэрофотосъемку аэродромов Руврэ и Фрескати, расположенных около г. Мец, и аэродрома Тьонвилль.
Одновременно пилоты Ровеля начали высотные полеты над Бельгией и Нидерландами, несмотря на то что те заявили о своем нейтралитете по отношению к начавшейся в Европе войне. В результате к концу сентября командование Люфтваффе имело полную информацию о вооруженных силах этих стран, включая расположение сил противовоздушной обороны.
Поскольку число объектов для аэрофотосъемки стремительно росло, стало понятно, что группу Ровеля необходимо срочно увеличивать. Поэтому 24 сентября на аэродроме Йютербог-Дамм, находившемся 62 км юго-восточнее Берлина, на основе 8-й эскадрильи дальней разведки LG2 была создана 3-я эскадрилья Aufkl.Gr.Ob.d.L. Потом ровно месяц спустя – 24 октября – на аэродроме Пренцлау, в 44 км юго-западнее г. Нойбранденбург, из экипажей 2-й эскадрильи дальней разведки Aufkl.Gr. 121, в значительной степени состоявших из опытных летчиков-испытателей, была сформирована 4-я эскадрилья[30].
Тем временем к концу ноября завершилось переоборудование FW-200 из VfH, и они были готовы начать боевые вылеты. Однако как говорится, первый блин вышел комом. 23 ноября на взлетно-посадочную полосу аэродрома Евер, расположенного всего в 15 км от побережья Северного моря, вырулил FW-200V10 «Гессен». Он должен был выполнить разведывательный рейд к британской военно-морской базе в Скапа-Флоу. Двигатели взревели, набирая полную мощность, и огромный самолет все быстрее покатился по полосе. Едва он оторвался от земли, как оба правых двигателя неожиданно заглохли. Однако опытный пилот – флюг-капитан Мартин Кёниг (Martin Konig) – сумел спасти машину, посадив ее без серьезных повреждений.
Осенью 1939 г. группа Ровеля действовала сразу с трех аэродромов. 2-я эскадрилья обер-лейтенанта Карла-Эдмунда Гартенфельда (Karl-Edmund Gartenfeld) оставалась в Ораниенбурге, ставшем основной базой группы. 1-я и 3-я эскадрильи выполняли разведывательные полеты над Францией с аэродрома Фрицлар, находившегося в 25 км юго-западнее г. Кассель, а когда требовалось совершить рейд над британской территорией, то взлетали с аэродрома Евер.
Тогда же 3-я эскадрилья Aufkl.Gr. Ob.d.L. получила два прототипа двухмоторного самолета Junkers Ju-88 – V13 W.Nr.880005 «GU+AH» с двигателями Jumo и V14 W.Nr.880006 «D+APSF». Пилоты Ровеля должны были провести их боевые испытания на пригодность в качестве разведчиков. После установки двух вертикальных фотокамер Rb 50/30, позволявших производить съемку с высот до 8500 м, и двух наклонных фотокамер Rb 20/30, которыми можно было снимать с высот ниже 2000 м, им дали обозначение Ju-88A– 1/E.
Несмотря на плохую погоду зимой 1939/40 г., эти самолеты совершали разведывательные полеты над всей Северной и Центральной Францией, Ла-Маншем и над английским побережьем. Они продемонстрировали высокие летные характеристики, особенно на больших высотах. Так, один из «Юнкерсов», пилотом которого был лейтенант Рунке (Ruhnke), а штурманом Зигфрид Кнемейер, однажды в районе Шербура на высоте 9000 м столкнулся с английским «Спитфайром» Mk.I, но смог легко уйти, используя свое преимущество в скорости.
С именем Кнемейера связана интересная ситуация, возникшая в 3-йэскадрильеАаШ.Сг.ОЬ.с1.Ь., которая на начальном этапе войны была нередкой в опытных и специальных подразделениях Люфтваффе. Дело было в том, что в них летали много гражданских пилотов и штурманов, в том числе ранее работавших в авиакомпании «Люфтганза». В предвоенные годы на то, что все они не имели военных званий, никто не обращал особого внимания. Но с началом военных действий этот вопрос встал довольно остро, поскольку самолет могли сбить, а его экипаж мог попасть в плен к противнику, однако при этом только военнослужащие могли рассчитывать на защиту Женевской конвенции о правах военнопленных. В итоге всех гражданских летчиков зачислили в Люфтваффе, присвоив им самые низшие звания. Так, Кнемейер стал всего лишь ефрейтором.
Однако это было еще не все. По традиции, сложившейся еще во время Первой мировой войны, командиром экипажа самолета-разведчика был штурман (летчик-наблюдатель). В результате ефрейтор Кнемейер был командиром экипажа Ju-88A-1/F, который пилотировал лейтенант Рунке. Командование Люфтваффе быстро осознало парадоксальность подобных ситуаций и начало стремительно продвигать бывших гражданских летчиков по служебной лестнице. Так, тот же Кнемейер после нескольких успешных разведывательных полетов на новом «Юнкерсе» получил звание уже обер-лейтенанта.
В ходе вылетов в район Гавра, Шербура и Бреста в плохих погодных условиях, когда нельзя было свериться по наземным ориентирам, экипаж Кнемейера использовал т.н. «трамвайную линию».
Так называли раннюю модификацию системы радионавигации, разрабатываемую на базе системы слепой посадки Lorenz 1, которая позднее получила наименование «Knickebein» («Яичный коктейль»). Ее принцип действия был следующим: один передатчик поочередно переключался между двумя узконаправленными антеннами, одна из которых передавала длинные сигналы (тире), а другая – короткие (точки), и в зоне их наложения шириной около 80 км из радиоприемника самолета слышался непрерывный сигнал. Пилоту оставалось лишь, ориентируясь по звуку радиоприемника, держаться в створе этой зоны, двигаясь словно по «трамвайной линии».
В начале 1940 г. 1-я и 3-я эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L. были вооружены самолетами Do-215B. Это была дальнейшая модификация самолета Do-17Z, первоначально предназначавшегося для экспорта в Швецию, Венгрию, Югославию и даже в Советский Союз. От своего предшественника новый «Дорнье» почти ничем не отличался. Новое обозначение было придумано специально для экспортных самолетов. Один из серийных Do-17Z-0, имевший гражданский бортовой код «D-AIIB», был переименован в Do-215V1 и в дальнейшем использовался для показательных и рекламных полетов. Затем на самолет установили двигатели DB601A мощностью 1075 л.с. Именно в таком виде тринадцать Do-215 были изготовлены для продажи в Швецию, однако в начале 1940 г. контракт был расторгнут и все машины срочно переделали в дальние разведчики. В январе – феврале они поступили на вооружение группы Ровеля. В марте того же года фирма «Дорнье» выпустила модификацию Do-215B-4, специально сконструированную для дальней разведки. И к маю 1940 г. в Aufkl.Gr.Ob.d.L. насчитывалось уже 24 самолета данного типа[31].
Do-215 были оснащены тремя фотокамерами: одна предназначалась для плановой съемки, а две другие, установленные по бортам фюзеляжа, – для панорамной. Углы раствора объективов последних двух камер устанавливались на 30° или на 60° в зависимости от того, что нужно было увеличить – точность фотосъемки (используя взаимоперекрывающие кадры) или же ее площадь.
Помимо этого, в дополнение к Ju-88V13 и VI4 группа Ровеля получила еще три опытных «Юнкерса» – V23 WNr.880023 «NK+AO»,
Самолет Bv-142V2/U1 «PC+BC», использовавшийся во 2-й эскадрилье Аufkl.Gr.Ob.d.L.
V24 W.Nr.880024 «D-ASGQ» («NK+AP») и V28 W.Nr.880028 «GB+ND». Они все первоначально сохраняли заводские бортовые обозначения, но затем уже в процессе боевых вылетов на них нанесли кодовые обозначения Aufkl.Gr.Ob.d.L.
Кроме того, в начале 1940 г. в группу поступили два необычных четырехмоторных самолета «Блом унд Фосс» Bv-142. Они были созданы на авиазаводе в Гамбурге на основе гидросамолета На-139, о котором будет рассказано позднее. Причем переделка была проведена очень просто – вместо поплавков установили обычные колесные шасси и заменили двигатели более мощными девятицилиндровыми BMW 132H. Первый прототип – Ha-142Vl «D-AHFB» – поднялся в небо в октябре 1938 г. Вскоре вступили в строй еще три самолета. Первоначально эти машины предназначались для почтовых полетов над Северной Атлантикой. После отказа от обозначения «На» все «Гамбурга» были переименованы в Bv-142.
Война, как обычно, внесла изменения в судьбу этих самолетов, как, впрочем, и многих других. Прототипы V3 и V4 были переоборудованы в транспортники и вскоре использовались в норвежской кампании для переброски войск. Прототипы же VI и V2 стали дальними разведчиками. Они получили полностью остекленную носовую часть, а также оборонительное вооружение из пяти пулеметов MG15. После этого обе машины были переданы во 2-ю эскадрилью Aufkl.Gr.Ob.d.L., в которой затем выполняли разведывательные полеты над Англией.
В дальнейшем Bv-142V2 «Т5+ВВ» и Bv-142V1 «Т5+СВ» использовались в группе Ровеля в течение года. Эти самолеты обладали большим радиусом действия, но имели и значительные недостатки, в первую очередь слишком низкую максимальную скорость – всего 375 км/час. Отсутствовало сообщение между передней и задней частями фюзеляжа, в результате чего задний стрелок был полностью изолирован от остального экипажа. Кроме того, на эксплуатацию сильно влияла нехватка запчастей. Посему в 1941 г. все четыре «Блом унд Фосса» были выведены из эксплуатации.
Днем 17 октября 1939 г. к северо-восточному побережью Англии вылетел разведчик Не-111Н-1 W.Nr.2728 «F6+PK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr . 122. Его экипаж – пилот обер-фельдфебель Евгений Ланге (Eugen Lange), штурман лейтенант Иоахим Кречмер (Joachim Kretschmer), бортрадист и верхний бортстрелок унтер-офицер Берхард Хохштуль (Bernhard Hochstuhl) и бортмеханик и нижний борт-стрелок унтер-офицер Хуго Зауер (Hugo Sauer) – имел приказ найти британский линейный крейсер «Худ» («Hood»), который, как предполагалось, должен был находиться в заливе Ферт-оф-Форт.
Ланге потом вспоминал: «Мы достигли Ферт-оф-Форта на высоте приблизительно 6000 м. На 2000 м был густой слой облаков. Как мы могли пролететь незамеченными под облаками, чтобы с малой высоты сфотографировать акваторию порта? Прежде чем мы решили, какую выбрать тактику, мы увидели, что из облаков поднялись три черные точки… Не было никаких вариантов, и мы повернули на восток, в надежде что эти три истребителя не будут в состоянии достигнуть нашей высоты. Спустя некоторое время мы смело развернулись снова на запад».
Пролетев по большой дуге, «Хейнкель» оказался значительно южнее и теперь летел на север, параллельно береговой линии, на высоте 3100 м. Тем временем с аэродрома Кеттерик, расположенного в 31 км юго-западнее г. Мидлсбро, поднялись три истребителя «Спитфайр» Mk.I из 41-й эскадрильи Королевских ВВС (41 Sqdn. RAF). Их пилотировали флаинг-офицер Говард Питер Блатчфорд (Howard Peter Blatchford), флайт-сержант Тед Шипмэн (Ted Shipman) и сержант[32]Альберт Харрис (Albert Harris). Их заданием было патрулирование над побережьем Северного Йоркшира.
В 16.30 по местному времени Шипмэн в районе г. Уитби заметил «Хейнкель», летевший приблизительно в 14 км от берега. Он сразу же доложил своему ведущему, и «Спитфайры» немедленно устремились в погоню за разведчиком. Почти в то же самое время и немецкий экипаж увидел истребители. Ланге резко развернулся на восток и, прибавив газ, начал пикировать, пытаясь спрятаться в густых облаках. Однако этот маневр оказался бесполезным.
«Спитфайры» быстро догнали врага. Первым в позицию для атаки вышел флайт-сержант Шипмэн и открыл огонь с дистанции 360 м. Одновременно начал стрелять и унтер-офицер Хохштуль, но его первые очереди прошли слева от истребителя. Приблизившись на расстояние в 270 м, Шипмэн смог поразить сначала верхнюю огневую точку, а затем и оба двигателя «Хейнкеля». Он сделал свыше 2000 выстрелов, и, по его словам, когда он отвернул, «хвостовой стрелок прекратил стрелять, а оба двигателя начали ужасно дымить». Однако и «Спитфайр» все же получил попадание, и у него была повреждена система охлаждения двигателя. Не желая испытывать судьбу, Шипмэн сразу повернул к побережью и вскоре благополучно приземлился на своем аэродроме.
Тем временем разведчик атаковали Харрис и Блатчфорд, при этом последний фактически израсходовал весь свой боекомплект. Его рвение было столь сильным, что он едва не протаранил «Хейнкель», лишь в последний момент резко уйдя вверх. Можно сказать, что Блатчфорду сильно повезло, поскольку верхний пулемет разведчика неподвижно и безмолвно торчал вверх.
Уже во время первой атаки Шипмэна унтер-офицер Хохштуль получил ранение в ногу, которое, в общем, и спасло его. Он согнулся от боли, и остальные пули лишь проскользнули по верхушке его шлемофона. Однако настоящим счастливчиком оказался пилот обер-фельдфебель Ланге. Пуля задела за один наушник, разбила защитные очки, которые были у него на лбу, но сам он остался невредимым. В то же время лейтенанту Кречмеру и унтер-офицеру Зауеру не повезло. Первому пуля попала в голову, а второму – в грудь, и они оба были убиты.
С поврежденными двигателями, не имея возможности обороняться, «Хейнкель» был обречен. Харрис и Блатчфорд зашли для повторной атаки и быстро добили его. Разведчик опускался все ниже и в конце концов приводнился приблизительно в 32 км восточнее г. Уитби. При ударе о воду ручные часы Ланге остановились, они показывали ровно 17.00.
Пилоты «Спитфайров», достаточно долго кружившие наверху, видели, как два уцелевших немецких летчика выбрались из кабины. Крылья «Хейнкеля» захлестывали тяжелые волны неспокойного Северного моря, и было ясно, что самолет продержится на плаву недолго. Сообщив по радио на командный пункт координаты места падения самолета, англичане повернули домой, в Кеттерик.
Когда звук моторов «Мерлин» британских истребителей стих вдали, Ланге и Хохштуль поняли, что у них в запасе мало времени.
Хотя последний и был ранен в ногу, именно он взял инициативу на себя. Хохштуль сумел достать, надуть и спустить на воду спасательную резиновую шлюпку. Едва летчики успели перебраться в нее, как самолет скрылся под водой, унеся с собой аварийный запас воды и еды. Они провели тяжелую, бессонную ночь, постоянно гребя руками, чтобы удержать шлюпку носом к волнам и не дать ей перевернуться.
Затем наступил рассвет, и прошел день. Периодически Ланге и Хохштуль выстреливали сигнальные ракеты, но никаких признаков, что к ним идет помощь, не было. Не было видно и земли. Наступила вторая ночь. У Ланге были явные признаки переохлаждения, и он быстро терял оставшиеся силы. Хохштуль продолжал грести в одиночку, не позволяя волнам захлестывать лодку. В течение двух часов он также выпускал сигнальные ракеты. Их увидели в Уитби, и оттуда вышли спасательные катера, но которые так и не смогли найти терпящих бедствие.
Днем в четверг, 19 октября, показались утесы йоркширского побережья. Они были близко и в то же время слишком далеко, чтобы измученные летчики смогли догрести до берега. Однако судьба еще раз улыбнулась им. Течение подхватило и поднесло их резиновую шлюпку ближе к берегу, а затем приливные волны внесли ее в скалистую бухточку у подножия 45-метровых утесов немного севернее поселка Сандсенд, расположенного северо-западнее г. Уитби. Хохштуль из последних сил вытащил шлюпку с Ланге, который находился в полубессознательном состоянии, на берег. Затем он с огромным трудом буквально ползком поднялся на каменную террасу приблизительно в 12 м над берегом, по которой проходила железнодорожная линия Мидлсбро – Уитби.
В тот день специальный констебль LNER[33]Джордж Томас (George Thomas) нес службу около входа в железнодорожный туннель Сандсет, охраняя его от возможных злоумышленников. Он отправился через туннель на его другую сторону, чтобы проверить своего коллегу,
занимавшего аналогичный пост. На обратном пути Томас увидел человека в полной летной экипировке, который стоял около пути и осматривался по сторонам, словно решая, что делать дальше.
Когда Томас приблизился, Хохштуль, а это был он, с трудом переводя дыхание, произнес на ломаном английском языке: «Я немецкий летчик. Мой товарищ внизу и нуждается в помощи. Где я – около Ферт-оф-Форта?» Добившись обещания, что Ланге будет оказана помощь, он позволил отвести себя на железнодорожную станцию Сандсет, находившуюся приблизительно в километре от туннеля. После этого Томас в сопровождении полицейского констебля Джека Баркера (Jack Barker) и Френка Дринга (Frank Dring), работавшего в Сандсете маляром, отправился на берег. Там они нашли Ланге, лежавшего без сознания в спасательной шлюпке, наполовину заполненной водой. Освободив лодку от воды и используя ее в качестве носилок, они по крутой и узкой «козьей» тропе подняли немецкого летчика наверх.
В Сандсете жена начальника станции предложила немцам горячий чай и еду, но те были так измучены, что едва смогли сделать несколько глотков и съесть пару кусков хлеба. Затем прибывшие полицейские отвезли их в Уитби, сначала к себе в участок, а потом переправили в госпиталь, где поместили в отдельных палатах, каждого под охраной армейского капрала. При медицинском осмотре выяснилось, что у Хохштуля осколочное ранение в ногу, а у Ланге – сильнейшее переохлаждение и даже обморожение конечностей.
Обер-фельдфебель Евгений Ланге и унтер-офицер Берхард Хохштуль из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr . 122 стали первыми немецкими военнослужащими, попавшими в плен непосредственно на территории Англии. Проведя в холодном море 43 часа без воды и пищи, они остались живы. Война, едва начавшись, для них уже закончилась. После выписки из госпиталя они сначала находились в лагере для военнопленных в Англии, а затем были переправлены в Канаду, где и встретили конец войны.
В то же время из трех пилотов «Спитфайров», которые сбили их «Хейнкель», войну пережил лишь один Тед Шипмэн. Сержант Альберт Харрис погиб уже 19 октября 1939 г. – на следующий день после описанного выше перехвата, – когда бомбардировщик Армстронг «Уитли», на котором он летел в качестве пассажира, потерпел аварию во время взлета с аэродрома Кеттерик. Канадец Блатчфорд затем служил в 212,17 и 257 Sqdn. RAFh одержал в общей сложности шесть личных и три вероятных победы, а также повредил два самолета. В ноябре 1940 г., израсходовав в бою весь боекомплект, он протаранил немецкий самолет, за что затем был награжден Крестом «Залетные боевые заслуги». 3 мая 1943 г. «Спитфайр»уинг-коммендэра[34] Блатчфорда в бою с FW– 190A из II./JG1 был подбит в районе Амстердама. Он попытался дотянуть до Англии, но приблизительно в 65 км от британского побережья совершил вынужденную посадку на воду. В этот район были направлены спасательные катера, но Говарда Блатчфорда так и не удалось найти.
3 сентября 1939 г. в 11.15 по английскому радио с заявлением выступил премьер-министр Чемберлен: «Ядолжен сообщить вам… страна находится в состоянии войны с Германией». Одновременно войну Третьему рейху объявила и Франция. Она непосредственно граничила с Германией и в любой момент могла столкнуться с Вермахтом. Поэтому правительство Великобритании приняло решение оказать французам военную помощь, и на континент в спешном порядке были направлены британские экспедиционные силы.
Однако вместо того чтобы начать активные боевые действия против Третьего рейха и тем самым хоть как-то облегчить участь Польши, французские войска, развернутые вдоль германской границы, и прибывавшие им на помощь британские подразделения заняли выжидательную позицию. Командование Вермахта со своей стороны сконцентрировало все усилия на быстрейшем завершении польской кампании и потому тоже не собиралось предпринимать на Западе никаких активных действий. Противостоящие армии оставались на месте, и очень скоро такая позиционная война с легкой руки французских журналистов получила название «странной войны» («Drole de Guerre»).
Однако если на линии фронта, в которую превратилась французско-германская граница, в целом была тишь да благодать, то в воздухе над Францией и Великобританией начинало разворачиваться ожесточенное противостояние истребителей западных союзников и самолетов-разведчиков Люфтваффе.
22 октября из вылета к заливу Ферт-оф-Форт, где находилась крупная база британского военно-морского флота, не вернулся еще один «Хейнкель» из AufM.Gr.122 , на этот раз Не-111H-1 W.Nr.3156 обер-лейтенанта Аватера (G. Awater) из 1-й эскадрильи. Он был перехвачен и подбит «Спитфайрами» Mk.I из 603 Sqdn. RAF, взлетевшими с аэродрома Тарнхауз, около Эдинбурга. Разведчик упал в Северное море недалеко от мыса Сент-Эббс-Хед, расположенного в 5 км северо-западнее г. Аймут, в графстве Берикшир. Один член экипажа был убит еще во время атаки истребителей, а остальные трое во главе с обер-лейтенантом Аватером вскоре были подобраны из воды английским эсминцем «Гурка».
Через три дня – 26 октября – у побережья Англии был перехвачен и атакован Do– 17P из 4-й эскадрильи Aufkl.Gr . 122. Поврежденный разведчик пытался дотянуть до Германии, но не смог и совершил вынужденную посадку на территории Нидерландов, около г. Гронинген. Его экипаж во главе с унтер-офицером Вендтом (Wendt) был интернирован голландскими властями.
Эскадрильи дальней разведки Люфтваффе несли потери и над Францией. При этом самолеты сбивали как в ходе разведывательных рейдов непосредственно над французской территорией, так и во время пролетов над ней на пути в Англию или обратно.
Утром 30 октября экипаж 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.123 получил приказ провести аэрофотосъемку аэродромов в районе французско-немецкой границы. Когда их Do-17P на высоте около 6100 м пролетал над аэродромом Вассинкур, расположенным западнее г. Нанси, его заметили с земли. Оттуда сразу же поднялись два «Харрикейна» из 1 Sqdn. RAF[35] которые пилотировали пайлэт-офицер[36]Пол Ричи (Paul H. M. Richey) и сержант Френсис Сопер (Francis J. Soper) [37]. Но пока они набирали высоту, «Дорнье» скрылся в облаках.
Через некоторое время тот же самый «Дорнье» снова появился над аэродромом Вассинкур, и в воздух на этот раз поднялся «Харрикейн» Mk.I L1842 пайлэт-офицера Питера Моулда (Peter W. О. Mould). Он только что вернулся из патрульного полета, и его истребитель едва успели дозаправить. Моулд быстро набрал высоту, но сначала тоже потерял из виду неуловимый Do-17. Однако уже вскоре он снова обнаружил его на высоте 5500 м и, приблизившись к нему с задней полусферы, дал длинную очередь. Разведчик загорелся и, снижаясь по спирали, упал приблизительно в 16 км западнее г. Туль. Это была первая победа летчиков RAF, одержанная над Францией в ходе Второй мировой войны. Она широко освещалась в британской прессе, а Моулд был награжден Крестом «За летные боевые заслуги» [38]
2 ноября командир звена «А» 87 Sqdn. RAF флайт-лейтенант[39]Роберт Воас-Джефф (Robert Vose-Jeff) [40], взлетевший на «Харрикейне» Mk.I L1614 с аэродрома Секлен, располагавшегося в 10 км южнее г. Лилль, перехватил одиночный «Хейнкель». После двадцатиминутного преследования англичанину удалось подбить разведчик, который сел «на живот» около г. Азбрук. Как оказалось, это был Не-111Н-2 W.Nr.5650 «F6+EK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr. 122. Один немецкий летчи
к был убит еще в воздухе, а трое остальных – обер-лейтенант Омсен (W. Ohmsen) и унтер-офицеры Шмидт (W. Schmidt) и Юнг (Jung) – уцелели и были взяты французами в плен.
Спустя менее часа два «Харрикейна» из 87 Sqdn. RAF, которые пилотировали пайлэт-офицеры Уильям Дэвид (William D. David) [41]и Крис Маку орт (Chris CD. Mackworth), атаковали над Францией еще один «Хейнкель» из той же самой эскадрильи. Однако на этот раз немецкие бортстрелки оказались на высоте, повредив ответным огнем оба истребителя. Не-111 с минимальными повреждениями благополучно вернулся на аэродром Мюнстер-Хандорф, в то время как самолет Макуорта[42]с пробитыми топливо– и маслопроводом совершил вынужденную посадку на аэродроме Секлен.
7 ноября Do-17P из 3-й эскадрильи AafMr.Gr.22 южнее городка Блискастель, расположенного в 16 км восточнее Саарбрюккена, был перехвачен и сбит истребителем «Хок» 75А, который пилотировал сержант Эдуард Саль (Edouard Sales) [43] из GC П/5[44] Самолет упал около местечка Сен-Ингбер, и весь его экипаж погиб.
На следующий день десять «Хоков» 75А из GC II/4 во главе с командиром группы командантом (майор) Борнэ (Borne) прикрывали самолет-разведчик «Потез-637», который в интервале 14.00 – 14.30 действовал в секторе юго-западнее Саарбрюккена. В ходе патрулирования адъютант[45] Камиль Плюбо (Camille Plubeau) [46] заметил на высоте 6500 м одиночный «Дорнье». Как потом выяснилось, это был еще один Do-17P из Aufklr.Gr.22 , но из ее 1-й эскадрильи. Плюбо во главе своего звена сразу же пошел ему наперехват. В этот момент показались два Bf-109, которые, однако, пройдя поблизости со своим разведчиком, скрылись из виду, не заметив французские истребители, находившиеся в 500 м ниже.
Плюбо продолжал набирать высоту, держась позади противника, в «мертвой» зоне. Приблизившись на дистанцию шестидесяти метров, он дал длинную очередь. «Дорнье» получил серию попаданий в топливные баки и загорелся. Немецкий пилот попытался уйти, резко отвернув влево, но два других «Хока», принадлежавших адъютантам Жоржу Тессеро (Georges Tesseraud) и Жоржу Баптизе (Georges Baptizet) [47], не оставили ему никаких шансов. Через несколько мгновений Do-17 начал разваливаться на части, и его обломки упали в лес около местечка Ханвиль, поблизости от линии Мажино. Хотя он был сбит совместными усилиями трех летчиков, командир GC П/4 ко мандант Борнэ отдал личную победу адъютанту Плюбо, поскольку посчитал его действия решающими.
В заключение надо отметить, что все три члена экипажа «Дорнье» успели выпрыгнуть на парашютах, но остался в живых только один. Два летчика еще в воздухе были расстреляны французскими солдатами. Так французы отомстили за своего пилота – командира 4-й эскадрильи GC1/4 капитана Клода (Claude). Две недели назад – 25 сентября – его «Хок» 75А был сбит в бою над Сааром. Клод смог покинуть падающий истребитель, но пока опускался на парашюте, был убит выстрелами с немецкой стороны.
21 ноября «Харрикейн» Mk.I из 79 Sqdn. RAF, поднявшийся с аэродрома Биггин-Хилл, находившегося в нескольких километрах южнее Лондона, перехватил над английским побережьем, в районе Фолкстона, Do– 17P из 3-й эскадрильи AufM.Gr . 122. Разведчик был сбит и упал в Ла-Манш.
В тот же день два «Хока» 75А из GC II/5, которые пилотировали сержант-шеф[48] Тремоле (R. Tremolet) и сержант Саль, севернее городка Моранж, расположенного в 43 км северо-восточнее Нанси, перехватили очередной «Дорнье», но уже из 3-й эскадрильи Aufklr.Gr.22 . Совместными усилиями французы сбили разведчик, и два оставшихся в живых члена его экипажа оказались в плену.
На следующий день Do-17P из 4-й эскадрильи Aufklr.Gr. 121, возвращавшийся обратно после полета над французской территорией, был около поселка Хатстат, в 7 км южнее Кольмара, перехвачен четырьмя истребителями MS.406 из GC II/7. Пилоты «Моранов» – су-лейтенанты Габриэль Готье (Gabriel Gauthier) [49] Мишель Грюэль (Michel Gruyelle), адъютант-шеф[50]Жорж Валантен (Georges Valentin) и сержант Жак Ламбен (Jacques Lamblin) [51] – совместными усилиями подбили «Дорнье». Однако его пилот все же смог дотянуть до границы и сел «на живот» уже на своей территории – около городка Мое, в 8 км юго-восточнее Зингена.
23 ноября 1939 г. стало черным днем для Aufkl.Gr . 122, которая тогда лишилась над Францией сразу четырех машин. Do-17P «F6+HM» из 4-й эскадрильи был атакован несколькими «Харрикейнами» из 1 Sqdn. RAF. Бортстрелкам удалось ответным огнем повредить один истребитель, которому пришлось выполнить вынужденную посадку. Однако силы были неравны, и разведчик быстро подбили. Его пилот унтер-офицер Франкенбергер (A. Frankenberger) смог совершить аварийную посадку около местечка Муармон, западнее г. Верден, и экипаж оказался в плену у французов. «Харрикейны» из 1 Sqdn. RAF сбили еще один «Дорнье» из 4-й эскадрильи. Самолет врезался в землю около г. Лонгюйон, недалеко от французско-бельгийской границы, и весь его экипаж во главе с обер-фельдфебелем Шаппом (В. Schapp) погиб.
Не– 111 «F6+FK» из 2-й эскадрильи был атакован одновременно «Харрикейнами» из 1 Sqdn. RAF и «Хоками» 75Аиз GC П/5. Разведчик упал на восточном берегу р. Мозель, около г. Тьонвилль. Один немецкий летчик погиб, а остальные попали в плен. Два MS.406 из GC III/6, которые пилотировали лейтенант Робер Мартен (Robert Martin) [52] и адъютант-шеф Пьер Ле Глоан (Pierre Le Gloan) [53] перехватили и сбили Do– 17P из 5-й эскадрильи. Он рухнул в районе Вердена, а все трое немцев во главе с лейтенантом Бенке (К. Behnke), успев выпрыгнуть на парашютах, также оказались в плену.
Кроме того, в тот же день во время разведывательного рейда над базами британского флота на Оркнейских и Шетландских островах истребителями был перехвачен и атакован Не-111Н из 1-й эскадрильи все той же Aufkl.Gr . 122. Самолет получил сильные повреждения, но все же смог пересечь Северное море и совершил вынужденную посадку уже на немецкой территории, на о. Бор кум, входящем в архипелаг Восточно-Фризских островов.
6 декабря из полета к побережью Шотландии, в район залива Ферт-оф-Форт, не вернулся Не-111Н W.Nr.3154 из Aufkl.Gr . 122. Что с ним произошло, неизвестно, и весь его экипаж во главе с фельдфебелем Петерсеном (Н. Petersen) числится пропавшим без вести. 23 декабря та же группа едва не лишилась еще одного «Хейнкеля», когда во время полета над Северной Францией на высоте 9600 м на его борту внезапно вышла из строя кислородная система. В результате этого инцидента погиб один член экипажа – 21-летний лейтенант Фрайдхайм Йордан (Freidheim Jordan).
11 января 1940 г. Do– 17P из 3-й эскадрильи Aufkl.Gr . 11, летевший на высоте 6700 м, был над Верденом перехвачен двумя «Хоками» 75А из 1-й эскадрильи GC 1/5, которые пилотировали лейтенант Эдмон Марин Ла Месле (Edmond Marin La Meslee) [54]и су-лейтенант Жан-Мари Рей (Jean-Marie Rey) [55]. Совместными усилиями они сбили «Дорнье», который совершил вынужденную посадку «на живот» около г. Лонгви, всего в километре от бельгийской границы, и его экипаж попал в плен к французам.
13 января два «Хока» 75А из 2-й эскадрильи GC 1/4, принадлежавшие командиру эскадрильи капитану Лео Барбье (Leo Barbier) и сержанту Жоржу Лемару (Georges Lemare) [56], перехватили еще один «Дорнье». На этот раз это был высотный разведчик Do-17S-0 «T5+FH» из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L., возвращавшийся из разведывательного полета над Англией. После длительного преследования, в ходе которого самолеты снизились до предельно малой высоты, французам удалось подбить разведчик. Он совершил вынужденную посадку, и его экипаж во главе с лейтенантом Теодором Розариусом (Theodor Rosarius) [57]попал в плен. Кроме того, к французам в руки попали аэрофотокамеры, установленные на борту «Дорнье», которые почти не пострадали во время приземления.
В тот же день из разведывательного вылета к побережью Шотландии, в район заливов Ферт-оф-Форт и Ферт-оф-Тай, не вернулся Не-1 HH-2WNr.3154«F6+LH» фельдфебеля Петерсена (H.Petersen) из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr . 122. Он был сбит «Спитфайрами» Mk.I из 602 Sqdn. RAF, взлетевшими с аэродрома Дрэм, находившегося в 26 км восточнее Эдинбурга. «Хейнкель» упал в Северное море, приблизительно в 18 км юго-восточнее г. Арброт. Из его экипажа выжил лишь один пилот обер-фельдфебель Брауэр (Н. Brauer), который был выловлен англичанами из воды.
19 января у побережья Северной Шотландии «Спитфайрами» из 603 Sqdn. RAF Mk.I, взлетевшими с аэродрома Тарнхауз, около того же Эдинбурга, былперехваченНе-ШН\Ґ№.5542из 1-йэскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L. Разведчик был сбит и упал в Северное море, приблизительно в 96 км восточнее Абердина. Все четыре члена его экипажа во главе с лейтенантом Фебулем (J. Febuhl) погибли.
Месяц спустя – 13 февраля 1940 г. – был потерян Не-111H-3 «6n+ab» из штабного звена kgr. 100, который параллельно с ведением разведки в ходе этого вылета проверял работу новой системы радионавигации. Как потом выяснилось, над устьем Темзы он был перехвачен и сбит английскими истребителями.
Через девять дней – 22 февраля – Aufkl.Gr.Ob.d.L. в ходе разведывательных рейдов к побережью Шотландии потеряла сразу два «Хейнкеля». Сначала «Спитфайры» Mk.I из 602 Sqdn. RAF перехватили Не-111Р-4 W.Nr. 1504 «T5+OR» (по другим данным, это был WNr.l504«T5+CH») из 1-й эскадрильи. Разведчик получил тяжелые повреждения и совершил вынужденную посадку на берегу около мыса Сент-Эббс-Хед. До того как там появились английские полицейские и солдаты, экипаж успел уничтожить «Хейнкель». Три немецких летчика—лейтенант Гроте (Е. Grote), фельдфебель Шпигат (Spigath) и унтер-офицер Бергер (Berger) – попали в плен, а четвертый – унтер-офицер Бахманн (Bachmann) – был убит еще в воздухе, во время атаки «Спитфайра».
Потом уже «Харрикейны» Mk.I из 43 Sqdn. RAF, поднявшиеся с аэродрома Уик, перехватили и сбили Не-1 HP-4W.Nr.2694 «L2+CS» из 3-й эскадрильи. Самолет рухнул в море приблизительно в 76 км юго-восточнее порта Берик-апон-Туид, и все четыре члена его экипажа во главе с обер-лейтенантом Крюгером (Н. Kriiger) погибли.
7 марта из вылета снова не вернулся один «Хейнкель» из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L. – Не-111Р «Т5+АН». Он был сбит «Спитфайрами» из 603 Sqdn. RAF и нашел свое последнее пристанище на дне Северного моря, в ста километрах от шотландского порта Абердин. Никто из его экипажа не уцелел.
21 марта еще одного своего экипажа лишилась 1-я эскадрилья Aufkl.Gr. 122. Не-11Ш-3, израсходовав на обратном пути все горючее, был вынужден приземлиться около г. Фленсбург. При посадке самолет разбился, и в живых остался только один летчик, а остальные трое во главе с обер-лейтенантом Хансом Бивернихтом (Hans Bievernicht) погибли.
28 марта все та же 1-я эскадрилья Aufkl.Gr. 122 потеряла еще один Не-111Н-2. В ходе разведывательного рейда к Оркнейским островам его перехватили истребители из 43 и 605 Sqdn. RAF. «Хейнкель» упал в море около г. Уик, и его экипаж – обер-лейтенант Хорст Голльман (Horst Gollmann), обер-фельдфебель Вилли Моллер (Willi Moller), фельдфебель Георг Швенцер (Georg Schwenzer) и унтер-офицер Карл Кнолльман (Karl Knollmann) – с тех пор числится пропавшим без вести.
В первой половине 1 апреля два MS.406 из GC П/2 сбили Do-17 из 4-й эскадрильи Aufkl.Gr. 11, который упал недалеко от Седана. Приблизительно в это же время пять «Хоков» 75А из GC1/5 в районе г. Лонгви, расположенного недалеко от стыка границ Франции, Бельгии и Люксембурга, перехватили Do-215 из 3-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.Г. На этот раз, несмотря на свое преимущество, французам не удалось сбить разведчик. «Дорнье» смог уйти, а его бортстрелки даже смогли повредить один из атаковавших истребителей. Этот факт показал явное преимущество Do-215 над своими предшественниками. Развивая скорость 455 км/час на высоте 4000 м, он имел гораздо больше шансов уйти от истребителей противника.
10 апреля все же был сбит один самолет из 3-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L., но это был уже Не-11 IP. Три «Харрикейна» МЫ из 43 Sqdn.RAF во главе с флайт-лейтенантом Цезарем Халлом (Caesar В. Hull) [58] поднявшиеся с аэродрома Уик, перехватили его в районе острова Саут-Рональдсей из архипелага Оркнейских островов. Разведчик упал в море в десяти километрах от острова, и вместе с ним под воду ушел весь экипаж во главе с обер-лейтенантом Хайнцем (К. Heinz).
В 06.30 11 апреля французские посты наблюдения засекли немецкий разведчик, направлявшийся в район г. Шалон-сюр-Марн. Это был Do– 17Z из 5-й эскадрильи Aafkl.Gr . 122, вылетевший с аэродрома Гослар. Сразу после этого с близлежащих аэродромов по тревоге были подняты три пары истребителей. С аэродрома Тюизи, в 16 км юго-восточнее Реймса, взлетели MS.406 су-лейтенанта Марселя Стену (Marcel Steunou) [59] и сержант-шефа Элие Бомона (ЕНе Boymond) из GC 111/6, с аэродрома Сюип, в 39 км юго-восточнее Реймса, – «Хоки» 75А су-лейтенанта Юбера Буателя (Hubert Boitelet) и сержанта Мориса Таллена (Maurice Tallent) [60] из 2-й эскадрильи GC1/5, а с аэродрома Витри-ле-Франсуа – два MS.406 из GC111/7, но один из них из-за неполадок с двигателем был вынужден повернуть обратно, и в воздухе остался только «Моран» адъютанта Деларю (Delarue).
В 07.20 «Дорнье», летевший на высоте 8000 м, первыми обнаружили и атаковали «Хоки», а вскоре к ним присоединились и остальные три «Морана». В ходе нескольких атак они совместными усилиями сбили разведчик, который в итоге упал недалеко от Сюипа. Все четыре немецких летчика во главе с обер-лейтенантом Гузе (М. Guse) погибли.
20 апреля адъютант Амуру (Amouroux) на истребителе MB. 152
из GC П/9 перехватил и сбил Ju-88 из 4-й эскадрильи Aafkl.Gr . 121, который, вероятно, до этого уже был поврежден огнем зенитной артиллерии.
Всего с сентября 1939 г. по май 1940 г. Люфтваффе утратили над Великобританией и Францией двадцать пять самолетов-разведчиков. Наибольшие потери понесла Aafkl.Gr . 122, лишившаяся сразу четырнадцати машин, в том числе пяти Do-17 и девяти Не-111. Группа Ровеля потеряла пять самолетов. Подводя некоторый итог, можно сказать, что «странная война», которая в этот период велась на земле между французскими и британскими войсками, с одной стороны, и Вермахтом, с другой стороны, была совсем «нестранной» в воздухе. Между истребителями западных союзников и самолетами-разведчиками Люфтваффе ежедневно шла интенсивная борьба, заканчивавшаяся с переменным успехом.
Аэрофоторазведка внесла существенный вклад не только в общий успех операции «План „Гельб“» (Fall Gelb) – немецкого вторжения в Бельгию, Нидерланды и Северную Францию в обход линии Мажино, но и в то, что эта операция вообще состоялась. Тут надо заметить, что многие в Генеральном штабе Вермахта полагали, что Германия не имеет достаточно сил для этого и что ее целью должно быть расширение за счет продвижения на Восток. Некоторые даже предлагали свергнуть Гитлера и заключить «почетный» мир с Великобританией и Францией. Еще в начале 1940 г. адмирал[61]Канарис поручил своему доверенному лицу 52-летнему оберсту Хансу Остеру (Hans Oster), который в центральном аппарате Абвера возглавлял отдел кадров и финансовый отдел, установить контакт с Лондоном, что тот и сделал через своего представителя доктора Йозефа Мюллера (Josef Muller) в Ватикане. Затем в начале мая по этому каналу была передана информация о неизбежном нападении, после чего Голландия смогла мобилизовать свою армию, а британский экспедиционный корпус и французские части были выдвинуты к границе с Бельгией.
Первым этапом операции «Желтый план» должен был стать прорыв бронетанковых частей генерала Хайнца Гудериана (Heinz Guderian) через Арденны и форсирование р. Масс в районе французского г. Седан, получивший кодовое наименование «Sichelschnitt» («Удар серпом»). Однако противники наступления на Западе в Генеральном штабе Вермахта считали, что надо отказаться от него, приводя в качестве аргумента сведения о том, что французы построили около Седана новые укрепления. Эти сомнения удалось развеять лишь в начале мая, когда расшифровка аэрофотоснимков, сделанных самолетами-разведчиками Люфтваффе, показала, что все эти укрепления еще не закончены.
В итоге ранним утром 10 мая 1940 г. немецкое наступление в рамках операции «Желтый план» все же началось. В течение дня самолеты Aufkl.Gr.Ob.d.L. совершали полеты над Бельгией, Голландией и Францией, следя за передвижением войск противника. В тот день группа потеряла один Do-17, два летчика – Кранц (Kranz) и Нойерман (Heuermann) – попали в плен, но уже вскоре были освобождены наступающими частями Вермахта.
В течение последующих полутора месяцев группа Ровеля выполняла полеты над Южной Францией. Так, ее самолеты фотографировали аэродромы вокруг Марселя, и затем на расшифрованных снимках были обнаружены около трехсот самолетов. Велась тщательная аэрофотосъемка всей железнодорожной сети и портов на Средиземноморском побережье, поскольку немецкое командование опасалось переброски французских войск из Марокко и Алжира. На фотографиях, сделанных тогда экипажами Aufkl.Gr.Ob.d.T., дешифровщики Люфтваффе насчитали около 3600 железнодорожных вагонов.
Однако страхи генералов в Главном командовании Вермахта оказались напрасными. Французская армия стремительно разваливалась, и ей уже было не до переброски подкреплений из Северной Африки. 16 июня во Франции было сформировано новое правительство, которое возглавил 84-летний маршал Филипп Петэн (Philippe Petain). Он полагал, что для спасения страны необходимо как можно скорее прекратить войну, и потому уже 17 июня через испанского посла передал руководству Третьего рейха предложение о заключении перемирия. В итоге вечером 22 июня 1940 г. в Компьенском лесу в том же самом вагоне, в котором 11 ноября 1918 г. французский маршал Фош принял капитуляцию кайзеровской Германии, теперь уже французы подписали собственную капитуляцию, учтиво названную соглашением о перемирии между Францией и Германией.
Нельзя обойти и участие группы Ровеля в подготовке к вторжению в Данию и Норвегию под кодовым наименованием операция «Учения на Везере» («Wesertibung»). Когда в начале 1940 г. Гитлер решил захватить Норвегию, то неожиданно выяснилось, что Главное командование Вермахта не располагает свежими разведданными, необходимыми для планирования операции. Поскольку сроки планирования операции были крайне ограничены, действовать надо было быстро и решительно.
Оберст-лейтенант Ровель получил приказ немедленно провести аэрофотосъемку всего южного побережья Норвегии от Осло до Бергена, а также Тронхеймс-фьорда и порта Нарвик на севере страны. Особый интерес вызывали береговые укрепления и батареи в заливе Бохус и аэродромы вокруг Осло. Для выполнения полетов на большие расстояния группе предоставили FW-200C-1 «BS+AH». Его пилотом был Корнелиус Ноэль (Cornelius Noell), ставший в будущем одним из лучших летчиков разведывательной авиации Люфтваффе, а штурманом – небезызвестный Зигфрид Кнемейер.
Было решено взлетать с аэродрома Кенигсберг, в Восточной Пруссии. Казалось, что было бы гораздо ближе летать с аэродромов в Северной Германии, например, из того же Евера. Однако, летая оттуда, разведчик рисковал быть обнаруженным британскими боевыми кораблями, курсировавшими в Северном море. При вылете же из Кенигсберга «Фокке-Вульф» первую часть своего маршрута летел над нейтральными водами Балтийского моря и мог никем не замеченным постепенно набирать большую высоту. Для того же, чтобы сократить себе путь, немцы не стеснялись пролетать над нейтральной Швецией. Тут был еще один плюс, поскольку именно FW-200 из авиакомпании «Люфтганза» выполняли регулярные рейсы по маршруту Берлин – Мальме – Стокгольм – Осло – Копенгаген – Берлин, и можно было сойти за один из них.
Есть данные, что, помимо FW-200C-1 «BS+AH», разведывательные рейды в район Осло, Кристиансанна, Ставангера, Бергена и Тронхейма выполняли и другие самолеты AufM.Gr.Ob.d.L. В итоге к середине марта 1940 г. в распоряжении Главного командования Вермахта были подробные аэрофотоснимки всех стратегически важных районов Норвегии. Группа Ровеля в очередной раз доказала свою значимость.
9 апреля 1940 г. операция «Учения на Везере» началась, и после того как немецкие войска заняли Южную Норвегию, на аэродроме Сула, расположенном в 9 км юго-западнее Ставангера, было образовано авиационное командование «Ставангер» (Fliegerfuhrer Stavanger). В него, помимо других подразделений, также вошли и несколько самолетов из 1-й и 3-й эскадрилий Aufkl.Gr.Ob.d.L.
В течение последующих месяцев Не-111 из 3-й эскадрильи вылетали из Ставангера к побережью Северной Шотландии и Шетландским островам на поиск британских конвоев, направляющихся в Норвегию. Однако выяснилось, что привлечение экипажей из группы Ровеля, специализировавшихся на стратегической разведке и аэрофотосъемке, для решения тактических задач нецелесообразно. Оказалось, что они неспособны идентифицировать обнаруженные корабли. Так, однажды Рунке и Кнемейер, найдя подводную лодку, шедшую в надводном положении, так и не смогли определить, была ли она немецкой или британской. Затем Кнемейер говорил, что его «морской опыт» огранич ивался прогулками по озеру Ваннзее (wannsee) [62], в то время как Рунке – бывший армейский офицер – вообще ничего не знал о кораблях!
Еще в конце 30-х гг. Абвер установил предварительные контакты с т.н. «Ирландской республиканской армией» (Ireland Republican Army) – националистической нелегальной организацией, борющейся за присоединение Северной Ирландии, входящей в состав Великобритании, к Ирландскому свободному государству и полную независимость последнего. Причем это произошло в тюрьме города Мейдстон, где отбывали наказание несколько лидеров ИРА и немецкий лейтенант Гёртц, приговоренный за шпионаж к четырем годам заключения.
В феврале 1939 г. агент Абвера-I Оскар Пфаус (Oskar Pfaus) встретился с т.н. «Армейским Советом» ИРА. И потом осенью, уже после начала войны, при его помощи была налажена радиосвязь между немецкой разведкой и ИРА. В феврале 1940 г. подводная лодка U-37 корветен-капитана Вернера Хартманна (Werner Hartmann) доставила к западному побережью Ирландии, в заливе Донегол, очередного немецкого агента – Эрнста Вебера-Дроля (Ernst Weber-Drohl). Он имел задание оценить ситуацию в части сотрудничества с ИРА. Однако во время высадки он уронил свою рацию в воду и, как следствие, не смог установить связь со своим руководством. Затем в апреле Вебер-Дроль был арестован МИ5 и, быстро согласившись работать на англичан, стал двойным агентом.
Британская контрразведка вообще действовала очень энергично и эффективно. К началу 1940 г. почти все агенты абверовской сети на территории Великобритании, работавшей под руководством гауптмана Герберта Вихманна (Herbert Wichmann), находились под наблюдением англичан. Тридцать девять из них в свое время были арестованы и перевербованы. Один из самых ценных агентов – валлиец Альфред Оуэне (Alfred Owens), имевший в Абвере псевдоним «Джонни», с конца 30-х гг. фактически работал на МИ5. Англичане присвоили ему кодовое обозначение «Снег» и, используя его радиопередатчик, активно снабжали немцев дезинформацией.
Для того чтобы высаживать своих агентов как можно ближе к месту их назначения, Абвер-I использовал самолеты 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L. Ее возглавлял обер-лейтенант Карл-Эдмунд Гартенфельд, по праву считавшийся экспертом в этом деликатном деле. Он родился 27 июля 1899 г. в г. Ахен. Свою военную карьеру Гартенфельд начал во время Первой мировой войны, и, пройдя летную подготовку, он, как в свое время и Ровель, служил в авиации кайзеровского военно-морского флота. После капитуляции Германии он демобилизовался и в последующие годы работал в авиакомпании «Люфтганза». В 1936 г. Гартенфельд вступил в Люфтваффе и был включен в состав эскадрильи специального назначения, а затем в 1939 г. был назначен командиром вновь сформированной 2-й эскадрильи Aufkl.Gr. Ob. d.T.
Секретные вылеты по заброске агентов на территорию вражеских и нейтральных стран проходили в самых неблагоприятных для обычных полетов условиях – ночью и при сильной облачности. Высокая квалификация пилотов и штурманов эскадрильи Гартенфельда позволяла производить десантирование агентов обычно в радиусе не более восьми километров от намеченной точки высадки. Однако в некоторых случаях они все же довольно сильно ошибались.
В ночь на 6 мая 1940 г. самолет обер-лейтенанта Гартенфельда должен был доставить на территорию Ирландии, в район Дублина, очередного агента Абвера-Г Им был тот самый лейтенант Гёртц, который, отбыв наказание в английской тюрьме, вернулся в Германию и, как говорится, снова взялся за старое. Теперь он имел задание создать в Ирландии нелегальную организацию для саботажа и диверсий, подконтрольную Абверу и независимую от ненадежной ИРА, раздираемой внутренними противоречиями.
Немецкий штурман допустил ошибку в расчете курса, и самолет вышел к восточному побережью Ирландии приблизительно в 80 км севернее Дублина. Приняв видневшиеся слева огни порта Дандолк за огни ирландской столицы, Гартенфельд продолжил полет в глубь, как он полагал, нейтральной Ирландии. В результате Гёртц опустился на парашюте в графстве Арма, в Северной Ирландии, т.е. уже на территории Великобритании.
С большим трудом Гёртц все же смог добраться до Дублина, где встретился с тогдашним начальником штаба ИРА Стивеном Хейсом (Stephen Hayes). Но его миссия в Ирландии завершилась провалом. Выкачав из Гёртца все имевшиеся у него деньги, ИРА фактически сдала его официальным властям. В ноябре 1940 г. он был задержан и помещен в тюрьму, где должен был ожидать репатриации в Германию. Спустя несколько месяцев, опасаясь, что ирландские власти хотят передать его англичанам, Гёртц покончил жизнь самоубийством.
Тем временем в начале 1940 г. Абвер-II, ведавший организацией подрывной деятельности и саботажа, создал первое специальное подразделение для диверсионных и разведывательных операций в тылу противника. В целях сохранения секретности оно получило наименование «800-й учебный и строительный батальон специального назначения » (Гепг und Bau Bataillon zbV 800) [63] и располагалось в г. Бреслау (ныне г. Вроцлав, Польша). Парашютно-десантную подготовку личный состав батальона проходил на аэродроме Ораниенбург. Там базировалась эскадрилья Гартенфельда, персонал которой сначала выступал в качестве инструкторов, а позднее доставлял своих бывших курсантов к месту назначения.
День 28 мая 1940 г. не предвещал ничего необычного. На борт одномоторного самолета Junkers W.34, который пилотировал сам Гартенфельд, чтобы выполнить тренировочные прыжки, поднялась очередная группа агентов Абвера. Все шло нормально, пока не настала очередь прыгать лейтенанту Лоебнеру (Loebner). Видимо, от волнения тот слишком рано потянул за вытяжное кольцо, и купол парашюта зацепился за хвостовое оперение «Юнкерса». Ситуация сложилась критическая – обычная посадка на аэродроме грозила абверовцу тяжелейшими травмами или вообще смертью. Надо было что-то придумать, и Гартенфельд решил посадить самолет на воду. Он настолько аккуратно «притер» «Юнкере» к поверхности Тельтов-канала, проходящего через южную часть Берлина и соединяющего реки Хафель и Шпрее, что Лоебнер отделался лишь легким сотрясением мозга. Затем 25 июля обер-лейтенанта Гартенфельда за его решительные действия наградили медалью «За спасение» (Rettungsmedallie).
Абвер продолжал пытаться разыгрывать «ирландскую карту». Ирландия представлялась немцам прежде всего удобной «задней дверью» для заброски своих агентов в Великобританию.
В начале мая немецкая разведка организовала приезд в Германию из нейтральных тогда Соединенных Штатов двух известных ирландских диссидентов – Шона Расселла (Sean Russell), бывшего начальника штаба ИРА, и Фрэнка Райана (Frank Ryan). Немцы надеялись, что эта парочка сможет заставить ИРА играть более активную роль в части саботажа и диверсий на английской территории. Операция по их доставке в Ирландию получила кодовое наименование «Голубь» («Taube»). В начале августа Расселл и Райан поднялись на борт подводной лодки U-65 корветен-капитана Ханса-Геритта фон Штокхаузена (Hans-Geritt von Stockhausen), которая должна была высадить их на родном побережье. Однако операция провалилась, практически не начавшись. Во время морского перехода Расселл неожиданно умер от прободения язвы желудка, и подлодка с полпути вернулась обратно[64]
Затем в июне уже с самолета 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.r. над Ирландией на парашюте был сброшен новый агент – Вильгельм Преец (Wilhelm Preetz). Но и его миссия завершилась провалом, т.к. вскоре он был арестован.
В недрах спецслужб Третьего рейха порой рождались достаточно авантюрные планы относительно Ирландии. Одним из таких примеров была операция «Кэтлин» («Kathleen»). Немцы хорошо знали о том, что ирландское правительство серьезно опасалось того, что Великобритания может вторгнуться на их территорию, чтобы занять ПО и использовать важнейшие порты и аэродромы. Поэтому возникла идея – предложить ирландцам «помочь» защититься от возможной агрессии путем «мирной» высадки немецких войск в Ирландии. Предполагалось, что немецкие корабли с солдатами на борту выйдут из французских портов в Атлантику и затем подойдут к Ирландии с запада под видом судов под ирландскими флагами, идущих из США. В Ораниенбурге было даже сформировано 1-е специальное подразделение СС, члены которого якобы готовились к рейду на Суэцкий канал.
План операции «Кэтлин» представили рейхсминистру иностранных дел Иоахиму фон Риббентропу, который передал соответствующее предложение ирландскому премьер-министру Имону Дэ Валера (Eamonn De Valera). Правительство Ирландии первоначально проявило интерес к «благородной заботе» немцев, однако после длительного обсуждения 17 декабря 1940 г. все же дало отрицательный ответ. Причина отказа прежде всего крылась в том, что оно не в меньшей степени, чем британцев, опасалось и усиления ИРА, которое в случае высадки немецких войск было более чем вероятно.
После успешной кампании в Западной Европе в мае – июне 1940 г. и капитуляции Франции Гитлер надеялся, что Англия сама сделает предложение о мире, и пытался дать понять, что готов к переговорам и даже к компромиссу. Однако британский премьер-министр Черчилль не собирался прекращать войну. Тогда 16 июля фюрер подписал оперативную директиву №16, в которой говорилось о необходимости подготовки десантной операции с целью оккупации Англии. Одновременно был установлен и срок ее начала – середина сентября.
Главное командование Вермахта разработало план такой операции под кодовым наименованием «Морской лев» («Seelowe»). Предполагалось переправить через Ла-Манш двадцать пять дивизий Вермахта, которые, высадившись между Дувром и Портсмутом, начнут наступление на Лондон. Однако при этом немецкие стратеги столкнулись с нехваткой тактической разведывательной информации о силах и средствах, имевшихся в распоряжении англичан. Поэтому перед Абвером была поставлена задача восполнить ее недостаток в преддверии предстоящей высадки, что возможно было сделать лишь забрасыванием в Англию большого числа новых агентов. Операция немецкой разведки по их обучению и отправке под кодовым наименованием «Лена» («Lena») получила высший приоритет. На практике это означало, что подготовка агентов велась ускоренно, на самом элементарном уровне. Например, многие из них, набранные из граждан оккупированных Третьим рейхом стран, даже плохо говорили по-английски. Однако в Абвере не придавали этому большого значения, поскольку справедливо полагали, что «время жизни» таких агентов перед началом вторжения будет недолгим.
Специалисты немецкой разведки оказались правы, причем они сами и не предполагали насколько. Неудачи преследовали операцию «Лена» с самого начала. 3 сентября несколько человек были выброшены на парашютах с самолета 2-й эскадрильи AufM.Gr.Ob.d.L., и почти одновременно с ними на побережье Кента с рыбацкого катера высадилась еще одна группа из четырех агентов-голландцев. Не прошло и 36 часов, как все они были арестованы англичанами, и затем в декабре трое голландцев, отказавшихся сотрудничать с МИ5, были казнены как диверсанты.
Поздним вечером 5 сентября 1940 г. с французского аэродрома Шартр взлетел Не-111 из эскадрильи Гартенфельда. На его борту находился агент №3719 – Гёста Кароли (Goesta Caroli), имевший при себе шведский паспорт, британское удостоверение личности и немецкую радиостанцию. Он приземлился на парашюте западнее г. Нортгемтон. Уже три дня спустя Кароли был задержан и согласился работать на англичан. Он получил в МИ5 псевдоним «Лето» и до конца года исправно передавал в Абвер «информацию», которую получал от англичан. Потом Кароли попытался бежать с конспиративной квартиры, где его содержали, но был снова пойман, и время, остававшееся до конца войны, провел уже в тюрьме.
Ночью 19 сентября с «Хейнкеля», который пилотировал гауптман Гартенфельд, десантировался агент №3725 – Вульф Шмидт (Wulf Schmidt). Он приземлился около поселка Виллингхэм, расположенного в 13 км северо-западнее Кембриджа. Его арестовали в течение первых же суток, и он также быстро согласился сотрудничать с англичанами, которые дали ему псевдоним «Тейт» («Tate»). Благодаря «помощи» МИ5 Шмидт считался в Абвере одним из самых ценных агентов на территории Великобритании. При этом его заслуги оценили обе стороны: одна наградила его Железным Крестом, а другая после войны предоставила ему британское гражданство.
Ночью 30 сентября гидросамолет Не-115, вероятно, из состава 906-й авиагруппы берегового базирования ( Kii.Fl.Gr .906), вылетевший с норвежской авиабазы Сула, доставил к побережью Северной Шотландии трех агентов: двух мужчин и одну женщину. На резиновой шлюпке они достигли берега недалеко от города Банф. Высадка прошла незаметно, но, несмотря на это, вся группа вскоре была поймана. Возможно, это произошло потому, что женщина – Вера де Витте (Vera de Witte) – уже фактически была двойным агентом, работавшим на МИ5. Два других агента – Теодор Дрюке (Theodore Druecke) и швейцарец Вернер Ваелти (Werner Waelti), отказались сотрудничать с контрразведкой и затем в 1941 г. были казнены по приговору британского военного суда.
25 октября на побережье залива Мори-Ферт, около города Нэрн, опять с Не-115 была высажена еще одна группа из трех агентов Абвера. На этот раз в нее входили немец Отто Йоост (Otto Joost) и два норвежца – Гуннар Эдвардссен (Gunnar Edvardssen) и Легвальд Лунд (Legwald Lund). Их миссия, как и в предыдущем случае, тоже завершилась скорым провалом.
Истории абверовских агентов, доставлявшихся на территорию Великобритании по морю и воздуху, отличались друг от друга лишь датами и незначительными деталями. Согласно британским данным, все они были выявлены и арестованы. Некоторых приговорили к смертной казни, других – к тюремному заключению, но большую часть использовали в качестве двойных агентов. Однако есть факты, говорящие о том, что нескольким агентам все же удалось ускользнуть от бдительного ока контрразведки.
Так, в конце октября около городка Амерсхэм, приблизительно в 20 км северо-западнее Лондона, с самолета 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L. был высажен голландец Ян Виллен тер Баак (Jan Willen ter Baak). Его парашют был найден англичанами лишь 3 ноября, но самого агента обнаружить не смогли. Он регулярно выходил на радиосвязь с подгруппой «Гамбург» из Абвера-I, отвечавшей за разведку на территории Англии. Однако затем 1 апреля 1941 г. Виллен тер Баака обнаружили в одном из бомбоубежищ Кембриджа, убитым выстрелом в голову. По официальной версии, он покончил жизнь самоубийством, но сейчас можно утверждать, что это было не так. Голландец был двойным агентом, но работавшим не на британскую МИ5, а на советскую разведку, и одна из сторон просто рассчиталась с ним за предательство.
В ночь на 15 ноября над Южной Англией появился Do-217 из авиагруппы Ровеля. На борту, помимо экипажа – обер-лейтенанта Кнемейера и лейтенанта Рунке, – находились два агента Абвера, а также гауптман Гартенфельд, который должен был проконтролировать их выброску. О заданиях агентов ничего неизвестно, но на их особую важность указывали два обстоятельства. Во-первых, в самолете имелся «лишний» пассажир – командир 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L., что было очень необычно. Во-вторых, для их выброски, вероятно, не случайно была выбрана ночь, когда бомбардировщики Люфтваффе совершили знаменитый массированный налет на Ковентри[65], и англичане не могли проследить за отдельным самолетом.
Зигфрид Кнемейер потом вспоминал: «Все вокруг над Южной Англией было освещено прожекторами, ищущими наши бомбардировщики. Около Бристоля мы столкнулись с мощным зенитным огнем и в течение долгого времени были в прожекторах». Однако «Дорнье» благополучно избежал попаданий и доставил одного агента, который, по словам Кнемейера, был норвежцем, к Бирмингему, а второго – студента из Южной Африки – в район плато Дартмур. По настоящее время нет никаких данных, что англичане смогли обнаружить их.
Тем временем операция «Морской лев», назначенная на середину сентября, так и не началась. Еще 13 сентября Гитлер, учитывая общий ход воздушного наступления на Англию, которое вели Люфтваффе, распорядился отложить ее на конец месяца. Затем в октябре стало окончательно ясно, что Геринг не сможет сдержать своего хвастливого обещания уничтожить английскую авиацию и обеспечить полное господство Люфтваффе в воздухе над Ла-Маншем и Южной Англией. В дальнейшем дата начала операции переносилась еще несколько раз, пока 9 января 1941 г. Гитлер окончательно не отдал приказ отменить все приготовления к ней.
При этом надо отметить, что уже с середины октября подготовка к операции «Морской лев» фактически была лишь ширмой и прикрытием для другой, давно задуманной Гитлером операции. Это была операция «Фритц» («Fritz»), которая вскоре получила новое наименование – «Барбаросса» и под этим именем вошла в историю. Это был план нападения на Советский Союз…
Постепенно и Абвер свернул свою операцию по массированной заброске агентов на территорию Англии. Этому в немалой степени способствовала усилившаяся активность ночных истребителей RAF. Полеты на малых и средних высотах над Ла-Маншем и Северным морем стали чрезвычайно рискованными. В итоге за первую половину 1941 г. в Англии на парашютах были высажены всего два агента: 31 января – Йозеф Якобе (Josef Jakobs) и 14 мая – Карл Рихард Рихтер (Karl Richard Richter). Они также были арестованы, отказались сотрудничать с МИ5 и позднее в том же году были казнены.