Глава 2. Карл Маркс, Ты был прав!
Знаешь, читатель, если бы 21 августа 1991 года нашим соотечественникам показали, какая участь ждет их лично и их детушек в следующее десятилетие, то к баррикадам у Белого дома сбежалось бы несколько тысяч москвичей. Ох и отметелили бы они защитников демократии! Может статься, разметали бы и баррикады и Ельцина бы выволокли прямо по ступенькам большого здания…
К чему я это? Да вот вспомнилось, как ликовали толпы народа на Западе, когда в 1989-м рушилась Берлинская стена. Как кричали! Едва лужи под себя от восторга не пускали! Но если бы они знали, что ждет их в результате этого «стеноломания», то, боюсь, толпы могли кинуться эту стену наращивать и укреплять до размеров Великой Китайской.
А все потому, что приходит новая Жестокая эпоха.
Как это ни парадоксально, но для понимания нынешнего времени нужно читать Карла Маркса. Бородатый пророк коммунизма оказался прав.
Во второй половине XX века Маркс заявил: развитие капитализма ведет к падению реальной зарплаты наемных работников. В конце концов, учил бородатый Мавр, капитал будет платить трудящимся ровно столько, чтобы не помереть с голоду и произвести на свет потомство. В то же время сами капиталисты уменьшатся в числе, став кастой сверхбогачей, и от остального народа их отделит пропасть.
В XX веке над этими пророчествами Маркса смеялись. И действительно, прошлое столетие, казалось, год за годом опровергало Маркса. Благосостояние западных рабочих действительно росло, особенно во второй половине столетия. Учение Маркса стали считать бреднями. Западный капитализм стал смахивать на заботливого старого дядюшку.
Но люди, зубоскаля по сему поводу, не задумывались: а почему так происходит? И лишь очень немногие видели истинную причину этого Золотого века западных рабочих. 1917-й и революция в России – вот что насмерть перепугало капитал. Нужно было противостоять Советам, нужно было доказать, что капитализм способен дать работникам лучшую жизнь. А тут еще СССР стал поистине отдельной планетой, со своей самодостаточной экономикой, со своей отдельной денежной системой. Лежал себе огромный Красный Медведь на одной шестой части планетарной суши, обнимая лапами земную ось, и громадное тело его разрывало мировое пространство, делая глобализацию неполной. Именно поэтому западногерманский рабочий получал за свой труд 45 марок в час. Именно поэтому существование Советского Союза вызвало к жизни немыслимое для времен Маркса явление – многомиллионный средний класс, превратившийся в большинство на Западе.
Но вот СССР не стало, и на мировом рынке появились орды новых нищих, согласных на любую работу. И тогда западный капитализм сбросил маску доброго дядюшки, из-под которой выглянула жестокая и зубастая морда акулы. И оказалось вдруг, что «звериный оскал империализма»– отнюдь не выдумка советской пропаганды.
Начался новый этап истории, при котором средний класс на Западе стал гибнуть, в основном опускаясь ниже по социальной лестнице. Заработки стали падать, безработица– свирепствовать. И очень скоро выяснилось, что это отнюдь не временное явление. Что мир возвращается к Марксову сценарию: расколу общества на маленькую клику сверхбогатых, на подавляющее большинство нищих и на небольшое число нового среднего класса.
Некоторые интеллектуалы вдруг вспомнили, что общество, в котором каждый имеет право голоса, где люди считают государство обязанным заботиться о благосостоянии граждан, – это всего лишь маленький эпизод в истории капиталистического мира. Что на протяжении большей части эпохи капитализма богатые жестоко эксплуатировали бедных, и эти бедные были предоставлены только самим себе.
«Эпизодическая вспышка на экране истории экономики» – так охарактеризовал пору государства всеобщего благоденствия футуролог Джон Несбитт.
Теперь западным капиталистам незачем заигрывать со своими работниками. Теперь им нечего бояться того, что трудящиеся Запада выйдут на демонстрации под красными флагами, требуя сделать так, как в Советской России, – за исчезновением последней.
Нагляднее всего нынешние процессы ожесточения порядков проявляются в Европе. Именно в ней элементы социализма были сильнее всего. Немцы катались как сыр в масле. В Швеции бизнес платил громадные налоги, чтобы обеспечить народу бесплатное образование и медицинское обслуживание. Но вдруг капитал решил с этим покончить.
Зачем, в самом деле, держать предприятия в Европе, где рабочие так дороги и капризны? Ведь теперь можно основать заводы и фабрики там, где рабочие согласны вкалывать за гроши, не требуя никаких социальных гарантий, соглашаясь получать в месяц столько же, сколько европейский рабочий получает за день. Можно перенести производство в Китай, в Малайзию, в земли бывшего соцлагеря. Прибыли от этого только вырастут, зато высокие европейские налоги платить уже не придется. Ибо что остается в Европе? Всего лишь головные конторы корпораций, а уж они-то смогут замаскировать прибыли сотнями разных ухищрений. Если же государство станет качать права, то и конторы можно перенести в более сговорчивые страны, где налог на прибыль мал или вовсе отсутствует. А можно вообще обойтись без налогов, если разместить свой офис на собственном гигантском корабле. И отнюдь не случайно то, что проекты создания гигантских кораблей-офисов особенно активно стали рождаться как раз после падения СССР.
Промышленность стремительно побежала прочь из Европы. Китайцы принялись деловито разбирать металлургические заводы в Германии и перевозить их к себе домой. Остатки промышленности в Старом Свете превращаются скорее в сборочные производства: все части и комплектующие производятся в бедных странах, странах-батраках. А то и в южных штатах Америки – в США вообще налоги меньше. Европейские капиталисты открыто издеваются над своими государствами. Ах, вы требуете от нас, чтобы рабочий получал не меньше трех тысяч евро в месяц? Мы эту норму соблюдем. Только рабочих у нас теперь будет в десять раз меньше. И для этого мы уволим со своих заводов миллионы…
Европейские товары стали терять рынок. Они слишком дороги, и потребитель намного охотнее покупает сапоги, кошельки и брюки известных европейских марок, но сделанные где-нибудь в Азии.
Знаете, к чему это привело? Когда товары (в широком смысле сего слова) делались в самих западных странах, то деньги от их продажи доставались самому широкому кругу людей. То есть не только капиталистам – владельцам фирм, но и рабочим, инженерам, членам их семей. Как правило, были еще и западные предприятия – поставщики комплектующих, – и там люди получали честно заработанное. Но когда производство перенесли в «глобальный Китай», то денежки от сбыта изделий (и услуг тоже) стали доставаться только узкой группе господ. То есть хозяевам и акционерам, а также разработчикам изделий, дизайнерам (или модельерам), хозяевам торговой марки-бренда. Остальные белые западники притока денег лишились. Ведь они перестали быть инженерами и рабочими. Они стали хороши лишь как богатые покупатели-потребители тех товаров и услуг, что делают такие недорогие и трудолюбивые азиаты. Вот только один вопрос: а где им денежки зарабатывать? Друг другу услуги оказывать– не выход. Продавать деньги на мировом рынке? Ну, так все банкирами и спекулянтами быть не могут.
Вот и начался процесс расслоения когда-то таких уютных обществ западного капитализма. Богатые стали богатеть еще быстрее, а основная-то масса стала терять былое благосостояние. Оно, конечно, имело «запас высоты» для падения, и современный европеец все еще живет так, что жителям обломков СССР лишь облизываться остается, – но реальный уровень жизни стал или стагнировать, или медленно, но верно падать. Конечно, хозяева стран Запада пытались хитрить. Например, начав выдавать своим гражданам потребительские кредиты, скрывая тем самым отсутствие роста зарплат. Или, скажем, увеличивая всякие социальные пособия и пенсии за счет того, что государства принялись наращивать свои долги. Но хватило сего ненадолго – на каких-то 20 лет. Домашние хозяйства потонули в долгах, а потом из-за кредитов на покупку недвижимости начался острый кризис 2008 года в Америке, а потом и во всем мире. Резервы оказались исчерпанными.
С тех пор США и ЕС стремятся вернуть к себе промышленность. Да вот беда: производительность труда с 1980 года на современных предприятиях выросла в 5–6 раз. И столько же белых работников, сколько было нужно во времена летней Олимпиады в Москве, более не надобно. Как ни крути, проблема возвращением индустрии все же не решается.
И вот на наших глазах погиб «шведский социализм», мечта советских идиотов, интеллигентов и Горбачева. И вот в Европе нарастает безработица, а число рабочих мест сокращается. И вот теперь европейцы согласны ради сохранения работы на то, что им урежут и заработок, и социальные гарантии. В нашумевшей книге Ганса Петера Мартина и Харальда Шуманна «Западня глобализации: атака на процветание и демократию» (русское издание – «Альпина», Москва, 2001 г.) эти процессы показаны во всей красе. В Германии социальное государство терпит полный крах.
Уход производства из старой Европы в другие страны – и вправду только полбеды. Другой напастью для изнеженных западников стал технический прогресс. Хотя он и не носит революционного характера, все равно он очень повысил производительность труда. И не только фабричного. Прогресс Интернета, информационных технологий и мультимедиа, электронных денег и банкоматов привел к массовому сокращению рабочих мест в банках и управленческих конторах корпораций, в страховом бизнесе и торговле. Уже не нужно столько «белых воротничков» в туристическом бизнесе и авиакомпаниях.
В начале семидесятых годов журнал «Техника– молодежи» опубликовал комикс знаменитого карикатуриста коммуниста Херлуфа Бидструпа. Одержимый изобретатель придумывает автомат для производства обуви. Он предлагает чудо-машину лысому толстосуму с сигарой, и тот ставит роботизированную технику у себя на заводе, выкидывая за ворота рабочих. И вот мы видим витрины магазинов, уставленные самой разнообразной обувью, но по улице ходят босые люди. Они – безработные…
Тридцать лет назад, глядя на этот комикс, мы ухмылялись. Жизнь шла явно не по Бидструпу, хотя производство на Западе действительно автоматизировалось. Но теперь все оборачивается именно так, как в том старом комиксе. Воспетое Тоффлером в «Метаморфозах власти» (1990 г.) мелкое компьютеризованное производство, которое может молниеносно выбрасывать на рынок партии товаров на любой вкус, делает ненужными миллионы рабочих рук. Но Тоффлер еще думал, будто такое производство останется только в Европе и США. Он ошибался: оно тоже побежало в «узкоглазые» страны.
Внезапно оказалось, что Европе не нужны триста миллионов населения, что для насыщения рынка всеми благами нужно не больше 20 процентов ныне живущих европейцев. А остальные, получается, шлак, балласт, лишняя биомасса, содержать которую слишком уж накладно.
Конкуренция дешевой рабочей силы из незападных стран и технологический прогресс уничтожают Европу. «…Мартин Бангеманн, отвечающий в комиссии Европейского союза за экономику, полагает, что при сохранении заработков на высоком уровне у массового производства в Западной Европе нет будущего: «Китай и Вьетнам уже наготове как конкуренты, чьи расходы по зарплате низки настолько, что превзойти их в этом отношении вряд ли возможно». А газета менеджеров «Уолл стрит джорнэл» отмечает, что «конкуренция в жестокой глобальной экономике создает глобальный рынок труда. Надежных рабочих мест больше нет»…
…Премьер-министр земли Саксония… обнаружил аж «целую гору эгоистических интересов», которую надо «взорвать». Вот эти интересы: выплата зарплаты по больничным, денежные пособия на детей, защита от необоснованного увольнения, пособия по безработице, предоставление работы государством, пятидневная рабочая неделя, ежегодный тридцатидневный отпуск и многое другое, что издавна входит в социальную составляющую рыночной экономики Германии… В свете глобальной конкуренции социальные достижения превратились в эгоистические интересы», – пишут Мартин и Шуманн.
Те же самые процессы, читатель, идут и в Соединенных Штатах. Уже невооруженным глазом видно, как с 1973 года падает реальная зарплата среднего класса, а гарантированная занятость сменяется системой найма по краткосрочным контрактам. Фактически возрождается система труда поденщиков. Компании сокращают свои производственные подразделения, нанимая для выполнения тех же работ мелкие фирмы со стороны, и в этих мелких фирмах царит самый дикий капитализм с потогонной системой, где работникам платят мало, но дрючат их по полной программе.
Опасная болезнь США – разложение и расслоение собственной нации. Да такое, которое грозит покончить с привычной нам американской демократией.
С начала 1950-х и аж до 1973 года янки растили свой средний класс и все время уменьшали разницу в доходах между ним и богатой верхушкой страны. А затем сей процесс развернулся в обратную сторону.
Если вы думаете, что обнищание образованных людей – только россиянская черта, вы ошибаетесь. Мы все хорошо знаем и о другом россиянском феномене: когда богачи, глубоко презирая честных людей, начинают создавать «новый феодализм». То есть селиться в особых поселках за высокими заборами, под охраной наемных головорезов-«секьюрити», заводить свои частные полицию, школы, детские сады, клиники. Но, оказывается, то же самое происходит и в США.
Обнищание среднего класса в США объясняется все той же глобализацией: у американских инженеров, фирменных управляющих, врачей и квалифицированных рабочих появились обученные конкуренты в азиатско-тропических странах, которые, будучи тренированы ничем не хуже американских специалистов, при сем согласны получать гораздо меньшие зарплаты. И по неумолимому закону мирового рынка американские заработки стали падать.
Профессор Туроу в книге «Будущее капитализма», вышедшей в 1997 году, приводит интересные данные. Оказывается, с 1973 по 1993 год средний заработок полноценно работающих (черных и белых) мужчин в США упал с 34 тысяч долларов в год до 30,4 тысячи. Хотя за это время ВВП США увеличился на 29 процентов! Если же брать белых мужчин, то их заработки за 20 лет упали на 14 процентов. Но особенно пострадали белые мужики в возрасте 45–54 лет, имеющие высшее образование на уровне колледжа: их зарплаты рухнули вниз почти на треть. Но и тем, кому 25–34 года, тоже несладко: у них доходы уменьшились на четверть.
А куда же тогда делись прибавка ВВП, рост экономики? Оказывается, они ушли высшим 10 процентам населения. Богатые стали богаче, а бедные – беднее.
Глобализация, которая привела к закрытию многих промышленных предприятий в США (в станкостроении, судостроении, автопроме и сталелитейной индустрии), выплеснула в ряды безработных или на более низкооплачиваемые места в сфере услуг миллионы белых рабочих средней квалификации, которые еще в 1950-1960-е годы блаженствовали. Штаты стали люмпенизироваться. Самым ярким примером Туроу считает бездомных, чья армия стала расти с конца 1970-х, достигнув 600 тысяч в США и 600–800 тысяч, например, во Франции.
Другой вид американских люмпенов (5,8 миллиона душ еще в 1997-м) – это мужики трудоспособного возраста, которые в прошлом потеряли работу, не обучаются, не имеют права на пенсию по старости и живут без всякого видимого источника средств на существование. Они не голосуют на выборах, не обращаются в полицию, не всегда посылают своих детей в школу. И даже телефона у таких особей, как правило, нет. Этих людей называют «Третьим миром» в недрах США, сравнивая с босяками из жалких африканских стран. Скоро этот «внутренний Третий мир» вберет в себя десятки миллионов американцев.
Начала развиваться «культура трущоб»– появление массы необразованных, не обученных никакому ремеслу стад городской молодежи. Воспитанное телевизором, агрессивное и склонное к насилию, это стадо двуногих недочеловеков обильно питает преступность, страдает наркоманией и хочет жить хорошо, но зарабатывать не может.
Вы думаете, сейчас обстановка лучше? Приведем данные из журнала «Эксперт» по состоянию на август 2011 года:
«…По данным исследования, проведенного в Массачусетском технологическом институте и Федеральной резервной системе, с 1970-х годов доходы руководителей корпораций с учетом инфляции выросли в четыре раза, тогда как заработки 90 % американцев не изменились. В 1970 году зарплата руководителя корпорации в 28 раз превышала зарплату рядового сотрудника, а к 2005 году это соотношение выросло до 158 раз. В исторической перспективе США вернулись к ситуации 1920-х годов. По данным Бюро переписи населения, в 1929 году при президенте-республиканце Герберте Гувере коэффициент Джини (соотношение доходов 10 % самых бедных и 10 % самых богатых) составлял 45. Сегодня же он составляет 46,8…»
Так что, читая Туроу 1997 года, вы читаете и о нынешней Америке. А он тогда писал, что в чистой стоимости имущества доля верхней половины процента населения поднялась с 1983 по 1989 год с 26 до 31 %. К началу 90-х доля богатства, принадлежащего верхнему 1 %, удвоилась по сравнению с серединой 70-х и превысила 40 %, по сути, вернувшись к концу 1920-х. К эпохе до введения прогрессивного налога на личные доходы. Немудрено, что наши «реформаторы» с визгом кинулись копировать эту систему. Грабь это быдло и обогащайся! Вишь, старшие братья на Западе так делают. Мы – всё, а наемные работники – низшая раса!
Давайте возьмем реалии 2000 года – времени завершения «экономически успешного» правления демократа Клинтона (1992–2000). Давно говорил: чтобы изучить реалии США, лучше читать не ослов-экономистов, а американские детективы. Там – масса попутных деталей. Итак…
«…Для чего боссам Нового Мирового Порядка нужны хлопоты с вооруженным захватом (США. – М. К.)? Люди и так убиваются на двух-трех работах, чтобы концы с концами свести. Средний американец каждый год отдает свой доход за четыре с половиной месяца на уплату федеральных подоходных налогов, после чего с него сдирают налог с оборота, поимущественный налог, дополнительные налоги, акцизы, не говоря обо всех скрытых поборах, заложенных в повседневные цены под видом комиссионных, бесконечных приказов Управления по регулированию цен и прочих зубастых правительственных учреждений. В конечном счете граждане отдают бюрократии семьдесят процентов заработка…»
Это написал Ф. Пол Уилсон. В книге «Заговорщики» (Conspiracies), 2000 г.
Уже в начале 2000-го специалисты американского Института изучения экономической политики имени Томаса Роу заявили, что за последнее десятилетие бедные в США становились все беднее, а богатые– все богаче. Оказывается, доходы 10 процентов самых бедных семей выросли только на 110 долларов, достигнув 12 900 долларов в год, тогда как прибытки 10 «верхних» возросли на 17 870 долларов – до 137 480 долларов в год.
Болван-обыватель судит по внешнему эффекту. Ну как же! Американцы жили богато. Покупали авто и дома, ходили шопинговать в супермаркеты-моллы, где и сейчас – куча всяких вещей.
Но мы – нетупицы-обыватели. Мы прекрасно знаем, что внешнее изобилие в тех же США достигнуто за счет двух факторов.
Первый – массу дешевых товаров стал поставлять Китай. Но при этом создался побочный эффект: Китай отобрал у США десятки миллионов рабочих мест из-за американской деиндустриализации. А «постиндустриальное стадо» работников стало зарабатывать куда меньше, чем американские работники 70-х.
Второй фактор– чтобы потреблять, американцы стали залезать в долги, брать кредиты. В отличие от прежних времен, как верно заметил Дмитрий Тратас, рядовой человек на Западе не может купить себе дом или квартиру на свои сбережения. А я добавлю: ушли те времена, когда в 1930-1970-е наемный работник мог скопить средства на открытие собственного бизнеса.
Лишившись хороших заработков, американцы стали брать все в кредит. И это привело неолиберальную экономику к долговой катастрофе нынешних дней. Рухнула ипотека, дававшая иллюзию высокого уровня жизни. А теперь и потребительские кредиты не берут: нужно отдавать кучу старых долгов, тратя заработанное на возврат займов, а не на новые товары. И США летят в задницу – розничная торговля стагнирует. Самое же страшное – в долгах утонули не только домохозяйства, но и государства Большой Семерки.
Что дальше? Тенденция отнюдь не переломилась, как пишет австралийский футуролог Ричард Уотсон в «Истории следующих пятидесяти лет» (2009 г.), «молодые люди с довольно высоким заработком не смогут позволить себе тот уровень жизни, который отличал их родителей, из-за увеличения рабочего дня, очень высоких цен на недвижимость и резкого сокращения личного пространства. То, что было бесплатным для предшествующих поколений (свежий воздух, общественные парки, общественные пляжи, библиотеки, дороги и т. п.), для них будет стоить приличных денег…»
Он же: «Средний класс в большинстве развитых стран со временем исчезнет, и его представители разойдутся к двум противоположным полюсам: одни поднимутся вверх, войдя в новую мировую управленческую элиту; другие опустятся вниз, присоединившись к новому порабощенному (или не рабочему) классу…» Этот процесс будет подстегнут расслоением образования: с разделением его на качественное частное и скверное общественное образуется как новая элита, так и новый пролетариат, причем каждая из этих групп «будет жить, получать образование и зарабатывать деньги в совершенно разных сферах».
Ну, и где же тут фантастические успехи радикальных рыночных реформ на Западе? Ась? В заднице они. Народ реально беднеет и расслаивается.
Одновременно идет обособление богатых. «Богатые будут оплачивать из своих все более высоких доходов охраняющую их безопасность частную стражу, тогда как средний класс должен будет довольствоваться опасными улицами, плохими школами, неубранным мусором и ухудшающимся транспортом…» «В наши дни сообщества, обнесенные стенами с запертыми воротами и охраняемые частной полицией, опять стали расти. Если считать многоквартирные дома с частной охраной, то теперь 28 миллионов американцев живут в таких сообществах, и число это, как ожидают, удвоится в ближайшее десятилетие… В Калифорнии есть сообщество со стеной, крепостным рвом, подъемным мостом и устройством «боллард», которое выстреливает трехфутовый металлический цилиндр в днище машины, которую не захотят пропустить. Само слово «боллард» происходит из Темных веков. И хотя это крайний случай, но есть тридцать тысяч сообществ, где индивиды, как в Средние века, отделяют себя от внешнего мира стенами, и охраной…
…Очень скоро оказывается, что эти обнесенные стенами и охраняемые сообщества начинают требовать скидок со своих налогов, так как они не пользуются местными службами, и устраивают налоговые мятежи, требуя сокращения их местных налогов – чем лишают других граждан общественных служб, сохраняя свои хорошо обеспеченные, частные…»
Так пишет Туроу, сравнивая эти процессы с распадом Римской империи, где власть «приватизировалась», а города приходили в упадок.
Получается, что тридцать лет «элита» Запада только тем и занималась, что уничтожала средний класс. Да-да! Средний класс Запада, так заботливо создававшийся в «славное тридцатилетие» 1945–1975 годов. Ибо что есть западный средний класс, в лучшие годы занимавший до 70 % населения некогда развитых стран? Это совсем не только владельцы магазинчиков и вообще представители малого и среднего бизнеса. Нет, это высокооплачиваемые госслужащие, врачи, преподаватели вузов и школ, офицеры, инженеры, квалифицированные рабочие. Средний класс Запада был создан практически на 80 % благодаря государству, которое заставляло капиталистов платить большие зарплаты и социальные отчисления, которое перераспределяло деньги от богачей ко всем остальным, которое на бюджетные деньги проводило многочисленные программы – научные, образовательные, экологические, инфраструктурные, – что создавали миллионы хороших рабочих мест с приличными ставками. Наконец, существование на Западе высокоразвитой и многоотраслевой промышленности позволяло финансировать все это, давая работу тьме-тьмущей людей.
Как только государство стало сбрасывать налоги на богатых, как только оно повело себя не как государство, а как частная корпорация, и принялось закрывать заводы и фабрики у себя дома, перенося их в Китай, так стал исчезать и средний класс. Весь капиталистический эксперимент был нацелен на то, чтобы покончить со средним классом, слишком много о себе возомнившем в 1970-е.
Отсюда – и весьма зримая перспектива краха американского демократического государства, его принципа «один человек– один голос». Глобализация снова выдвигает на повестку дня принцип «выживает лишь сильнейший». Если ты не богат – ты не человек. А это значит, что богатые, обладая реальной властью, произведут ба-альшие перемены в американских политических порядках…
Да и сами богачи на Западе стали меняться. Особенно ярко оное видно в Америке. О чем мы? Раньше богатые были действительно хозяевами своих заводов-фабрик. Или единоличными, либо семейными, либо акционерами-пайщиками. Но они реально болели за свое дело. Если люди делали, скажем, самолеты, то они посвящали себя авиастроению. Им показалось бы дичью стремление не спасать компанию, если у нее падали показатели, а продать ее к чертовой маме и купить, например, акции компьютерной фирмы. Хозяева зорко следили за наемными управляющими – президентами и вице-президентами. Сами же хозяева входили в советы директоров.
А теперь такая частная собственность… исчезла. Акционеры превратились в держателей акций, жаждущих наживаться на росте их курса. Держателю все равно, какие акции он купил – «Кока-Колы» или компании по переработке фекалий. Главное – чтобы курс их рос. Держатели постоянно продают «частички собственности» (паи) компаний. Они не вникают в то, как идет производство в фирмах, совладельцами коих они вроде бы выступают. С другой стороны, возникли крупные безликие, бюрократизированные «инвесторы»– всякие там пенсионные фонды, паевые, по управлению сбережениями и т. д. Им тоже начхать на то, что делают компании, акции коих они покупают и продают. Главное– росли бы их котировки и дивиденды выплачивались. И если бы, например, акции продавали какие-нибудь наркокартели или африканские рабовладельцы, и были бы они растущими и обильными по выплатам – то и их бы покупали. Такова суть позднего, финансового капитализма. В управление собственно предприятиями все эти глупые держатели и «институциональные инвесторы» не влезают.
Это привело к тому, что вся власть и контроль над огромными финансовыми потоками попали в руки тех, кто еще вчера выступал в роли наемных управляющих– президентов и вице-президентов. В руки тех, кто должен быть под контролем частных собственников. А они-то и исчезли! И вот бывшие наемные «экономы» стали устанавливать себе запредельные зарплаты и бонусы, принялись воровать и творить махинации с бухгалтерским учетом ради того, чтобы росли котировки акций. Родился, в общем, криминальный по сути класс новых богатых, так непохожих на классических капиталистов. Более того, они стали поедать те средства, что шли на выплату дивидендов. Об этом с горечью писал старейший финансист Джереми Богл в «Битве за душу капитализма». Он-то считает: душа капитализма погибла. Новые хозяева (формально – совсем не хозяева) стали и воровать, и давать-брать взятки.
Но зато у них– огромное самомнение. Они считают себя пупами Земли и на прочих смотрят как на быдло-стадо.
Наконец, добавим к списку еще несколько опасных болезней Америки. Например, перспективу того, что число белых граждан США станет меньше числа негров, азиатов и латиносов. Что означает преобладание плохо образованных, бедных, пораженных преступностью и наркоманией этносов– смотри расовый бунт в Лос-Анджелесе 1992 года, когда на подавление негров, грабивших магазины, пришлось бросить армейские части с боевыми вертолетами.
Есть проблема распада семьи и падения рождаемости. Туроу пишет, что глобализированный капитализм в США делает невыгодным ни деторождение, ни совместную жизнь. (Наводнение Западной Европы неграми, арабами и турками в 2030-х годах – опасность уже всем очевидная.)
Есть проблема повальной наркотизации населения США, проблема ужасающе низкого уровня школьного образования и превращения американских общедоступных школ в сборища юной шпаны…
Как говорится, лыко в строку. В газете «Дуэль» (№ 5 за 2000 г.) я наткнулся на перепечатку статьи из швейцарской газеты «Матэн». Некий Бернар Раппа пишет, что США в XXI веке могут прийти в упадок. «Поглотив XX век, сцапает ли Америка и XXI? На первый взгляд, нет причин в этом сомневаться…», но… усилившись благодаря революции в Интернете, укрепившись с расчленением СССР, получая «подпитку» благодаря «быкам Уолл-стрит» (финансовым спекулянтам с Нью-Йоркской фондовой биржи), «американское опьянение, судя по всему, не имеет границ». Хотя янки имеют преимущества в экономическом, технологическом и дипломатическом плане и еще в поп-культуре да в кулинарии быстрого питания («Макдональдсы»). Теперь янки пытаются «конвертировать весь мир в глобализацию», глубоко уверенные в своей победе в борьбе за рынки будущего.
Однако швейцарец предупреждает: тотальной американской победы в XXI веке может и не быть. Возможна настоящая битва между западным и восточным берегами Атлантики. Разъедаемые гангреной насилия, разрушением социальной сети и пропастью, растущей между богачами и «списанными со счетов» людьми, США могут быть вовлечены в спираль упадка с удивительной быстротой. XX век показал, что европейцы могут постоять за себя. Например, в области биотехнологий американские корпорации полагали, что смогут навязать миру свои генетически модифицированные семена без всяких споров. Однако европейцы вынудили их отступить. Да и во время сессии ВТО (Всемирной торговой организации) в Сиэтле в ноябре 1999 года, когда США пытались навязать глобальную экономику всему миру, были мощные демонстрации протеста. Все это говорит, по мнению Раппы, о трещинах в могуществе Америки, которое уже достигло своих пределов.
Мы не разделяем оптимизма швейцарца ни по поводу достижения предела американской власти, ни по поводу способностей скурвившейся Европы. Но показательны признаки упадка, которые он замечал в Америке 2000 года…
Конечно, если смотреть нынешнее россиянское телевидение, то в мире как бы и не происходит ничего, кроме свадеб голливудских кинозвезд, показов мод и сексуальных скандалов с американскими президентами. Но многие ли знают о том, что в США уже возникла целая культура «гражданской милиции»– десятки тысяч белых мужчин с оружием, сплоченных в отряды? А ведь эти люди во весь голос говорят о своем недовольстве политикой вашингтонского правительства, которое делает белых изгоями в собственной стране, открывая пути для черных, половых извращенцев и наркоманов. Эти люди исполнены ненависти к евреям, которые, по их мнению, захватили власть, финансы и средства массовых коммуникаций в США и теперь уничтожают белую расу, открывая путь для засилья варварской негритянской культуры. Они хотят возврата к идеалам XIX столетия.
У них есть собственная стройная система представлений о том, что Вашингтон приносит Америку в жертву Новому мировому порядку, и потому правительство (которое они называют ZOG – сионистское оккупационное правительство) давно держит тайные концентрационные лагеря, посылая в полеты странные вертолеты– черные, без опознавательных знаков. У гражданской милиции давно есть свои газеты и журналы. И плевать на то, что их взгляды могут быть большим заблуждением, – главное, их исповедуют люди с оружием в руках.
Эти люди уже дали о себе знать. В 1994-м властям США пришлось штурмом брать поселок одной из группировок гражданской милиции, секты «Ветвь Давидова». Во вспыхнувшем пожаре погибло много людей, и в отместку сочувствовавшие секте белые ребята в 1995-м взорвали здание федеральных властей в Оклахома Сити. А если вы посмотрите нынешние американские кинобоевики, то увидите, как во многих из них подобные белые экстремисты, ненавидящие федеральные власти, то пытаются захватить ядерные боеголовки, то завладеть бактериологическим оружием, то Белый дом взорвать…
Недовольство белого населения нынешним засильем цветных вызывает к жизни страх новой гражданской войны в США. Еще 1997-м на американские экраны вышел довольно-таки посредственный фильм, который так и назывался– «Вторая гражданская война» (вторая – после первой, 1861–1865 гг.). Но интересна его фабула. Между Индией и Пакистаном вспыхивает война, и по Исламабаду наносится ядерный удар. Масса пакистанских беженцев устремляется в США, президент коих решает расселить их в южной части страны. Но губернатор Техаса заявляет: нет! Мы, белые, не хотим на свои деньги содержать этих чернозадых, кормить их и поить. И вообще мы не хотим, чтобы они занимали нашу землю, отбирая рабочие места и бюджетные деньги у коренных американцев. Техасцы мобилизуют национальную гвардию, вооружаются – и вспыхивают бои с федеральной армией…
Рано или поздно Америке придется объявить дефолт. И тогда случится то же, что и в романе Дэна Симмонса «Флешбэк» (2011), где описаны Соединенные Штаты спустя лет десять после дефолта, в разгар развала страны в 2031 г. Девальвация – и новые доллары по полторы тысячи нью-долларов за один старый доллар. Шесть штатов отвалились, Техас – снова независим, развитие науки и техники остановлено. Америка стала нищей страной Третьего мира, в бывших торговых центрах-моллах под охраной частных фирм ютятся остатки бывшего среднего класса. В грязных боксах-выгородках. Правда, с Интернетом. Общество американцев полностью распалось, оно дебилизировано. В нем царят жестокость и насилие. Здесь шагу нельзя ступить без оружия. Здесь – террор на каждом шагу. Здесь насилуют маленьких девочек и потом их садистски убивают, дабы после вновь и вновь вызывать полные воспоминания об этом с помощью наркотика-флешбэка. Кто-то с той же целью охотится на людей и подвергает их пыткам. Англосаксы – окончательно вырождающаяся и угасающая раса.
Окончательно правит бал новое варварство. Пришли темные века. Американцы почти тотально наркотизированы. На юге мексиканцы оттяпали часть территории и создали Нуэво Мексике – Новую Мексику. В рамках реконкисты. Но туда же нацелены и люди Нового Халифата, который уже подмял под себя разоренную Европу. В Лос-Анджелесе– бои. Город разделен между силами мафии, Арийского братства англосаксов, мусульманами, неграми и т. д. Мусульмане целятся на то, чтобы занять место Новой Мексики, купить эту территорию. Остатки американской армии воюют в распавшемся Китае– за щедрую плату от Японии и Индии. Но сил на то, чтобы послать войска на юг, у слабеющего федерального правительства нет.
Впрочем, о подобном еще в 1999-м Брюс Стерлинг в «Распаде» написал.
Фильма «Облачный атлас» не смотрел и не стану этого делать. Предпочел изучить первоисточник: книгу Дэвида Митчелла (2004 г.). Здесь описана смерть современного капиталистического мира – со впадением в новую дикость в финале, с пришествием новых Темных веков. Но в промежутке здесь существует чудовищный мир, где северокорейский маразм Чучхе совмещен с корпоратократией и чеболями Южной Кореи.
Нечто подобное сейчас создается в РФ. На гораздо более убогом технологическом уровне, конечно, однако структурно – это то же самое. Общество, где малый и средний бизнес не может существовать даже теоретически. Где все – рабы власти.
Итак, антиутопия воплощается в стране, которая объединяет обе нынешних Кореи и Японию. В стране, окруженной хаосом, экологическими катастрофами и новой дикостью. Строй здесь особый: гибрид северокорейской партийной бюрократии и японо-южнокорейской корпоратократии, с потребительством, доведенным до апогея. Этакая «ким-ир-сеновщина», соединенная с «самсунговщиной» и даже с вариантом «макдональдизации». (Намек на «маковщину» в книге более чем прозрачен.)
Да, высокое развитие технологий и промышленности, но при этом– деление людей на слои-касты. Полицейщина. Всеобщее доносительство, особенно – на работе, в корпорациях. Полное подавление инакомыслия. Тотальное оболванивание людей рекламой и пропагандой. Но самое главное– бизнес вне корпораций-монополий практически невозможен. Разве что придонно-подпольный, в трущобах. Вся собственность и все средства – у системы корпораций. Все рынки и сферы деятельности переделены между корпорациями. Ты даже теоретически не можешь создать свое дело и подняться. То есть корпорации и есть власть, и ничто не может жить вне корпораций. Население страны– просто неполноправные потребители, винтики корпораций. При этом сама верхушка корпоратократии – уже наследственная, люди из низов больше не могут выбиться наверх. Власть и собственность слились. Не имея власти, ты не имеешь, по сути, ничего. А власть– несменяема и замкнута в себе. При этом кругом– супермаркеты, торгово-развлекательные центры, банки, кредиты, навязчивая реклама, полное товарное изобилие. Биотехнологии позволяют создавать клонированных людей-рабов с пониженными умственными способностями или вообще карликов, а высшим – даровать жизнь почти вечную.
Это– очень свежая антиутопия. Она очень близка тому, о чем давно говорим мы, рисуя будущее нынешнего глобокризиса как краха капитализма. Если помните, то автор сих строк давным-давно предрек: в сем веке либеральная демократия умрет и придет эпоха новых диктатур.
Ох и трудно же придется Штатам на стремнине глобализации!
В США с тревогой отмечается обнищание рабочих. Экономист Центра стратегических и международных исследований Эдвард Луттвак утверждает, что глобальная конкуренция пропускает «людей через мясорубку» и уничтожает сплоченность общества (Г. П. Мартин, X. Шуманн. Западня глобализации. Москва, «Альпина», 2001 г., стр. 167), Забастовки не помогают: капиталисты ставят рабочих на колени, переводя производство в Азию, где забастовок нет, а рабочая сила покорна.
Объединение Европы в одну Еврозону, маниакальное стремление Запада расширять ВТО только ускоряют процесс крушения прежнего, благополучного мира достатка, демократии и «прав человека».
Старик Маркс, глядя на происходящее с того света, довольно улыбается в густую бороду. Умерев в 1883 году, он точно предвидел будущее. Просто появление Советского государства на век задержало воплощение его теории.