Между небом и землей
Между небом и землей – гроза.
Между вчера и завтра – солнце.
Молния пронзает миг – сейчас. А главное – долететь до цели.
Главное – успеть вовремя.
Главное – не опалить крылья.
Если еще вчера кто-то сказал ангелу, что его сделают хранителем, он бы не поверил. Хранители – это совершенно другая порода, и даже крылья у них на полтона белее. А уж ему, с его рыжеватым оттенком, так и быть бы вечно небесным писарем, если бы не этот человек.
Странно, но раз в столетие на Земле всегда появляется избранный, которому не подходит ни один белокрылый ангел. Как правило, этот человек просто не чувствует белокрылых. А хранителей надо чувствовать. Пусть не так прямолинейно, как порой об этом мечтают люди, но как минимум во снах, когда ангелы могут говорить с людьми. А этот не чувствует. Нет, он не грешник. По крайней мере, не больше грешник, чем все остальные. Просто он избранный. Правда, об этом не догадывается, и потому все время делает не то и не так. А как?
Этого пока не знает и сам ангел. Он просто знает, что надо успеть. Успеть появиться в тот миг и в тот час, когда будет решаться судьба. Появиться всего один раз. Как правило, к избранным больше появляться и не надо. Избранные потом всю жизнь идут указанным путем. Так что, с одной стороны, дело плевое, с другой, переломный момент в битве Добра и Зла на Земле. Ох уж эти переломные моменты!
Когда ангела вызвали в отдел хранителей, он думал только о том, что, скорее всего, в одной из написанных им записок закралась ошибка и предстоит долго оправдываться…
– Вызывали?
– Да, садись, мой друг. У меня к тебе пара вопросов, – главный хранитель выглядел устало, но перья были настолько белы и так сияли силой, что не будь он ангелом, пришлось бы зажмурить глаза. – Ты думал о своей Судьбе?
– Каждый ангел думает о своей Судьбе.
– И что же ты думал?
– Ну, если все будет нормально, то лет через триста меня повысят и я стану писарем не только при канцелярии хранителей, но и при райских вратах. А вы знаете, как это почетно. Я, конечно, понимаю, что и тут моя работа важна, но я совсем не вижу души людей.
– Скучаешь по душам?
– Как я могу скучать по тому, что видел только издалека?
– Так почему ты стремишься к ним?
– Не знаю. Мне иногда кажется, что среди них есть одна… одна моя душа. И если я не пробьюсь к работе с душами, то так и не встречу ее.
– Работать с душами очень трудно и ответственно. Даже не все белокрылые могут вынести эту работу.
– Я слышал об этом. У меня часто бывают бумаги от белокрылых, которые обращаются к вам за советом.
– И ты читаешь чужие бумаги? – главный хранитель внимательно посмотрел на ангела.
– Я не только читаю, но и переписываю эти бумаги вам. Ведь каждый хранитель настолько привыкает к своей душе, что порой все обращения пишет на ее родном языке. Кто-то обращается к вам по-русски, кто-то по-английски или по-итальянски. А я все переписываю на один язык и передаю вам.
– Хм, то-то я смотрю, что последние 350 лет у всех стиль стал более выдержан. Так это твоя работа? – и не дожидаясь ответа: – Твоя. Так вот, мой дорогой, ты, наверное, заметил, что уже восемь ангелов написало мне об одной душе?
Рыжий Ангел молча кивнул головой, решив, что такой ответ наиболее соответствует моменту. И, словно в предвосхищении чего-то важного и неведомого, его сердце забилось сильнее.
– И ты знаешь, что это может означать?
– Да, хранитель, – Рыжий Ангел посмотрел на свои руки и, не поднимая глаз, чуть слышно проговорил: – У души осталась последняя попытка. Попытка Девятого Ангела. Потом равновесие нарушится.
– Именно. Равновесие. Нарушится. – Хранитель устало посмотрел на Рыжего и продолжил: – Сейчас осталось очень мало Рыжих Ангелов, а именно такие, как ты знаешь, и являются Девятыми. Я не хочу тревожить пока Его и рассказывать о наших трудностях и не хочу, чтобы об этом говорили в раю. Именно поэтому я хочу, чтобы Девятым Ангелом стал ты. Согласись, лучше тебя кандидатуры нет. Ты столько читал об опыте и ошибках других, что в состоянии не сделать подобные ошибки сам. Или я не прав?
– Я не знаю… я никогда не видел души людей и не…
– Зато я знаю. Если все получится, то ты сможешь выбрать: стать ли навечно хранителем этого и только этого рода или получить место при райских вратах. Как тебе такой выбор?
– Я не думаю, что у меня есть выбор. Ведь если не я или если я не смогу, то не думаю, что будет место при Вратах. Да и будут ли Врата?
– Перестань даже думать так! Ты сможешь. Итак, к делу! На Земле есть душа. Самая обычная душа и с самой обычной миссией – выбор. Каждый делает выбор. И этой душе через несколько земных мгновений предстоит решать вечный вопрос «Быть или не быть?». Хотя это громко сказано, но суть верна…
– Человек должен убить себя? – Рыжий Ангел внимательно посмотрел на Хранителя.
– Бог с тобой! Слава Богу, нет. – Хранитель улыбнулся. – Человеку надо понять, что Добро часто делает больно, а Зло несет облегчение. Странно, да?
– Да, я слышал о неоднозначности Добра и Зла на Земле. Абсолют в понимание людей не укладывается, и потому так мучительно порой делать выбор.
– Вот именно. Так вот, человек сейчас очень болен. В этой ситуации с ним общаются еще два человека. Один, его друг, будет настаивать, чтобы наш подопечный сам боролся с болезнью. Второй предложит себя в качестве сиделки. И тот и другой приведут нашего подопечного к выздоровлению.
– Так это же прекрасно!
– Не торопись, мой друг. Если наш подопечный выберет борьбу в одиночку, то его душа пройдет назначенные ей испытания и после смерти вернется к Богу. А если нет, то мы потеряем эту душу.
– Да, но идти на добровольную боль и одиночество…
– На самом деле он будет не одинок. Его друг будет незримо рядом и всегда найдет способ помочь в этой борьбе. Но путь выздоровления будет долог и мучителен.
– А если второй путь?
– Ну, наш герой переложит заботу о себе на плечи другого, и его выздоровление будет быстрее, а вот душа превратится в эдакого паразита. И всю оставшуюся жизнь он будет цепляться к кому-то и зависеть от кого-то. И мы потеряем душу.
– Простите, хранитель, но это самая обычная ситуация. Я читал о таких миллионы раз.
– Но не в этом случае. Этот человек – точка ноль. Центр весов. И от его поступка зависит не только его судьба, но судьба всех рожденных и нерожденных Душ. Так что не теряй времени – и в дорогу!
…В затемненной комнате Алеша смотрел на игру теней и слушал приближающуюся грозу. С самого утра море штормило. Алеша не мог этого видеть, но мог чувствовать. Он чувствовал, как море из синего стало серым, чувствовал, как небо наливается свинцом и как волнуются чайки над прибрежными волнами.
Еще полгода назад он мог все это видеть. Еще полгода назад он бы сбросил одеяло и побежал на пирс смотреть, как надвигается нечто, от чего замирает сердце. Еще полгода назад…
Через полчаса должны прийти две девушки. Одна, его давняя подруга детства, верная и преданная, уже полгода не отходит от постели. Заботится о нем. Лелеет его и выполняет каждую прихоть. С ней так хорошо. Когда она рядом, он спокоен. Все идет своим чередом. Словно штиль накрывает побережье и его, Алешу, вместе с этими холмами, бухтами, рыбацкими яликами и ботаническим садом.
Другая – гроза, как та, что идет за окном. Он встретил ее месяца два назад. Она случайно вошла в его дом. Он тогда лежал у окна и выл от боли, и вдруг ее голос. В нем не было жалости или печали. Скорее насмешка. И эта насмешка так разозлила его, что вопреки всему он приподнялся на кровати и ответил каким-то ругательством. Ему до сих пор стыдно. Но странно, девушка не ушла. Наоборот, на следующий день она опять пришла под окно, и они долго говорили. Потом опять и опять. Правда, уже в дом. И каждый раз она находила повод, чтобы задеть его и заставить зашевелиться. Боль уходила на второй план. Сначала приходила злость, а потом и азарт доказать ей, что он может и сам все делать. Незаметно для самого себя он и в самом деле мог все больше и больше. И даже то, что называли врачи невозможным, он делал.
Два разных человека. Две милых его сердцу женщины. Одна – ласковая, как утреннее солнце. Другая – сметающая все, как ураганный ветер. Вчера они столкнулись тут, в его комнате, и на Солнце взорвалась буря. А он, Алеша, вдруг понял, что пришло время выбирать, как жить дальше. В нем намного больше сил, чем полгода назад. И то, что он поправится, признают даже врачи. Но кто будет та, с кем он встретит свой первый здоровый день? С кем и как это произойдет?
Алеша посмотрел на осколок грозового неба в окне.
Раздался раскатистый гром, и на какое-то мгновение почудилось, что там, в отражении стекла, высоко в небе, у самого основания молнии, на Землю спускался ангел. Необычный. Огненно-рыжий ангел.
В дверь постучали…