IV
Я моргнула, и обнаружила, что навевающий мурашки по коже тип в толпе исчез. Его будто и не было раньше. То место, где он был – пустовало. Я невольно задалась вопросом: а ни сошла ли я с ума? Обычно, мне никогда не доводилось быть очевидцем странных событий. А тут откуда не возьмись нарисовался подозрительный человек в плаще, сверлящий меня наверняка ненавистным взглядом, а потом – бах! – и испарился. Черт. Это поддается какому-либо объяснению?
Сейчас я серьезно задумалась над тем, чтобы в свободное время сходить к психиатру.
Когда мне вручили коктейль, я жадно впилась в него, желая побыстрее убрать в горле сухой ком. Карен, наверное, придет не скоро, поэтому решила сбавить обороты и растянуть удовольствие, став медленно пить «Маргариту». Мои глаза скользили по людям, которые все не уставали и продолжали танцевать, в надежде найти того странного паренька и понять, что он был не плодом моего больного воображения, а реальным.
– Не знал, что святоши теперь тусуются в клубах, а не в монастырях, – низкий голос разрезал звук надоедливой песни.
Я содрогнулась от неожиданности и чуть ли не поперхнулась коктейлем, проклиная это чертово место и давая себе клятву, что никогда больше не ступлю сюда, чтобы поберечь свои нервишки. Отложив стакан на барную стойку, настороженно повернулась, думая, что это сказали не мне, а кому-то другому. Мои глаза уставились в черную футболку, обтягивающую сильную мужскую грудь. Затем взгляд поднялся вверх, отмечая, что у этого незнакомца божественное тело и – остановилась на лице – внешность. Через дымку тумана на меня смотрели двое необыкновенно-бирюзовых глаз, обрамленных черными, как крыло ворона, ресницами. Широкие скулы, сексуальная улыбка – причем идеальная, белый цвет кожи. Когда я взглянула в лицо в целом, закрыв разинутую пасть, то обомлела. Передо мной стоял участник группы «Сладкое забвение». Черт. Тот самый, который пялился на меня во время исполнения песни!
Я почувствовала, как пол под ногами уходит. Что ему надо? Он что, преследует меня? Может, путает меня с кем-то? Нет, конечно, я не собиралась падать в обморок или липнуть к нему, просто была в шоке, что среди кучи фанаток он подошел именно – посмотрела по сторонам – ко мне и сморозил какую-то чушь.
Буквально на секунду я задумалась, что бы тут было, если бы рядом стояла Карен – сумасшедшая поклонница «Забвенцев».
– Что? – тихо спросила я, все еще сомневаясь, что сказанное было адресовано мне.
Парень ухмыльнулся, облокачиваясь о стойку. При тусклом свете прожекторов его пот блестел, и было видно, как черная ткань намертво прилипает к его груди, очерчивая каждый мускул. Святые небеса. Разве такие идеальные парни существуют?
– Я говорю, что места, где много рока и разврата – не твое, – он сощурил глаза, скользя ими с моего лица на грудь. Моя шея мгновенно вспыхнула, следом зардели щеки. Я мысленно поблагодарила «Мо» за хреновое освещение. – Красивый крестик.
Я автоматически накрыла ладонью подарок мамы. Не любила, когда про него спрашивали, ведь дело потом доходило до того, что интересовались, откуда он у меня, что, естественно, мне не очень нравилось, ведь я начинала постепенно вспоминать случившуюся страшную аварию и будто снова все переживала заново.
– А что, такие, как я, не могут посещать подобные места? – съязвила я, проигнорировав комплимент о крестике.
Незнакомец засмеялся.
– Если у них такие штуки, – указал на мое прикрытое рукой украшение, – то не желательно.
Я возмущенно вскинула брови.
– Зачем ты со мной говоришь? – не выдержала, с вызовом смотря на него. – Что тебе нужно?
Парень облизнул нижнюю губу, наклоняя голову вбок. У меня даже в голове всплыла бредовая мысль, что тот тип в плаще был им.
– А что, чтобы заговорить с красивой девушкой, нужен какой-то предлог?
Я демонстративно указала на толпу разодетых девиц, махающих ему.
– Вон, смотри, сколько их! Прошу! На любой вкус и цвет! – хамство во мне было хоть отбавляй. – Только свистни, и они прибегут. Уверяю тебя, ночью ты не будешь скучать. А от меня, пожалуйста, отстань.
Я взяла свой коктейль и взмолила, чтобы Карен побыстрее пришла. Мне не хотелось болтать с «Забвенцем» по многим причинам. Но, правда, я жаждала узнать, на кой черт он пялился на меня и для чего вообще подошел. Про то, что я ему типа понравилась, и захотел познакомиться – не поверю. Тут что-то другое…
Голубоглазый сделал шаг ко мне. На этот раз я подавилась «Маргаритой», а он…черт… он как хренов супергерой постучал мне по спине, да так, что чуть ли кости не сломал, а потом опустил руки на мою талию, удерживая, когда я почти повалилась на пол, и уперся подбородком в плечо.
– Так лучше? – не знаю, о чем он именно говорил: о том, что, увы, не дал мне умереть или о том, что вплотную прижимался ко мне сзади всем своим телом, скрывая в словах пошленький подтекст.
Придя в себя и обнаружив, что мне больше не нужна помощь, я отлетела от парня, как от огня, напоследок заехав ему локтем в каменный торс, отчего он только заулыбался сильнее. Долбанный мазохист!
– Не смей меня лапать!
– Я тебя не лапал, – уверял он, довольно ухмыляясь.
Врун!
– А что это сейчас было тогда? Псевдо-невинный-секс?!
– Я спасал тебе жизнь, Монашка, – он подмигнул. Монашка? – Могла бы сказать «спасибо».
– Да ну! – скорчилась я, абсолютно не веря его словам. – Лучше бы дал мне сдохнуть!
Парень вскинул бровь, приближаясь ко мне.
– Тебе так не терпится отправиться на Небеса?
Я фыркнула. Что он ко мне пристал? Нашел себе жертву стеба? Поздравляю, у него это получилось!
– Катись к черту!
– Оу, – он театрально прикрыл пальцами рот, озираясь по сторонам, – какие словечки! Следи за язычком, дрянная Монашка. Ты же все-таки веришь в Бога.
Если я ношу крестик, это еще не означает, что верю в Бога. Может, он мне служит мне единственным напоминанием о родном человеке, который, к сожалению, покинул этот мир. И вообще, с чего парень уверен, что я верующая?
– С этим еще можно поспорить…
Я сложила руки на груди, окатывая незнакомца сердитым взглядом. Он натянул на лицо сексуальную улыбку и, взяв напиток Карен, непринужденно уселся на стул возле стойки. Затем отпил «Маргариту», смотря на меня и заставляя пыхтеть от гнева. Да что он себе позволяет? В нем что, наглости больше, чем всего остального?
– Что ты так на меня смотришь? – он вальяжно развалился, облизывая влажную губу. Мне захотелось в него чем-нибудь кинуть, но под рукой, к несчастью, ничего тяжелого не было. – Тебе дать автограф?
– Думаешь, тебе все дозволенно, раз ты «Забвенец»? – я ухмыльнулась. Громко. Специально. – Ошибаешься. Ты такой же человек, как все и…
Он зашипел, прислоняя палец ко рту и улыбаясь теперь одним уголком губ.
– … а вот теперь я могу с этим поспорить. Я лучше всех. Я умен, красив, талантлив, – пробежался рукой по шелковистым волосам, привлекая внимание неподалеку стоящих девиц, которые все продолжали махать паклями ему, – привлекателен. А сегодня еще спас жизнь одной Монашки в, – его хищный взгляд обследовал мою грудь, – сексуальном корсете.
Я опять покраснела. Не знаю почему мое лицо заливалось краской, ведь его «комплименты» я не воспринимала в серьез. По крайней мере, мой мозг не воспринимал в серьез, а предательское тело, по видимости, – да.
– А ты всегда поднимаешь сам себе самооценку?
Незнакомец отложил коктейль и встал, принуждая меня отступить назад. Мало ли что собирается сделать и тем более, я не хочу, чтобы он ко мне вновь прикасался. Хотя, кого я обманываю? Было достаточно приятно, когда этот парень…
Так, стоп, что?! Черт, я уже начала превращаться в извращенку.
– Нет. За меня это делают другие, а я просто повторяю все, что они говорят мне.
Рука «Забвенца» взметнулась вверх, и тут же его (не побоюсь этого прилагательного) шикарное тело облепили курицы. Каждая была «краше» другой. Иногда я мысленно интересовалась: а действительно ли миф то, что подобные девицы носят хотя бы стринги? Когда они запустили свои ловкие пальчики под его футболку, меня чуть ли не стошнило. И я решила не скрывать свое отвращение, держась за горло и издавая неприятные звуки, отчего заполучила довольную улыбку от «сутенера», которого окружили «ночные бабочки». Ему кажется это забавным или что? Ах, да, я же сейчас выгляжу как полная идиотка.
Надеюсь, этот придурок не любимчик Карен из всей группы…
Черт. Я в самом деле не ожидала, что произойдет нечто подобное. Знала бы – не вылезала из дома или лучше бы не брала трубку, когда звонила подруга. Мало того, что обрела… врага (да, именно врага), так вдобавок и опозорилась в этом ужасном корсете, в котором невозможно нормально дышать.
Никогда в жизни больше не надену то, что притащит Карен. Пора бы уже «уволить» ее с должности моего личного «стилиста».
– А если я скажу, что ты самодовольный болван, повторишь это? – поинтересовалась я. Группка парней, ошивавшаяся неподалеку и выкрикивающая что-то мне, смылась еще тогда, когда ко мне подошел Мистер Само Совершенство, и я это заметила только недавно. Не хочется в это верить, но они либо напугались подошедшего ко мне парня, который, наверняка укладывает свои волосы с помощью фена и наносит тональный крем (потому что такой идеальной кожи, как у него, не бывает), либо поняли, что от меня им ничего не добиться, поэтому свалили. Кажется, первый вариант более правдоподобен, ибо как пьяные, еле стоявшие на ногах остолопы, могли пропустить пассию вроде меня, разодетую, словно девушка легкого поведения.
Мой больной мозг невольно нарисовал картину, где этот «Забвенец» шагает по улице с феном в руке – он развивает его каштановые волосы, играет песня Black Strobe «I`m a Man», при это действует эффект замедленной съемки, а от него с криками и дикими воплями убегают парни, запинаясь и оглядываясь.
Девушки, сия «богини», внимания которых не достоин кто попало, посмотрели на меня с отвращением и, как бы показывая, что парень принадлежит только им, облепили его плотнее. У меня так и возникло коварное желание, чтобы они своими тушками перекрыли ему доступ к кислороду.
– Разве я тебе не нравлюсь, Монашка? – он вскинул бровь, отодвигая одну из девиц в сторону, словно та была обычным надоедливым предметом.
Я давно предписала ему много нехороших качеств, одно из которых – чрезмерная самовлюбленность.
– А почему ты должен мне нравиться?
Я ненавидела таких парней, как он. К ним никогда не питала симпатию или нечто подобного. Мне вообще нравилось мало парней. Предпочтения я отдавала милым, общительным, умеющим шутить, а не дерзким придуркам, самооценка которых находилась на уровне выше, чем небо. К несчастью, мне никогда не доводилось встречать того самого. Хотя, Брэндон – мой друг – идеально подходил под все критерии, но я не воспринимала его как нечто большее, чем парень, с которым можно просто поболтать и повеселиться в каком-нибудь баре после изнурительного рабочего дня.
Конец ознакомительного фрагмента.