Глава 1
…Он может быть назван… первым нашим крейсером и наиболее сильным из ныне существующих судов этого типа.
Японские «Асама» и однотипные с ним – превосходные корабли. Нет ни одного крейсера в мире, так хорошо забронированного. Они обладают весьма могущественной артиллерией, хорошо забронированной.
Крейсера, крейсера, и кто вас выдумал?..
В конце девятнадцатого столетия Россия активно осваивала Дальний Восток. Огромные расстояния, сложность навигации, неустроенность малочисленных портов – все это формировало особые требования к кораблям, которым в случае войны предстояло стать рейдерами Тихого океана.
Рейдерские крейсера – «прямые потомки последних корсаров», как писал капитан 1-го ранга В. Ф. Ставинский. В их задачи входит блокада морских коммуникаций державы-противника, а также истребление военных транспортов и коммерческого флота врага.
Пока сторонники эскадренной доктрины морской войны планировали «генеральные» бои, создавая армады броненосцев, в России готовили потенциальному неприятелю панику на морских дорогах. Впрочем, это не мешало русским флотоводцам организовывать и линейные силы.
Наверное, не случайно долгое время на флоте сохранялась традиция различать крейсера «корветского» и «фрегатского» рангов, подчеркивая тем самым происхождение этого класса боевых кораблей.
Техническая эволюция парусных и парусно-паровых корветов породила многочисленные разновидности легкобронных крейсеров 1-го и 2-го ранга – разведчиков при эскадре.
«Фрегатская» ветвь дала в результате своего развития классический тип полифункционального броненосного крейсера 1-го ранга рейдерского назначения. С повышенной автономностью и дальностью плавания, что позволяет надолго отрываться от пунктов базирования. С улучшенной мореходностью и скоростью, позволяющими нагонять в океане даже самые быстроходные транспортные суда. Для боя кораблю предписывалось иметь многочисленную артиллерию, способную вести огонь «равномерно по горизонту», с какой бы стороны ни появился враг. Орудия располагались таким образом, чтобы можно было сражаться и на штормовой волне.
Защиту обеспечивала броня по ватерлинии, но схема бронирования существенно отличалась от традиционно принятой для эскадренных броненосцев. Броня была рассчитана на противостояние артиллерии крейсеров противника и обеспечивала в первую очередь защиту корпуса, но не всегда – артиллерии. Форма броневой защиты варьировалась по мере развития типа корабля.
Первым русским именно океанским рейдером был спущенный на воду в 1892 году в Санкт-Петербурге «Рюрик». Крейсер невиданного доселе водоизмещения – 11 тысяч тонн, – вооруженный четырьмя восьмидюймовыми орудиями, 22 скорострельными пушками калибром 152 и 120 миллиметров, 16 «противоминными» 75-миллиметровыми. Скорость, показанная крейсером на испытаниях (18,84 узла), считалась вполне достаточной для столь крупного корабля. А заявленная и впоследствии подтвержденная дальность плавания в семь тысяч миль «экономическим» ходом выглядела пугающей цифрой…
Через два года после спуска, на международном параде по случаю открытия Кильского канала в Германии, «Рюрик» был признан одним из лучших крейсеров своего поколения.
Он был воплощением идеи крейсерской войны – не очень сильный в броне, но выносливый, способный совершать многомильные океанские переходы, стрелять даже на самой острой качке… И все же он был типичным «истребителем транспортов», одиночкой, самой природой своей не предназначенным для службы в эскадре и участия в линейных сражениях. Первый рейдер и одновременно – последний броненосный фрегат.
Такую характеристику «Рюрика» можно найти в рукописи современного историка флота В. Ф. Ставинского.
Корпус крейсера «Рюрик» перед спуском на воду. Рисунок В. Емышева
Быть первым в серии – это в любом случае быть экспериментальным кораблем. В ходе учебных кампаний предвоенного десятилетия «Рюрик» совершил немало дальних переходов, полностью подтвердив расчеты своих создателей. Но вместе с тем эксплуатация крейсера в естественных для него условиях выявила и недоработки в проекте. Например, броневая защита оставляла практически неприкрытой артиллерию и рулевые приводы. А если на войне придется иметь дело не с безобидным перепуганным транспортом, а с хорошо вооруженным решительным бойцом?.. Несколько странным на огромном двухтрубном крейсере выглядел и полный парусный рангоут фрегата – три мачты с прямыми парусами и длинным гиком на бизани. Дань красивой, но явно уходящей в прошлое традиции…
Еще предшественник «Рюрика», «полуброненосный фрегат», крейсер 1-го ранга «Дмитрий Донской», будучи вдвое меньше, чем «Рюрик», по водоизмещению, не мог совершить под парусами поворот оверштаг.
Перед самой войной полную парусную оснастку первого русского рейдера заменили облегченной, но полностью отказаться от этого явного атавизма МТК Адмиралтейства так и не смог. Считалось, что наличие парусного рангоута увеличивает дальность плавания крейсера.
Крейсер «Рюрик» в строю. Рисунок В. Емышева
Появление на свет «Рюрика» заставило многие морские державы пересмотреть свои военные кораблестроительные программы и задуматься о создании «контррейдера» – крейсера, способного догнать «Рюрика» в открытом океане и вступить с ним в артиллерийский бой с хорошими шансами на победу. Особенно обеспокоились англичане, увидевшие в «Рюрике» прямую и реальную угрозу благополучию заморских колоний, а значит, и репутации «владычицы морей».
Лучше всего охарактеризовал сложившуюся в связи с этим ситуацию известный издатель морского ежегодника Брассей:
Наш «Пауэрфул» был обязан своим появлением русскому «Рюрику», но если бы мы знали лучше этого «Рюрика», то не было бы и «Пауэрфула»… Огромные бронепалубные крейсера типа «Пауэрфул», водоизмещением более современных им броненосцев и оснащенные орудийными башнями, не оправдали надежд Британии и более ни в одной стране мира не строились.
Дальнейшим развитием идеи броненосного океанского рейдера был крейсер «Россия» 1896 года спуска, построенный в Петербурге. На первый взгляд «Россию» и «Рюрика» даже трудно отнести к единой серии, настолько большие изменения претерпел первоначальный проект.
Со стапелей Балтийского завода сошел корабль с водотрубными котлами вместо огнетрубных. С третьей машиной «экономического хода», работающей на собственный двухлопастный центральный винт. Значительно усилена была и броневая защита нового крейсера – орудийные казематы «России» уже имели броневые траверзы. Повышение живучести ходовой установки достигалось за счет распределения котлов системы Бельвилля по четырем изолированным котельным отделениям. Скорость нового крейсера по испытательным данным составила 19,74 узла. И разумеется, уже не шло и речи об использовании парусов. По сути дела, «Россия» была первым безрангоутным крейсером отечественной постройки.
«Россия» дебютировала в Англии на знаменитом Королевском параде на Спитхэдском рейде, где прибытие крупной, стройной четырехтрубной красавицы произвело настоящий фурор. И так же, как в свое время «Рюрик», «Россия» была признана лучшим в мире из крейсеров на свой год спуска.
Третий в серии русский рейдер – броненосный крейсер 1-го ранга «Громобой» – был спущен на воду в Петербурге в 1899 году. И усовершенствований относительно прототипа имел еще больше. Дополнительная третья машина сравнялась у него по мощности с основными. Английская «гарвеированная» броня, которую несла «Россия», уступила место более прочной, закаленной по методу Круппа. В результате чего появилась возможность облегчить броню, слегка уменьшив толщину броневого пояса, а выигрыш в весе позволил рациональнее защитить казематную артиллерию.
По проекту «Громобой» не должен был уступать в скорости «России». Но фактически благодаря использованию на испытаниях третьей машины новый крейсер показал на пол-узла больше.
При всех конструктивных различиях русские океанские рейдеры имели общий архитектурный тип. Высокий борт с выраженным полубаком и довольно полные обводы в оконечностях корпуса были наглядным свидетельством великолепных мореходных качеств. Равномерное, по всей длине корпуса, расположение артиллерии в палубных установках и бортовых казематах давало возможность обстреливать цель при любой ее позиции как минимум из одного орудия главного калибра и нескольких – среднего.
Кстати, подобное рассредоточение артиллерии по корпусу корабля, традиционное еще со времен парусного флота, нередко критиковалось флотоводцами. Дело в том, что в этом случае в бою бездействует артиллерия нестреляющего борта. Но именно при таком распределении вооружения крайне маловероятен вывод из строя более одного орудия при одном попадании вражеского снаряда.
Если у «Рюрика» артиллерия главного и среднего калибра рассредоточена примерно на 80 % длины корпуса, то у «России» и «Громобоя» разнесение орудий еще больше.
От броненосных фрегатов минувших времен было унаследовано расположение очень компактной боевой рубки и командного мостика позади фок-мачты. Минимальный объем надстроек обеспечивал низкую вероятность прямого попадания снаряда в бою. Но не только! Это еще и свидетельствовало о достаточных объемах внутренних помещений.
Кроме того, все рейдеры обладали большим коэффициентом удлинения, который придает кораблям ту стремительную стройность, что с конца девятнадцатого столетия отличает представителей крейсерского класса от прочих.
Иное дело – японские броненосные крейсера. Предназначенные для плаваний в тех же тихоокеанских водах, они создавались в соответствии с совершенно другими требованиями.
Конец ознакомительного фрагмента.