Русское слово №08/2010. Поэзия ( Коллектив авторов, 2010)

Мир полон тишины и пустоты.

Стираются в ночи углы и грани.

Ползёт туман. На кладбище кресты

Качаются, как мачты в океане.

На небе мутно теплится луна.

В часовне тускло светятся иконы.

Разделены туманом времена,

В которых для людей свои законы.

Одичавший сад – колюч и густ,

Тянутся ко мне кусты, как дети.

Лето – время запахов и чувств.

Солнце. Многотравье. Многоцветье.

Васильков букет нарву во ржи

Возле сада, где сгустились тени.

Тишина. Легко дышать и жить.

Встретились и вечность, и мгновенье.

Ваши души вьются, словно пламя,

Завершив дела и путь земной.

Жив пока – и потому не с вами,

Но зато вы все давно со мной.

Помню вас – не всё уносит Лета:

Память – поднебесная ладья.

Я живу меж тем и этим светом,

Постигая тайны бытия.

Винегрет. И селёдка в укропе.

Огурцы. Самогонка под шпиг.

«Не вчера ли я молодость пропил…»

Запевает отец – фронтовик.

А друзья его, важны и строги,

Руки – в звёздах, лучах, якорях,

Заведут, опьянев: «Эх, дороги…»

Вспоминая погибших в боях.

Верят: русские души воскреснут

В круговерти холодной войны.

В небеса поднимаются песни

Сыновей победившей страны.

Провисли ветви вымокших берёз.

В проталинах вечерняя дорога.

Весна приходит как-то не всерьёз

И топчется смущённо у порога.

Не до неё – у всех вокруг дела.

И лишь одна о ней трещит сорока.

Весна приходит… Нет, она пришла!

С бидончиком берёзового сока.

Всё впереди: и бездны звёздных трасс,

И даже тупики идеи ложной.

Хотя пугает будущее нас,

Его исправить в настоящем можно.

Не надо камни в прошлое бросать,

Искать изъян и грех в чужом уставе.

Конечно, можно всё переписать,

Но невозможно прошлое исправить.

В землю одуванчики, как кнопки,

Воткнуты. И труд ложится в труд.

Отцвела черёмуха. По тропкам

В муравейник лепестки ползут.

Пахнут мёдом утренние травы —

Пчёлы в ульи майский мёд несут.

Создал мир Господь не для забавы,

А для жизни, воплощённой в труд.

Солнце в тучах. Прохладное лето.

Чёрный зонт над моей головой.

Дождь, как будто читает газету,

Шелестит возле дома листвой.

Не хозяева мы в мире – гости!

Дождь – хозяин. Зачем ему дом?

Он гуляет с белёсою тростью,

А не с чёрным тяжёлым зонтом.

Всё здесь просто… Какие секреты?

Я с дождём не на ты, а на вы.

Я люблю в доме шелест газеты,

А над крышею шелест листвы.

Дождь уйдет. И рассеются тучи.

В небе звёзды начнут шелестеть.

Ничего нет блаженней и лучше,

Чем не думать про жизнь и про смерть.

Каждый верит в свою удачу,

Нянчит рощу и строит дом.

Эта сосенка станет мачтой,

А березка – могильным крестом.

Роща солнечным небом дышит,

Ель танцует среди сестриц.

Прежде, чем стать коньком на крыше,

Надо выслушать песни птиц.

Выйдет солнце и вспыхнет недобро,

Зашуршит обожжённый песок.

Над пустыней поднимется коброй

Смерч, готовя смертельный бросок.

Вмиг проглотит пустыне в угоду

Он и пеший, и конный отряд.

И барханы, презревшие воду,

Превратятся в пылающий ад.

Мы плоть от плоти жидкостной среды,

Нам кровь и мозг хранит, и сердце греет.

Нет в мире ничего сильней воды —

Страшнее, беспощаднее, добрее…

Всё то, что дышит, родила вода,

Всех, кто с ладонью, плавником, присоской…

Она жидка, воздушна и тверда,

Нет без неё под небом жизни плотской.

Солнце – в зените. И радость – в зените.

Пахнет водой и травой.

Ангел-хранитель и ангел-губитель

Кружатся над головой.

Кто я? Скиталец и временный житель

Хижины. Песня без слов.

Ангел-хранитель и ангел-губитель —

Чуткие чаши весов.

Так же тянул здесь язычник Овидий

Песню без слов, словно нить.

Ангелов словом бы мне не обидеть —

Призрачный мир сохранить.

Забрезжил свет. В лугах запели косы.

И как грибы, пошли расти стога.

Туманы в травах превратились в росы,

А росы улетели в облака.

На берегах реки мерцает кремний,

В кустах порхают птичьи голоса.

Так мир устроен: то с небес – на землю,

То с вызревшей земли – на небеса.

Игривым громом тёплый день озвучен,

Благоухают рощи и поля.

Мерцает дождь под сумеречной тучей,

Как люстра из цветного хрусталя.

То там, то здесь мелькает тонкий лучик,

И вспыхивают радуги окрест.

Мерцает дождь под сумеречной тучей,

И вечность улыбается с небес.

Ласточки щебечут, словно дети,

Кружится цветочная пыльца.

Как ребенка – мать, качает ветер

Куст сирени около крыльца.

Ни измен, ни грусти, ни сомнений…

Улыбнись – и поцелуй лови.

В юности, овеянной сиренью,

Создан мир для счастья и любви.

Закат рассеивает тени,

На жёлтом небе – облака.

Свет неизбывный. Свет вечерний.

Необъяснимая тоска.

Всё, что случится, неслучайно.

Садится солнце в дальний лес.

Душа разгадывает тайны

И вечной жизни, и небес.

Сверкает крест звездою путеводной

Над храмом. И закат течёт в окно.

Всё будет так, как Господу угодно,

А по-иному быть и не должно.

Открою дверь. И пеший путь, и водный

Передо мной. «Вперёд, – шепну, – вперёд».

Всё будет так, как Господу угодно,

Меня любой путь к храму приведёт.

Метели танцуют на тракте,

За трактом поют провода.

Зима проявила характер —

В прудах затвердела вода.

Снежинок пушистые орды.

Легки и походка, и стать —

Учусь быть и мягким, и твёрдым,

Чтоб после по небу летать.

Не читают поэтов… Читают псалтырь!

Жить труднее становится, чем умирать.

Антикварное время, архивная пыль

Полумёртвых идей. Равнодушия гладь.

Антикварное время. Эпоха мощей.

Обитала душа, а теперь – ни шиша.

Нам законы придумывал скупщик вещей

И за жизнь человека не дал ни гроша.

То, что пели, то и спето.

Песенке цена – пятак.

Снегопад. Ни тьмы, ни света.

Полусвет и полумрак.

Пересменка снеговая.

Полупесня. Полуплач.

Что же делать?! Так бывает:

В дверь – беда, а ждёшь удач.