Глава IV
Общая характеристика 1916 года на западном фронте. – Camp de Maily и пребывание в нем русских войск. – Устройство тыла. – Мысль о переформировании бригад в дивизии. – Встреченные затруднения и окончательное решение этого вопроса русским правительством.
1916 год для французов был тяжелым годом войны. Год Вердена. На полях, полукольцом окружающих этот пункт, пало до 350 тысяч французских воинов, что в общем составляет свыше 25 % всех потерь Франции за все время войны. Страшно подумать, сколько было пролито крови на этом сравнительно небольшом пространстве земли, протяжением около 30–40 километров по фронту и глубиной всего лишь в несколько километров!
Сам по себе Верден вряд ли мог иметь для немцев самостоятельную стратегическую ценность. В географическом отношении пункт этот лежал в стороне от главных операционных направлений на Париж и Кале – двух направлений, имевших в минувшую войну для немцев исключительно важное значение на французском фронте. И если в феврале 1916 года германское Верховное главнокомандование решилось начать настойчивые атаки именно на Верден, то, надо думать, что этими атаками имелось в виду лишь вырвать инициативу действий из рук наших западных союзников, оттягивая их внимание в сторону и лишив их этим возможности произвести наступательную операцию, становившуюся уже опасной для немцев.
Постепенно, однако, вопрос отстаивания Вердена стал для французов вопросом не стратегической целесообразности, а их национальной чести и достоинства. Такова, надо думать, основная причина, в силу которой дело обороны Вердена, по крайней мере в первой, главной его фазе, было проведено исключительно французскими войсками, не желавшими прибегать к непосредственной помощи со стороны союзников.
Может быть, впрочем, в вопросе о предназначении русских войск имело некоторое значение и мнение военного атташе в Петрограде, который еще в aпреле 1916 года, в период прибытия во Францию 1-й особой русской бригады, предупреждал свое правительство о деликатности вопроса ее боевого использования. Он писал, что, с одной стороны, в России может явиться недовольство, если упомянутую бригаду запрячут в «глухой угол», с другой же стороны, если она примет участие в слишком кровопролитных сражениях, то ей могут быть приписаны все успехи; французы же одновременно подвергнутся упрекам в пренебрежении русской пролитой кровью.
Таким образом, следуя приведенному совету, необходимо было найти для русских войск какое-то среднее решение.
Ввиду того что прибывшей в первую голову русской бригаде необходимо было закончить свое формирование, являлось вполне естественным подумать о перевозе ее из пункта высадки (Марсель) в какой-нибудь пункт вне района военных действий. Было решено направить бригаду в лагерь Майи (Camp de Mailly), находящийся в Шампани вблизи Шалон-сюр-Марн (Châlons-sur-Marne), на южном берегу названной реки. Этим назначением уже отчасти предопределялось и дальнейшее боевое использование бригады в близлежащем районе.
Уже 23 апреля, то есть через три дня по прибытии в Марсель, бригада была перевезена в этот лагерь.
Присутствие русских войск во Франции естественно вызывало живейший к ним интерес со стороны представителей французского командования, которые пожелали лично и поскорее познакомиться с войсками своего далекого союзника поближе.
И вот для частей первой бригады потянулись дни смотров, чередовавшиеся с приемом прибывавшего имущества и с домашними занятиями, которые служили для подготовки частей бригады к предстоявшей им боевой службе.
Кроме бывшего в то время представителя русского Главнокомандования генерала Жилинского, являвшегося прямым начальником русских частей во Франции, в лагерь Mailly приезжали смотреть бригаду командующий 4-й армией генерал Гуро, в районе которого находился названный лагерь, главнокомандующий французскими армиями генерал Жоффр и, наконец, президент Французской Республики Р. Пуанкаре.
Своим внешним видом, бодрым настроением и лихой выправкой бригада оставляла по себе блестящее впечатление. Все в ней, начиная от молодого начальника бригады, производившего на своей прекрасной серой лошади импозантное впечатление, до последнего солдата, подтягивавшегося изо всех сил в своем хорошо пригнанном новом обмундировании и снаряжении, придавали бригаде внешний вид отборной части. Особенно воинственно выглядели люди в своих стальных касках, которые доставлены были бригаде французским интендантством и в которых офицеры и солдаты выступали уже на смотрах перед генералом Жоффром и президентом Республики.
Захваченный прекрасным видом бригады, президент Французской Республики тут же после смотра самолично надел на генерала Лохвицкого командорский крест Почетного Легиона.
Время пребывания бригады в лагере Майи совпало с визитом в Париж делегации от русского Государственного совета и Государственной думы. Члены делегации также посетили бригаду, а член думы Шингарев произнес даже перед чинами бригады небольшую, воодушевившую всех речь.
Хотя все эти торжества и отрывали части бригады от их повседневных занятий, но они были неизбежны и, во всяком случае, свидетельствовали о том внимании, которым сопровождалось прибытие их на французский театр военных действий.
Так как во Францию ожидалось прибытие кроме 1-й особой бригады еще других русских войсковых частей (бригады 3-я – 7-я), то французское Военное министерство решило предоставить лагерь Майи исключительно в распоряжение этих войск. Оттуда были выселены все французские офицерские семьи, занимавшие офицерские помещения, причем, в виде компенсации, выселенным были выданы на выезд необходимые пособия и предоставлено право занять новые квартиры по реквизиции.
В Майи намечено было устроить для русских войск необходимые склады и помещения. Там же было отведено и помещение для запасных батальонов русских бригад, действовавших на французском фронте. Лагерь вскоре превратился в русский городок. Предупредительность французских властей шла настолько навстречу желаниям и привычкам русских войск, что вместо практикующегося во французских казармах душа в лагере была устроена даже прекрасная русская баня.
Самый лагерь, как уже сказано, находился в районе, подведомственном командующему 4-й французской армией. Ко времени прибытия в лагерь русских войск этой армией командовал известный во Франции генерал Гуро, недавно оправившийся от ранения на Галлиполийском фронте, a затем с января 1917 года его заменил генерал Рок (Roques) и впоследствии генерал Антуан (Anthoine). Особенно внимательное отношение к потребностям русских войск проявил генерал Гуро, который лично, и не раз, осматривал лагерь, знакомился с русскими войсками и входил в их нужды и быт.
В декабре 1916 года распоряжением генерала Гуро в лагере Майи был устроен для русских войск учебный центр, в котором подготовлялись разного рода специалисты. Этот центр работал настолько успешно, что через некоторое время возникла мысль об устройстве такого же центра в Салониках. Для осуществления этой мысли в Салоники был командирован инициатор этой мысли майор Маршал (Commandant Marchal).
Конец ознакомительного фрагмента.