Глава II
Порочный мир инстинктов. Мнение о первоязыке народов. Варварская Европа
Начиная разговор на эту тему, нам следует разобраться с понятием «менталитет» (от фр. mentalite – мышление, мыслительное содержание). Данное определение объединяет в себе ряд значений, связанных с проблемой национального характера, и я бы добавил еще и сферу его внешних проявлений, поскольку окружающий мир этнос познает в этой сфере преимущественно.
Надо вспомнить и научные рассуждения о сущности менталитета, которую составляют мировоззрение, мировосприятие, мироосвоение, мироощущение и, конечно, ядро менталитета, которое создает генетический код этноса, народа, нации.
Далее будет уместно привести взгляды некоторых ученых (специалистов) на проблему ментальности (мы ее рассмотрим в единстве с менталитетом).
Вот западные ученые: по мнению Ж. Дюби, ментальность – это система образов, представлений, которые в разных группах или странах, составляющих общественную формацию, сочетаются по-разному, но всегда лежат в основе человеческих представлений о мире и о своем месте и, следовательно, определяют поступки и поведение людей.
Изучение этих, не имеющих четких контуров и меняющихся с течением времени, систем затруднительно, необходимые сведения приходится собирать по крохам в разных источниках!
Очень мудрая и витиеватая формулировка, все сводится к «трудно найти, сложно разобраться». Позже мы вспомним это замечание.
Далее: Л. Лодери, «для характеристики менталитета необходимо исследовать такие формы социальной жизни, как быт, природное и социальное окружение, семейная жизнь, религиозные верования, мифы, социальное поведение, которые являются установками менталитета!»
Архиповерхностное определение, даже не намекающее на биогенетический этап фиксации качества человека.
– определенное социально-психологическое состояние субъекта – нации, народности, народа, его граждан – запечатлевшее в себе (не в памяти народа, а в его подсознании) результаты длительного и устойчивого воздействия этнических, естественно-географических и социально-экономических условий проживания субъекта менталитета». Здесь – результат воздействия внешних обстоятельств.
Поражает однообразие подходов к определению сути менталитета и его характеристик с исторической, философской, психологической и пр. сторон.
Все постно и скучно. Чувствуется та самая «дремучая» колея, не позволяющая проникнуть к истинному знанию. И самое сомнительное в этом контексте – утверждения о некоем , которое создает генетический код этноса, народа и т. д. И этим ядром являются язык и вера.
А мы с вами, уважаемый читатель, уже сегодня знаем, опираясь на исследования генетиков, что вся жизнь человека : когда ходить, когда взрослеть, когда меняться, когда любить, когда размножаться. Наука даже утверждает, что к 25 годам в организме человека запускается КОД СТАРЕНИЯ.
Нам только остается вспомнить, о чем писали в 1-й главе книги: что, без сомнения, существуют две формы человеческого сознания, и следовательно – наличие у природы разных источников его формирования еще на биогенетическом уровне и до словесного языка, и тем более до христианства.
Даже американский философ японского происхождения Ф. Фукуяма в своей книге «Наше постчеловеческое будущее: условия биотехнологической революции» (2002) признает существование природы человека, которая и обеспечивает устойчивую непрерывность нашего «существования как вида…», и что эта природа – «это сумма поведения и типичных видовых характеристик, обусловленных генетическими, а не средовыми факторами».
А теперь давайте посмотрим, на чем построено ментальное сознание «субэтноса». Вернемся для этого к Рис. 3, из которого следует, что в основе всех процессов лежат инстинкты, на базе которых впоследствии и развился пресловутый «ПРАГМАТИЗМ» как антипод русской «СОВЕСТИ».
И эту формулу, рано или поздно, наука будет вынуждена признать, сколько бы ни пыжились политиканы и лжеученые всех мастей.
А теперь заглянем в энциклопедию и узнаем точное определение «прагматизма», как одного из важнейших признаков ментальности применительно к «субэтносу».
Слово произошло от греческого pragma – дело, действие; широко распространенное субъективно-идеалистическое течение в современной буржуазной философии. В центре философии прагматизма находится т. наз. «принцип прагматизма» определяющий значение истины ее практической полезностью (Пирс).
прагматизм понимает не подтверждение объективной истины критерием практики, а
В социологии прагматизм варьируется от культа «великих личностей» (Джеймс) и апологии (защиты) буржуазной демократии (Дьюн) до прямой защиты расизма и фашизма (Шиллер).
Мы можем только добавить к этой философии, что буржуазную философию создавали люди того самого ментального сознания, ядром которого и являлась природой рожденная и генетически оформленная философия прагматизма на основе ею же выработанных инстинктов поведения.
Следовательно, биогенетическая природа данного типа сформировала и его внутренний мир, отличный от внутреннего мира представителя «суперэтноса».
Давайте посмотрим на схематическое изображение внутреннего мира представителя «субэтноса» (см. Рис. 4). И сразу разберемся, какие инстинкты лежали в основе ментального сознания.
Рисунок 4
ИНСТИНКТЫ (до словесного языка)
3. Боль Приспособление
4. Любопытство к условиям
5. Страх
6. Радость
8. Злобность
9. Независимость
11. Обжорство
12. Избирательность
13. Хитрость Прагматизм 6
14. Интуиция
15. Мышление
Шестой пункт вторичных инстинктов, видимо, и породил пословицу «рыба ищет где глубже, человек – где лучше». Ну а если серьезно, то 4 последних первичных инстинкта сформировали посредством и участием мышления (примитивного) принцип «что важно и что не важно» для субъекта.
ВАЖНО ТО, что сытно, приятно, радостно, не тяжело, ты владеешь, ты хозяин.
НЕ ВАЖНО ТО, кто раб, кто солдат, кто землепашец, кто голоден, кому больно, кто слаб, кто погибает.
И вот на этом «ВАЖНО, НЕ ВАЖНО» и вырос современный «прагматизм» и занял место «совести» в биогенетической структуре «субэтноса», подмяв под себя природную любовь и сострадание. Дальше на рисунке видим, что мозг сформирован мышечной массой (что доказано умными людьми), подкорка «разума» зафиксировала «агрессию» независимо от законопослушного сознания, подсознание отразило «эгоизм», менталитет через «выгоду» соединился с информационным языком и внутренний мир субъекта получил вместо эволюционного духовного узурпированное законопослушное сознание.
Но для того, чтобы как-то объединить людей, была придумана религия, выполняющая функцию «извне приходящей» к человеку духовности.
И, наконец, самое важное: мышление во всей идеалистической философии западного мира проецировалось внутрь себя, т. е. – созерцать себя до абсолютного высвобождения через соединение с богом.
Это свойство мышления проявилось еще в предсознательный период, поскольку субъект не имел собственного языка, позволявшего полноценно соединить идеальное «Я» с социумом проживания, то есть мышление не имело возможности выхода на уровень социального сознания.
Именно поэтому на предложенной визуальной схеме у слова «мышление» обозначены стрелки, уходящие внутрь идеального «Я», носителем которого и является человек.
Именно поэтому сознание «субэтноса» начинает свое формирование не на БАЗЕ ЯЗЫКА, а на примитивных и даже ПОРОЧНЫХ ИНСТИНКТАХ, уже находящихся внутри «субьекта». Это и есть тот ключ, который дает понимание принципиального отличия двух форм сознания, и слова К. Лоренца из его книги «Семь грехов человечества», которые звучат так: «Наш естественно возникший язык выражает глубокие психологические связи…», мягко говоря, не соответствуют истинному ЗНАНИЮ.
Чтобы не быть голословными, давайте обратимся к мнению честных и образованных людей, поскольку сегодня они, а не устроившиеся «академики», близки к этой истине. А мы с вами вместе попытаемся понять ее Суть.
«Полиэтнический Ассур-Вавилонию, по всем параметрам, можно считать не „царством“, а империей, включающей в себя различные „царства“, княжества и многие народы, весьма и весьма перемещенные в метрополии.
Именно в полиэтническом Вавилоне русы и вычленившиеся из суперэтноса народности начали утрачивать ощущение родства и воспринимать друг друга разными „языками“. Отсюда и известный сюжет о строительстве Вавилонской башни, о едином народе, едином языке и разгневанном Вседержателе, который за гордыню разделил этот единый род людской на семьдесят два „языка-племени“. Суть в этом сюжете предельно исторична: до Вавилона автохтоны Мессопотамии и Ближнего Востока ощущали себя (несмотря на диалектные и этнические различия) единым большим народом (суперэтносом русов во всем его многообразии). Даже молодые, вычленившиеся из первонарода народности, еще связывали себя с ним, с первонародом, говорили на достаточно понятных диалектах первоязыка.
Но в Старовавилонский и Средневавилонский периоды различия стали слишком заметны.
Конец ознакомительного фрагмента.