Детская советская медицина
Почему во всех детских больницах нарисован Айболит? Он же ветеринар!
Ина была согласна с врачом, при этом прекрасно понимая, что спокойствие мамы маленького ребёнка – нонсенс. Её ребёнок рос сильным и шустрым. Первые шаги – первые шишки. В два года Алёнка опрокинула на себя огромный телевизор, стоявший на нелакированной тумбе, стоило лишь на минутку отвернуться от неё, чтобы проводить гостей. Ангел-хранитель успел вовремя, и телевизор упал удачно, чуть придавив ребёнку пальчик на ноге.
Короче, за её доченькой нужен был не глаз да глаз, а три да три глаза, что не способствовало спокойствию. Пухленькое глазастое чудо превратило Ину в сумасшедшую маманю, которую тревога не покидала даже тогда, когда ребёнок был здоров.
Однажды по какому поводу взяли у Алёнки анализы, а на другой день к ней прибежала медсестра и с ужасом в глазах сообщила: у ребёнка обнаружена страшная болезнь, мол, анализы потрясли всю поликлинику. Ина остолбенела, а медсестра добила окончательно, сообщив, что надо срочно искать очень редкое лекарство, которого у них нет.
Ина в обморочном состоянии рванула в Москву, но где там искать это лекарство? Объехала несколько аптек, только в одной из них нашлась добрая женщина, которая позвонила в справочную и узнала, в какой аптеке есть такое. Уже поздним вечером Ина добралась до конечной станции Юго-Западного метро, там ехала на автобусе, потом бродила по улицам, спрашивая у прохожих нужный адрес, и, наконец, нашла аптеку.
С заветным спасительным лекарством, уже на такси, доехала до вокзала и успела сесть в последнюю электричку. Только на обратной дороге домой в голове возник вопрос: почему за лекарством не вызвался ехать муж? У него и мысли такой не возникло! Скорее всего, и тревожное волнение всего лишь изобразил. Послала же судьба такого бегемота! Ина злилась на мужа, потому что очень устала. Тем не менее, даже сквозь усталость внутренний голос возразил: – Опять судьба виновата? Если она послала его тебе, тогда ты пошли его… в Москву на поиски лекарства для спасения дочки! Но ты поехала сама, потому что никто, кроме тебя, не сможет найти… добиться… спасти…
А утром снова прибежала медсестра и, опустив виновато глаза, извинилась: ваша девочка здорова. Оказывается, они просто анализы перепутали, но дорогое лекарство можно продать матери другого, больного, ребёнка.
Ина впервые за сутки смогла вздохнуть свободно. Она не стала ругаться, потому что уже не было сил. Хорошо уже то, что вовремя разобрались, а ведь могли начать колоть сильнейшее лекарство абсолютно здоровой дочке. И столько таких случаев было! Это только после перестройки и проклюнувшейся гласности все узнали о множестве медицинских ошибок, в том числе и со смертельным исходом, а в те советские времена всё хранилось в строжайшей тайне.
Первый раз Алёнка серьёзно заболела, когда пошла в садик: температура, диарея. Не уточнив диагноз, Ину заставили положить дочь в инфекционную больницу. Просьба быть рядом с больным ребёнком пресеклась сразу: нет такого порядка в детских больницах! Первую ночь Ина проревела белугой, глядя на опустевшую кроватку. Успокоилась только через неделю, а ещё через одну разрешили ей дочку забрать – ребёнок поправился, несмотря на усилие врачей.
Ина с Игорем стояли на первом этаже, когда со второго по лестнице стала спускаться Алёнка, перевязанная крест-накрест бабушкиным пуховым платком. Её трудно было узнать: исчез румянец, погасли глазки. Она не кинулась к Ине на шею, и она поняла почему: ребёнка впервые предали, оставили для пыток чужим людям со шприцами в руках. В выписке не оказалось первоначального диагноза: чёрным по белому было написано неинфекционная диарея, которая дома лечится за три дня.
В следующий раз высокая температура заставила Ину согласиться на стационарное лечение, только теперь она на коленях вымолила у главврача возможность быть рядом с ребёнком, и бутылка хорошего коньяка сыграла свою роль. Здесь, в детской инфекционной больнице, пришлось увидеть весь ужас советского детского здравоохранения. Увы, уже через пять дней её слабый иммунитет схватил вирус, и она оставила ребёнка одного в этом кошмаре.
Через две недели она приняла Алёнку из рук эскулапов, сняла трусики и чуть не свалилась в обморок: попка малышки от воспаления превратилась в живую рану. Алёнка писала и визжала от боли. Ине хотелось взять тонну тротила и взорвать эту организацию вместе с детскими врачами и медсёстрами с красивым и добрым названием «Детская больница». Айболит как ветеринар относился к своим пациентам с большей ответственностью и сердечностью.
– Куда жаловаться? – удивилась соседка на вопрос Ины. – В наших больницах книга жалоб и предложений находится в кабинете психиатра. А деток жаль… Меня врачи тоже искалечили.
– Меня пока лечат успешно…
– Бывают счастливые исключения, – рассмеялась соседка, переполненная бесчисленным множеством обратных примеров, о которых ей хотелось рассказать.
Ина уже не рада была, что затронула эту больную тему, она взяла предложенную панацею для заживления ран, поблагодарила и испарилась: слушать страшные истории из практики лечения соседки не для её нервов, иначе жить будет, но не захочет.
В этот момент она вспомнила, что надо беречь себя и жить спокойно! Осталось только решить: как и когда.