Доказывание в древнерусском уголовном судопроизводстве (к 1000-летию Русской Правды)
Аннотация: На основе анализа норм первоисточника российского уголовного судопроизводства – «Русской Правды», 1000-летие которой отмечается в этом году, рассматриваются основные способы доказывания, применяемые в древнерусском уголовном судопроизводстве: свидетельство, клятва-присяга и суд Небесный, реализуемый в различных видах: испытание железом, испытание водой, судебный поединок и жребий.
Annotation: On the basis of regulations’ analysis of Russian criminal proceedings original source – «Russkaya Pravda» (The Russian Justice), which thousandth anniversary is celebrated this year, the fundamental ways of substantiation and proof which were used in Old Russian criminal proceedings – such as testimony, oath and the Divine Judgement implementable in different ways: ordeal by red-hot iron, water-ordeal, trial battle and lot, are being considered.
Ключевые слова: «Русская Правда», обвинение, суд, доказывание, свидетельство, клятва-присяга, испытание, судебный поединок, жребий, обычаи, религиозные нормы, уголовный процесс, иск, Древняя Русь, виновность, правосудие, исторический опыт.
Keywords: «Russkaya Pravda» (The Russian Justice), «Truth the Russian», accusation, court, substantiation, oath, ordeal, trial battle, lot, custom, religious regulations, criminal procedure, suit, Old Rus, guilt, justice, historic experience.
«Русская Правда», пожалованная новгородцам в 1016 г., устанавливала процедуру судебного рассмотрения уголовных дел. Уголовный процесс в тот период по существу не отличался от гражданского и рассматривался как спор «сутяжников» – истца и ответчика и поэтому «каждый иск считался обвинением, т. к. всякое притязание носило деликтный характер»[53].
В первом письменном законодательном источнике, известном под названием «Русская Правда», были зафиксированы старинные обычаи, княжеские постановления, прослеживается влияние греческих законов и принятие христианства на Руси[54]. Можно предполагать, что в этом законодательном источнике применена нравственно-аналоговая реализация религиозных норм, при которой нормы религии дословно не воплощаются в уголовно-процессуальные, но непосредственно влияют на их формирование[55]. Такая форма реализации религиозных норм в праве, по утверждению профессора А.А. Тер-Акопова, «не явная, но тем не менее значимая для права, учитываемая в процессе правотворчества и правоприменения»[56].
На основании «Русской Правды» суд был менее суровым, чем в предшествующие времена, и устанавливался единый порядок судопроизводства для всего населения Древнерусского государства[57].
«Русская Правда» предусматривала три основных способа доказывания: свидетельство, клятву-присягу и суд Небесный, который находил свою реализацию в нескольких видах: испытание железом, испытание водой, судебный поединок и жребий[58].
Главным способом доказывания признавались показания, видоков, послухов и пособников, т. е. лиц, которые способны своими личными показаниями либо доказать, либо опровергнуть указанные в заявлении истца обстоятельства, имеющие отношение к преступлению. При этом словам непосредственного очевидца преступных действий ответчика придается особое значение, ибо его показаниям суд должен был доверять, «как поверил бы своим глазам, если б сам был на месте совершенного события»[59]. Послухами и пособниками признавались лица, которые могли подтвердить добросовестность истца либо ответчика, т. е. являлись свидетелями их «доброй славы», хотя сами не являлись очевидцами события преступления.
Однако на практике применялась и дополнительная процедура для признания показаний свидетеля абсолютно верными, клятва, подтверждающая их правдивость. Клятва произносилась свидетелем устно с использованием атрибутов христианской веры, в подтверждение того, что свидетель дает правдивые показания. При этом к числу добросовестных свидетелей по аналогии с «доброй порукой» относились добропорядочные христиане, лица духовного звания и иные категории граждан, заслуживающие доверия в силу своего положения в обществе.
По отдельным категориям уголовных дел устанавливались особые основания для признания виновным в его совершении. Вполне возможно, что они были заимствованы из религиозных норм, согласно которым «одного свидетеля недостаточно, чтобы осудить на смерть»[60]. Аналогичные правила предусматривались и в «Русской Правде»: при обвинении в убийстве требовались показания не менее двух свидетелей[61].
Доказывание отличалось и в зависимости от положения ответчика. Так, ст. 10 «Русской Правды» устанавливала правило, что для обвинения полноправного гражданина в совершении преступления необходимо «видока два выведеть», но если подозреваемый является «варягом», которыми признавались наемные воины-выходцы из скандинавских стран и купцы, либо «колбяги» – представители финно-угорского населения Северо-западной части Руси – то уже требовалось проведение «роты»,т. е. судебной клятвы.
Следует отметить, что словесные формулы в виде клятв являлись необходимым атрибутом большинства религий. Так, а Писании под «клятвой» подразумевается «торжественное обращение к всемогущему Богу, верному и нелицемерному Свидетелю того, что утверждается или отрицается»[62].
Применительно к уголовному процессу клятва произносилась в знак отрицания своей вины, либо поддержки какого-либо утверждения, касающегося обстоятельств совершения преступления, и получила достаточно широкое применение.
Предусмотренная в «Русской Правде» клятва-присяга допускалась «во всех тяжах» (ст. 22), когда нет других средств доказывания. Однако ограничение в применении этого доказательства состояло в том, что ее доказательственная сила расценивалась меньше, чем доказательственная сила других видов суда Божия. Вместе с тем по возмездному соглашению сторон решительная сила присяги могла быть применена на всякое дело[63]. Из анализа статей «Русской Правды» можно сделать вывод, что клятва применялась лишь при рассмотрении в судебном разбирательстве мелких и незначительных исков. Так, по искам до двух гривен серебра предусматривалось уже назначение испытания водой, а по искам до полугривны золота даже предусматривалось испытание железом насильно (ст. 17 «Правды Русской» по Троицкому списку).
К третьему способу доказывания по законам Древней Руси, первоначальным источником которых следует считать «Русскую Правду», относился небесный суд Божий. В тот период главенствующее значение этого способа доказывания было общепризнанным: ввиду недостаточности доказательств с целью выяснения правоты участника уголовного процесса с той или иной стороны допускалось судебное испытание огнем, водой, поединком тяжущихся, во время проведения которых считалось, что высшие силы обнаружат виновного[64]. Само упоминание «небесный суд Божий» указывает на источник своего происхождения – религиозные верования. Согласно религиозным взглядам, Бог на небесах открывает все тайны и его высшую компетенцию следует признавать во всех делах, в том числе и судебных. Достаточно четко это прослеживается в религиозных положениях христианства: все тайное, потаенное и сокровенное сделается по воле Божьей «явным» и «известным», «выйдет наружу» (Марк 4, 22; Лук. 8,17) или «всем грешникам видящий тайное, воздает тебе явно» (Матф. 6: 4, 6, 18).
Из этих религиозных основ следует, что результатом суда Небесного при осуществлении правосудия по уголовным делам должен быть ниспослан свыше какой-либо знак, указывающий на виновность лица в совершении преступления либо его непричастность к преступлению.
При анализе древнерусской системы доказательств Н.Л. Дювернуа делает, на наш взгляд, вполне закономерный вывод, что испытания относятся к дополнительным видам доказательств и применяются в известной последовательности: «от более сильных испытаний до менее сильных. В делах большей ценности – железо, меньшей – вода, наконец, последнее место принадлежит присяге»[65]. Испытание применялось и при отрицании ответчиком своей виновности в совершении преступления.
Так, согласно ст. 81 и 82 «Русской Правды» по Троицкому списку, допускались испытания железом в том случае, когда против обвиняемого есть свидетельство не только холопа, но и свободных людей. В случае благоприятного исхода испытания обвинение отпадает[66]. Если против обвиняемого говорит истец, против него говорит его холоп или свободные люди, но обвиняемый не признает себя виновным; прибегают к суду Божьему, в форме испытания железом, и дело решают на основании результата этого испытания[67]. Существо этого испытания состояло в том, что «обвиняемый брал в голую руку железо раскаленное или вынимал ею кольцо из кипятка: после чего судьям надлежало обвязать и запечатать оную. Если через три дня не оставалось язвы или знака на коже, то невиновность была доказана»[68]. От правильности испытания железом и его результатов зависело существо приговора. Если «ответчик по испытании явится прав» (ст. 87 «Правды Русской» в Пространной редакции), то значит невиновен, а если прошедший через «испытание явится виновен, то истец получает с него свой иск, а ежели явится невиновен, то лишается своего иска, и сверх того платит ответчику за претерпение испытания гривну, понеже по холопьеву показанию вызвал его на испытание» (ст. 85 «Правды Русской» в Пространной редакции).
Вторым способом испытания считалось испытание водой. В основе его прослеживаются явно религиозные истоки. Эта церемония заключалась в «освобождении себя от ритуальной скверны, вины против закона и нравственного греха… преимущественно путем погружения в воду»[69]. Божественное происхождение водной стихии служит своеобразным правосудием – Божьим судом и применяется для установления виновности заподозренного в преступлении лица.
При этом предполагалось, что священная водная стихия отвергает нечестивого и принимает праведного, так что виновный плавает, а невиновный – тонет. На Руси «при испытании водой подозреваемого бросали в воду: если он выживал (вода его не принимала), то тем самым подтверждалась его виновность»[70].
Считалось, что, помимо воды, очистительной силой обладает и огонь,т. е. речь идет об испытании огнем. Сама идея огненного очищения в самых различных формах присутствует буквально во всех религиозных учениях. Она нашла свое воплощение и в уголовном судопроизводстве: предполагалось, что если кто из подозреваемых при испытании сожжет себе руку, то он повинен и должен понести наказание за преступление, в котором его обвиняют.
К суду Небесному, помимо испытания водой, железом и огнем, относился и поединок. Он заключался в вооруженном состязании представителей сторон перед лицом суда – «поле». При этом предполагалось, что Всевышний помогает людям разрешить возникший спор и установить правду. Поражение на «поле» признавалось бесспорным доказательством вины, а победа означала выигрыш в судебном процессе. Обычно к этому способу доказывания прибегали в тех случаях, когда обвиняемый не соглашался с показаниями свидетельствующих против него допрошенных судом лиц и требовал проведения поединка, вручая себя правосудию божию[71]. При проведении поединка декларировалось равенство сражающихся сторон в физической силе, принимая во внимание при этом принадлежность тяжущихся к той или иной социальной категории. При поединке могло применяться различное оружие: пика, топор, кинжал и т. п. Следует отметить, что, по мнению исследователей «Русской Правды», проведение поединка в судебной практике встречалось достаточно редко и судьи старались, несмотря на желания сторон, разрешить уголовное дело при помощи иных доказательств[72]. Постепенно поединок как способ доказательства виновности в уголовном процессе как высшего правосудия изживает себя, однако в законодательном порядке поединки были запрещены Манифестом Екатерины II лишь 21 апреля 1787 г.[73]
К разновидности суда Небесного относится и способ установления виновности человека путем гадательного приема-жребия, основанного на древнегреческих суеверных предсказаниях будущего[74]. В своем исследовании Н.Л. Дювернуа утверждает, что это был весьма распространенный способ решения спорных вопросов и на суде к жребию обращались нередко[75].
Краткий анализ норм одного из первоисточников уголовного судопроизводства – «Русской Правды», относящихся к видам доказательств, позволяет сделать вывод о государственно-обвинительном характере этих норм, сформировавшихся под значительным влиянием существовавших в тот период религиозных взглядов и обычаев. Из содержания этих норм усматривается воля законодателя к защите прав своих подданных, недопущению нанесения вреда своим подвластным, а также интересам общества и государства. Этот исторический опыт весьма интересен и достоин внимания и в настоящее время. Необходимость осмысления наших исторических корней в области уголовного судопроизводства, заложенных еще в первых законодательных актах, и базовых ценностей нашей цивилизации является одной из насущных задач науки уголовного процесса с учетом вызовов XXI в.
Библиографический список:
1. Библейская энциклопедия. Вып. 1, М.: Типография А.И. Снегиревой, 1841. С. 401.
2. Владимирский-Буданов М.Ф. Очерки истории русского права. Ростов н/Д: Феникс, 1996. С. 174.
3. Герберштейн С. Записки о Московии. СПб., 1866. С. 83–84.
4. Загорский Г.И. Христианские представления о суде и правосудии и их реализация в российском-уголовно-процессуальном законодательстве. В кн. Антология научной мысли (К 10-летию РАП). Сб. статей. М.: Статут, 2008. С. 733–743.
5. Загорский Г.И., Зюбанов Ю.А. У истоков российского уголовного судопроизводства (к 1000-летию «Русской Правды»): Монография. М.: Проспект, 2016. С. 64–65.
6. Карамзин Н.М. История государства Российского. М.: Олма-Пресс, 2003. С. 71.
7. Ключеский В.О. Русская история. М.: Эксмо, 2005. С. 69–76.
8. Мюллер М., Вундт В. От слов к вере. Миф и религия. М.: Эксмо, 2002. С. 650.
9. Правда Русская. Т. II. С. 337, 377.
10. Тер-Акопов А.А. Христианство. Государство. Право. (К 2000-летию христианства): Монография. М.: Изд-во МНЭПУ, 2000. С. 13.