Предисловие к американскому изданию
Весной 2006 года американская критика России стала особенно острой. Совет по международным отношениям опубликовал двухпартийный доклад под заглавием «Россия движется в неверном направлении», где осуждались происходившее в России «свертывание демократизации» и внешняя политика страны. Вице-президент США Ричард (Дик) Чейни отправился в Вильнюс с критикой «российского энергетического шантажа» и нарушением демократических свобод. Американские политики вроде сенатора-республиканца от штата Аризона Джона Макккейна настаивали на исключении России из «Большой восьмерки», в то время как российское руководство готовилось к приему саммита «восьмерки» в Санкт-Петербурге. Кроме того, в номере журнала Foreign Affairs, отражающего взгляды правящих кругов, за март-апрель 2006 года была опубликована статья Кира Либера и Дэрила Пресса, в которой Россию представили страной, все еще обладающей ядерным потенциалом, но настолько убогой и ослабленной, что она уже не способна пережить возможный ядерный удар со стороны США.
Эти проявления враждебности озадачивали по двум причинам. Во-первых, сколь бы недружественной ни казалась американцам политика Кремля, ее поддерживало подавляющее большинство граждан России. Новый курс твердо поддерживали и элиты, и общественность, причем с этим США ничего (или почти ничего) поделать не могли. Во-вторых, в мире, где возникали новые угрозы и усиливалась конкуренция в сфере энергетики, Россия обретала все большую важность. После нескольких лет на задворках международной политики Россия вернулась на мировую арену, и США следовало заинтересоваться возможностью сделать Россию своим партнером.
Я начал писать эту книгу весной 2006 года. Я хотел изучить вопрос о том, не скрывает ли нарастающий вал критики России, исходящий порой от людей, которые вряд ли могли притязать на знание России, некую политическую программу. По мере изучения вопроса я нашел доказательства того, что русофобия, разделяемая различными кругами американского политического класса, пропагандируется через различные программы и конференции, проводимые разными научными центрами и исследовательскими организациями, через выступления в конгрессе США, через неправительственные организации и через СМИ. Русофобия – это не просто критическое отношение к России, а скорее гипертрофированное, превосходящее всякие рамки критическое отношение к стране, культивируемое и реализуемое с целью подрыва политической репутации России. Внимание в данной книге сосредоточено на деятельности СМИ и политического сообщества США. Для рассмотрения русофобии в научных кругах США и в продуктах американской культуры надо писать другую книгу.
Хотя критический анализ России и ее политической системы совершенно законен и оправдан, вопрос состоит в соотношении критического и объективного походов к России. Роль России в мире растет, однако многие американские политики считают эту страну несущественной величиной на мировой арене. Американским политикам, поглощенным международными проблемами, к примеру Ирака или Афганистана, трудно признать, что теперь им надо вести переговоры и координировать свою международную политику со страной, вчера казавшейся такой слабой, сосредоточенной на внутренних проблемах и зависимой от Запада. Для подобных политиков русофобия – всего лишь средство оказания давления на Кремль, рычаг подчинения России грандиозным планам США по установлению контроля над самыми ценными ресурсами и важнейшими геостратегическими точками мира. Тем временем в России нарастало чувство обиды и возмущения несправедливым отношением Америки, и война 2008 года на Кавказе показала готовность России действовать в одностороннем порядке для того, чтобы воспрепятствовать действиям США на постсоветском пространстве, которые в Кремле посчитали откровенной экспансией. Некоторые люди в Москве испытывают соблазн пойти на еще более острую конфронтацию со странами Запада. Обусловленное невежеством пренебрежение к России и присущее американским политикам ощущение собственной праведности демонстрирует неготовность США к главным вызовам XXI века, а в числе этих вызовов – политическая нестабильность, распространение оружия массового уничтожения и ненадежность обеспечения энергией.
Многие представители американских элит не любят Россию, но это негативное отношение разделяют далеко не все. Многие американцы понимают, что Россия прошла долгий путь от коммунизма, и поддержку политики Путина подавляющим большинством населения страны невозможно должным образом объяснить высокими ценами на нефть и манипулированием общественностью. Такое понимание существует вопреки частым утверждениям наблюдателей-русофобов. Аналитики, рассуждающие объективней, понимают также, что многие проблемы России – типичные трудности, с которыми сталкиваются народы в процессе государственного строительства. Эти проблемы не следует представлять как признаки «внутренней тяги» России к автократии или империи. По мере того как США и Россия все дальше уходят в XXI век, пересмотр отношений между двумя странами в духе взаимовыгодного сотрудничества приобретает все большую важность.
Разумеется, политические и культурные фобии не ограничиваются взаимной «природной» враждебностью. В России, конечно, есть свои американофобы. Это явление отчасти рассмотрено в моей книге Whose World Order (Notre Dame, 2004) («Чей мировой порядок?») и в нескольких статьях. Антиамериканские настроения сильно проявляются в российских СМИ и в продуктах российской культуры. Эти настроения являются ответом на проводимую США политику ядерного, энергетического и военного господства в мире. Политика крайнего гегемонизма имеет свойство вызывать радикальную реакцию, и русские националистические движения, а часто и нейтральные комментаторы резко реагируют на то, что они воспринимают как посягательство на политическую систему России и ее внешнеполитические интересы. Реакции России на подобные действия США крайне негативны и зачастую неадекватны, но вряд ли принимают более извращенные формы, чем те, что существуют в американском гегемонистском и имперском дискурсе.
Мои исследования и аргументацию поддерживают ученые, политические обозреватели и общественность. Никогда прежде в моей научной карьере я не получал столько благоприятных откликов после того, как я опубликовал ряд коротких статей в русско– и англоязычных СМИ. Хотя никто из людей, поддерживавших мою работу, не несет ни малейшей ответственности за ошибки, которые, возможно, есть в этой книге, я счастлив тем, что пользовался их поддержкой и в долгу перед этими людьми. Отчасти такая поддержка стала возможной благодаря тем, кто решил опубликовать и распространить мои первые попытки писать о русофобии. Я благодарен Алексею Богатурову из журнала International Trends («Международные процессы») и Майклу Бому из газеты Moscow Times за публикацию моих статей, а также Юрию Слезкину из Института славянских, восточноевропейских и евразийских исследований Калифорнийского университета в Беркли за приглашение выступить весной 2008 года на конференции «Российская эмиграция в исторической перспективе». Я благодарен также университету Сан-Франциско, где я имею честь преподавать и пользоваться поддержкой коллег и студентов. Особая благодарность Колледжу поведенческих и социальных наук, а также декану университета Сан-Франциско Джоелу Кассиоле, оказавшему финансовую поддержку составлению указателя к этой книге. Моя семья, проживающая в Москве и Сан-Франциско, – источник постоянного вдохновения, а моя жена Юлия прочла и прокомментировала некоторые части книги. Мэтью Тарвер-Вальквист прочитал и улучшил всю рукопись. Кроме того, я хотел бы поблагодарить сотрудников издательства Palgrave Macmillan Эрин Айви, Айзу Джонсона, Фарида Кухи-Камали и сотрудников компании Macmillan Publishing Solutions за оказанную поддержку и редакционную помощь.
В ходе личных бесед и чтения различных частей книги мне оказали помощь, ценные замечания и дали предложения по улучшению текста другие друзья. Среди них я хотел бы упомянуть (в порядке английского алфавита) Владимира Беляева, Юлиану Буджевак, Альфреда Эванса, Людмилу Фостер, Дэвида Фоглесонга, Владимира Фролова, Фиону Хилл, Николаса Гвоздева, Гордона Хана, Ларри Хелма, Дейла Херспринга Фиону, Джеймса Джатраса, Дэвида Джонсона, Эндрю Качинса, Питера Лавелля, Анатоля Ливена, Рональда Линдена, Бранко Милановича, Джеймса Миллара, Наиля Мухарямова, Питера Реддуэя, Георгия Шереметьеффа, Николая Случевского, Влада Собеля, Валерия Соловья, Эдуарда Соловьева, Рональда Сьюни, Шэрон Теннисон, Велько Вуячика, Наиля Янгирова, Владимира Ярославлева, Андрея Забегалина и Игоря Зевелёва. Пускай они не несут ответственности за недостатки книги, их замечания и отклики побудили меня пересмотреть некоторые из моих аргументы и способов их отстаивания. Я посвящаю эту книгу моим родителям, дедам и бабушкам, научившим меня жизни и смыслу патриотизма.
В порядке личного замечания: я хотел бы заметить, что написание книги на столь политизированную тему потребовало значительных эмоциональных сил. Я как русский человек иногда чувствовал себя оскорбленным замечаниями политиков, экспертов и обозревателей о моей стране. Впрочем, я все же ученый и хотел написать научную книгу, а не нападать на конкретных людей, чьи комментарии я считаю оскорбительными и русофобскими. Русофобия, рассматриваемая мною в этой книге, более сложна. Это не просто культурная враждебность к русским как к народу или лично ко мне, а скорее даже страх перед политическим влиянием России, страх, находящий выражение в крайне извращенных формах критики России.