2. Отношения Руси с греческим Востоком в XIV–XVII вв.
Крестовые походы явились переломным событием в истории Византийской империи; они нанесли ей такой удар, от которого она так и не смогла оправиться. История Византии после 1204 г. – это история политического упадка империи, которая просуществовала в качестве сравнительно небольшого по площади государства еще два с половиной столетия. Если в военно-политическом отношении Византия никейского и палеологовского времени была слабым государством, вынужденным постоянно заключать союзы то с европейскими государями, то с османами, чтобы сохранить остатки своих территорий, то в области культуры мы наблюдаем удивительный расцвет. В это время создаются философские и богословские трактаты, шедевры архитектуры и монументальной живописи, при дворах императора и князей собираются кружки интеллектуалов. В XIV в. разгораются исихастские споры, и движению исихазма суждено оказать огромное влияние на духовную культуру славянского мира и Руси.
По мере ослабления Византии происходит укрепление государственной самостоятельности южнославянских государств – Болгарии и Сербии, сопровождающееся провозглашением их церковной независимости от Константинополя и учреждением патриаршеств. На Руси происходят несколько иные процессы: ведь Киев был подчинен Константинополю только в церковном отношении, и это подчинение не влекло за собой какой-либо политической и экономической зависимости. В 1300 г. русская митрополичья кафедра была перенесена во Владимир, а в 1328 г. в Москву. Митрополиты стремились идентифицировать свою политику с политикой московских князей. Борьба за императорский престол, смена императоров и патриархов в Константинополе, а также подъем Великого княжества Литовского определили церковно-политические отношения Византии и Руси в XIV в. С 1362 г. Киев оказался на литовской территории. Все попытки Византии вовлечь Литву в свою орбиту потерпели крах: в 1386 г. сын Ольгерда Ягайло принял римско-католическую веру и женился на польской королеве. В июне 1354 г. митрополитом Киевским и всея Руси был поставлен Алексий, а уже через несколько месяцев после свержения императора Иоанна VI Кантакузина новый патриарх Каллист посвятил в Киеве кандидата Литвы и князя Ольгерда митрополита Романа. Через год или два в Константинополе было решено, что юрисдикция Романа будет ограничиваться Литвой, а Алексий сохранит титул митрополита Киевского и вся Руси. В 1375 г. Константинопольский патриарх Филофей посвятил кандидата Ольгерда, Киприана, в митрополита Киева, Литвы и Руси, что повлекло за собой кризис в отношениях Руси и Византии. Негодование русских князей приняло угрожающий характер после смерти Алексия в 1378 г. Смутное время окончилось только в 1390 г., когда Москва приняла в качестве митрополита Киприана.
Несмотря на очевидный закат империи, византийские государственные и церковные политики продолжали твердо держаться своих традиционных взглядов на устройство восточно-христианского мира. В 1394-1397 гг. Константинопольский патриарх Антоний IV отправил письмо в Москву князю Василию I, обвиняя его в том, что он заставил митрополита опустить имя императора в диптихах Русской церкви. Василий отвечал, что «у нас есть Церковь, но не император», на что получил пространное наставление от патриарха, гласящее, что христианам нельзя иметь Церковь, но не иметь империи; эти понятия неразделимы. Император помазан святым миром, он посвящен как царь и император ромеев, то есть всех христиан. Только император является владыкой ойкумены; остальные правители имеют лишь местное значение. Следовательно, московский князь своим поведением отвергает сами основы христианского закона. В этом документе мы видим редкое по своей категоричности и ясности выражение теории византийской ойкумены, той универсалистской идеологии, которая была унаследована византийцами из Рима и сохранена неизменной на протяжении 10 столетий.
В позднее Средневековье все еще сохраняются торговые пути, соединяющие Русь с Византией. Первый из них проходил через Тану (Азов), Кафу (Феодосию) или Солдайю (Судак) в Синоп. Второй пролегал из Новгорода через литовские территории в Анкерман. Вместе с тем в XIV в. все более действенной формой отношений становится денежная помощь империи со стороны русских князей, осуществлявшаяся через Церковь. Византийский историк Никифор Григора сообщает, что великий князь Симеон Иванович вместе с другими русскими князьями прислал Иоанну Кантакузину большую сумму денег на восстановление упавшей в 1345 г. в результате землетрясения восточной апсиды Святой Софии. Во время блокады Константинополя султаном Баязидом в 1395-96 гг. император Мануил Палеолог с патриархом просили на Руси денежной помощи. Митрополит Киприан послал просить о милостыне к великому князю Василию Дмитриевичу, князьям Тверскому и Рязанскому и к боярам. В результате была собрана значительная сумма. В 1400 г., во время вторичной блокады Константинополя Баязидом патриарх снова обратился к русским князьям, но была ли отправлена помощь на этот раз, неизвестно. Авторитет Константинополя на Руси в это время все еще был достаточно высок, о чем свидетельствует тот факт, что великий князь Василий Дмитриевич советовался с митрополитом Фотием (греком) о том, выдавать ли ему свою дочь Анну за старшего сына императора Мануила, Иоанна. В 1411 г. русская княжна была послана в Константинополь, где прожила три года и умерла в 1413 г.
Два события явились ключевыми в отношениях Москвы с греческим миром XV в. – Ферраро-Флорентийский собор 1439 г. и падение Константинополя 1453 г. Отправленный на собор русский митрополит Исидор, вопреки наказам твердо хранить православную веру, оказался в числе подписавших унию; его возвращение в Москву через Литву заняло год. Уже в сентябре 1439 г. он был назначен папой Евгением IV легатом в Польшу, Литву и Ливонию, в декабре 1439 г. получил кардинальский сан. По прибытии в Москву, в 1441 г. во время архиерейского богослужения в Успенском соборе он помянул наряду с восточными патриархами и римского папу Евгения, прочитал с амвона соборное определение Ферраро-Флорентийского собора, а также передал Василию II послание папы, содержавшее просьбу помогать митрополиту в деле церковного объединения. Поведение Исидора было воспринято как предательство интересов православия; он был взят под стражу и помещен в Чудов монастырь. Ночью 15 сентября 1441 г. Исидор бежал из Москвы через Тверь и Новогрудок в Рим. В 1452 г. Исидор был назначен легатом папы Николая V в Константинополь; во время осады города в 1453 г. ему удалось бежать. Умер он в Риме в 1463 г.
Вторым после Флорентийской унии событием, которое подвело черту в русско-греческих отношениях XV в., было падение Константинополя. Конечно, на Руси знали об ухудшении политического положения Византии; однако значение Константинополя было не только военно-политическим. Это был город-символ, непоколебимость которого была основой мировоззрения не только самих византийцев, но и всех народов, воспринявших их культурно-политическую модель мира. Переход Константинополя в руки иноверных мусульман, поразивший Западную Европу, произвел несравненно большее впечатление на Руси, которая до тех пор не представляла себе иной концепции мирового домостроительства. Разумеется, русские стали искать объяснения этому факту, и самое логичное в их глазах истолкование было впадение греков в непростительные грехи, в первую очередь в ересь латинства, за что и было им попущено Богом такое страшное наказание. Об этом говорят многие авторы, например митрополит Иона в 1458 г. в обращении к литовцам и митрополит Филипп в 1471 г. Ближайшим практическим следствием этого было то, что русские теперь уже не хотели, как прежде, принимать митрополитов, посылаемых из Константинополя, или посылать туда своих выборных архиереев.
Путь к независимости Русской церкви от Константинополя был долгим. С середины XIII в. на митрополичьем престоле все чаще, наряду с греками, появляются русские (Кирилл III, св. Петр, св. Алексий). В 1452 г. великий князь Василий Васильевич решил известить императора Константина IX об избрании митрополита Ионы, однако это письмо так и не было отправлено. После падения империи русский князь все-таки пытался получить благословение патриарха на поставление Ионы. В 1469 г. патриарх Дионисий I говорил, что Константинопольская церковь не признавала и не признает митрополитов, ставимых без ее благословения. С именем митрополита Ионы связывают начало независимости Русской церкви; начиная с его преемника Феодосия (1461-1464 гг.) русские митрополиты начинают титуловаться «Московскими и всея Руси». Феодосии стал первым русским митрополитом, которого московский великий князь утвердил в сане единолично, заменив в этой роли византийских императоров.
Была в этом вопросе и другая сторона. Греки, уже с подписанием Флорентийской унии потерявшие в глазах русских право на первенство в православном мире, окончательно потеряли его с падением Константинополя. Очевидно, что на их место должен был встать какой-нибудь другой народ. Поскольку все остальные православные народы были покорены турками, то единственным таким народом мог стать народ русский. Русское княжество осталось единственным свободным православным государством в мире. По мысли самого Божественного Промысла оно должно было теперь стать наследником павшего греческого царства и принять на себя роль хранителя незапятнанного православия. Осознание себя преемниками второго, павшего Рима, происходило у русских в более сложном плане, как осознание судеб не только греческого и русского царств, но и царства современных латинян, т. е. Священной Римской империи. Поэтому мы находим у книжников того времени обращение к воспоминаниям о первом Риме. Наряду с падением Константинополя, в формировании политической идеологии XV в. переломным моментом было свержение монголо-татарского ига. В это время концепция римско-византийского преемства только зарождалась и не получила еще четкого и законченного литературного оформления; это произойдет во втором-третьем десятилетиях XVI в.
В 1472 г. московский великий князь Иван III женился на племяннице последнего византийского императора Константина XII Софии (Зое) Палеолог. Идея этого брака была подсказана в 1469 г. римским папой Павлом II в надежде на усиление влияния католической церкви на Руси и возвращения к идее Ферраро-Флорентийской унии. София была дочерью деспота Фомы, брата императора, бежавшего после завоевания Морей турками на о. Корфу. Зоя вместе с двумя младшими братьями воспитывалась кардиналом Виссарионом Никейским. После двухлетних переговоров, осуществляемых дипломатом-итальянцем Иваном Фрязиным, Зоя (София) прибыла в Москву в сопровождении папского легата, с преднесением креста. Однако планам папы не было суждено осуществиться: легат допущен в Москву не был, а София, несмотря на свое латинское воспитание, вполне усвоила строго православный дух московского двора. Вместе с ней, наследницей Палеологов, русские князья восприняли византийский герб и моральное право именовать себя наследниками византийских императоров.
Конец ознакомительного фрагмента.