ДАГЕСТАНСКОЕ ЭКСТРЕМИСТСКОЕ ПОДПОЛЬЕ
В СТРУКТУРЕ КОРРУПЦИОННО-КРИМИНАЛЬНО-ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО КОМПЛЕКСА
Формирование экстремистского подполья в республике связано со всем комплексом процессов политической, социально-экономической, идеологической и социокультурной трансформации РФ и Северного Кавказа в последние 20–25 лет. Каждое из данных направлений системной трансформации Российского государства сопровождалось масштабными социальными потерями, которые становились причиной аккумуляции в республиканском сообществе разнообразной конфликтности, наращивало протестный потенциал. Представим в общем виде эти конфликтогенные зоны в социальной жизни Дагестана, сосредоточенный в них протестный потенциал и их роль в формировании республиканского подполья.
Область межнациональных отношений. Дагестан, как известно, является самым многонациональным регионом РФ. Только титульных национальностей в республике – 14. Подобная «суперполиэтничность» практически исключает возможность бесконфликтного функционирования. Развитие в едином экономическом и социокультурном пространстве такого множества народов неизбежно сопровождается межнациональными противоречиями, имеющими ту или иную степень конфликтности.
Конец 80-х – начало 90-х годов XX в. в Дагестане, как и во всех остальных республиках Северного Кавказа, связаны с быстрым подъемом национальных движений и ростом в обществе этнора-дикалистских настроений. Но показательно, что весьма обширный и разнообразный конфликтный потенциал, аккумулируемый в сфере межнационального взаимодействия республиканских народов не перерастал в прямое жесткое межэтническое столкновение, способное запустить механизм «эскалации насилия».
Свою роль играла ограниченность демографического потенциала крупнейших народов республики (аварцы и даргинцы составляли по переписи 1989 г. соответственно 27,5 и 15,6 % населения Дагестана). Соответственно ограниченными оказывались и их возможности по «этномонополизации» административного ресурса и престижных социальных иерархий. К тому же многотитульность Дагестана рассеивала межэтническую конфликтность по множеству направлений. В отличие от остальных республик Северного Кавказа межнациональная напряженность не формировала одной центральной оси, которая, как правило, пролегала между титульными народами одной или сопредельных республик (кабардинцы – балкарцы, карачаевцы – черкесы, осетины – ингуши). Конечно, в отдельных сельских районах и городах Дагестана такие проблемные межэтнические контактные связки могли возникать. Но и они, как правило, имели не две, а несколько сторон конфликта (например, противоречия между чеченцами-акинцами, аварцами и лакцами в Новолакском районе).
Характерно, что даже на пике этнополитической напряженности (начало 90-х годов), несмотря на громкие заявления, практические действия политических лидеров отдельных национальных сообществ Дагестана оставались достаточно взвешенными. Это, со своей стороны, существенно облегчало деятельность республиканской власти по удержанию республики в управляемом состоянии. Способствовало определенному смягчению межнациональных противоречий и закрепление в Конституции Дагестана принципа поддержания «этнического» баланса при замещении высших административных должностей (июнь 1994 г.). Как результат, при наличии в республике множества межэтнических конфликтов данная сфера социальной жизни не стала зоной аккумуляции значительного протестного потенциала, ориентированного на террористическую деятельность. Этнорадикалистские настроения различных национальных сообществ, являясь взаимопротивовесами, в значительной степени нейтрализовали друг друга, не позволяя серьезно дестабилизировать ситуацию в республике.
Это в полной мере подтверждает мониторинг общественного мнения населения республики, проводимый на протяжении 12 лет сектором Кавказа Центра цивилизационных и региональных исследований РАН под руководством Э.Ф. Кисриева. Значимость («болезненность») проблемы межнациональных отношений на всем протяжении периода исследований достаточно существенно уступала соответствующим показателям экономики, коррупции, преступности. Согласно же последнему опросу (ноябрь 2009 г.) у проблемы межнациональных отношений зафиксирован самый низкий показатель за весь период наблюдения. Данная проблема волновала в конце 2009 г. только 17 % респондентов, тогда как проблемы коррупции – 58, преступность – 56, экономические проблемы – 54 % опрошенных.
Социально-экономические процессы. Первое постсоветское десятилетие в республике было связано с глубоким социально-экономическим кризисом. Сокращение промышленного и товарного сельскохозяйственного производства оказалось куда более значительным, чем в Большой России. При общем сокращении промышленного производства в РФ в первой половине – середине 90-х годов на 40 % в Дагестане оно составило 83 % (в 1998 г. в республике производилось 17 % промышленной продукции от уровня 1990 г., т.е. в шесть раз меньше).
Конец ознакомительного фрагмента.