II. «Основы теории и курса, которыми руководствовалась КПСС»
Этот заголовок – название второй серии обсуждаемого фильма. В ней рассматриваются теория и курс, которым партия руководствовалась на протяжении своей истории. Весьма характерно, что рассуждения начинаются здесь не с обращения к теории и курсу, которыми руководствовалась КПСС, а с разъяснения и толкования марксизма и ленинизма применительно к деятельности КПК.
Возможно, это делается по той причине, что КПСС уже нет на мировой арене, а КПК осталась и активно действует. В КПК исходят, по всей видимости, из того, что, когда речь идет о марксизме, да и о ленинизме, сегодня в мире уже нет никого, кто имел бы основания и право первородства по отношению к Коммунистической партии Китая. Только она сохраняет это первородство. Теперь на ней лежит ответственность за судьбу марксизма…
«…В современном мире очень многие люди твердо убеждены в том, что и в наше время по-прежнему необходима теория Маркса, точно так же, как в естественных науках необходима теория Эйнштейна.
И если не питать никаких предубеждений, люди будут делать следующий вывод: Маркс – великая историческая фигура. Именно он внес немеркнущий вклад в развитие человеческого общества и духа».
Современные руководители КПК считают необходимым сохранять имя Маркса как человека, которому удалось определить главное в развитии человеческого общества. Маркс и его учение, марксизм, – это теоретическая основа деятельности КПК и сегодня. Это важно подчеркнуть потому, что в нашей стране довольно часто можно услышать, что марксизм не играет роли в Китае и в КПК. Это важно и потому, что именно марксизм, а не идеи Мао Цзэдуна, – это начало начал той теории, которой руководствуется сегодня компартия Китая. А «идеи Мао Цзэдуна», теория Дэн Сяопина и другие важные мысли – все это рассматривается в КПК сегодня как развитие марксизма.
Наконец, обращение к имени Маркса и к его учению важно применительно к Китаю потому, что мысли Маркса считаются здесь определяющими развитие общества, а не мысли какого-либо иного мыслителя. Одним словом, учет отношения к Марксу в современной КПК важен для правильного понимания политики этой партии.
«Марксизм-ленинизм, получивший это название от имен Маркса и Ленина, всегда остается теоретической основой руководящих идей политической партии рабочего класса».
«Маркс и Энгельс, эти два великих мыслителя… провозгласили следующую истину: гибель буржуазии и победа пролетариата в равной степени неизбежны».
И это положение важно учитывать, если стремиться понять основы деятельности КПК. Исходная мысль в идеологии членов КПК сегодня остается все той же, что и раньше, а именно: в современном мире существуют два класса – буржуазия и пролетариат, между ними продолжается неизбежная борьба в разных формах, эта борьба в конечном счете в далеком будущем завершится непременно победой пролетариата.
Маркс, Энгельс и Ленин продолжают рассматриваться в КПК как мыслители, чьи идеи легли в основу деятельности этой партии.
«Руководители партии большевиков во главе с Лениным со всей твердостью следовали основным принципам Маркса – Энгельса и в величайшей степени обогатили и развили марксизм, увязывая его с целым рядом новых обстоятельств своего времени и на международной арене, и в своей стране».
«Он (Ленин) ясно указал, что для того, чтобы осуществить революцию пролетариата, осуществить и укрепить диктатуру пролетариата, первостепенно важно, чтобы пролетариат создал свою подлинно революционную партию, т. е. Коммунистическую партию. Эта политическая партия вооружена теорией марксизма».
Современные руководители КПК, говоря о том, что составляет теоретические основы их деятельности, обращаются и к Марксу, и к Ленину. Говоря о Ленине, они подчеркивают, что сегодня для КПК необходимо обновление идей и представлений, которыми руководствуется партия. И в то же время подчеркивают, что партия должна быть вооружена теорией марксизма.
«Ленин считал, что на протяжении всего исторического периода перехода к социализму необходимо твердо придерживаться диктатуры пролетариата. В то же время политическая партия пролетариата должна, на основе изменений в практике и обстановке, своевременно урегулировать свои задачи и стратегию развития.
В первое время после победы Октябрьской революции Ленин отчетливо видел, что центральная задача пролетариата России состоит в том, чтобы от «завоевания России» перейти к «управлению Россией». Главная задача власти Советов состояла не в том, чтобы «продолжать наступать на капитал с помощью отрядов красногвардейцев», не в том, чтобы продолжать осуществлять национализацию, а в том, чтобы всеми силами развивать государственный капитализм. Одновременно с этим было также необходимо привлечь весь народ к учету и контролю за производством и распределением товаров.
Таковы были первоначальный поиск и первое новшество большевистской партии применительно к вопросу о переходе к социализму вскоре после Октябрьской революции, исходя из реальной ситуации в своей стране».
Изложение этих мыслей Ленина важно для современных руководителей КПК прежде всего потому, что именно эти мысли вышли на первый план в ее деятельности сегодня.
Сегодня КПК, согласно рассуждениям Ху Цзиньтао, Вэнь Цзябао и других руководителей, должна заниматься прежде всего тем, чтобы «управлять Китаем». Это означает умение решать конкретные проблемы сегодняшнего дня, вопросы реальной повседневной жизни людей. Речь идет и о том, что сегодня в Китае важно не национализировать все и вся, а развивать в определенных масштабах государственный капитализм. Наконец следующая важная задача – это участие всего народа в учете и контроле, касающемся производства и распределения товаров.
Только при выполнении этих задач КПК имеет возможность и право оставаться у власти в стране. Именно так ставят сегодня вопрос ее руководители. Они исходят из того, что КПК больше не может и не должна считать себя «легитимной» только на том основании, что она когда-то «завоевала Китай».
«…Однако едва упомянутый план Ленина начал осуществляться, как началась Гражданская война, и пришлось ввести политику военного коммунизма».
В ходе ее проведения «осуществлялась насильственная конфискация зерна у крестьян, даже того зерна, которое было необходимо для поддержания их жизни. Для того чтобы снабжать армию и кормить рабочих в городах, была расширена система государственной собственности; в сфере обращения предпринимались попытки отменить деньги, осуществлять систему распределения материальных ресурсов».
«Политика военного коммунизма сыграла важную роль в деле разгрома иностранной военной интервенции, защиты плодов победы Октябрьской революции, поэтому Ленин называл ее заслугой».
«Однако эта политика также проявила свои серьезные пороки: она вызвала сильное недовольство немалого числа крестьян и рабочих, и даже бунты в некоторых воинских частях».
«Новорожденная власть Советов еще раз оказалась перед лицом серьезного кризиса».
Здесь важно видеть, что речь идет на самом деле об истории КПК – уже после ее прихода к власти и образования КНР.
Правда, все это выглядит и как попытка оправдывать действия Мао Цзэдуна. Насильственная конфискация зерна у крестьян во времена его правления производилась. Система государственной собственности расширялась. Попытки отменить деньги и расширить систему распределения ресурсов также предпринимались.
Вероятно, кое-кто в КНР и сегодня может объяснять необходимость этих действий тем, что в такие условия Китай якобы поставила своей политикой, своим отношением к Китаю наша страна. В то же время справедливо отмечается, что такого рода политика вызывала сильное недовольство рабочих и крестьян и даже бунты в армии. Одним словом, получается, что Мао Цзэдун своими действиями довел страну до серьезного кризиса.
«Ленин, осуществляя новую экономическую политику, фактически уже вел очередной поиск, сочетая вопрос о строительстве социализма с вопросом о том, как на практике использовать при этом роль рынка».
Итак, свою сугубо современную политику, при которой стремятся сочетать построение социализма с функционированием в практической жизни общества такого инструмента, как рынок, нынешние лидеры КПК связывают не с идеями Мао Цзэдуна и не с теорией Дэн Сяопина, а с мыслями Ленина и с его «новой экономической политикой», нэпом.
«После смерти Ленина Сталин стал главным руководителем Коммунистической партии СССР и советского государства. Он творчески применил и развил марксизм-ленинизм».
«Когда новая экономическая политика помогла устранять разрушительные последствия, вызванные гражданской войной, трудящиеся всей страны испытывали чувство удовлетворения. Новая экономическая политика помогла также развитию сельского хозяйства в СССР, принесла расцвет торговли и рынка. Жизнь крестьян в определенной степени улучшилась. Однако затем некоторые люди стали придерживать товары с целью спекуляции и злонамеренно высоко подняли закупочные цены на зерно.
В начале 1927 г. в стране в целом закупки зерна составили 428 миллионов пудов, а в начале 1928 г. они снизились до 300 миллионов пудов. Начиная с 1928 г. во многих городах СССР со снабжением зерном возникла напряженность, на столе у городского населения часто не было хлеба. В 1928 г. в городах были вынуждены ввести карточки на продовольственные товары. Это быстро привело к росту настроений недовольства у рабочего класса и городского населения. И тогда партия и народ в СССР начали новые поиски (поиски новых решений)».
Возможно, применительно к размышлениям о судьбе Китая тут предлагается понять, что кто-то внутри партии действовал правильно, а кто-то – неверно. Поэтому современные решительные действия нынешнего руководства партии должно воспринимать как назревшие меры в целях кардинального решения накопившихся новых проблем.
«После победы революции и завершения Гражданской войны Троцкий полагал, что в отсталой России невозможно построить социализм; что только после революции на Западе можно спасти революцию в России, что необходимо всемерно содействовать раздуванию пожара революции на Западе».
«Сталин считал, что подлинная суть этой теории состоит в пренебрежительном отношении, в презрении к народу России, «в неверии в силы и способности пролетариата нашей страны». Он говорил, что одержавший победу пролетариат не может топтаться на месте, не может сидеть и ждать, пока придет помощь со стороны пролетариата Запада, и ничего не делать. Он самым решительным образом заявил: «Мы отстаем от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны за 10 лет сократить этот разрыв. Или мы это сделаем, или нас сомнут».
Он также говорил: «Мы представляем собой все-таки единственное государство диктатуры пролетариата, которое находится в окружении капиталистических стран. При этом многие капиталистические государства и в области техники, и в сфере экономики идут далеко впереди нас»; «и если мы не создадим достаточную промышленную базу в интересах нашей обороны, тогда будет невозможно защитить независимость нашего государства».
Я понимаю, что мои рассуждения спекулятивны. Однако во многих случаях пояснительный текст к обсуждаемому фильму представляет собой уж слишком очевидные намеки на то, что происходило в Китае недавно или происходит сейчас. Поэтому я полагаю свой подход к пониманию текста фильма продуктивным.
В КПК не было необходимости тратить такие большие усилия и средства и организовывать кампанию показа этого фильма практически всем членам партии, если бы в положениях пояснительного текста не были заложены современные мысли, не содержались понятные китайскому населению намеки на современные проблемы. К тому же такая практика давно стала привычной для пропаганды внутри КПК и в КНР.
Мне представляется, что в данном случае речь идет о серьезных расхождениях внутри партии, возможно, и в ее руководстве. Может быть, именно такими спорами объясняется во многом двойственная и внутренняя и внешняя политика КПК в настоящее время, да и идеология, и пропаганда современной КПК.
В данном случае речь идет о понимании того, что такое «отсталость» современного Китая и что делать в условиях этой «отсталости». В каком-то смысле история повторяется. Только теперь уже не СССР, а Китай, оказывается единственной страной, заявляющей о своем социалистическом характере и намеренной строить социализм.
Эта страна действительно находится в окружении совсем иных по своему строю государств. Она значительно отстает по многим параметрам от развитых государств. Существуют разногласия, вероятно, кто-то полагает, что в одиночку из отсталости не выбраться, что следует сконцентрировать силы на наращивании военного потенциала. Другие выдвигают концепцию мирного развития, выступают за проведение в ближайшие десятилетия или даже столетия политики неучастия Китая в военных конфликтах и сосредоточения сил на мирном строительстве, на решении экономических проблем внутри страны.
Компромисс между упомянутыми взглядами может проявляться в наращивании военного потенциала КНР и обеспечении большей степени ее безопасности к 2020 г., а выход на передовой уровень экономики и уровня жизни к 2050 г. Разногласия в этом случае сводятся к темпам этого процесса.
«Благодаря тому, что теоретические взгляды (Сталина) и (его) руководящий курс находились в соответствии с реалиями развития изменений в международной и внутриполитической обстановке того времени коммунистическая партия СССР и Сталин, руководя партией народом, очень быстро осуществили социалистическую индустриализацию и коллективизацию сельского хозяйства. В результате чего в СССР утвердились основы социалистического строя, была заложена прочная база победы в антифашистской войне и последующего стремительного экономического взлета».
Для современных руководителей КПК важно убедить членов партии в том, что их теоретические взгляды и руководящий курс находятся в тесном соответствии с изменениями в международной и внутриполитической обстановке. Новая ситуация, новые проблемы, новые задачи и новые решения, то есть новая политика, НОВЫЙ КУРС – вот центральная мысль современных руководителей КПК. Они считают, что сегодняшний Китай нуждается именно в этом.
«Наряду с победами, которые одерживались одна за другой, методы Сталина в определенных вопросах отходили от диалектического материализма вследствие ограниченности, вытекавшей из характера эпохи, и раздувания роли личности до неподобающего уровня. Некоторые его идеи и действия не соответствовали марксизму-ленинизму, он скатывался к метафизике и субъективизму.
Например, в том, что касается теории этапов развития социализма, он отрицал, что при социалистическом обществе все еще существуют противоречия и классовая борьба. Преждевременно выдвинул положение о том, что социализм «уже одержал окончательную победу». В области теории товарных отношений Сталин, с одной стороны, впервые признал, что при социалистическом строе «существует товарное производство», и благодаря этому развил марксизм. Однако в то же время он выдвинул мысль о необходимости «шаг за шагом сокращать товарное обращение и расширять товарообмен».
Не учитывая состояние производительных сил того времени, Сталин насаждал исключительно общественную систему собственности и методы распределения. Он игнорировал развитие легкой промышленности и особенно – сельского хозяйства».
Здесь просматриваются некоторые важные особенности современной политики КПК:
ни в коем случае не допускать возрождения культа какой бы то ни было личности;
не отрываться от реальной обстановки;
не допускать отрыва партии от масс;
не допускать отказа от теории марксизма-ленинизма;
ясно понимать, что Китай находится на начальном этапе социализма, что до окончательной победы социализма и в самом Китае, и во всем мире еще очень далеко;
исходить из необходимости всемерно развивать производительные силы и товарное производство;
осуществлять принцип многообразия, сочетания многих систем собственности;
не допускать возвращения к системе распределения;
развивать прежде всего легкую промышленность и особенно – сельское хозяйство;
и наконец, четко различать противоречия с врагами и противоречия «внутри своего народа».
Практически здесь собраны установки, составляющие современный руководящий НОВЫЙ КУРС КПК. Причем все это имеет критическую направленность в адрес предыдущего курса и тех, кто его проводил.
«После смерти Сталина Хрущев огульно отрицал его, а также, пойдя дальше, отрицал Ленина… до такой степени, что в конечном счете предал основные положения марксизма».
«В октябре 1961 г. на XXII съезде КПСС он выдвинул целый ряд так называемых новых положений в области теории, идущих вразрез с учением марксизма о пролетарской революции, о диктатуре пролетариата и о политической партии пролетариата. Эти теоретические положения, пропагандировавшие «всенародное государство» и «партию всего народа», были включены в новую программу КПСС, принятую на этом съезде партии».
«Марксистское учение о государстве – это чрезвычайно важная составная часть основ марксистской теории. Ленин указывал, что особенность государства именно в том и состоит, что существует особый класс, сконцентрировавший в своих руках власть».
«Некоторые негативные последствия теории Хрущева о «всенародном государстве» и о «партии всего народа» нашли свое выражение в том, что широкие массы членов партии и народные массы стали ошибочно полагать, будто в СССР больше нет сил, выступающих против компартии, против социализма, не существует классовой борьбы. Поэтому они утратили необходимую бдительность в отношении реставрации капитализма».
Вопрос о характере партии и государства остается на протяжении почти шести десятилетий существования КНР важным предметом поисков руководства КПК.
Упор на «пролетарский» характер революции, да и партии и государства, присущий Мао Цзэдуну, сегодня никто впрямую не защищает. В то же время известно, что в 1950-х гг. внутри руководства партии некоторые работники, находясь под влиянием Лю Шаоци, предлагали «в течение пяти лет ликвидировать классы» в КНР, заявить, что все население Китая состоит только из трудящихся, и как следствие – снять ярлык потомка эксплуататорских классов с десятков миллионов людей. Они предлагали реорганизовать демократические партии в социалистические партии и таким путем создать «социалистический единый фронт». Это дало бы возможность утверждать, что на этапе социализма в КНР сохраняется многопартийная система.
Сегодня ситуация иная. Однако споры по этим вопросам продолжаются. Подтверждением этого может служить тот факт, что в современном Уставе КПК партия называется «трижды авангардом», т. е. предлагается видеть в ней авангард рабочего класса, китайского народа и китайской нации. Пока сохраняется своего рода двойственность. С одной стороны, требуется единство нации. С другой стороны, в КПК считают необходимым по-прежнему утверждать, что партия – это авангард рабочего класса.
Это делается в немалой степени с той целью, чтобы иметь «теоретические основания» называть в случае необходимости «классовыми врагами» тех, кого сочтет противниками современная власть. Это позволяет добиться «максимального градуса ненависти», объединяя классовую ненависть с национальной.
Речь идет в современном Китае обо все еще сохраняющейся опасности «реставрации капитализма». Одно это говорит о сложности ситуации в стране, где, с одной стороны, существует необходимость развития «государственного капитализма», нескольких систем собственности, в том числе частной, – но в то же время партия стремится сохранять социалистический строй.
«После прихода к власти Брежнева были внесены некоторые поправки в ошибочные теоретические взгляды Хрущева».
«В 1967 году… стали подчеркивать, что «всенародное государство» по-прежнему носит классовый характер, что оно будет продолжать дело диктатуры пролетариата.
Брежнев заговорил о «классовом характере» «партии всего народа» и о том, что эта партия «по-прежнему была, есть и будет политической партией рабочего класса».
Брежнев «урегулировал» хрущевское толкование «коммунизма», превратив этот «коммунизм» в «развитой социализм».
Так с помощью ссылок на Брежнева ищут подтверждения ныне важным для идеологии КПК утверждениям о «классовом характере» государства в КНР, о «продолжении дела диктатуры пролетариата» и о том, что, прежде чем дойти до коммунизма, придется проходить иные этапы в развитии социализма.
«В период Брежнева СССР достиг паритета в военной силе с США. Основываясь на этом, Брежнев выдвинул в области внешней политики новое направление, «брежневизм». В нем была и нота сдерживания мирового гегемонизма США, но в еще большей степени – требование вести ради борьбы против американского гегемонизма великодержавную политику и политику великой партии в отношении социалистических стран.
Он не останавливался перед грубым вооруженным вмешательством во внутренние дела других государств. Это также шло вразрез с основными принципами марксизма-ленинизма, вплоть до его предательства».
В некоторых важных случаях приходится все-таки говорить о том, что касается наших двусторонних отношений с КНР. В данном случае необходимо подчеркнуть, что нынешние руководители КПК оставляют в силе утверждение о том, что наша страна в свое время, когда у власти находился Л. И. Брежнев, «не останавливалась перед грубым вооруженным вмешательством во внутренние дела иных государств», имея в виду и КНР.
Этот тезис вызывает резкие возражения прежде всего потому, что в КПК подразумевают, что это относилось и к политике СССР в отношении КНР во времена начатой Мао Цзэдуном «пограничной войны» на острове Даманском. Это – ложь и клевета, не имеющие под собой никаких оснований.
«В СССР недоставало своевременного понимания развития научно-технической революции в мире, к этому всегда относились без должного внимания… Это стало чрезвычайно важной причиной того, что экономика СССР постепенно шла к застою».
Вот именно в таком отношении к научно-технической революции в истории КНР видят современные руководители КПК одну из важных причин своеобразного «застоя» в развитии Китая в известные годы второй половины XX столетия. Именно недооценка современного развития науки и техники в окружающем Китай мире и была вплоть до 2000-х гг. ошибкой руководящего курса КПК.
«…Цель реформ должна была состоять в том, чтобы наряду с необходимостью твердо придерживаться коренных основ социалистического строя непрерывно санировать и совершенствовать структуру социалистической экономической политики в СССР и постоянно повышать способность самой КПСС управлять делами страны, укреплять положение партии в качестве правящей, а также непрерывно повышать комплексный социалистический потенциал СССР, непрерывно улучшать жизнь самых широких масс народа.
И если бы правящая Коммунистическая партия твердо придерживалась марксистско-ленинской теории, своевременно и правильно решала накопившиеся проблемы и существующие противоречия, смело исправляла ошибки, – тогда, возможно, удалось бы добиться выхода КПСС и советского государства из кризиса, прогресса социализма».
И это положение имеет прямое отношение к происходящему в Китае. Здесь предлагается ответ на вопросы о том, было ли неизбежным крушение КПСС и главное, неизбежно ли крушение КПК. На последний вопрос дается отрицательный ответ. Нынешний курс компартии Китая, да и ее теорию, предлагается считать выходом из создавшегося положения…
«В 1985 г. Горбачев стал Генеральным секретарем ЦК КПСС и выдвинул задачу ускорения социально-экономического развития».
«…В 1986–1988 гг. в экономике СССР имел место некоторый рост. Однако в 1988 г. производство продукции сельского хозяйства в стране в целом начало снижаться, а вслед за тем стало снижаться и производство в области промышленности. Перед лицом трудностей и проблем, возникших в ходе реформ, Горбачев стал искать ошибки не в промахах собственной политики, не в совершенствовании предпринимаемых мер и в углублении реформ, а свел все к так называемым «препятствиям» в области политической структуры.
По сути дела, он направил острие против Коммунистической партии как руководящей силы общества, против положений марксизма и основ социалистического строя».
Это прозрачный намек на острый вопрос, существующий в КПК и КНР. Сегодня руководству компартии Китая приходится принимать во внимание звучащие с разных сторон утверждения о том, что недостатки и «нереформированность» политической структуры – это одно из препятствий на пути решения Китаем своих проблем и трудностей.
Однако руководители КПК твердо настаивают на необходимости сохранения власти в руках единственной правящей партии, а также на незыблемости положений марксизма и основ социалистического строя. При этих условиях они намерены искать пути реформирования ныне существующей политической структуры в Китае (подчеркнем: именно структуры, а не строя). Вопрос в том, что им удастся сделать практически…
«Горбачев, повернувшись спиной к основным теоретическим положениям марксизма, пошел значительно дальше Хрущева».
«С точки зрения исторического материализма мы ни в коем случае не можем примитивно сводить этот поступок Горбачева только к его личным грехам. В определенном смысле это порождение эпохи, порождение особой классовой прослойки и даже особой классовой воли. Одновременно это проявление теоретических и политических убеждений Горбачева».
«В процессе эволюции своего мировоззрения Горбачев постепенно воспринял целую систему буржуазных идеологических воззрений, а это привело его в конечном счете к тому, что он склонился перед капитализмом, предал марксизм, стал самым настоящим предателем социализма и коммунизма».
«Эпоха», «классовая прослойка», «классовая воля» – эти термины помогают понять, что именно беспокоит нынешних руководителей КПК, чем они считают противников своих взглядов внутри страны – «враждебным классовым слоем» или «классовой прослойкой».
Следовательно, в настоящее время в КПК считается неизбежным ведение «классовой борьбы», хотя и в измененных формах по сравнению с методами, которыми пользовался Мао Цзэдун. Тем не менее речь идет о «классовой борьбе». Вполне очевидно, что эта борьба имеет и международный аспект.
«В соответствии с теорией «гуманного, демократического социализма» необходимо в конечном итоге ликвидировать руководящее положение партии у власти».
«В соответствии с теорией «гуманного, демократического социализма» именно реформа социального строя означает превращение социализма в капитализм».
Итак, в современном Китае «гармоничному обществу» говорят «да». А «гуманизму» и «демократии» применительно к термину «социализм» говорят «нет».
Очевидно, в КПК стремятся сохранять «отдельность» своей идеологии. Там считают важным отделять свое понимание многих вопросов от понимания их в других странах, прежде всего в нашей стране, да и в государствах Запада.
Здесь может возникнуть вопрос о нарастающем расширении пропасти между идеологиями Китая и остального мира. Мысль о «социальной гармонии» подается в компартии Китая как мечта всего человечества с давних времен. И в то же время современные толкования вне Китая «свободы», «демократии», «гуманизма» пока совершенно неприемлемы для КПК.
Такая двойственность позволяет предполагать, что в будущем могут найтись пути к некоторому взаимопониманию. Но возможно и обострение отношений в области идеологии.
«25 мая 1989 г. открылся первый Съезд народных депутатов СССР. В соответствии с новым проектом реформ Горбачева большая группа политических оппозиционеров во главе с Ельциным, находящаяся внутри и вне партии, была избрана народными депутатами СССР. А 9 июня диссидент Сахаров выдвинул требование отменить шестую статью Конституции СССР, гарантировавшую КПСС положение правящей партии.
Именно на этом заседании были изменены прежние повестка дня и ее содержание, ранее определенные партией. Курс партии подвергся атаке с разных сторон, руководители ЦК КПСС были осыпаны многочисленными упреками. И руководящее положение КПСС было открыто поставлено под угрозу».
Все это означает, что современные руководители КПК считают совершенно неприемлемым появление внутри КПК политической оппозиции со своими лидерами, появление измененного парламента, появление в парламенте лидеров политической оппозиции и отмену положений Конституции КНР, в соответствии с которыми она является единственной в стране правящей политической партией.
«Горбачевские демократизация, гласность, политический плюрализм и многопартийная система взрастили мощную политическую оппозицию, выступавшую против компартии и против социализма».
Также совершенно недопустимыми в современном Китае считаются демократизация, гласность, политический плюрализм и многопартийная система. Все это видится как нечто совершенно несовместимое с компартией Китая и с социализмом в Китайской Народной Республике.
«Есть все основания утверждать, что последний период Горбачева – это время самого драматичного состояния, самое трудное время для экономики СССР. Это время, когда авторитет партии упал почти до нуля. И если говорится, что экономический фактор явился непосредственной причиной распада СССР и краха КПСС, то именно теория и практика реформ Горбачева создали для экономики СССР такие вредные последствия. На нем лежит ответственность, от которой невозможно уйти».
«Так верная теоретическая основа, которую Ленин создал для КПСС, постепенно и медленно извращалась, резалась на куски, узурпировалась и была предана Хрущевым и особенно – Горбачевым».
«Здесь необходимо подчеркнуть следующее: Горбачев действовал под флагом «гуманного демократического социализма», который в основе своей подменил марксизм-ленинизм и социализм, а это – в еще большей степени опасный обман по сравнению с тем, как Ельцин откровенно «раздувал» капитализм».
«Когда основа не прочна, землетрясение колышет горы. После потери теоретической основы, марксизма-ленинизма, развал КПСС стал неизбежным».
Здесь членов КПК предупреждают и призывают их к бдительности. Утверждают, что им грозят две опасности: прославление капитализма и подмена марксизма-ленинизма и социализма «гуманным демократическим социализмом».
Вторая опасность считается гораздо большей. Могу предположить, что положение в КПК таково, что для этого имеется определенная почва…