Александр Дмитриевич Градовский: «Самоуправление требует искреннего обращения к земле, к истинному труду и к народу…»
Андрей Медушевский
А. Д. Градовский (1841–1889) родился в семье помещика Валуйского уезда Воронежской губернии. Дома он получил хорошее начальное образование, продолженное в частных пансионах и гимназии. В 1858 году поступил на юридический факультет Императорского Харьковского университета. Из преподавателей наибольшее влияние на него оказал профессор международного права и государственного права европейских держав Д. И. Каченовский. «Вообще, – писал Александр брату в 1861 году, – я намерен посвятить свою жизнь науке и поэтому решительно не хлопочу о своей будущности; был бы кусок хлеба и только».
Окончив университет, Градовский работал редактором газеты «Харьковские губернские ведомости», а также чиновником по особым поручениям при харьковском и воронежском губернаторах. Это дало ему определенный практический опыт, тем более интересный, что наступила эпоха Великих реформ. Переехав в 1865 году в Петербург, он становится доцентом правоведения; в 1867-м – экстраординарным профессором, а в 1869-м – ординарным профессором по кафедре государственного права Санкт-Петербургского университета. Одновременно преподает государственное право в Александровском лицее и блестяще защищает диссертации: магистерскую («Высшая администрация в России XVIII века и генерал-прокуроры», 1866) и докторскую («История местного управления в России», 1868).
Теоретические воззрения ученого складывались под влиянием немецкого гегельянства и споров между славянофилами и западниками; исследователи относят его идеи к «либеральному славянофильству». Но в конечном счете Градовский, человек энциклопедически образованный и обладающий практическим опытом (в период либеральных реформ 1860-х он много работал экспертом правительства), стоял на позициях академической науки, не принимая крайних взглядов. И в то же время – в отличие от позитивистов – он полагал, что явления общественной жизни следует не только констатировать, но и оценивать с точки зрения идеала и этот идеал должен иметь конструктивный характер. Научное творчество ученого и его общественная позиция находились в полной гармонии между собой и составляли, по словам его ученика Н. М. Коркунова, «одно стройное целое… словно с самого начала он составил себе определенный план работы на всю жизнь». Цельность идей отразилась в блестящих лекционных курсах по теории государственного права, государственному праву европейских государств и Российской империи.
Политическая философия Градовского определялась преимущественным влиянием западного либерализма и российской государственной (юридической) школы, одним из ведущих представителей которой он стал. Испытав поначалу мощное влияние Гегеля, он принял основные выводы его политического учения – об отношении гражданского общества и государства, конституции, свободе как истинной цели развития. Профессор-правовед внимательно изучал политическую литературу своего времени, посвятил ряд очерков основным идеологиям – консерватизму, либерализму и социализму, анализировал социологические построения Конта и Спенсера. Но основное влияние оказали на него произведения либеральных мыслителей: Д. С. Милля, Б. Констана, И. Тэна, классическая немецкая и английская правовая литература. Об этом ярко свидетельствуют такие труды Градовского, как «Политические теории XIX столетия», «Что такое консерватизм?», «Социализм на Западе Европы и в России», «Между Робеспьером и Бонапартом». Их общее содержание: поиск среднего пути между консерваторами и революционерами, деспотизмом и террор; критика социализма и коммунизма; обоснование реформационной стратегии в решении социального вопроса; концепция правового государства; правовой путь политических преобразований; смысл понятий свободы, прогресса, воли, цели и долга у интеллигенции.
А. Д. Градовский начинал научную и педагогическую деятельность в тот период развития европейской науки, когда метафизические философские теории общества (связанные с философией Гегеля) начали сменяться эволюционистскими доктринами; перед учеными стояла задача выведения законов социального развития из анализа исторических данных разных народов. Это были теории К. Маркса, О. Конта, Г. Спенсера, исторической школы права в Германии – своеобразным аналогом которой становилась государственная (юридическая) школа в России. Если старшее поколение ее представителей (С. М. Соловьев, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин) сформулировало общие принципы этого учения, то Градовскому принадлежит определяющая роль в систематизации сравнительного юридического материала. Социологический в основе своей подход к праву и государству позволил ему рассмотреть социальные институты и учреждения как конкретно-исторические проявления отношений собственности, власти и личности.
Этот подход прослеживается в ряде монографий Градовского, посвященных истории центрального и местного управления. Рассматривая в духе государственной школы государство (а точнее – правовое государство) как орудие социального прогресса, как силу, регулирующую отношения в обществе, исследователь вводит в то же время особый и очень важный момент в учение о государстве. Он пишет, что для органического учения о государстве и сходных с ним организаций «необходимо понятие интереса». Иначе говоря, из области идеального воззрения он делал важный шаг к пониманию реальной природы социальных отношений, т.е. социальных интересов. Градовский следовал здесь, судя по всему, за крупным австро-германским юристом Лоренцем Штейном. Тот, исходя из гегелевской философии права, именно таким образом интерпретировал историю социалистических доктрин и классовых противоречий эпохи французских революций.
Принадлежа государственной (юридической) школе, Градовский разделял идеи Б. Н. Чичерина, К. Д. Кавелина, С. М. Соловьева относительно роли государства в русском историческом процессе. Как и другие представители этого направления, он придавал большое значение «географическому фактору», освоению новых земель на Востоке и Севере, а позднее в Поволжье и Сибири; он говорил даже о «страсти к передвижению». Новое здесь – интерес исследователя к взаимодействию территории и хозяйства, землевладения и землепользования, с чем он связывал проблему формирования сословий. Сопоставление российской поместной системы и служилого государства с западным феодализмом привело к выводу о специфике российского развития.
Отсюда – особое внимание к правовому статусу землевладения в России. Градовский подчеркивает оригинальность модели служилого государства, в котором практически все сословия объединены «тяглом» – служилой функцией по отношению к государству. Правовой статус поместья непосредственно связан с функцией несения государственной военной службы, но и наследственное владение (вотчина) далеко отстоит от представлений о собственности на землю, поскольку также связано определенными правовыми ограничениями. Обращение к истории права и хозяйства, характерное для Градовского, стало в его работе одним из важных способов понимания перспективы русского гражданского общества.
Механизм перестройки социальных отношений – закрепощения и раскрепощения сословий государством – в новое время должен быть использован для формирования гражданского общества. В связи с этим анализу подвергались особенности российского служилого государства: создание единой и чрезвычайно монолитной системы сословных отношений, отсутствие независимого от власти привилегированного слоя аристократии, фактическое слияние дворянства и бюрократии. Именно этим темам посвящены две диссертации Градовского. В центре внимания первой, «Высшая администрация в России XVIII века и генерал-прокуроры», находится конфликт рационального бюрократического начала (рациональный принцип административного устройства) и личного начала (приказная система поручений и генерал-прокуроры), имевший место в ходе административных реформ Петра Великого. «История местного управления в России» являет собой попытку реконструкции основных институтов Российского государства и способов их функционирования. В основе этого труда – анализ правовых норм и их социологическая интерпретация. С позиций государственной школы автор анализирует факторы, определявшие формирование российской системы административного управления. Речь идет о колонизации и попытке центральной власти установить контроль над ней; о соотношении периферии (окраин) и центра обширного государства; о способах интеграции этой системы в единое целое (закрепощение сословий государством); об условном характере земельной собственности и зависимом положении служилого класса; о механизмах обеспечения ее рационального функционирования (поместная система); об особенностях управления в служилом государстве. Раскрытие этих общих социальных факторов позволило не только объяснить формирование российской модели местного управления и показать связь ее реформ в новое время с процессом социальных преобразований, но и сформулировать некоторые прогностические рекомендации. Развитая система местных общественных учреждений выступала в этой перспективе альтернативой сверхцентрализации абсолютистской эпохи и могла послужить в будущем «гарантией повсеместного и прочного господства закона».
В отличие от сословий на Западе, как полагал вслед за Б. Н. Чичериным Градовский, русские сословия представляли собой не результат «органического развития», но результат политики правительства, направленной на обеспечение тяглых функций населения. Из потребности обеспечить выполнение государственных податей и повинностей, с одной стороны, и службы – с другой, и возникло, согласно концепции Градовского, крепостное право. Поскольку для государственной школы проблема крепостного права являлась главным вопросом времени, каждый крупный специалист стремился обосновать свою точку зрения. Соловьев, Чичерин, Кавелин исходили при этом из зависимости закрепощения крестьянства главным образом от географических условий: в крепостном праве они видели средство предотвратить безудержное рассредоточение населения, собрать его воедино и подчинить интересам служилого государства.
Градовский, принимая в целом этот взгляд, вносит существенное дополнение: крепостное право – средство предотвращения обезземеливания крестьянства. Согласно его концепции, обезземеливание крестьян в XVI–XVII веках было в полном разгаре и вело в перспективе к превращению крестьян в холопов. Процесс этот носил объективный характер (так как земли представляли все большую ценность для владельцев) и поэтому не мог быть остановлен законодательными мерами. Следовательно, решение государства о введении крепостного права исторически оправданно и единственно возможно: оно «сохранило по крайней мере человеческую личность, сделало крестьян частью земли, но не домашней вещью владельца, и эта мера, несмотря на все ее грустные стороны, дала впоследствии возможность освободить крестьян с землею, которую они столько столетий обливали своим потом и слезами».
А. Д. Градовский принимал активное участие в общественной жизни периода конституционных дебатов – характерны в этом смысле его выступления в газете «Голос» А. А. Краевского; особое внимание он уделял вопросам свободы печати от цензурных ограничений. Многие его публицистические статьи посвящены внешней политике, особенно проблеме национального самоопределения. В отношении Русско-турецкой войны Градовский поддерживал славянофилов. Национальное освобождение Болгарии он связывал с ее конституционным самоопределением. И, наряду с администраторами и общественными деятелями этой страны, а также с другими русскими юристами, участвовал в разработке проекта конституции Болгарии (1879), стремясь, в частности, более последовательно провести принцип разделения властей в политической системе, которая представляла собой конституционную монархию. Важное направление его исследований – взаимосвязь национальных движений с формированием независимых государств: процесс, набиравший силу в Европе 1870-х годов. Сюда следует отнести работы, посвященные объединению Италии и Германии, восстанию в Герцеговине и Русско-турецкой войне, польскому вопросу, славянскому единению.
Переход России к гражданскому обществу Градовский связывал с деятельностью государства. В центре его внимания – проблемы перехода от институтов абсолютизма к правовому государству и гражданскому обществу в духе консервативных идей германской правовой традиции. Для ученого характерна связь политических идей, исследований в области науки государственного права – и стремления расширить правовые представления общества. Связь действующего права и политики с просвещением должна, по его убеждению, создать личность «русского гражданина»; сильную монархическую власть необходимо совместить с гарантированными фундаментальными правами.
Градовского следует признать одним из основателей российской школы сравнительного конституционного права. Он видел в западных конституционных идеях определенный образец прогрессивного развития и посвятил этой теме ряд исследований. В разработанном им курсе «Государственное право важнейших европейских держав» (впервые опубликованном в 1886 году) исследуется переход от абсолютизма к конституционному строю на примере Великобритании, США, Франции, Италии, Испании, Скандинавских и Балканских стран, даже некоторых государств Латинской Америки (Мексика). Этот переход автор описывает как процесс объективный. Важнейшими параметрами «нового государственного порядка» признаются: принятие конституционного акта, определяющего полномочия государственной власти и их границы; провозглашение и обеспечение личных прав, которые не могут подвергнуться произвольному нарушению со стороны государственной власти; распределение отдельных функций власти между различными органами, способными сдерживать друг друга и тем обеспечивать законность и свободу; участие народа в отправлении законодательной, судебной и отчасти административной власти. Это целостная программа преобразований, необходимых для «обеспечения общественных интересов и контроля над действиями властей правительственных». Становление конституционализма в Германии для российской правовой мысли и политической практики представлялась ученому особенно интересным – ввиду аналогий с Россией. Ему посвящено специальное исследование «Германская конституция» (1875–1876).
Градовский изучал те составляющие русской общественной жизни, в которых видел действенные механизмы для модернизации; одним из первых занялся проблемами высшей администрации и систем местного управления в России. В условиях реформ и контрреформ, которых он стал свидетелем, исследователь представил сравнительно-правовой и социологический анализ потенциала бюрократии: для осуществления реформ, с одной стороны, и контрреформ – с другой.
А. Д. Градовский был сторонником эволюционного развития, в определенной мере даже консервативным либералом, и считал, что резкие изменения могут привести к дестабилизации государства и общества. Отсюда – его осуждение революционных доктрин и их российских адептов. Причина популярности социалистических идей в пореформенной России усматривалась им в низкой культуре населения, наивности и максимализме интеллигенции: реформа 1861 года освободила крестьян, прозябавших на уровне животных, но не дала учителей, школы, чтобы воспитать их для гражданской жизни.
Известен его призыв к молодежи отказаться от хождения в народ: «Нет, не будить зверя, а выгнать его, чтоб дать место человеку: не продолжать деморализацию общества, разжигая и поощряя животные инстинкты, а морализировать его – такова задача, налагаемая на вас Россией и действительными пользами русского народа». Преодоление отсталости Градовский связывал с продолжением реформ и культурной работой интеллигенции. Понятна его теоретическая роль в разработке земского движения, в частности основополагающая концепция «мелкой земской единицы». Суть концепции состоит в движении к гражданскому обществу через общесословные земские выборы на региональном уровне, которые постепенно вовлекут широкие народные массы в конструктивную государственную работу (механизм описан в работе «Крестьянские выборы в гласные уездных земских собраний»).
«Начала русского государственного права» стали не просто первым обобщающим курсом на данную тему. По словам Коркунова, в этом, главном для автора труде «все вообще вопросы русского государственного права изложены Градовским с такою полнотой и обстоятельностью, какой нельзя найти ни в каком другом сочинении». Это, «бесспорно, лучший и самый обстоятельный курс русского государственного права», фундаментальный вклад в исследование его теории, истории и практики. Последующие работы других специалистов (в частности, самого Коркунова) опирались на эту книгу как на отправной пункт всех дискуссий. В центре внимания – проблема «определения существа неограниченной монархии как юридической формы государства». Градовский подробно раскрывает отличия российского самодержавия как от конституционной монархии, так и от деспотических государств (самодержавие имеет неограниченный характер, но при этом верховная власть действует на основании закона). Констатация этого положения позволяла ставить сакраментальные вопросы о критериях законности решений власти, о соотношении собственно законов (актов, составленных и утвержденных в соответствии с определенной процедурой) и распоряжений императора, принимаемых им в виде указов и высочайших повелений (фиксированных в письменной форме или отдаваемых устно). (Проблема соотношения закона и указа в российском праве стала затем предметом специального исследования его ученика Н. М. Коркунова.)
В «Началах русского государственного права» рассмотрена также деятельность высших государственных учреждений – Сената, Государственного совета, которые разрабатывали и принимали законы перед их утверждением монархом. Развитие российской государственности предстает перед читателем в виде последовательного движения от абсолютизма к правовому государству, при котором указное право постепенно вытесняется законом.
Этот труд стал прекрасным теоретическим выражением идей либеральных реформ Александра II. В основе подхода лежит концепция отношений общества и государства в России, разработанная государственной школой и получившая у Градовского четкое выражение. Она раскрывает специфику российского сословного строя (по сравнению с западным), показывает роль государства в формировании сословных отношений, рассматривает административные реформы как инструмент модернизации традиционных социальных отношений. Если на Западе бюрократия формировалась из среднего класса и вступала в союз с королевской властью против феодализма, то в России «дворянство само сделалось бюрократией». Бюрократия определена как «особый организм должностей, даже особый класс лиц, резко выделенный из остального общества и связанный исключительно с центральной властью».
А. Д. Градовский выступал за переход от государства «механического» к государству «органическому», от централизации (свойственной абсолютистским системам периода их формирования) – к децентрализации, от полицейского государства (с жесткой системой вертикального контроля и административного подавления) – к самоуправлению (суть которого состоит в передаче административных обязанностей самому населению). Эти тенденции представлены Великой реформой 1861 года, которая (несмотря на объективно компромиссный характер) внесла в управление начало «всесословности», заложила основы преобразования судебных и хозяйственных учреждений. Градовский констатировал переходный характер российской ситуации: «Мы стоим на распутье. Возвращение к старому порядку невозможно; новый порядок не установился, даже пути к достижению его не избраны». Выход он, как и К. Д. Кавелин, видел не в одних только политических реформах (связанных с немедленным переходом к конституционной монархии). Важнейшее условие, по его мнению, – развитие самоуправления как основного инструмента вытеснения бюрократии из этой сферы. (В том числе, выдвигалась идея губернской реформы: ослабление власти губернатора за счет местного земского самоуправления.) «Самоуправление требует великого общественного покаяния, искреннего обращения к земле, к истинному труду и к народу. Настанет ли это великое время? Можем сказать евангельскими словами: „верую Господи – помоги моему неверию“».
Идеи Градовского оказали влияние на русский либерализм и земско-конституционное движение, в частности на взгляды Н. М. Коркунова. Оба они считали, что в России невозможна непосредственная рецепция западных конституционных норм, так как здесь отсутствуют соответствующие социальные институты. Пристальное внимание к институтам управления, характерным для российской реальности, объясняется тем, что ученый акцентировал внимание на тех механизмах, которые способны были реформировать эту реальность, способствуя эволюционному типу правовой и политической модернизации. Отсюда его интерес к деятельности высших учреждений, а также к проблемам цензуры и гласности, ко всем формам земского движения и самоуправления.
Когда после 1881 года наступила эпоха контрреформ, правовед открыто примкнул к оппозиционному лагерю. Однако с запретом «Голоса» активную публицистическую деятельность пришлось прекратить. Биограф Градовского Б. Б. Глинский написал о последних годах его жизни: новые реалии «были гибельны его сердцу, страдавшему пороком… развивалась все сильнее и сильнее сердечная болезнь, которая и свела его наконец в могилу».
Александр Дмитриевич Градовский скончался в Санкт-Петербурге 6 ноября 1889 года, не дожив до сорока семи лет.