Ронин. Глава 1 (А. Н. Воробьев, 2002)

Глава 1

Солнце на Анатолии красивое – роскошно-зеленое, ласковое, как котенок, и нежное, как первый поцелуй. Его изумрудные блики играют на воде, начищенном шлеме, аккуратно положенном на свернутый плащ, обнаженном клинке, лежащем на коленях воина. Еще не испорчены промышленными выбросами небеса. Впрочем, все впереди, мир с богатыми недрами никогда не сможет сохранить в чистоте небо. Кто бы ни победил, конец будет один – варварская колонизация, приток населения, форсированные темпы промышленного развития… Некогда зеленое солнце скроют тяжелые, пропитанные заводскими выбросами облака, и лишь в редкие промежутки, когда ветер разгонит тучи, вокруг по-прежнему будут играть яркие изумрудные блики. Как легко что-то потерять, и с каким трудом приходится восстанавливать разрушенное…

Ник очнулся от размышлений, услышав приглушенный звук шагов. Молоденький асигару в легкой броне, с эмблемой рода Такаси на шлеме почтительно остановился в двух шагах от старшего по положению и, сложив руки на груди в ритуальном секу арисана, почтительно произнес:

– Тайи Фолдер, наш господин Танако Но Такаси призывает вас к себе.

Ник сурово сдвинул брови (согласно традиции, к младшему следовало обращаться подчеркнуто высокомерно и сурово) и, понизив голос до благородной хрипотцы, ответил:

– Передай нашему господину, что я сейчас буду.

– Да, тайи. – Асигару поклонился и бегом устремился обратно в лагерь. Ник еще раз взглянул на небо потрясающего изумрудного оттенка. Чудный мир, жаль, что ему осталось недолго пребывать в девственной чистоте. Спорная планета. Две заявки – от его господина и от представителей почтенного логова Сейнау расы Тедау. Недостаточный повод для глобальной войны, но вполне достойный для маленького контролируемого конфликта. Стандартный вызов и подача заявки на санкционирование в Контрольный комитет рас. Общепринятая методика, ибо кошмары последней войны заставили задуматься даже самых заядлых милитаристов… Прервав размышления, Ник гибким змеиным движением взметнул свое тело с песка, одновременно отработанным годами тренировок и оттого кажущимся обманчиво-легким движением закинул катану, которую он все это время ласкал точильным камнем, в ножны. Надвинув на голову шлем, он провел ладонью над переносицей, проверяя, правильно ли надвинут шлем и точно ли по центру лба сияет оскаленными драконьими клыками эмблема рода Такаси, а затем быстро двинулся в сторону лагеря. Конечно, офицеру не пристало выказывать торопливость, но, когда тебя вызывает сам господин Танако Но Такаси, не следует допускать даже намека на промедление. Что же случилось? Отчего за ним отправили гонца, вместо того чтобы просто вызвать по рации?

В принципе, ощущение, что так дальше продолжаться не может, висело в воздухе. Второй месяц боев на Южном континенте загнал обе стороны в патовую ситуацию. Указанных в заявке сил оказалось недостаточно для получения превосходства в боевых действиях, а подавать новую заявку, вызывать подкрепление считалось не достойным чести истинного самурая. Ник, тайи второго рё гвардейцев тайсёгуна Такаси, прекрасно осознавал стоящую перед господином задачу – победить, не потеряв лицо в глазах прочих кланов. И потому этот необычный вызов означал только одно – что-то созрело. Вот только что?

Лес кончился, сменившись полосой выжженной земли. Нелишняя предосторожность в условиях густой тайги, не раз помогавшая предотвратить диверсии со стороны противника. Ник прошел мимо замерших в состоянии готовности охранных киберов. «Сёки», модифицированный охранный кибер, базовая модель которого была закуплена на Большом Шраме специально для этой кампании. Три тонны брони и оружия, совершенная машина уничтожения. Ник невольно залюбовался хищными обводами «Сёки». Даже странно, что развращенные, меркантильные, давно растерявшие дух воинов и забывшие музыку стиха «косуно» смогли создать столь красивую боевую машину.

Двуногое шасси, приплюснутый корпус, покрытый камуфляжной краской, малозаметной в любом диапазоне, мощные «руки» с укрепленными на них стволами веерных лазеров, пусковые установки на плечах – они были чертовски красивы. Смертоносны, жутки и в то же время красивы своей грубой машинной красотой. Вполне подходящее для такой машины название – «Демон». Неподвижный охранник слегка качнул в его сторону правым венчиком сенсоров, и Ник почувствовал, как его сердце слегка екнуло – откажи система «свой – чужой», и он может смело готовиться ко встрече с Буддой. На открытом пространстве потягаться с «Сёки» в скорости и точности не смог бы даже его учитель. Впрочем, даже если бы и смог – ни клинком, ни очередью из штурмовой винтовки броню кибера не взять, а второго шанса он не предоставит. Отличный страж, жаль только, что на марше эффективность «Сёки» стремительно падала. Большой Шрам – сильно урбанизированная планета, и «Церберов», прототипов «Сёки», выпускали в основном для внутренних нужд, крайне неохотно экспортируя эту новую модель. Шасси киберов, идеально приспособленное для ровной поверхности городских улиц, на бездорожье начинало сдавать. «Сёки» и отличался-то от «Цербера» лишь дополнительными гравитационными поляризаторами, уменьшавшими нагрузку на шасси, но все преимущества этой модернизации упирались в ресурсы энергосистемы. Или летать, или стрелять, совмещение задач мгновенно выводило генератор кибера на критический режим. А жаль, первоначально на них возлагались большие надежды. Поэтому «Сёки» в основном приходилось применять лишь в качестве мобильных огневых точек.

Ник вошел в лагерь и двинулся в сторону расположившихся в самом его центре здоровенных модулей КП, на ходу привычно отвечая на ритуальные приветствия встречных солдат, занятых повседневными делами, одинаковыми в любой армии. Десять тысяч человек, две дивизии, почти вся армия сегуна собралась на новооткрытой планете. Лагерь размещался в долине, окруженной с юга, севера и востока высокими острыми пиками скал. На западе начинался пологий спуск к зеленеющему километром ниже плоскогорью. Подобное расположение позволяло не опасаться наземной атаки, а с воздуха базу прикрывали многочисленные комплексы ПВО и противоракетной обороны. Неудачи первого месяца кампании многому научили людей. Та бомбардировка на исходе первой недели и потеря половины тяжелой техники заставили принять экстраординарные меры противоракетной обороны.

Ник миновал высокую насыпь, огораживающую центральную часть лагеря. Дешевое и эффективное укрепление, испокон веков используемое многими армиями мира. Такими насыпями со вбитыми в землю кольями огораживали свои временные лагеря еще древние римляне. Но римляне строили свои насыпи и валы долгие часы и дни с помощью лопат, а эта была создана всего за двадцать минут двумя роботами. Так что каков бы ни был технический прогресс, некоторые вещи в армии остаются неизменными.

На него почти не обращали внимания, остановив только у самого входа в распадок, где расположился личный штаб сегуна. Впрочем, это была вполне рутинная проверка, сухопарых чешуйчатых рептилий Тедау мог спутать с людьми разве что слепой. Проклятые ящерицы! Извечные враги человечества, лишь после сокрушительного поражения в последней войне они слегка поумерили свой пыл. Тогда все шло к тотальному уничтожению, причем взаимному. Счастье, что правительства все-таки сумели договориться. И вот уже почти двадцать пять лет в их ветви Галактики вместо глобальной войны тлеют маленькие, почти незаметные для большинства особей обеих рас, конфликты. Армия на армию, не затрагивая мирное население. Ник иногда пытался представить, каково это – участвовать в тотальной войне? Знать, что от тебя и твоих братьев по оружию зависит выживание всех людей. Отец, воевавший в ту последнюю войну, никогда не рассказывал ему о своих чувствах. Да, впрочем, к тому времени, как Ник достиг возраста, когда он смог бы понять рассказы отца, тот был уже мертв. Чудовищно нелепая смерть для героя войны. Погибнуть в аварии орбитального шаттла! В расцвете сил! Отцу едва исполнилось пятьдесят.

Дежурный офицер провел карточкой в гнезде считывателя и, наспех пробежавшись глазами по экрану, козырнул: «Все в порядке». Ник принял протянутые начальником караула документы, коротким вежливым поклоном в сторону видеокамеры поприветствовал сидящего за пультами видеонаблюдения самурая (в личной охране сегуна состояли только офицеры в ранге не ниже санса) и легко взбежал по пандусу в дверь командной машины.

Внутри царил полумрак, едва разгоняемый объемной проекцией континентального сектора. Сидящие офицеры, полностью поглощенные речами тайсегуна, не обратили на вторжение постороннего ни малейшего внимания. Почтенный Такаси, облаченный в простой комбинезон без знаков ранга и положения, заметил его первым и поприветствовал кивком головы. Ник в ответ склонился в почтительном поклоне младшего перед многократно вышестоящим.

– Я счастлив предстать здесь, мой господин.

– Садись, Фолдер. – Танако жестом указал на свободное место. – У нас нет времени на церемонии.

Господин Такаси, выполняя личные поручения Императора, долго жил за пределами Восходящей Империи и за это время успел пропитаться некоторыми манерами, в глазах истинных ревнителей духа выглядевшими несколько… свободными. Чего только стоило его разрешение на допуск к экзаменам на получение офицерского чина потомками иностранцев (к каковым принадлежал Ник Фолдер) или решение оснастить свой Экспедиционный корпус вооружением, произведенным не в мирах Империи, а на Большом Шраме. Какой поднялся вой, когда он указал в заявке подобный набор боевой техники. Этим поступком он восстановил против себя едва ли не половину генералитета Восходящей Империи. Впрочем, несмотря на это, его заявка выглядела наиболее достойно, отличаясь от подобного документа ближайшего конкурента всего двумя третями личного состава и половиной заявленной тем боевой техники. Поэтому Император выбрал для участия в разрешении конфликта заявку рода Такаси, предоставив главе рода либо поднять свой престиж на небывалую высоту, посрамив ретроградов и злопыхателей, либо окончательно сломать себе шею. И пока все шло к тому, что вероятность второго исхода превалировала над первым.

– Да, господин.

Ник аккуратно присел и, вынув мечи и положив их рядом с собой, украдкой огляделся. В штабе присутствовало фактически все высшее руководство Экспедиционного корпуса. Даже обычные младшие офицеры – связисты были заменены начальниками служб. Никого в звании ниже тайса среди присутствующих не было. Ник скрыл царящее в душе смятение, сохранив невозмутимое выражение лица. Он, всего лишь тайи, вызван сюда. Неслыханно. Что же произошло? О двенадцать Хранителей!

– Итак, господа, теперь, когда мы пришли к выводу, все могут быть свободны. Тайи, останься.

Офицеры неторопливо, но почтительно встали, склонились в церемонных поклонах и один за другим, соблюдая субординацию, вышли наружу. Господин Такаси взмахнул рукой, отсылая прочих, и, дождавшись, пока уйдет последний техник, широко и по-доброму улыбнулся.

– Ну, здравствуй, Николас-тян. Как здоровье твоей почтенной матери, моей сестры?

У Ника вновь екнуло сердце. Танако обратился к нему как к родственнику! Похоже, в его карьере грядут большие перемены…

– Спасибо, мой господин, госпожа Фумио в добром здравии. Хотя она до сих пор переживает смерть моего отца.

Такаси понимающе кивнул.

– О да, я тоже любил твоего отца, он был отличным самураем и мужчиной. Как жаль, что он погиб, – господин Такаси задумчиво склонил голову. – Но я надеюсь, что ты заменишь его и будешь служить мне с не меньшей верностью. Ведь в твоих жилах течет и наша кровь, кровь Такаси!

– Я буду счастлив доказать вам это, мой господин! – взволнованно выдохнул Ник и ритуальным, но от этого не менее искренним движением коснулся рукой сердца.

– Хорошо, тайи, теперь слушай. – Господин Такаси резко сменил тон, сразу превратившись из знатного родственника в сурового и непреклонного сегуна. – Вчера к нам обратились Старшие самки корпуса Тедау. Они хотят предложить компромисс. Не секрет, что мы и они завязли в позиционной войне. Положение слишком устойчивое, и в обозримом будущем ни у кого нет шансов изменить его в свою пользу. Тем временем Император требует победы без использования дополнительных сил. У них те же проблемы с Советом Матерей. Тедау хотят того же, что и мы. Половина лучше, чем ничего, тайи. Тедау предлагают совместное использование системы. Я говорил с Императором, он согласен на компромисс.

Ник задумался. Господин Такаси с улыбкой наблюдал за ним, полузакрыв глаза.

– У тебя вопрос, мой мальчик?

– Да, господин. При чем здесь я? – Он замер в ожидании ответа, теребя пальцами край куртки. Господин Такаси удовлетворенно вздохнул.

– Ты далеко пойдешь, Николас. То, что никогда не принимаешь поспешных решений, это похвально. Твой вопрос справедлив. Во-первых, ты отличный боец, один из лучших мечников среди моих воинов, можно даже сказать, что лучший. – Господин Такаси помассировал скуластое моложавое лицо. – А одним из условий Тедау выдвинули проведение переговоров без оружия в удаленном нейтральном месте. Без энергетического и огнестрельного оружия, про церемониальное холодное сказано не было. Просто две группы по тридцать парламентеров в каждой, на одном из островков у Западного мыса. Впрочем, в этом может быть подвох… Во-вторых, ты – мой родственник. А я до сих пор никак не могу найти причин столь успешных ракетных атак Тедау в первые дни после высадки. Просто удивительно, как своевременно они нанесли удар и как точно были нацелены их ракеты. Как будто они откуда-то знали, что модули с системами ПВО и ПРО приземлятся во втором эшелоне и что именно в те пятнадцать минут, когда корабли прикрытия уйдут на шестой виток, наша система ПРО еще не будет иметь достаточной плотности.

Ник вздрогнул и широко распахнул глаза. Он знал, что у господина Такаси много сильных врагов, мечтающих очернить его в глазах Императора, но прямое предательство… Однако сегун не дал ему времени на размышления.

– Все. Тебе следует знать только то, что я доверяю свою жизнь и честь рода Такаси именно тебе. Ты должен подобрать двадцать лучших воинов, подумай над этим, у тебя есть два часа. Все состоится на закате. Иди!

– Да, мой господин. – Ник торопливо кивнул, гибко вскочил на ноги, подхватил с циновки мечи и, поклонившись, вышел на воздух. После стерильной затхлости кондиционированного нутра машины уличная свежесть пьянила. Тайи шел, размышляя о возложенной на него миссии.

Вероятность того, что это ловушка, была очень велика. И тем не менее вызов на переговоры был отправлен по всем правилам ведения цивилизованных войн, и отказаться значило обречь себя на бесчестье в глазах прочих кланов. Оставалось только принять все возможные меры предосторожности.

На подбор двух десятков воинов ушло совсем немного времени. Ник, слывший признанным мастером меча, помимо прочих обязанностей, в свободное время обучал нелегкому искусству фехтования многих офицеров и большую часть группы набрал среди своих наиболее продвинутых учеников, многие из которых почти не уступали ему самому. Остальных пришлось поискать в других подразделениях, но и тут особых трудностей не возникло. Среди войска уже ходили слухи об этой почетной миссии, и от желающих обрести честь защищать сегуна не было отбоя. Нику осталось лишь выбрать лучших.

В оставшиеся полчаса до вылета он немного поел и прошел в свою палатку. С минуту посидел на аккуратно застеленной койке, затем вздохнул и, скинув форму, принялся натягивать облегченную броню. Она, конечно, не могла защитить даже от прямого удара клинка, не говоря уж о лазерном луче. Но зато не стесняла движений и при определенной удаче смогла бы нейтрализовать скользящий удар. Подумав, Ник отложил шлем, толку не много, а обзор закрывает. Прошелся по тесной палатке, присел, сделал несколько движений руками, проверяя подгонку снаряжения, и, вынув из ножен нодати, взялся полировать старинную сталь. Ник не часто брал его, но на такое задание…

Клинок был древним, сделанным почти полторы тысячи лет назад еще на материнской планете, за несколько столетий до первых космических полетов. Длинное, чуть более метра, слегка изогнутое лезвие, простая овальная цуба, удобная рукоять. Невзрачный на первый взгляд меч. И только взяв его в руки, начинаешь понимать истинный дух Оружия. Ник, когда отец вручил ему, еще совсем мальчику, пару мечей, в первый же миг был очарован странной исходящей от клинка силой. Он помнил тот момент, словно это произошло буквально пару минут назад.

Отец, улыбаясь, протянул ему еще слишком тяжелый для подростка длинный клинок в простых, без украшений, ножнах. Ник с внутренним трепетом принял его и, сжав тонкие губы, посмотрел на отца: тот прикрыл глаза – «твое». И Ник осторожно, стараясь не дышать, вытянул клинок из его ласковых ножен. Вот тогда-то к нему впервые и пришло это ощущение. Он словно почувствовал в себе дух всех тех воинов, что носили этот меч до него, ощутил всю ту кровь, что пролил этот клинок за полторы тысячи лет своей жизни. Все прочее пришло потом: и ощущение, что клинок – продолжение руки, и биение его пульса, все это пришло потом. Тогда он почувствовал только это – огромную ответственность и любовь. Меч принял его, а он принял меч, их пути слились…

Ник вскрыл футляр из красного дерева, достал кисточку и мел, нанес порошок тонкими полосками на лезвие и, едва касаясь стали, начал растирать его вдоль кромки. Полная сосредоточенность и любовь, больше ничего не надо и не важно. Слейся с клинком, полюби его, и он не подведет…

– Господин, вам пора.

Пора. Ник кивнул, пристегивая мечи. У палатки его уже ожидал бронированный джип, до взлетного поля было слишком далеко, чтобы идти пешком. Он одним плавным движением запрыгнул на переднее сиденье, крепко ухватился за поручень, это средство передвижения всегда славилось капризным нравом, а вывалиться на крутом повороте Нику совершенно не хотелось. Джип незамедлительно сорвался с места, подняв густые клубы пыли.

– Да простит господин мою дерзость… – Пожилой водитель, явно из простых, уважительно склонил голову, ожидая разрешения продолжить. Ник жестом разрешил.

– Господин, ходят слухи, что ящеры согласны на ничью.

Ник сурово зыркнул в сторону водителя и ничего не ответил. Но тому и не требовалось ответа. Достаточно было того, что офицер его выслушал и не оборвал. Впрочем, если бы Ник не был потомком иностранца, водитель вряд ли бы даже осмелился заговорить. А Ник в глазах большинства солдат был вроде как и не совсем офицером…

Водитель резко крутанул руль, объезжая колонну запыленных легких танков. Ника вжало в дверцу.

– В войсках поговаривают, что это ловушка для нашего господина. Больно уж подозрительно они о мире заговорили. Как бы чего не вышло.

Ник гневно вскинул руку.

– С каких пор асигару суют нос в дела самураев?! Господин Такаси не будет принимать поспешных решений.

Водитель прикусил язык и, втянув голову в тощие плечи, сосредоточил все внимание на дороге, опасаясь встречаться с Ником взглядом. До самого аэродрома они просидели молча, только уже остановившись у самых ворот, водитель осмелился поднять глаза и тихонько, словно между делом, пробормотал:

– И все-таки присмотрите за нашим господином.

Ник промолчал, ибо недостойно самурая общаться на равных с простыми воинами. Он выпрыгнул, придерживая мечи, на забетонированную площадку, ответил на приветствие часовых и быстрым шагом направился к шаттлу. Все были в сборе. Двадцать лучших бойцов корпуса.

– Ну вот и ты, Николас. – Тайи Токкайдо, начальник личной охраны сегуна, один из немногих представителей древних родов, согласившийся служить в подчинении попирателя традиций Танако, похлопал его по плечу.

– Пойдемте внутрь, больше ждать некого.

– Тайи, среди солдат брожение, они не доверяют Тедау. Боятся ловушки. Ты не в курсе, какие мы приняли меры безопасности?

Токкайдо замедлил шаг, пропуская остальных вперед. Несмотря на то что сегун поручил отобрать бойцов именно Нику, формально за организацию охраны отвечал именно Токкайдо. Да и фактически тоже. Двадцать бойцов – ничто даже против одного «Сёки»…

– Тот островок, он выбран нами, мы его прочесали шаг за шагом, он пуст. На орбите висит крейсер, так что удаленный удар невозможен, любую ракету перехватят еще на старте. В радиусе ста километров войск Тедау нет, равно как нет и наших. Двадцать пятый сентай несет дежурство в воздухе. Так что мы предусмотрели любую неожиданность.

– Всегда есть место случайностям. – Ник пригнулся, проходя шлюз, для его роста в метр восемьдесят пять шлюзы на военных кораблях приспособлены не были. За все прошедшие века средний рост коренных японцев почти не изменился.

Тайи пожал плечами.

– На случайности есть мы.

– В последний раз я был столь самоуверен в восемь лет, когда попытался укусить соседскую собаку.

Токкайдо удивленно скосил на него глаза.

– И что? Тебя укусили в ответ?

– Нет, – Ник хмыкнул, – меня выпорол отец.

Он занял место у прохода, пристегнул ремни.

– Сколько лететь?

Токкайдо присел напротив.

– Полчаса, Фолдер-кун, можешь поспать.

Ник прикрыл глаза, сосредоточиваясь на своей сути, силы следовало накопить, подготовиться, создать резерв. Шаттл вздрогнул, отрываясь от земли, на краткий миг накатила волна перегрузки, затем, набрав высоту, они перешли на горизонтальный полет. Фолдер ничего не почувствовал: полностью погруженный в себя, он прервал всякий контакт с внешним миром.

В десантном отсеке царил полумрак, двадцать человек терялись в помещении, рассчитанном на роту в полной выкладке. Однако барахлил климатизатор, и вскоре воздух пропитался запахом пота. Воины старались подбодрить друг друга бравыми возгласами, но было видно, что на душе у них скребут кошки. Ответственность за жизнь сегуна лежала на них тяжким бременем.

Ник очнулся от медитации, когда транспорт уже заходил на посадку. Иллюминаторов в отсеке не было, и о том, что они приземлились, можно было догадаться только по слегка ощутимому толчку. Ник, облизнув пересохшие губы, приладил к уху миниатюрный передатчик. В голове тотчас возник отчетливый голос пилота-оператора.

– Внимание, приготовились. На счет «три» открываю шлюз. Парламентеры выходят после вас; осмотритесь, сразу после высадки мы улетаем. Внимание, отсчет. Раз, два, три!

Дверь с шипением открылась. Ник закрыл глаза, представляя яркий свет, – это нехитрое упражнение позволяло заранее приучить глаза к свету перед выходом из полумрака. Через пару секунд зрачки расширились, и он шагнул наружу. Воины сноровисто выбежали следом, охватывая полукольцом трап. Островок действительно был невелик, прекрасно различался омывающий его океан. Маленький, почти голый скалистый клочок земли, лишь несколько чахлых кустов смогли отстоять свое право на жизнь. Один из тысячи близнецов, разбросанных возле западной оконечности материка. Ник на секунду зажмурился, вдохнув полной грудью. Прохладный соленый океанский воздух приятно освежал лицо. Под ногами шуршали мелкие камни, разбивались о берег ласковые океанские волны. Идиллия, лучшего места для мирных переговоров не сыскать. В ухе опять заскрипел голос пилота:

– Внимание, выходят парламентеры. Посольство Тедау высадится через две минуты.

Охрана рассредоточилась, беря в кольцо трап. Такаси с девятью высшими офицерами корпуса неторопливо прошествовал вниз. Как только последний парламентер сошел с трапа, тот втянулся внутрь и шаттл почти вертикально взмыл в бирюзовое вечернее небо.

Ник пристроился поближе к сегуну, стараясь охватить восприятием всю округу. Такаси был чем-то опечален, и Ник почувствовал мимолетный укол сожаления, настолько постаревшим выглядел сейчас сегун.

– Внимание, они подлетают. Их зона посадки в двухстах метрах к югу от вас. Приготовьтесь.

Ник чертыхнулся, при таком раскладе свет бил в глаза. Но менять что-либо уже поздно. В отдалении родился низкий гудящий звук, вскоре перешедший в утробный рык. Транспорт Тедау напоминал переросший огурец с утолщением посередине, тускло-золотистого цвета, цвета рода Сейнау. Аппарат не стал садиться, только завис в нескольких метрах над каменистой почвой. На секунду все скрыла призрачная голубоватая вспышка, а когда она рассеялась, на земле стояла компактная группа ящеров в широких церемониальных плащах с капюшонами. Микропрыжок, один из проклятых секретов Тедау. Мгновенное перемещение на расстояние до ста метров. В Первую войну это стало неприятным сюрпризом для экипажа линкора «Переславль» и дюжины кораблей поменьше. Мегатонный заряд, возникающий внутри коконов силовых полей и брони, рвал корабли изнутри. Не сразу догадались отсекать истребители-камикадзе, не сразу научились обнаруживать корабли с этим устройством. А вот захватить такой корабль или повторить технологию не сумели до сих пор. Пока не сумели. Физические принципы микропрыжка были известны ученым уже добрый десяток лет, оставалось лишь реализовать туманные математические формулы в железо.

Транспорт Тедау повторил маневры шаттла, и на короткое время наступила тишина. Две группы, друг напротив друга.

Ник напрягся, стараясь охватить взглядом как можно больше. Тедау, разбившись на две равные части, неторопливо двинулись в их сторону. В наушнике щелкнуло. Докладывал один из телохранителей сегуна, оснащенный полным сенсорным комплектом.

– Внимание, подтверждаю, оружия нет, следим за их лидерами.

Танако выдвинулся вперед, отодвинув дернувшегося было прикрыть его Ника.

– Откиньте капюшоны, я хочу видеть ваши лица. Кто из вас почтенная Риардо?

Тедау, не замедляя шага, единым движением скинули капюшоны. До них оставалось не более двух дюжин шагов. Ник подобрался, все это начинало все более походить на ловушку. Танако вгляделся в чешуйчатые морды.

– Я не вижу среди вас Риардо, объяснитесь!

– Господин, это самцы! – один из офицеров выхватил меч. Все дальнейшее превратилось в дикий, кровавый танец.

Тедау молча вскинули руки. Выхватывая в прыжке меч, Ник успел заметить множество коротких взблесков. Рефлексы опередили разум – метательные диски Тедау в ближнем бою были страшным оружием. Он крутанул меч, отбивая два летящих в его господина диска, и следующим прыжком очутился возле ближайшего ящера. Тот дернулся, пытаясь защититься подставленным длинным серпом. Ник, не снижая скорости, рубанул его по ноге, ощутив, как хрустит кость, и метнулся к следующему, который приближался к сегуну.

Он зарубил еще двоих, оглянулся, ища взглядом господина, и тотчас охнул от ужаса. Сегун бился один против трех рослых ящеров. Половина охранников валялась на земле. Остальных телохранителей оттеснили, они прилагали нечеловеческие усилия, пытаясь пробиться к своему господину, но, вынужденные сражаться в одиночку против двоих-троих, гибли один за другим. Ник взревел и, отмахиваясь от наседающих Тедау, ринулся на выручку. Сегун еще держался. Изловчившись, он перечеркнул катаной горло одного из противников, но сбоку наседало еще пятеро. Сегун не был ранен, он наносил короткие, экономные удары, но было видно, что надолго его не хватит.

– Держитесь! Господин, держитесь! – Ник в прыжке выбил ногой оружие у одного из ящеров, перерубил второму руку с зажатым в ней серпом. «Коммуникатор», – мелькнуло в сознании. Ник, не останавливаясь, нажал на кнопку. Тишина, прерываемая шорохом разрядов. Проклятые ящеры ставили помехи!

Пробиться не удавалось, видимо, сегуна атаковали лучшие из тех, кто высадился на этом острове. Ник скользнул в сторону и немыслимым замахом со спины рубанул еще одного из нападающих. И тогда от группы отделились двое невысоких и поджарых самцов, двигающихся с особой грацией. Вот эти были серьезнее… Они атаковали с немыслимой быстротой, орудуя каждый сразу двумя серпами. Ник мгновенно потонул в море холодного блеска, прилагая неимоверные усилия, чтобы не пропустить удар. Все его мастерство уходило на оборону, и душу стало охватывать отчаяние. С каждой секундой его все дальше оттесняли от Танако. И тогда он решился. Пожертвуй малым, чтобы выиграть большое. Он намеренно открылся, подставляя правый бок. На это купились. Один из самцов, радостно рявкнув, ударил сразу двумя серпами. Ник сумел увернуться от одного, второй, пробив керопластик брони, наполовину вошел в плечо. Тотчас загудел медблок, пытаясь залечить рану. В следующий миг голова самца катилась по покрасневшим камням островка. Оставшийся самец на секунду замешкался, и Ник, перехватив клинок в левую руку, полоснул его вдоль живота. Тот захрипел, выронив серпы и зажимая выпадающие внутренности лапами. Ник, не останавливая движения, снес голову и ему.

Правая рука немела, накачанная медсистемой наркотиками и кровоостанавливающими препаратами. Ник судорожно перевел дух и оглянулся. Сегун, покрытый своей и чужой кровью, явно сдавал. Все чаще сквозь его защиту прорывались удары, оставлявшие пока неглубокие, но кровоточащие раны. Трое его противников все убыстряли и убыстряли темп. Ник бросился к ним.

Он почти успел. Сегун, воодушевленный прибывшей подмогой, утроил усилия, удачно зацепил плечо одному, продолжая разворот, подрезал ногу второму… Ник, намечавший удар в спину третьему, вначале не понял, что произошло. Сегун по-прежнему оставался на ногах, но его руки больше не сжимали меч, прижатые к распоротому животу. А миг спустя его голова, подпрыгивая, катилась по камням, отсеченная метательным диском. Ник взвыл. Его жизнь теряла смысл, его господин и родственник погиб, а он, которому была доверена его жизнь, осмелился выжить!

Ярость застилала глаза. Самцы Тедау продолжали теснить уцелевших людей, превосходя их в численности уже почти втрое. Ник ворвался в строй Тедау со спины, зарубив троих, прежде чем они опомнились и сумели перестроиться.

Он рубился, позабыв о защите, с удара перешибая подставленные клинки, сжигая себя в горниле пламенной ярости, не чувствуя боли от пропущенных ударов. Изрубленные доспехи с трудом держались на окровавленных плечах, исчерпала свои ресурсы медсистема, не в силах справиться с многочисленными ранами, а он все сражался. Так не могло продолжаться долго, в конце концов один из серпов, хищно клюнув под сердце, показал свое жало со спины. Ник, оскалив зубы, закричал что-то неразборчивое, перерезал мышцы на сжимавшей серп руке, ударом ноги отбросил самца, развернулся…

Еще два серпа пробили грудь, третий подрубил сухожилия на левой руке, Ник дернулся, роняя меч. Мир кружился вокруг него, стремительно наполняясь светом. Вспышка, тьма и безмолвие… Он умер.

Две недели спустя, деморализованные потерей своего господина и высшего офицерского состава, самураи клана Такаси подписали отказ от территориальных претензий на Анатолию. Клан, покрытый позором, еще долго находился в немилости у императорской семьи.

Над новой колонией Тедау все так же светила ласковая зеленая звезда.