Глава 8
Звуки музыки, доносящиеся из гостиной, преследовали ее на лестнице, за плотно закрытыми дверями комнаты. Рона уже точно их не слышала, но они продолжали звучать в ушах, рождая неясные фантазии. И в центре их всех находился Никола.
Рона точно знала, что все девушки нарядились к вечеру в свои самые красивые платья, что каждая из них сейчас старается произвести на Николу выгодное впечатление, понравиться ему, чтобы именно ее он выбрал себе в пару. Видения преследовали ее. Стоило только закрыть глаза, как она видела волка в окружении молодых волчиц. Гости постарше, скорее всего заняты какой-нибудь карточной игрой и тайком наблюдают за своими чадами…
Это сводило Рону с ума. Отвлечься не получилось даже тогда, когда она раскрыла амбарную книгу, чтобы записать в нее все, что проделано за сегодня. Ее нестерпимо тянуло вниз, а от вида цифр это желание только усиливалось.
– Тебя это не касается. Это его жизнь, его судьба… А ты лишь случайный эпизод… Пройдет время, и ты уедешь отсюда, забудешь его…
Она специально бормотала все это вслух, пытаясь убедить себя, но легче не становилось. Все напротив усугублялось. Теперь уже Рона физически чувствовала себя плохо. Боль подкралась издалека. Сначала в районе солнечного сплетения лишь покалывало, но очень скоро покалывание переросло в жжение. И тогда Рона по-настоящему испугалась. А когда жжение стало нестерпимым, и она упала на кровать, не в силах сдержать стоны, произошло то самое непонятное, что одновременно и напугало ее, и взволновало до крайности.
Тело Роны так и осталось лежать на кровати, а душа ее плавно покинула оболочку и поплыла туда, где сконцентрировались все ее мысли. И сразу стало так легко, хорошо. Она скользила вниз, плыла по коридору, не касаясь пола ногами. Могла видеть свои руки, ноги, но сейчас они были словно прозрачными, бестелесными. Двери не служили ей помехой – она просачивалась сквозь них, как пар, так легко, словно делала это всегда. И вперед ее гнала единственная мысль: «Сейчас она увидит его!»
В гостиной было очень светло и празднично. Все выглядело именно так, как и представляла себе Рона. Волки постарше разместились за круглым столом и играли в карты. А молодые волчицы занимали разговорами Николу. Они составили три дивана полукругом и разместились на них. Наряды девушек пестрели разноцветием. Украшения переливались в ярком свете. Но Рона на них если и взглянула, то лишь мельком. Сейчас ее не интересовала даже Марина, которая и здесь смотрелась на фоне других королевой. Взгляд Роны был прикован к Николе, который выглядел то ли скучающим, то ли чем-то расстроенным. Он делал вид, что слушает окружающее его щебетание, изредка кивал, улыбался и даже кидал какие-то реплики, но мыслями был далеко отсюда. И в этот момент Рона не сомневалась, что думает волк о ней. Она это просто знала и понятия не имела, откуда пришли эти знания.
Смотреть на него, впитывать его образ казалось Роне мало. Ей этого не хватало. Хотелось прикоснуться к нему, провести рукой по непослушным волосам, убрать со лба упрямую прядь, дотронуться до его губ и ощутить их мягкость. В образе бестелесного духа она чувствовала себя очень смелой и раскрепощенной.
Рона приблизилась к волку и опустилась перед ним прямо на пол. Положила голову тому на колени и заглянула в глаза, в самую их глубину. Никола вздрогнул, словно почувствовал ее прикосновение, и встретился с ней взглядом. Все внутри Роны возликовало, потому что она поняла, что он видит ее. Как она его сейчас, так и он внимательно разглядывал, не веря в реальность происходящего.
– Что с тобой, Никола? Ты выглядишь очень странным, – проговорила Марина, и Рона заметила, как волчица нахмурилась, а все остальные девушки резко притихли. – И куда ты так пристально смотришь?
Взгляд Николы попросил не уходить, когда он перевел его на Марину и ответил:
– Не возражаете, дамы, если я вас ненадолго покину? Здесь ужасно душно, глотну свежего воздуха и вернусь.
Марина недовольно повела плечами, и остальные девушки перекинулись недоуменными взглядами.
– Мы могли бы все вместе выйти во двор, – предложила одна из волчиц. – Давайте оденемся потеплее и разведем костер. А можно уже отправиться в лес, не дожидаясь взрослых, – кинула она лукавый взгляд на играющих.
Она тоже очень симпатичная, как заметила Рона. Не такая броская, как Марина, но не лишенная очарования. Но осмотр этот был очень беглым – ее по-прежнему интересовал только Никола и желание остаться с ним один на один. Никогда раньше Рона не позволяла себе быть настолько открытой для собственных желаний, а сейчас ей не только не хотелось с ними бороться, а она всеми силами стремилась их удовлетворить.
– И мы обязательно это сделаем, но чуть позже, – подмигнул говорившей Никола. – Сейчас мне бы хотелось побыть немного одному.
Рона посмотрела на Марину и чуть не рассмеялась, такое удовольствие ей доставил хмурый вид волчицы, сидящей с поджатыми губами. «Получай, красавица, по заслугам! Сейчас он не твой, а только мой!» Она встала, приглашая Николу следовать за собой. В его глазах читала целый букет чувств, где самым главным было ответное желание, и именно оно придавало Роне еще большую смелость.
Стоило только им покинуть гостиную, как с Роной стали твориться еще более невероятные вещи. Ее тело теряло прозрачность, наливаясь плотью и красками. Если раньше она была уверена, что заговори, и никто ее не услышит, то теперь к ней вернулась и эта способность, как и все чувствовать.
Никола взял ее за руку, и вдвоем они спрятались за угол, где он прижал ее к стене собственным телом, горячо дыша в лицо.
– Скажи, что мне это не снится, – прошептал он ей в губы.
– Не больше чем мне… – эхом откликнулась она.
– Но как такое возможно?
– Сама не знаю, да и какая разница, – пожала она плечами и тихонько рассмеялась.
Сейчас она была счастлива как никогда. И даже если совсем скоро пожалеет об этом, то точно не сейчас.
– Поцелуй меня, Никола, – попросила Рона, чувствуя, что терпеть не осталось никаких сил, мечтая ощутить его губы на своих.
Она приподнялась на цыпочки, обнимая его за шею, прижимаясь к нему всем телом, и первая поцеловала. Это был первый поцелуй в ее жизни, которому она отдала себя всю целиком, не оглядываясь на страхи и запреты, полностью растворяясь в губах и объятьях Николы. И длился он так долго, насколько хватало их дыхания, которое на время стало общим.
– Я люблю тебя, Рона, – произнес Никола, отрываясь от ее губ, заглядывая в глаза.
– Тшш, – прижала она пальчики к его губам. – Я знаю. Именно поэтому я сейчас и здесь. Позволь мне просто побыть какое-то время рядом, потому что мы оба этого хотим.
Она снова прижалась к его губам, зарываясь пальцами в его волосы. Все, что делала и говорила сейчас, казалось Роне настолько естественным, словно по-другому и быть не могло. И даже мысль, что снова все вернется на круги своя, не могла заставить ее вернуться в тело.
– Рона, все эти волчицы… Они ничего для меня не значат, – снова прервал поцелуй Никола, разрушая мираж полного счастья. – Даже когда смотрю на них, я вижу тебя одну.
Как бы ей не хотелось и дальше только целоваться и обниматься, Рона поняла, что разговора избежать не получится, что Никола настроен решительно. В конце концов, он имел на него право, которого раньше она не давала ему, потому что не позволяла прежде всего себе быть откровенной с ним. Но сейчас она чувствовала в себе силы и на это.
Рона взяла Николу за руку и потянула за собой. Волшебная ночь требовала уединения в самой волшебной комнате – царстве невероятных историй любви и жизни. Войдя в библиотеку и плотно прикрыв дверь, даже не замечая, как здесь сейчас темно и холодно, Рона подвела Николу к креслу, усадила в него, а сама устроилась у него на коленях. Она знала, что зрение волка позволяет ему отлично видеть ее. Ну а ее все чувства обострились настолько, что она стала подобна ему.
– Никола, я тоже люблю тебя, и ты об этом прекрасно знаешь, – заговорила Рона, гладя его лицо и волосы руками. Не делать этого, не прикасаться к нему она просто не могла сейчас. Ее переполняла настолько сильная нежность, что нужно было давать ей хоть такой выход. – Я полюбила тебя еще там, в Млеке. И даже тогда, когда нас заставили забыть друг друга, я продолжала любить тебя. Но это была только моя любовь, без надежды на взаимность. И если бы я могла, то сделала бы так, чтобы ты никогда не смог полюбить меня тоже.
Он перехватил ее руки и сжал в своих. А потом спрятал в ее ладонях свое пылающее лицо, покрывая их поцелуями. Рона чувствовала его возбуждение. И хоть в этой части отношений мужчины и женщины она была достаточно неискушенной, но душой понимала, что это значит. По ее телу тоже разливался жар, скапливаясь где-то в районе живота, заставляя пульсировать кровь, пробуждая доселе неведомые желания.
– Но это случилось, Рона, помимо нашей воли. Сама судьба подтолкнула нас друг к другу. И я люблю тебя больше жизни, которая без тебя не нужна мне вовсе, – с жаром проговорил Никола, вновь заглядывая ей в глаза, покрывая теперь уже ее лицо обжигающими поцелуями.
– Как бы я хотела думать так же! – невольно простонала она, прижимаясь к нему, кладя голову на плечо, ощущая под губами, как пульсирует жилка на его шее. – Но мы никогда не сможем быть вместе!
– Почему, Рона? Почему? – обхватил ее Никола руками и принялся укачивать как малое дитя. – Если я попрошу тебя, согласишься ли ты стать моей парой? – глухо проговорил он ей в макушку.
– Мое согласие ничего не изменит, – грустно откликнулась она. – Нам не разрешат этого. Устав…
– Я не признаю Устав! – с горячностью перебил ее волк. – И вынесу это вопрос на обсуждение в клане. Брат поймет меня, уверен. А его слово закон, ты знаешь…
– О чем ты говоришь, Никола? – умоляюще посмотрела на него Рона. Он рисковал разрушить суровой действительностью очарование момента. В душе зарождалась горечь, к которой она уже так привыкла, но которую не хотела испытывать сейчас. – Никогда еще волк и человек не жили вместе, не считались законными супругами. И нам не разрешат.
– Предоставь это мне, Рона. Скажи только, что ты согласна разделить со мной жизнь, стать моей парой.
Только тут Рона осознала, что все это ей не снится, что Никола действительно делает ей предложение. Почему? Почему она решила, что бороться за свою любовь бесполезно? Или дело совсем не в этом, а в том, что Николе принадлежит только половина ее сердца? Но та вторая половина уже мертва! А может ли жить человек с неполным сердцем? И имеет ли она право на счастье с тем, кого любит? Все эти вопросы сводили с ума, мешали дышать спокойно. Рона знала лишь, что рядом с этим волком, в его надежных и сильных объятьях ей очень хорошо и спокойно. Она даже не сомневалась, что он сможет защитить ее от всего, что бы им не уготовило будущее…
– Рона, ответь «да» и больше ничего, – обхватил ее лицо Никола руками, заставляя смотреть на себя.
– Да, – шевельнулись губы чуть раньше, чем он накрыл их поцелуем.
И сразу же все стало вдруг неважным. Ведь она не одна! Им двоим предстоит бороться за свою любовь. И именно Никола готов идти до конца, в то время как она продолжает трусить.
– Тебе пора возвращаться к гостям, – проговорила Рона, хоть ей и больше всего хотелось остаться с ним как можно дольше, не отпускать его от себя. – А то начнут искать с собаками, – улыбнулась она. – Да и мне, кажется, пора вернуться в тело.
Она на самом деле именно в этот момент почувствовала, как ее неудержимо потянуло из библиотеки. Наверное, лимит волшебства исчерпался, и все должно было вернуться в привычное состояние.
– Завтра их тут уже не будет, обещаю тебе, – вновь крепко поцеловал ее Никола, нехотя выпуская из объятий. – А тебе я завтра первым делом напомню о нашем разговоре.
Уже вновь став невесомой и выплывая из библиотеки, Рона вернула Николе улыбку, полную любви.
Путь обратно пролетел как один миг, и она снова оказалась в собственном теле. И ощущение счастья никуда не делось. Именно оно помешало Роне раздеться, а заставило прямо так, свернувшись калачиком, крепко уснуть. И приснился ей Никола, таким, каким был сегодня ночью.