Любовь к фортепиано и не только
Впечатлительная Катерина весь следующий день после разговора с Владимиром то и дело этот разговор вспоминала. Сестра вносила свою посильную лепту в этот процесс, подначивая Катю вопросами:
– Ну что, будешь звонить дяденьке? – ехидничала она. – Тебе ведь нравятся старички. А этот даже помоложе других твоих воздыхателей будет.
И действительно, у Катерины на тот момент только-только наконец-то появились два достойных кавалера, чем она на днях по секрету поделилась с сестрой под честное слово, что та никому не скажет. Появились они в ее жизни почти одновременно. Первые в ее юной жизни – и сразу два. На тот момент она еще не успела разобраться в своих пристрастиях, так как встретилась с каждым всего по разу-два.
Первый был студентом, ему было, страшно сказать, двадцать шесть лет, учился он на последнем курсе музыкального института, на котором студентов направляли заниматься с детьми для прохождения педагогической практики.
Сначала занятия проводились в присутствии основного преподавателя детской музыкальной школы, а потом студенты, поднабравшись опыта, должны были самостоятельно разучить с учеником (цей) музыкальную пьесу. Результат этого обучения и оценивался в дальнейшем основным педагогом при выставлении оценок за педпрактику. Катерина как раз посещала такую музыкальную школу, она обучалась игре на фортепиано. Вот так одному из практикантов досталось два месяца индивидуальных фортепианных занятий именно с ней.
При первой же встрече между ними будто бы пробежала искра. Катерина сразу почувствовала к себе интерес с его стороны, и не только как педагога. На совместных занятиях она стала ощущать, что он нервничает и его руки будто бы слегка подрагивают всякий раз, когда он случайно ее касается, показывая, как нужно исполнять тот или иной отрывок разучиваемого музыкального произведения, и видела, что при этом краска заливает его лицо.
Эти наблюдения вызывали в ней противоречивые чувства: радовали и смущали одновременно. Ей, безусловно, льстило, что и она может нравиться. И нравиться не каким-то местным мальчишкам, в массе своей не прочитавшим ни одной приличной книги и не интересующимся ничем, кроме пива и шатания по двору, а взрослому, образованному, высокому и привлекательному блондину с голубыми глазами. Катерина впервые столкнулась с тем, что ею увлекся молодой человек, которого она считала равным героям из книг. Но, как оказалось, она не знала на практике, как себя вести и как реагировать на его взгляды и вздохи. Тем более он все-таки в статусе учителя и настолько лет ее старше, это сильно ее смущало. Кокетничать она не умела, вести себя как ни в чем не бывало ей тоже не удавалось. А посоветоваться ей было не с кем.
Катерина занималась с учителем фортепиано по полтора часа два раза в неделю. Уже на втором занятии вдвоем преподаватель-студент угостил Катю шоколадом и стал задавать не относящиеся к уроку вопросы о ее взглядах и планах на жизнь, параллельно рассказывая о себе. На третьем занятии, в пятницу, он ей сказал, что она очень красивая и талантливая девушка и что он с удовольствием поддерживал бы с ней общение и дальше, после практики. Он предложил ей дружеские, здесь он сделал акцент, именно дружеские отношения. Катерина аж рассмеялась от удовольствия. И, хитро улыбаясь, желая показать свою взрослость и независимость, она специально сделала, как ей казалось, исключительно остроумное замечание, что совращение малолетних карается по закону, чем ввела студента буквально в ступор на несколько секунд.
– Зачем ты так? – расстроился он.
Конечно же, студент уверял ее, что не нужно обо всех так плохо думать, и что дружба между мужчиной и женщиной это нормально, и когда она подрастет, то непременно поймет это сама, и он ни на что такое не претендует, а предлагает иногда вместе сходить в кино или на концерт… В результате пол-урока они потратили на разговоры.
– Ну что, убедил? – спросил он Катю в конце занятия.
Катерине хотелось согласиться, но все-таки ему двадцать шесть лет, и она ответила уклончиво:
– Посмотрим, – и окрыленная отправилась домой.