Глава 3
– Ты сегодня просто великолепна, – сказал Лексии отец, когда карета тронулась. – Ни один мужчина перед тобой не устоит!
– Не хочу этого слушать, – сухо отвечала дочь. – Лучше любоваться природой и радоваться солнцу, чем думать о том, что тебе придется связать свою жизнь с мужчиной, с которым мы еще ни разу не встречались и который нас наверняка презирает!
По тому, как отец расправил плечи, Лексия догадалась, что сейчас последует гневная отповедь, и упредила его, ласково взяв за руку:
– Па, я тебя люблю и хочу, чтобы ты был счастлив. Но с женщинами, боюсь, управляться тяжелее, чем с фунтами и шиллингами… Дай мне время подумать – и все образуется.
Мистер Дрейтон ничего на это не ответил, и Лексия продолжала просительным тоном:
– К тому же мне совсем не хочется тебя покидать…
По выражению его лица Лексия поняла, что отец растроган. Он тихонько сжал ее пальчики.
– Я тоже люблю тебя, дорогая, – пробормотал он. – Тебе действительно может показаться, что я слишком тороплю события, но я хочу видеть тебя счастливой и чтобы у тебя было все, чего ты только пожелаешь!
Девушка улыбнулась и поцеловала руку отца.
– Я правда очень тебя люблю, па. – Она вздохнула. – Но каждый человек должен бороться за то, что считает для себя правильным, и ты знаешь это лучше, чем кто-либо. Поэтому не сердись на меня. Дай мне время подумать и самой решить, чего я хочу от жизни. А еще не забывай: я – твоя дочь, и это означает, что я, как и ты, хочу сама принимать все важные решения.
Отец усмехнулся:
– Ты права, Лексия. Помню, мой отец не раз говорил мне: «Сделаешь, как я скажу», а я в это время думал: «Черта с два!»
Лексия тоже улыбнулась:
– Если я скажу «Черта с два!», тебе это не понравится.
– Еще бы!
– Значит, найду другие слова. Па, мы с тобой очень похожи, поэтому мне придется делать одновременно и то, что я сама считаю правильным, и то, что считаешь правильным ты.
На этот раз мистер Дрейтон засмеялся.
– Я тоже тебя обожаю, мое сокровище! – сказал он. – И горжусь тем, что у меня такое разумное дитя. Конечно, ты хочешь иметь некоторую свободу выбора, это естественно. И я не тиран…
Какое-то время они оба молчали. Лексия знала, что отец не отнесся к ее словам всерьез. А Гарри Дрейтон был уверен, что, несмотря ни на что, сумеет все сделать так, чтобы дочь выбрала себе в мужья маркиза Уимбортона.
Да, у Лексии имелась свобода выбора, но в пределах его собственных пожеланий. То есть – никакой.
«И папа не знает о маркизе того, что знаю я», – думала девушка, вспоминая слова Фрэнка.
«Самовлюбленный, надменный, считает себя лучше всех на свете…»
Хорошо еще, что она вовремя об этом узнала, – благодаря Фрэнку, который повел себя с ней как добрый приятель. Теперь Лексия знала, как ей себя вести: она заставит маркиза пасть к своим ногам, но сама при этом останется холодна.
Может быть, завтра они с Фрэнком снова увидятся? Она расскажет, как прошло чаепитие в особняке маркиза, и Фрэнк снова посоветует что-нибудь дельное?
Вспомнив о нем, Лексия невольно улыбнулась – Фрэнк такой симпатичный!
Она закрыла глаза и представила себе его лицо – выразительный нос, твердо очерченный подбородок, темные волосы с рыжеватым отливом…
И его губы она помнила очень ясно – крупные и красивые, словно созданные для поцелуев.
Лексия одернула себя. Фрэнк – наемный слуга, проживающий в доме маркиза. Она представила себе, что бы сказал отец, сумей он прочесть ее мысли, и ужаснулась.
Но природная тяга к независимости все же заставила ее произнести:
– Знаешь, па, в Штатах я узнала много важного для себя. Например, что все люди равны.
– Нонсенс! И чем скорее ты выбросишь это из головы, тем лучше.
– Почему нонсенс? А если я выберу в мужья очень достойного мужчину, но без титула?
Конец ознакомительного фрагмента.