Рок-звезда для Андропова. Глава 1. Рок-звезда для Андропова (Бернард Задунайский)

Политика – одна из отраслей индустрии развлечений.

(Фрэнк Винсент Заппа)

Сообщники:

Майкл Шерман – агент-провокатор ЦРУ

Лора Майлс – сотрудница советского отдела ЦРУ

Ник Паркер – агент ЦРУ под прикрытием

Наши:

Владимир Романов – советский диск-жокей

Михаил Казаков – майор ПГУ КГБ

Владимир Николаев – полковник ПГУ КГБ

граф Раскатов – резидент СВР в Лондоне

Время и место:

1981—83 годы, Таллин, Москва, Лондон, Камрань

Подрывные материалы:

LP: Asia – «Asia», Toto – «Toto IV»,

Depeche Mode – «Construction Time Again»,

ABC – «The Lexicon of Love», водка «Андроповка».

Генеральский хит-парад

Говорят, Лондон – столица плохой погоды. Зачем ломать стереотипы? Конец лета 1983 года, дождливо, пасмурно. Оксфорд-стрит… 7:30 по Гринвичу. Центральный магазин компании HMV за полчаса до открытия.

Ровно в 8:00 здесь стартуют продажи нового альбома хедлайнеров «техно» Depeche Mode. Ещё вчера идейные фанаты построились в километровую очередь за «Construction Time Again», а наутро выдавили витрины и дверь. Стихийная массовка на тему «Конец месяца в ГУМе» вызвала переполох в консервативной британской прессе. Как известно, отделы музыки «techno» и «new wave» в Главном универмаге Союза отсутствовали напрочь. Хотя маленькая секция «heavy metal» негласно процветала в мужском туалете. У пятой кабинки справа!

Далёкие от наших баранов репортёры еженедельника «Melody Maker» невольно вспомнили лучшие годы легендарных «Битлз» времён эпохального «Сержанта Пеппера». Буквально на днях таблоиды обещали раскрыть сенсационные подробности личной жизни депешистов. А затем… Заглянуть в закулисье и гримёрку концертного турне группы.

Через неделю всё изменилось. Немыслимо шокирующие известия смели с передовиц триумф британских «звёзд». Таблоидные щелкопёры, захлёбываясь от бешенства, освещали катастрофу в небе над Сахалином. Впрочем, журналист уже не профессия, а вымирающий вид!

1 сентября 3:00 по местному времени. Пассажирский «Боинг-747» южнокорейской компании Korean Air Lines (KAL) вылетел из Анкориджа. Регулярный рейс KAL 007 по маршруту Нью-Йорк – Сеул выполнялся над Тихим океаном, огибая по дуге территорию СССР.

В 4:51 по местному времени лайнер вошёл в советское воздушное пространство над запретной зоной Камчатки, где располагалась наша ракетная база. В эти минуты назревало очередное испытание баллистической ракеты «Тополь» (РС-12М), которой полагалось стартовать в Плесецке и поразить цель на полигоне Кура.

А в 2:35 американский самолёт-разведчик Р-135, выполненный на базе «Боинга», достиг границы Союза и курсировал в данном районе. Он неоднократно сближался с пассажирским 747-м, сливаясь на экране радара в одну точку.

В 5:30 на перехват объекта поднялись шесть истребителей МиГ-23, которые сопровождали его над Камчаткой, пока цель в 6:05 не покинула наше воздушное пространство.

В 6:08 в квадрате появился самолёт радиоразведки, оборудованный на базе американского штурмовика F-111, который исчез с радаров сразу после ракетного залпа МиГов.

В 6:13 «Боинг» снова пересёк советскую границу, в этот раз над Сахалином. Ему навстречу с авиабазы «Долинск-Сокол» вылетела пара перехватчиков СУ-15.

А в 6:24 в эфире прозвучал приказ: «Уничтожить цель». В темноте советский летчик не смог визуально отличить гражданский «Боинг» от 135-го. Авиадиспетчеры фиксировали все переговоры пилота СУ-15 с 6:13 до 6:26, когда цель была уничтожена: – Я наблюдаю его визуально на экране.

– Объект не отвечает на запрос. – Они меня не видят. – Веду огонь из пушки. – Теперь попробую ракетами. – Произвёл пуск. – Цель уничтожена!

Ранним утром 1 сентября американский палубный истребитель-перехватчик F-14A Tomcat выходит на перехват над акваторией Японского моря. Атака, залп, объект 007 уничтожен…

Пилот «сушки» капитан Геннадий Осипович выпустил две ракеты Р-98, поразившие воздушного нарушителя. За четыре минуты до этого он подавал сигналы миганием бортовых огней и дал в направлении самолёта противника несколько предупредительных очередей. Через 12 минут обломки рухнули в море с высоты девяти тысяч метров. Где-то юго-западнее Сахалина.

Скорее всего, капитан Осипович отстрелялся по разведчику Р-135, который изображал южнокорейский лайнер, сбитый неизвестным американским асом.

А пятого сентября Народный артист США Рональд Рейган в стиле плохого драматического актёра произносит речь о вероломном нападении пилотов «империи зла» на беззащитный гражданский самолёт. Существует мнение, что инцидент с «Боингом» являлся частью крупной провокации США в небе над советской границей. Американцы могли сбить 747-й дабы отвести подозрение в воздушной разведке и обвинить СССР в международном терроризме.

Изложенная версия, несмотря на голословность, имеет право на существование.

Вполне ожидаемо, трагедия в небе над Сахалином вызвала новый виток антиамериканизма и изменила судьбы наших героев на далёкой Западной границе.

10 сентября 1983 года. 12:30 по московскому времени. В Олимпийском пресс-центре Таллина начиналось сверхсекретное и особо важное совещание по проблемам молодёжной политики. Группа ответственных товарищей преклонного возраста решала, что можно слушать и играть молодым.

Ди джей Володя Романов вальяжно развалился на кожаном диване в просторном кабинете шефа, где сегодня скрестили шпаги идеологи в погонах. Известного диск-жокея пригласили сюда в качестве эксперта по западной музыке. За окном сверкнул бронзой католический крест необитаемой олимпийской часовни, которую по-хозяйски оседлала огромная православная ворона. Громогласно заявив окружению о своём прибытии. Её вразнобой поддержали неверующие чайки с образцовой помойки парусного центра.

Давно отгремели и затихли олимпийские фанфары у причалов таллинской регаты. Но загадочный пресс-центр олимпиады всё так же бесперебойно освещал всевозможные события из жизни бригантин. За безобидной спортивной ширмой скрывалась солидная комитетская контора с интригующим названием: «Информационно-техническая служба».

Сверхсекретный отдел XVI Управления КГБ занимал целый корпус парусного центра, куда имели доступ только погонные сотрудники по спецпропускам. Зеркальная тонировка окон скрывала от пытливых глаз целую армию технарей, аналитиков, переводчиков и политологов, которые изучали информационные потоки зарубежных СМИ.

Отдельная группа обеспечивала радиоперехват и запись всяческих «голосов» и «свобод», составляя подробные отчёты по каждой передаче брехливых злопыхателей. На нижних этажах отрабатывали Прибалтийский сектор и упёртых западных карело-финнов. Наглая эфирная ложь и саксонская клевета переводились с эстонского и финского на русский, поскольку в ЦК другим не владели.

Специальная редакция отслеживала государственные теле- и радиоканалы скандинавов, передающие клевету для коренного населения. На втором этаже тщательно изучали бульварную прессу колоритно загнивающих западных соседей.

Под самой крышей расположились мастера радиоразведки, которым удавалось прослушивать армейскую спецсвязь воинственных викингов. Сюда же из Финляндии поступали записи телефонных переговоров натовских премьеров с силовыми министрами нейтралов.

Техническому оснащению гэбэшного пресс-центра позавидовал бы сам мистер Q из бондианы. Прочные финские стеллажи сгибались под тяжестью профессиональных всеволновых ресиверов «Sony», «Toshiba» и «National» с таймерами. Плотные ряды кассетных дек и бобинников тех же производителей занимали всё пространство от пола до потолка. И так по всей площади бесконечного зала.

Валюты в спортивном ведомстве не жалели. Пресс-офицеры строго хранили государственные секреты о мачтовом вооружении каравелл и галеонов, которые им запрещалось видеть даже во сне! Военнослужащие соседнего парусного центра поголовно давали подписки о неразглашении. Впрочем, всевидящий Первый Отдел допускал к морским причалам только отставников комитета.

Строго засекреченный корпус с собственной столовой, парикмахерской и автобусной остановкой охранялся по периметру. Несмотря на особый режим секретности, местные жители прозвали объект «разведцентром». В помещениях поддерживался комфортный микроклимат. Между полок аппаратной с ответственным видом прохаживались молодцы в одинаковых серых костюмах, которым вменялось в обязанность перемотка кассет. За процессом наблюдали охранники и новейшие японские видеокамеры, закупленные у финнов в обход Вэника-Джексона.

Родная внешняя разведка действовала в стране Суоми с молодецким размахом, особо не церемонясь с местными спецслужбами. Офицеры ПГУ поротно и повзводно окапывались в советских внешнеторговых представительствах и сервисных центрах. Надо сказать, небезуспешно! Наш товарооборот с бывшим генерал-губернаторством превышал суммарный объем торговли с Англией, Японией и Италией.

Первое время финны даже пытались вести наблюдение за личным составом ПГУ, но безнадёжно махнули рукой, когда число клиентов перевалило за тысячу. Русские шпионы бессовестно наглели, устраивали попойки в дорогих ресторанах, а потом стращали полицию красными комитетскими корочками и сибирской ссылкой. Участились и приняли массовый характер случаи нетрезвого вождения кадровыми сотрудниками. В ходе оперативного сопровождения имели место факты пьяных гонок на легковом автотранспорте и служебных плавсредствах, приводя к потоплению последних.

Но буйный контингент свою задачу выполнял исправно, переправляя в Таллин километры плёнки и тома секретной информации. Безотказный комбайн аналитической службы перерабатывал сырьё в аккуратные папки еженедельных отчётов, поступавших на самый верх служебной лестницы. Толстые подшивки под грифом «Для служебного пользования» разбирались на листочки в подвальном помещении с отдельным входом.

Сводки материалов по теме «Обзор передач Би-би-си» многократно купировались и редактировались, дабы не раздражать первых лиц с мерцательной аритмией.

Так развёрнутые сообщения «Радио Швеции» о молодёжных беспорядках в Таллине сократились до «Стихийного митинга в поддержку братской Анголы» и перекликались с неунывающей передовицей «Правды». Глядя из Белого Дома на битву милиции с панками, Первый секретарь КПЭ лихорадочно смял подшивку с вестями о «митинге комсомольцев Ленинского района». Последовали суровые оргвыводы и сердобольных сотрудников отправили перебирать мусорные баки американского посольства в Монголии.

С приходом Андропова в стране развернулась очередная кампания закручивания гаек, которая не обошла стороной и рок-музыку. Собравшиеся у погасшей чаши олимпийского огня обсуждали перспективы лёгкого жанра на бескрайних просторах. Кроме хозяина кабинета и Вовы Романова судьбы советского рока определяли Миша Казаков, Майкл Шерман и известный нам генерал в дорогом итальянском костюме.

Впрочем, ди джей Романов по роду службы ещё и помогал поддерживать в рабочем состоянии многочисленные «Пионеры» и «Акаи» пресс-центра.

Сегодня обсуждалась последняя инструкция отдела культуры ЦК «О новых методах работы с молодёжью» и её пагубные последствия. Романов изучил документ по диагонали за завтраком, обнаружив между строк потаённые мысли членов Политбюро. Истолковав их по-ленински и с присущей ему прозорливостью, он приступил к съёмкам фильма-концерта рок-группы «Динамик».

Боб легко пробил осторожный худсовет бронебойным анонсом: «Московский молодёжный ансамбль, лауреат конкурса комсомольской песни в Тамбове». При одном упоминании белокаменной главреды моментально цепенели и визировали материал, не глядя. Всё равно отвечать перед товарищем Лапиным за содеянное будут москвичи! Утверждённый худсоветом молодой эстонский режиссёр втайне упивался подборками западных видеоклипов из программы финского ТВ. Чего не могли себе позволить его московские коллеги с ЦТ.

Он заставил операторов снять камеры со штативов и ползать с ними по полу, как на съёмках в студии MTV. А музыканты «Динамика» учились работать под фонограмму.

После протухшего «Рагу из синей птицы», в котором ославили «Машину Времени», рок-группам перекрыли доступ на телевидение. Туда их не особенно-то пускали и до статьи в «Комсомолке». Лишь изредка буйных волосатиков демонстрировали почитателям программы «В мире животных», где их причёсывали и наряжали в школьную форму от «Levi Strauss». Тем не менее, Кузьмин сотоварищи после спецэффектов и монтажного стола выглядели загадочными представителями ритм-н-блюза из созвездия Тау Кита.

Гитарист и лидер Кузьма мигом покорил гримёрш редким чувством стиля и неподражаемым баритоном с лёгкой хрипотцой. С конца 60-х телеэфир сотрясало парадно-кремлёвское бельканто Кобзона, а певец «Динамика» не вписывался в этот формат. Гармонии советских композиторов, отчасти заимствованные за рубежом, расцветали в нашем параллельном мире, где не признавали четырёхтактного блюза.

Миша Казаков поддержал начинание с известной долей скепсиса: – Оригинальное свежее звучание «Динамика» с элементами «ска» и «регги» замешано на ритм-н-блюзе. Тексты и некраснознамённый вокал ошеломят отдел культуры ЦК. Такая форма не найдёт понимания у хронических поклонников Лещенко. Ваш музыкальный фильм гарантировано не допустят к показу на ТВ.

Полковник Николаев представил своё видение момента: – Рок-музыка и советская песня почти не пересекаются. Разве что в наших агентурных папках. Начнём с теории… Английский язык эмоциональнее – он имеет 6 тонов, а в русском их только два – восходящий и нисходящий. У нас ритмическая группа – это слово, а у англичан – сочетание слогов. В западном роке сплошь и рядом инфантильный хорей, что в нашей эстраде просто невозможно. Ваш стильный «Динамик» интересен, только в качестве лаборатории новояза. Надеюсь, среди моих коллег из Пятого Управления нет тайных поклонников группы.

Полковник подошёл к полке с пластинками и вытащил последний диск «The Police». Изучив обложку, он поставил винил на место: – Похоже, ребятишки внимательно прослушали «полисменов». У нас в стране отсутствуют истоки рок-музыки: блюз, кантри и баллады. Да и откуда им взяться на родине Чайковского, романсов и блатных частушек. Здесь иные вековые корни! Нельзя требовать от парней, выросших на Пьехе, идеального исполнения хард-н-хэви. Кто же осудит экспромт негра на балалайке!?

Костюмный генерал поднялся с кресла, чем вызвал переполох среди подчинённых: – Если в Союзе нет корней рока, почему наш молодняк на нём зависает? Повсюду в мире знают репертуар «Police» и «Genesis», а также первую десятку топ-парада. А из наших песен за рубежом вспоминают только «Очи чёрные» да «Катюшу». Правда, с истоками рока не густо и в Скандинавии с Голландией, но ведь там полно приличных групп!

Зубр разведки задержался у полки с дисками: – Могу назвать с десяток: «Focus», «Ekseption», «Kayak», «Golden Earring», «Brainbox» и всенародный «Shocking Blue», в конце концов. Продолжать?! Не за этим я приехал. Есть одна задумка. Согласована на самом верху!

Стоящий во фронт, Николаев робко напомнил: – Товарищ генерал, вы второй день в Союзе и забыли про наши реалии. В советской стране рок-музыки не существует! А есть идеологическая диверсия спецслужб и низкопоклонство перед Западом.

Ветеран внешней разведки хлопнул себя по лбу: – Отвык за 20 лет в Лондоне! Я ведь вашу Пьеху впервые услышал лет пять назад! И лучше бы не слушал! Не представляю, как народ выносит изощрённые пытки пением Кобзона и Лещенко? Сам Джеймс Бонд не выдержит и расколется через десять минут! Зато я был в Вудстоке и лично знаком с товарищем Китом Эмерсоном.

Николаев успокоился и подмигнул ди джею: – Акклиматизация I секретаря посольства после длительной работы за бугром. Пора разбудить молодое поколение. Кстати, у нас появился отечественный носитель идеи «чучхе»! Я имею ввиду корейца Витю Цоя – певца-кочегара из Питера. Давай, Боб!

Романов поднялся с дивана и взял в руки свежий «Мелоди Мейкер»: – Мы снимаем типичное live show, насколько это у нас возможно. После просмотра десятка километров плёнки из западных источников у молодого режиссёра открылся третий глаз. Не забывайте, «Динамик» – ВИА Ташкентского городского цирка и мы красиво обыграли этот факт на съёмках.

Боб прошёлся по кабинету: – Отчасти согласен с предыдущими ораторами. Да в Союзе плохо с корнями, зато побудительных мотивов рока хоть отбавляй! Тут и наше коронное «не давать-не пущать», пролетарская цензура и «железный занавес». Гнилая фронда привыкла пробиваться сквозь асфальт, чем завлекает молодняк. В совке «андеграунд» полностью соответствует своему содержанию.

Генерал от «Валентино» ожесточённо листал последний «Down Beat»: – Упустили мы свой шанс в 68-м! Американцы снимали «нашего» де Голля его же методами под музыку «Дорз» и Дженис Джоплин. «Левые» тогда завладели умами западной молодёжи, а Политбюро ЦК КПСС вместо поддержки бунтарей переехало «Пражскую весну» танками. Французы шли на баррикады с портретами Че Гевары, Мао и Джима Моррисона. Так мы вчистую просрали америкосам!

Николаев только покачал головой: – Штатники мастерски задействовали труды немецкого философа Герберта Маркузе, бежавшего от Гитлера за океан. Его назначили главным идеологом молодёжного протеста. А пацифист Джерри Рубин, выдвигавший свинью в президенты США, сотрудничал с конторой на постоянной основе.

Молчавший до сих пор американец Шерман, довольно зажрал: – Приятно слышать такие оценки! Всепроникающие щупальца ЦРУ опутали Земной шар и дотянулись до маленькой Эстонии. Но с рок-музыкой вы перемудрили. Не стоит так переоценивать блюз и кантри, когда сам Эмерсон играет сочинения Чайковского, Мусоргского и Прокофьева. Ваш «Динамик» мне импонирует, вот только русский язык диссонирует с «нововолнистким» музыкальным материалом от «Police» и «Boomtown Rats». Милая красная «новая волна»! Даст бог, парней не посадят!

Майкл Шерман подошёл к полке с дисками: – Ух, ты! «Dire Straits», «Weather Report» и Al Di Meola. А мой патрон из ФБР до сих пор слушает только своих агентов Синатру и Элвиса. Ничего другого не признаёт!

– Представляю их личные дела! У каждого томов по 50, а может и больше. – Казаков колоритно раскинул руки, стараясь охватить всё многотомье папок Пресли.

Он карикатурно изобразил архивариуса: – Полки агентурных дел Фрэнка Синатры в ФБР и ЦРУ можно измерять шагами. Только большинство страниц досье замазано тушью, а тайные съёмки оргий с Монро изъяты и смыты с плёнки.

Внук загадочно улыбался: – Мне понравились черновые материалы вашего фильма, хотя его главные планы несколько статичны. Похоже за главным пультом потрудился ветеран советского телевидения, который смонтировал настоящий шедевр немого кино. Но даже в усечённом варианте неумолимый Главлит похоронит ленту, особо отметив её авторов в приказе.

Боб закрыл страницу журнала с интервью Стинга: – Ты плохо меня знаешь! Фильм выйдет в эфир, как задумано. Имеется и вторая версия с покадровым монтажом, которую наш канал покажет в противовес концерту «Queen» по финскому ТВ. Дабы отвлечь комсомол от «Live in Japan»! Уверен, при такой конкуренции большинство предпочтёт Фредди Меркури, а «Динамик» проскочит незамеченным. А если кто-нибудь переключится на рекламе, то Кузя на королевском фоне покажется пионерским горнистом.

Генерал взял кассету с фильмом: – Здесь весь материал, включая черновики? Посмотрим, оценим, поддержим! В моём лице вы нашли настоящего ценителя, ведь в Лондоне я не имел возможности смотреть ЦТ. Приходилось довольствоваться только загнивающим Би-Би-Си. За эти годы я так соскучился по «Сельскому часу». Ты представить себе не можешь, как надоедают Стинг и Коллинз под вопли Алана Фримана в еженедельном блоке «Top of the Pops»!

Командарм взглянул на золотой «Ролекс» и завладел пультом новенькой цветной «Салоры». После нехитрых манипуляций кнопками, на экране телевизора нахально засиял упитанный финский диктор. Судя по дежурной заграничной улыбке, он читал дневные новости.

Наперегонки с бегущей строкой нейтральный канал YLE предъявил нам рабочую демонстрацию в Бирмингеме. В следующем сюжете сознательные трудящиеся уже поджигали полицейские машины и громили офис банка.

На десерт нейтральные финны показали гигантскую очередь за новым синглом Майкла Джексона в центре Лондона.

Щелчок кнопки и с экрана насупился серьёзный диктор ЦТ, окатив телезрителей волной оптимизма на фоне ударной жатвы. Генерал созвучно нахмурился: – Да, припозднились мы этой зимой с уборкой яровых!

Шерман злорадно кивнул: – Вы только прикиньте суммарный намолот музыкального рынка США и Британии. Валовая реализация дисков, видеокассет, концертных туров, фильмов и сопутствующих материалов – это миллиарды долларов. Здесь же крутятся и отмываются «грязные» бабки наркокартелей, для которых музыка – питательная среда. В Штатах каждый десятый школьник – наркоман! Разумеется, все нарики торчат под рок-н-ролл!

Николаев поднял руку: – Сейчас Боб поставит диагноз новым течениям по обе стороны океана, а генерал с Майклом дополнят.

Ди джей собрался с силами: – Доложу в порядке поступления, а начнём с панка. После распада и ротаций в составах «Sex Pistols», «Clash», «Stranglers» и «Damned» движение спокойно доживает свой век в топ 30. Теперь это не мейнстрим! Но Билли Айдол, Адам Ант и Джонни Роттен ещё дадут шороху!

Боб вразвалку прошёлся по паркету: – Панки, по примеру своих предшественников Игги Попа и Патти Смит, тоже создали собственный мир, где зависают всей коммуной. А молодёжи захотелось новизны. Им на смену пришли группы «новой волны»: «Police», «Ultravox», «Blondie» и «Depeche Mode», которые сходу захватили пьедестал. В хвост волны пристроились модные рокеры «Dire Straits» и «U-2» … за компанию с унисексами ньюпопа от «Duran’ов» до «ABC». Могу назвать ещё пару десятков групп, из которых в историю войдут единицы.

Диск-жокей снял с полки стопку дисков: – Прогрессивный рок застыл на пьедестале, как памятник Киту Эмерсону у синтезатора. Из заповедника вынырнули бледные тени супергрупп «Yes», «King Crimson» и «Pink Floyd». Утончённый «Genesis» под пятой Фила Коллинза опередил «АББу» по числу хитов, а «Queen» успешно перегнал оба ансамбля по тиражам дисков. Немного оживили монотонный ландшафт новички «Asia», «Sky» и «Marillion».

Шерман прикинул тесный фрак музыкального критика: – А что мы видим в цеху «металлургов»? После распада «Led Zeppelin» Плант продолжил в том же духе, как и Блэкмор в «Rainbow», получив расчёт из «Deep Purple». На базе «тёмно-пурпурных» родился могучий проект Ковердэйла, Лорда, Пэйса и Гловера – «Whitesnake». Оззи Осборна уволили из «Black Sabbath» по статье, где его место занял Дио! А на этом фоне подросла достойная смена: «Iron Maiden», «Scorpions», «Def Leppard» и «Saxon».

Не остался в стороне и Миша Казаков: – В этом году знатоков хард-н-хэви порадовали «старички» из «ZZ Top» и «AC/DC», а новички вроде «Van Halen», «Bon Jovi» и «W.A.S.P.» выпрыгнули из штанишек прямо в телевизор. Спешу напомнить о рождении нового стиля: «трэш-металл», где проявили себя хэдлайнеры «Mötley Crue» и «Metallica». Новоиспеченный музыкальный канал MTV штампует «звёзд» партиями, а видеоклип становиться пропуском на Олимп. «Триллер» Майкла Джексона обрушился на Землю со спутника и за неделю сделал из негритёнка полубога.

Генерал задумался: – Я не услышал ни слова о David’e Bowie, «Culture Club» и «Eurythmics», которые не вылезают в Лондоне из ящика! Ну а что нас ждёт в будущем? Может садомазохисты с виолончелями и баянами?

За всех ответил Боб: – Я могу часами рассказывать о джаз-роке и «фьюжн», а также раскрывать социальные корни «панкобилли», «ска» или модного стиля «new age». Но всё это уже не важно – рок-музыке нужна встряска! Посмотрите на заплывшие рожи Фила Коллинза или Рика Уэйкмана, которые лихо бацают попсу! Где былой надрыв и оголённый нерв эпохи? 30 концертов в месяц и миллионные тиражи дисков!

Шерман только хмыкнул: – Опять твои жокейские штучки! Очнись, мы не московская комиссия! Рок-музыка – такой же бизнес! Там продюсер выжимает из группы кровь, пот и слёзы. А иногда и сперму! Когда удои падают, коров ведут на бойню. Им на смену приходят новые тёлки! У вас в Союзе превалирует идеология, а коммерция занимает почётное третье место после производительности труда и дисциплины.

Николаев подошёл к панорамному окну, откуда открывался вид на олимпийскую деревню. К гостинице подрулил туристский автобус, который яростно атаковали фарцовщики и проститутки, предлагая апатичным финнам вступить в контакт.

Полковник отвернулся с перекошенным лицом: – Значит, налицо кризис идей у мэтров и взлёт альтернативной музыки? А что нам скажет загнивающая Америка – родина «музыки толстых» и ритм-н-блюза? Весь этот джаз, как музыку американской свободы, создали чёрные рабы Нового Орлеана… с клеймом хозяина на плече!

Майкл вздрогнул от неожиданности: – В Штатах без перемен: хит-парады возглавляют Майкл Джексон и Стиви Уандер! А Herbie Hancock и George Benson опять поймали новую волну. Здесь в Союзе мы готовы поддержать группы вроде «Динамика» материально: помочь в записи дисков, обновить аппаратуру и пригласить на гастроли за океан. Решайте! Можно хорошо заработать!

– После съёмок «Динамика» мы планируем записать клипы «Карнавала» и концерт «Круиза». Если худсовет не будет против! – Романов расплылся в ослепительной улыбке и плюхнулся в кресло.

Генерал снова встал, подчёркивая важность момента:

– Товарищи офицеры! Принято решение провести серию идеологических диверсий на территории предполагаемого противника. С этой целью создаётся специальная группа под кодовым названием «Анархия в королевстве». Задача – организовать на Западе подразделение рок-ансамблей для подрыва государственной безопасности ведущих стран НАТО. Нам с вами доверено подготовить идеологическую платформу вторжения.

Николаев докладывал, стоя: – Проведённый анализ выявил наиболее востребованные типы бунтарей. А именно: американец Винсент Фурнье, он же Элис Купер, 1948 года рождения; его ровесник британец Оззи Осборн; англичанин Джон Лайдон, он же Джонни Роттен, 1957 года рождения и далее по списку. Нами открыт продюсерский центр в Лондоне, который займётся подбором кандидатов.

– Представляю, как проходит отбор претендентов в кабинетах на площади Дзержинского! – жокей улыбался во всю ширь.

Шерман мигом подхватил послание: – В приёмную входит симпатичный лейтенант в полевой форме с гитарой «Фендер» за плечом. За ним вкатывается комбик той же фирмы. Он резко перехватывает инструмент и со скоростью молодого Маклафлина наяривает стаккато из «Paranoid». После выступления гитарист рапортует: «I’m ready, fucking comrade general!» (англ. Я готов! Товарищ, долбаный генерал!) – и выразительно сморкается на пол, растирая зелёные сопли ногой.

Довольный командарм захлопал в ладоши: – Лейтенант Билли Айдол, к выполнению задания Родины приступить! А теперь поговорим серьёзно, капитан Романов! Наверху от нас ждут новых идей. Бюджет проекта десятки миллионов долларов!

Майор Казаков органично изобразил Эйнштейна:

– Майкл, как нам тряхнуть «улицу жестяных сковородок»? Чем переплюнуть зубров, вроде Макларена и Чинна с Чепманом? Среди нас нет профи, а вы с Бобом простые любители! После панков и футуристов трудно удивить публику новым звуком и неповторимой внешностью. За 50 миллионов можно купить даже «Pink Floyd», но где взять нужный репертуар? На подмостках уже примелькались бритые и волосатые «звёзды», а вместе с ними – панки с разноцветными гребешками. Французская «Магма» даже поёт на вымышленном инопланетном «кобайском» языке.

Безымянный генерал сменил позу, но его лицо осталось непроницаемым: – Для начала требуется сосватать нашу идею начальству. Не скрою, я выходил с предложением к председателю комитета задолго до его выдвижения в генсеки. Подконтрольная рок-звезда сначала зажжёт молодь на Западе, а потом тряхнёт совок. Строго под нашим наблюдением и контролем! Разработка проекта поручена надёжным людям в Лондоне, а за нами остаётся конфигурация общей линии, с которой я пойду на самый верх к шефу.

В кабинете повисла напряжённая тишина, которую первым нарушил диск-жокей: – В качестве экспромта предлагаю ансамбль матросов-анархистов с бас-балалайками, играющий в стиле «трэш-металл». Все струны и вокал с грубым дисторшн и другими примочками, а петь можно на отборном матерном. Всё равно никто не поймёт! Пулемётные ленты на тельняшках и большевистские лозунги в интерьерах Смольного и Зимнего дворца. В клипах моряки охраняют товарищей Сталина, Троцкого или Дзержинского и гоняют контру из «Jam» и «Generation X».

Казаков всплеснул руками от восторга: – На мандолине и домре зажигают комиссары в кожанках с маузерами, а в медной группе – беляки с бас-геликонами и тубами. Убойными кадрами из некрополя у Кремлёвской стены отодвинем «Триллер» Джексона. Под канонаду сверхтяжёлого «металла» из-под могильных плит поднимутся и спляшут мощи Сталина, Дзержинского и Будённого в парадных мундирах со всеми регалиями. А чем их занять в кадре пусть решают режиссёры Джон Лэндис или Ричард Доннер?

Полковник задыхался от смеха: – И вы думаете генерал пойдёт с этим наверх?! Хотя для экспромта неплохо. Ведь «живые» трупы отца народов и «железного Феликса» снимут для MTV подлые западные режиссёры, а советский народ, не глядя, осудит! От бредовой идеи до «Грэмми» всего один шаг, когда у тебя есть миллион долларов!

Генерал оценил юмор Шермана: – Мысли вслух здесь не в почёте, но для гостя сделаем исключение. Ваш приговор рок-музыке 80-х нужен в письменной форме и в трёх экземплярах со всеми подробностями. Это относится и к капитану Романову. Заодно, сравним наш сильно пострадавший генофонд с американским. Не помешает и развёрнутый план вторжения на Британские острова.

Майкл довольно закивал: – Это по аналогии с «британским вторжением» в Штаты во главе с «The Beatles», «Rolling Stones», «Kinks», «Animals» и «Who», которым довелось покорить Америку. Но, как я понял, наше детище начнёт с завоевания Старого Света и только потом… Хотелось бы узнать и конечную цель операции? Ради чего?!

– В своё время на фестивале в Вудстоке молодёжь выступила против Вьетнамской войны. А Джимми Хендрикс, «Криденс», «Дорз», «Бёрдз» и «Джефферсон» озвучили антивоенный протест в своём творчестве. – генерал тоже подошёл к окну и оценил манёвры фарцовщиков.

Он сделал пометку в ежедневнике и повернулся к Шерману:

– Запустив на орбиту нашу «звезду», мы сможем формировать мировоззрение западной молодёжи, а иногда и провоцировать массы. Влияние лидеров компартий и движений на молодые умы минимально! Но мы им поможем материально. Зато рокеры обрушат наши тезисы на подростковую аудиторию волной звука в 120 децибел. Такой фронт воздействует на уровне подсознания.

– Очевидно, рок перестал быть образом жизни, став предметом искусства. Но молодёжь по-прежнему подвластна своим кумирам, как питомцы цирка дрессировщику. – полковник поймал многозначительный взгляд командующего и успокоил шефа на языке жестов.

Шерман доходчиво пересказывал статью из последнего «Мелоди Мейкера» о буйных панках из группы «Expoited», сочинивших скандальную песню-плевок «Fuck the USA». Немного поразмыслив, он перескочил на поэмы рэперов из Grandmaster Flash о «чёрной революции», а закончил созвучно текстам песен протеста от четвёрки «Ramones».

Майкл увлечённо убеждал соратников: – Молодой талант неизбежно обрастает продюсерами и компаниями звукозаписи, теряя свой бунтарский дух и дискредитируя протестную идею. Воистину трудно бороться против бедности, разъезжая на раритетном «Бентли» с личной охраной.

Его оборвал Романов: – Для начала нам не помешает хотя бы отыскать своего Боно и обеспечить его первоклассными хитами. А может, внешняя разведка закажет песни у Раймонда Паулса? Сэкономим валюту! Только учтите: в королевстве за плагиат «АББы» отсудят пол Латвии! Вижу в глазах вопросительные знаки: а не проще ли купить готовую английскую группу с последующей раскруткой?

На вопрос ответил Казаков: – Я не знаток продюсерского ремесла, но как сломать через колено сложившийся ансамбль, да ещё заставить их петь протестный репертуар? Проще набрать молодняк и подготовить жёсткий контракт, заранее оговорив все мелочи. Говорят, Брайан Эпстайн регламентировал «Битлз» даже количество шагов по сцене. Благодаря чему мир и увидел великолепную «ливерпульскую четвёрку».

Романов с интересом наблюдал за путанами. Лучшие по профессии уже потащили финнов в номера.

Жокей переживал за отечественный генофонд: – С другой стороны, мы можем поставить европейский звук нашей группе, вроде «Динамика» и выбросить их диски на западный рынок. Таким образом, мы обеспечим отвлекающий манёвр. А тем временем, какой-нибудь «Trotsky Dog» поведёт англичан на баррикады, запевая цитаты Мао. Я правильно понимаю генеральную линию?

Генерал одобрительно кивнул, давая понять, что брифинг закончен: – Ставлю задачу группе. Под руководством Николаева подготовить вводную часть операции, включая анализ рынка и подробное описание нашего бренда. Моё руководство настроено сравнивать две версии – советскую и американскую. Так что пожелаем творческих успехов и Майклу! Но для начала вам надлежит отправиться в творческую командировку. Подробности у Казакова.

Камрань

Тихий приморский район Пирита, окрестности Таллина. 16:00 время московское. Когда Боб вышел из пресс-центра, в отеле уже орудовали офицеры спецслужбы, вытаскивая девиц из финских постелей.

Первой вывели Торпеду, которая на ходу подтягивала ажурные чулки и громко жаловалась: – Я завтра же сообщу о произволе вашему начальству! Вы все уволены! Мне поручено вести разъяснительную работу среди финских коммунистов. А вы сорвали выполнение ответственного задания партии!

Дослушав плач гетеры, Романов завёл свою «Ниву» и поспешил удалиться. Через час его ждали на центральном командном пункте ПВО, где Володя числился в глубоком стратегическом резерве. На секретном объекте в/ч 03116 укрывались от призыва в войска блатные старлеи запаса из Гостелерадио и Минсвязи. Сам капитан Романов обеспечивал здесь хранение и исправность мобильного телевизионного оборудования для ведения патриотических репортажей в особых условиях.

Законсервированную в бункере технику планировали использовать после ядерного удара противника по Таллину, если, конечно, будет кому и что показывать. Впрочем, изрядно потёртые панели стратегических видеомагнитофонов «U-matic» наводили на мысль, что III Мировая уже началась. Рачительный жокей испытывал резервное оборудование на своей видео дискотеке. Романов проехал КПП, предъявив караулу специальный пропуск с красной полосой.

Ему разрешалось доставлять и вывозить видеотехнику из подземного бункера на личном автомобиле, а также использовать в хранилище любую измерительную аппаратуру. Чем капитан беспардонно злоупотреблял. Подземный комплекс представлял собой многоуровневое сооружение из монолитного железобетона, надёжно закрывавшее командный пункт ПВО округа. Ходили слухи о скоростных лифтах, доставлявших генералов в центр управления на глубину 200 метров.

На поверхности объект маскировали многочисленные коровники и свинарники, а фазированные антенны и радарные решётки локаторов удачно вписывались в оборудование силовой подстанции 110/36/10 Кв. Где-то рядом на боевом дежурстве закрывали небо дивизионы зенитных комплексов С-300 и «Бук».

Капитан Романов спустился в своё хранилище на скоростном лифте. Бокс с техникой располагался в самом конце коридора пятого уровня, что соответствовало 70-ти метрам глубины. Раздраив массивную дверь, он включил мощную вентиляцию и проник в помещение. Сегодня по регламенту полагалось протереть спиртом видеоголовки и позолоченные контакты аппаратуры. Свято чтя инструкцию, Боб повторил промывание трижды, не закусывая.

Для профилактики японской техники он использовал французский коньяк «Наполеон» в умеренных количествах. Употребив лимоны, шоколад и прочие расходные материалы, Романов обдумывал дальнейший план действий. В бетонной толще над головой гудели мощные подъёмники баллистических ракет, которые в народе традиционно назывались «карандашами».

Сверху пусковые шахты МБР прикрывались защитными колпаками весом в тысячи тонн, способными выдержать ядерный взрыв. Беспокойное хозяйство ракетчиков прятали от любопытных глаз в бутафорском сосновом бору всего в километре от бункера. Но пытливые таллинцы, а вместе с ними и западная агентура, имели детальную информацию о количестве шахт и мощности боеголовок на объекте.

Само собой, эти пусковые установки, как и база в целом, давно попали на стратегические карты НАТО. Но для гарантированного уничтожения МБР СС-18 в колодце требовалось с ювелирной точностью накрыть её защитный люк парочкой ядерных «Томагавков».

В наши дни лазутчикам не обязательно забираться в штабное окно по канату за секретной документацией или вскрывать сейф при свете фонарика. Достаточно посетить ближайшую к части пивную «Кактус», где отмокают после недельной смены на КП вольнонаёмные и сверхсрочники. Как водится, наши ракетчики немилосердно «заправляют» пиво водкой, обсуждая при этом постановления ЦК.

По пятницам в пивбаре проводились семинары для ленивых и тупых агентов ЦРУ и МИ-6: – Митрич, какой там на хрен «Минитмен»! Его скорость – километр в секунду, три головки наведения и дальность 8 тысяч. А у нашей «Сатаны» – 8 км в секунду и столько же головок, а дальность 13 тысяч! Там боеголовки по 2 мегатонны каждая против американских 200-т килотонн.

Очередной брифинг о достоинствах зенитных комплексов С-300 закончился массовой дракой ракетчиков с летунами при поддержке особистов. Кто-то из пилотов назвал новейший ЗРК «хлопушкой», за что справедливо получил стулом по шлему. Дерущихся «разлили» водой военные пожарники, а развалины «Кактуса» временно прикрыли.

Советские стратеги считали Таллин вероятным направлением прорыва американских «Томагавков» и «Першингов» вглубь СССР. Поэтому всё побережье Финского залива превратилось в большую военную базу. В сосновых лесах дежурили 2 армии ПВО, бесчисленные зенитно-ракетные дивизии и бригады, а также 4 полка истребительной авиации.

Престарелым маршалам не давал покоя американский прототип плана «Барбаросса», известный как, операция «Дропшот». Секретный документ давно устарел, но советская военная доктрина, по-прежнему носившая оборонительный характер, предусматривала только ответный ядерный удар. А значит, в первые часы войны частям ПВО отводилась первостепенная роль. Администрация Рейгана, развернув программу СОИ, продемонстрировала новый подход, которому советские маршалы мучительно искали асимметричный ответ.

Сегодня на первый план вышли крылатые ракеты «Томагавк», способные незаметно взламывать оборону за счёт малой высоты полёта. Огибая рельеф местности, боеголовка искусно использует «мёртвые зоны» для ПВО и пропадает с экранов радаров. Противоядие для крылатых ракет в СССР только разрабатывалось.

С недавних пор Боб взял шефство над ракетчиками, которые тайно снабжали дискотеку секретными комплектующими. Жокей отоваривался на базе мощными тиристорами и транзисторами, а также галогенами, процессорами и лазерной техникой. Разумеется, с деталей смывались все маркировки и заводские значки.

В качестве компенсации Романов привлёк Першинга, с его лекциями о международном положении под конвоем негритянских десантников. Живыми пособиями докладчику служили блондинки с узла связи, которым выпала честь испытать обжим «зелёных» беретов. Шефские выступления проводились в полном соответствии с инструкцией политотдела округа, призывавшей повсеместно повышать охват личного состава воспитательной работой.

Капитан Романов не остался в стороне, поддержав коллегу циклом бесед о протестных течениях в западной рок-музыке. Боб занёс в списки протестующих большинство исполнителей хард-н-хэви и прогрессивного рока. Наши ракетчики всегда выделялись отличной боевой и политической подготовкой и идеальным знанием техники. А финское телевидение и радио по-добрососедски просвещали офицеров, держа их в курсе последних музыкальных событий.

Защитники неба фанатели от галактической музыки «Спейс» и Жана Мишеля Жара, весьма близкой ракетчикам по духу. Капитан запаса Романов моментально растлил личный состав прогрессивным роком от «King Crimson», «Yes», «Pink Floyd» и прочих, процветающих на руинах империализма ансамблей. Самые продвинутые зачастили в музыкальную библиотеку, куда поступал английский «Мелоди Мейкер», и завалили Боба оригинальными идеями для дискотеки.

Жокей старался сократить время пребывания в бункере до минимума, опасаясь радиоактивного излучения из шахт МБР. Он даже обил стену со стороны ракетных шахт свинцовым листом, вызвав бурную реакцию персонала. Молодые офицеры не вылезали из женского общежития кулинарного техникума, где они ежедневно подтверждали свою состоятельность.

Для подъёма тонуса экстремалы из учебного центра практиковали секс на защитной рубашке ядерного реактора. Того же эффекта Романов добивался с пациентками… в закулисье родной дискотеки.

В полдень вместо беседы о новаторстве группы «Gentle Giant» капитана вызвали к командиру части. В кабинете на 10-м уровне его ждали два полковника и знакомый нам генерал – все в форме с голубыми петлицами особого отдела. Романов ожесточённо улыбался, мучительно соображая, чем он мог насолить военной контрразведке?

Все вопросы прямо с порога снял знакомый нам генерал:

– Товарищ капитан, заслужил международное признание, как лучший диск-жокей Советского Союза. Он стал застрельщиком этого движения в нашей стране и продолжает творческий поиск на просторах. Нашим смежникам из Пятого Управления так и не удалось его засадить, а значит, мы имеем дело с закоренелым профессионалом.

Седой полковник с непроницаемой физиономией особиста добавил красок: – Ваша свобода – наша недоработка! Но мы стараемся, поэтому советую задуматься и подтянуть моральный облик! За прошлую неделю 15 новых партнёрш! Невиданная распущенность, тут недалеко и до государственной измены. Вспомни доктора Чехова!

Генерал цыкнул на особиста: – Полкан, ты просто завидуешь! 15 свежих тёток за неделю и с каждой по часу – это два рабочих дня непрерывного диванного танго! Всяко лучше, чем твоя пятиминутка с буфетчицей.

– Товарищ генерал, с тремя последними девицами капитан кувыркался по 2 часа. Список и хронометраж прилагаются! А заведующую буфетом я внедрил в группу троцкистов из Университета марксизма-ленинизма! – полковник покрылся красными пятнами и вспотел «Шипром».

Его соратник с лицом садиста-извращенца задорно подмигнул и присвистнул: – Внедрил за щёку прямо на рабочем месте по сокращённой программе! А Вовку не тронь! Ты забыл, кто тащил культурную программу Олимпиады?!

Генерал развёл спорщиков по углам: – Я не зря говорил о бескрайних просторах! Капитану запаса давно пора расширять географию гастролей. И для начала он отправится на Юго-Восток, а точнее, во Вьетнам! На военной базе в городке Камрань скучают без дискотеки тысячи наших специалистов. И Боб должен их удивить. Так выглядит официальная часть культурной программы.

Полковник маньяк изобразил одну из очаровательных улыбок графа Дракулы: – Как ты понял, отказа мы не принимаем! Руководство очень расстроится и может сделать нежелательные оргвыводы. Особенно это касается вашего Лондонского канала.

Генерал взрыхлил удобренную почву: – В тех краях тебе покажут одного парня. Он военнопленный американец, но готов встать на путь исправления. Мы планируем задействовать его в операции «Анархия». Подробно поведать об этом не имею права.

Садист-извращенец всё же не сдержался: – Бок о бок с нашими строителями работают вьетнамцы, среди которых полно саботажников и агентов ЦРУ. На базе происходят странные вещи, так что вьетнамскую гастроль ты запомнишь надолго! Кстати, там полно шлюх пенсионерок, которых американцы оставили нам в качестве бактериологического оружия!

Всё это время Романов поочерёдно принимал стойки «смирно», «вольно», «закурить и оправиться», меняя положение в зависимости от тона докладчика. Дежурная улыбка диск-жокея надёжно скрывала от окружающих ход его мысли.

В конце концов, Боб не выдержал: – Как я понял, за меня здесь всё решили! Вас не интересует моё мнение? Вообще-то, в таких случаях принято спрашивать согласия и обсуждать условия контракта. Так я слушаю?

Генерал одним жестом усадил вскочивших полковников:

– Спокойно, капитан прав! Так дела не делаются! Постараюсь изложить суть нашего предложения лучшему диск-жокею СССР и Монголии.

Одним взглядом он пригвоздил подчинённых к креслам:

– В порту Камрань на Юго-Востоке Вьетнама строится наша военная база. Учти – информация с грифом «секретно»! Раньше там располагались американские причалы, ремонтные доки и аэродром. Нам поручено провести на объекте шефский концерт эстонских коллективов и популярной дискотеки. А, заодно, вскрыть агентуру противника. Ты старший группы, поэтому сам выбирай ансамбль и сопровождение. Всё!

Полковник Дракула завершал инструктаж: – Учти, Вова, публика там взрослая, поэтому никакого панка и хард-рока. Налегай на евродиско и итальянцев, но следи за текстом. Вылет через неделю специальным бортом из Таллина с посадкой в Ташкенте. С вами отправится целая делегация наших строителей, но места в самолёте хватит и для аппаратуры.

Садист обошёл Боба со всех сторон: – Подбери достойных музыкантов и что-нибудь народное. На месте тебя встретят наши люди и уточнят детали задания. Если оправдаешь доверие, на очереди Гамбург и Лондон! А, может быть, тебя даже наградят! В размере оклада!

Капитан выскочил из бокса в прекрасном настроении и с блеском провёл семинар о группе «Gentle Giant», едва не записав братьев Шульманов в социалисты. Наконец-то, он выходит на международный уровень, пусть даже на советской военной базе во Вьетнаме! Главное, попасть в команду операции «Анархия в королевстве». Оставалось только решить некоторые организационные вопросы. Выбор ансамбля для жокея был минутным делом.

Боб мельком пролистал в голове райдеры артистов. Яак – заломит цену, потребует номер люкс и первоклассную аппаратуру, а под конец, как настоящий рокер откажется выходить на бис. Тынис – денег попросит не меньше, но нарежется после первого же концерта и сорвёт гастроли.

Значит, остаётся пародийная рок-группа «Ананас», которая не вылезает из эфира передачи «В мире животных» и баров радиодома. У ансамбля два ярких солиста и пяток всесоюзных хитов. А кроме дипломов консерватории по классу баяна, за плечами исполнителей богатый опыт работы в ночном ресторане «Интуриста».

Независимо от времени суток, в любом состоянии и температуре тела «Ананасы» сохраняли способность музицировать. Разумеется, не безвозмездно! Со сцены по заявкам цветоводов Баку и Еревана нон-стопом изрыгались мелодии народов мира… от Верди до Чингисхана.

Говорят, однажды они пели на суахили! Коллектив отличался редкой устойчивостью к алкоголю и как-то раз вчистую перепил духовой оркестр пожарников из Тамбова. Утомлённый капельмейстер рухнул лицом в писсуар!

За винно-водочные процедуры отвечал старший брандмейстер «Ананасов», он же сильнейший штангист Эстонии в супертяжёлом весе. Но второй солист группы мог стать проблемой для Боба. Ярко выраженный альфа-самец заводил любовниц косяками и ловил кайф от западного образа жизни.

Стоило ему только пошевелить чёрными до синевы усами и тряхнуть шевелюрой той же масти, как женская плоть закипала от выбросов эстрогена. Когда же певец подходил с гитарой к самому краю сцены, первые ряды поклонниц сотрясал групповой оргазм. Тыну Абель носился по городу на раритетном «Мерседесе» а-ля Штирлиц и укладывал в койку всех, кто перебегал ему дорогу.

В довершение он увёл молодую любовницу у предисполкома и женился на финке, которая наотрез отказалась вступать в компартию и переезжать в СССР. Партийное руководство проявило солидарность, определив самой западной точкой для Абеля пионерлагерь №367 под Магаданом. Финская комсомолка рыдала по телефону из Хельсинки, пообещав дойти до советского генсека.

Непутёвая дочь финского миллионера могла блистать в фильмах ужасов без грима, что безусловно нашло отражение в сумме брачного контракта. Упомянутые неудобства певцу компенсировал богатенький папа суженной, завалив рок-группу подержанными «Фендерами», «Гибсонами» и «Маршаллами». Сам Абель ежедневно умолял партию и родное правительство не открывать визу его финской нимфоманке.

Свои супружеские обязанности он исполнял строго по контракту раз в квартал, отправляясь в Хельсинки с сопровождением и по туристской визе. Благоверная встречала беднягу у трапа теплохода и тотчас жестоко насиловала на заднем сиденье лимузина. На вилле его приковывали наручниками к кровати, не выпуская из опочивальни все пять суток. Из турне Тыну возвращался, еле волоча ноги, но зато на новой машине, набитой аппаратурой и шмутками.

Бесконечные разлуки любимая заполняла ежедневными международными переговорами известного свойства, способными затмить платный секс по телефону. Слухачи из 7-го отдела ГБ частенько приносили лучшие финские перлы в советские спальни.

Говорят, жена старшего лейтенанта Григоряна при попытке повторить сюжет переговоров избила новоявленного Казанову скалкой 5-го размера. А Тыну Абель ударно ишачил по контракту вахтовым методом, не помышляя оставлять советскую родину. На бескрайних просторах шестой части планеты он прослыл настоящей «звездой» и мог позволить себе многое, а при поддержке финского тестя – почти всё!

В капиталистической Финляндии певца ожидали безумная секс-бомба с роднёй и сцена дешёвого паба. С его плохим английским и без богатого продюсера о записи диска не приходилось мечтать. Зато с неважным русским в Союзе он ежегодно записывал по пластинке. В личном деле гитариста имелась и своя запись «с красной полосой», где упоминалась таинственная американская тётя Абелей. В 44-м её увёз в Швецию корабль с беженцами и с тех пор о тетушке никто не слышал. Но сей факт нашёл отражение в служебных формулярах, изрядно подпортив репутацию почти невыездному певцу.

Понимая всю сложность положения, Романов обратился за советом к генералу и получил неожиданный ответ:

– На кой хрен твоему Абелю в Камрани советский загранпаспорт – полетит с внутренним! Пусть возьмёт военный билет. А дальше, как у Рязанова – провожал друзей на самолёт, нарезался, … очнулся уже в воздухе. Прямо с трапа в Камрани они грянут свою «Мы любим оперу» и закроют вопрос.

Зубр разведки вздохнул: – Кстати, сцену в душе народный Рязанов позаимствовал из голливудской «Шарады» с блистательным Кэри Грантом! Нагло и безвозмездно! Но Яковлев тоже хорош!

– Горком, исполком и Минкульт не простят гитаристу самоволки! Парню закроют финскую визу! – Романов озабоченно чесал затылок.

– Визами в нашей стране пока занимается моя контора, а там плевать хотели на Министерство культуры. Человек с оперативной фамилией Абель может ногой открывать двери ОВИРа! – Генерал изобразил парадную улыбку с советского плаката.

И вот спустя неделю, металлические боксы с аппаратурой «Ананаса» и контейнеры с техникой дискотеки осторожно погрузили в багажное отделение ИЛ-76 гражданской модификации. Музыкантов и диск-жокеев сопровождал внушительный отряд «эстонских» строителей числом в 200 голов, среди которых нашлись и настоящие чухонцы. Говорят, их разыскивали по всей маленькой республике, где коренное население не желало трудиться на ударных стройках.

Аборигенов не привлекала романтика башенных кранов, студёный ветер и халявные квартиры в обтекаемом будущем. Как правило, туземцы укоренялись и процветали в тихих конторах бытового обслуживания и общепита, где работники забывали день зарплаты. А бетонные панели на комсомольских стройках ворочали приезжие, получая взамен служебную жилплощадь с пропиской.

Солисты «Ананаса» мигом освоились в самолёте среди бетонщиков и арматурщиков, а Абель сходу покорил всю бригаду молодых поварих. За компанию с Бобом они прошлись по классике рока в акустическом варианте, уделив особое внимание «Слейд» и Марку Болану. Романов много лет выступал в клубе строителей и считался там чуть ли не национальным героем. Особо отметим в отчёте воздушные ямы над Памиром, которые спасли «звёзд» от сеанса группового секса на борту лайнера.

Штангист-брандмейстер не на шутку сошёлся в застолье с бетонщиками и поединок перешёл в овертайм. Затем ожидались буллиты, но неожиданно закончилась водка. Когда «ИЛ» закружил над Камранью, в бригаде эстонских строителей неожиданно объявился Шерман. Пока все окружающие резались в карты и разливали по стаканам водку, американец с невозмутимым видом читал передовицу «Правды».

А изучать в такой обстановке последнее постановление ЦК КПСС могли только агенты ЦРУ или сумасшедшие!

Перекличка личного состава на посадочной полосе не выявила больных и отставших, не считая пары звукотехников храпящих в грузовом отсеке с аппаратурой. Среди двух сотен строителей хватало Тынисов, Томасов и Урмасов, а непроизносимые эстонские фамилии окончательно сбили с толку здешних особистов. Таким образом, муж финской миллионерши ступил на землю Вьетнама без согласия столичного горкома.

Впрочем, сержант запаса Тыну Абель отправился на территорию советской военной базы с заданием, что в корне меняло дело. В своём патриотическом порыве он был не одинок, опираясь на поддержку небольшой группы агентов и самого Майкла Шермана.

***

Правда, в этот раз американец докатился до измены родине, что каралось на родине электрическим стулом. Или…

В далёком 79-м вьетнамцы передали нашему командованию, оставленные американцами причалы и аэродром.

Согласно советско-вьетнамскому договору, аренда базы была безвозмездной. В среде военных поползли слухи об американских боевых дельфинах, которых здесь дрессировали для защиты от вьетнамских подводников. По секрету сообщалось о гибели 60-ти пловцов-вьетконговцев, пытавшихся когда-то взорвать военные корабли США.

При отходе янки выпустили десятки афалинов-убийц в открытое море. Не взирая на угрозу нападения, наши водолазы изучили рельеф дна и составили подробную карту морских причалов. Вскоре после военного конфликта с Китаем, который разрешился не без участия СССР, правительство ДРВ согласилось на аренду территории. Удобное расположение базы позволяло наблюдать за происками американских империалистов и китайских реваншистов одновременно.

Третий год в Камрани продолжалось масштабное строительство военных объектов. На гигантской стройплощадке трудились до десяти тысяч советских специалистов, которых поселили в бывших американских бараках и новых щитовых домиках. Десант эстонских строителей прибыл сюда в самый решающий момент, когда закладывались фундаменты новых жилых комплексов для военных. На здешней морской базе уже побывали проверенные «звёзды» родной эстрады и артисты цирка, но дискотеку здесь встречали впервые.

Особисты поджидали Романова в военном городке, начав знакомство с проверки документов и дежурных вопросов о здоровье таинственного шефа.

Удостоверив личность жокея, офицеры перешли к общим вопросам: – Мы ждём от вас первоклассной дискотеки и свежих песен. О задании поговорим позже. Здесь все любят «Ананасы» и радуются встрече с группой. Но нам не сообщили о миссии агента Абеля, который подключён к операции в самый последний момент. Это специальный инструктор ГРУ?

Боб отмахнулся: – Мне известно только место проведения акции без подробностей. Нас тут используют втёмную.

В эти минуты гитарист уже выполнял особо важное задание с лучшей поварихой треста. Стоны пышнотелой хохлушки привлекли внимание здешних попугаев, чья память механически фиксировала незнакомые обороты: – Швидше, жеребчик! Давай без зупинок! Встромляй!

Говорящие птицы до сих пор козыряли американской лексикой, освоенной в баре солдатского борделя. Теперь пернатые перенимали языки славянской группы.

Сотрудницы вертепов всегда работали на разведку Вьетконга, а после войны им разрешили обслуживать и советских товарищей. Девушки, как и прежде замыкались на своих кураторов. Специальная инструкция позволяла гейшам принимать деньги и подарки от клиентов, с последующей передачей презентов в революционную кассу.

Советские советники часто расплачивались тушёнкой, водкой и другими невиданными деликатесами по утверждённым расценкам. Хлебнувшие однажды рыночных отношений, куртизанки не признавали высоких чувств и отказывали любителям халявы, требуя полной предоплаты.

Сами вьетнамцы получали пайковую чашку риса и кукурузную лепёшку, что отнюдь не способствовало богатой личной жизни. Кроме того, после двух войн в стране наблюдался явный дефицит мужчин.

Услужливые особисты отрекомендовали Бобу надёжных боевых подруг, обещая неповторимый букет удовольствий: – Там Камасутра отдыхает, навсегда забудешь белых женщин!

В эти дни особистам базы хватало работы и без приёма эстонских строителей. В бухте бросил якорь новейший советский авианосный крейсер «Минск» и главные силы контрразведки занимались его охраной. При маршале Гречко Советский Союз вернулся к идее строительства авианосцев, которые вынужденно назывались авианосными крейсерами. Эта хитрость позволяла нашим «плавучим аэродромам» проходить проливы Босфор и Дарданеллы, закрытые для авианосцев конвенцией Монтрё 1936 года.

С начала 70-х со стапелей судоверфи в Николаеве спустились 4 новых ТАКРа (тяжёлый авианесущий крейсер): «Киев», «Минск», «Новороссийск» и «Баку». Один из этих дредноутов и привёл в Камрань группу военных кораблей Тихоокеанского флота.

После взрыва линкора «Новороссийск» наша контрразведка всерьёз опасалась боевых пловцов, а акватории портов надёжно прикрывались защитными сооружениями. За кормой у «Минска» несли вахту два водолазных судна и посудина гидроакустиков, казавшиеся щепками на фоне громады авианосца.

Прямиком с морских баз Малайзии и Сингапура в Камрань наведывались американские субмарины, по старой памяти выходя даже на траверс бухты. На дальних подступах дорогих гостей встречали противолодочные вертолёты «Ка-25», которых на «Минске» стояло целых 18 штук.

По мере приближения к авианесущему крейсеру, лодки попадали в зоны действия комплексов «Вихрь» и РБУ. Как правило, американские прототипы «Минска» класса «Нимиц» вооружались только противоракетами и зенитными комплексами. В то время, как на советские ТАКРы дополнительно устанавливали противокорабельные ракеты «Базальт», глубинные бомбомёты и торпедные аппараты. Партия и правительство гордились авианосным флотом тайно, скрывая сам факт его существования от широких масс.

Бобу посчастливилось увидеть «Минск» и «Киев» на обложках запрещённого шведского военного альманаха, страницы которого приводили и совершенно секретные ТТХ крейсеров.

Гигант поражал длиной взлётной палубы в 270 метров и, казалось, нависал над причалами. Высота от ватерлинии до антенны 58 метров позволяла впритирку проходить под вантовыми мостами турецких проливов, имевших провес лишь на шесть метров больше. Махину водоизмещением в 40 тысяч тонн обслуживал экипаж в 1435 человек, из которых 430 занимались авиакрылом в составе 18-ти вертолётов «Ка-25» и 28-ми штурмовиков «Як-38».

Пока Романов усиленно вспоминал «секретные» материалы из шведского журнала, с палубы авианосца почти вертикально взлетало звено «Яков». Дотошные скандинавы в том же номере подробно описали недавнюю катастрофу палубного штурмовика у берегов Вьетнама. От журналистики до разведки один шаг, что нам убедительно демонстрировал Майкл Шерман.

Издательство привело и фотографию плавающего по курсу «Минска» самолёта с бортовым номером «45», подтвердив тем самым факт падения.

Вероятно, на скорости в 20 узлов крейсер затянул аварийный «Як» прямо под винты. Журнал напечатал и снимок надгробного камня с могилы лётчика в Жуковском.

Романов дождался пока штурмовики скроются из вида и прощупал особистов вопросом о катастрофе: – У нас писали про нырнувший в море перехватчик с номером «45». Неужели клевещут буржуйские газетёнки?

Майоры синхронно вздрогнули и побледнели: – Ещё, как клевещут! Полёт указанного «Як-38» проходил в штатном режиме: взлёт с палубы, посадка на воду и погружение на дно залива. А ты откуда знаешь? Информация строго засекречена.

– Читал в шведском военном еженедельнике. Случайно наткнулся в закрытом фонде библиотеки Горького. – Боб изобразил святую невинность на паперти.

Он сложил ладони козырьком, прикрываясь от солнца:

– Значит, стела со звездой на обрыве – тоже мираж? А табличка с фамилией пилота Кононенко – вражеский вымысел!

Боб исподлобья изучал нетабельное оружие и необычную форму майоров. По уставу им полагался голубой тропический костюм морских пограничников: рубашка, шорты и кепи. Похожая, но только крепко поношенная экипировка наблюдалось и у моряков, ну а лётчики выделялись цветом хаки.

Военные строители носились по городку площадью в 60 кв. километров в «афганке» и касках с логотипом «Загрантехстрой». И только особисты подчёркивали свой особый статус пробковыми шлемами колонизаторов и тропическим натовским камуфляжем с портупеями. Оба гремели на ходу деревянными кобурами тяжёлых «Стечкиных».

Похоже, дисциплина на базе хромала на обе ноги, а командование махнуло на уставы двумя руками. Романов не заметил на территории привычного плаца и стендов со строевыми приёмами, а пробегавшие мимо сержанты не собирались отдавать честь старшим по званию. Более того, рядовые строители болтались без дела со спущенными ремнями, расстёгнутыми пуговицами в нечищеных сандалиях.

Жокея по пятам сопровождал свирепый Бульба, который окрикнул двух солдат с пивными банками. Одного грозного взгляда боксёра хватило, чтобы бойцы застегнулись наглухо и подтянули ремни.

Телохранитель хотел было заняться с рядовыми строевой подготовкой, но получил команду отбой от майора: – Здесь это не принято. Мы стараемся выглядеть демократично и не шокировать хозяев казарменным укладом.

– Демократия в армии? Без строевой подготовки и губы? Да через год они у вас сдадутся американцам и продадут врагу всю матчасть! – капитан Романов живописно поднял руки, изображая перебежчика-паникёра.

Майор только отмахнулся: – Думаешь мне нравится? Так решил контр-адмирал! А точнее: его любовница из Дома офицеров. Она тут всё засадила цветами и кипарисами. Ну ничего, скоро прилетит его законная Зинка! Та быстро всех построит.

Так за разговорами четвёрка неспешно подошла к зданию гарнизонного клуба. Назвать это убогое сооружение Домом офицеров мог только человек с очень богатым воображением и адмиральскими погонами. Бывший солдатский бордель и одновременно офицерское казино подвергалось капитальной реконструкции второй год к ряду. В контурах фасада уже угадывались массивные колонны и портик с колхозницами. А добротную сцены и ряды кресел пока накрывал брезентовый навес. Аппетитная и грудастая заведующая сразу положила глаз на Боба и тот ответил многообещающей улыбкой.

Особист нарушил идиллию шёпотом: – Это та самая боевая подруга нашего командующего, так что забудь! Моментально загремишь куда-нибудь на Крайний Север или в пески Каракума!

Боб по-хозяйски оценил казённые прелести директрисы, найдя их пригодными к употреблению. А в перестроенном баре он изучил и местную аппаратуру, которой тоже остался доволен. Перед стойкой стояли орган «Хэммонд», гитары «Гибсон» и «Фендер», а главное, усилители с колонками «Маршалл» в достаточном количестве.

Красотка кокетливо улыбнулась: – Это трофейное барахло осталось от интервентов, если не подходит, есть ещё орган «Юность» и ленинградская гитара. Мы тут репетируем вечерами. Приходи сегодня на спевку, я буду одна! Исполним дуэтом!?

Романов уловил остаточное биополе бывших обитателей вертепа и перед мысленным взором замелькали кадры из «Охотника на оленей» режиссёра Майкла Чимино. Он остановил ускоренный просмотр на сцене «русской рулетки» в притоне Сайгона с участием Роберта Де Ниро. Остатки стильного интерьера сохранились в клубе до сих пор, вызывая у Боба совершенно определённые ассоциации.

Ровно через час на сцене уже монтировали аппаратуру дискотеки, а «Ананасы» пробовали на звук трофейные «Маршаллы». Абель двумя аккордами вызвал бурное извержение эстрогена у заведующей, которая решила отдаться обоим самцам одновременно. Жокей успел предупредить молочного брата Тыну о возможных санкциях по линии ревнивого адмирала, но солист уже попал в объятия музы творчества.

Стоит ли говорить на каком подъёме прошёл концерт, где блистал сержант запаса Абель. Ему удавалось наигрывать виртуозные пассажи Джимми Хендрикса под фольклорные напевы группы в стиле «Мы любим оперу». А в кульминации, глядя прямо в глаза заведующей, он отыграл зубами знаменитый рифф из «Песни иммигранта», за которым последовал куплет «как-то на колхозном сеновале». Ансамблю аплодировали стоя и без конца вызывали «на бис», а Абеля стащили со сцены в гримёрку, где и произошло соитие. Причём, неоднократное!

Романов показал морякам комбинацию из призовых программ «Старый замок» и «Звёздные войны», в которой средневековый бастион осадили злобные инопланетяне во главе с Дартом Рейганом. В трофейном доме культуры всё смешалось, а рыцари в одном строю с Джедаями и революционными матросами гоняли американский десант. Блондинок ощупывал Рокки собственноручно. Лазерное шоу с пиротехникой удалось на славу, а с авианосца попросили добавить децибел.

На проекционных экранах взревели Оззи и Элис Купер, напомнив о бренности бытия и близости китайских ревизионистов. Отбив атаку пришельцев, рыцари с балтийцами вмиг завели публику на танцполе, под который приспособили плац с бетонным покрытием. До сегодняшнего вечера всю танцплощадку по диагонали перекрывали вазоны с цветами и саженцами кипарисов.

Боб вывалил на головы личного состава последний свежак из хит-парадов «Мелоди Мейкера» и «Биллборда», сдобренный классикой евродиско. Вняв указаниям политотдела: «чтоб никаких сисек-писек», жокей безжалостно кастрировал видеоклипы, откуда изъял все спорные сюжеты. Вместо кровожадных вампиров из «Триллера» героический Джексон, накинув ППШ, танцевал в окружении партизан Мозамбика, всемирно известных своей лютостью. Обнажёнку из клипов «Дюрана» прикрыли пионерками в галстуках, которым салютовал горнист Саймон Ле Бон.

С палубы «Минска» просемафорили призыв повернуть один из экранов, в противном случае моряки грозились разворотить причал. А команда эсминца «Таллин» собралась у левого борта, едва не опрокинув боевой корабль. Вьетнамцы с интересом наблюдали за плясками больших белых людей, которые продолжали совершенствовать хилый генофонд страны. Прежние захватчики оставили после себя раскосых мулатиков, а от новых друзей в соседних деревнях завелись узкоглазые блондинчики. И те, и другие опережали аборигенов в развитии, подавляя их интеллектом и физической мощью.

Контр-адмирал с супругой явились под занавес программы и с удовольствием прослушали эстонскую версию «Распутина», в которой старец подавал заявление в партию большевиков. Как выяснилось, в современном прочтении «царского фаворита» застрелили агенты МИ-6 по приказу английского премьера. Мировой хит прозвучал в исполнении «Ананасов» и сводного оркестра старинных инструментов.

Командующий пожал руки артистам и отправился за кулисы, где застал директрису верхом на Абеле. Он было приготовился упечь гитариста, но за спиной раздался женский смех: – А я тебе говорила: не назначай эту шлюху директором! И только попробуй тронуть парня! Я требую повысить его в звании до майора! Наградить и поднять концертную ставку!

Законная жена адмирала благодарно улыбнулась бесстрашному сержанту Абелю, который завис в сантиметре от Полярного круга.

Но с этой секунды на его защиту встали два авианосца Тихоокеанского флота и одна разъярённая львица, которая напомнила гофмаршалу: – Кем ты был до свадьбы?! Мой отец извлёк тебя из Заполярья и всю жизнь тащил за уши! Хочешь назад к белым медведям и северному сиянию?

Капитан Романов, поправив скафандр, сделал шаг вперёд: – Товарищ адмирал, мы репетировали сцену «Распутин и Мата Хари». Но сержант Абель увлёкся образом Гришки! Разрешите продолжать с того же места?

Командующий кивнул: – Продолжайте! – И быстро удалился. Его вьетнамский коллега – адмирал трёх трофейных баркасов не принимал советской эстрады, считая её низкопоклонством перед Западом. А дискотека в его понимании являлась идеологической диверсией США. Но прослышав об особой миссии «Ананасов», он понимающе кивнул.

Романов и Бульба завершили рабочий день в уютном Ленинском уголке полка имени Хо Ши Мина, где вносили свой вклад в копилку местного генофонда. Боб забылся в объятиях здешней бандерши, успешно прошедшей курс перевоспитания в трудовом лагере.

Вместо привычных стонов она доконала жокея советскими слоганами: – Каждая комсомолка должна в совершенстве овладеть техникой! Работать завтра лучше, чем сегодня!

Рано утром ди джея разбудили командные голоса майоров: – Рота, подъём! Всем заправить койки и на построение! Форма одежды №2!

От вчерашнего колониального коньяка страшно болела голова и Бобу захотелось прибить орущих особистов. Но офицеры мигом нейтрализовали жокея холодной минералкой и свежими плодами манго. Сегодня ему предстояло приступить к выполнению секретного задания. Только какого? Романов не стал ломать больную голову, а дождался инструкций.

С утра командование базой приняла легитимная супруга адмирала, что сразу бросилось в глаза. Нестроевое войско радистов и подводников на плацу отрабатывало ружейные приёмы в движении.

На территории части повсюду устанавливались типовые плакаты и агитационные стенды, утверждённые политотделом армии. Перед штабом появился гигантский транспарант: «Крепко люби Родину! Примерно исполняй свой супружеский долг!»

Гитарист Тыну Абель удовлетворённо хмыкнул. Майор с рваным шрамом на щеке пригласил Боба в штаб: – Сейчас увидишь фигуранта. Это пленный американский офицер связи. Почти что твой коллега. Добровольно перешёл на нашу сторону и успешно работает в службе перехвата. Сам Джек из русских эмигрантов и хорошо знает родной язык.

Капитан Романов ухмыльнулся: – Поди держали на аркане по горло в воде, пока не сломался? Напустили в яму всяких жаб да пиявок, а сверху полили помоями. Американцы изредка смакуют в кино вьетнамские водные процедуры третьей степени.

Второй особист нежно погладил Орден Красной Звезды на груди: – Весной 74-го мы прикрывали наш новейший ЗРК в джунглях на берегу Меконга. Янки бросили на захват установки целый отряд «тюленей», которые подплыли к позиции зенитчиков. Разведдозор засёк их, когда «котики» снимали вьетнамского часового.

Головорез громко икнул: – Пока заградотряд сбрасывал диверсантов в воду, дошло до рукопашной и наш Джек услышал родной отборный. Под впечатлением он перебежал к нам вместе с рацией и притащил с собой ценного языка.

Боб остановился у типового блочного здания: в тысячах ему подобных на родине обитают всякие ЖЭКи и ДЭЗы. Табличка «Бухгалтерия» над входом настраивала на сухой язык цифр и отчётов, но вместо неохватной вахтёрши на проходной стояли серьёзные автоматчики. Он не услышал долгожданного стука костяшек на счётах и треска арифмометров «Феликс».

Подобная какофония всегда сопровождала процесс получения Романовым диск-жокейских гонораров. Но в нашей бухгалтерии гремели телефонные коммутаторы и громоздкая аппаратура ЗАС.

Перемещаясь по базе, капитан, вообще, не встретил стандартных гарнизонных указателей, вроде: «Столовая», «Штаб» или «Уборная», столь любимых в строевых частях. По указанию командования дивизионные художники увешали военную базу заводскими вывесками: «Цех №4», «Котельная» или «Участок РТИ».

***

Под конвоем особистов Романов поднялся на второй этаж и добрался до кабинета «Отдел труда и заработной платы». Орденоносец одним пальцем открыл кодовый замок и распахнул массивную дверь, за которой скрывался современный радиоцентр. Руководил продуктивным трудом отдела молодой капитан в форме связиста с косичкой. Всё помещение занимали ряды стеллажей с приёмной радиоаппаратурой всех возможных фирм и марок.

Полки прогибались под тяжестью широкополосных ресиверов «Моторолы», «Телефункена» и «Сони», соединённых с многорядными бобинниками тех же производителей. Громоздкие образцы отечественного военпрома заполнили вместительную аппаратную, где гудели дешифраторы. Одного взгляда хватало, чтобы распознать логово радиоразведки.

Хозяин кабинета представился: – Я капитан Гроссман! С кем имею честь? У меня очень мало времени!

Особист со шрамом отрекомендовал Боба и перешёл к вводной части: – Евгений Гроссман – наш гений радиоперехвата. Кстати, он под большим впечатлением от твоей вчерашней дискотеки. А вот эстонские «Ананасы» оставили его равнодушным – не тот колорит!

Перебежчик чисто говорил по-русски: – Музыканты на уровне, а репертуар – отстой! Совковый вариант «рокабилли» прокатывает только в условиях суровой цензуры и жёсткой информационной блокады. Так дико слышать русский рок, пролетающий мимо четырёхтактного ритм-н-блюза! Извините, коробит душу!

Гроссман присел на любимого конька: – Советская песня слишком академична и восходит корнями к опере, на которой выросли ваши певцы. Долгие годы с эстрады проповедовали бельканто, воспевая ратные подвиги стахановцев. Педалируя парадный официоз «советской Гранд-Опера», власти загнали городской романс и бардов в подполье. Поэтому русским мелодически близка итальянская эстрада.

Романов не остался в долгу: – Рокеры и попса используют для звукоизвлечения только грудной резонатор, а в опере поют всем столбом! Для открытого пения требуется микрофонный голос, который не звучит в акустике без усилителя.

Боб прогулялся между полок: – У нас инструментальный аккомпанемент всегда записывают тише солиста на 20 дБ. Это старый советский стандарт, который постепенно сходит на нет. Западный шоу-бизнес взошёл на удобренной ниве технической революции, где американцы сняли первый урожай.

Перебежчик просиял: – Вот речь матёрого профи! В твоём монтаже клипы Джексона и «Дюранов» смотрелись, как сводки программы «Время». Однако, не забывай ритмическую основу рок-н-ролла, основанную на английской лексике. Русским не пристало обезьянничать в чужих джунглях – красный рок с матом пробьёт дорогу в тайге!

Орденоносный майор развёл руками: – Можно считать представление сторон законченным. Переходим к подводным процедурам. Джек или Женя пока отслеживает чужой радиоэфир, но по призванию он великий композитор. До Вьетнамской кампании Гроссман поработал с рок-группами на Западном побережье, где сочинил десяток хитов из первой сотни «Биллборда». В Штатах Джек давно считается без вести пропавшим и его досье сдано в архив Пентагона.

Особист со шрамом оживился: – Пластические хирурги тоже не сидели сложа руки, скроив из американца советского капитана Гроссмана. Все эти годы Женя пописывал песенки на здешней студии. Недавно мы переправили демо-кассету известному английскому продюсеру, который слепил из Женькиной фонограммы мировой хит «Midnight Blue». Трек в исполнении «The Monsters» поднялся на пятое место в чартах «Мелоди Мейкер».

Гроссман рассмеялся: – Мои права на песню зарегистрированы, так что я официальный советский долларовый миллионер! Осталось только придумать легенду и свинтить в Старый свет. У меня в запасе ещё десяток мегахитов, с которыми можно высадиться на Abbey Road и покорить старушку Англию.

Орденоносец потёр переносицу: – В Ясенево целый отдел занимается легендами и биографиями! Подберут что-нибудь и для Женьки, типа – композитор одиночка из Бруклина. В ваших небоскрёбах соседи не здороваются и не разговаривают годами, а рожи после кокса у всех одинаковые. Так, что Женечка добро пожаловать на 3-ю улицу Строителей «Большого Яблока» и с лёгким паром!

Боб остановился у знакомой допотопной радиостанции Р-118: – В чём моя роль? У вас в наличии композитор и продюсер, которых надо связать в едином творческом порыве. Я могу только оценить записанные Гроссманом фонограммы на убойность.

Американец подмигнул: – Именно этого от тебя и ждут! Кроме того, за пультом на записи нам нужен профессиональный звукорежиссёр. Джордж Мартин не смог приехать! Для старшего инженера Дома радио – это раз плюнуть. Надеюсь, «Ананасы» помогут наиграть мелодии. Лично мне очень важно твоё мнение.

Особисты пригласили присутствующих перебраться в студию, которая размещалась в подземном бомбоубежище по соседству.

Попетляв по тёмным коридорам и лестницам, идеологические диверсанты спустились в фонику. Джек с трудом отдраил тяжёлую звуконепроницаемую дверь и шагнул внутрь. За 24-х канальным пультом «Ямаха» восседал сам Майкл Шерман, всем своим видом изображая звукорежиссёра. Внук лихорадочно крутил потенциометры на бескрайнем поле кнопок, пытаясь выключить пронзительно ревущий генератор. Жокей подошёл к консоли и отжал нужную кнопку.

Он пристально оглядел аппаратную, отметив про себя: – Студию монтировал непрофессионал, но всё необходимое имеется в наличии, включая звукоизолирующие экраны.

А главное, в фонике рядом с пультом сверкал индикаторами 16-ти дорожечный магнитофон «Studer», знакомый Бобу по Таллинскому радиодому.

Он отправил особистов за коньяком и в течение часа спокойно переналаживал технику. Оба американца послушно выполняли все указания эксперта, который сновал по помещению с катушками кабеля. В конце процедуры Романов зашёл в фонику и отрегулировал гитарный усилитель «Маршалл».

После установки дополнительных экранов и новых микрофонов белый трофейный «Фендер» взревел, как на диске маэстро Сатриани.

Шерман захлопал от восторга: – Ты советский Джордж Мартин! Как может гора железа издавать такие звуки? Кого запишем первым?

Майоры вернулись в студию в сопровождении музыкантов «Ананаса», стащивших где-то по дороге упаковку шведского баночного пива. Им хватило получаса, чтобы осознать увиденное и покончить с пенным напитком. Можно было начинать сессию звукозаписи, но Бобу не понравился звук органного усилителя. Услышав, как затворилась дверь в фонику, он обернулся.

В этот момент из колонок ударили тяжёлые басы органа «Хэммонд». Неизвестный виртуоз окопался в затемнённой студии, залихватски наяривая заглавную тему из «Шести жён» Рика Уэйкмана. Жокей рывком открыл тяжёлую дверь и не ошибся – за органом, действительно, блистала сама Лора Майлс.

Гроссман подпрыгнул и бросился к пульту: – Боже! Я давно искал этот звук и совсем забыл про дядюшку Рика. Откуда там взялся органист?

Обворожительная Лора вышла из фоники грациозной походкой модели, чем вызвала ступор у личного состава. Только Джек засиял улыбкой: – А я её давно знаю! Это же… Не может быть!

Девушка предостерегающе взмахнула рукой: – Все подробности потом! Я привезла свежую прессу, в которой тебя превозносят.

Гроссман вырвал из рук Лоры, пахнущие свежей краской номера «Мелоди Мейкера» и «Биллборда», где его «Midnight Blue» занимала, соответственно, второе и третье места. На радостях счастливый автор залпом осушил стакан «Столичной», предложенный запасливым майором.

Тем временем, «Ананасы» методично настраивали инструменты, а Боб переставлял микрофоны в студии. Джек зарядил «Studer» бобиной черновых фонограмм будущих хитов, и работа закипела.

На каждой из 16-ти дорожек звучал свой инструмент, соединяясь на выходе с микшерного пульта в единый оркестр.

Импровизированный худсовет прослушал два десятка песен, записанных здесь при содействии армейских музыкантов, и выбрал пятёрку лучших. Неизвестный вокалист вместо слов запечатлел на ленте англоязычную рыбу в стиле «La-la-la …my love… oh yeah!» Певец обладал уникальным тембром и вокальные партии решили сохранить.

Перед записью гитары жокей напутствовал Абеля: – Не стоит копировать «фишки» Марка Нопфлера и Стива Миллера! Используй своё звучание, к которому ты привык. Оно нам подходит. Поехали!

Запись заняла двое суток. В промежутке «Ананасы» давали концерты, а Боб прокатывал новые диско программы в Доме офицеров. Майкл Шерман неожиданно проявил себя маститым поэтом, сочинив к последним песням трогательные стихи. Для перезаписи вокальных партий вызвали с гауптвахты того же певца с мощным баритоном под Ковердейла.

Романов выжал из студийного комплекса максимум и остался доволен результатом. А подпольный композитор на монтаже даже пустил слезу: – Парни, мы вместе родили мегахит! На этой фонограмме прослушиваются все нюансы и продюсеру остаётся только придумать название и упаковать товар. Я бы оставил оригинальные стихи Майкла, который стал моим соавтором.

Шерман подмигнул мастеру: – Согласен на 25% от продаж. Я дам тебе номер моего счёта. Только не затягивай с оплатой! И желательно в канадских долларах!

Перед записью музыканты заслушали до дыр первый бестселлер Гроссмана «Midnight Blue», оказавшийся в подборке дисков Боба. Английская группа «Monsters» превратила лирическую балладу Джека в энергичный попрыгунчик «новой волны».

И Романов дал автору судьбоносный совет, изменивший весь ход студийной сессии: – Забудь про модную попсу! Английские «Ultravox» и «Duran» скоро выйдут в тираж, а классика ритм-н-блюза вечна. А американцы «ZZ Top», Chris Rea и Steve Miller звучат по-молодецки лихо! Это твоё родное и не надо притворяться лондонским интеллектуалом.

Шерман включил приёмник «Шарп», который автоматически настроился на волну американских ВВС. Шла передача «Лучшие хиты после полётов».

Весёлый военный ди-джей с лёгким южным говорком каламбурил о новинках рока: – Английские «Монстры» запугали Лондон, где сегодня массово скупают их последний сингл. Британские лабухи испортили модными «Роландами» и «Ямахами» добрую американскую балладу. И благодаря этому песня поднялась на второе место в чарте!

Боб довольно подмигнул Гроссману: – Ди-джей – фуфло! Такому я бы не доверил даже место заточника иглы «Пионера»! Но этот вояка зрит в корень!

Лори снова увела Джека в офицерскую гостиницу, где творческим силам отвели целый этаж. Бобу не довелось услышать страстные стоны влюблённых: в это же время он интенсивно удобрял здешний генофонд в Красном уголке. Ревнивый Шерман громко скрипел зубами и кусал локти, но Лора старательно не замечала коллегу.

Обиженный Майкл поделился с Бобом оперативной информацией: – Лори увлеклась Джеком ещё в университете. Тогда он играл в модной группе и сочинял песни в стиле «соул». После окончания учёбы Гроссман, который носил фамилию Гибсон, угодил во Вьетнам, а Лора – в нашу контору. Но старая любовь, как известно, не ржавеет!

Перед самым отлётом компаньоны ещё раз прослушали свежую фонограмму, в которой жокей особо отметил две песни: «Dancing Days» и «Crazy People».

Майкл страшно переживал за родное детище: – В песне главное текст, а музыка на втором плане. Попробуй прослушать «Лестницу в небо» без слов! Ерунда! Вся прелесть этого шедевра в стихах!

Романов не возражал: – У нас в стране мало кто понимает о чём поют Плант и Гиллан, но рок-музыку любят не меньше англичан. Русским не важно о чём поют! Главное – как и кто! Считается, что все песни на английском про любовь!

В последний день командировки особисты собрали подписки о неразглашении со всех гастролёров, включая звуко- и светотехников.

Майор со шрамом строго предупредил каждого: – Не дай бог у тебя развяжется язык! Будешь играть колыбельную белым медведям до самой пенсии, которую ещё надо заслужить! Навсегда вычеркни из памяти эти четыре дня в Камрани и тогда доживёшь до победы коммунизма!

Орденоносец отдельно проинструктировал Романова:

– Мне не известна конечная цель операции, которую готовит ваша контора. Фонограммы стоят на старте, и завтра их запустят на орбиту. И не дай бог, вашему Абелю сыграть их до выхода в тираж!

Последняя ночь гастролей прошла под канонаду разрывов глубинных бомб. В порту глушили подводных диверсантов, проникших на рейд к крейсеру «Минск». Аппаратура гидроакустиков показала вторжение в запретную зону гавани, и морские охотники отрабатывали квадрат за квадратом. Сквозь грохот взрывов пробивались слова глупой песенки «Crazy People», написанные Шерманом в студии за один присест.

На обратном пути Лора подсела к Романову, отдыхавшему после прощального банкета в хвосте самолёта. Боб молча выслушал её путанные объяснения по поводу встречи с Гроссманом и ответил на ласки. Обогатить американский генофонд в тесном салоне не получилось, а спонтанный оральный секс в зачёт не идёт.

В небе над Сибирской тайгой музыкальный коллектив дружно грянул запрещённую «Dancing Days» а капелла. Взбешённый Шерман крутил пальцем у виска, требуя авторский гонорар за публичное исполнение.

***

Утро следующего дня молочные братья встречали в пресс-центре у Николаева. Полковник крепко обнял гастролёров, выразив свою сердечную признательность.

Казаков тоже искрился от счастья: – Первый комитетский хит уже на вершине буржуйского топ-парада! Говорят, ваши новые фонограммы оставят не у дел самого Стива Миллера с «Абракадаброй»? Пора созывать пресс-конференцию! Представляешь, какая начнётся канитель?

Николаев ковырял пальцем в ухе: – Успокойся, Миша! Операция «Анархия» засекречена на 99 лет, и показания по ней дадут твои правнуки! Мне хотелось бы послушать последние, так сказать, релизы Джека Гроссмана с вашим участием. Привезли ленту?

Боб кивнул, доставая кассету и бобину с плёнкой:

– Незаметно снял копии на компакт Fe-Cr и обычную катушку. На последней качество звучания выше.

Казаков поставил фонограмму на роскошный «Pioneer 909», которым полковник тайно гордился. Обе мелодии вызвали восторг у чекистов, но особую симпатию завоевала разгульная «Dancing Days».

Николаев долго жал руку Майклу, как соавтору перспективного бестселлера: – Мелодия окрыляет, и ноги сами бегут на танцпол! Текст точно передаёт настроение. Теперь всё зависит от исполнителя.

Жокей перемотал ленту: – Для нормальной записи не хватило времени. Музыканты работали с листа, а стихи рождались в студии. Такой сложный материал требует аппарата на 24 дорожки и цифрового монтажа. Надеюсь, продюсер в Лондоне оценит наши потуги? Всё решает объём продаж.

Шерман прикидывал гонорар в уме: – Мы клепаем лирику, а вам нужно вывести народ на улицы. Когда планируется переход к революционной поэзии масс, которая откроет глаза пролетариату?

Казаков взял с полки моднейший диск «Depeche Mode» и изучил обложку: – Для начала «звезды» зажигаются, затем разгораются и только потом зовут молодёжь на баррикады. Как Мик Джаггер! В ходе эволюции из бунтарей 60-х выросли упитанные банкиры и плешивые депутаты парламента. Конечная цель операции – воспитать граждан нелояльных правящей элите. Что с ними делать – покажет будущее!

Николаев скривился от сарказма: – Мы пропитаем западный молодняк отравой нигилизма, эксгибиционизма и прочих измов, накачаем депрессивным рок-н-ролом, настоянным на наркоте. Они погрузятся в пучину героиновых галлюцинаций, группового секса и оккультных ритуалов. Отринув, тем самым, традиционные ценности: семью, церковь и родину. Возникнет новая общность пацифистов, наркоманов, гомиков и моральных уродов, которых невозможно поставить под ружьё!

Шерман достал сигарету: – А кого по-вашему воспитывают Элис Купер, Дэвид Боуи, Оззи Осборн, Джонни Роттен и Билли Айдол? Я уж не говорю про «Кисс» и «Нью-Йорк Доллз». Какую добродетель воспели Игги Поп и Марк Болан? Молодёжь на Западе имеет в наличии полный пакет картинных извращенцев, зоофилов и каннибалов, которые давно нашли своего клиента. Расширить аудиторию психопатов нереально без серьёзных капиталовложений!

– Вышеуказанные демоны и злодеи – всего лишь печальные клоуны шоу-бизнеса. Наигранная манерность без намёка на искренность давно приелась. – Романов закурил сигариллу, подражая эпатажному Боуи в образе Пьеро. – Пресыщенная публика устала от фальши. Исключения оставляют только Оззи и Роттен.

Взъерошенный Казаков созрел для знакомства с новым диском «Depeche Mode» и направился к стойке «Пионер».

Под механический набат семплеров и гортанный речитатив Дэвида Гаана майор мелодично зачитал свой бизнес-план: – Общий бюджет проекта десятки миллионов долларс! Что здесь непонятного! Весь неподотчётный оборот освоит известный вам продюсер в Лондоне. Второй раз повторять не буду! Все вкурили?

Докладчик убрал громкость и перешёл на шёпот:

– Операция «Анархия в королевстве» одобрена высшим руководством и принимается в разработку. За художественную часть отвечает наша группа и лично полковник Николаев. Для начала запускаем на орбиту Белку и Стрелку.

Майкл считал вслух на калькуляторе: – Первым делом, запись трека в первоклассной студии, которая встанет в 100 тысяч. На видеоклип с модным режиссёром уйдёт никак не меньше 500 тысяч. Взятки радио ди джеям, журналюгам и телерепортёрам – столько же! Добавим сюда грамотную рекламную кампанию и разменяем первый миллион! На рекордных тиражах дебютного альбома выйдем в плюс и покроем затраты концертного тура.

– С таким бизнес-планом ты за полгода обанкротишь Columbia Records! Хотя порядок цифр соответствует действительности. – полковник повернулся спиной к коллегам.

Он прошёлся по кабинету строевым и выполнил поворот в движении кругом: – Мы заполоним телеэфир стадами породистых кобелей, завывающих ультралевые лозунги под грохот «тяжёлого металла» и «новой волны». Наши мыслители Бакунин и Кропоткин приняли знамя анархизма из рук Прудона и Годвина, произведя тем самым смертельную инъекцию Российской империи. Почему бы не вернуть должок Европе?

– А я бы наградил Джонни Роттена и Билли Айдола орденами Красного Знамени за подрыв моральных устоев буржуазной молодёжи. Они выполняют нашу работу за нас! Надо бы намекнуть новому генсеку.

– Казаков застыл в стойке «смирно», поедая глазами начальство.

Полковник отрабатывал отход-подход к начальнику перед портретом Андропова: – Подготовительную часть задания можно считать законченной. Гроссман готов к отправке в Лондон, где займётся растлением тинэйджеров в промышленных масштабах. Вам нужно просмотреть ещё пяток кандидатов в Гамбурге и Лондоне. Разумеется, не по телевизору. Подробности позже.

– Ди джей профессионально оценит фактуру на месте. – Николаев щёлкнул пальцами и захлопнул толстую папку.

Майор продолжал поедать глазами полковника: – С этой целью Романов направляется на съезд Социалистического союза немецких студентов в Гамбург. Туда же вылетит и Шерман. Я уверен, твой шеф не будет возражать. Учтите, в их союзе кучкуются сплошные левые радикалы и анархисты. Их поддерживал ныне покойный убеждённый ревизионист Руди Дучке. Где-то рядом прячутся террористы из «Фракции Красной Армии» известной, как «РАФ». Это гремучая смесь готова взорваться в любой момент.

Полковник прибавил громкости голосам «Depeche Mode»: – Наши коллеги из СВР поддерживают немецких черносотенцев через спецслужбу братской ГДР. Но мы не можем отправить тебя на съезд официально, поскольку СССР осуждает терроризм. Поедешь нелегально по документам финского журналиста от левой молодёжной газетёнки. А для начальства Гостелерадио родина призовёт тебя на военные сборы.

Оставшиеся дни Романов оттачивал свой идеальный финский в номерах отеля «Олимпия», установив тактильный контакт с очаровательной носительницей языка из молодёжной редакции «Юлейсрадио». Моника втрескалась в Боба с первого взгляда, попав в зону его притяжения за пультом Эстонского радио. С тех пор северная красавица восхищенно превозносила «первого диск-жокея СССР» в родном эфире, а последний отвечал ей взаимностью в своих передачах. Девушка числилась в финском коммунистическом союзе молодёжи – аналоге нашего комсомола, что открывало ей дорогу в Союз.

Полковник незамедлительно одобрил увлечение Боба, но настоятельно не рекомендовал жениться и заводить финских детей.

К счастью, и сам жокей не приветствовал серьёзных отношений: – Я всё ещё в поиске идеала. В ходе изыскательских работ пока не встретил ту единственную, но не теряю надежды найти её. Я вычислил все размеры вероятной возлюбленной и контрольные обмеры кандидаток продолжаются!

Голубоглазая блондинка являла собой подлинный образец скандинавской красоты: длинные ноги, роскошные волосы и красивый бюст, что большая редкость в стране Суоми. У Моники был один существенный недостаток – фригидность, с которым жокей не захотел мириться. В кульминационный момент красотка могла считать складки на лбу Боба или цитировать Маркса, а это особенно раздражало.

После консультаций с сексопатологом Романов дал бой женской аноргазмии и добился успеха в образе брутального мачо. Для начала он облился тройным одеколоном «Habit Rouge», запах которого вводил в ступор новобранцев на плацу армии США. Чёрный френч и галифе с сапогами только усиливали воспитательный момент, особенно, в сочетании с «маузером». Примерив чёрную фуражку, Романов стал похож на активистов гей-клуба из модного фильма «Cruising» с участием эпатажного Аль Пачино.

Швейцар «Интуриста» из бывших топтунов всё-таки признал жокея, привыкшего менять на сцене имидж и гардероб: – Опять на репетицию к Монике? Когда мы увидим твою новую программу с критикой вульгарного конформизма Элиса Купера?

Романов молча кивнул, зашёл в кабину лифта и поднялся на 20-й этаж. Отставник не удержался и доложил по команде куратору: – Только что проследовал гражданин Романов 56-го года рождения в форме морского офицера образца 43-го года без погон. Направляется к уроженке Финляндии Монике Стальберг на 20-й этаж, где вторую неделю изменяет родине. Страстно!

Приступая к выполнению ответственной процедуры, капитан Романов перебросил через плечо деревянную кобуру «маузера». Намечался допрос упёртой террористки. Переступив порог, он закурил сигару и залпом выпил гранёный стакан виски. Финка смотрела на гостя остекленевшими глазами:

– Вольдемар, что за маскарад? Ты снимаешься в клипе?

– Стоять, не двигаться! Приготовиться к осмотру! – Боб выдохнул клубы дыма прямо в лицо девушке и достал свой «маузер». Помахав им в воздухе, он сгрёб красотку в охапку и с размаху забросил в кровать. На лету блондинка взвыла, как «Юнкерс» и расстегнула молнию на юбке.

Самец рывком распахнул деловой пиджак шпионки и с рыком: – Ты мне всё расскажешь! – приступил к допросу с пристрастием. Остальное было делом техники. Моника впервые в жизни испытала настоящий затяжной оргазм. Большинству финских женщин это загадочное явление незнакомо.

Однако, страна Суоми занимает второе место в Европе по продаже вибраторов после Гренландии. Горячие северянки используют фалоимитаторы для перевоспитания мужей: – Если не бросишь пить, я выкину этот прибор!

Стоит напомнить, об эскадрильи пикировщиков «Ю-88», накрывших тем вечером бомбами 20-й этаж «Олимпии»? От воя вражеской авиации дрожали стёкла, как в 1941 году, а дежурная по этажу испуганно звонила в номер: – Володенька, может скорую вызвать? Тебе помочь?

Следующие налёты «Юнкерсов» любовники пережидали в старинном доме XVI века с метровыми стенами, в которых сохранились застрявшие ядра осадных орудий Ивана Грозного. Под древними сводами бункера финская лексика звучала не впервой и Боб освоил массу новых выражений. После судьбоносного первого допроса Моника заводилась исправно и бесперебойно, как автомат Калашникова.

Красотка изумила жокея своеобразной изощрённостью, заложенной на генетическом уровне ещё древними викингами. За несколько дней, расстелив на финской груди секретную карту Советского Генштаба, капитан досконально изучил центр Хельсинки. Подруга без проволочек выдала ему координаты всех лучших магазинов и ресторанов, которые обязан знать каждый житель финской столицы.

Ощупав его набитые костяшки каратиста и мозоль на указательном пальце, Моника повторно удивила Боба:

– Волли, ты ведь служишь в КГБ? Я читала про наросты на пальцах, по которым распознают шпионов.

Капитан сорвал с неё остатки одежды, от чего красавица привычно зарычала: – Я ничего тебе не скажу, комиссар! Можешь меня насиловать сколько угодно!

В ходе допроса офицер открыл карты: – Удовлетворив твоё любопытство, мне придётся тебя ликвидировать или завербовать! Что нам больше подходит?

Но вместо отклика его ожидал поток финских междометий, которые он поспешил запомнить. В последнюю ночь под пыткой Моника созналась в сотрудничестве со шведской военной разведкой MUST, формирующей в Эстонии свою агентурную сеть. Скандинавы давно обратили внимание на «лучшего ди джея СССР» и дважды публиковали его интервью в таблоиде «Экспрессен». В ходе оперативной разработки финская Мата Хари вербовала его в Русскую службу «Радио Швеции», предлагая сказочный гонорар и свободу творчества.

Вероятно, Романову подготовили побег в трюме сухогруза, а затем громкое политическое шоу. Безусловно, фигура советского диск-жокея по масштабу не дотягивала до «звездных» Барышникова или Краморова, но Боба могли задействовать в ежедневных передачах на Союз. В отличие от солиста балета и комика, жокей умел мастерски «пудрить мозги» советской молодёжи. Вдобавок к своей невероятной популярности, Боб детально владел ситуацией в регионе, считаясь здесь непререкаемым музыкальным авторитетом.

Подцепить нашего героя мечтали ведущие спецслужбы НАТО и за Романовым началась настоящая охота. На утро после бурной ночи Моника призналась в любви по-фински, что звучало непристойно: – Rakastan sinua!

Мадам отрабатывала вербовочный подход: – Знаешь, ты мне сразу понравился! Хочу пригласить тебя в Швецию! В королевстве на государственном радио процветает русская редакция. Нас там ждут! Хорошая зарплата, квартира, машина! У тебя будет своя ежедневная музыкальная передача!

Боб, немедля, нашёл языку подружки более достойное применение и сосредоточился на ощущениях: – В этой громадной стране я один из первых в своём классе. Зарабатываю по машине каждую неделю и выступаю в лучших залах! Запросто общаюсь с первыми лицами города и генералами. Могу в этом регионе почти всё и всех!

Он взвинтил темп колебаний: – Да, я нарушаю закон, но делаю это в строго рамках конституции. А в твоей Швеции меня посадят на короткий поводок и заставят читать в эфир с листа дяди Сэма.

Гражданка Стальберг, она же агент Дротик, благодарно сглотнула: – Наше дело предложить, ваше – отказаться! Но учти после меня придут другие и спросят уже не в постели! Но будет поздно! У тебя полный комплект на вышку: валюта в особо крупных, незаконное частное предпринимательство, хищения и антисоветчина. И всё это в составе группы! Моя контора подкинет материалы комитетским по своим дипломатическим каналам и конец блестящей карьере Вовы Романова.

Жокей продолжал улыбаться: – Лучше займись делом! У тебя замечательно получается в койке! Будем считать, что ты меня испугала. Боб закурил сигариллу: – Этот «маузер» – наградное оружие полковника МГБ-КГБ, который сегодня носит погоны генерала. Я никогда не служил в конторе, но там работают мои близкие и друзья. Давай лучше перейдём к сказкам дедушки Андерсена!

Перед вылетом в Берлин Боб собрался излить душу Казакову, но тот отмахнулся: – Я уже прослушал запись – смешная девчонка! Всё обсудим по приезду! В аэропорту Шёнефельд тебя встретят наши и переправят в ФРГ. Выполняй все их указания! Мы выйдем на связь в Гамбурге.

Гамбург

14:25 город Москва, СССР. Во Внуково Романова встречал полковник Николаев с группой неофициальных лиц ортодоксального генотипа. Дополнительный инструктаж проходил в номере гостиницы «Москва», хорошо известной любителям «Столичной» во всём мире. Соединение миновало вахту отеля строевым в походной колонне, не предъявляя пропусков.

В служебном люксе жокея уже поджидал знакомый генерал в дорогом костюме: – Моё почтение новоиспечённым преемникам князя Кропоткина! Операция «Анархия» задумывалась здесь в белокаменной, откуда мы и начинаем «советское вторжение» на острова. В середине 60-х «Битлз», «Роллинг Стоунз», «Ху» и «Кинкс» завоевали Штаты без боя, а наш десант высадится в Британии.

Генерал задёрнул шторы и включил свет: – Цель операции – возродить бунтарский дух рокеров 60-х и панков 70-х на новом витке исторической спирали. С помощью современных СМИ мы выпустим из пробирки смертоносный гибрид Джона Леннона, Марка Болана и Джима Моррисона, который поставит шоу-бизнес раком. В дальнейшем наш «суперстар» расколет общество леворадикальными лозунгами и призовёт к активным действиям. Джон Ильич Леннон и его «Power to the People – Власть – народу!» покажутся на этом фоне детскими забавами.

– Мы завоюем Британию под хруст купюр и без пулемётной трескотни! Накроем баллистическим панком национальное телевидение, прессу и радио, раскрутим маховик анархии и терроризма! А там, глядишь, поднимутся ирландцы из ИРА и, здравствуй, гражданская война! – Полковник Николаев предъявил свои домашние заготовки по следам американских публикаций Джона Леннона.

Из-за стола поднялся молодой аналитик 3-го отдела ПГУ: – В Гамбурге состоится очередной съезд Социалистического союза студентов Германии, в котором примут участие делегации из 30-ти стран, включая Китай, Албанию и Кубу. Параллельно там же пройдёт фестиваль краут-рока, на который заявлены главные отцы-основатели стиля: «Can», «Kraftwerk», «Tangerine Dream» и «Amon Düül». Это честь и совесть немецкого рока, достойная отдельной главы в истории музыки. Но особое внимание обратите на новоиспеченную английскую группу «Monsters».

Романов хлопнул в ладоши: – Заткнись, губошлёп! Только идиот цитирует автора в его присутствии. Это текст моей передачи от 5-го мая сего года! Ты забыл негритянских десантников и пикет блондинок из Штутгарта!

Генерал побагровел и превратился в рупор: – Лейтенант Цуккерман, кругом марш! Пошёл вон отсюда и передай отцу, что его сын кретин!

– Приятель из аппарата ЦК сосватал. Там идиоты размножаются делением! – генерал углубился в содержимое папки с красной полосой.

Николаев выложил на стол пачку документов: – С этой секунды Володя Романов превращается в Сергея Бессонова, уроженца Ленинграда. По новому паспорту ты пройдёшь Шереметьево-2 и Шёнефельд в Восточном Берлине. Там получишь другие документы и инструкции. В Гамбурге у тебя будет персональный гид из наших, который и поставит задачу. И не очень увлекайся на Рипенбане! Там гуляет новый вирус. Нос чернеет и отваливается на третий день! А член… уже не понадобится.

***

Пограничник на паспортном контроле аэропорта долго изучал Боба через хитрую систему зеркал и, возвращая документ, извинился: – Где-то я вас видел, но не могу вспомнить? Может прозрею на обратном рейсе?

Младший лейтенант нарушил секретную инструкцию: «не задерживать и не досматривать обладателей служебных паспортов серии ДС», один из которых в данный момент пересекал границу под чужой фамилией. Усы с бородкой не спасли жокея от цепкого взгляда служаки, который оценил работу конторского гримёра.

Страж рубежей признал во владельце паспорта «лучшего диск-жокея СССР» и остался доволен своей зрительной памятью. Зато его немецкий коллега в столице ГДР не решился преступить директиву руководства, тем более сотрудники «Штази» стояли у него за спиной. В компании мрачных русских товарищей.

Офицеры Клаус и Дитер неплохо говорили по-русски, стараясь расположить Боба к откровенной беседе. Немецкие коллеги интересовались. Их соратники из представительства ПГУ при Министерстве Безопасности ГДР, наоборот, ограничились официальным приветствием. Немецких товарищей грубо попросили из «Волги» за квартал до штаб-квартиры Главного управления на Рушештрассе. Старший офицер из скромности представился Громовым, хотя на пропуске под лобовым стеклом значилась совсем другая фамилия.

Он постоянно поглядывал в зеркало заднего вида: – Не доверяю я фрицам! Того гляди сдадут нас бундесам! При них ни слова о деле и никаких явок с адресами.

Его напарник доложил текущую обстановку: – Мы тебя встречаем и переправляем в Западный сектор. Куда ты проследуешь дальше и с какой целью нас не касается! Фактически тебя здесь не было. Я говорю с духом.

После серии проверочных заездов «Волга» нырнула в глухой переулок, а оттуда в подворотню. Камрад Громов задним ходом въехал в подземный гараж и закрыл за собой железные ворота. Троица поднялась в контору на лифте и Романова попросили сменить наряд. В распоряжении жокея оказался целый гардероб от кутюр и шкаф туалетов попроще.

Удивительной красоты гримёрша заменила Бобу усы и бородку, предложив на выбор целую россыпь фирменных очков. Девица кокетливо улыбнулась: – Какой красавчик! Агенту с такой яркой внешностью не затеряться. Значит, ты не шпион? А кто?

– Слишком много вопросов для такой красавицы! Запомни главное правило: – хочешь скрыться – будь на виду! – Романов пригвоздил гримёршу к дивану своим раздевающим взглядом.

Камрад выставил любопытную красотку из кабинета: – В Союзе не рекомендуют сниматься на загранпаспорт с бородой, поэтому спецслужбы Запада редко реагируют на бородачей. Тебе будет легче уйти от наружки. Потом поменяешь этот камуфляж на парик.

Большинство комитетских приятелей Боба не отличалось выдающейся внешностью, категорически противопоказанной рыцарям плаща и кинжала. Его берлинские спутники, тоже сошли конвейера, где штамповали серийных агентов 007. Жокей испытывал неудобство в обществе серых безликих субъектов, изучавших его под лупой. Впрочем, внешность частенько бывает обманчивой, в чём Романов имел возможность убедиться и не раз.

Безымянный чекист удивил Боба необычными запросами: – Будешь на концерте «Tangerine Dream», возьми для меня последний диск с автографами. Здесь в Восточной зоне не достать нормальной музыки. Немцы жёстко пресекают любую контрабанду.

Примерно через час ди джей уже сидел в «Мерседесе» весёлого голландского журналиста Кристофа, который снабдил его комплектом документов на имя шведского репортёра Карлсона. Боб так и не понял, какую функцию выполнял этот разбитной политкомментатор при переходе границы. Сама процедура на КПП «Чэкпойнт Чарли» проходила в дежурном режиме, напомнив эпизоды из американских фильмов.

Пограничники ГДР в полевой «фашистской» форме вели себя под стать гитлеровцам, перерыв «Мерседес» Кристофа и попробовав на зуб новенький паспорт Карлсона. Романов мысленно поискал глазами «Maschinenpistole 38/40» и офицерский «Walther P38». Прощаясь, наши гитлеровцы забыли любимое приветствие.

Дежурный наряд американской военной полиции небрежно проверил паспорта газетчиков, а темнокожий капрал поинтересовался у жокея блондинками из Копенгагена.

Шведский Карлсон не поддался на провокацию: – Я родом из Стокгольма и с блондинками там полный порядок, братишка! Правда, в последнее время понаехало много цветных, вроде тебя. Только они называют себя партизанами и борцами за свободу чёрной Африки.

Негр довольно хихикнул и открыл шлагбаум в американскую зону, сиявшую огнями реклам, как новогодняя ёлка. Голландец облегчённо вздохнул: – Тупые янки кличут всех журналистов товарищами. Они помешаны на русских шпионах! А ты чисто говоришь по-английски. Первая Московская школа КГБ?

Капитан Романов равнодушно разглядывал неоновые вывески на Курфюрстендамм: – Нет, я по другому профилю. Смотри, здесь уже стартовала продажа последнего альбома Боуи! На день позже Лондона. Молодцы немцы, не отстают!

В следующую долю секунды всё изменилось! Центральная улица превратилась в настоящий бедлам: дикая толпа запрудила тротуар и осадила дверь универмага пластинок. Женские крики, визг тормозов и полицейские сирены! Так в советских гастрономах стартовала распродажа свежих сосисок из соевых бобов. Но сегодня в Западном Берлине давали самого Дэвида Боуи! Причём, из плоти и крови!

Автор Зигги Стардаст раздавал автографы бесконечной очереди, не выходя из шикарного лимузина. Полиция и охрана «звезды» силились организовать толпу страждущих внимания «Мистера Стармана». Им это удалось без переклички и записи номеров на ладонях.

Певец обосновался в Западной зоне с конца 70-х, записав на студии у Берлинской стены три великолепных диска. Западные немцы уже считали Боуи своим земляком.

Кристоф отвлёкся от управления автомобилем и подозрительно взглянул на спутника: – Повышается культурный уровень наших сотрудников! Скоро начнём цитировать Ницше в оригинале и сдавать зачёт по наследию Элвиса. Говорят, нелегалы перед заброской ходят по блатным дискотекам в Таллине, где знакомятся с последними хитами.

Романов не пожелал переходить на русский: – А ты здесь водишь экскурсии по памятным местам Штирлица? Но плохо изучил легенду! В семь вечера истинный репортёр не имеет права быть трезвым! Запомни – это железное правило журналистики!

Паспортный контроль в аэропорту Тигель превратился в пустую формальность и Боб поднялся в новенький «Боинг», где, наконец, смог вытянуть длинные ноги. Немецкий пограничник даже не поинтересовался размерами бюста солисток «АББы» и выбросил паспорт в окошко. Из солидарности с журналистами жокей заказал себе двойной виски. Бесцветная стюардесса принесла тройной и с нордической улыбкой предъявила Бобу свои арийские коленки.

Жокей осушил стакан залпом и, глядя в серые глаза шатенки, попросил добавки: – У нас на Севере Швеции пьют только стаканами. Чем ещё заняться Полярной ночью? А женщины у нас наперечёт.

Девушка не стала краше даже после четвёртой порции, о чём поспешил напомнить Романов: – Милая, у нас впереди целая жизнь! Но мне столько не выпить! Не торопи событий, крошка.

– Я свободна всю ночь и завтрашний день! – обнадёжила немка и игриво подмигнула жокею. Изредка ей удавалось затащить кого-нибудь из пассажиров в постель, где беднягам приходилось несладко. Как правило, она совращала жертву ещё в полёте, опаивая дармовым виски.

После посадки нимфоманка поила клиента в служебном баре аэропорта, откуда влюблённые перемещались в здешний отель.

Прозревшие наутро мужчины сначала цепенели от ужаса, а потом бросались прочь не прощаясь. Такой шведский красавчик ей ещё не попадался и казённый виски лился рекой. Каждый рейс из разделённого Берлина сопровождал сотрудник западногерманской разведки БНД, который выявлял подозрительных.

По ту сторону «железного занавеса» панически боялись агентов КГБ и «Штази», заполонивших Бундестаг и администрацию канцлера ФРГ. Симпатичный и улыбчивый швед не вызвал подозрения у контрразведки. Во время заброски разведчик-нелегал старается не привлекать к себе внимания, а скандинав, наоборот, развлекал весь салон. Стюардесса Магда обслуживала рейсы из Берлина пятый год и всё это время выполняла задания «Штази».

Девушка выявляла на рейсах «Люфтганзы» предателей, бежавших из ГДР. В исключительных случаях ей разрешалось ликвидировать перебежчиков с помощью ядов и бесшумного оружия. Но в обычном режиме бортпроводница передавала подопечных местной агентуре, которая и вершила их судьбы. Фотографии вероотступников публиковались накануне в газетке для знакомств под кодовым номером.

Каким образом на страницы издания попал снимок Романова остаётся загадкой, но под присмотром Магды потенциальный жених мог сгинуть бесследно ещё в полёте. От приступа неизвестной болезни.

Наш герой, наделённый врождённым чувством опасности, предотвратил возможную угрозу отравления. Сидя в хвосте самолёта, он безжалостно сливал дармовой виски в урну. Сомнительный напиток проходил купаж в подвалах Гамбурга и отдавал дешёвой сивухой. Ди джей раскусил Магду с первого взгляда. Кем ещё могла быть живая копия злодейки СПЕКТРа Розы Клебб, известной по фильму «Из России с любовью»? Перед мысленным взором мелькнули: отравленное лезвие в ботинке, кофе с цианидом и дамский пистолет в чулке.

Непреодолимая жажда жизни порой заставляет совершить чудо. Романов включил оперативную память, откуда извлёк псевдонимы комитетского куратора и двух его агентов в Берлине.

Принимая новую порцию гамбургской сивухи, Боб огорошил «третьего номера» СПЕКТРа: – Привет инженеру Манфреду от Кузнеца из Кёльна. Дорогая, я завязываю с выпивкой!

Магда моментально превратилась в соляной столб и закачалась перед жокеем: – Простите, но я не получала на этот счёт никаких инструкций! Будут ли дальнейшие указания?

Душка Карлсон ещё больше удивил стюардессу, назвав универсальный пароль для агентов «Штази», состоявший из набора букв и цифр. Услышав эту абракадабру, нелегал обязан выполнять все указания Кузнеца.

Магда приготовилась повторить подвиг Маты Хари в закутке лайнера, но швед был немногословен: – Успокойся и возвращайся к пассажирам. После посадки выведешь меня через чёрный ход к стоянке такси. Всё!

Для конспирации Боб чмокнул «третьего номера» в щёчку и нежно подтолкнул к проходу. Повернувшись, девушка бросила на красавца умоляющий взгляд, но он упёрся в ледяную глыбу.

Романов развлекался изучением последних чартов «Мелоди Мейкера», где по-прежнему лидировало английское трио «Полис». Анализируя последний альбом группы, музыкальный критик журнала, казалось, читал мысли Боба: – Чем и, как поёт безголосый Стинг, вызывая восторг обывателей? Вот вопрос, который остаётся без ответа? Отвечу в следующем номере!

В ходе дискуссии с самим собой жокей согласился с обозревателем, признав сэра Гордона Мэтью Томаса Самнера подлинным феноменом «новой волны».

Аэродром Гамбурга с прилегающими ангарами стал в конце войны желанной мишенью американских «летающих крепостей», перепахавших взлётные полосы могучими «пятисотками». Назло вражеским пилотам новому аэропорту придумали непроизносимое название – «Фульстюттель». Приказать разбомбить такое не повернётся язык.

Но сегодня американский «Боинг» мирно зарулил по ровной бетонке к куполу пассажирского терминала, где симпатичный швед Романов холодно простился с Магдой. Она пустила девичью слезу по густым румянам щёк, поросших дикой шерстью, что не помешало ей отзвониться с докладом куратору. Минуя паспортный контроль, где его могли ждать, Карлсон углубился в лабиринт служебных помещений и исчез.

***

Напрасно разыскивала шведа дежурная смена агентов «Штази», срочно вызванная резидентом в Фульстюттель. Журналист растворился бесследно. В зале ожидания топталась парочка следопытов из БНД, которые от скуки прицепились к албанским комсомольцам.

Романов пронёсся по коридорам, руководствуясь планом эвакуации, который он сорвал с пожарного щита. На ходу Боб сменил плащ на куртку и снял бородку с усами, не забыв расстаться с очками. К пожарному выходу выскочил совсем другой человек. Здесь жокея поджидал фургончик почтовой службы с гербом, который тронулся, прихватив багаж и пассажира.

За рулём сидел молодой здоровяк, чей английский выдавал в нём француза: – С прибытием в колыбель портовых шлюх, грузчиков и контрабандистов. Первый раз в Гамбурге? Приветствие не забыл?

Романов произнёс пару ничего не значащих парольных фраз и выслушал отзыв. Срочный трансфер из аэропорта подготовил Николаев, предоставив Бобу и несколько телефонов на экстренный случай.

Пока процесс внедрения развивался изобарно, если не считать аномальной активности «Штази». Боб с интересом изучал бегущий навстречу фургону ночной Гамбург.

Водитель выдержал паузу и представился: – Меня зовут Франц. Я отвечаю за твою безопасность. Кто я и откуда знать не обязательно. Я такой же француз, как ты финн!

Последнее предложение прозвучало на чистейшем английском, который в ходу на улицах Лондона. Боб постарался скрыть любопытство: – Вот прибыл в Гамбург для освещения съезда союза студентов и не более. Хотелось бы получить чистые документы и сменить морду лица.

– Слава богу, что не «Стингер» и «Томагавк»! Но судя по журналистской хватке, тебе не помешает «Калаш» в укороченной версии. Имеются оптические прицелы, ручные гранаты и РПГ. Стандартный боекомплект вечного студента. – Франц нажал на газ и направил машину в район «красных фонарей».

Микроавтобус крутился по кварталу, отсекая возможную слежку. Франц основательно изучил район секс шопов, борделей и ночных клубов, куда в одиночку лучше не соваться. Фургончик уверенно заезжал в подворотни и проходные дворы, двигаясь параллельно главным улицам. Спутник проявил себя способным экскурсоводом, познакомив гостя с памятными местами Рипербана, прозванного горожанами «милей греха». Фургон притормозил у решётчатых ворот затрапезного клуба, откуда доносились привычные аккорды ритм-н-блюза.

Жокей заметил над входом ржавую вывеску «Indra Club», освещённую обычной лампочкой. У покосившихся стендов с программой заведения и меню околачивались пьяные моряки, но заходить внутрь явно не спешили. Перед дверью их встречал грозного вида вышибала с пачками билетов и рекламных буклетов.

Обшарпанные стены со следами граффити видели и лучшие времена – когда-то в клубе нарабатывали состав молодые «Битлз». О музыкальном безумстве начала 60-х напоминала бронзовая табличка у входа.

Франц вышел из машины и поболтал с привратником, который жестами пригласил Боба зайти внутрь. Распахнув настежь двери перед жокеем, швейцар встал во фронт, поедая гостя взглядом. Напарник прошептал Романову на ухо: – Я представил тебя крупным шведским гангстером. Держи марку! А говорить буду я.

Новоявленный мафиози наморщил лоб, набычил шею и зашагал вперёд. Интерьер заведения озадачил битломана – советская привокзальная рыгаловка 3-й категории выглядела лучше! Танцпол человек на 50, барная стойка, снукер в углу и миниатюрная сцена. И на этих подмостках «Битлз» ковали стиль, который покорил весь мир? Романов вообразил, как под сводами «Индры» впервые прозвучала «My Bonnie».

На сцене разминались волосатые акселераты, позволявшие себе замахиваться на классику ритм-н-блюза. Жокею стоило немалых трудов узнать лучший хит Клэптона «Лейла»: – За такую аранжировку баллады о любимой «мистер Слоухэнд» убьёт на месте! У нас в Стокгольме даже на школьном утреннике играют лучше!

Музыковеды попрощались с портье и вышли на улицу. Романов удивлённо осматривался: – Похоже, здесь не было ремонта со времён «Битлз». А не мешало бы! Над клубом три этажа съёмных квартир, где портовые давалки трудятся от заката до рассвета. А в Швеции увеселительные заведения в жилых домах запрещены законом. Нарушителей сажают!

Жокей отдал честь памятной табличке: – А ведь «Битлов» отсюда вытурили жильцы, которым мешала громкая музыка. И четвёрка ещё с Питом Бестом перебралась в клуб «Kaiserkeller». Покажешь?

Франц сел за руль и завёл двигатель: – Сначала одно срочное дело, а потом займёмся твоим внедрением. Мне надо срочно разгрузить товар.

Фургон снова понёсся по ночному Рипербану, изредка выскакивая в пешеходную зону, где кипела жизнь. Казалось, весь Гамбург пошел сегодня на нерест. Хозяева преуспевающих стриптиз клубов и секс-театров отлавливали страждущих осеменителей сетями и неводом. Моряки и сухопутные гражданские шли сюда косяками. На каждом углу дежурили проститутки с характерными сумочками. Путаны стояли на панели официально под охраной профсоюза, отрабатывая пенсионный стаж и медицинскую страховку.

Переходящее красное знамя и звание лучшей по профессии удерживала мулатка с Хербертштрассе, обслужившая 25 клиентов за смену. На той улочке девицы располагались за витринами, привлекая клиентов откровенными позами через стекло. Практичные немцы продавали наслаждение, как обычную услугу, вроде стрижки или маникюра.

Тупой прагматизм германцев раздражал Романова, как неисправимого романтика случайных связей: – Так бегают кобели на случку! Тебя ждут с раздвинутыми ногами 25-м за день и ублажают казёнными стонами. Где адреналин и интрига? Игра нервов и неизвестность, когда тебе не дают два часа? Нация тупеет и разлагается, превращаясь в стадо неплеменных баранов.

Невозмутимый Франц поддержал беседу: – А в совке потрахаться, пожрать и выпить – уже проблема! Мясо в дефиците, за водкой – очередь, бабы не дают даже за деньги. Народ сатанеет!

– Ты не прав! Выйди ночью под окна женской общаги, да гаркни: «хочу трахаться!» и к тебе сразу придут на помощь. Только забудь о романтике. – жокей замолчал и упёрся взглядом в гигантский публичный дом.

Пятиэтажка гостиничного типа переливалась рекламами «Секс – 30 DEM». Франц рассмеялся: – За тридцатку тебе подрочит старуха в резиновой перчатке! За оральный попросят 50 и столько же за трах! Врёт реклама! Недовольные изредка подают в суд и получают месячный абонемент.

Здоровяк притормозил на перекрёстке: – Система отработана: покупаешь внизу билет и поднимаешься в номера. Длинный ряд дверей по коридору с цветными плафонами. Красный – занято, зелёный – свободно. Заходи и выбирай любую! Просрочил билет – плати!

Фургон тихо припарковался у эстакады ночного клуба. Спутник ди джея посигналил и дверь открылась. Со склада вышел импозантный толстяк с косичкой и серьгой в ухе. Жирная туша заговорила голосом кастрата: – Всё привёз? А то в прошлый раз не хватало трёх бутылок!

Франц открыл дверцу и обвёл взглядом ряды ящиков: – Здесь с запасом из расчёта на бой и недолив! Принимай по квитанции.

На эстакаде появились грузчики с гидравлической тележкой, а француз пересчитывал пачку кредиток. Вдруг его грубо окрикнули из ближайшей подворотни: – Эй, лягушатник! Кто разрешил тебе работать в нашем районе? Это моя точка и мы её снабжаем! Понятно?

Из темноты вынырнули три фигуры в чёрном с бейсбольными битами, а под уличным фонарём показались ещё двое с дубинками.

Спутник Боба попытался остудить пыл налётчиков: – Парни, мы можем договориться! У меня низкие цены на алкоголь и табак. Прямые поставки от производителей и никаких налогов. Постоянным клиентам скидка!

Но предложение не впечатлило бейсболистов, и троица пошла на сближение с поставщиком.

Романов застыл в стойке мусуби-дачи и вызвал огонь на себя: – Господа! Впятером на одного и с битами! Как-то нехорошо! Просто нет слов, как некрасиво! Мой босс не одобрит.

Жокей осторожно отступил к складским воротам, и после циркового кульбита повис в шпагате под косяком дверного проёма. Сохраняя равновесие, он схватил и сорвал металлическую трубу, на которой держалась вывеска. Через долю секунды Боб приземлился на том же месте, раскручивая снаряд над головой в лучших традициях кобудо.

По средам ди джей всегда работал на татами в спарринге. Сегодня, как раз среда. Кодекс чести Бусидо не позволял нападать первым и Боб сделал последнюю попытку остановить беспредел: – Господа бандиты! Вы совершаете большую ошибку, и я обязан вас предупредить!

Спортсмены дружно заржали и подняли биты вместо ответа: – Теперь вас двое и силы уравнялись! Тебя, каратист мы замочим на десерт, а голову выставим перед складом.

Самый крупный живодёр забрался на эстакаду и бросился на Боба с битой. Ему не повезло больше всех: бугай получил убийственный йоко гери в голову и маваши в падении. Для верности мастер прощупал объект трубой и железка застонала. Два соратника рэкетира наскакивали с флангов, разрубая воздух битами.

Романов остановил отморозков трубой, которая вращалась в трёх плоскостях, как пропеллер. После серии витков и пируэтов снаряд налетел на пустые черепа братков и согнулся. Оба остались недвижно лежать на эстакаде с открытыми глазами.

Франц ожил, глядя на успех кампании, и сокрушил трофейной битой самого худосочного боевика. Тот было обратился в бегство, но получил несовместимый с жизнью удар в затылок. Последний нападавший отступил за фургон, где его настигла летающая труба.

Боб снова принял стойку и поклонился покойникам: – Господа! Я вас предупреждал со всем моим уважением. Надеюсь в следующий раз… Следующего раза не будет!

Толстяк с косичкой громко захлопал: – В кино такого не увидишь! Франц, откуда взялся этот ниндзя? Одолжи на месяц, а то турки совсем достали. Напрягают каждый день после намаза.

Романов похлопал тушу по плечу и вернул трубу, предварительно выпрямив одним рывком: – Возвращаю антиквариат с благодарностью. Этой вывеске лет сто – не меньше! Вашим гостям терапевт уже не поможет. Нужны трепанация и капремонт атрофированного мозга троглодитов. Лучше подбрось их поближе к народной тропе. В таком состоянии они никому ничего не расскажут!

Напарник вытирал руки салфеткой: – Нас такому не учили! Это Асихара? Дашь пару уроков на досуге?

Боб отмахнулся: – Сейчас в ходу комбинированный стиль на базе школы Дзёсиммон. За неделю занятий его не осилить. Лучше вози с собой «Калаш».

Онемевшие грузчики за пять минут разгрузили фургон и Франц мигом вырулил на шоссе: – Залётные янычары промышляют рэкетом в квартале второй год. Рипербан всегда крышевали местные боксёры, но ситуация выходит из-под контроля, а турки наглеют с каждым днём. Теперь их в районе целая колония. Шайка, которую ты успокоил, работала на Ибрагима.

Романов достал пачку салфеток: – Кто вам мешает нанять полицию или сколотить свой отряд? В крайнем случае, можно пригласить отпетых боевиков из «Красной Армии».

Фургончик петлял в портовой зоне среди старых пакгаузов и элеваторов, где в этот час хозяйничали контрабандисты. По эстакадам сновали электропогрузчики с поддонами алкоголя и сигарет. По всему периметру дежурили вооружённые охранники в форме частного агентства.

Франц свернул в открытые ворота к офисному зданию и заехал в подземный гараж: – Поднимемся в контору за новыми документами и освежим твой гардероб. Потом я доставлю тебя в отель.

В просторном бюро жокея дожидались гримёр и костюмер, которые поспешили обслужить клиента. Всего за четверть часа Романов превратился в обаятельного блондина с роскошными усами и бородкой той же масти. Элегантный серый костюм в полоску и очки в золотой оправе довершали образ скандинавского плейбоя, способного укрощать строптивых мисок табунами.

Документы Карлсона остались в сейфе, а из офиса вышел финский журналист Симпсон, представляющий молодёжный журнал левого толка. Франц сел за руль таксомотора с эмблемой слона, который обитал в гараже транспортной фирмы. Юркий «баварец» с плафоном выскочил из ворот и помчался по шоссе в центр города. На этот раз Бобу представили другой Гамбург – чинный немецкий город, где творили Гендель и Малер, провёл последние годы «железный канцлер» Отто фон Бисмарк.

Имя основоположника «второго рейха» красовалось на фронтоне отеля, куда Франц доставил гостя. Поездка обошлась журналисту в 10 марок.

Таксист вытащил багаж Боба и распрощался: – Мы скоро увидимся. Захочешь отдохнуть на эстакаде – звони! Я мигом прилечу, заодно и потренируемся.

Памятник архитектуры стиля «югенд», а по-русски «модерн» оберегал от неимущих земляков дородный швейцар. А судя по выправке, ветеран СС. Боб никогда не упускал случая проверить свой немецкий: – Augen rechts! Stillgestanden! Unterscharfuhrer!

Крепкий дедок вытянулся в струнку, выполняя команды «Равняйсь, смирно!» и почему-то доложил по-русски: – Гражданин капитан, унтер-офицер Гаус построил 2-й барак на вечернюю поверку лагеря!

Боб перешёл на английский: – Где служить изволили? Унтер упорно рапортовал на русском: – Дивизия «Мёртвая голова» под посёлком Прохоровка. Там наступил Гитлер капут! Потом помогал строить социализм в Норильлаге.

Жокей оценил юмор ветерана на английском: – Держаться до последнего! Вам в тыл вышли русские танки! Ни шагу назад за нами Берлин!

Швейцар улыбнулся: – Скорей бы уж! Ждём не дождёмся! Дед гостеприимно распахнул дверь на ширину плеч, за что получил 10 марок. В ответ раздалось: – Рад стараться, гражданин капитан! Мы вас ещё вчера ждали! Добро пожаловать в отель!

Унтер-офицера завербовали в СМЕРШе и направили перевоспитывать фашистов в норильский лагерь, где Гаус вступил в компартию. В 54-м на родине его передали немецким товарищам, которые перебросили эсэсовца в Гамбург. С тех пор дедушка верой и правдой служил «Штази». Фотографию Романова он нашёл в газете знакомств под заголовком «молодой инженер-механик».

Это послание означало – «специальный агент ПГУ». После смены старичок пересчитал улов, составивший 500 марок, и позвонил из телефона-автомата в соседнюю будку.

Ветеран привычно жаловался на железное здоровье: – Давление подскочило до 200-т! Ходил к врачу и мне назначили процедуры. Не хватает денег на лекарства.

Абонент вошёл в положение больного: – Пришлю тебе медсестру. Ты её знаешь. Она привезёт лекарства и новые рецепты. Жди! Рот фронт!

Дедок вышел из кабины повеселевшим и распрямлялся по ходу движения. Дальше ветеран проследовал почти прусским шагом. Выполнив поворот в движении «налево марш», он занял позицию у стойки бара «Элефант» – любимого заведения Штирлица в Берлине.

После показа культового сериала по телевидению ФРГ руководство «Штази» способствовало реконструкции культового кабачка в Гамбурге, где агенты обменивались информацией.

В углу зала экспонировался столик Штирлица, а чуть дальше – кресло пастора Шлага. Эсэсовец заказал баварского и шнапс, озадачив бармена вопросом: – Как там дела на Восточном фронте? Мы уже догнали русских под Берлином?

Отъявленный резидент «Штази» прошептал: – Штирлиц на допросе у Мюллера! Скоро и нам кранты! Пора вывозить Кэт!

Неудовлетворённая журналистка Габи подала шнапс: – Радистка Кэт вчера ушла с пехотным обер-лейтенантом! Шлюха! Пропустила сеанс связи!

Гаус расплатился с буфетчиком десяткой Романова, содержавшей указания агентуре прикрыть московского камрада. Унтер дописал сбоку своё мнение специальными чернилами: – К нам едет ревизор!

Общим кивком он поприветствовал собравшихся в баре агентов, которых тут сегодня наблюдалось числом не менее 20-ти. Отмечали день чекиста. Перед уходом дед поднял пару бокалов за Штирлица и партайгеноссе Бормана из НКВД. На улице Гаус столкнулся с панком при полном параде, которого обругал «фашистской сволочью», сбив с ног одним поставленным ударом.

Дедушка вытер руки, отправил в рот горсть мятных лепёшек и засеменил в поликлинику симулировать радикулит. По пути он достал из тайника тросточку со встроенным пневматическим пистолетом.

***

Обворожительная медсестра Мария своевременно получила шифровку с новым заданием резидента. Ей предстояло очаровывать и ублажать московского гостя, а заодно, выведать цель заброски. Девушка чистила пёрышки, готовясь сразить русского наповал. На снимке из раздела знакомств Боб выглядел настоящим мачо, чья ослепительная улыбка будила самые смелые девичьи фантазии.

Мария сладко потянулась, предвкушая предстоящий океан блаженства, отпущенный ей по роду службы. В прошлом году её достался русский военный атташе, случайно попавший под опеку «Штази». Здоровяк без промедления затащил сестричку в постель, откуда не вылезал трое суток. Он предпочитал научный подход, прихватив с собой в кровать иллюстрированное издание «Камасутры». Тогда пара освоила только третью часть книги.

Всё это время русский пил водку стаканами и закусывал чёрной икрой. После задания санитарку долгое время тошнило от заморского деликатеса и «Столичной», которыми ей приходилось запивать и заедать жидкие продукты жизнедеятельности. Подопечный щедро расплатился.

Романов тем временем обживал люкс для новобрачных, забронированный ему заботливым издателем. Первая брачная ночь в отеле стоила 100 марок. Портье вежливо поинтересовался, когда же прибудет молодая супруга?

Счастливый молодожён улыбнулся: – Если позволите, я её выберу из имеющихся здесь невест. Свадьбу сыграем немедленно!

– Не желаете посмотреть фотоальбом наших девушек? Цены указаны на последней странице. Обратите внимание на служебные характеристики. – служащий подсунул Бобу толстую папку в кожаном переплёте.

– Я постараюсь сам! Знаете, люблю ухаживать по-старинке, но не более получаса. – Романов с интересом изучал ассортимент в фойе ресторана.

– Мой дедушка из гестапо всегда говорил: «Удар по печени заменяет признание в любви!» Я проверял – отлично работает. Всё зависит от силы удара. – молодой швейцар погрозил кулаком профессионалкам в вестибюле, которые принимали изящные позы на диванах.

Несмотря на поздний час, жокей заглянул на кухню заведения и заказал ужин. Полусонный повар протирал глаза: – Перед сном вредно много есть!

– А кто тебе сказал, что я собираюсь спать? – гость был настроен лирически. Финский журналист ужинал в гордом одиночестве. Сильная половина зала самовыражалась на танцполе, отбирая живой товар на ощупь. Северянин спокойно освоил пол-литра водки и запил десерт коньяком. Похоже дремучие финны, наконец, научились расслабляться. Прошлый раз оленеводы засорили канализацию отеля помётом и танцевали «маленьких утят» до утра. За ужином Боб долго терпел непрерывно повторяющиеся «Абракадабры» и «Чингизханы», но, в конце концов, он не выдержал.

Ди джей заказал ансамблю культовый трек Оззи Осборна «Mr. Crowley», звучавший тогда в каждом советском ресторане. В России любили «великого и ужасного» за дикий, необузданный нрав, самоотдачу и бешенный драйв. На бескрайних просторах издревле уважали пропойц и дебоширов.

В юности гитарист заведения тоже зависал на «Black Sabbath» и в ресторанные лабухи попал по недоразумению. Он бесплатно подъедался на пищеблоке отеля и пользовал девиц шаговой доступности. Виртуоз отбывал вечерние смены, прислонившись к стене затылком, отстранённо наигрывая вальсы и танго.

Впрочем, иногда сюда заглядывали настоящие меломаны и тогда маэстро снимал с гвоздя старенький «Les Paul». Концерты по заявкам сподвижников исполнялись на халяву всю ночь напролёт. Мастер принимал самые сложные заказы, включая хабанеру некабацких Эл Ди Меолы и Джона Маклафлина. По вечерам после концерта Малера для фортепиано с оркестром сюда заглядывали из филармонии виртуозы Гамбурга.

Сегодня в два часа ночи гитаристу впервые за 10 лет оплатили заказ! В Германии не принято швырять купюры заштатным тапёрам! Иностранец в дорогом сером костюме пожелал за 100 марок услышать мелодию любимого Оззи. После короткой спевки лабухи достали потёртый «Gibson» с педалями и грянули «Mr.Crowley», что было сил. Органист на пыльном «Хэммонде» выпрыгивал из ботинок и творил чудеса, а гитара маэстро стремилась затмить оригинал от покойного Рэнди Роадса. В сложнейших партиях ощущалась нехватка второго инструмента и Боб сделал три шага вперёд.

Журналист заскочил на сцену, мигом подстроил свободную гитару и сходу воспроизвёл сложный рифф в ре-минор, который не пошёл у здешнего маэстро. Довольные экспромтом оркестранты одобрительно закивали головами, и вакханалия Алистера Кроули в стиле «heavy metal» захлестнула банкетный зал. Из мрака подземелий показался образ известного прототипа – колдуна и кудесника с магическим кристаллом. Оглушённые тяжёлым роком танцоры застыли перед сценой, а из кухни на звук сбежались повара утренней смены.

Группа вдохновенно вспоминала классику «великого и ужасного», оставив на сладкое «Параноид». Эсэсовский швейцар покинул свой пост у лифтов, где он подрабатывал ночью, и с удовольствием прослушал лучший хит «Black Sabbath».

– Эти русские забросили к нам суперагента, – размышлял дедушка. – Утром Иван голыми руками уложил шайку гангстеров, а ночью изображает Джимми Хендрикса. И как!

Ветеран бросился докладывать в телефонную будку. В кульминации шоу музыканты представили перекличку двух гитар, в точности повторяя сюжет концерта Оззи. К восторгу публики финский журналист закончил выступление на коленях, перебирая нейлоновые струны зубами.

Напоследок полагалось разнести гитару об усилитель, но Боб вернул чужой инструмент в сохранности, пообещав заглянуть на днях. В фойе гость произвёл построение личного состава давалок с досмотром. После проверки ногтей на руках, зубов и ушей Романов-Симпсон выбрал санитарку Марию, попросив девушку задрать мини-юбку. Обследовав свежее бельё и стриженный лобок, жокей пригласил красавицу в номера. Довольная медсестра, обернувшись на бегу, показала подружкам язык, и вместо фаты артистично накрылась белоснежной скатертью.

Первую часть задания Мария выполнила успешно, и теперь осталось только получить удовольствие. Насвистывая марш Мендельсона, Боб повёл избранницу через просторный холл к лифтам. Всего за 100 марок длинноногая мулатка согласилась изображать невинность с плачем, криками и страстными покусами. Жокей расширял географию программы оздоровления зарубежного генофонда, успешно начатую на базе в Камрани.

Сестричка наполнила роль девственницы романтическим содержанием, которое озвучила оглушительным сопрано в спальне. От воплей смуглянки в номере дрожала хрустальная люстра, а сосед снизу, приложив ухо к потолку, строчил заявление в полицию. Под утро не выдержала добротная немецкая кровать, пережившая две мировые войны и оккупацию. Молодожёны, не прерываясь, перешли на диван.

Мария старалась не терять контроль, изредка прощупывая партнёра русскими фразами: – Ты обалденно трахаешься! Вас в Первом Управлении специально тренируют?

Журналист на секунду замер и удивлённо взглянул на девушку, но сохранил интригу до утра. После третьей попытки заговорить по-русски, Боб открыл бутылку виски необычным способом, молниеносно срубив горлышко ребром ладони.

Разливая жидкость по бокалам, любовник произнёс:

– Мы оба на службе. И, как мне кажется, в одной конторе. Серьёзной! Не стоит переходить дорогу друг другу. Лучше погибнуть от секса с подружкой, чем от пули врага!

Сегодня медсестра сдавала последний экзамен на профпригодность, позволявший подняться вверх по служебной лестнице. Резидент обещал Марии место бандерши при отеле, которое давало свободу выбора партнёра. Заняв пост бригадирши, она не обязана выходить на построение и ложится с кем попало. Мамка отвечает за кассовую книгу и ведёт расчёты с хозяином. При желании она может обслужить симпатичного клиента.

Но на последнем вираже к успеху сестричка обязана расколоть очередного русского и заставить его заговорить на родном языке. Ради этого Мария согласилась поработать в номере, оборудованном новейшей видеотехникой. Съёмка на камеру не пугала девушку, скорее, наоборот, пробуждала остроту ощущений. Тем более, в архивах «Штази» уже хранились десятки эротических лент с её участием, которые шли нарасхват вместо порнухи. Престарелым генералам кассеты помогали подготовиться к рандеву с секретаршей, а молодёжь изучала материалы в качестве учебного пособия по вербовке.

Попав в номер журналиста, девица неотрывно тестировала загадочную русскую душу визуально-тактильным методом и трижды добилась желанного результата. Когда неутомимый Боб угостил её сигариллой и отправился в душ, девушка кинулась к телефону. Босс взял трубку и лично выругал подшефную за отсутствие видеосигнала из спальни. Марии стало не по себе, и она прекратила разговор.

Мулатка приняла свою излюбленную позу и в ту же секунду ею овладели сзади – стремительно и властно. Не прекращая натиска, партнёр перевернул её на спину прямо на письменном столе и довёл до наивысшей точки кипения.

Подслушав телефонный разговор, жокей взглянул на очаровательницу другими глазами. Как оказалось, агентом вновь овладела давно забытая страсть.

Романов отхлебнул из бокала: – Таким, как мы противопоказаны глубокие чувства, но изредка случаются проколы. В эти мгновения вспоминаешь, где находится сердце. А сколько наших коллег погубила мужская слабость?

Репортёр достал из дипломата небольшую коробку с мигающим огоньком: – Моя станция помех не позволяет записывать звук и видео. Только зачем разведке братской ГДР порнофильм с моим участием? Когда любовники расстались, солнце уже поднималось над крышами.

Финский журналист принял душ, побрился и поправил фальшивую бородку. Он позавтракал яичницей с беконом и овощным салатом, запив пищу ароматным кофе.

Унтер у входа стоял во фронт, ожидая команды: – Гражданин капитан, за время вашего отсутствия обезврежен вражеский диверсант! Ветеран дверного проёма тоже получил задание «Штази» провоцировать русского. Его боссов интересовало: с чем приехал русский ревизор?

Журналист повторно отшил эсэсовца: – Обращайся по уставу: герр гауптман, дубина!

Красная Армия

Пешая прогулка к главному корпусу Гамбургского университета, где открывался съезд, заняла четверть часа, позволив убедиться в отсутствии хвоста. В этих стенах обучался сам Рихард Зорге, чьё имя обязывало соответствовать. Съезд Социалистического Союза студентов открывался в большом актовом зале при полном кворуме, заметном даже неискушённому зрителю. На местах почётных гостей финский журналист заметил китайцев, албанцев, кубинцев и корейцев.

Далеко не самые братские соцстраны представляли югославы с румынами. Наши главные союзники по Варшавскому договору съезд дружно проигнорировали. Руководство союза студентов открыто выступало с критикой генеральной линии ЦК КПСС, встав на путь ревизионизма с чертами анархизма.

Лидеры молодёжной организации создавали маоистские группы и поддерживали боевиков из отрядов РАФ.

Спецслужба ГДР тайно помогала террористам «Красной Армии», но официально наши страны осуждали их методы. Формально союз студентов распустили на внеочередном съезде в 1970 году при помощи сотни провокаторов, нанятых кураторами из службы БФФ. Но региональные организации крупных городов отменили незаконное решение центра и продолжили деятельность.

Спецслужбы ФРГ внимательно наблюдали за обновленцами, регулярно вербуя в их среде новых информаторов. Опасаясь провокаций, правление сократило официальную церемонию открытия до минимума.

Маоисты, ходжаисты и сторонники идеи Чучхе приветствовали соратников цитатами вождей, не выходя на трибуну. А повестку дня и состав президиума даже не ставили на голосование. Примерно через полчаса студенческий пленум превратился в народное вече, а делегаты – в князей и бояр. Сидящие рядом журналисты что-то строчили в блокноты и сверкали вспышками, изредка выбегая в буфет за пивом. Делегаты выглядели убого и неряшливо.

Оказывается, Романов угодил на сборище неудачников и вечных студентов, обиженных на весь белый свет. Воинственные голодранцы по-старинке предлагали разрушить этот мир до основания. К счастью, всё анархическое отребье умещалось в актовом зале университета, а революционный порыв ограничивался только риторикой. Боб в своём элегантном сером костюме выглядел белой вороной среди оджинсованных давно немытых волосатиков.

Федеральная служба оседлала протестное движение молодёжи и теперь выпускала из союза последний пар. Скорее всего, большинство здесь присутствующих закончит свои дни в психушке или приюте Армии Спасения. Но за ершистыми крикунами союза студентов стояли серьёзные и суровые дяди из РАФ с автоматическим оружием, динамитом и программой. Они расстреливали крупных политиков и угоняли самолёты, прикрываясь модными идеями классовой борьбы.

Боевиков готовили в лагерях «Штази» на территории третьих стран, как правило, на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии. А студенческий союз выполнял функцию политической «крыши» террористов. Советское руководство умывало руки после каждой акции «Красной Армии», осуждая происки маоистов и ультрас, с которыми нам не по пути!

Третий день Романов наблюдал экономический кризис капитализма в действии. Замеченные им берлинцы, не спешили форсировать стену с Запада на Восток, а скорее, наоборот. В Гамбурге напрочь отсутствовал голодающий и протестующий пролетариат из программы «Время», за исключением обезумевших от диет фотомоделей. Здесь даже темнокожие иммигранты из Сомали исправно получали пособие и социальное жильё. Набитые товарами супермаркеты отпускали мясо и колбасу без очереди, а холодильники и телевизоры – без предварительной записи.

Даже лимузины «Бентли» предлагались трудящимся в рассрочку, минуя комиссию профкома. Ветераны СС и Абвера, а особенно, Сталинградской битвы обслуживались в борделях вне очереди. А единственная замеченная Бобом демонстрация мирно проходила перед зданием мэрии. Труженицы панели требовали льготного налогообложения и снижения цен на рабочую одежду и резиновые орудия труда. На первый взгляд немцы казались нацией послушных оловянных солдатиков, готовых ходить строем под флейту с барабаном.

На Востоке они убеждённо строили социализм, а на Западе – общество потребления, при этом не проявляя интереса к событиям в Анголе и Верхней Вольте. Трудно представить немца, обсуждающего в пивной политическую программу сандинистов Никарагуа – любимую тему наших доминошников. Обязательные политинформации в советских трудовых коллективах воспитали целую армию доморощенных лекторов, способных оттачивать мастерство в любом состоянии.

Немецкий специалист по выключателям никогда не полезет в телевизор, а терпеливо дождётся мастера. Зато наш пытливый сантехник с удовольствием откроет заднюю крышку радиоприёмника, приговаривая: – Сейчас посмотрим, где сифонит. Готовь пузырь, хозяин!

Именно поэтому старший сержант Калашников создал лучший в мире автомат из полуфабриката военнопленного Хуго Шмайссера. Хотя в дальнейшем расхожая версия заимствования у немецкой модели не нашла подтверждения.

Финского журналиста изумляли педантичные немцы, способные послушно стоять под «красным» светофором – ночью в пустом городе. Эта нация выдумала «инструкцию по эксплуатации кирпича». Немецкие депутаты приходили на заседания с зашитыми карманами и заказывали визитки с номером банковского счёта. В мечтах виделось, как на волне тяжелейшего экономического кризиса и крепнущего рабочего движения, жокей взлохматит свой первый миллион дойчмарок.

Что стоит открыть в портовом городе ночную дискотеку и наработать свой контингент?

В мэрии вопрос решится путём заброса конверта, а полиция и пожарники сами озвучат размеры благодарности. И главное, на Западе не обязательно зондировать почву в Горкоме, Минкульте и Совпрофе, договорённости с которыми обходятся дороже денег. А карающий меч КГБ и недремлющее око ОБХСС аккредитованы в Гамбурге только на подсознательном уровне.

Туман мечты развеял зычный голос маоиста в тёмно-синем френче, излагавшего с трибуны тезисы модернизации Дэн Сяопина. Докладчик озвучил программу «второй китайской революции», вызвав ступор в зале. Отказ китайских коммунистов от классовой борьбы означал для большинства присутствующих усыхание денежных потоков. Новая конституция Поднебесной допускала появление частной собственности и продажу земли иностранцам. Повзрослевший хунвейбин назвал советскую экономику «убыточным госкапитализмом» и доложил о создании в Китае свободных экономических зон с участием западного капитала.

По залу прокатился гул возмущения, означавший окончательный крах идеалов китайской революции, а с ними маоизма, троцкизма и левого уклонизма. Немцы свистели и топали ногами, корейцы с албанцами жгли цитатники «великого кормчего», а югославы аплодировали. Румыны и кубинцы не могли выбрать линию поведения без консультации с посольством.

Но китаец только распалялся, рисуя картину будущего мироустройства: – К началу третьего тысячелетия Народный Китай войдёт в пятёрку крупнейших экономик мира. Неблагодарные иноземцы веками эксплуатируют четыре великих китайских изобретения: компас, порох, бумагу и книгу. Я не говорю о письменности, которая зародилась у нас задолго до шумерской клинописи. Поднебесная подарила миру чай и кунг-фу, а что мы получили взамен?

Зал притих в ожидании глобальных разоблачений, которые тут же посыпались со следующей страницы доклада: – Великий Китай не ввязывается в разорительную гонку вооружений! Древний народ наблюдает за смертельной схваткой тигров с дерева и готов залечить раны победителю. Кто первым сойдёт с дистанции – Советы или Америка? Это вопрос ближайшего десятилетия. А старушка Европа обязана поплатится за многовековой грабёж Китая. И довольно скоро! Председатель Мао Цзэдун говорил: «Всякий, кто стремиться поживиться за чужой счёт, плохо кончает!»

Коллеги журналисты накалили перья до бела, конспектируя докладчика. Правление союза студентов, широко открыв рты, в полном составе глотало воздух. Во время доклада на трибуну рухнул воздушный замок левого троцкизма и национального марксизма. А вместе с ними закрывались и каналы финансирования.

Но в заключительном слове оратор заронил искру надежды: – Великий учитель Мао Цзэдун однажды сказал: «Мы должны исцелить наши раны, похоронить погибших и продолжать борьбу!»

Эту цитату аудитория встретила бурными овациями. Сказанное означало – китайцы не бросят немецких товарищей в тяжёлую минуту. Романов затылком чувствовал чей-то пристальный взгляд с галёрки, но оглядываться не спешил. В своём модном сером костюме он казался агентом империализма на фоне революционных масс. Поэтому в перерыве съезда Боб не поленился спуститься в подвал, где вывернул спецодежду наизнанку голубым денимом наружу. Эксклюзивный гардероб от фабрики «Большевичка» давал возможность разведчику менять внешность за считанные секунды.

Финский репортёр расстался с галстуком и расстегнул дорогую рубашку, что позволило ему смешаться с толпой либеральных оборванцев. Смена имиджа на более демократичный не спасла газетчика от таинственного наблюдателя, чей взор неприятно холодил макушку. Под предлогом поправить причёску Романов выпросил зеркальце у соседки и навёл его на галёрку, где заседала свободная пресса.

Так и есть: с последнего ряда финну улыбался канадский коллега Майкл Шерман! Над образом внука поработал тот же визажист, наградив американца париком и бородкой с усами. Заметив зеркало в руке Боба, заморский шпион лихо подмигнул приятелю.

Симпсон пригладил кудри, вернул косметичку и выскользнул в буфет. От патетической риторики албанского делегата у Боба на самом деле разболелась голова.

Изнурённый вчерашней вакханалией, желудок с благодарностью принял кружку холодного «Пильзнера» и громко отблагодарил хозяина. Пока печень боролась с остаточными явлениями, мозг рефлекторно сфокусировал зрение на потрясающей женской фигурке, обнаруженной ди джеем у стойки бара. Рецепторы сетчатки глаза подавали сигнал в зрительную область коры головного мозга, откуда поступила команда на выплеск тестостерона.

Нейроны зрительного поля определили – прямо перед ним позировала «медсестра» Мария, которую товарищи из «Штази» отрядили расколоть Романова. Вне панели сестричка носила деловой костюм и строгие очки, старательно скрывая принадлежность к древнейшей профессии. Выход сногсшибательной мулатки к барной стойке заставил дрожать туго набитый бумажник героя. Современная Мата Хари незаметно подмигнула любовнику и указала глазами на выход.

Боб исподлобья окинул взглядом посетителей буфета и правдоподобно изобразил пьяного финна. Выдержав паузу, он враскачку подошёл к стойке расплатиться с барменом. Журналист оставил щедрые чаевые и, не спеша, оставил помещение. Мария поджидала клиента под пальмой в конце коридора, куда студенты приходили на интимный перекур.

По субботним дням, как сегодня, они свободно занимались тем же в своих общежитиях, поэтому красотка бросилась заполнять амурный вакуум. Романов ответил на ласки и между ними опять вспыхнул электрический разряд. Деревянная скамья не лучшее место для романтических свиданий, но кто из полировавших это ложе задумывался о неудобствах? Боб вспомнил студенческие забавы в Ленинском уголке общаги, где он припечатал Надьку к бюсту вождя ягодицами, сделав Ильича соучастником групповухи.

При жизни основоположнику коммунизма не довелось скрываться в разливе Эльбы, поэтому здесь вместо шалаша стояла пальма, выполнявшая те же функции. Бедное растение дрожало и качалось под тяжестью тел, но не плодоносило. Мария дважды громко изобразила простое женское счастье и помогла партнёру добиться того же.

Утолив под финиками основной инстинкт, Боб раскурил сигариллу: – У тебя ко мне дело? Сколько я должен за постановочную сценку? – Подонок! Я днём отдыхаю! Может быть у меня чувства? – голос медсестры задрожал, а глаза повлажнели.

– Всё ясно! Значит, 200 марок! – Романов открыл пухлый бумажник и вынул купюры. Практичная Мария утёрла слезу и приняла ассигнации, предварительно проверив водяные знаки.

Девушка тут же заскулила: – С тобой хотят встретится мои друзья. Это очень серьёзные люди! Мне поручено доставить тебя на рандеву.

Финский журналист игриво поднял лапки и проследовал за сестричкой по коридору. Променад закончился на эстакаде внутреннего дворика корпуса А, где жокея встретила троица в вязанных балаклавах. Старший держал руки в оттопыренных карманах куртки, где сжимал рукоятки пистолетов. Его спутники заходили с флангов и жокею не терпелось повторить сцену на складе.

Но главарь успел прочитать его мысли: – Не стоит делать резких движений! Мы приехали обсудить ряд вопросов, а не стрелять! И для начала все вместе отправимся в безопасное место.

Во двор пулей влетел минивэн с тонированными стёклами, куда поместилась вся компания, включая Марию. Вожак протянул Бобу плотный шарф и попросил завязать глаза: – Не обижайся, таковы правила безопасности.

Медсестре повязку не предлагали, что заставило журналиста задуматься. Водитель вдоволь покружился по городу и направился к набережной, откуда доносились корабельные гудки. «Крайслер» замедлил движение и спустился по наклонному тоннелю, стены которого гулко повторяли звук мотора.

Шофёр плавно затормозил, а Романову разрешили снять повязку. Микроавтобус стоял в подземном бункере времён Третьего Рейха, на бетонных стенах которого до сих пор сохранились нацистские лозунги: «Всё для Германии!» и «Победа или смерть!» В углах штабелями стояли ящики оружия и консервов с гитлеровской символикой. Поверх призывов висели портреты бородатых Че Гевары, Фиделя, Маркса и гладко выбритого председателя Мао.

Пассажиры вышли из автобуса и строем прошагали за старшим вглубь тоннеля. Топот отдавался гулким эхом под мрачными сводами. Бункер производил впечатление обитаемого: под потолком горели светильники, а впереди слышались голоса.

Провожатый неплохо говорил по-английски: – Бывшая база Кригсмарине – нацистского подводного флота. Рядом располагались доки, откуда сходили новые субмарины, а дальше – учебный центр «волчьих стай» Карла Дёница. Безмозглые американцы сдали нам подземелья в аренду под овощную базу. Идиоты! Даже не взглянули в документы!

Группа остановилась перед массивной железной гермодверью, похожей на вход в бомбоубежище. Ворота с грохотом отдраили изнутри и проводник пригласил Боба и Марию войти, оставив охранников снаружи. Романов с трудом сдержал восхищение: в подземном гараже нашла приют парадная автоколонна неизвестного миллиардера. Серебристые «Порше», ярко-красные «Феррари» и голубые «Ламборджини» стояли в одном ряду с чопорными «Роллс-Ройсами» и «Бентли».

С балкона транспортного цеха гостей приветствовал хозяин всего этого великолепия в модельной кожаной куртке и таком же галифе.

Молодой человек тепло поздоровался с Романовым и кивнул Марии: – После ноябрьских акций сидим в подполье. Ценю вашу смелость, ведь за мной охотятся специальные отряды криминальной полиции КРИПО и банды ликвидаторов БНД.

Рядом с предводителем стояла невысокая шатенка с короткой стрижкой, магнетизируя гостя выразительным взглядом карих глаз.

Боб поднял кулак в знак приветствия: – Если не ошибаюсь, меня похитили Хорст Майер и Андреа Клумп! В розыске Интерпола с 1978 года под грифом «найти и уничтожить»! За вами налёт на базу в Рамштайне, убийство прокурора и председателя банка, взрыв на вокзале Бремена. Пожизненное у вас написано на лбу, но, скорее всего, расстрел при попытке к бегству. Если не промажут!

Немецкий народоволец расхохотался: – Тебя хорошо готовили, парень! Всегда уважал чекистов! Где вас только таких делают! Налицо истинный ариец, характер нордический выдержанный, беспощаден к врагам Рейха! Идеальный английский, а про немецкий даже не спрашиваю.

Журналист коротко резюмировал: – Отличный спортсмен, чемпион города N по плаванью, но многократно замечен в порочащих связях. После паузы он назвал свой пароль с оперативным кодом, от которого анархист побледнел и закусил губу.

Зато его симпатичная подружка оживилась: – Надо же какого красавчика прислали! Такой генофонд пропадает в койке с потаскухой! Значит, в Первой школе ГБ изменили программу? Иначе, как объяснить 5 трупов на складе, а потом гитарный бенефис и шесть часов непрерывного секса со шлюхой. Могу представить размах твоей операции? Никак не меньше подрыва антенны передающего центра «Свободной Европы»!

Романов достал сигариллу: – Зачем вам лишняя информация? Когда придёт время, задачу поставят другие люди, а я пока осматриваюсь. Готовлю базу для вторжения!

Журналист прогулялся по стоянке и сел на шпагат между спорткарами: – Вы тут тоже развлекаетесь?! Романтика героических будней: шикарный тачки, дорогие шмотки, роковые красотки и килограмм тротила на прощание! Разумеется, немного кокса под настроение. Краденные лимузины с перебитыми номерами – золотой ключик к сердцу любого шейха! Арабы просто обожают террористов, особенно, европейских.

Хорст пригласил Боба к фуршетному столу: – Я экспроприирую атрибуты роскоши у буржуев для финансирования вооружённой борьбы. Заодно, изымаем излишки денежных знаков! Обычно мы грабим банки, выходя из «Феррари» в дорогих костюмах и часах от «Картье». Набитый взрывчаткой «Бентли» в деловом центре не вызывает подозрения, а разрушительный эффект выше, чем у «Мерседеса».

Романов проверил свежесть осетрины: – Значит, вы идёте дорогой Желябова, Кибальчич и Перовской, которые закончили на виселице! Наш Владимир Ильич после казни брата решил идти другим путём и привёл страну к гражданской с миллионными жертвами. Хотите повторить?

Камрад Майер отдавал предпочтение устрицам: – Настоящие герои, как Че Гевара, Джим Моррисон и Хендрикс, уходят молодыми! Представляешь концерт 80-летнего Оззи, где «великий и ужасный» поёт «Параноид» в коляске с капельницей? А лысых и пузатых Планта и Гиллана с одышкой, подагрой и на костылях? Ты видел последнее шоу жирного Элвиса? Я точно не доживу до собственных мемуаров! Живи быстро, умри молодым!

Андреа уплетала икру ложкой: – Да тебя подорвут после первой главы. А у нас ещё много работы. Западная Германия так и кишит нацистскими преступниками! Их тысячами амнистируют по указке федерального канцлера Кизингера – автора доктрины Гитлера! «Палач Дании» Вернер Берст, «парижский вешатель» группенфюрер СС Карл Оберг и «доктор смерти» Украины Теодор Оберлендер преуспевают в министерских креслах и на генеральском пансионе. А председатель нашего Бундестага – личный друг Отто Скорцени.

Хорст залпом осушил полный стакан виски: – Ну всё! Пойдём-ка рассчитаемся с предателем! Сейчас самое время посмотреть, как мы поступаем с иудами. Эта гнида сдала агентам КРИПО две группы «красноармейцев», которым по совокупности грозит пожизненный срок. В отличие от государства, мы ставим изменников к стенке, не дожидаясь вердикта суда!

На излёте руководящего взмаха руки Майер прихватил бутылку виски и быстро зашагал в боковую галерею с портретами культовых «камикадзе рок-н-ролла». Журналист незаметно сунул в рукав разделочный нож и, нежно обняв Марию за талию, побрёл за хозяином. Они остановились в конце длинного коридора, в котором «красноармейцы» оборудовали тир. Два дюжих охранника из расстрельной команды вели кого-то к мишеням. В конце тупика они пристегнули хрупкую фигуру наручниками к металлической трубе и растворились в лабиринте.

Предателем оказалась стройная брюнетка весьма недурной наружности лет двадцати. Романов пожалел её вслух: – Зачем же губить такую красоту? Пристрели взамен любую уродину из союза студентов: там их полон зал! А эта ещё послужит делу анархии. Я готов взять на поруки!

Но Хорст остался при своём мнении, и озвучил приговор нарастающим набатом: – Мы смоем кровью имена изменников со скрижалей истории! Очистим армию от гнилостной дряни, тем самым сделаем её неуязвимой! За каждый фунт нашей крови мы прольём реки вражеской! Смерть предателям и политическим проституткам! Да здравствует мировая революция!

В последние минуты жизни смертница смотрела прямо перед собой, не мигая и не вымолвив ни слова в ответ. Видимо, её напоследок укололи. Комиссар играючи достал из галифе музейный маузер и, не целясь, выпустил всю обойму поверх девичьей головы. Живая мишень охнула и потеряла сознание, повиснув на цепях, как жертва инквизиции.

Майер позвал охрану: – Кажется, теперь дозрела. Допросите девчонку, как следует! Мне нужен её куратор и связники в полиции. Потом отправим потаскуху живой бомбой в полицейское управление!

Мария впервые подала голос: – А если бы промазал? Ты высушил мозг коксом и разучился думать! К чему этот спектакль?

Журналист поддержал подружку: – Дам бесплатный совет. Я бы отпустил девочку и приставил к ней хвост. Она сама приведёт вас к куратору, а может зацепит кого-нибудь из своих стукачей. Потом сольёшь через неё федералам любой бред!

Боб с блеском представил приёмы ножевого боя, точно метнув тесак в мишень рядом с девушкой: – Пора переходить к горячим закускам, а то осетрина остывает! У нас не сомневаются в вашей предельной лютости и с удовольствием поддерживают РАФ семизначными суммами. Не вижу здесь проблем.

Хорст принял позу мыслящего вождя: – Мы щёлкаем коммерческие банки, как орехи. Взрываем полицейские участки и американские казармы, а недавно подорвали склады на базе ВВС. Я могу поднять градус террора и сбить бомбер «Б-52» с «Томагавками» в черте города. Нужны люди, вооружение и дополнительное финансирование. Есть на примете атомная электростанция неподалёку, где в охране работает наш боевик.

В подтверждение сказанному Майер бросил на стол пачку цветных фотографий с мест терактов, пронумерованных красным маркером. На снимках полицейский эксперт беспристрастно зафиксировал обезображенные трупы и оторванные конечности служителей закона. Одному из блюстителей снесло взрывом голову.

Романов замахал руками: – Даже не думай! Все ядерные объекты нанесены на оперативные карты и будут уничтожены только в случае войны. А за казармы и базы спасибо! Можешь считать себя героем Советского Союза! Я передам твои пожелания руководству и уверен, что начинание не останется без поддержки. Но лично мне понадобится только массовка демонстрантов, которая будет исправно оплачиваться.

Андреа притворно прицелилась в иуду: – Акция неповиновения перерастает в массовые беспорядки, льётся кровь, власти объявляют военное положение. РАФ грабит банки и взрывает здание мэрии.

Жокей держал бокал на манер микрофона: – Мы ведём наш репортаж с Парламентской площади имени товарища Леннона в Лондоне. Здесь проходят военный парад и демонстрация трудящихся в честь 50-летия начала Британского вторжения в США. Сегодня 23 февраля 2014 года отмечается полувековой юбилей высадки «Битлз» в Нью-Йорке, положившей начало полномасштабной интервенции. В первых рядах колоны идут наши ветераны участники тех событий: Ринго Старр, Пол Маккартни, Мик Джаггер, Роджер Долтри, Эрик Клэптон и другие.

Боб напел куплет из «Revolution» и осушил бокал:

– Выжившие в баталиях герои отбивают ритм тростью и костылём, а инвалиды рок-н-ролла запевают «Hey Jude» в колясках. За живыми легендами следует колонна техники на грузовых платформах: гитары «Фендер» и «Гибсон», усилители «Маршал» и «Пивей», органы «Хэммонд» и барабаны «Людвиг». Благодарные поклонники несут портреты трагически павших за правое дело: Джима Моррисона, Джимми Хендрикса, Дженис Джоплин и Брайана Джонса. В хвосте шеренг плетутся маститые продюсеры с чемоданами грязного нала и чековыми книжками.

Мария довольно захлопала: – Мечтаю дожить до парада победы! По возможности без тросточки и инвалидной коляски.

Финский журналист осмотрел комиссарский «Маузер»: – Мушка сбита, затвор болтается – как ты до сих пор не убился? Оружие любит уход! И запомни: в ближайшие три дня никаких налётов и банков! Даже мимо не проходи! Скоро с тобой свяжутся мои нуреки.

Авантюристы расстались очень довольные собой. Едва «Крайслер» с Романовым скрылся из виду, Майер убрал с лица улыбку: – Настоящий биоробот! Он создан убивать и трахаться! Но мы сегодня немного удивим русского киборга.

Минивэн остановился за квартал до отеля и высадил парочку. Боб привычно обнял мулатку за талию: – И этот человек держит в страхе всю Германию? Что-то не верится? Ваш Хорст – марионетка в руках радикальных политиков. За ним стоят серьёзные дяди и тёти.

Мария плотоядно облизнулась: – Ты меня ангажируешь на сегодня или выберешь свежака? Для постоянных клиентов у нас действует скидка!

– Готов заключить контракт на четыре дня! Подготовь договор в трёх экземплярах и немедленно! – жокей улыбнулся глазами и достал пухлый бумажник.

***

В эти минуты офис местного отделения БНД, экстренно открытый под «крышей» охранной фирмы, заполнил неумолчный гул десятка мужских голосов и джазовой музыкой.

Известная немецкая спецслужба не шпионила внутри страны, занимаясь только внешней разведкой. Обстоятельства изменились вскоре после успешного покушения на Главнокомандующего войсками НАТО в Европе Хейга, расстрелянного боевиками РАФ перед штаб-квартирой в Брюсселе. Лучших оперативников БНД бросили на усиление федеральной службы БФВ, которая всухую проигрывала «Красной Армии» на своём поле. Сегодня вечером шеф отдела проводил планёрку, оторвав подчинённых от рождественских распродаж и кровяных колбасок с капустой. Группа плотно работала с делегатами съезда союза студентов, известных своими связями с боевиками РАФ.

Первым докладывал Юрген, просидевший целый день на пленарном заседании: – Сегодня китайцы озвучили новую программу партии. Видимо, они сокращают финансирование наших радикалов. Но остаются арабы с русскими, официально не представленные на съезде. Контора ПГУ не имела права обойти вниманием сборище ультралевых и, наверняка, отрядила на сходку ряженых журналистов. Какие будут соображения?

Под минорный рифф трубы Майлса выступил спец по России, отработавший в Москве десяток лет: – Тупые федералы шерстят все рейсы из Восточного Берлина. Жаль забыли про московские! И не мешало бы при входе проверять у гостей удостоверения сотрудников ГБ. ГРУ на нашем направлении не держит идиотов – их отправляют в Монголию. Вероятные маршруты заброски – Италия, Франция, Голландия. Способ – рейсовый автобус, железная дорога и прокатный автомобиль.

Гитарное соло Маклафлина звучало под аккомпанемент аналитического баритона: – Просеян весь журналистский пул и слои политических обозревателей, среди которых есть интересные фигуры. Из Стокгольма прибыл репортёр канадской молодёжной газеты, который прямо с трапа самолёта бросился в офис «Крайслера». Американские коллеги не утруждают себя конспирацией. Наша контора по-прежнему филиал Лэнгли. Как быть свободным государством, когда у нас 28 баз США?

Его перебил молодой оперативник с повязкой на голове: – Похоже, мы скоро станем отделением «Штази». Вчера вёл финна и получил прямой цуки в жбан. Врачи еле откачали, а трое коллег пока в реанимации. Этот оленевод прошёл спецподготовку, и мы его раскрыли. В дальнейшем объект вёл себя неадекватно: играл на гитаре в ресторане, снимал тёлок и морально разлагался в номере. Замечу, исполнял хард-н-хэви виртуозно! На съезде переглядывался с американцем, а потом ушёл от наблюдения на целых три часа. Простые связники так себя не ведут.

Шеф дослушал соло саксофониста Уэйна Шортера:

– Мой источник подтвердил присутствие в Гамбурге главарей РАФ. Майер и Клумп ждут русского курьера, который может быть азиатом и даже негром! Он обязательно появится на съезде и выйдет на «красноармейцев». А мы даже не знаем, где прячется Хорст! Пусть федералы напрягут своих барабанщиков и добудут адреса с явками.

Юрген сделал музыку потише: – Голливудский ковбой загрузил нас «Томагавками» и «Першингами» по бакенбарды! Почему до сих пор не раскрыт образ Рейгана в немецкой прессе? Ну а русские генералы с радостью навели прицелы на Рамштайн и готовы поддерживать «Красную Армию». Какие инструкции привёз террористам посланец Кремля? Прошлый раз они угрожали взорвать пол Штутгарта. Война – крайняя ступень избирательной кампании! А у нас в Европе полвека перманентные выборы.

Бригадир топтунов подумал вслух: – Оставшиеся дни покажут. Мы утроим количество сотрудников и повиснем на хвосте у «Фракции Красной Армии». Дайте мне десяток отъявленных фигурантов, и они трусцой приведут нас к Майеру!

Босс раскачивался за столом в такт барабанам Билли Кобэма: – А теперь поговорим без протокола! Де юре нашей группы не существует, но де факто нам дано право на отстрел боевиков. С этой минуты дружно сдаём значки, штатное оружие и сливаемся с уголовной массой. Всем получить портреты первой ударной пятёрки Хорста и ждать сигнала от филёров. Брать их живыми не позволено – это приказ сверху! Видимо, покровители банды сидят высоко в Бонне и не собираются падать с трона.

Юрген с сожалением отстегнул новенький «Глок» и снял плечевую кобуру: – В критических ситуациях разрешаю сдаваться полиции, сохраняя полную анонимность. В этом случае контора вытащит любого, даже не сомневайтесь! Но не дай бог, упомянуть, кто вы и откуда.

Группа строем направилась в оружейную менять «Беретты» на старые «Вальтеры». А заодно сняли и бронежилеты. После подробного инструктажа старший приказал круглосуточно держать пейджеры включёнными и спать не раздеваясь.

***

Финский журналист Симпсон прибыл в отель ровно в 20.00, что и зафиксировал в своём журнале педантичный эсэсовец. Наблюдаемый усердно изображал плейбоя и роль ему удавалась. Придерживая упругий таз Марии, он поднялся в номер на лифте.

После визита в бункер хотелось собраться с мыслями и настроиться на волну техногенного урбанизма группы «Tangerine Dream». Подружка не имела ничего против и сбросила на пороге деловой костюм, скрывавший рабочую одежду. В лихих пируэтах диванного танго слетели последние остатки одежды и Боб мощно вбил мулатку в матрац. Беспрестанно меняя позиции, партнёры оказались на ковре, где их и настиг струйный апофеоз.

Жокей очнулся и взглянул на часы – для дальнейшего внедрения не хватало времени, ибо «Мандарины» уже заканчивали саундчек в здешнем Спортхалле. На этот раз журналист предпочёл кожаный пиджак с джинсами, а подружка сохранила образ бизнес-леди в велюре. Концерт прогрессивной отечественной группы собрал небывалую аудиторию и Романову пришлось отстоять первую буржуазную очередь в кассу.

В начале 70-х юные основоположники Берлинской школы взорвали мир электронной музыки, выпустив два революционных альбома «Phaedra» и «Rubicon». Трио управлялось без вокалиста и ударника, заполняя свободное пространство с помощью клавиш новейшего меллотрона и регистров синтезатора Муга.

Сам художественный руководитель коллектива Эдгар Фрёзе появился на свет в Тильзите, впоследствии переименованном маршалом Рокоссовским в Советск. Композитор мог стать заслуженным артистом СССР по рождению, но почему-то не успел представить ходатайство.

Первые годы гастролей музыканты всюду возили за собой громоздкие шкафы синтезаторов, которые занимали всю сцену. Рок-группа напоминала научную лабораторию программистов. С появлением цифровой технологии 80-х их оборудование уменьшилось в объёме до десятка клавиатур от «Ямахи», «Корга» и «Роланда».

Со временем текучее звуковое полотно устаревшего меллотрона сменила космическая безграничностью новейших сэмплеров. Технические новинки обогатили музыкальную ткань мелодизмом, что придало звучанию схожесть с Жаном Мишелем Жарром. Коллектив постоянно поддерживал антиракетные и антиядерные акции, сочувствуя левым силам. Поэтому накануне союз студентов выкупил всю галёрку холла, где билеты стоили сущие гроши.

У входа в Спортхалле молодняк выгуливал антивоенные плакаты с перечёркнутым ядерным взрывом и лозунгом «No Bombs». Полицейские демонстративно смотрели в другую сторону и деликатно сморкались в салфетки. Романов усмехнулся, представив галантного милиционера с дубинкой ПР-73 и чистым носовым платком в пустой кобуре.

С дорогого десятого ряда открывался роскошный вид на сцену, обеспечивая панорамное звучание. Так называемый, партер занимали обрюзгшие и облысевшие хиппи, среди которых Боб не заметил преуспевающих банкиров и депутатов рейхстага. Вероятно, последние задержались на третьем чтении бюджета в Бонне.

В Союзе престижные места всегда доставались элите из «Ювелирторга», «Плодовощторга» и «Главпромторга», зацикленной на бородатом Руссосе и сладкоголосом Хулио. Наш партер убивал маэстро наповал овациями между частями концертов – всем хотелось на антракт. Но в Спортхалле собрались давние поклонники «Tangerine Dream», коих в миллионном Гамбурге набралось не менее пяти тысяч. Жокей по достоинству оценил киловаттную звуковую аппаратуру и уникальную лазерную технику группы.

Увертюра концерта с последнего диска только подтвердила обвинения критиков в рыночной ориентации группы.

С электронной медитацией первых альбомов было покончено навсегда. Жёсткий ритм драм-машины «Роланд» направил музыкантов по следам легендарного Херби Хэнкока, вдруг открывшего для себя мир техно-музыки. В лучах лазеров мелькали ходячие манекены и обезумевшие роботы. До конкретного плагиата видеоклипа Херби не хватало только ди джея с винилами и парочки «резиновых» брейкеров. Желторотая галёрка готовилась пустится в пляс, а дядьки в партере угрюмо хмурились.

Жокей с интересом наблюдал за развитием событий. Досрочные поминки ансамбля приближались с каждым аккордом, но, как выяснилось, сценарий концерта строился на контрастах, которые держали публику в постоянном напряжении. Команда восстановила контроль над залом, повернувшись лицом к испытанным поклонникам с новой версией старых треков. Оставшиеся полтора часа Романов наслаждался замечательной подборкой лучших пьес «Tangerine Dream» за 10 лет в отменном исполнении.

На рок-концертах обычно не выходят на бис без повода и после толкучки в гардеробе всех сподвижников выдавили на улицу. Довольные меломаны не спешили разделить радость с друзьями, как это принято в Союзе. Только у нас спорят до хрипоты о верхнем «до» Чеслава Немена, наливаясь эликсиром «Три топора» до и после концерта.

А тем временем, на стоянке перед Спортхалле разворачивался второй акт представления – афтепати с антивоенным уклоном. Главный модератор митинга выкрикивал лозунги через мегафон, забравшись на крышу автобуса. В толпе демонстрантов преобладали любознательные блондинки, скучавшие без внимания негритянских десантников.

Знакомые нам из советских газет призывы звучали по-немецки, как военные команды: – Nieder mit der US-Basen! Yankees nach Hause! (немец. Долой американские базы! Янки убирайтесь домой!) Реальный германский митинг впервые проходил без участия агентов Кремля: все телекамеры программы «Время» ночь напролёт снимали, упавший на шоссе американский истребитель.

Боб с детства уяснил: газета «Правда» не пишет правды! А, значит, всё, что пишет «Правда» – кривда!

Так говаривал дворник из детства, пока его не увезли в спецлечебницу. В сытой Германии тоже нашлись недовольные последним диском «Крафтверк», сотней сортов пива и колбасы, немецкими автобанами и отдыхом на Канарах.

Сжимались кулаки, хотелось крикнуть: – Бездельники, тунеядцы, дармоеды! Вас бы отправить на перевоспитание в Верхнешахтинск, где жёны в день получки дежурят на проходной со скалками. Там все вышеперечисленные блага туземцам заменяет ароматный «Солнцедар» за 1 руб. 02 коп.

Протестующие студенты чрезвычайно поколебали жизненные устои ди джея, которому захотелось ещё раз перечитать главный труд Карла Маркса. Стало быть, немцы так и не полюбили своих освободителей американцев, чей постой в Германии затянулся почти на 40 лет. А в данный момент темнокожие десантники защищали арийцев от комиссаров, поработивших всю Восточную Европу. Тощие немки требовали вывода из страны горячих американских парней, которым на этом митинге не нашлось объектов для ощупывания.

На панели недолюбленные комсомолки домогались свободного секса с одновременной легализацией наркотиков. Куда уж свободнее!

Демонстранты поднимали градус протеста пацифистскими кричалками и дешевым виски местного подвального разлива. После пламенной речи молодёжного лидера парни эффектно подожгли американский флаг и картонную ракету с надписью «Першинг». Кто-то исподтишка пририсовал чёлку и усики на портрете Рейгана. Закончив разминку на грушах, студенты выскочили на поле и поколотили полицейских, спокойно наблюдавших за играми с огнём.

Не дожидаясь подкрепления сил правопорядка, мятежники разбежались по закоулкам. Романов бросился за такси и через полчаса они ужинали в гостиничном ресторане. Концерт «Tangerine Dream» оставил двойственное впечатление. Вчерашние возмутители спокойствия выродились в прибыльный бизнес-проект. Оригинальную концепцию группы поставили на поток, опутав музыкантов узами контрактов. Упитанные «Мандарины» не годились даже на роли второго плана в постановке «Анархия». Группа стремительно теряла поклонников, превращаясь в мастерскую звуковых дорожек Голливуда. Лучшие времена трио давно прошли.

Во время десерта за окном оглушительно грохнуло – это партайгеноссе Майер нарушил данное слово. Ровно через две минуты надрывно завыли сирены пожарных и полицейских экипажей.

Осведомлённый кельнер успокоил: – Это далеко от нашего отеля. РАФ третий раз взрывает здание суда, стены которого выдержали три американские бомбардировки. Там в прошлом году осудили двух боевиков за ограбление банка. Говорят, сам Майер в Гамбурге!

Симпсон пережил очередную безумную ночь любви, встретив утро в холодной ванной. После вчерашних беспорядков и взрыва напуганные городские власти вывели на улицы дополнительные силы полиции, а среди делегатов съезда появились цинковые лица. Агенты федеральной службы в мятых костюмах резко выделялись из студенческой массы особым выражением лица и стеклянным взглядом. Эти глаза привыкли только наблюдать, а головы давно разучились думать, методично перебирая регистры зрительной памяти.

Каждый спец хранил в ячейках полушарий тысячи фотографий боевиков, просеивая через визуальный фильтр всех присутствующих в зале. Следственные действия на съезде вызвали протест делегатов, и председатель союза потребовал от соратников поднять над головой мандаты. После проверки полномочий незваных гостей без объяснений удалили из зала. Заседание объявлялось закрытым!

Советским гражданам публичное выдворение комитетчиков при исполнении могло привидеться только в кошмарном сне. В наступившей тишине на трибуну поднялся чилиец с чёрной повязкой на глазу, рассказавший о сегодняшнем дне хунты. С его слов режим Пиночета копировал нацистскую Германию до мелочей и в самых худших её проявлениях. Под громкий речитатив политического эмигранта Боб продумывал дальнейший ход операции, проходившей теперь под наблюдением спецслужб.

Предстоящий концерт рок-группы «Monsters» – хорошая возможность расслабиться после фиаско с «Tangerine Dream». Но под оперативным наблюдением топтунов творческий подход к музыке исключался. А отрыв от хвоста по системе Баниониса в подземке мог вызвать подозрения у настоящих профессионалов.

В перерыве после прений Романов вызвал по телефону Марию, которая отходила под душем в номере «Бисмарка». Для красивой девушки она появилась мгновенно, что на деле вылилось в целых полчаса. Медсестра возникла из полумрака коридора, как гений чистого разврата. Её идеальные формы игриво покачивались под кожаной косухой, а остальные достоинства угадывались под узкими джинсами. Мулатка вызвала лёгкое замешательство среди студентов, а, спешивший на съезд докладчик, на полном скаку врезался в колонну.

Все мужские особи испытали мощный вброс тестостерона и изъявили готовность к спариванию. Прилив сил испытал и дедушка сторож, хранивший ключ от университета с начала I Мировой войны. Девице хватило ума не бросаться на шею Романову, что категорически запрещалось инструкцией «Штази». Боб тоже с трудом удержался от объятий и поцелуев, подавив страстное желание за волосы затащить смуглянку под пальму. В первый момент он ощутил себя троглодитом, углядевшим в зарослях молодую самку.

Инстинкт велел бить себя кулаком в грудь и призывно рычать: – Мадам, как пройти в библиотеку?

Но журналист ограничился братским поцелуем в щёчку: – Крошка, пора поработать! Попроси нашего друга по-соседски поддержать сегодняшний концерт «Монстерс». Мне нужна настоящая массовка с огоньком, а не вчерашняя демонстрация мелких хулиганов. Филёров и федералов не жалеть! Ваше представление оценят по Гамбургскому счёту.

Мария выскользнула через чёрный ход, где её дожидалось такси. Такой ответственный заказ она обязана передать лично Майеру. Как известно, из детективных романов, большинство агентов «горит» на связи в момент передачи донесения. И девушка довольно долго плутала по городу, отсекая вероятных преследователей. Медсестра целый час провела в подземке, а потом столько же просидела в кафе на набережной.

Только окончательно убедившись в отсутствии сопровождающих, она села в трамвай с эмблемой торгового порта. За пять минут до назначенного рандеву, сестричка спустилась в бункер из подвала оптового склада, где её ждал проводник. Прогулка по лабиринтам с завязанными глазами закончилась в знакомом тире, откуда уже убрали все мишени и мешки с песком.

Мария сбивчиво изложила просьбу журналиста и выслушала ответ Хорста: – Передай патрону мои личные гарантии. На этот раз отработаем, как учили! Без накладок и осечек. Интересно, что на этот раз задумали русские?

Концерт «Монстров» сопровождался мощной рекламной кампанией на телевидении, по радио и в прессе. Газеты наперебой обсуждали меню и приключения музыкантов в гостинице, где группа куролесила двое суток. «Звёзды» оттягивались без перерыва на сон и обед, перебив мебель и посуду. А напоследок, по примеру «Роллингов», выбросили с балкона большой телевизор.

Пресс-агенты ансамбля заинтриговали публику новыми хитами, которые готовили к премьере именно в Гамбурге. Сигнальные экземпляры новейшего сингла коллектива поступят в продажу сразу после концерта.

Продюсер засыпал город деньгами без перспективы отбить вложения за два концерта. Команда профессионалов работала на будущее, рассчитывая на рекордные продажи дисков. И вливания спонсоров… Мария пробиралась на склад по длинному маршруту, поэтому ей развязали глаза. Коридоры подземной базы подводных лодок «Elbe II» умели хранить секреты, которые здесь скрывались за каждым поворотом. В этих бетонных пеналах последние субмарины Дёница дожидались своих пассажиров до самой капитуляции.

Отсеки подлодок под завязку набивали бесценным сверхсекретным грузом в опечатанных ящиках, который ждал своего часа в подземных галереях. Награбленные в Европе произведения искусства, драгоценности и антиквариат в спешке вывозили на базы нацистов в Латинской Америке. Золотые слитки и валюта в специальных контейнерах загружались в последнюю очередь, обеспечивая равномерную осадку подводных судов.

Необычный багаж субмарин гарантировал экипажам непотопляемость на новой родине. Ящик трофейных долларов обеспечивал новые документы с фамилией, пластику лица и радушие заокеанских властей.

Когда по городским мостовым затарахтели первые английские танки, лодки приняли на борт своих клиентов. Пассажирами оказались далеко не последние люди гестапо и Абвера, чьи лица мелькали на страницах нацистских газет. Подводники в соответствие с планом всплывали в дебрях Амазонки для того, чтобы исчезнуть навсегда.

***

Романов незаметно просочился из зала в учебный корпус, откуда вышел через чёрных ход. Он сразу заметил филёров у газетного киоска и не спешил их огорчать. Его водила вчерашняя бригада любителей тёмного пива, не упускавшая случая прикоснуться к национальному достоянию. Как водится, им приходилось забегать в платные туалеты, которых на маршруте хватало. Педантичные немцы до сих пор не научились облегчаться в подворотнях и подъездах.

Впрочем, все бесплатные клозеты в парадных здесь держали на замке. Вероятность встретить в Гамбурге знакомого из Союза бесконечно близка к нулю. Но в эту тысячную долю процента попал экипаж таллинского сухогруза «Ленинская гвардия», выходивший навстречу Бобу в составе четырёх русских троек. Романов заметил заслуженных контрабандистов «Совинфлота» раньше и приготовился к отступлению. Но сзади надвигались любители тёмного пива, которым резкий манёвр подшефного мог показаться подозрительным.

Разумеется, бегство финского журналиста от советских моряков заслуживает отдельного упоминания в журнале наблюдений. В первой тройке толпу рассекали: капитан, старпом и главный механик, назначенные в грядущем уголовном деле главарями преступной шайки контрабандистов. Им отводились почётные первые места в расстрельных лабиринтах Лубянки.

На здешней 5-й авеню комсостав изучал конъюнктуру и новые модели джинсов для нелегального ввоза в Союз. Тем удивительнее выглядела неожиданная встреча с ряженным Бобом в парике, который издали посылал морякам сигналы опасности.

На расстоянии прямой видимости жокей добавил драматизма гримасами и жестами, оставив далеко позади фирменные ужимки Краморова и Луи де Фюнеса. Топтуны держали дистанцию и не замечали интриги. Стороны сближались лоб в лоб, и Романов подал руками знакомый всем морякам сигнал тревоги. Капитан молча кивнул в ответ и увёл команду в магазин женского белья, где мореходов дерзко атаковал продавец-извращенец.

Спустя год, на закрытом судебном процессе этот подвиг спасёт подсудимых от «вышки».

Но сегодня им приходилось отбиваться от навязчивого трансвестита, норовившего продать каждому колготки в сеточку на ломаном русском: – Стоит вам одеть наше бельё, и вы сразу почувствуете эрекцию. Хотите попробовать? Я с удовольствием помогу вам в примерочной.

Экипаж во главе с капитаном, наплевав на заманчивый призыв, в ужасе бросился к выходу. В планах команды ещё значился экспресс-заход в ближайший бордель, где их обслуживали с большой скидкой. Четыре мулатки ударно пропускали всю команду «Гвардии» за полчаса, заслужив звания «лучших по профессии» и переходящее знамя со свастикой. Финский журналист в это время уже шагал по Рипербану, направляясь в следующий клуб битловской славы «Kaiserkeller», куда ливерпульская «четвёрка» в 60-м перебралась из «Индры».

Оба заведения располагались на улице Гроссе-Фрайхайт, которую так эффектно запечатлел первый фотохудожник «битлов» Клаус Ворман. Сегодня здесь из каждого окна доносилась мелодия «Dа-Dа-Dа», рождённая возмужавшим Клаусом уже в качестве продюсера группы «Triо». Друг юности «Битлз» примерно усвоил уроки Леннона-Маккартни, создав убойный хит сезона 1982 года.

Боба изрядно тошнило от тупого немецкого минимализма, а опусы ново-волнистой группы «Трио» вызывали расстройство жокейского желудка. Тот Рипербан с фотографий Клауса двадцатилетней давности фонтанировал неповторимой энергетикой 60-х.

Скорее всего, эпохальные чёрно-белые снимки источали электричество молодых Леннона и Маккартни. Напротив, цветная картинка окрестностей 80-х претворяла в жизнь ужасные пророчества Карла Маркса о крахе капитализма. Вполне упитанные бездомные, прихлёбывая пиво, слонялись в поисках места ночлега и бесплатного сортира.

А уличные проститутки встречали клиентов у входа в стриптиз-клуб железным аргументом: – Дружок, зачем зря тратить время и деньги на шоу? Пойдём со мной и сразу займёмся делом! Чистая экономия!

Много повидавший Рипербан напоминал старую проститутку ранним утром – облезлая штукатурка, треснувший фасад и побитая витрина. Пейзаж сопровождал нестерпимый смрад задних проходов, откуда доносились и отголоски перистальтики.

Клуб «Кайзеркеллер» обосновался в цокольном этаже доходного дома с давно не мытыми окнами. Убогость первых этажей прикрывали стеклянные витражи с рекламой и роскошный парадный подъезд. Навесной фасад еле держался на подозрительных металлических опорах, покрашенных в любимый цвет окон русской деревни.

Боб покачал головой: – Интересно, сколько владельцы точки занесли в мэрию за лицензию? В Таллине такой очаг культуры закрыли бы за полчаса, как обвалоопасный объект. А в Гамбурге избушка приносит стабильный доход.

Жадные буржуи не спешили вкладываться в основные средства, ограничиваясь косметическим ремонтом. Старая дубовая дверь хранила отпечатки рук Леннона и Маккартни, а на сцене остались следы ног «четвёрки», тогда ещё без Ринго. Молодые лабухи Джон и Пол, отрабатывая номер в квартале «красных фонарей», чудодейственно превратились в культовую группу. По соседству сохранился жилой дом, в котором во времена «Битлз» функционировал кинотеатр «Бэмби».

Скупой импресарио Кошмидер поселил туда группу во время работы в «Императорском подвале», о чём напоминала бронзовая табличка у входа.

Киношку случайно подпалили Пол Маккартни и Пит Бест, после чего «битлы» сбежали из Гамбурга, забыв получить расчёт.

Кому пришла в голову мысль назвать этот притон «Императорским» история умалчивает, но автор обладал богатым воображением и чувством юмора. Снаружи шалман смотрелся уменьшенной копией Таллинского Клуба железнодорожников, в котором по выходным кучковались злющие шпалоукладчицы с рабочих окраин.

У входа в таллинский очаг вместо памятной таблички «Битлз» висел барельеф дедушки Калинина, который на заре революции пил пиво в здешнем буфете. Через 70 лет в дискотеке его имени пролетариат занимался тем же, изредка устраивая стычки с революционными матросами торгового флота.

Массовые драки на почве профессиональной несовместимости вспыхивали обычно через 20 минут после открытия. Как правило, путейцы имели численный перевес, вытесняя противника с подведомственной территории. Заводные проводницы колотили водоплавающих шахматными досками из красного уголка. Но последнее слово оставалось за бригадой крепких шпалоукладчиц.

Моряки в «Кайзеркеллере» мирно уживались с сухопутными, а доступных девиц хватало всем, включая бездомных бродяг. Романов придирчиво изучил местный генотип, который требовал немедленной коррекции. В толпе у входа он заметил внебрачных отпрысков Леннона, Маккартни и Харрисона, распевавших хором «Love Me Do». Им громко вторил бородатый бастард Ринго Старра, отбивая ритм по крышке мусорного бака. Прародителей остальных посетителей идентифицировать не удалось, но в их числе могли оказаться соратники «битлов»: Рори Сторм, Тони Шеридан и Пит Бест. Генная память вела их в клуб на нерест.

Квартал «красных фонарей» возник в XIX веке на месте портовых мануфактур, благодаря чему его назвали «Рипербан» – Канатная дорога. Вольный ганзейский Гамбург развивался по собственным законам, позволявшим свободно застраивать портовую округу. Вскоре за причалами появились портовые кабаки, бордели и притоны для безбашенных морских волков, спускавших у стойки последние гроши. Домишки часто возводились без всякого проекта из подручных материалов и без конца меняли владельцев и арендаторов.

Со временем район сделался главной туристской достопримечательностью Гамбурга, что привлекало арендаторов даже без дополнительных инвестиций в инфраструктуру. Романов сунул мятые 10 марок такому же несвежему привратнику с оплывшим глазом и просочился в «Императорский подвал». Здесь сегодня давали приличный ритм-н-блюз. Молодые немецкие музыканты по мере сил копировали пьесы Джона Мейолла, Эрика Клэптона и Питера Грина.

Время от времени, им это удавалось. Боб отведал свежего пива, которое здесь почему-то не разбавляли и оценил непритязательный интерьер.

«Кайзеркеллер», как и большая часть зданий района, требовал капитального ремонта. Хлипкая дощатая сцена, которую за компанию с «Битлз» проломил Рори Сторм, с тех пор так и не ремонтировалась. Приглядевшись, Романов заметил надпись на подмостках: «Здесь был Джон». Ржавые прожектора под потолком угрожали рухнуть на головы посетителей, а допотопные колонки ансамбля немилосердно хрипели.

Но завсегдатаи заведения после шнапса с пивом не замечали некоторых шероховатостей оформления клуба. Ведь они приходили сюда не за этим! Сразу за порогом клиентов яростно атаковали разномастные путаны на любой вкус. Журналиста преследовала шалава с 20-летним стажем в боевой гуронской раскраске.

Боб настойчиво подтолкнул бабушку к зеркалу и встал рядом: – Взгляни на себя! Ну и кто из нас должен платить?

Проститутка рассмеялась грубым басом: – Мне всё глубоко параллельно, будь ты хоть сам Траволта! Я на работе и бесплатно ног не раздвигаю! Романов решительно отверг притязания работающей пенсионерки. Его персональные опекуны не заходили в клуб из экономии, заказав себе пиво на вынос.

Журналист изумлялся удивительной способности немецкого организма поглощать пенный напиток, который здесь культивировали с детского сада. Филёры с гордостью несли свои пивные животики навстречу таким же пузанам. Как чистокровный русак, Боб не одобрял увлечения слабыми напитками, придерживаясь принципа: «Бутылка водки заменяет ящик пива». И облегчает душу!

Зал постепенно заполнялся любителями продажной любви, которую немцы покупали не торгуясь. Сезонные скидки здесь не практиковались. Одноместные номера без душа предлагали пансион в доме напротив, куда уже направлялись первые парочки. Журналист окинул критическим взглядом обветшалые стены «Кайзеркеллера», где по-настоящему зажглась комета «ливерпульской четвёрки». Небесное светило опалило деревянные подмостки и стремительно взмыло в надзвёздные сферы, оставив после себя старые афиши.

Нетрезвые обитатели подвала давным-давно забыли мелодии «Битлз», на смену которым пришли банальные 120 ударов в минуту от евродиско. В отличие от совка, германцы не делали из рок-музыки культа, регулярно обновляя иконостас.

Свободный доступ к дискам, телепередачам и концертам снимал с кумиров покров таинственности, превращая поклонение в рутинную процедуру купли-продажи. Недоступные западные «звёзды» воцарились на небосклоне Совдепии рядом с Чапаевым, Фиделем и Гагариным, изредка отклоняясь от ленинского курса. А в это время невозмутимые немцы отстранённо мочились в персональный писсуар Джона Леннона. Причастность к той эпохе вдохновляла, и Романов ощутил себя новым Брайаном Эпстайном на пути к вершине. Где-то за облаками переливался разноцветными огнями, готовый к старту звездолёт группы «Monsters». Финский журналист дослушал жалкие потуги туземцев на «White Room» от непревзойденных «Cream», подавив в зародыше желание пробиться к соло-гитаре.

В родном Таллине так играли вторые составы в дешёвых привокзальных ресторанах, сокращая заказного «Чингисхана» до одного куплета с припевом. Плечистые официантки путейских шалманов из солидарности разбавляли шампанское лимонадом, а коньяк – мебельной морилкой. Как правило, клиенты железнодорожного общепита навсегда исчезали в тамбурах ночных экспрессов, унося в желудках кулинарные секреты заведений.

В отличие от вышеназванных, виртуозы эстонского ансамбля «Ананас» выступали в «Интуристе», где из «Отеля Калифорния» вырезали только второй куплет, а коньяк там разбавляли «Старкой». На фоне смотра местной «Императорской» самодеятельности таллинский состав «Ананасов» годился даже на разогрев метрам краут-рока.

Боб допил свежайшее пиво и, растолкав проституток, выбрался на улицу. В этот вечерний час Рипербан преображался, готовясь принять дорогих гостей. Путаны в рабочей раскраске занимали позиции на панелях, а трансвеститы и наркоманы бесцельно слонялись у секс-шопов. Финский журналист сгорал от желания отмыться в душе. У парадного подъезда отеля «Бисмарк» его ждал неприятный сюрприз в лице репортёра страны Суоми. Великолепная Моника Стальберг широко улыбалась соотечественнику у стойки регистрации.

Светящаяся от счастья блондинка ликовала на родном языке: – Привет, милый! А мне говорят про финского журналиста в гостинице. Кто бы мог подумать, что это ты? Поработаем!

Боб не дал девушке договорить, закрыв уста долгим страстным поцелуем. Он сгрёб Монику в объятия и на руках донёс до лифта. Её ножки коснулись пола только в номере, где репортёр сорвал с северной красавицы одежду. Гражданке Стальберг предстоял допрос в НКВД с пристрастием для выявления её связей с германской разведкой. Накануне финский журналист обезвредил в номере последние «жучки», но говорить открыто не отважился. Он лишил коллегу слова, используя речевой тракт подруги с другой целью, а затем включил радиоприёмник.

Задержанная призналась под пытками в сотрудничестве с разведслужбами Ганы и Сомали, а в интимной позе «Мао проучил Чан Кайши» подтвердила факт вербовки разведкой Гондураса.

Сладко потягиваясь после истязаний, Моника с трудом ворочала языком: – Надеюсь, ты уже освоился в шкуре финского журналиста? Мне поручено доставить тебя в Швецию, причём любыми средствами, включая похищение. Меня сопровождают лучшие оперативники спецслужбы MUST, которые обеспечат силовое прикрытие. Так что пора собираться. Нас с нетерпением ждут в вестибюле.

Финский гражданин Симпсон выразил недовольство на родном языке: – Ты думаешь самая могущественная спецслужба мира оставила меня здесь без прикрытия? В отеле и на улице полно наших! Рекомендую, пока не поздно уносить ноги!

Агент Дротик задумалась: – А если ты блефуешь? Я что-то не заметила у входа горилл, хотя бы отдалённо напоминающих волкодавов КГБ. Тем более, мы находимся на территории блока НАТО и вправе рассчитывать на поддержку. Здешние федералы и контрразведчики с радостью прихлопнут русских.

Боб развёл руками и позвонил на пейджер Марии, передав короткое сообщение: – Срочно открывай первое отделение концерта для виолончели!

Жокей жестом пригласил госпожу Стальберг к окну, откуда открывался отличный вид на парадный подъезд: – Смотри и учись, как надо работать!

Не прошло и пяти минут после звонка, как на тротуаре появились демонстранты с антивоенными плакатами и группа молодчиков с битами. Первые запрудили площадку перед отелем и открыли митинг против американских баз в ФРГ. Вторые подскочили к новенькому «Вольво» на парковке у гостиницы, откуда доносилась шведская речь.

Симпсон-Романов заметил скандинавов ещё утром, безошибочно определив по антенне радиотелефона принадлежность авто к разведслужбе. Две выхлопные трубы, пулезащитные покрышки и стёкла не оставляли сомнения – перед ним машина скандинавского Бонда. И жокей включил пассажиров «Вольво» в список потенциальных жертв произвола левых сил. Протестующие вели себя довольно мирно, за исключением небольшого отряда пацифистов с дубинками, которые яростно набросились на «шведский танк» T-240.

В считанные минуты налётчики изменили элегантные формы автомобиля до неузнаваемости, превратив его в груду железа. Не спасли и броневые листы специальной стали, не устояв перед кувалдой.

Крепко досталось и загадочным пассажирам легковушки, которых для верности ещё и потоптали ногами. Вечерняя смена топтунов, ожидавшая Боба у киоска, разделила судьбу скандинавов. Боевики лупили их битами и цепями, выкрикивая эсеровские лозунги. После яркой манифестации всю бригаду филёров увезли на скорой. Эсэсовский швейцар выразил солидарность с протестующими жестом «Рот фронт», за что получил битой по рёбрам. Старик мигом зафиксировал побои у врача, готовясь стать жертвой политических репрессий.

По окончании акции Моника достала с полки бутылку виски, отхлебнув из горлышка добрую порцию скотча. Гражданка Стальберг боролась с эмоциями: – А меня тоже забьют битами или для дамы предусмотрен гуманный способ? Я просто выполняла приказ!

Конец ознакомительного фрагмента.