Глава 4
Полночь. В небе висит полная луна, освещая рассеянным светом пустынную дорогу… Дорога, петляя среди раскидистых деревьев, ведёт к открытым, плодородным полям, которые раньше, совсем недавно вытаптывались вооружённой многочисленной конницей воюющих армий. Но теперь, эти поля колосятся пшеничной нивой и тянутся своими колышущимися колосьями, к самому городу. Город, по виду тоже не обошли военные действия, часть кладки крепостной стены, выложена совсем недавно! По ней совсем нетрудно определить ширину разрушенного проёма в оборонительной стене. Но крепостные башни въездной, входной группы строений ворот совершенно не пострадали в боевых действиях и дорога, устав петлять меж нив, вырывается на финишную прямую примерно за четыре стадия перед ними. Если присмотреться с высокой башни ворот, то на дороге заметен шлейф пыли, плохо различимый при лунном свете. Но с течением нескольких минут, уже становится слышен в спокойном, не шевелящемся воздухе стук и топот копыт, несущихся во весь опор всадников… Всадников, примерно, с дюжину… Они несутся, явно неся какую-то весть. Но какую? Война ведь кончилась…
Всадники приближаются, проносятся один за другим и вблизи кажутся жуткими ночными созданиями… На головах у них набраны какие-то замысловатые капюшоны, по виду которых можно сразу определить, что эти люди прибыли издалека, может быть даже из-за моря… Укутанные в зеленные тёмные плащи, они останавливаются у ворот города…
– По какому вопросу, в такой поздний час, Вы, пытаетесь проникнуть в город? – Спрашивает стражник города, смотря на них сверху вниз, с крепостной стены.
– Мы прибыли к Наместнику Римской республики, Дециму Скрофе, по делу римского народа! Вот атрибуты проезда! – Первый всадник откидывает пыльный капюшон, обнажая длинные белокурые волосы. Всадник спешивается и подходит к верёвке, спущенной сверху. Верёвка, после того, как к ней привязывают дорожную тубу, уползает наверх, унося подвешенное… Всадник ждёт… Через короткое время слышен лязг железа и скрип петель тяжёлых ворот… Ворота приоткрываются и из проёма выходит высокий, статный, мощный греческий гоплит, исполняющий обязанности старшего стражи.
– Вот возьмите! – отдаёт он назад, раннее привязанную и поднятую на стену, тубу, – Наместник ждёт! Он предупредил нас о вашем появлении! Пропустить!
Человек снова садится на лошадь, и конная кавалькада устремляется в своры ворот, продолжая свой путь. Вскоре темень улочек поглощает их… Ворота, медленно, со скрипом закрываются, цепь грохочет, наматываясь на огромный, деревянный барабан, который крутит караул, толкая за толстые, дубовые рычаги. Наконец, все затихает. Воины внутри городских строений ворот, что-то ещё делают у запоров створок ворот и поговорив о чём-то со старшим дозора, уходят внутрь башни… У ворот остаётся один высокий гоплит. Он поворачивается и идёт не внутрь башни, а по улочке, внутрь города… Пройдя два каменных длинных палисадника, он сворачивает вправо… На какое-то время, он исчезает из нашего вида совсем, растворившись в ночном сумраке, но вот он, снова, появляется у освещённого двора довольно большого дома. Пройдя освещённый, висящей масляной лампой, участок, он, снова, пропадает в тени ночи. Какое-то время царит тишина… Вдруг, слышится стук в большую, бронзовую дверь дома, и мы видим гоплита в свете небольшой лампы, горящей над ней. Стук не непроизвольный, а с периодичными паузами… Это, без сомнения какой-то сигнал! Гоплит поднимает свой шлем на затылок, открывая из-под козырька забрала, лицо человека средних лет. Лампа освещает его длинные каштановые волосы, которые прядями опускаются на плечи. Не яркий свет лампы не определяет, точно, возраст человека? Но, совершенно, ясно, что его возраст не ограничивается 35 годами. Но, выглядит он молодо и привлекательно, хотя на лице присутствуют несколько побелевших от времени небольших шрамов. Фигура гоплита безукоризненная, атлетизм пропорционально граничит с сухой линией выносливости…
Дверь медленно, с неприятным, предательским писком открывается. Гоплит входит внутрь. Его глаза в темноте коридора, различают знакомую ему фигуру.
– Они прибыли, все восемь! – говорит гоплит, – Сегодня их к Наместнику не пустят! Встреча произойдёт утром!
Человек, стоящий в темноте коридора, думает какое-то время, потом говорит:
– Значит, заговор созрел. А «белокурый», там был «белокурый»?
– Да, он мне и вручал атрибуты! Он старший!
– Старший?! – в голосе человека слышится усмешка, – Тогда нам здесь задерживаться не стоит! Уйдём через потайной ход контрабандистов! В селении, недалеко отсюда, нас ждут лошади!
Человек вышел из темноты коридора. Он оказался, примерно, одного возраста с гоплитом. Фигура, не уступающая ростом ночному визитёру, насквозь, просматривается военной выправкой.
– Да. Теперь меня зовут… – человек шепчет на ухо гоплита имена, – и, если придётся, мы должны умереть с этими именами! – говорит он вслух, подытоживая сказанное.
– Я дал клятву, и намерен её исполнить! – Не менее твёрдо, говорит гоплит.
– Ну, тогда в путь! Мы их должны встретить в условленном месте…
Тихо беседуя, эти двое выходят из дому и углубляются в ночной сад…
…По ночной улице несутся всадники… Пустынные улочки, оглашаются лаем собак, которые так реагируют на ночных путешественников. На перекрёстках улочек, освещённых огнём факелов, которые разносит городская стража их, догоняют и обгоняют, только собственные тени… Всадники снова подъезжают к площади ворот. Здесь, они останавливаются и, некоторое время, совещаются о чём-то… После этого, двое из конной кавалькады поворачиваются и скрываются в обратном направлении, растворяясь в лабиринте городских улочек… Остальные, не спеша, подъезжают к воротам.
– Открывай. – Один из всадников достаёт пергамент с печатью в виде орла и показывает стражнику.
– Да, да! Сейчас откроем! – торопится стражник, из башни выходит его караул, вместе они наваливаются на рычаги барабана, – Вы приехали вчера поздним вечером и поздним же вечером уезжаете?! Да, кстати! А куда вы дели нашего старшего дозора Харикла? Это тот, что проверял вас на въезде в город. Он пропал, сразу, после вас! Ушёл в город, вслед за вами и не вернулся, до сих пор!
Стражники крутят барабан с цепью и створки ворот медленно открываются. Всадники непонимающе смотрят на стражников, потом переглянувшись, выезжают из открывшегося проёма ворот. Выехав, они без слов пускают лошадей в крупную рысь, оставляя после себя шлейф пыли.
– Ты слышал о пропаже старшего стражи? Что думаешь на этот счёт? – На ходу, находясь, бок о бок со своим соседом, спрашивает один из них.
– Непонятная история? Ты думаешь это связано с нами? Да нет! О нашем отъезде знали только самые приближенные! Вся масса и не знает о нашей отлучке! Они думают, что мы где-то в разведке?!
– Тогда, что же произошло с этим высоким гоплитом? Он, говорят, пропал сразу после нашего приезда?
– Ну, во-первых, в саду у Наместника никто не пойман и не замечен! Во-вторых, это Гела! Город со всеми возможностями! Этими возможностями вскоре овладеем и мы с тобой, Безерта! А наш, высокий гоплит, мог воспользоваться этими возможностями всегда! Не обязательно в день нашего появления! Это просто совпадение! Ты подумай, Безерта! Он ведь начальник стражи! Номарх – сотник! Да, скорее всего, он сейчас находится в объятиях какой-нибудь знойной сицилийки! И ему совсем, сейчас, не до стражи! – Говорящий рассмеялся, – Ты подумай, сколько у него их может быть? Тут, даже, и думать не надо – он уснул в постели какой-нибудь богатой горожанки, муж которой отправился в торговое путешествие, а богатая вдова ждёт его возвращение, предаваясь неуёмным утехам! А нам надо спешить и не ломать голову, по пустякам!
Говоривший прибавил шагу своему коню. Они неслись по дороге, то и дело петляющей меж нив к приближающимся холмам, заросшим зарослями дикой мимозы и непролазной чащобой, различных деревьев. Столетние дубы распустили свои кроны, занавешивая в некоторых местах дорогу от проникновения света полной луны. Но всадники, не замедляя своего движения, проносились дальше. Видно, что-то или кто-то ожидал их появления в оговорённом месте…
Дорога стала подниматься к каменистой гряде, расположенной с обеих сторон дороги. По этой гряде нельзя было проехать ни конному, ни пешему, тем паче на повозке. Лишь узкий расчищенный проход, который сделали сами люди, служил здесь людям для проезда. Плюс этой местности был в том, что в этой каменистой гряде нельзя было скрыться многочисленным разбойникам, так как валуны, лежащие и справа и слева, были небольшими, а местность довольно открытой. Всадники втянулись в проход в каменистой гряде и неслись, не сбавляя скорости. Они преодолели уже половину отрезка гряды, когда увидели две точки, двигающиеся им навстречу… При приближении к ним этих точек, всадников охватило какое-то волнение, и они решив подстраховаться, остановились, всматриваясь по сторонам и выискивая взглядами какой-нибудь подвох. Луна, в полную силу освещала мертвенно-бледным светом неровности гряды, но ничего подозрительного они не обнаружили… Между тем, точки превратились в одиноких путников, которые медленно брели им навстречу в каких-то темных хламидах, опираясь на высокие, замысловатые, отдающие колдовством посохи. Кроме них, ни на дороге, ни среди гряды никого не было. Всадники, неспешно, двинулись им навстречу. Расстояние сокращалось. Бредущие не проявляли никакой тревоги, хотя по всем обстоятельствам должны были, ведь на их пути возник конный вооружённый отряд! Но они, уныло брели навстречу, и именно это спокойствие насторожило всадников… Всадники остановились в восьмидесяти локтях от темных, бредущих фигур…
– Стойте, где находитесь сейчас, бродяги! Или клянусь мечом Дамокла, нить вашей жизни прервётся среди этих валунов! А ваши бренные тела будут клевать, устроив себе пиршество, меж этих безжизненных валунов, десятки коршунов! Остановитесь, и скажите кто вы и откуда?! Или вы сами напроситесь на неприятности, если не выполните требуемое! – Крикнул один из всадников, положив руку на меч.
Бродяги продолжали медленно брести навстречу, будто не слыша окрика, к ним обращённого.
– Я смотрю, вы, или особо бесстрашны, либо полностью безумны! – Крикнул тот же всадник, которого, в пути, его собеседник называл Безертой, – Послушайте, последнее предложение звучит для вас! Остановитесь на месте и встаньте на колени, если хотите жить! После этого, расстегните свои рваные хламиды, чтобы мы могли видеть, что у вас под ними! Клянусь телами Лемуров, да люди ли Вы?
Бродяги медленно продолжали свой путь навстречу…
Всадники спешились. Сбросив тёмные плащи, под которыми у всех оказались доспехи, они разошлись по всей ширине дороги, одев на головы, висевшие на крупах их лошадей, шлемы. По всем приготовлениям становилась понятна их какая-то тревога и предупреждения, данные ими путникам, были не беспочвенны, потому как они обходились с оружием очень умело и профессионально.
– Мне совсем не нравится все это? Может, сядем на лошадей и пронесёмся мимо? – повернувшись к человеку, которого до этого называли Безертой, спросил его собеседник.
– Бросьте, пусть хоть они окажутся колдунами секанами, что наводят страх на здешнее население, нас десяток и, вспоров им животы, мы посмотрим цвет их внутренностей! – сказал, проходящий мимо них человек, не снявший своего плаща. Он не один, не снял своего плаща… Среди вооружённых людей, был заметен и ещё один такой же – в чёрном, развивающемся плаще и, по-видимому, совершенно привыкшим, к их присутствию на фигурах. Человек в плаще обнажил два меча, находящихся у него под плащом. Он сделал какой-то знак своему второму соратнику…
Безерта посмотрел на него и на того, кто ему предложил пронестись мимо. Вместо ответа, он крикнул путникам:
– Если, вы, окажетесь даже глухонемыми, теперь вам, уже придётся умереть! Ибо, вы, оказались не в том месте и не в тот час!
Безерта обнажил свой меч, то же сделали все остальные.
К этому времени, бродяги не доходя, около, десяти локтей до встреченных ими на дороге всадников, остановились. Сквозь темноту ночного мрака и пустынности места, их фигуры создавали какое-то зловещее присутствие чего-то тайного и навевали, такое же чувство.
– Кто вы? – крикнул человек в чёрном плаще.
– Мы те, кто пороется в ваших дорожных сумках! – был ответ.
– Это простые разбойники, Асторий! – облегчённо обратился Безерта к своему стоящему рядом товарищу, – А ты, предлагал проскакать мимо! Покончим с ними, ребята! Эй, разбойничек! Вам не повезло сегодня с добычей! Вы напали не на тех ребят! Взять у нас нечего! Вернее, взять будет невозможно! А вот мы возьмём ваши никому, стократ ненужные жизни! Вы напали на бывших служивых «железного корпуса»! Слышали о таком!
– Мы много чего слышали. Но, вот о его роспуске, слышать не доводилось! Поэтому, вы, скорее, самозванцы! И мы, все-таки, пороемся в ваших сумках – авось, что в них нам пригодится, из их содержимого!
Бродяги откинули посохи в сторону, и сбросили хламиды с большими капюшонами. Перед всадниками стояли два воина! Причём один из них, был знакомый им высокий гоплит, что проверял их при въезде в город! Другой был в доспехах тёмного цвета и роста был одного с гоплитом. Оба были в тяжёлых шлемах, спартанского типа! Оба держали, в каждой руке по мечу.
– Говоришь, в объятиях горожанки?! – Асторий взглянул на Безерту – Твой левый, мой правый!
И противники бросились друг на друга… В тишине ночи раздались звуки ударов металла о металл. Сражающиеся смешались… Издавая громкие крики, они мелькали тенями под рассеянным светом полной луны. Здесь, сразу, вскрылся факт, что именно ночь не давала преимущества более многочисленной стороне… Два воина разошлись в стороны, чтобы не мешать друг другу и все, кто окружал их были врагами! Другой стороне было сложнее! В этой череде перемещений, важно, было не ранить своего, а ночь мало чем отличала их тени от вражьих… В темноте, очень сложно было разобрать особенности схватки. Но, уже, через несколько минут, из восьми напавших на двоих осталось на ногах только четверо. Схватка на несколько секунд затихла… Линия всадников, испытала потрясение видя лежащие тёмные силуэты на земле… Тогда, к ним, присоединились и те двое в плащах, до той поры стоявшие у лошадей… Схватка закипела вновь и ожесточение её только усилилось, нарастая с увеличивающимся числом павших… Темные силуэты мелькали в ночном сумраке, издавая проклятья и стоны… Вот всадники стали пятится в сторону лошадей… Из темноты явно выступали их тени, но, теперь, ещё двоих не досчитался месяц в их рядах! Вслед за отступившими, появились две тени. Они были на таком выверенном расстоянии, что не позволяло вклиниться меж них никому их противников и, в то же время, совершенно не создавая никаких помех своему соседу по оружию…
– Вы, что же собираетесь покинуть нас сев верхом на лошадей? – Раздался голос с усмешкой из глухого шлема. – И это наёмники «железного корпуса»?!
Четверо остановились… Посмотрев друг на друга, они поделились. Двое в плащах напали на высокого гоплита, Безерта и Асторий, а из всех их спутников в живых остались лишь они, навалились на «Тёмного». Мгновение и столкновение возобновилось…
…Безерта и Асторий впали в безудержную ярость… Они, выкрикивая последние ругательства, грозились порезать «Тёмного» на куски. Они применили все навыки, которым удалось обучиться в многочисленных сражениях и схватках за тот период, что они участвовали в борьбе с латинянами в «войне Гамилькара»! Но, тщетно! Каждый их выпад был отражён, а удар парирован! Через минуту, свалился поражённый в горло Асторий. Он хрипел и крутился на земле, моя руки в своей крови, которая хлестала из горла… Вот он затих и вздрагивал все меньше и меньше… А «Тёмный» был неутомим! Безерта, считавшийся среди наёмников высоким мастером меча и, поэтому, даже исполняющий обязанности, в корпусе у Гамилькара, одного из инструкторов ближнего боя, стал терять самообладание!
– Кто ты? Кто тебя нанял? Переходи на нашу сторону? Силы, которые нам покровительствуют, осыпят тебя золотом! Как осыпали они нас! – кричал он, отражая удары «Тёмного». Но тот, молчал…
…Безерта почувствовал кровь… Его бок пронзила боль, и тот стал заливаться кровью и слипаться с одеждой… Слабость наваливалась на ноги… Он с трудом отразил последний удар и опустился на колено… Подняв голову и посмотрев на «Тёмного» он произнёс:
– Открой лицо! Я хочу знать, кто убил нас с Асторием! От чьей руки оборвётся нить моей жизни! Хотя, я не понимаю, почему?
«Тёмный» чуть наклонился над ним и запрокинул шлем на затылок. Лицо его не выражало никаких эмоций, хотя ночью было довольно трудно распознать какие-то эмоции… Но страх и удивление, загорелись в глазах Безерты.
– Я помню тебя! Это было давно! Ты не умер? Ты жив!!!
– Да, Безерта! Я жив! А вот, что случилось с тобой? Решил сменить хозяев? Предал тех, с кем делил кусок жареного мяса на походном костре? Звон римского золота затмил твой разум, если таковой был? Где Матос? Где Спендий? Отвечай предатель! Или, клянусь Копьём Минервы, отправишься догонять Астория!
– Эти двое оказались умнее нас! Или римляне использовали нас, как простую наживку! Какой я глупец! Как жаль! – Вдруг, догадался, о чём-то, Безерта, – Их вам не догнать! Скрофа! Это Скрофа, будто бы, что-то вспомнив, вернул их, почти, от самых ворот города! А сам, скорее всего, отправил их своими каналами! А нам они сказали, что их просят задержаться на час, потом нас нагонят! Именно поэтому мы не сильно гнали лошадей! Жаль, как жаль, что я догадался об этом только сейчас!
– Поздно жалеть себя, Безерта! Ты пожалел Ореста Сцевия! Или Тита Фувия! Астия Фульвия, Матрония Руфа и других! Всех их распяли в Тагромене, после вашего предательства и выдачи их места пребывания, перед отправкой в Гадес! А ведь в Гадесе, их ждали семьи и дети! Вместо этого, они были схвачены, после твоей продажи их, вместе с собакой Асторием, силам римской республики! Ты думал, в тот момент, об их семьях и детях! Нет! Ты думал о золоте! Умри предатель! – И «Темный» сделав мгновенный выпад, вонзил свой меч встык шлема и панциря. Глаза Безерты округлились и, не проронив ни слова, ни звука он завалился на спину…
«Темный» повернулся и осмотрелся… Высокий гоплит продолжал сражаться с последним из своих противником. Один из «плащей» лежал уже на земле… «Тёмный» будто и, не сомневаясь в исходе их поединка, повернулся и нагнулся над Безертой, начав осмотр его тела… Он, ощупал его пояс и почувствовал привязанный к поясу дорожный мешок. Срезав тесёмки, «Тёмный» начал осматривать её. Он вытащил всякие золотые украшения и драгоценные камни, обрамлённые в серебро и брезгливо бросил их на грудь безжизненного тела Безерты… Он искал, что-то другое… Пошарив ещё на груди Безерты и не найдя ничего более, «Тёмный» перешёл к Асторию… В этот момент, позади него, послышался стон умирающего человека и шум схватки затих. «Тёмный» ощупывал в этот момент тело Астория, когда, позади себя, почувствовал приближение тихих шагов…
– Ты, что? Устроил тренировку? У нас нет времени на состязания! – бросил упрёк «Тёмный», не оборачиваясь…
– Но ведь ты ещё не нашёл того, что ищешь! – Раздался спокойный ответ.
В этот момент «Тёмный» выпрямился, в его руке была туба для писем.
– Нет, но как раз сейчас испытываю надежду найти то, зачем мы здесь! – с улыбкой заметил «Тёмный». Он раскрыл объёмистую тубу и вытащил из неё холщовый мешок, а остальное содержимое тубы высыпал на грудь Астория… Из неё посыпались серебряные греческие драхмы и различные золотые безделушки…
– Вот… Но, не все, мы выполнили с тобой, Харикл! Нас перехитрил Наместник Гелы! Этот старый пёс храма! Кстати, – «Тёмный» подошёл к последнему, из убитых его товарищем, врагов… Перевернул его, поглядев под капюшон… После этого он перешёл к другому, такому же, и проделал с ним то же… Долго изучал его лицо… Потом выпрямился и сказал:
– Действительно, изменения есть!
После этого он повернулся к своему товарищу.
– Две лисы! Одна чёрная, другая белая оказались проворнее нас! Мы убили самых сильных, но не самых хитрых и умных! Поэтому, нам Харикл, придётся совершить путешествие по морю! А, сейчас, на лошадей, мой друг!
«Тёмный» пошёл к стоящим лошадям павших всадников…
– Зачем они тебе? У нас же есть свои? – раздался голос позади него.
– Вот мы и доедем на этих до своих лошадей! А этих, в дороге, используем, как сменных! Нам довольно прилично скакать!
Гоплит направился к нему, но у последнего убитого им врага остановился и посмотрел ему в лицо…
– А что, ты так высматривался в него? Что-то искал в его облике? – обратился он к «Тёмному», после продолжительного изучения лика убитого.
«Тёмный» сев на подобранную им лошадь, повернулся к нему.
– Прошлое, Харикл, своё прошлое!..