Глава 2
В первый раз он поцеловал ее на танцполе. Их со всех сторон окружали люди, становилось все теснее, и поэтому она позволила ему притянуть ее к себе, ощущая грудью жар его мышц. Она тут же приподняла лицо и потянулась к нему. Рэйчел знала, что это выглядит как просьба, но ей было наплевать. Это было нужно ей, как воздух. Ее не волновало, что случится завтра и даже переживет ли она эту ночь.
Если он не коснется ее губами, она точно умрет.
Но Алекс не заставил долго просить себя.
Наклонившись, он поцеловал ее, требовательно раздвигая языком губы. Она с готовностью приоткрыла их и прижалась к нему со всей возможной силой, пока у нее не закружилась голова. Таких поцелуев она раньше не знала. Он будто стер все ее мысли, все переживания, оставив лишь огромное, глубокое, болезненно пульсирующее физическое желание. Желание, требовавшее удовлетворения.
Рэйчел обхватила его руками за шею и приникла к нему всем телом, ритмично прижимаясь к нему уже не в ритме музыки, а в ритме ее собственного желания. Вцепившись пальцами в его густые волнистые волосы, она вновь притянула его голову к себе и слилась с ним губами, выплеснув в поцелуе весь жар своей страсти. Все желание, копившееся в ней долгие годы, она вложила в этот поцелуй. Запретный поцелуй.
Ее жажда становилась все яростнее. Она все сильнее стремилась к тому, чтобы получить задуманное сегодня ночью. Один-единственный раз. Это был ее последний шанс.
Никто не узнает.
– Поехали ко мне в отель, – произнесла Рэйчел, едва оторвавшись от его губ.
Алекс не ответил, лишь вновь приник к ней с поцелуем. Ну конечно, догадалась она, он же ничего не слышит из-за грохота музыки!
– Я сняла здесь номер в отеле. Поехали ко мне, – проговорила она, на сей раз в самое ухо Алекса.
Ей не пришлось повторять дважды. Он мгновенно потащил ее с танцпола – и вот они уже вышли в жаркую темноту летней ночи. Едва выйдя из дверей клуба, он прижал ее к стене и еще раз поцеловал – жадно, требовательно. Восхитительно. Рэйчел изогнулась, приникая к нему как можно крепче, вжимаясь грудью в его грудную клетку, пытаясь хоть немного успокоить жар желания, терзавшего ее тело, словно дикий зверь.
– Сейчас, – пробормотала она, плотно зажмурившись. – Пойдем прямо сейчас. Мне надо… Я не могу…
– Согласен.
– Это рядом. Где-то рядом. У меня кружится голова… Этот город такой запутанный, не поймешь, где находишься…
Алекс, расхохотавшись, прижался к ней лбом:
– Я-то точно знаю, где я.
– Ну и где?
– Рядом с тобой. Остальное меня не волнует.
Рэйчел резко выдохнула, пытаясь подавить вспыхнувшие чувства. Уж чувства тут точно были ни при чем.
– Ты говоришь классные вещи. Лучше всех.
– Веди. – Алекс взял ее за руку.
И она повела его вперед, чувствуя себя уверенной и смелой.
Счастливой.
Она была такой до того, как закрыла себя от жизни. До того ужасного случая с Колином. До шантажа. До того, как ей пришлось, глядя в глаза отцу, рассказать, что она натворила. И как ужасно это может теперь закончиться.
«Я больше не могу тебя защищать, Рэйчел. Ты принимаешь опасные решения. Мужчины всегда будут пытаться использовать тебя ради твоих связей, журналисты вечно будут жалить тебя из-за твоего происхождения. А ты лишь провоцируешь и тех и других. Все, хватит! Если ты будешь продолжать в том же духе, я больше покрывать тебя не буду. Я слишком люблю тебя, чтобы позволить тебе жить такой жизнью».
Мать высказалась еще более жестко: «Женщина твоего положения не может позволить себе совершать подобных ошибок. Подумай, что репортеры будут говорить о тебе, о нас! Я столько лет старалась изо всех сил, чтобы мы могли добиться нашего нынешнего положения в обществе! Я делала это вовсе не для того, чтобы ты лишила нас всего, наделав глупостей!»
Такие яростные слова ее мать могла себе позволить лишь наедине. Наверное, лишь Рэйчел слышала от нее нечто подобное.
И она запомнила эти слова. И все это время хранила их в сердце.
До сегодняшнего дня.
Но сегодня… это совсем другое. Она будто выпала из реальности. Алекс не знает даже, кто она такая! Он явно не хотел ни использовать ее, ни скомпрометировать грязными снимками или видеозаписями.
Даже Аякс хотел заполучить ее, в основном, за ее имя.
Но не Алекс. Алексу нужна лишь она сама.
Эта мысль словно стерла все сомнения.
Они бежали по улице, взявшись за руки и смеясь. Рэйчел сбросила туфли и несла их в свободной руке. Наконец они остановились перед отелем. Свет из холла бросал блики на фонтаны у входа. Рэйчел кинула взгляд на Алекса:
– У меня неплохой отель.
– Точно! – рассмеялся он.
– Не смущайся и… в общем, чувствуй себя свободно.
– Хорошо.
Впрочем, Рэйчел и так не сомневалась, что он будет чувствовать себя комфортно в любых обстоятельствах.
– Хорошо. Но прежде, чем мы войдем, мне хотелось бы задать тебе еще три вопроса. Хорошо?
– Зависит от того, что за вопросы. Хочешь проверить мою благонадежность?
– Ни в коем случае. Даже отпечатки пальцев снимать не буду. Но… ты для меня незнакомец. Так нельзя.
– Что же от меня требуется, чтобы я перестал быть незнакомцем?
Рэйчел на секунду зажмурилась, потом снова вскинула взгляд на Алекса:
– Любимый цвет?
– У меня его нет.
– Да ладно! Тогда какого цвета покрывало у тебя на постели?
– Черное, – улыбнулся он.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать шесть.
– О боже! – Рэйчел почувствовала волнение. – Кстати, мне двадцать восемь. Надеюсь, тебя это не оттолкнет.
– Ни в коем случае, – отозвался Алекс. – Это завело бы меня еще больше, если бы это было возможно.
Сердце у Рэйчел колотилось в безумном, лихорадочном ритме.
– И еще одно… – Она слегка помедлила. – Ты предпочел бы спать под звездами, под открытым небом, или в шикарном номере люкс?
– Меня устраивают оба варианта. Если ты будешь рядом. И лучше без одежды.
Рэйчел задохнулась:
– Отличный ответ.
– Теперь мы можем войти?
– Да, – отозвалась она. – Теперь ты уже не незнакомец, так что все в порядке.
– Отлично, – откликнулся Алекс.
Войдя в отель, они быстрым шагом прошли через холл. Стоя в ожидании лифта, Рэйчел чувствовала, как ее нервы с каждой секундой натягиваются все сильнее.
Едва дверь лифта закрылась за ними, как Алекс вновь прижал ее к стене и запечатал ей рот жадным поцелуем. Его руки требовательно шарили по ее телу. Она чувствовала, как его возбужденный член вжимается в ее бедро, горя от нетерпения, как и все его тело. Оно сквозило во всем – в напряженности его плеч, бешеном стуке сердца, требовательности губ.
Даже в самых жарких своих фантазиях она не могла себе представить, что когда-нибудь мужчина приникнет к ее губам с такой голодной жадностью. И что она будет отвечать ему не менее требовательно.
Прежние поцелуи, оставшиеся в ее памяти, имели отчетливый привкус алкоголя. Но сейчас алкоголь был ни при чем. Ни при чем был ее бунт против устоявшейся, упорядоченной жизни, ее обязательства… Речь шла лишь о ней самой.
Они доехали до ее этажа быстро – но совсем не так быстро, как ей хотелось. Она думала, что не выдержит пытки ожиданием и умрет – или Алекс овладеет ею прямо здесь, не снимая с нее одежды.
Быть может, она не считала себя страстной – но сексуальность в ней бурлила. А поскольку Аякс терпеливо ждал, пока их отношения перейдут на новый уровень, она отлично знала, как удовлетворить себя самой. Она знала, что такое оргазм. Но когда она не контролировала процесс, это было совсем другое дело. Она доставляла удовольствие Колину, но сам он толком даже не дотронулся до нее. А вот теперь Алекс трогал ее вполне недвусмысленно. И ее удовольствие было в ее руках. Это одновременно возбуждало и пугало ее.
Когда они вышли из лифта, ноги у Рэйчел дрожали. Она лихорадочно рылась в сумке в поисках карточки-ключа. Почему она так невнимательно забросила его туда? Разумеется, она не знала, что он понадобится настолько срочно. И вот теперь он нужен ей, нужен немедленно, но она никак не может его найти…
Наконец она нашарила ключ на самом дне сумки.
– Господи, спасибо! – воскликнула она и тут же бросила взгляд на Алекса. – Ты тоже думаешь, что это святотатство?
– Почему?
– Ну… я благодарю Бога за то, что нашла ключ, и теперь мы можем… ведь это прелюбодеяние, так?
– Будет через пять минут. Пока это только вожделение.
– Мощная штука. – Рэйчел открыла дверь номера. – Ну что, заходи…
Алекс вдруг коснулся пальцем ее щеки с такой нежностью, что она задохнулась.
– Ты такая красивая, когда нервничаешь…
Щеки Рэйчел вспыхнули.
– Милый комплимент.
– Это правда. – Он внимательно посмотрел ей в глаза. Ей вдруг перехватило горло, и она закашлялась.
– Спасибо, – наконец проговорила она. – Но, знаешь… когда ты целуешь меня, я нервничаю меньше. Может быть, сделаешь это?
Его не пришлось просить дважды.
Войдя в комнату, он толкнул ее на кровать и сам упал сверху. Она распласталась на мягком матрасе, придавленная тяжестью его тела. Теперь в Алексе не было ничего мальчишеского. Шутливый огонек в его глазах погас. Теперь в них светилось что-то темное, дикое, опасное.
Ей это нравилось.
– В следующий раз я не буду спешить, – сказал Алекс. – Обещаю. Я люблю прелюдию. – Встав на колени, он скинул рубашку. – Она будет. В следующий раз. В следующий раз, обещаю. – Он вытащил из кармана шортов бумажник и, достав оттуда презерватив, отбросил бумажник на пол. За ним полетели остатки его одежды.
У Рэйчел больше не было времени нервничать. Она была слишком занята разглядыванием Алекса. Он был великолепен. И она хотела его. Очень хотела.
Он сдернул платье с ее плеч, обнажив грудь, и приник губами к одному из сосков. Одновременно он потянул вверх юбку и, задрав ее к бедрам, стянул с Рэйчел трусики. Затем, быстро надев презерватив, он раздвинул ее бедра и лег между ними. Подхватив ее ладонями под ягодицы, он резко и глубоко вошел в нее. На секунду она зажмурилась от боли, едва подавив крик. Она не хотела, чтобы стон боли разрушил это мгновение. Самое прекрасное, дикое и безумное мгновение ее жизни.
Если он и заметил что-нибудь, то не подал виду. Он входил в нее резкими толчками вновь и вновь, пока она не начала задыхаться, отчаянно вцепляясь пальцами в его волосы, в простыню, во все подряд. Ей казалось, иначе она взлетит и ее тело рассыплется миллионом осколков.
Боль быстро утихла, и с каждым толчком она приближалась к оргазму. Секс с Алексом не был ни изысканным, ни нежным. Он был словно огненный шторм. И когда она наконец достигла пика наслаждения, это было словно взрыв – неожиданный, мгновенно лишивший ее воздуха.
Она содрогалась всем телом, обвив ногами его икры, вцепившись ногтями в его плечи и не в силах ослабить хватку. Он продолжал двигаться внутри ее, но вскоре тоже хрипло простонал в оргазме. Мгновение – и он был уже на ногах, направляясь в ванную.
Рэйчел лежала, раскинувшись на спине, с задранной юбкой и лифом, сдвинутым к талии, пытаясь отдышаться, спрятав лицо в ладонях.
– О боже, что я наделала?
Сняв презерватив в ванной, Алекс вернулся в комнату с мрачным выражением лица.
– Уж об этом ты могла мне сказать.
– О чем?
– Что ты девственница.
– О… да. Могла. Просто…
– Что?
– Не хотела. Глупо, правда?
Он подошел к ней и взял в ладони ее левую руку.
Ее кольцо сверкнуло перед ее глазами.
– Кто бы ни надел тебе это кольцо, он просто идиот.
Рэйчел стряхнула с себя воспоминания. Ее взгляд был по-прежнему прикован к кольцу. Они провели в номере несколько часов и уже успели четырежды предаться сексуальным утехам. Как оказалось, он не соврал: он действительно любил предварительные игры. И не только любил, но и знал в них толк. Он был в них просто великолепен.
Улыбаясь, она вновь надела кольцо на палец. Затем она медленно приподнялась на кровати, чувствуя, как ноют мышцы. Алекс был неутомим. Она не привыкла к таким физическим нагрузкам. При этой мысли она улыбнулась шире. Это было глупо… но она чувствовала себя обновленной. Мечтательной. Живой. Наполовину влюбленной.
Она закрыла глаза. Нет, это уже лишнее. Она же совсем не знает его! Она отдалась ему – вот и все.
Хотя… она помнила, как они танцевали. Как она шла по городу босиком, держа его за руку. Как непривычно она чувствовала себя рядом с ним.
Она была счастлива.
За эти одиннадцать лет ее жизнь стала другой. И в этой, новой жизни ей порой казалось, что она заперта внутри собственной кожи, которая стала ей слишком мала.
А эта ночь вновь все изменила.
Спотыкаясь, она дошла до ванной и посмотрела на себя в зеркало. Волосы ее были в полном беспорядке, а на шее явственно проступал синяк – след чересчур страстного поцелуя.
Она улыбнулась. Казалось, чему ей радоваться? Но она была довольна.
С реальными проблемами она разберется потом.
Отбросив волосы на спину, она вышла из ванной. И тут ее взгляд наткнулся на бумажник Алекса. Наклонившись, она подобрала его. Бумажник был дорогой, из черной кожи, идеально простроченный. Такой мог бы носить в кармане ее отец. Или Аякс. Странно для парня в поношенной одежде, работающего на яхте…
Открыв бумажник, она взглянула внутрь. Американские водительские права. Странно. Он ведь точно грек? Впрочем, может быть, его работодатель – американец?
«Детка, это не твое дело», – шепнула себе Рэйчел. Но прежде, чем закрыть бумажник, она невольно прочла имя, указанное в документе. И оно заставило ее замереть.
Это имя было ей знакомо. Хотя в первое мгновение она не могла вспомнить откуда.
Алексиос Кристофидис.
Затем она, словно наяву, услышала, как это имя произносит Аякс. Его голос был хриплым от ненависти. Этот человек преследовал его. Выкупал акции его компании, писал заявления в налоговую службу о том, что Аякс якобы замешан в махинациях с налогами, жалуясь на него в агентства по защите окружающей среды… Разумеется, его обвинения были беспочвенны. Но они отнимали время и деньги.
Он не был юнгой.
Он не был просто незнакомцем.
Она дала себя соблазнить злейшему врагу своего жениха.
Пол закачался у нее под ногами, беспощадно, словно зыбучий песок, затягивая ее в прошлое. В тот самый момент, который был так похож на сегодняшний, что ей хотелось завыть.
Момент, когда Колин, разозленный ее отказом, показал свое истинное лицо.
«Не хочешь? Отлично! Но учти, у меня есть те милые фотографии. И видеозапись. Очень убедительная. Та, где ты ублажаешь меня. Мне не нужен секс. Получить деньги от репортеров будет куда приятнее».
Она думала, что с тех пор поумнела.
Но нет, она осталась все той же глупой девчонкой. Нет, даже хуже. Потому что в этот раз негодяй все-таки завлек ее в постель.
– Алексиос?
Мужчина, лежавший в постели, пошевелился. Рэйчел казалось, что она вот-вот упадет в обморок или ее стошнит, она едва подавляла желание в ужасе выбежать из номера.
Но она должна была узнать, что произошло. Узнать, в курсе ли он, кто она.
«Разумеется, он знает, – шептал внутренний голос. – Думаешь, он появился случайно? Ты, конечно, глупа, но не до такой же степени!»
– Алексиос. – Она вновь произнесла его имя.
Он сел на постели с плотоядной улыбкой. Но стоило ему взглянуть ей в лицо, как улыбка пропала.
– Рэйчел, – отозвался он, и его голос заставил ее вздрогнуть. – Вернись в постель.
– Нет. – Она приложила руку ко лбу. – Не сейчас. Я…
Его взгляд упал на руку, в которой был бумажник. И тотчас что-то в нем неуловимо изменилось. Что-то очень важное.
На секунду ей показалось, что перед ней – другой человек.
И тут же она поняла, что именно теперь видит его истинное лицо.
Она совсем его не знала. Она обманывала себя, уверяя, что между ними произошло нечто важное. Встреча душ или еще какая-то подобная ерунда.
Что ж, это было лишь свидетельством ее глупости. Ее слабости.
Да, этой ночью она почувствовала себя самой собой. Настоящей. И, как оказалось, настоящая Рэйчел была непроходимо глупа. Вот почему ее держали подальше от реальной жизни.
– Ты ведь знаешь, кто я? – спросила она.
Он встал во весь рост, не пытаясь спрятать от нее свою великолепную наготу. Даже сейчас при взгляде на него ее сердце трепетало.
– Зачем ты залезла в мой бумажник?
– Он лежал на полу, и я его подобрала. Решила, что он слишком хорош для простого матроса. Так что теперь можешь говорить мне правду.
– Я знаю, кто ты, – отозвался он. – Представь, как я удивился, когда понял, что мне не придется тратить время, соблазняя тебя. Все оказалось очень просто.
– Но зачем тебе… почему? – спросила Рэйчел. Ее сердце колотилось как сумасшедшее, руки тряслись.
– Потому что я хочу забрать у него все. Все. И теперь у меня есть для него сюрприз. Я взял тебя первым.
– Ты негодяй! – Рэйчел стала лихорадочно собирать по комнате свою одежду. – Ты!.. В моем номере!.. – Она кинула свои вещи и начала собирать его имущество. – Одевайся и убирайся отсюда! – Она бросила в него шортами и рубашкой. – Вон!
Алекс начал одеваться.
– Я не знаю, кем ты считаешь своего жениха, но я знаю, кто он на самом деле, – произнес он.
– А я знаю, кто ты! Ты… я даже слова такого придумать не могу! Ты – не мужчина!
– Мы оба знаем, что это не так.
– Умение уговорить женщину впустить в себя твой здоровый член еще не делает тебя мужчиной!
– Ты хочешь сказать, что мне пришлось тебя уговаривать?
Конечно, не пришлось. Это была ее ошибка. Глупая, идиотская ошибка.
– Но ты… ты соблазнил меня нарочно! Ты знал, что это разорвет мою помолвку!
– А ты думала, что наша связь на нее не повлияет? Да что ты говоришь? Или ты бесишься из-за того, что я это планировал?
– Да! Я в бешенстве из-за того, что ты это планировал. Я думала, между нами произошло что-то… я думала. – Ее голос сорвался, гнев душил ее.
– Ты такая невинная, Рэйчел, – сухо проговорил он.
– Я уже не невинна, и мы оба это знаем. И виноват в этом ты!
– Нет, ты, agape. – Он застегнул шорты. – И не надо обвинять меня в том, что я заставил тебя изменить.
Она не успела ни о чем подумать. Его бумажник будто сам собой вылетел из ее руки, будто граната, ударив Алекса по уху и стукнувшись о стену.
– Вон! – завизжала она.
Да, она сама расстроила помолвку. Погубила семейный бизнес. И все – ради секса. Секса с мужчиной, который обманул ее, использовал, чтобы сделать больно Аяксу…
Аяксу, который этого ничем не заслужил. Который заботился о ней. А что будет с ее отцом… после всего, что он для нее сделал…
Рэйчел спрятала лицо в ладонях, изо всех сил стараясь сдержать слезы.
– Уходи. Уходи, – глухо проговорила она.
– Рэйчел…
– Ты разрушил мою жизнь! – закричала она. – Я думала, ты не такой. А ты просто лгал! Я погубила себя – и все оказалось ложью!
– Я тебе ничего не обещал. Ты совершила ошибку. Тебе не повезло.
– Не говори ему. – Рэйчел чувствовала, как внутри у нее словно сжимается тугой комок. – Только не звони ему.
– А мне и не придется. Ты не выйдешь за него.
– Думаешь, ради одной ночи с тобой я брошу мужчину, с которым помолвлена не один год? Это вряд ли!
Несколько минут назад это совсем не казалось невероятным. Всего несколько коротких минут… Она готова была пойти на скандал, пожертвовать своей семьей – и все ради него. О чем она только думала?!
– Уходи, – проговорила она. – И больше не ищи меня. И не звони ему… пожалуйста… не надо.
– Почему же? – Губы Алекса искривились в усмешке. – Я получил то, чего хотел. Я из тех, кто тщательно планирует каждый свой шаг, agape, и я не собираюсь менять свои планы из-за твоих слез.
Он вышел из номера, даже не оглянувшись. У Рэйчел подкосились ноги, и она осела на пол. Только в этот момент она осознала, что до сих пор не одета. Но это было не важно. Одежда не поможет ей почувствовать себя менее уязвимой. Менее… грязной.
Рэйчел чувствовала себя грязной.
Она предала Аякса.
Аякс…
В какой-то момент она была готова порвать отношения с ним, если бы…
Если бы Алекс не оказался отвратительным лживым ублюдком. А значит, она должна вернуться домой. Ее ждет свадьба. Ее жизнь пойдет своим чередом. Как будто ничего не случилось.
Вот почему она избегала страстей и всякого рода безумств. Для нее они несли с собой только боль. Доверие всегда оборачивалось предательством.
Нет, больше никогда!.. Она вернется к Аяксу, к безопасности. А если Алекс расскажет ему все, она будет молить его о прощении.
Она смотрела перед собой сухими горячими глазами. Боль выжигала внутренности.
Она забудет жар сегодняшней ночи. Забудет Алексиоса Кристофидиса.