Вы здесь

Римские легионы. Самая полная иллюстрированная энциклопедия. Глава 3. Цена армии (А. В. Махлаюк, 2018)

Глава 3

Цена армии

«Если ты назовешь воинов жадными, прибавь, что нет ничего удивительного, если они считают переносимые ими опасности и проливаемую кровь достойными большего вознаграждения; называя их дерзкими, надо помнить, что они более привыкли к войне, нежели к миру».

(Квинтилиан. Воспитание оратора. XI. 1. 88)

В этой главе читателю придется встретиться с довольно большим количеством цифровых данных и расчетов. Это необходимо для того, чтобы понять две очень важные вещи: какие расходы несло римское государство на содержание армии и какие оно создавало материальные стимулы для привлечения в ее ряды новобранцев. Точно установить «цену» армии не представляется возможным, поскольку достоверно не известны ни общая численность военнослужащих, ни их распределение по разным рангам, имевшим различное жалованье, ни точные размеры жалованья старших офицеров, ни величина жалованья солдат вспомогательных войск. Кроме того, следует иметь в виду, что размеры военного бюджета Римской империи могли существенно различаться в спокойные времена и при проведении крупных кампаний. Нельзя забывать и о том, что многие предметы снабжения обеспечивались за счет натуральных податей и повинностей провинциального населения, что позволяло существенно снижать уровень собственно денежных расходов. Так или иначе, солдаты императорской армии представляли собой самую многочисленную группу, находящуюся на жалованье, из всех, которые известны в мировой истории до начала Нового времени.

Финансирование армии включало единовременные расходы (на формирование новых частей и подразделений, на замену полностью утраченного вооружения и экипировки, на переброску частей из мест постоянной дислокации на театр военных действий и обратно) и регулярные траты, которые состояли из выплат жалованья войскам, вознаграждения ветеранам, расходов на продовольствие, ремонт оружия и снаряжения, содержание и замену лошадей и вьючных животных. Все эти расходы в целом ложились достаточно тяжелым бременем на провинциальное население, которое несло натуральные повинности и платило денежные подати. Лишь отчасти содержание армии и ведение боевых действий окупались за счет военной добычи.

Отметим, что в структуре расходов на армию отсутствовали такие статьи, как пенсии для вдов и сирот погибших солдат. Увольнение в отставку солдат по состоянию здоровья или инвалидности (так называемая уважительная отставка – missio causaria), по всей видимости, не предполагало особых денежных компенсаций. Если что-то и выплачивалось, то это рассматривалось как отдельное благодеяние. Во всяком случае, император Каракалла в начале III в. н. э. постановил, что при такой отставке положенное ветерану вознаграждение выплачивалось в полном объеме только при условии 20 лет безупречной службы (Кодекс Юстиниана. V. 65. 1).

Основную часть в расходах на армию, очевидно, составляло жалованье солдат и офицеров. Солдатское жалованье называлось «стипендий» (stipendium), и поскольку оно после установления при Августе долгосрочной службы стало годовым, этим словом обозначали также год, проведенный на армейской службе. В первое столетие принципата стипендий рядового легионера составлял 225 денариев (таким он стал после двукратного повышения Цезарем) и выплачивался три раза в год. В 84 г. н. э. император Домициан увеличил солдатское жалованье на треть до 300 денариев, добавив четвертую выплату (Светоний. Домициан. 7. 3; Дион Кассий. LXVII. 3. 5). Оно не менялось еще более ста лет – до 197 г., когда Септимий Север произвел существенное повышение[23]. На протяжении первой трети III в. императоры, желая упрочить поддержку со стороны солдат, еще несколько раз повышали жалованье: в 212 г. это сделал Каракалла, а в 238 г. – Максимин Фракиец, который еще раз удвоил жалованье (Геродиан. VI. 8. 8). О точных размерах солдатского стипендия после этих повышений ученые продолжают спорить, не имея в своем распоряжении достаточного количества свидетельств. Судя по некоторым данным, при Максимине он мог достигать 1800 денариев, что означает шестикратное увеличение по сравнению с концом I в. н. э. В любом случае эти повышения были направлены прежде всего на обеспечение солдатской преданности императорам в немалой степени за счет гражданского общества. Этот принцип с циничной прямотой выразил Септимий Север, который, как сообщает Дион Кассий (LXXVII. 15. 2), умирая, сказал своим сыновьям: «Живите дружно, обогащайте солдат и не обращайте внимания на остальных». Не нужно, однако, забывать, что со времен Марка Аврелия (161–180 гг.) начинается очень существенный рост цен, и увеличение размеров солдатского жалованья призвано было компенсировать обесценивание денег. Высказывалось даже мнение, что повышения жалованья, произведенные Севером и Каракаллой, отнюдь не увеличили покупательную способность солдат[24].

Следует помнить, что среди легионеров были разного рода специалисты и младшие командиры, которые получали полуторное, двойное или тройное жалованье (они именовались, соответственно, sesquiplicarii, duplicarii и triplicarii). Центурионам полагалось жалованье, в 15 раз превосходившее то, которое получал рядовой, а жалованье старшего центуриона легиона (примипила) в 60 раз превышало солдатское. Размеры жалованья, выплачиваемого легионным всадникам и солдатам вспомогательных войск, остаются неясными. Предполагается, что первые получали, вероятно, на 1/6 больше пехотинцев, так как из их жалованья делались вычеты на фураж для коней. Что касается вторых, то в последнее время была аргументирована точка зрения, что они получали примерно столько же, сколько и легионеры[25]. Ранее же исследователи сильно расходились в цифрах, определяя жалованье пехотинца вспомогательных войск от 5/6 до 1/3 жалованья легионера[26].

Однако на руки солдатам выплачивалась лишь меньшая часть жалованья. Из солдатского стипендия делались разного рода вычеты – на питание, одежду, обувь, фураж, на лагерные празднества и т. д., а также отчисления и на покрытие стоимости оружия и снаряжения, которые легионер получал от государства (впрочем, он мог вооружиться и за собственный счет, если позволяли доходы семьи). Тацит ярко передает мнение солдат об этой практике: «Душа и тело оцениваются десятью ассами[27] в день; на них же приходится покупать оружие, одежду, палатки, ими же откупаться от свирепости центурионов, ими же покупать у них освобождение от работ» (Анналы. I. 17).

Как правило, удерживалось около 2/3 жалованья. В легионах велась соответствующая документация, которой ведали знаменосцы: на этот пост назначались наиболее авторитетные и грамотные солдаты (Вегеций. II. 20). Производились ли вычеты из жалованья офицеров, не известно.

Учитывая то обстоятельство, что зерно, составлявшее основу солдатского рациона, а также фураж и некоторые другие продукты, а также, возможно, некоторые предметы одежды государство получало в виде натуральных податей или из императорских поместий и мастерских и в случае необходимости могло устанавливать на них фиксированные цены, можно говорить о существенной экономии наличных средств при использовании системы вычетов из солдатского жалованья. Но на протяжении II в. н. э. размеры вычетов уменьшались в пользу выплаты наличных, и система отчислений из жалованья была окончательно отменена при Септимии Севере, что наряду со значительным повышением размеров самого жалованья вело к очень существенному росту государственных расходов. Бюджетный дефицит покрывался за счет увеличения налогов и уменьшения содержания серебра в монете, что вело к обесцениванию денег и инфляции. В особо критических ситуациях, как в период маркоманнских войн в правление Марка Аврелия, приходилось прибегать и к более крайним средствам, вплоть до распродажи сокровищ императорского дворца (Писатели истории Августов. Марк Аврелий. 17. 4–5); дурные же императоры вроде Калигулы, Нерона, Коммода, Каракаллы прибегали к конфискациям имущества крупных собственников.

Говоря о солдатском жалованье, нужно иметь в виду, что stipendium, который впервые появился в римском войске еще в самом конце IV в. до н. э. во время долгой войны с этрусским городом Вейи, с точки зрения римлян не был тождествен заработной плате наемных работников. Труд по найму, считали римляне, не может быть почетным, более того, делает человека рабом. Солдатское жалованье рассматривалось скорее как компенсация тех тягот, лишений и опасностей, которые сопряжены с выполнением воинского долга. Его размер был и показателем почетности того или иного ранга. Различные материальные выгоды, получаемые на военной службе солдатами, как прямые выплаты, так и освобождение от налогов и наградные при выходе в отставку, определялись всем сроком службы. Поэтому службу в римской армии действительно можно определить как своеобразную форму постепенного накопления капитала[28]. На почетный характер получаемого воинами жалованья наглядно указывает тот факт, что его выплата сопровождалась торжественным парадом, проводимым в лагере (Иосиф Флавий. Иудейская война. V. 9. 1). Иногда раздачу жалованья осуществлял высокопоставленный военачальник, прибывавший с инспекцией в ту или иную воинскую часть, как это сделал Арриан, объезжавший по поручению Адриана черноморские гарнизоны (Арриан. Перипл Понта Евксинского. 6. 1–2; 10. 3). Интересно, что выплаты солдатам часто производились в золотых монетах (aurei), что, во-первых, было символично, так как золото считалось царским пожалованием, а во-вторых, экономично, поскольку требовалось меньше затрат на транспортировку крупных сумм; к тому же крупные денежные единицы труднее было потратить сразу. Один золотой ауреус соответствовал 25 серебряным денариям. Поэтому все выплаты были кратны 25.

Отметим также, что новобранцы, направлявшиеся к месту прохождения службы, получали из казны на покрытие путевых расходов подорожные (viaticum), составлявшие немалую сумму – 75 денариев (треть годового жалованья), одинаковую и для легионеров, и для воинов вспомогательных войск[29]. Эта сумма выплачивалась не сразу после записи на службу, но после прибытия в лагерь воинской части, чтобы у новобранцев по дороге не было соблазна сбежать с тремя золотыми в кармане. Если расходы на проезд до места службы были меньше, то оставшаяся сумма откладывалась в кассу части.

Если принять численность легиона в 5240 человек, то в конце правления Августа на жалованье солдат 25 легионов расходовалось 118,35 млн сестерциев; легионные центурионы разных рангов (1350 обычных, 125 primi ordines и 25 примипилов) получали в общей сложности около 23 млн[30]. Совокупное жалованье преторианских когорт составляло около 27 млн сестерциев; вспомогательные войска получали порядка 117,9 млн[31], городские когорты и вигилы (без учета офицеров) – 10,8 млн и, наконец, 15 тысяч флотских солдат – 13,5 млн[32].

В середине I в. н. э. для оплаты жалованья 28 легионов, примерно 150 000 солдат вспомогательных войск, а также тех, кто служил на флоте, в преторианских и городских когортах, требовалось не менее 100 млн денариев в год, причем почти половина шла на вспомогательные войска, которые обеспечивали бо́льшую часть кавалерии[33], и одна треть – на легионы. В конце II в., когда число легионов достигло 30 и возросла численность вспомогательных частей, расходы на армию могли составлять порядка 600 млн сестерциев, а при Северах достигать 1127 млн сестерциев (включая наградные при отставке). Если учесть, что в начале I в. н. э. государственные доходы составляли от 200 до 250 млн денариев, то нетрудно посчитать, что содержание армии, по самым скромным, но наиболее вероятным оценкам, поглощало от 40 до 50 % государственных доходов. И это не считая денежных подарков и наградных выплат при увольнении в отставку, которые выплачивались, соответственно, из императорских средств и специальной военной казны.

Денежные подарки, называвшиеся донативами (donativa), выплачивались легионерам и преторианцам; солдаты вспомогательных войск стали получать такие выплаты только в правление Адриана (117–138 гг.). Со временем донативы стали достаточно регулярными, приурочиваясь ко дню рождения императора, дате его восшествия на престол, триумфам и т. п. случаям. В отличие от жалованья, которое выплачивалось из государственной казны, пополняемой собираемыми с провинциалов налогами, донативы выплачивал сам император из своих частных средств (patrimonium). Это обстоятельство подчеркивало их характер как личного благодеяния и щедрости правителя по отношению к армии. От Августа до Септимия Севера чаще всего размер такого подарка составлял 250 денариев. Но были и исключения. Август однажды выплатил воинам из граждан по 2500 денариев; Клавдий после своего восшествия на престол в 41 г. н. э. заплатил каждому преторианцу по 3750 денариев, Марк Аврелий еще больше – по 5000, что в сумме составляет около 60 млн денариев. Отметим, что донативы не выдавались полностью на руки солдатам: половина их удерживалась в общей кассе легиона, и эти деньги можно было получить только по выходе в отставку. Это делалось для того, чтобы воины не истратили их на удовольствия. Сундуки с легионной кассой хранились вместе со штандартами в знаменном святилище (apud signa), которое постоянно охранялось караулом. Делалось это, как пишет Вегеций (II. 20), для того, чтобы воин, который знал, что его деньги лежат в лагерной кассе, не помышлял о дезертирстве и храбрее сражался за знамена в бою.

Существенную долю военного бюджета составляли выплаты наградных выходившим в отставку ветеранам (praemia militiae). С 13 г. до н. э. при отставке ветеранам вместо надела земли стали выплачивать соответствующую сумму наличными (praemia nummaria). Как мы уже отмечали, Август создал для этих целей специальную военную казну, внеся в нее 170 млн сестерциев собственных средств в качестве начального капитала, а затем ввел новые налоги, которые касались в основном состоятельных слоев населения. Размер «выходного пособия» был установлен в 3000 денариев для легионеров и 5000 для преторианцев. Это была достаточно серьезная сумма. Если легионер-ветеран вкладывал полученное при отставке вознаграждение под 6 % годовых, то он мог ежегодно на протяжении 14 лет получать 300 денариев, то есть такую же сумму, какую составлял его стипендий. В 215 г. н. э. Каракалла увеличил «выходное пособие» до 5000 и 6250 денариев соответственно легионерам и преторианцам.

Ежегодно из одного легиона подлежали увольнению в отставку порядка 120 человек, что при количестве легионов 25–30 дает 3–3,6 тысячи ветеранов в год. Еще примерно столько же – из ауксилий. То есть всего 6–7 тыс. ветеранов в возрасте от 45 лет. Соответственно, общее число ветеранов в Империи составляло 100–120 тыс., то есть 1/31/4 численности армии. Если принять число ежегодно увольняемых легионных ветеранов в 3000 человек, то общая сумма наградных составит 9 млн денариев (солдаты-ауксиларии ветеранского вознаграждения не получали). Сюда надо добавить также преторианцев и ветеранов городских когорт, что дает еще 1,7 млн денариев. Если прибавить повышенные премии выходившим в отставку центурионам, то наградные выплаты в I в. н. э. теоретически составляли около 14 млн денариев.


Рельеф с изображением преторианцев или группы офицеров. I в. н. э. Лувр


Наградные ветеранам, достаточно существенные сами по себе, выплачивались единовременно, что требовало изыскания больших сумм наличных денег. Некоторые императоры, чтобы сэкономить на этих выплатах, под разными предлогами старались удержать ветеранов в строю, откладывая увольнение в отставку. Так поступал уже Август, и это стало одной из причин вспыхнувшего после его смерти в 14 г. н. э. мятежа легионов в Паннонии и Германии (Тацит. Анналы. I. 17). Так же действовал и Тиберий, понимая, что чем дольше солдаты удерживаются под знаменами, тем меньше в силу естественной смертности будет ветеранов (Светоний. Тиберий. 48. 2).

В целом же, согласно современным исследованиям, немногим более половины новобранцев, поступивших на службу в легионы, доживали до выхода в отставку. Это, между прочим, означает, что средняя продолжительность жизни солдат даже превосходила соответствующий показатель среди гражданского населения[34]. Смертность же в результате военных действий в период принципата была значительно меньше, чем в эпоху Средней республики, – она составляла около 2,6 % от всех войск или 8,8 % от численности армий, активно задействованных в военных действиях, по оценке Н. Розенштайна[35]. Интенсивные боевые действия в период принципата велись в Иллирии и Германии во время восстаний местных племен при Августе, в гражданских войнах после смерти Нерона и при Септимии Севере, в Иудейских войнах, дакийских войнах Домициана и Траяна, Парфянских войнах Траяна, Вера и Севера, маркоманнских войнах Марка Аврелия. Все эти войны занимают около 50 лет из более чем 200 лет. Если предположить, что примерно треть армии (100 тыс. человек) была вовлечена в активные действия (каждый четвертый год), то ежегодный риск серьезных военных действий составит 1 к 12 в каждый данный год. Иначе говоря, каждый солдат, доживавший до отставки, был занят на войне всего два года из 25 лет службы. Если солдаты имели 10-процентный шанс быть убитыми в сражении в каждый год интенсивных боев, то средний риск насильственной смерти составлял до 0,8 % в год (или 2400 смертей в армии численностью 300 тыс. человек). Но и эта цифра представляется слишком высокой, так как она означала бы потерю 10 тыс. солдат в каждый год масштабных кампаний. Действительные потери в боях вряд ли превышали более чем на 10 или 20 % общую смертность военных. Это не значит, что в целом и в среднем боевые потери были незначительными. Но они были очень неравномерно распределены. В то время как отдельные части в определенные времена несли непропорционально серьезные потери, другие оставались практически не затронутыми в течение долгого времени. Так, 239 ветеранов VII Claudia, уволенные в отставку в 160 г., не имели опыта реальных сражений на протяжении всей своей 25–26-летней службы (CIL III 8110).

К названным выше расходам нужно прибавить те немалые средства, которые требовались на обеспечение армии лошадьми и тягловыми животными. По расчетам ученых[36], если учесть, что одна лошадь служила в среднем 4 года, то ежегодно в армии необходимо было заменить 30 000–40 000 лошадей в мирное время. При цене одной лошади в 125 денариев на это требовалось от 3,75 до 5 млн денариев в год.


Фреска из Дура-Европос с изображением жертвоприношения


Немалых средств, по всей видимости, требовало проведение официальных празднеств и отправление культов в армии. Как показывает римский военный календарь, сохранившийся на папирусе III в. н. э. (Р. Duranum. 54), ежегодно было по меньшей мере 50 официальных празднеств, во время которых совершались жертвоприношения обычно в виде скота или вина и благовоний. В одной только Британии, по некоторым оценкам, ежегодно требовалось около 2000 голов скота для жертвоприношений[37]. Кроме того, каждое утро дежурный офицер совершал жертвоприношение, что также стоило денег. Неясно, предназначались ли для их проведения те 12 денариев, которые отчислялись ad signa. Возможно, что офицеры частично оплачивали эти мероприятия из своих средств.

Помимо прямых денежных выплат военнослужащим и казенных расходов на снабжение войск всем необходимым, в цене армии нельзя не учитывать те траты и издержки на ее содержание, которые ложились на плечи провинциальных городских общин. Многие города и селения несли не только бремя налогов и податей, но должны были выполнять натуральные повинности по размещению войск и обеспечению транспорта. Расквартирование солдат на постой – эта повинность называлась hospitium – немало стоило провинциалам. Солдаты и офицеры, находившиеся в командировке или в походе, получали официальный документ (diploma) от своего командования, который давал им право требовать от гражданских лиц размещения и питания. Но часто солдаты не платили за предоставляемые услуги, на что провинциалы нередко жаловались наместникам (или даже самому императору), которые обещали пресекать подобные беззакония, но часто без особого успеха (CIL III 12336; OGIS 609). Это подтверждается одним любопытным папирусным документом из Египта, датируемым около 133–137 гг. Он представляет собой официальное распоряжение префекта Египта Марка Петрония Мамертина. В документе говорится, что до него дошли сведения о том, что многие воины без подтверждения своих полномочий ходят по окрестным селениям, требуют сверх должного лодки, ценности, людей, забирая одно для собственной надобности, другое – для того, чтобы снискать благорасположение начальства. В результате их наглости обывателям причиняется ущерб, а войско позорит себя алчностью и беззаконием. Поэтому префект, грозя строгими карами, категорически предписывает военачальникам и чиновникам не допускать подобные вещи (Select Pap. II, 221 = Daris, 49). Видимо, это было достаточно обыденным явлением. Два крупнейших юриста начала принципата Сервий Сульпиций и Антистий Лабеон, обсуждая обязательственные отношения между землевладельцем и держателем, как на вполне обычный факт указывали на воровство и грабежи со стороны солдат, проходивших мимо поместий (Дигесты. 19. 2. 15. 2; 19. 2. 13. 7).

На гражданское же население возлагалась большая часть транспортных расходов, связанных с предоставлением тягловых и вьючных животных, повозок и работников (angaria), а также транспортных кораблей (naves frumentariae); в лучшем случае эти расходы компенсировались по номинальной цене, в худшем – необходимые средства просто реквизировались без какой бы то ни было оплаты. Городские общины на Востоке, по-видимому, специально чеканили монету, чтобы оплачивать продвижение войск по их территории. Ответственность за все это возлагалась на местные власти. В I–III вв. города и провинции Империи, таким образом, несли немалую долю расходов по содержанию и снабжению армии, части которой размещались на их территории в постоянных лагерях или проходили, направляясь на войну.

Об организации снабжения войск во время военных кампаний речь будет идти ниже (глава 12). Здесь же отметим только, что на войне обязанности по снабжению войск, как и в период республики, возлагались на «друзей и союзников римского народа» (ср., например: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV. 408; Тацит. Анналы. XIII. 7; 8; XV. 25; История. V. 1). Продолжало, разумеется, действовать и правило, сформулированное Катоном Старшим: война сама себя кормит (Ливий. XXXIV. 9. 12).

Армия частично обеспечивала сама себя не только на войне. Легионам в местах постоянной дислокации выделялась специальная земля (territorium (prata) legionis), на которой пасли коней и скот и занимались земледелием. Отчасти это делали сами солдаты, отчасти же гражданские лица или ветераны, которым эта земля сдавалась в аренду государством.

Вместе с тем при всех колоссальных издержках и расходах, которые шли на содержание вооруженных сил, невозможно оценить в финансовых показателях тот эффект, который давали политическая стабильность, внешняя и внутренняя безопасность державы, обеспечиваемые армией. С другой стороны, армия была наиболее организованной и квалифицированной рабочей силой в Империи. Военные строили не только военные укрепления и лагеря, но также дороги, мосты, порты и акведуки, которые предназначались и использовались гражданским населением, занимались разработкой полезных ископаемых в рудниках и каменоломнях, производили керамические изделия.

Все эти моменты создают сложную картину, и при современном уровне наших знаний невозможно точно оценить реальную стоимость содержания армии и военный бюджет Империи. Важно подчеркнуть, что общая налоговая политика императорского правительства, предполагавшая сравнительно невысокие налоги, и высокий уровень расходов на непроизводительные гражданские нужды (развлечения, зрелища, благоустройство) существенно ограничивали объем военных расходов. Эти ограничения, в свою очередь, обусловливали необходимость содержать относительно небольшую армию.

Вместе с тем, ориентируясь на преимущественно добровольное комплектование легионов и привлечение к службе качественного пополнения, власти императорского Рима должны были предпринимать комплекс мер, чтобы сделать жизнь военных достаточно сносной и компенсировать определенными юридическими привилегиями и материальными выгодами профессиональный риск, многочисленные тяготы и лишения, связанные с требованиями дисциплины и выполнением боевых задач. В период Ранней империи, судя по всему, правительству удавалось достаточно успешно справляться с этой задачей. В целом условия быта и жизни римских солдат были вполне приемлемы, а возможно, даже лучше, чем у значительной массы рядовых граждан, принадлежавших к плебсу; общий уровень благосостояния солдат по сравнению с массой рядового населения (особенно провинциального) имел тенденцию к неуклонному повышению в период Ранней империи. Во всяком случае, не подлежит никакому сомнению, что в императорском Риме была создана образцовая для Античности система социальных гарантий военнослужащим, которая, очевидно, имела и вполне определенную политическую цель – обеспечить лояльность войск императорской власти и не допустить их политической активности, подобной той, что имела место в конце Республики[38]. Этой же цели служила и разработанная, постоянно совершенствовавшаяся система юридических привилегий, которые предоставлялись ветеранам и, помимо соответствующего почета, давали солидные материальные преимущества, выражавшиеся в освобождении от налогов и повинностей и сопоставимые по своей стоимости с теми суммами, что получали выходившие в отставку солдаты в качестве наградных.