Глава 14
Наступившая в Азии жара была непривычна для римлян, хотя многие воины были здесь ещё с Помпеем. Отсутствие дисциплины привело к скоплению отходов и появлению вокруг лагеря большого количества диких грызунов. Воду привозили, но она часто была тухлой. Её пили и лошади, и люди. Но первыми стали болеть нищие и гетеры в соседнем «храме Приапа». За неделю у них умерло более двадцати человек. Остальные в панике разбежались, и там остались только самые бедные фокусники и попрошайки.
Марк Красс собрал легатов на совет и сразу начал говорить об этой проблеме. Он был очень опытный человек и повидал немало трудностей. Поэтому болезни в армии пугали его не меньше, чем наступление врага.
– Всё, надо покончить с этой клоакой разврата! – резко произнёс он. – У легата Антония уже есть больные… у кого ещё?
– У меня в легионе, – сказал Гай Октавий. – То же самое. У всех желудки. Утром было пятнадцать человек.
– Вчера я уже отправил посыльного в Зевгму. Гарнизон подготовит еду к нашему приходу. Выступаем завтра. Всех больных оставить здесь, у коменданта города! В Зевгме проведём оценку оружия и запасов. Лаций Корнелий проведёт разведку до реки Евфрат. Оттуда вдоль неё пойдём на юг, к столице Парфии.
– Всё-таки на юг? – скептически спросил Гай Кассий.
– Да, на юг. Столица парфян, если ты не знаешь, находится там. Или у тебя есть другой план?
– Благодарю тебя, консул, что ты спрашиваешь меня, – постарался вежливо ответить Кассий. – В этой ситуации, наверное, надо понять, зачем мы идём в Парфию и, особенно, в её столицу.
– До меня дошли слухи, что парфяне жестоко нарушают мир и спокойствие народов, которые им подчиняются. Всю неделю ко мне приходили послания об убийствах в Осроене и Вавилонии. Но они также убивают людей и в самой Парфии, не давая даже своему народу свободно жить. Этим они нарушают условия перемирия с Римом.
– Прости, консул, но Осроена не римская провинция, а Вавилония принадлежит Парфии. Это парфянская территория, – возразил Кассий. – Парфяне ведь не нападают на Рим из-за того, что Цезарь захватил в Испании город Валенсию, а ты на Сицилии разбил восстание рабов?
– Рим не нарушает этим мирное соглашение с Парфией, а Парфия нарушает! – раскрасневшись, громко произнёс Красс. – Здесь я, как консул, имею право решать от имени народа Рима, какие законы нарушают эти варвары, а не ты, Гай Кассий! Ко мне обратились жители нескольких пограничных городов. Они просят о помощи. И мы не можем отказать им. Тебе понятно?
Гай Кассий пожал плечами.
– Прости, консул, но нельзя ли провести осмотр оружия и снаряжения сейчас, до выхода в Зевгму? – осторожно вмешался Лаций.
– Что ты хочешь сделать? – недовольно повернулся к нему Красс. – Остаться здесь ещё на месяц и потратить из казны Кассия миллион сестерциев на новые мечи для твоих легионеров?
– Казна армии, а не моя, – назидательно заметил квестор. Красс дёрнулся, чтобы ответить на эту дерзость, но Лаций не дал ему этого сделать.
– Консул, я считаю, что в портовом городе у нас больше возможностей восстановить недостающее снаряжение, чем в Зевгме, – сказал он. – Там живут одни купцы и мало ремесленников. Здесь же, у побережья, растёт больше деревьев, нам легче будет сделать новые повозки и остальное снаряжение.
Совет затянулся надолго, потому что даже легаты не понимали, зачем так спешить в Зевгму. Многие вопросы повторялись, и Кассий, отведя Лация в сторону, прошептал:
– Кажется, у нас начинаются проблемы. Старик совсем сошёл с ума. Сначала не хотел уходить из Сирии и Иудеи, а теперь хочет объявить войну! Мне кажется, что его обманули. Кто-то сказал ему, что там едят из золотой посуды, потому что у них нет другой. И ещё эта казна царя! Думаю, сейчас ему сказали что-то ещё, и теперь мысли о золоте сводят его с ума.
– Надо поговорить с Публием. Может, он что-то знает. Но ведь нельзя так просто объявлять войну. Нельзя! – громким шёпотом произнёс Лаций. Они подошли к сыну Марка Красса. Но тот сам был очень удивлён решением отца и ничего не мог ответить на их вопросы. У его галльских всадников не хватало мешков для воды и накидок для лошадей, поэтому он тоже хотел остаться в Антиохии ещё на неделю. Но консул даже слушать не хотел.
На следующий день часть обоза и большая часть армии покинули лагерь, отправившись в Зевгму, богатый город, с которого начиналась длинная дорога в Парфию, а оттуда – в Индию и Серес, страну шёлка.